Невеста признанного короля

– Не сейчас, – покачала головой Ханн. – Нескольким мерзавцам удалось сбежать. Если они узнают, что Лелана внезапно получила награду – она попадёт под подозрение. Неизвестно, что с ней сделает тот, кто всё это организовал.

– Я рада, что вы так заботитесь о слугах, – кивнул ей жена Джина. – Вот оно – истинное благородство, оценивать людей не по происхождению, а по поступкам.

– Не забывай, что ещё неделю назад, мы все были в худшем положении, чем все слуги Имперского Двора, – задумчиво произнесла Элена.

Она посмотрела в сторону навеса, под которым сидел Иль Кан, и, поймав его встречный взгляд, тут же покраснела.

Сетия подлила ей вина в бокал. Элена задумчиво наблюдала за звёздами, отражающимися на поверхности рубиновой жидкости, но внезапно почувствовала мощный прилив головной боли.

Вокруг образовался густой туман, а когда он рассеялся, Элена увидела перед собой Иль Кана, а затем и стрелу, насквозь пробившую его грудь.

Видение исчезло, и она снова вернулась в реальность.

– Милая, – услышала она шёпот Сетии. – Тебе лучше вернуться во дворец. Не беспокойся, сейчас там безопасно.

– Сетия, ты… – прошептала Элена, и ясновидящая, незаметно для остальных, сжала её ладонь.

– Прошу меня извинить, сильно разболелась голова.

Девушки удивлённо переглянулись, но задавать вопросов не стали. Элена спешно поднялась по широкой лестнице во дворец и устремилась на второй этаж, где располагались её покои.

За спиной раздались тихие шаги. Не успела она обернуться, как услышала мягкий голос Иль Кана:

– Что-то случилось?

Элена вздрогнула и, чуть помедлив, обернулась. Король стоял в нескольких шагах от балкона и не сводил карих глаз с любимой женщины. В свете взошедшей луны и ламп, догорающих в ночи, он выглядел более расслабленным, чем за последние дни, но, всё же, накопленная усталость давала о себе знать.

Элена стояла перед ним как истукан – не зная, как следует себя вести и что сказать. Кан расценил её молчание иначе:

– Твоя обида настолько велика, что теперь ты не желаешь говорить даже с королём?

– Это не так… Ваше Величество. Я перенервничала и устала. Прошу простить меня за невежливость.

– Почему ты не выучила первую клятву? – Иль Кан не сводил с неё пытливого взгляда.

– Опять эти клятвы, – не выдержав, вспылила Элена, но вспомнила, что стоит перед королём и осеклась. – Я виновата и готова понести заслуженное наказание.

Она склонила голову и была готова смиренно выслушать всё, что ей скажет Иль Кан, лишь бы Расана не попала под удар. Чувства чувствами, но лидер, в силу своего нового положения, уже не мог делать им послаблений, как это было в лесу или Нейтральных Землях.

– Элен, я ценю твою преданность друзьям, но не забывай: если будешь выгораживать каждого и брать вину на себя, в итоге это сыграет с тобой злую шутку. Сейчас это Сана, потом ты прикроешь воспользовавшегося твоим доверием врага?

– Расана не враг! – воскликнула Элена. – Скажи, зачем этот всё?

– Сам бы хотел знать, – тихо ответил Кан. – С того момента, как мы вдвоём прошли через ворота Имперского Двора, и вплоть до этого дня… Даже до этой минуты, я не могу ни понять тебя, ни предугадать, каким будет твой следующий шаг.

– Я…

– Прошу, не перебивай. Элен, как мужчина – я осознаю, что мог обидеть тебя, когда попросил Сану не говорить тебе о том, что я пришёл в сознание. Поверь, у меня была веская на то причина. Но, как король, я вижу, что ты можешь быть опасна – твой гнев и обиду могут использовать против меня. Я в замешательстве…

– Раз так… Я готова покинуть Имперский Двор прямо сейчас! – вспылила Элена, пронзив Иль Кана взглядом своих зелёных глаз. – Я дала клятву верности и сделаю всё, чтобы король из-за меня не пострадал.

Быстро поклонившись, Элена поспешила покинуть балкон, но Иль Кан тут же преградил ей путь.

– А может, отбросишь церемонии, перестанешь мне «выкать» и дашь нам возможность поговорить не как король и его подданный, а как… – замялся лидер, пытаясь подобрать нужные слова.

