Марина

Сущая мелочь, но как она сейчас принижала его способности в собственных глазах! Занимаясь сексом с этими дочерями Земли, он неизменно принимал обличье и силы молодых красавцев, сексуальных атлетов, способных полностью удовлетворить их чувственные потребности. Ни одна из этих красавиц не знала, что ею, на самом деле, владеет уродливое сборное существо, условно, мужского пола. Ни одна из них не видела его истинного облика. Кроме Нордии…. Витольд остановился. Сколько раз он собирался отдать ее на бальзамирование, сталкиваясь с бесстрашием жены, и неповиновением его воле. Именно благодаря ее характеру, его истинная оболочка постоянно выпадала из обретенного им образа. И вместо молодого самца, Нордия видела перед собой дряхлого старика. В такие моменты она смеялась до слез, блистая прекрасными глазами! Никто и никогда не смел так вести себя с властелином – за подобные насмешки, он страшно карал. Но ее осыпал драгоценностями, дарил ей самые изысканные ласки, зная, что он противен ей в любом своем проявлении. И в щедрости, и в неконтролируемом бешенстве. Общаясь с ней, он с ужасом понимал, что русский геном воистину непобедим…. Пытаясь сломить ее, он сделал свою жену еще сильнее, вызвал в ней желание бороться за свободу до конца!

Марина стояла на узком веревочном мосту над зелеными водами небольшой речушки. Слабый ветерок раскачивал его, заставляя развеваться ее длинным белым одеждам из невесомого шелка. Сегодня она чувствовала себя гораздо лучше. Как объяснила ей Нордия, властелин этого адского узилища, добавил-таки свежий кислород в дыхательную смесь, которой пользовались заключенные здесь люди. Сейчас, безразлично глядя на длинные нити водорослей, растянувшиеся по течению реки, Марина думала о прошедшей ночи. Она припоминала то, что поведала ей Нордия в тихие бессонные часы. О том ужасном времени, когда она была любима Витольдом, Нордия едва обмолвилась. Марина чувствовала и ее боль, и ее ненависть к человекообразному существу, которое изуродовало ее невинность, и заставило терпеть невыносимую близость бесконечные пять лет…. Все эти страшные годы, Нордия помнила своего любимого, своего Ивана, который поклялся ей в любви и верности. Он дожидался совершеннолетия девушки, чтобы просить у ее отца руки любимой…. Нордия рассказала Марине, как ей удалось покинуть станцию, став любовницей Максвелла. Это он, в порыве страсти, проговорился о тайной формуле выхода на Землю. Ей пришлось даже оставить свои магические украшения, чтобы замести следы. Именно те украшения, которые сейчас оттягивали руки и ноги Марины. За прошедшие двести лет, на них появились новые тайные письмена, предназначенные Нордии. Но Максвеллу не было дано увидеть их. Древний текст волшебных рун, повествовал о том, что украшения являлись не только мощным оружием, но и лекарством, способным исцелять. Нужно было, просто уметь им пользоваться.

Итак, Нордия вернулась домой, на Землю. Ее любимый, кузнец Иван, сдержал свое обещание, веря в то, что его возлюбленная жива – он так и не женился, хоть и был привлекателен для женщин, которых вокруг было немало…. Отец Нордии оставил ей с Иваном свое процветающее поместье. Она лишь попросила у будущего мужа ровно год покоя для того, чтобы очистить свою душу и тело. И он согласился. Все считали их мужем и женой, хотя Иван ни разу не прикоснулся к любимой женщине. Сильная знахарка из волхвов, ежедневно отливавшая страдания Нордии в маленькой баньке, выгоняла из женщины все то, что разрушало ее изнутри. И только спустя год, душа и тело Нордии стали чисты и первозданны….

