Муж. Любовник. Чужой. Часть 1

– Фамилия?

– Фамилию я не припомню. Да и зачем мне она? Галя научила, как записаться, я позвонила. Чай не две там Дианы Сергеевны в ряд будут стоять? – Иванова вопросительно посмотрела.

– Допустим. Ну и как доктор? Много денег взяла? – спросил Андрей.

– Доктор учёная очень и очень грамотная, сразу видать, – признала свидетельница, – Но подороже взяла, чем мне Галя расписывала.

– Сколько?

– Пятьсот, – Иванова развела в сожалении руки, но тут же спросила, – Неужто убили ту доктора?

– Убили, – деловито ответил Андрей, -Убийство произошло примерно в то время, когда вы там лечились. До которого часа вы там были?

Андрей отметил, что Иванова, услышав об убийстве, занервничала, что было нормальным.

– Почти до восьми, – суетливо сказала она, – В полдевятого уже дома была. Пока трамвай, пока от остановки дошла. В восемь вышла я.

– В кабинете кто оставался? – спросил Андрей, довольный, что свидетельница заговорила по делу.

– Так Диана Сергеевна же, я уже говорила, – Иванова удивлённо посмотрела на него.

– Как давно вы знаете Диану Сергеевну?

– Да знать я её и не знаю, – снова удивилась Иванова, – Я же уже говорила. К ней всегда ходила подруга моя Галина. Галя Фёдоровна Сморчкова.

– Припомните, когда вы лечились, не показалось вам, что кто-то сидел в соседней комнате? Может быть, чашка стучала о блюдце? Или запах кофе вы ощутили?

Иванова недолго подумала:

– Кофеем пахло, вроде. Да точно.

– Доктор разговаривала по телефону при вас? – спросил Андрей.

– Отвечала, да, точно помню, – Иванова вновь пригладила без того гладкие волосы, – Ответила, что занята и ответить не может.

– Отвечая, ответила, что ответить не может? – недоверчиво переспросил Андрей и проговорил в трубку внутреннего телефона, не дожидаясь ответа, – Студентов мне парочку организуйте.

– Это ещё для чего? – свидетельница насторожилась.

– Следственный эксперимент проведём, Агриппина Ивановна.

– Над кем, надо мной? – глаза Ивановой расширились за линзами, но всё равно остались не больше гречишных зёрен.

– Не над вами, а с вашим участием, успокойтесь, пожалуйста, – сказал Андрей.

Дверь открылась, зашли молодой человек с девушкой и без слов подписали, где требовалось.

– Агриппина Ивановна, я покажу вам сейчас три фотографии, среди которых вы должны выбрать фото Дианы Сергеевны, – сказал Андрей.

Андрей достал заготовленные фотографии Янины, Дианы и сотрудницы из отдела кадров прокуратуры, типичная неприметная внешность которой часто позволяла разбавить ряд опознания. Иванова полезла в сумку и достала футляр от очков. Футляр оказался пустым. Она с неловкой улыбкой его убрала, сняла очки с глаз, взяла фотографию и отодвинула руку.

– Агриппина Ивановна, зачем же вы сняли очки, раз вы плохо видите? – спросил Андрей.

– Эти очки у меня для дали, вблизи вижу отменно, – Иванова даже приосанилась, но почему-то стала казаться ещё более жалкой в своей старой потрёпанной кофте.

Андрей вышел из-за стола к тумбе в углу и включил чайник:

– Агриппина Ивановна, вы чай или кофе хотите?

– Чашечку чаю, если позволите, – та внимательно изучала снимки.

– Сахара сколько?

– Две ложки.

Пока чайник шипел, Андрей засмотрелся сумкой-авоськой на локте свидетельницы. Давно, в его детстве, такие были у всех. С такой его бабушка, мамина мама, каждый день приходила за ним в детский сад. Андрею было тогда чуть больше трёх, и он, по идее, не должен был этого помнить. Но он помнил, как бабушка, неся в одной руке неизменный бидон с молоком, другой, с авоськой, брала руку Андрея. И Андрей брал её руку, опасаясь куриных цевок, торчащих из дырчатой сумки и норовящих до него дотянуться при каждом бабушкином шаге.