– Как кто? Как любовники? Как друзья? – не выдержала Элена. – Пойми, всё изменилось. Я вижу перед собой не мужчину, которому отдала всю себя, а кэррейского короля. Теперь я обязана следить за всеми словами, вылетающими из моего рта, следить за всеми поступками и контролировать каждый свой жест. Всё это, – показала она рукой на Двор и дворец, – не даёт мне увидеть того Иль Кана, которого знала я. Извини, но сейчас мне лучше уйти.

Она сделала шаг в сторону, чтобы обойти лидера, но тот неожиданно взял её за руку, и, улыбнувшись, сказал:

– Кажется, я знаю, что делать. Пойдём со мной.

Элена не стала сопротивляться, позволив Иль Кану увести её за собой. Спустя десяток минут и оставив множество пройденных коридоров позади, король поднялся по извилистой лестнице, а затем, открыв последнюю дверь, пропустил возлюбленную вперёд.

От увиденного у неё перехватило дыхание, а сердце забилось так быстро, что чуть не выпрыгнуло из груди.

Они стояли на маленьком балконе самой высокой башни дворца, и перед изумлённой девушкой, ярким, светящимся ковром, раскинулся праздничный Кэррей.

Имперский Двор выглядел большим сверкающим пятном, наполненным музыкой, шумом и праздничными песнопениями, несмотря на позднее время, а луна, ярко светившая в безоблачном ночном небе, была к ним ближе, чем когда-либо.

– Нравится? – спросил замершую в восхищении Элену Иль Кан.

– Это… Неописуемо, – прошептала она.

– Все титулы и традиции остались там, на земле, а здесь есть только мы с тобой. Элен, выскажи мне всё, выплесни накопившуюся обиду, освободи свое сердце от тяжкого груза. Поверь, я желаю тебе только добра.

– Я не знаю, – произнесла Элена, глядя вдаль, – точнее, я сама себя не понимаю. Я люблю тебя больше жизни, но когда я узнала, что ты попросил Расану не пускать меня к тебе, то подумала… Дьявол, да я столько всего подумала, что тебе и не снилось! Я боялась, что больше тебе не нужна, что ты разлюбил меня.

– Скажу честно, – Иль Кан коснулся её подбородка пальцами и посмотрел Элене в глаза. – Я испугался. Некоторое время после того, как я очнулся в лечебнице, я не мог пошевелить пальцем. Лежал, как самый последний калека, и хлопал глазами. Боялся, что останусь таким навсегда и велел Сане не говорить тебе о моём пробуждении. Я бы не смог вынести твоего жалостливого или сочувственного взгляда.

– Это и есть причина? – удивилась Элена.

Неужели всё настолько просто? А она надумала себе страшные вещи.

– Ты должна видеть во мне сильного мужчину, защитника, а не смотреть на меня со снисхождением, – коротко пояснил Иль Кан.

Элена задумалась. Она боялась, что может поддаться минутной слабости и простить возлюбленного, но, вскоре, из-за разницы в их нынешнем положении – снова его потерять.

– Теперь я уверена, что зря разозлилась на тебя, но что ждёт нас потом? – спросила Элена у лидера, боясь услышать ответ.

– Всё зависит от того, как быстро ты сможешь простить меня, – пожал плечами Иль Кан, и отвернулся, чтобы Элена не видела его подрагивающих в улыбке губ. – Я могу оставить тебя здесь одну. Подумай, взвесь хорошенько все «за» и «против», а когда будешь готова – сообщишь мне своё решение. Я выслушаю тебя и приму любой ответ.

Не успел её любимый сделать шаг по направлению к двери, как Элена, проклиная себя за малодушие и слабость, бросилась вслед за ним и обняла Иль Кана со спины, сцепив ладони на его талии в замок.

– Считай, что уже простила. Только не смей оставлять меня здесь одну, – проворчала она, уткнувшись носом в гладкую ткань его королевского плаща.

– Простила? Так быстро? – не сдерживая улыбки, произнёс король, осторожно поворачиваясь к ней лицом. – Или ты, всего-навсего, боишься не найти дорогу из башни в свои покои?

– Какой же ты дурак, – тихо прошептала Элена, и, притянув к себе за шею Иль Кана, запечатлела на его губах долгий поцелуй.

Не в силах выпустить друг друга из объятий, влюблённые смотрели на постепенно затухающие огни Кэррей и уже не могли расслышать стихающие голоса, доносящиеся снизу, из Имперского Двора.

– Так что же теперь с нами будет? – спросила Элена, глядя в ночное небо, которое начало уже понемногу светлеть.