Она удостоилась счастья первой брачной ночи, когда любимый мужчина сделал ее ЖЕНЩИНОЙ и МАТЕРЬЮ их первого ребенка. За свою жизнь, Нордия родила четырех сыновей и одну дочь. Они прожили с Иваном долгую и счастливую жизнь. А когда, в глубокой старости, ее любимый муж умер, Нордия сумела позаботиться о своих детях и внуках. Она знала, что Витольд постарается найти ее потомков для того, чтобы уничтожить их. В течение своей жизни, она каждый год, в канун своей свадьбы, меняла кодировку местоположении своей семьи. Витольд даже не мог себе представить того, чему научилась его жена, находясь на станции! Завершив все земные дела, Нордия добровольно покинула этот мир, не в силах жить без своего Ивана. За это деяние, Господь отправил ее душу в Нирвану, где она должна была зреть и готовиться к следующему воплощению. Во время этих долгих двухсот лет, ее Иван прожил несколько жизней, но ни разу не женился – его верная душа ждала встречи с любимой…. И вот теперь, когда на Земле родилась Марина, полная копия Нордии, ее душа смогла проникнуть на станцию и влиться в родственное тело. Нордия не напрасно поведала Марине свою историю – от них обеих зависели жизни тысяч людей, погибавших на «Contour DARK». Внимая ей, Марина поняла, что так и не испытала такого яркого, всепоглощающего чувства к мужчине. О том, что у нее есть возможность вернуться на Землю, Марина уже и не надеялась. Слишком безнадежно и страшно было то, что ее окружало….

Ветер все сильнее раскачивал мост, и она отправилась обратно. Нордия объяснила ей, что на станции возможны любые метаморфозы, подвластные воле хозяев. И обещала, что будет заменять Марину в тех случаях, когда аппетит Максвелла перейдет в стадию сексуального домогательства. И, главное, она заверяла, что грязь сексуальных утех, не сможет проникнуть в организм Марины, ведь ее уникальные украшения служили мощнейшим оберегом для своей хозяйки. Они обладали собственным интеллектом, принадлежали только ей, и могли, в случае необходимости, действовать самостоятельно. Нордия могла только благодарить Бога за то, ее верные защитники сумели сохраниться и дождаться ее возвращения. Силы волхвов писали на них формулу гибели станции для того, чтобы свершился акт неминуемого возмездия!

Марина с трудом выбралась на твердую почву. Резко стемнело. Где-то рядом загорелись костры, и запахло ароматным, приготовленным на камнях, мясом. Тихая струнная музыка известила ее о том, что час наслаждений плоти, уже близок. Марина была готова умереть от отчаяния, но Нордия усыпила душу Марины и заняла ее место. Ее воля была крепка, она знала, чего ожидать, и могла выдержать все! На больших камнях уже готовился ужин. Хорошо отбитое мясо, обработанное пряностями, издавало божественный аромат. Несколько корзин с фруктами и большие кувшины с напитками, были прихотливо расставлены вокруг очага. На темном небе засверкали крупные южные звезды. Ее темнокожий соблазнитель ступил ей навстречу. Он опустился на одно колено, и снял с нее одежды, целуя упругие груди и живот. На свободную руку, он, медленно и томно, наматывал ее длинные волосы. Легко подхватил женщину на руки и вошел в теплое море. Плотоядно улыбаясь, он нес ее все дальше и дальше от берега…. Позже, когда вода скрыла их с головой, он поплыл, все так же, удерживая ее за волосы. Нырнул. Перед взором Нордии открылась огромная темная глубина. Он крепко прижал ее к себе, сладострастно раздвигая ей ноги. Она понимала, что он может и не дышать, а ее легкие вот-вот взорвутся, и она просто погибнет!

Извернувшись, она с силой ударила его по лицу, стараясь попасть в наиболее уязвимый нос. Любой из насильников совсем не равнодушен к собственной боли, особенно, когда из его носа льется кровь! Она не ошиблась – он выпустил ее волосы, прижимая ладони к кровоточащему носу. Нордия, не теряя драгоценного времени, устремилась к далекой поверхности. Пробкой выскочила из воды, судорожно хватая воздух открытым ртом. Тренированный организм выдержал, и она, с трудом отдышавшись, быстро поплыла к берегу. У очага ее уже поджидал чернокожий мучитель, улыбаясь своей белозубой улыбкой. Медленно приближаясь, Нордия, смотрела в его глаза, схожие с глазами голодного гепарда. А когда подошла вплотную, то еще раз ударила его с такой страшной силой, что он упал навзничь. Не говоря ни слова, Нордия направилась в свою спальню, слыша торопливые шаги у себя за спиной. Она резко развернулась и вновь ударила его, уже не так сильно, но, вполне ощутимо. Мужчина, сжав зубы, встал перед ней на колени.

