У Бога на ладони. Том 1

Стараясь оставаться молодым

И полным сил, пускай уже седым,

Слегка себя уже убавив в росте.

Не сдался я годам – вы это бросьте.

Я невиновен. Сжались позвонки.

Ослабли пальцы у одной руки.

Вот отдохну, и всё вернётся в норму.

Попарюсь в баньке, возвращая форму.

А из парилки – в снег и голышом,

Мечтая вновь о добром, о большом —

О деле, что ещё не завершил, —

Доделать! Не напрасно всё же жил!

Достроить дом, а яблоневый сад

Вовсю растёт и радует внучат!

Забытый сон

Всей иллюзорностью обмана,

С игрой причудливых теней,

Забытый сон обрывком рваным

Запрятан в памяти моей.

И, появляясь неслучайно,

Вдруг возникая наяву,

Даёт понять: весьма печально,

Что я всю жизнь во сне живу…

И забываю, пряча вновь

Во сне явившееся детство,

Десятый класс, свою любовь

К девчонке, жившей по соседству.

Пройдусь по адресам и годам

Неспешным шагом, не впервой,

По старым адресам и годам

Пройдусь назло любым невзгодам,

Не забирая их с собой,

Заметив лишь – пуст адрес тут,

А здесь пока ещё живут.

Да, их немало на пути.

Ещё бы по годам пройти.

Вот год – забыт, а этот нет.

Он памятен – событий масса.

И не продать, и не купить:

Такая не открыта касса,

Чтоб адрес обменять на год,

Или порой наоборот.

Но время выписало счёт,

Торопит, хоть пока и ждёт…

Я оплатить перед уходом

Обязан – пусть назло невзгодам.

Вопросы. Книга жизни

Я года своей жизни,

Словно книги, листаю

И вопросы, как ленты,

В строчки дней заплетаю.

Почему было так?

Как могло быть иначе?

Случай в жизни – пустяк!

Но я мог стать богаче

На разлуки и встречи,

На удачу и горе,

Только всё поглотило

Бесконечное море…

Капли радостных слёз,

Жар горячих объятий

Сжёг разлуки мороз —

Нежелательный, кстати,

Не добавив в очаг

Золотого огня.

Ветер в спину – бакштаг —

Дверь закрыл для меня.

Этот ветер разлук,

Заметавший дороги,

Охладил тепло рук

На заветном пороге.

Лишь мерцающий свет,

Свет горящей свечи,

Как маяк – тени нет —

В том окне, что в ночи

Привлекает и манит,

Но боюсь, что обманет, —

Так случалось не раз.

Что мне делать сейчас?.

Ответа нет. Вопрос повис.

Напьюсь до положенья риз.

Иль не напьюсь, себя храня…

Друзья поддержат ли меня?

Опять вопрос. Причём большой.

Пойду поговорю с женой

Иль не пойду для разговора,

Страшась семейного «разбора».

Не уповая на везенье, открою в счастье дверь плечом

Не уповая на везенье,

Не тратя время на «авось»,

Сижу, пишу стихотворенье —

Себя порадовать. Небось

Не поминаю Бога всуе,

Но шлю молитву небесам:

«Кукушка пусть мне не кукует.

Я посчитаю годы сам».

Те, что прошли, и те, что будут, —

Ценя минуты по часам,

Проблемы прошлые забуду,

Их удалю, как Instagram[1].

И лёгким шагом, не споткнувшись,

Пойду дорожкою земной.

В пути всем встречным улыбнувшись,

Их позову шагать со мной.

Мечту, простую правду жизни,

Надежду на любовь весной

Я как подарок для отчизны,

Держа в руке, возьму с собой.

И, не жалея ни о чём,

Открою в счастье дверь плечом!

Душа, страдая, ощутила боль…

Боль ощутив, душа, страдая,

молитвою себя терзая,

чтоб не сгореть в огне любви, —

решила: «Помощь позови!»

Пусть не по имени. Пусть в крике,

увидев лик в зеркальном блике.

Тот лик печален, также сед,

и с ним проблем не счесть, общаясь.

На каждом шаге спотыкаясь,

бредёт… Как кличут? «Эй, ты, дед!»