– Я дам всем членам отряда высокие посты, чтобы держать вас как можно ближе к себе. Ханн заслужила занять место своего отца, Расана, как и прежде, будет главным королевским лекарем, а ты… Для начала, пока ты не выучишь основной свод этикета и правил поведения в Имперском Дворе, будешь личной помощницей короля. Так ты постоянно будешь рядом со мной и быстрее поймёшь, что к чему.

– А что насчёт главного советника и генерала?

– Главный советник Джаара погиб, уводя Императора подальше от покоев короля. Благодаря этому, нам практически удалось вывести его из Двора. Надо будет присмотреться к тем представителям высшей знати, кто был на коронации и выбрать замену из их числа. Что касается генерала… Я, правда, не знаю, кто сейчас мог бы им стать…

– Ты… Мы точно что-нибудь придумаем, а сейчас, думаю, нам надо показаться друзьям, а то они могли нас потерять. Как бы не перевернули дворец вверх дном.

– Нет нужды, – засмеялся лидер, – я предупредил даркайнцев о том, что хочу встретиться с тобой и поговорить наедине. Но нам действительно пора идти – близится рассвет, и, по-хорошему, надо ложиться спать. Завтра с утра будет большой совет со всеми представителями знати, живущими во Дворе.

– Отчасти жаль уходить отсюда, – грустно улыбнулась Элена. – Здесь очень красиво.

– Давай как-нибудь, встретим рассвет здесь, вдвоём. Зрелище невероятное. Будучи генералом, иногда я поднимался сюда, и предавался размышлениям до утра. Только небо, звёзды и я… Никаких традиций, интриг и прочих «прелестей» жизни во дворце.

– Я буду рада, вот только…

– Только что?

– Ханн рассказала о том, что случилось. Что вы не смогли поймать нескольких беглецов… Может, ты проверишь, нет ли никого лишнего в моих покоях?

Глава 8

Сарайя, без стеснения зевая во весь рот, уже было хотела со всеми распрощаться и идти спать, но Мунхо, подошедший к их столу, спутал охотнице все планы.

– Хочу поговорить. Вставай, – коротко произнёс он, протягивая Сарайе руку.

По просьбе дворцовых портных, форма даркайнцев специально для коронации была приведена в надлежащий вид: что-то подшили, какие-то детали заменили, а некоторые элементы талантливые мастера воспроизвели с нуля по описанию северян. Волосы будущего правителя Даркайна стягивала новая широкая лента тёмно-бордового цвета, расшитая узорами, по форме напоминающими лесных зверей. А на его шее глазастая охотница разглядела две толстые нити из серебра, поблёскивающие в свете масляных ламп.

«И чего так разоделся?», – фыркнула про себя смуглянка. – «Неужто расстарался для кэррейского короля?»

– Сарайя, не делай вид, будто не слышишь меня, – нетерпеливо повторил воин.

– Сарайя, милая, не согласишься ли ты пойти со мной прогуляться и поболтать под светом луны? – произнесла в ответ охотница.

– Что? – не понял северянин. – Давно ты стала разговаривать сама с собой?

Девушки, сидящие за столом, не выдержали и отвернулись, пряча улыбки и смешки. Суровый и опасный воин, признавшийся, наконец, Сарайе, что она нравилась ему уже долгое время, в её присутствии стал вести себя, словно юнец, делающий первые неловкие шаги на поприще любви.

– Проехали, – закатила глаза охотница, встала и показала ему пальцем на «мужской» навес. – Можешь возвращаться к своим друзьям. Никуда я с тобой не пойду.

– Как скажешь, – пожал плечами Мунхо, пригнулся и одним движением закинул девушку себе на плечо.

Пропуская мимо ушей верещание возмущённой охотницы, он с невозмутимым видом пожелал подругам отлично провести время, а сам, изредка морщась от ударов кулаками по его спине, быстро направился в сад.

– Ставлю десять золотых монет, что уже завтра эти двое будут не разлей вода, – засмеялась Ханнала, глядя друзьям вслед.

– К сожалению, в ближайшие дни все даркайнцы должны будут покинуть Кэррей, – вдохнула Расана. – Несмотря на то, что у нас ожидается и без того множество дел, я буду по ним сильно скучать.

– Сетия, как только во дворце станет немного безопаснее, могу я приехать в ваше поместье на несколько дней? – решившись, спросила ясновидящую Ханн.

– Я всегда буду рада тебя видеть в гостях, – ответила жена Джина, – но, как мне кажется, ты увидишься с ним гораздо скорей.