– Если ты хочешь умертвить меня, то зачем устраиваешь такие сложные представления? – Спросила она, гордо подняв голову, и скрестив свои изящные руки на обнаженной груди. – Просто убей! Я не твоя игрушка, и буду стоять за себя до конца, запомни это! – Мужчина вскочил, сжимая ее запястья, и повалил на песок. Обладая ее телом, он рычал, как дикий зверь. Она сумела одержать над ним верх, и доставить ему дикое животное удовольствие! Она была такая одна – прекрасная, мужественная и чувственная Нордия! Ему оставалось всего два дня наслаждения ее телом, А, потом, он отдаст ее Витольду. Максвелл не сомневался, что хозяин захочет ее, ту, которую помнил и безотчетно любил целых двести лет…. Но вот чем это обернется для него самого?

Они отужинали, и Нордия, искупавшись в морской воде, легла на теплый песок. Максвелл устроился рядом, целуя доступные прелести. Он просил прощения, желая продлить эту ночь, сотканную из ярчайшего секса…. Он мысленно прощался с ней, испытывая подлинную боль, хотя такого никогда за собой не замечал. При всей своей доступности, Нордия была недоступной и воинственной, чистой и желанной…

Она не верила ни одному его слову, ни одному движению, и, лишь молилась об одном – чтобы ей хватило сил выдержать пытки этих двух последних дней в его обществе. После сегодняшнего случая, она поняла, что он может даже убить ее, чтобы получить чисто садистское наслаждение. Ей было жаль даже не себя и Марину, ей было горько, что старания причастных к этому делу сил, окажутся напрасными. И люди будут продолжать гибнуть в раковой опухоли станции «Contour DARK». С другой стороны, она знала и то, что все уже просчитано с огромной точностью, и срыва программы просто не должно было случиться, хотя она и опиралась на самый ненадежный, «человеческий фактор» …

Нордия провела в шатре Максвелла всю ночь. Она устала до полного изнеможения. Ее удерживало от отчаяния только одно – люди, приговоренные к смерти, устали гораздо больше! Маленькие дети, молодые люди и старики – на каждого уже существовала четкая программа использования. Только это было сейчас самым важным, и самым страшным!

Утром Марина никак не могла проснуться. Она стонала во сне, испытывая физическое и душевное опустошение. Максвелл несколько раз заглядывал в ее спальню.

Изысканный завтрак так и оставался нетронутым. Он пристыдил себя тем, что, как юнец, опять сгорает от желания. Решив оставить ее в покое до ужина, он прошел в свой кабинет. За эти две недели Максвелл полностью забросил все дела. Ознакомившись с заявками, он составил график поставок «биологического материала» и запрограммировал нужное исполнение. Проверил свои банковские счета. На них числились астрономические суммы, и этот факт основательно грел ему душу. На некоторое время, сексуальный гон вылетел у него из головы. Собственно, он находился в своем государстве, почти автономном от владений Витольда. Тот, при всем желании, не мог контролировать движение его денежных средств. Он не мог даже представить, чем занимается его подручный все это время. По существу, Максвелл держал в своих руках все процессы, происходившие на станции. От пополнения запасов кислорода и продуктов, до распоряжений по изъятию нужного количества человеческой крови и органов, и транспортировки последних на Землю. Витольд только грезил былой властью, неизбежно старея и дряхлея день ото дня! Максвелл довольно улыбнулся.