Но вдруг сей образ просто маска?

Во сне жива любая сказка.

А сон как жизнь иль жизнь как сон?

Без разницы, когда влюблён.

В плену невысказанных тем

Живу в плену невысказанных тем.

Они пока не признаны научно.

Сидят они во мне совсем беззвучно

Под видом неоткрытых теорем.

Возможно, что проявятся вдруг в мире —

Как цели под прицелом в платном тире.

Но без решенья будут вновь забыты.

Я их не задержу. Мы будем квиты.

Немало тем ушло в небытие.

Ответит жизнь. Вина во всём её.

Взял любимый томик Пруста

Взял любимый томик Пруста —

Взгляд на полку: нет, не пусто.

Там ещё и Кафка есть.

Как бы это всё прочесть —

Томик Байрона и Гёте.

Как прочтёшь, узнаешь, кто ты —

Пролетарий от станка,

Недоученный слегка,

Иль философ девяностых?

Выживал тогда непросто…

Я не плачу, не смеюсь.

Книги, к вам ещё вернусь.

Вот найду свободный час

И прочту, возможно, вас.

Прибей подкову над дверьми

Прибей подкову над дверьми,

Поверив в то, что это к счастью.

Проблемы в жизни все прими,

Сходив в субботу ко причастью.

Рой чистых помыслов в душе,

Что воплотить успел уже,

Тебе поможет обрести

Свой путь в бессмертие идти.

И в день, когда наступит срок,

Ты чист. Ты сделал всё, что мог:

Не возлежал, не крал, не пил,

Жену без памяти любил.

Друзьям не должен и врагам.

Всё, что имеешь, сделал сам.

Печалей нет, обид, тревог —

Ты точно сделал всё, что смог:

Детей ты воспитал с женой

Достойных, с умной головой.

Есть внуки, внучки – да, отрада!

Их воспитать бы тоже надо.

Жизнь продолжается пока,

И мчится времени река…

Немного об эстрадной песне

Беспечные и никакие,

не принимаемы всерьёз,

бездумные, но заводные —

к эстрадным песням есть вопрос:

доколе эта жвачка слов

под лёгкой музыки звучанье,

под видом главной из основ,

что нам внушают изначально

с тиви и радиовещанья,

заполонив собой эфир,

продолжит мозг съедать до дыр?

Внушая: «Вот он, ваш кумир!

Вот королева из шансона

с фигурой нового фасона!»

И, добавляя к ним рекламу,

талдычат: «Вставьте этих в раму!»

Встреча бывших супругов

Привет – молчаливым кивком.

Ответ: «Да нормально всё вроде»…

И вдаль торопливо, бегом.

Одет не совсем по погоде.

Да, бывший. Да, сам же ушёл.

Помят и, похоже, простужен.

Увидел – и вот, подошёл.

Видать, никому он не нужен.

Прохладно в тревожной душе.

Вернуться бы в «рай в шалаше».

Живём. Устали от хлопот

Живём. Устали от хлопот.

Теряем память и здоровье.

Порой используем злословье.

Такой обычнейший народ.

Давно он Землю населяет.

И праведники в нём бывают

Как исключение из правил.

Господь на Землю их направил

Примером для народов Мира.

Мы, сотворив из них кумира,

Но не из всех, а лишь из части,

На деле – не даём им власти…

И, удивляясь: как живём,

В грехах погрязшие, идём

Ко краю, или же к началу?

Одной короткой жизни мало

Для осознанья правды Мира,

И мы, взирая на кумира —

На праведника, в трудный час, —

Спасти молитвой просим нас!

Так, не трудясь, не тратя сил

На дело, громко голосим

И плачемся, что нет подмоги

На трудной жизненной дороге.

Желаю на Земле живущим,

Всем пьющим, также и непьющим,

Имеющим и неимущим,

Своей дорогою идущим:

Минуя бедствия и горести,

Не потерять себя и совести!

Закрыв глаза

Закрыв глаза, заткнувши уши,

Рот закрывая на замок,

Не думай, что сумел, что смог

Спасти, сберечь ты чьи-то души.