– Я так и не спросила, как он там…

– Кай делает вид, что его абсолютно не волнует, происходящее в Кэррей, но в душе ему очень тяжело. Я чувствую, что он был бы рад забыть все старые обиды и пойти на примирение с вами, но он боится, что зашёл слишком далеко и пути назад нет.

– Тогда, я просто обязана с ним поговорить, – решительно произнесла Ханн.

– Не забывай, какую он боль причинил Кану и Элене, – вмешалась Расана, – именно они должны решить, стоит ли его прощать.

– Сана права, – кивнула Сетия, – если всё и наладится, то точно не в ближайшие дни. Сейчас никто из них не готов.

За столом повисло молчание. Праздник подходил к концу – гости уже начали покидать территорию Двора, а жители – отправились готовиться ко сну.

– Что ж, – первой встала Расана, – пойдём тогда и мы. А то на утреннем совете будем выглядеть, как те призрачные обитательницы Леса Мёртвых, о которых нам говорила Ханн. Элене повезло, небось уже видит седьмой сон.

Сетия загадочно улыбнулась и кинула быстрый взгляд на самую высокую башню кэррейского дворца.

– Ты что творишь, воин? – Сарайя методично била кулаком несущего её на плече воина.

Била уже не больно, лишь из вредности, мол, не расслабляйся дорогой Мунхо, я всё ещё не твоя. Он лишь улыбался и молчал.

Наконец, найдя более-менее укромное место, он поставил Сарайю на ноги, и на всякий случай сделал несколько шагов назад.

– Что всё это значит, Мунхо? – возмутилась девушка и попыталась было пнуть воина ногой, но достать уже не смогла.

– Ты же сама говорила о том, что я должен совершать красивые поступки, – удивлённо произнёс северянин, пытаясь понять, где он снова прокололся и что сделал не так.

– Утащив меня силой, на глазах всего Имперского Двора, как пустынный дикарь? – вытаращила глаза охотника.

– Хорошо, давай верну тебя обратно, – вздохнул воин.

– Ну уж нет, говори, – сдалась охотница.

– Я долго думал и подбирал правильные слова, – начал Мунхо. – Ты права, я пытался сам всё решить за двоих, не спрашивая твоего мнения. Мы, воины Даркайна, привыкли действовать, а не размышлять. Я прошу тебя принять мои чувства и дать мне шанс доказать, что я буду лучшим спутником по жизни для тебя, и ты не пожалеешь о своём решении. Я даже ленту в волосы попросил расшить в твою честь. Помнишь же этот обычай?

– Да, конечно, – оживилась Сарайя. – Если воину из Даркайна запала в сердце девушка, он вносит в элементы своей одежды что-то, что нравится ей, давая таким образом знать о своих чувствах. Ну-ка, покажи!

Воин склонил голову, позволив ей рассмотреть ленту с вышитыми на ней изображениями лесных зверей, а когда поднял её, увидел, что охотница смотрит на него, поджав губы.

– И с чем же я у тебя ассоциируюсь, дорогой Мунхо? С зайцем, лисой или той толстой неопознанной зверюшкой, что между ними?

– Это ёж. Ты же охотница, лес – твоя стихия, что снова не так?

– Сам догадайся, – надулась Сарайя.

Северянин понял, что и этот раунд проиграл. Чувствуя, как раздражение разрастается в его груди, он решил уйти, дабы не спровоцировать девушку на конфликт. Скоро им предстоял путь в Даркайн, и он не хотел провести эти дни в компании злой и недовольной Сарайи. Сухо пожелав ей хорошего сна, воин направился в сторону дворца, но, не успел он сделать и пары шагов, как услышал:

– Мунхо, прости.

Даркайнец остановился, пытаясь понять: действительно ли с губ Сарайи сорвались извинения или ему послышалось?

– Прости, я не со зла… Я боюсь.

Мунхо удивлённо обернулся и посмотрел на охотницу, которая с тревогой и страхом смотрела ему вслед.

– Боишься чего?

– Тебя, – опустила голову Сарайя.

Осознав, что, если и дальше будет молчать, то своим поведением окончательно отвернёт Мунхо от себя, она сбивчиво выложила ему все страхи и опасения. Выговорившись, охотница, нашла в себе силы посмотреть на даркайнца и увидела широкую улыбку на его лице.

– Сколько мы знаем друг друга? Наверное, всю сознательную жизнь? – спросил воин девушку, осторожно коснувшись кончиками пальцев её щеки.