Марина проснулась после обеда. Принимая душ, она чувствовала волнующий запах, исходящий от своих волос. Она была незнакома сама себе. Ее тело научилось чувствовать сладость сексуального удовлетворения, что полностью претило ее измученной душе. Одевшись в длинное нарядное платье, она, как и всегда, отправилась на изучение того, что ее окружало. Внезапно, перед ней появился длинный светлый коридор. По обеим его сторонам находился ряд плотно закрытых дверей. Она, поддавшись спонтанному порыву, открыла первую попавшуюся дверь, и вошла в небольшую комнату, напоминающую больничную палату. На кровати сидела, уже не молодая, полная женщина. Ее кожа мягко отливала цветом нежного шоколада. В больших ладонях женщины уютно устроился грудной ребенок, нежно причмокивающий мамино молочко. Негритянка подняла на Марину большие глаза – в них читался страх, мучительный вопрос и отблески нежности и любви, которые она испытывала к своему малышу. Некоторое время женщина молча вглядывалась в лицо Марины. Потом заметно успокоилась. Ее звали Нэнси. Своего трехмесячного малыша она назвала Каспером. Марина, без сил, привалилась к стене, слушая быстрый рассказ Нэнси. Женщина не знала, как попала сюда, на станцию смерти – так называли свое последнее пристанище здешние старожилы. Те, которым удалось остаться в живых больше трех месяцев. Несмотря на полную изоляцию, информация, все-таки, передавалась при помощи перестукивания между палатами Азбукой Морзе. Бионическая охрана и обслуживающий персонал, попросту, не могли уловить в этих звуках какой-либо смысл.

– Мне осталось любить своего мальчика еще целых два месяца! – Быстро говорила Нэнси. – А потом, его заберут навсегда. На его печень и почки уже есть покупатель. Я хочу умереть с ним в один день! Я не хочу оплакивать своего малыша, дожидаясь своей участи! – Глаза Нэнси лихорадочно блестели, в них уже не было слез. – Вы первая, кому я могу рассказать о своей беде, вы добрая и хорошая, вы настоящая, как одна из нас…. Судя по всему, вас доставили сюда для утех властелина…. Я знаю, насколько вам тяжело, и не должна была жаловаться! Ведь все женщины для развлечений, в конце концов, попадают в особую камеру – там их бальзамированные тела хранятся сотни лет. Это любимое место властелина…. – Нэнси с сочувствием смотрела на склоненную голову очередной красавицы, которую ждет такая страшная участь….

В своем ужасающем положении, она жалела Марину! Каким же мужеством обладала эта женщина, чтобы, на краю гибели, испытывать сочувствие к совершенно незнакомому человеку! Марина смотрела на прелестного малыша, такого мягкого, такого, еще, молочного, которого ждала верная гибель. Ее сердце колотилось от сознания безумной жестокости, творящейся вокруг. И за ужином, встретив Максвелла, она с отвращением оттолкнула предложенную им руку. В ответ на его удивленный взгляд, Марина, вдруг успокаиваясь, подумала: «Ничего, ведь еще есть шанс, еще не вечер» …

Два долгих дня, с томительными ночами наслаждений тела, наконец-то, миновали. Судьбоносный момент неуклонно приближался. Вечером, когда безгласные служанки растирали тело Марины ароматическими маслами, она поняла, что больше ничего не боится, и пойдет, вместе с Нордией, до победного конца. Этой ночью они полностью согласовали возможные варианты развития событий. Было решено, что к властелину сразу отправится Нордия, ведь Витольд, хорошо зная ее, мог заметить любую фальшь в поведении Марины.

Наконец, решающее утро настало. Едва Марина поднялась с постели после бессонной ночи, как к ней в спальню вошел Максвелл. Сейчас он был в своем облике, наблюдая за Мариной своими неживыми глазами. Она была еще полураздета, и Максвелл по-прежнему желал ее. Марина, чувствуя его настроение, присела на кровать и вызвала Нордию. Максвелл наблюдал, как ожили черты прекрасного лица, как заблистали зеленые глаза обожаемой женщины. Его руки непроизвольно потянулись с ее груди, а чресла налились силой.