Неплох итог по жизни всей

Неплох итог по жизни всей,

Коль живы в памяти друзей

Не только встречи, рук тепло

И лица – времени назло,

Что старит нас неумолимо…

Но смерть опять проходит мимо,

Морщины не испортят нас —

Мы молоды во встречи час,

Вернувшись в прошлые года,

Где не остаться навсегда,

Но вспомнить, право, не беда,

Какими были мы тогда.

Любовь храня, надежду, веру,

Отмерив ими счастья меру, —

В дорогу. Юмор не помеха —

Порою дарит много эха.

И, зависть с ложью отрицая,

Мы топчем тропочку до рая.

Признанье и слава весьма эфемерны

Признанье и слава весьма эфемерны.

Проходят порой, не оставив следа.

Так в жизни бывает: они равномерны.

Таланта не видно сквозь них иногда.

Что голая правда, что голая ложь,

Похожи, как сёстры. Кто где, не поймёшь.

Сумеешь – так значит, тебе повезло.

Но сам лгать не смей, не поддерживай зло.

О зависти нет одобрительных слов.

Она нас страшит разрушеньем основ:

Веры, Любви и Надежды всей жизни.

Зависть – начало по совести тризны.

Наивность не числится в списке грехов.

Наивные верят в святую любовь.

Так больно, однако, когда рушат веру.

Наивными стоит быть всё-таки в меру.

Та пуля опасна, чей свист не услышал.

Тогда твоей жизни, наверно, срок вышел.

А если услышал – летит она мимо,

Пусть близко, но всё ж безопасно, незримо.

Молитва хоть в храме, хоть просто в душе —

Нет важности места. Поможет уже,

Как только прочёл. О хорошем просил —

Тебе непременно добавится сил.

Поддавшийся лени теряет себя,

О том, что не сделал, порой не скорбя.

Он думает, будто бы силы сберёг,

А что потерял – то ему невдомёк.

А тот, кто лишь под ноги смотрит всегда:

Там твердь ли под ним или просто вода?

Кто так приземлён, что влюблённым он не был, —

Тот звёзд не увидит сияющих в небе.

Лукавство – что мёд на губах, языке,

А после болит, когда пусто в руке,

Где вместо подарка – ожог от огня,

Которым обманщики правду чернят.

Коварство, прикрытое ложью и лестью,

Нередко является злобною местью.

Но сколько ни прячется злое коварство,

Ему нет дороги в небесное царство.

Поверить – не верить? – Так сложно решить.

Закрытая дверь никому не поможет.

Вдруг кто-то на входе вам помощь предложит —

Решайтесь, чтоб после себя не винить…

Порою и жизни мы ставим вопросы,

Когда выживаем, как в бурю матросы.

Нам жизнь обстоятельства просто дарует.

Досадно, что время при этом ворует.

Хрустальная гладь пруда

Гладь хрустальная, гладь пруда

отражает бескрайность неба.

Облака бегут, как года.

Вдаль зовут, где ещё я не был.

В бесконечной небесной тиши

растворяются звуки земные.

Голос внутренний: «Не спеши.

Поживи. Послужи России.

Словом добрым, а лучше делом

В этом мире охолоделом.

Ты спроси себя: “Что могу?”».

Эх, не рухнуть бы на бегу…

Достоинства и недостатки

В любимом человеке – любимы недостатки,

А в нелюбимом – даже достоинства не сладки.

Воспоминанья прошлых дней

Воспоминанья прошлых дней

Врываются в мой дом.

Всё было в юности моей.

Грущу я о былом.

Чуть жаль минувшие года.

Они, оставив след,

В прошедшем сгинув навсегда,

Порою шлют привет,

Во снах являясь иногда

По-доброму – без бед.

Напоминая, как тогда

На всё искал ответ.

Вернуться хочется туда,

Да вот дороги нет.

Судьба, уставшая от снов,

Сплетает множество оков

На мысли, также на дела,

Напомнив: доброю была.

Не обещала лёгких дней,

Просила следовать за ней.

И я всё шёл. Да, долог путь.

Но это лучше, чем уснуть.

Желанье есть пожить, пока

Не обессилела рука.

Пускай уже скрипят колени,

Не сдамся хитрой, хмурой лени.

И вновь встречаю Новый год.

Узнать бы: что он нам несёт?

Поставлю свечку. Помолюсь

Я за берёзовую Русь,

За тёплый дом, за синь небес,

За солнце, за зелёный лес,

За ширь полей, за моря даль,

За то, что было как-то жаль,

За то, что жизнь – подарок Бога —

Вела от отчего порога,

Что непростой была дорога,

Что миновала дверь острога…

За то, что жил, любовь имел

И воспитать детей сумел

Совместно с верною женой,

Что до сих пор она со мной,

Что есть друзья, что внуки есть,

Что не туманит мозг мой месть,

Что нет обид и нет врагов,

Что жив и вроде бы здоров…

Живи, страна! Гуляй, народ!

Встречайте, люди, Новый год!

Падал прошлогодний снег

Валился прошлогодний снег.

Метель буянила в проулках.

А бой часов, звучавший гулко,

Считал отныне новый век.

Год уходил, забрав с собою

Всё то, что в нём произошло.

Он проверял дела борьбою,

Не делал ничего назло.

Да, он весьма тревожным был.

Прощал того, кого любил.

Или не он? Всесильный Бог

К Себе призвал, кого берёг

Он в этой замяти земной,

Чей путь намечен был судьбой.

Кому уйти, кому пожить…

Кому в нём память на века —

Кого тяжёлая рука

Заставит что-то совершить.

А Новый – чем он всем поможет?

Иль вдруг властителей стреножит

И «МИРУ – МИР!» – Земле предложит?

Быка кусала муха

Когда быка кусает муха —

Не поведёт он даже ухом.

Махнёт хвостом, сметёт заразу.

Порой убив десяток сразу.

Упавший духом гибнет

Упавший духом гибнет

намного раньше срока.

Поможет ли хоть кто-то,

когда начнёт он охать,

чтоб поменять настрой свой,

отринув то, что плохо?

Напойте мне в уши, куда мы идём

Напойте мне в уши, куда мы идём.

Наполните сердце горящим огнём.

Согрейте мне душу желанным теплом.

Прошу, объясните: зачем мы живём?

Чем важно нам время, летящее быстро?

Зачем провожают прошедшее свистом?

А как настоящее связано с прошлым?

И где сохранить то, что было хорошим?

А как позабыть то, что было плохим?

И долго ли мир будет сложным таким?

А в будущем что ожидает всех нас?

Кто сможет ответить на всё и сейчас?

Уходят вопросы водою в песок.

Отбросить их все и поспать бы часок.

Да только действительность спать не даёт:

Толкает, сжимает, и достаёт,

И мучает мозг болью, рвущей на части.

Когда же найдём долгожданное счастье?

Улучшит ли жизнь наступающий год?..

Так что нам китайский дракон принесёт?

Салат оливье, мандарины и ёлка.

Шампанское примем, не мучаясь долго,

Желая себе и другим за столом:

Пусть год наступающий мы проживём

И, может, изменится что-то в стране,

Когда мы утопим плохое в вине.

Дождливо, ветрено иль снежно

Дождливо, ветрено иль снежно —

погода буйствует слегка.

А душ ловец льнёт к даме нежно.

Поймать, согреть наверняка.

И, два крыла опутав сеткой,

он чашкой кофе, словно веткой,

приманит ловко, не спеша,

под сердца стук, едва дыша,

с подбором слов, звучащих нежно.

И на душе уже не снежно.

Мир уместился в малый стих и фото

Слова, что выбраны с душой,

нам говорят: «Мир небольшой.

Он уместился в малый стих

и в фото – жизни всей триптих.

Тот двор и дни однообразные —

всё было… Мысли всяко разные,

текущие водой из крана,

когда, проснувшись утром рано

и сон забыв, достав стаканы,

омыв души былые раны,

глазами надаёшь пощёчин

тому, кто виден, между прочим,

в туманном зеркале, прибитом

взамен гвоздя тем днём прожитым».

Моим друзьям, шагающим по краю

Моих друзей, ушедших вдаль до срока,

Безмерно жаль. Без них так одиноко.

Моим друзьям, шагающим по краю,

Моим врагам, которых я не знаю,

И всем другим, которые читают

И на стихи порою отвечают,

Хочу сказать ответственно, серьёзно:

«Любите жизнь, пока ещё не поздно!

На свете этом – да, проблем не счесть.

А на другом? Не знаем, что там есть.

Не торопитесь обвинять судьбу.

Она вам в жизнь добавила борьбу,

Чтобы ценились добрые дела,

Порой тропой запутанной вела,

Чтоб яркой жизнь – не пресною была.

Ну а в подарок вам любовь дала!»

Мы все у Бога на ладони

Мы все у Бога на ладони,

На одинаковых правах.

И те, что в золотой короне,

И те, что в порванных штанах…

Татьяна Счастливая

– Как может мир вместиться на ладони? —

– Спросил внучок, смышлёный сорванец.

Стихи прочёл и, видимо, так понял,

Что там мы все: и мама, и отец.

– Ладонь у Бога много больше солнца.

Размер не виден. Пальцы вдалеке.

Землёй песчинка малая зовётся.

Мне горсть песка внук показал в руке:

– Наверно, так Бог держит всё, что есть?

– Ему ни лечь и даже ни присесть.

А что в руке? Попробуй перечесть.

Всё сохранить – Ему заданье есть?

Внук вновь спросил: «Устанет, не заплачет?»

– Да нет… Он Бог! Ему нельзя иначе.

И, горсть песка зажавши в кулачок,

Нахмурив брови, замолчал внучок.

Твой друг – он настоящий, коль выскажет в глаза

Твой друг – он настоящий, коль выскажет в глаза

Ту правду, что смывает горючая слеза.

А всем другим и прочим, что рядом или нет,

Он скажет, не мороча, что ты как ясный свет.

Он есть иль нет? И кто он?

Смотрите, люди, в мире нет

правителя такого,

чтобы без войн, проблем и бед

страну провёл толково,

без потрясений и нужды,

без горя и обид.

А может, этот человек сейчас младенцем спит?

Не знает сам своей судьбы, не ведает, что он

был выбран Богом изменить

наш мир.

И вот, рождён!

В какой стране?

Как наречён?

Не знаем мы ответ пока

и сколь легка его рука…

Он есть иль нет? —

Вопрос так прост.

Но кто-то знает вес и рост.

По проспекту гуляла компания

По проспекту гуляла компания,

Не ходила в чужие дворы.

Понимала она всё заранее,

Что дворы для другой детворы.

Так гуляли совсем не расхристанно,

Подпевали гитаре порой

И не ссорились глупо, неистово,

Повстречавшись с другой детворой.

Распевали простые дворовые

Песни, что сочиняли грустя,

Поменяв всю одежду на новую,

Уходили служить погодя.

Ну а в армии братство известное.

Воевали, теряли друзей,

Вспоминали наречие местное:

С ним в бою наступать веселей.

А потом возвращались, кто выжили,

Обустраивать снова дворы.

Утверждались, но вовсе не пыжились

Среди новой простой детворы.

И когда приходили, уставшие,

В дорогие, родные дворы,

Пели песни, историей ставшие

Для другой, молодой детворы.

И блестели глаза у мальчишек,

Узнававших про жизнь не из книжек.

Пускай наивны будут строчки

Пускай наивны будут строчки

Сонета вечного любви.

Живи и пой, любовь зови,

Чтобы не жить поодиночке,

Любуясь красками зари,

Восходом солнца, каждой почкой —

Весной на дереве живом,

Что для листвы надёжный дом…

Возрадуйтесь! Ведь мы живём!

Без счёта дни, а также ночки,

Покуда не дойдём до точки.

Мир мой поместился на ладони

Весь мир мой поместился на ладони.

Цветное фото с глянцем на бумаге.

Ряд милых лиц, исполненных отваги,

Уже ушедших. Скоро их догоним.

Грустим, скорбим с друзьями на пути,

Но шаг наш твёрд. Идея всем понятна.

И нет надежды повернуть обратно

Или дорогу новую найти.

А время, что сжимается до точки,

Для нас готовит камень и цветочки.

Жизнь казалась длинной

Был каждый в своё время молодым,

И жизнь казалась длинной, даже вечной.

Мы прожигали дни свои беспечно,

Теперь стоим, похоже, у черты,

Перешагнуть которую мы можем…

На том и этом свете потревожим

Лишь близких нам по времени и жизни,

А кто-то запечалится на тризне,

Смахнув слезу рукою со щеки.

Пока живёшь, ты этих береги!

Ведь после всё покроет прах и копоть.

Да, жаль сгоревшее. Кусать пытаюсь локоть.

Теряем жизни нашей дни

Так каждый миг мы постепенно

Теряем жизни нашей дни,

Приобретая неизменно

Проблемы новые одни,

Что также сокращают дни

Такой короткой жизни нашей.

Как сделать жизнь богаче, краше?

Ответить сможет кто, когда?

Вопрос нам этот навсегда.

И непроглядна жизни темень,

Воспринимаемая всеми

Как карма сути бытия.

Судьба чужая, не твоя.

Тебя никто рукой не тронет,

Весьма возможно, лет так сто.

Трясясь в трамвайчика вагоне,

Ты просто тень! Ты всем никто!

Ты выйдешь под конец маршрута,

Ладонь сжимая в кулаки,

Неважно, вечер или утро,

Никто не подаёт руки.

Вся жизнь течёт в тупом аспекте,

Когда кругом одни лишь черти

С унылой серостью ланит,

Как будто что у них болит.

Есть вечный знак один вдали —

Зароют нас под слой земли…

Не думай. Слёзы оботри.

Мы, уповая на удачу,

Считаем дни до тризны, плача,

Когда душа, оставив тело,

На Божий суд пойдёт несмело,

Не зная, что её там ждёт:

Дорога в рай иль в ад ведёт?

Грехи замаливай при жизни,

Чтоб было легче после тризны

Душе на праведном суде.

Молитвы были, да не те —

Не к Богу, к мачехе-Отчизне

Читали вы ещё при жизни.

Так важно: кто их подберёт,

Спаситель, Ангел или чёрт.

Я, неприкаянность кляня,

Пью водку на исходе дня.

Тот тип, что в зеркале напротив,

С меня безумных глаз не сводит

И ухмыляется порой,

Седой качая головой.

Реальность сна и зыбкость дня

Реальность сна и зыбкость дня —

Совсем не новость для меня.

Хочу понять, где я живу,

Во сне иль всё же наяву.

Глаза закрыл, и всё тактильно:

Друзья и дом, земля, цветы!

И голова болит не сильно.

Событий, встреч весьма обильно.

Подходишь, обнимаешь ты!

Реальна жизнь и не стерильна.

Ну а когда уходит сон,

Одно понятно: я влюблён!

Взять! —

Жаль…

Возможность не дана.

В бесцветный день все краски сна!

Реальность – сон, а сон – реальность

Принять пытаюсь эту данность.

А звёзды в вышине глубокой

Мерцая гаснут. Часть – до срока.

Своя дорога

Я безголос и не научен

писать по правилам стихи.

Нет, не ленив. Мной был изучен

маршрут дороги в моряки.

И, обойдя полмира, всё же

вернулся в старый отчий дом.

Искал вдали другой, похожий.

Один нашёл с большим трудом.

Но всё не то в другой стране:

язык, обычаи, привычки.

Всё время словно на войне:

не попросить ни соль, ни спички…

Другое дело дома, здесь —

тепло души в России есть!

И, не жалея ни о чём,

друзья подставят здесь плечо

вам в трудный час, в любое время.

Такое есть в России племя!

И что бы ни гудели в уши,

я буду только сердце слушать,

беречь слова для точной речи,

чтоб никого не покалечить!

Мои друзья являются во сне

Мои друзья являются во сне:

Ушедшие, а также и живые,

Не старые, а вечно молодые!

Я с ними неразлучен. Все в цене.

Мы вспоминаем кухонные споры

И свой простой на будущее взгляд.

Стихи – взапой, живые разговоры.

А стук сердец как жизненный набат!

Промчалось дней былое лихолетье.

Ушли года, оставив след в душе…

И наши мысли о любви, бессмертии

Живут не в нас, сбежав на вираже

К потомкам нашим, детям, внукам тоже,

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».