– Да, – еле слышно ответила охотница.

– Сарайя, хоть раз я давал повод сомневаться во мне?

– Нет.

– Думаешь, я способен отвернуться от тебя или причинить тебе вред?

Девушка молча помотала головой.

– Я прошу тебя об одном: доверься мне. Если тебе страшно – мы не будем спешить, – нежно поглаживая её по щеке своей крепкой мозолистой ладонью, произнёс Мунхо, а затем снял с шеи одну цепочку с ярко-синим кристаллом и аккуратно одел её на шею Сарайе. – Взял с собой из Воинской Школы. А купил ещё до падения Даркайна, когда Марийя отказала мне в трёх свиданиях с тобой. Одну дарю тебе, вторая всегда будет со мной. И прошу, перестань меня бояться. Я тебя очень люблю.

Вместо ответа, охотница привстала на цыпочки и крепко обняла воина, изо всех сил сдерживая слёзы, подступившие к её глазам. Уткнувшись носом в его шею и вдыхая запах разгоряченной кожи с терпкими нотками трав и древесной коры – смеси, которой портные Кэррей обрабатывали новую ткань, она, поддавшись эмоциям, скользнула к его щеке и запечатлела на ней робкий поцелуй.

Даркайнец в ответ нежно коснулся губами её лба. Чувствуя, как она подалась ему навстречу, он начал покрывать поцелуями её лицо.

Луна медленно бледнела, уступая место восходящему солнцу, давая начало не только новому дню, но и новой главы в истории Кэррей, а также новому этапу жизни для четырёх влюблённых людей.

Глава 9

Солнечный луч бесцеремонно проник в раскрытое окно, пробежал по одежде, брошенной на пол, по стенам, кровати и остановился на спящей девушке, перебирая светлые пряди её волос.

Элена, не просыпаясь, поморщилась и перевернулась на другой бок, уткнувшись лицом в подушку. Голоса людей, доносящиеся со стороны Имперского Двора, становились всё громче, и, она с сожалением открыла глаза.

Оторвав голову от подушки, Элена огляделась по сторонам, и в этот момент раздался громкий стук в дверь. Пробормотав шёпотом всё, что думает о подобных бесцеремонных визитёрах, она уже собралась было встать, но, её запястье обхватила другая рука и потянула обратно в постель.

– Не открывай. Кто бы это ни был, скоро ему надоест, и он уйдёт, – сонным голосом произнёс Иль Кан, прижимая любимую к себе.

Как и ожидалось, лидер верно понял намёк девушки, и, осмотрев покои Элены на наличие в них посторонних, остался со своей женщиной до утра.

– Это Сарайя, – обреченно произнесла Элена, морщась от непрекращающегося стука в дверь, – поверь на слово, она не уйдёт. А ещё, если обнаружит тебя здесь, со мной, то через полчаса об этом будет знать весь дворец.

– Скажи ей, что от выпитого накануне вина у тебя разболелась голова, попроси принести от Расаны отвар. Этого времени хватит, чтобы я мог собраться и спокойно уйти, – предложил Кан, быстро поцеловал Элену в кончик носа и, встав с кровати, принялся неторопливо собирать свою одежду с пола. – Высшую знать хватил бы удар, узнав, что королевский плащ был сорван с меня и провалялся всю ночь на полу.

Элена, с невинным видом пожала плечами, мол, я здесь точно не при чём, накинула на себя белоснежный халат и добралась до двери.

– Подруга, ты с ума сошла? – тут же накинулась на неё с порога Сарайя. – Первый совет короля будет через двадцать минут, а ты всё ещё спишь? Ты итак в ссоре с Иль Каном!

– Сарайя, милая, у меня очень болит голова, – Элена сделала мученическое выражение лица, не открывая широко дверь. – Раз ты уже на ногах, принеси от Расаны отвар. А я пока умоюсь и быстренько соберусь.

– Какой отвар? Расана уже направилась в тронный зал. Сходишь вместе с ней в лечебницу после совета, она поможет тебе прийти в себя!

– Тогда иди к остальным, я скоро к вам присоединюсь, – быстро ответила Элена, и смогла-таки захлопнуть дверь перед носом охотницы.

– Мне придётся хорошенько перед ней извиниться, – произнесла она, наскоро умываясь из чаши, стоявшей на прикроватном столике. – Но, признаюсь, надо сказать ей спасибо. Ты мог проспать свой первый большой совет.