– Госпожа моя, давай же попрощаемся с тобой, ведь времени до званого обеда еще достаточно! – Предложил он, жарко прижимаясь к ней всем телом. Несмотря на гнев, который душил Нордию, она тихо и мелодично рассмеялась.

– Время прощаний прошло! Я уделила тебе слишком много внимания, и ты осмелел! Теперь ты хочешь, чтобы из постели меня утащили на гильотину, или в следующую постель? Боюсь, ты переоцениваешь наши силы – сегодня все будет так, как прикажет властелин. Твое время закончилось! Выйди из спальни и пригласи прислугу, я собираюсь привести себя в порядок! – Нордия с силой оттолкнула Максвелла, который сразу лишился своего атрибута ненасытного любовника. Выйдя от Нордии, он подумал: «Она, как всегда, права. Абсолютно неизвестно, как поведет себя Витольд, когда узнает, что Нордия делила с ним любовное ложе в течение этих двух недель! Его действия непредсказуемы, но гнев будет ужасен» …. Максвелл отдал нужные распоряжения и ушел к себе. Сидя перед своим компьютером, он невидяще смотрел на экран. Придуманная им шутка становилась угрозой для его жизни. Властитель не станет наказывать Нордию, он слишком долго помнит и любит ее! Его он тоже вряд ли тронет. И выхода из этой ситуации нет – сегодня он обязан показать свою пленницу, таков договор! Зачем он, вообще, сообщил, что принес женщину с Земли! В тот злополучный момент, он помышлял только о том, чтобы вывести хозяина из себя. А после отведенного на занятия сексом, времени, Максвелл понял, что хочет оставить Нордию у себя…. Она всколыхнула в нем угасшие страсти и неуемную жажду безумного секса. Она стала хозяйкой его помыслов, заставляя желать ее снова и снова…. Он стал ненасытен. Волосы зашевелись у него на голове, от одной только мысли о том, что сегодня она покинет его навсегда….

Часы Судьбы, отмеряющие краеугольные моменты бытия, замерли на старте…. Молчаливые, словно немые, служанки, уже приготовили Нордию к званому обеду. Темно бордовое платье, сотканное из тончайшего кружева, позволяло видеть обнаженную грудь. В глаза бросалась немаловажная деталь – под платьем, вообще, не было нижнего белья. Поэтому, все движения ее гибкого стана были особенно сочны и притягательны – грудь приподнималась при каждом ее шаге, подвижные бедра интимно переходили в узкую талию. Одним словом, ее тело жило, оно звало и манило того, кто умел это увидеть и оценить. Огромные, подведенные в восточном стиле глаза, искрились цветом самой молодой зелени, надменные губы, в цвет платья, обещали греховную сладость поцелуев. Сливочно-белая кожа, сияла неподдельной красотой дорогого фарфора. Массивное золотое монисто, браслеты на запястьях и лодыжках ног, инкрустированные драгоценными камнями, излучали загадочный свет. Туфли на высокой шпильке делали ее стройной, как молодая лоза. Она была настолько хороша, что смогла бы с легкостью покорить абсолютно любого мужчину!