Андрей перевёл взгляд на саму Иванову. Она точно, как его бабушка, стягивала седые волосы тугим пучком на затылке. Одевалась в самодельную вязаную кофту. И носила на пальце кольцо с огромной стекляшкой. Бабушки нет давно. Нет даже мамы.

Тумблер чайника щёлкнул. Андрей подал Ивановой чашку с чаем на блюдце. Иванова умело её приняла, поводила бесшумно ложкой, так же бесшумно выложила её на стол и неожиданно громко отхлебнула из чашки. Андрей очнулся от дум:

– Ну что, Агриппина Ивановна, узнали кого-то?

– Узнала, конечно, – не переставая причмокивать, Иванова допила чай и беззвучно поставила чашку на стол, – Но не совсем.

Понятые переглянулись.

– Я же доктора эту раньше не видала, – начала объяснять Иванова, – И она меня встретила прямо в очках своих и в маске медицинской, которые так и не снимала. И в такой шапочке, знаете? Тоже медицинской, белой. Так что узнать было трудно. Но я всё равно её опознала, – Агриппина Ивановна выдвинула из ряда снимок Дианы.

Выбор Андрея не удивил. Знаком руки он подозвал понятых подписать протокол, а сам вернул Ивановой повестку на выход:

– Весьма помогли, Агриппина Ивановна, спасибо большое. Если потребуется, мы вас пригласим.

– Милицию только не присылайте, Христа ради, сама доберусь, – сказала Иванова, перед тем, как уйти.

Андрей дописывал протокол, размышляя, сможет ли он, опираясь на показания вредной старухи, закрыть дело. Дверь его кабинета без стука распахнулась и вошла женщина с густой шапкой глянцевых чёрных волос, на ходу говоря:

– Здравствуйте, господин следователь. Скажите, её уже посадили?

Андрей посмотрел в список свидетелей, следующей шла вахтёрша. Но это была не она.

– Вы, простите, не Вера Ивановна? – уточнил Андрей очевидное.

– Горелова Арина Михайловна, – представилась женщина, – Мать Пыжиковой Янины. А Вера Ивановна подождёт.

Вошедшая села за стол, подала паспорт Андрею и промокнула глаза белоснежным крахмальным квадратиком носового платка:

– Скажите, господин следователь, её уже посадили?

– Кого? – не понял Андрей.

– Убийцу, естественно, – возмутилась Горелова, – Или станете говорить, что не знаете, кто убил?

– Арина Михайловна, Агеева даже не подозреваемая, – Андрей догадался, о ком речь, и добавил невольно, – Пока.

– Какая же она – не подозреваемая, когда Янина оставалась с ней в тот вечер? – вновь возмутилась Горелова.

– Но, Арина Михайловна, зачем Диане Сергеевне было убивать вашу дочь?

– Как, зачем, господин следователь? Вы хотя бы себе представляете, как они все воруют? – спросила Горелова.

– Кто? – снова не понял Андрей.

– Кто-кто. Доктора, – сказала Горелова и продолжила плаксивым голосом, – Мы для них всё – материалы, людей, оборудование. А они. Только и рыщут, где, что украсть.

– Если вы были настолько уверены, что Агеева вас обворовывает, почему в суд не подали? – спросил Андрей, – Сейчас проблем с этим нет вроде бы.

– Какой суд, – отмахнулась Арина Михайловна, – Вы – будто дитя неразумное. Не пойман – не вор, как говорится. Да и шум поднимать не охота. Так ведь и клиентов всех распугаешь. Нет, нет, за этими не углядишь, – Горелова махнула было рукой, но вдруг оживилась, – Надо будет камеры в кабинете поставить.

– Но вы знаете наверняка, что Агеева воровала? – уточнил Андрей.

– А то, – Арина Михайловна страдалицей смотрела на Андрея, – За руку только поймать никак не могли. Хотя сколько пытались. Так Янина и в тот вечер мне предложила, мол, мама, я сейчас позвоню Диане, скажу, что заеду, она засуетится, и я тут как тут. Такая умница. Ведь как ловко придумала! И позвонила тут же Агеевой. Но не сказала, что сама уже в здании находится. Только в другом крыле. А аптеке. И ведь сразу же, сразу пошла. Да всё равно не успела, – Арина Михайловна снова махнула рукой, как подняла на Андрея изумлённый испуганный взгляд, – Или успела?

Андрей заметил, что, сколько бы Горелова ни крутила в руках носовой платок, ни прикладывала его к глазам, тот оставался идеально отглаженным и белым.

– Расскажите, какой была ваша дочь? – спросил Андрей, – Были у неё враги?

– Откуда враги? Что вы. Янина была доброй, общительной. Умела к людям подход отыскать. Одним словом, доктор от бога. Она даже с Агеевой этой дружила. А та только и поджидала, когда Янина уедет. Чтобы наши деньги в карман свой бездонный пихать. Хотя у самой какой муж богатый! Верно говорят, даёт бог некоторым три горла.

– Почему же вы ей не мешали? – удивился Андрей, – Отчётность же можно было какую-нибудь ввести.

– Да ввела я, ввела, что вы думаете. Я завела специальную такую тетрадь, куда Агеева должна была записывать всех, кто у неё лечился. И что она делала каждому. И чтобы она с каждого брала деньги под роспись рядом с уплаченной суммой. Все страницы в этой тетради я собственноручно пронумеровала, и приказала медсестре нашей прошить все страницы насквозь толстой ниткой. А на последней странице концы этой нитки я сама заклеила бумажкой и печать сверху поставила. Причём, печать эта была лишь у меня.

Андрей невольно откашлялся:

– Несколько архаичный метод. И как, помогло?

– Если бы, – Горелова махнула рукой, – Медсестра наша, соседка по даче, конечно тоже присматривала. Но её рабочий день с десяти до шести. Так что раньше и позже Агеева могла вертеть нашими деньгами, как хотела.

– Арина Михайловна, ваши показания могут серьёзно помочь делу. Проведём параллельное дознание и предъявим Агеевой обвинение в воровстве. Тогда она и в убийстве скорее сознается.

Горелова пододвинулась.

– Заниматься этим, конечно, буду не я, – продолжил Андрей, – А мой коллега по экономическим преступлениям, Михаил. От вас лишь потребуется представить всю финансовую информацию по денежным потокам клиники. Думаю, Михаил найдёт нестыковки. Это не так уж и сложно. Не представляете себе, Арина Михайловна, как много женщин последнее время оказались за решёткой по подобным статьям. И почти все поголовно – особы, ведущие собственный бизнес. Вот нашёл, – Андрей открыл контакт Михаила – эксперта в телефоне, – Так я звоню.

– Подождите, Андрей Анатольевич, – Арина Михайловна замялась, – К чему отвлекать занятых специалистов этакой мелочью? У них есть дела покрупнее. Пусть с ними борются. Агееву я уже выгнала. К чему прошлое ворошить? Вы лучше её в тюрьму посадите.

– Как хотите, – Андрей придвинул протокол, – Скажите, почему вы не беспокоились, когда Янина не вернулась домой в тот вечер?

– Янина меня предупредила, что ночевать не придёт. Попросила собачку её вечером и утром выгулять. Мы же рядом живём, – Арина Михайловна всхлипнула, – Жили.

– Не говорила она вам, куда собиралась и с кем?

– Андрей Анатольевич, знали бы вы, до чего моей дочери не повезло с супругом. Мы возлагали такие надежды на это замужество. Мы знакомили его с такими людьми. Я-то радовалась, дочка всегда рядом будет. А этого ненормального на Сахалин унесло…

– Далеко. И чем ваш зять там занимался?

– Нефтью, – Горелова брезгливо поморщилась.

– Как-то не верится, что у сотрудника нефтяной отрасли оказались плохие условия на работе, – заметил Андрей.

– Да на чёртовый Сахалин этот билет в один конец в бизнес классе знаете сколько встаёт? – воскликнула Горелова, – Ему-то компания оплачивала. А мне, скажите, где прикажете брать на перелёт каждый месяц всю сумму? Вот и сидела моя Янина одна одинёшенька, поговорить не с кем. Сослуживцы мужа – сплошь иностранцы.

– Так ваш зять в зарубежной компании трудится? – переспросил Андрей, – Значит, зарабатывать должен неплохо?

– Неплохо? Да этот урод деньги гребёт лопатой. Они с Яниночкой как-то ездили на целый месяц, жили на острове. Вы хоть себе представляете, сколько стоит месяц прожить на Мальдивах? Впрочем, откуда вам знать. В свой прошлый приезд он квартиру купил. В новостройке на Главном проспекте. Хоть это где, знаете? – не дожидаясь, пока Андрей кивнул, Горелова продолжала, – Так она ему в пять миллионов встала. Мы с Яниной прикидывали. И на ремонт вместе с мебелью лимона три бы у нас ушло. Если, конечно, во всём себя ограничивать и только лишь самым необходимым обходиться. Так он эту квартиру взял и на свою мамашу оформил! Погодите, – Горелова замерла, – Так моя Яниночка же застрахована была. У них корпоративный пакет такой страховой на работников и членов их семей. Так он ещё сейчас и компенсацию выручит? – Горелова сжала носовой платок в кулаке.

– Арина Михайловна, вы так и не ответили, с кем собиралась Янина провести ночь на четырнадцатое?

– Да это неважно, – платок в руках Гореловой стал мятым комом, – У Янины сестра есть двоюродная, та развелась недавно. Вот они и собирались с её новым знакомым куда-то. Вроде ещё мужчина планировался. Простите, мне надо идти, господин следователь. Сами понимаете, столько хлопот.

Андрей подписал ей повестку. Когда Горелова вышла, Андрей позвонил:

– Лёша, сестра Пыжиковой есть у тебя в списках? Отлично. Опроси её саму, её хахаля и его друга, с которыми Янина собиралась встречаться накануне гибели. Пациентку утреннюю нашёл?

– Созвонился, Андрей Анатольевич. Сказала, что Агеева обещала ей приличную скидку в отсутствие начальства. К вам везти на допрос?

– Обязательно. Сегодня же.

В дверь постучали. Андрей разрешил войти. Заглянула училищная вахтёрша, кутаясь в серую шаль, поздоровалась сиплым «здрассьте» и присела на краешек стула. Андрей поздоровался и спросил:

– Вера Ивановна, вы дежурили тринадцатого числа в училище?

– Я дежурю там каждый день, – просипела вахтёрша и добавила, – И каждую ночь.

– Когда же вы дома бываете? – поразился Андрей.

– Так я там и проживаю, в общежитии, в комнате, – Вера Ивановна достала паспорт и развернула страницу с пропиской.

Взглянув на адрес, Андрей отложил документ. Вахтёрша дрожащей рукой тут же схватила паспорт и спрятала в сумку со словами «чтоб не забыть». Андрей, мысленно признавая правоту Алексея, что вахтёрша вряд ли поможет, продолжил:

– Вы помните тех, кто заходил в здание училища тринадцатого?

– Всех разве упомнишь, – поразилась вахтёрша.

– Во сколько пришла Диана Сергеевна?

– Рано она пришла, как обычно, – убеждённо сказала вахтёрша, – Хотя, нет, вру. Чуток попозже. Я спросила ещё, что она так припозднилась? Так она ответила, что медсестра их заболела, поэтому она будет до вечера. И уходила как, помню. В телефон свой уставилась, не попрощалась даже.

– В котором часу это было?

– Сказала утром, что будет до вечера, значит часов в семь или в восемь. Я к вечеру хуже вижу, милой, куриная слепота у меня. Знаешь, такую заболевание?

– На часы, значит, не смотрели?

– Не смотрела, – признала вахтёрша, – Телевизор смотрела я. Сериал, по второй программе. «Роза – Изабелла» называется, не смотришь?

– Нет. Кто ещё приходил?

– Из зубных-то? – сообразила вахтёрша, – Хозяйская дочка красавица. Но она никогда не здоровается. Вещи на ней всегда на загляденье. И такие духи ароматные. Пройдёт, так в каморке моей с полдня воздух приятный стоит. Царствие ей небесное.

– Во сколько Янина пришла?

– Во сколько? Телевизор я не смотрела. Я ведь не больно-то его жалую, одну только «Розу – Изабеллу» и смотрю. Там героиня есть, Люсия, так наша Янина с этой Люсией ровно одно лицо, только…

– Ещё кто в училище в тот день приходил? – оборвал Андрей.

– Чья-то родственница в общежитие, – Вера Ивановна морщила лоб, усиленно вспоминая, – Уборщица наша, Татьяна. И пьянчужка какой-то. Но я его не пустила. С порога выставила. Нечего тут всяким пьяницам ошиваться. Это с утра у нас людно, а вечером тихо.

– Что за родственница? – спросил Андрей, – Почему вы решили, что она пришла именно в общежитие? Узнать эту женщину сможете?

– Где там узнать? Поздно было. Но я её первый раз видела. Я так решила, что она в гости к внучке, наверное, приехала. У нас же на втором этаже училищное общежитие. Вот, которые деревенские там и живут пока учатся. Бабуля соскучилась, наверное, гостинцев, поди, навезла.

– Не в стоматологию эта бабуля шла? – усомнился Андрей, – Почему не спросили, Вера Ивановна? Это же ваша обязанность.

– Чего было спрашивать, когда и так видно было, – возмутилась вахтёрша, – В годах была, даже старше меня. Чай, не басурманка она. В бога, поди, верует. Да и старая больно, своих зубов-то, поди, у неё не осталось. Что у зубных наших ей делать? Точно вам говорю, к внучке она приходила, – вдруг лицо вахтёрши озарилось мысленным открытием, и она, подняв палец, важно заметила, – Или к внучку.

– Ладно, – сдался Андрей, – Как она выглядела, опишите.

– Как выглядела? Да никак! Как все старухи. Как я, – вахтёрша приоткрыла одутловатые веки и запахнулась в шаль с дырой на видном месте, которую она умела прикрыла пальцем с грязным обкусанным ногтем.

– Очки на ней были? – спросил Андрей для порядка.

– Про очки я не помню, – ответила вахтёрша.

– Как же это вы, зубы разглядели, а очки не заметили? – не сдержал язвительного замечания Андрей, – Ну хорошо. Сумка была у неё?

– Сумка? – вахтёрша подумала, – Сумка была. Должна же она была в чём-то гостинцы везти.

– Какая сумка была?

– Не помню. Но точно помню, сумка была. Большая, тяжёлая, потому что старушка горбилась. Хотя у меня к вечеру куриная слепота развивается. Знаешь такую заболевание?

– Вспоминайте, во сколько старушка пришла, – спросил Андрей, – До того, как закончился ваш сериал, или после?

– Не помню. Телевизор я не смотрела. Там ведь, когда сериала нет, одни новости крутят, а их как посмотришь – и ничего прямо не хочется. А не посмотришь – и ничего.

– Ладно. Во сколько та женщина вышла? – спросил Андрей.

– Так она никуда не выходила, – заверила вахтёрша, – Я же вам говорю, она к внучку приехала, соскучилась и гостинцев, навезла. У нас родственникам ночевать не возбраняется.

– Так может быть вы утром видели, как она выходила?

– С утра ученики эти, знаешь, как оголтелые носятся? – спросила Вера Ивановна, – Как черти. Пока занятия не начнутся, ничего не усмотреть.

Выпроводив вахтёршу, Андрей открыл в компьютере телепрограмму за тринадцатое число. Сериал, который назвала вахтёрша, начинался в девятнадцать сорок пять, а заканчивался почти в девять вечера с небольшим перерывом на новости. Даже если Диана избавилась от отпечатков пальцев во всей клинике, улик против неё накопилось достаточно. Андрей набрал Алексея:

– Ты где?

– Как вы сказали, за пациенткой Дианы Сергеевны поехал. Уже возле дома её парковку ищу. Скоро доставлю.

– Оставь пациентку и вези мне Агееву. Срочно.

Помощник без возражений выключился.

– Значит, всё-таки Диана Сергеевна, – сказал сам себе Андрей и крутанул колесо компьютерной мышки.

Строчки телевизионной программы скакнули вниз. Андрей с удивлением увидел, что тот же сериал шёл в этот день тремя часами раньше.

– Вот тебе раз. Ещё одна у нас «Роза-Изабелла», – вслух прочитал Андрей, – С шестнадцати пятидесяти пяти до семнадцати сорока.

Глава 6

Алексей впустил в кабинет Андрея Диану. Одетая в светлую кофту да прежние джинсы, она не походила на вчерашнюю соблазнительницу из ресторана. Поздоровавшись с Андреем, Диана заправила пару выбившихся из хвоста прядей волос за уши, открыв своё бледное лицо, и робко спросила:

– Андрей Анатольевич, скажите пожалуйста, вчера я ошиблась, и Янина умерла своей смертью?

– Здравствуйте, Диана Сергеевна, нет, – ответил Андрей и неожиданно для себя добавил, – К сожалению. Факт насильственной смерти установлен. Да вы присаживайтесь.

Он вышел из-за стола, пододвинул Диане стул и одними губами спросил помощника за её спиной:

– Принёс заключение?

Алексей кивнул, протянул результат и нарочито громко спросил:

– Андрей Анатольевич, разрешите идти?

– На связи будь, – Андрей положил документ на стол, отошёл к тумбе, щёлкнул тумблером электрочайника, – Пить что-нибудь будете, Диана Сергеевна?

Диана отрицательно покачала головой. Андрей выключил чайник, вернулся к столу и устроился в кресле:

– Тогда продолжим. Скажите, в котором часу…

– Хотя, если можно, то чаю, – попросила Диана.

Метнув на неё недовольный взгляд, который Диана проигнорировала, продолжая смотреть перед собой, Андрей вышел из-за стола, вновь включил чайник, звякнул о блюдца чашками, побросал в них ложки.

– Итак, – Андрей поставил чай Диане и кофе себе, – В котором часу Янина пришла на работу тринадцатого?

Отпив, Диана кивком поблагодарила, достала сотовый, который включился после недолгой заминки с экраном. Убрав сотовый, она объяснила:

– Забыла совсем. Она же звонила на рабочую трубку. Там можно проверить?

– У меня есть список звонков рабочего телефона, – Андрей достал сводку рабочего номера клиники, но Диане не дал, – Так во сколько она звонила?

– Приблизительно в шестнадцать сорок, – Диана вопросительно смотрела на Андрея.

– Всё верно. Шестнадцать сорок, – подтвердил Андрей.

Диана кивнула:

– Ну вот. Признаться, я думала, пройдёт минут тридцать, прежде, чем она появится. Столько обычно ехать от её дома. Но она пришла максимум через пять.

– Почему вы удивились? Какая, в сущности, разница, пять или тридцать минут? – Андрей вглядывался в Диану, но сколько ни старался, не мог увидеть в ней сегодняшней – вчерашнюю. Только голос звучал по-прежнему глухо волнующе.

– Вообще никакой, – Диана пожала плечами, – Особенно если учесть, что месяца не прошло с тех пор, как Янина уехала навсегда.

– С чем было связано её столь внезапное возвращение, не знаете?

– Чужая семья, не хотелось бы об этом, – снова пожала плечами Диана.

– Но всё же, Диана Сергеевна?

– Сказала, не знаю, – отрубила она.

– Ну, хорошо. Что делали, пока её ждали?

– Ничего. Сверила кассу, налила себе чай. Вот, собственно, и всё, что успела.

– Скажите, Диана Сергеевна, вы были рады её возвращению?

– Поймите, Андрей Анатольевич, подругами мы не были. По сути, мне всё равно, где она находилась. Любой вариант имел плюсы и минусы.

– Каковы же плюсы её присутствия?

Диана даже не стала думать:

– Я отрабатывала обычную смену, а не по восемь, десять, а то и двенадцать часов, что случалось, когда Янина бывала в отъезде.

– А каковы минусы?

– Как вам объяснить? Понимаете, Янина считала, что любой, кто приходил в клинику – её пациент, без вопросов. И всех забирала себе. Выдумывала миллион отговорок, даже если люди прямо просились ко мне. Один раз до смешного дошло. Она назвалась моими именем, отчеством, и человек приходил в полной уверенности, что ходит лечиться ко мне. Пока, в один из отъездов Янины, не попал на меня настоящую. Представляете, пришлось мне доказывать, что я – это я. Паспорт пришлось показать, – Диана усмехнулась. Андрей тоже:

– Смотрю, жили вы весело.

– Это не весело, – возразила Диана, – Ну, хорошо у меня – муж, и работаю я больше для собственного удовольствия. А если б на мне держалась семья? Янина – девушка не бедная, но откроит копейку у всякого, не задумываясь. Откроила бы.

– Скажите, вы любили её, Диана Сергеевна? – спросил Андрей.

– Я, Андрей Анатольевич, – Диана ухмыльнулась, – Слава богу, нормальной ориентации. Мужчин люблю.

– Вы меня правильно поняли.

– Вы правы, я её не любила, – Диана вздохнула.

– Интересно, за что?

– Не хотелось бы об этом, это моё личное дело. Она была, в целом, хорошим человеком, думаю. Зла никому не делала. У Янины было много подруг, возможно, они охарактеризуют её лучше, чем я.

– А у вас много друзей?

– Совсем нет, – Диана не сдержала ухмылки, – Есть подруга одна. Но она живёт в другом городе, и встречаемся мы, самое частое, раз в год. А последние лет пять и того реже.

– Контакты подруги, – сказал Андрей.

– Вы серьёзно? – Диана удивлённо взглянула и открыла в телефоне данные, – Светлана Голубева, пожалуйста.

– С кем же вы общаетесь? – Андрей записал номер с экрана.

– На работе, знаете ли, достаточно общения.

– А по душам? Нужно же хоть иногда поговорить по душам?

– Есть муж, – Диана еле заметно повела плечами.

– С мужем вы делитесь сокровенным? – не поверил Андрей, – В смысле, есть ли у него на это время?

– Про Олега многие думают, что он жёсткий, даже жестокий. Но он разный. Вот пример. Олег решил, подарить сыну собаку, занялся выбором и принёс домой вот такой вот, – улыбаясь, Диана сложила руки лодочкой, – Комочек. Занимался ей только сам. Представляете, сколько забот со щенком? А когда на тренировках выяснилось, что Кузьма лишена не только бойцового, но и элементарного охранного инстинкта, её и в разведение из-за этого не взяли, несмотря на чистейшую родословную, Олег от неё не отказался. Даже подарил специальную шлейку вместо ошейника, сделанную под заказ. Бульдожкам ведь опасно в ошейнике ходить – шея толстая, как голова, ушки маленькие, может сорваться. Разве это не говорит о моём муже другое?

– Да, в таком ракурсе про Олега Петровича мне ничего не известно. То есть с мужем у вас действительно доверительные отношения?