– Скажешь ей спасибо вместо меня? – подмигнул лидер, собирая волосы в высокий хвост, а затем накинул плащ и вышел из покоев. Элена расправляла складки на светло-бежевом платье, как вдруг услышала удивлённый писк и насмешливый голос Иль Кана:

– Доброе утро, Сарайя. Успела забыть дорогу в тронный зал? Совет будет точно не здесь.

– Да я это… Элену жду… А ты… Вы… Что, правда?

Элена спешно вставила золотые шпильки в причёску, убирая волосы по бокам и выбежала вслед за Каном в коридор.

– Можете не торопиться, у вас есть ещё десять минут, – не оборачиваясь, крикнул им король.

– Ты же понимаешь, что об этом не должен узнать весь дворец? – нахмурилась Элена, глядя на вжавшуюся в стену Сарайю.

– Даже свои?

– Если понадобится, я расскажу всё сама, – отрезала Элена, направляясь вперёд по коридору.

В тронном зале собрались десятки людей. Вид у большинства был весьма помятый, а особо хитрые представители знати встали за спины более смелых и, оглядываясь по сторонам, то и дело прикладывались к небольшим фляжкам с водой.

Иль Кан не без удовольствия проследил за Эленой и Сарайей, в спешке пробирающихся поближе к трону, и поднял руку, призывая к тишине.

– В первую очередь, я хотел бы ещё раз поблагодарить всех за то, что вы присутствуете здесь, со мной. Все занимаемые должности ранее – так и останутся при вас, поэтому, первым делом, я бы хотел назначить замену тем, кто сейчас не может быть с нами. Галан.

Высокий мужчина средних лет вышел вперёд и поклонился королю.

– Галан, пока я не найду замену главному казначею, погибшему в день захвата Кэррей, прошу взять под контроль казну именно тебя. Жалование будешь получать за две должности.

– Благодарю за доверие, Ваше Величество. Буду готов принять дела сразу после окончания совета, – с довольной улыбкой поклонился Галан и вернулся на своё место.

– Ханнала, Расана, Элена, – следующими вызвал Иль Кан своих подруг по отряду, – Ханн, думаю, ты будешь рада занять место отца и стать начальником стражи Имперского Двора. Если понадобится помощник – выбери его сама.

– Это честь для меня! – радостно воскликнула девушка, – я знаю, что в Имперский Двор вернулись люди, которые были под началом моего отца. Уверена, они будут лучшими наставниками и помощниками мне.

– Расана, ты, как и прежде, будешь занимать должность главного королевского лекаря.

– Принято, Ваше Величество, – кивнула Расана.

– Элена, – едва сдерживая улыбку, произнёс Иль Кан. – Я не могу дать тебе высокий государственный пост, ибо ты не являешься представителем высшей знати, как многие присутствующие здесь. Но, ничто не мешает тебе стать личной помощницей короля.

Элена вопросительно уставилась на любимого, не понимая, как реагировать и чего ожидать. Присутствующие в зале смотрели на девушку с любопытством и недоумением, но никто и не думал возражать.

– Для всех, кто находится здесь, я поясню, – дополнил король. – Она – тот человек, которому я полностью доверяю. Это её чуть не казнил Император, перед этим пытая два дня, но она не выдала меня и своих друзей врагу, в обмен на служение ему или лёгкую смерть. Поэтому, я перед ней в неоплатном долгу. Поскольку ей предстоит выучить правила Имперского Двора и местный этикет, то она постоянно будет рядом со мной.

– Благодарю за столь великодушный жест, – залилась краской Элена.

– К сожалению, у нас больше нет главного советника и генерала Армии Кэррей, – задумчиво произнёс Иль Кан. – Если с советником я приму решение за несколько дней, то армией, до назначения нового генерала, буду командовать сам. На этом, вопрос с должностями закрыт.

Совет длился около двух часов и после его окончания тронный зал быстро опустел. Даркайнцы отправились сопровождать Галана и Мунхо, чтобы те обсудили размер материальной помощи для возрождения Даркайна. Сарайя решила не забивать голову скучными разговорами и дождаться их возвращения в компании своих подруг, которые тут же обступили Иль Кана.

– Рада, что вы успели решить ваши разногласия за столь короткий срок, – произнесла Сана, обращаясь Элене и Кану. – Насколько я знаю, в своих покоях ты не ночевал?

– Я молчала! – тут же вклинилась Сарайя.

– Я приходила, чтобы лично принести тебе похмельный отвар, – улыбнулась Расана, – но мне так никто и не открыл. Я сразу всё поняла.