Удар гонга прозвучал приглашением к обеду. В покои зашел Максвелл, одетый в элегантный вечерний костюм, и замер, в который раз, пораженный уникальной красотой своей спутницы! Он взял женщину под руку, ощутив роковой запах ее дивных распущенных волос. Они медленно прошли в кабину лифта, ведь покои Витольда занимали самую верхнюю часть «Contour DARK». Оба молчали, собираясь с силами перед решающим моментом. Наконец, они вошли в одну из сотен дверей Круглого Зала. Двести с лишним лет, Нордии снилось в кошмарах, это, проклятое ею место! Витольд уже восседал на высоком троне, постукивая вилкой, и поджидая своего подручного. И вот, они появились…. Женщина была высока…. Витольд даже привстал со своего места, пожирая ее глазами. И вдруг, внезапно взмок…. Он узнал ЕЕ! Вскочив со своего места, он поспешил ей навстречу. Ноги отказывались ему служить…. Он был сражен! Он не мог отвести изумленного взгляда от лица Нордии. Ее глаза блистали, а сочные губы таили загадочную, манящую улыбку. Витольд видел ее обнаженные прелести сквозь тонкое кружево. Ее бесподобные груди покачивались при каждом шаге. Она знала это и, улыбаясь, смотрела на него, приглашая…. Страшный взрыв всевозможных эмоций потряс все существо Витольда! Он схватил ее руку, целуя, и ощущая сладостный, полузабытый запах ее бархатной кожи. «Нордия» …. – Жарко прошептал он. Время застыло, чтобы вспыхнуть ярким воскрешением его плотской любви, которая не погасла в пролетевших столетиях. С огромным трудом собравшись с духом, Витольд несколько пришел в себя, и сам провел Нордию к изобильно накрытому столу. Он усадил ее рядом, наслаждаясь любимым ароматом. Максвелл устроился на своем обычном месте. Сейчас он наглядно увидел, какого демона разбудил в чреве властелина! Вместо ожидаемого им фарса, могла разыграться настоящая трагедия. Витольд не простит ему даже того, что он посмел прикоснуться к этой женщине! Коротким жестом, властелин пригласил всех приступить к трапезе. Нордия молча повиновалась, снимая колпак с первого блюда. Магнетически глядя на Витольда, она чувственно произнесла:

– Как ты теперь живешь, мой старый неутомимый враг? – Услышав звук ее низкого голоса, сулившего рай, Витольд задохнулся, чувствуя себя в ее полной власти. И Нордия поняла, что желанна, как никогда. Она потянулась за бокалом красного вина. Тончайшая бретелька ее платья соскользнула с плеча, обнажая грудь с маленьким розовым соском.

Витольд смотрел на это средоточие сладострастия и его чресла мгновенно изменились. Могучая энергия страсти наполнила их, изменив существующий облик до неузнаваемости. Взгляду Нордии предстал высокий голубоглазый красавец с мощным и гибким станом, готовый к соитию! Он, одним движением, смахнул со стола белоснежную скатерть, резанув ледяным взглядом обомлевшего помощника. Максвеллу ничего не оставалось, как, потихоньку пятясь назад, покинуть Круглый Зал, торопясь скрыться в своих владениях.

Витольд, между тем, подхватил Нордию на руки, укладывая на огромный стол. Она позволила ему раздеть себя, томно прикрыв глаза. Придавив ее нежное тело своим весом, он ласкал и целовал каждый миллиметр обнаженного естества. Он помнил наизусть все ее интимные места. Ему хотелось принять образ дикого животного, чтобы утолить свою безумную похоть. Но он знал Нордию! Она не допускала подобных извращений, вступая с ним в неравное единоборство. Он знал все ее правила, он соглашался с ее требованиями. Так или иначе, но обычное обладание ее прекрасным телом давало ему все – и небывалую экзальтацию чувств, и глубочайшее удовлетворение, и желание одарить ее всеми возможными благами. Это была любовь…. И сейчас, когда его терпение уже достигло предела, она вдруг оттолкнула его. Ее глаза блестели близкими слезами:

– Я вижу, ты позабыл обо всем, что было между нами! Я не позволю так обращаться с собой! – Тихо проронила она. Витольд легко, как пушинку, подхватил на руки ее гибкое тело. Он вышел из Зала и направился в свою спальню. Нордия обвила его шею руками и почувствовала, как мурашки возбуждения выступили на его теле. И когда он нетерпеливо бросил ее на свою страшную кровать, которая являлась Нордии в ночных кошмарах, она не могла поверить в такую удачу! Она слишком хорошо помнила этот запах, который леденил в ней кровь от животного ужаса…. На этом самом месте он осуществлял свои мерзкие сексуальные фантазии, а она была бесконечно молода и беззащитна. В центре спальни, на холодном гранитном полу, выступало изображение судьбоносной пентаграммы. Нордия вывернулась из его рук и соскользнула с кровати, встав в середину заветного круга. Томно поманила к себе высокого гибкого красавца. Его глаза, цвета льда, сверкали неукротимым плотским желанием. Нордия коварно улыбнулась, приглашая его к себе. Одним прыжком он подобрался к ней, раздвигая ее ноги гигантскими размерами своей плоти. Стиснув ее в тисках объятий, Витольд задохнулся от предвкушения. Они стояли в центре круга, написанного человеческой кровью.... Нордия медленно подняла руки вверх и сцепила пальцы в замок. Громко произнесла: «ЧАС ВОЗМЕЗДИЯ ПРОБИЛ!» – И, словно отвечая на ее призыв, под куполом станции медленно лопнула пружина человеческого страдания. Раздался звук, похожий на стон…. Он сопровождал освобождение энергии погибших людей, которая копилась здесь долгие семьсот лет! Витольд, от неожиданности, моментально выпал в свой облик. Он с ужасом увидел, как вспыхнул сам воздух станции, воспламеняя все на своем пути. Адское гнездовье садизма и фашизма, который он создавал веками, гибло у него на глазах! Нордия легко скользнула вниз, в открывшийся к Земле проход, прошептав:

– Мы победили! «Contour DARK» агонизирует! Спасибо тебе, Марина! Мы еще встретимся в твоей отсроченной памяти. А пока – твой мир ждет тебя! Будь счастлива!

Огромный пузырь станции, словно поверженная раковая опухоль, конвульсивно дернулся, пожираемый алым пламенем горящей энергии возмездия. Прожигая себе путь через мир тонких материй, он двинулся к Земле…. Порождение дьявольского интеллекта, пропитанное страданиями, кровью и смертью людей, двинулось в обход планеты. И каждый из узников кровавого дьявола, возвращался туда, откуда был когда-то похищен!

Витольда неумолимо несло вниз, к Земле. Он мысленно проклинал ту, которая смогла уничтожить плод его семисотлетних трудов!

Раскаленный малиновый шар, состоящий из догорающих оболочек БЕЗУСЛОВНОГО ЗЛА, обогнул Землю, двигаясь по спирали…. Рассчитанное до мелочей, Великое освободительное действо, позволяло каждому узнику станции оказаться дома, там, где его оплакивали и ждали. Негритянка Нэнси, поначалу подумала, что их решили сжечь заживо – так стремительно загорелся окружающий ее воздух и стены ненавистной камеры, в которой она находилась. Женщина только-только успела запеленать своего малыша, как в стене вдруг открылся широкий проход, словно приглашающий ее выбраться наружу. Немедля ни секунды, она бросилась в неизвестность, крепко прижимая к себе своего бесценного малыша, который доверчиво смотрел на нее своими черными глазами. Ощущение полета не испугало ее, Нэнси закрыла глаза. Будь что будет, пока ее любимый малыш с ней! Она готова защищать его до последней капли крови…. Приземление не доставило ей никакой боли. Она долго лежала с закрытыми глазами, боясь увидеть действительность. Но, целый сонм знакомых запахов и звуков, внезапно вторглись ее измученную душу. Нэнси даже почудилось, что она снова вернулась на Родину – так легко и свободно ей не дышалось уже целую вечность…. Каспер затих, уснув в надежных маминых руках. Издалека послышался детский крик: «Мама!», и безумной радостью прорезал ее застывшее сознание. Она распахнула глаза – к ней, со всех сторон, бежали ее дети! Они звали ее, размахивая руками, и каждый стремился подоспеть первым. Нэнси села на теплую траву. Все окружающее казалось ей счастливым сновидением…. Из родного дома выбежал Думизани, ее муж, вытирая мокрые от слез, глаза. Они все, ее любимая семья, окружили маму, которая пропала полгода назад. Дети молчали, не смея пошевелиться – на руках у мамы спал маленький ребенок! И только Думизани, вытирая слезы, которые лились у него из глаз, тихо шептал: