Проклятие Анершерата. Последний вызов

Тонкая грань. С одной стороны, Алтан готова выполнить любое моё желание, с другой – рванёт во дворец заканчивать начатое, стоит только упомянуть семью или, рианы упаси, Ари. Ари, которая ждёт их с Лорианом ребёнка. Наследника Оришан, которого Алтан не пощадит.

Шаргхова жизнь. Расскажи кто, что придётся применять полученные знания тактики и стратегии не против врагов, а на безумной девчонке из Степи, не поверил бы.

– Другими словами, – медленно, с издевательской усмешкой, – без тебя я бы не справился. Настолько жалок.

– Нет, нет, нет, – затрясла головой Алтан.

Метнулась ко мне, опустилась на ковёр, взяла руку и поднесла ко лбу.

– Ты – сильнейший, Владыка. Я… не хотела оскорбить, только помочь.

– Но оскорбила, – усмехнулся, отбросил салфетку.

И едва не передёрнулся от отчаянного, панического взгляда снизу вверх.

Рианы! То ли кто-то знатно промыл ей мозг, то ли она изначально была не в себе.

– Карым прио? – Девчонка смешно нахмурилась, вся напряглась. – Кытоу тиы, – повторила медленно и протяжно. 

И ткнула мне в грудь запачканным пальцем.

– Я?

– Тиы, – тщательно проговаривая, обрадовалась она.

У девчонки были красивые раскосые, цвета безоблачного неба глаза, светлые, выгоревшие добела, волосы и солнечная любопытная улыбка.

– Ар, – приложил руку к груди. – А ты? – указал на неё.

Она внимательно осмотрела мою руку, снова подняла взгляд к лицу. Улыбнулась широко, и что-то внутри меня странно дрогнуло. Непривычно, но зациклиться на этом ощущении мне не дали.

– Алтан.

– Золотая, – подал голос Данзан. – На вашем языке Алтан значит золотая.

Золотая. Я ещё долго помнил её. Каждый раз, как натыкался на коричневый камешек с золотистыми разводами. А потом поступил в академию, и сердце заполонил взгляд насмешливых, любимых глаз. Её глаз. И Арису всё время хотелось задеть, заставить рычать от ярости, ревновать. Таким был наш первый поцелуй – звенящий от эмоций. Когда я в очередной раз довёл её до ручки, а потом скрутил и поцеловал.

А сейчас больно. Настолько, что трудно дышать.

– Прости, прости меня, – на этот раз искренне зашептала Алтан. – Я хотела как лучше, хотела спасти тебя. Подарить весь мир.

– Алек не читал тебе сказки? – поднял бровь и прошёлся до окна.

И пусть вокруг не оказалось ничего кроме леса, по положению закатного солнца и первых появляющихся звёзд определил, что мы на западе, скорее всего, в предместьях Унаша. А, значит, предположения верны – мы в доме Торнграва.

– Не объяснил, что принцы спасают принцесс от некромантов, а не наоборот?

– Когда я попала к нему, возраст сказок прошёл, – выдохнула едва слышно.

– Зачем ты пришла в Оришан? Ты была счастлива в Степи.

Воротило – от неё, от ситуации, от себя. Поэтому прошёл в кресло у камина, откинул голову на спинку, прикрыл глаза.

– Была. – И таким тоном это было сказано, что я взглянул на устроившуюся в моих ногах Алтан. Прежнюю Алтан с мечтательным, весёлым взором и улыбкой. – Я была счастлива там, где родилась. А потом пришли вы с братом.

Алтан замолчала, я вспоминал события десятилетней давности. Несмотря ни на что, это было весело и поучительно.

– Я ничего не могла, – тихо вздохнула, – с тех пор, как вы ушли с Лорианом. Не спала, не ела, не играла, ничего. Не понимала, почему всё время вспоминаю тебя и её.

Из-за корсажа появился цветок. Плоский, высохший, он мало напоминал тот, что я подарил ей в свой последний день в эле. Но вот Алтан взмахнула рукой, и цветок завис перед ней. А после ослепительно-белые нити потянулись к нему, наполняя жизнью, расправляя лепестки. Оживляя.

– А потом появились сны. Они мучали, манили меня, и в свой десятый день рождения я не выдержала. Послушалась неведомого голоса, ускользнула от всех и пробралась к Кюк-Тенгри, идолу. Знала, что его достойны только мальчишки, любители баловаться с плетью, но всё равно попробовала.

В камине трещали поленья, исходящий от него жар согревал тело. И наш разговор можно было бы назвать уютным, если бы не Ари и её отчаянный крик.

Рианы, я сейчас должен быть рядом с ней. Помогать, служить опорой, а вместо этого сижу здесь, сверлю взглядом камин и надеюсь удержать безумную девчонку подальше от дворца.

– И? – равнодушно.

Алтан обернулась, несколько мгновений изучала моё лицо. А после поставила подбородок мне на колено.

– И Тэнгри одарил меня силой. Светлой, самой светлой во всём мире. Бескрайней, безграничной. А потом направил к тебе, но уже в Унаше, вашей столице, на меня напали, а Алек спас. И взял к себе. Не худший вариант, учитывая, что ты уже поступил в академию и не был заинтересован в сопливых девчонках, – иронично усмехнулась Алтан.

– Я и сейчас не заинтересован, – криво улыбнулся, поднимая её лицо за подбородок.

И вонзил кинжал ей в горло.

Глава 8. Неправильный выбор

Может, я не умер сегодня, чтоб понять, зачем я жив…

“Высоцкий. Спасибо, что живой”

Ариса

– Ари, – осторожно начал Ориан, – у нас проблема.

Все проблемы меркнут на фоне бездыханного Лориана. Единственное, что держало меня в себе – это та крохотная доля некромантской силы, которая оживила меня в тот давний день много лет назад. Когда меня похитили из собственного дома и увезли в лес, не зная, что неподалёку решит инициироваться единственный некромант в Анершерате. И, в общем-то, мне повезло, что к тому моменту я уже была мертва, иначе вместе с погибшими птичками, букашками и похитителями так бы и осталась лежать на яркой зелёной листве.

– Светлейший Ромиан атаковал дворец Святым писанием?

Ориан выглядел не то чтобы обеспокоенным, скорее, размышляющим о масштабе грядущих неприятностей. Вздохнула, вопросительно подняла бровь, но руку Лориана не выпустила. Казалось, стоит отойти и он исчезнет, превратится в счастливый и болезненный мираж.

– Араэла нет в темнице. Его вообще нигде нет.

– У нас похищают талантливых магов? – отозвалась после недолгого молчания. – Алек выдающийся лекарь, Араэл один из сильнейших боевиков. Дело Светлейших рук?

– Вряд ли Ромиан, даже объединившись со всеми своими последователями, смог разрушить стену, возведённую лично Лорианом, – помрачнел Ориан. – Но кто-то её разрушил. Сила, которой мы ещё не встречали.

– Опять?

Сердце кольнуло предчувствием. Могло быть такое, что я не ошиблась? Что Араэл всё-таки был в тронном зале, видел всё собственными глазами? Но если так, то сила, которая вытащила его из темницы и та, что напала на Лориана… могла ли это быть одна и та же магия? И если да, то чья?

– Такого мы ещё не видели, хотя на своей практики видели многое, – нахмурился Ориан. – Ариса, часть стены растворилась, словно не было. Та часть, которой хватило бы для прохода одного высокого мага.

– Араэл… – тряхнула головой. – Он не мог. Несмотря на все свои недостатки, он бы не поднял руку на Лориана. На меня, – раз уж целились в мою бесценную персону.

– И тем не менее побег его высочества остаётся неприятным фактом.

Неприятным? Скорее, опасным. Не дай рианы Светлейший пронюхает, нам пока и так хватало, с кем и за что бороться.

Напряжённую тишину спальни разрушил шорох открывшейся двери.

– Тебе уже сказали, – поморщился Элион, пропуская вперёд себя Рэни.

– Сказали, – выдохнула, в последний раз сжала ладонь Лориана. – У меня кое-какие мысли на этот счёт, но пока я прошу вашей помощи. Мне не справится одной.

– Всё что угодно, – тряхнула волосами Рэнэйт, даже не пытаясь скрыть сухие, воспалённые глаза. – Что нужно делать?

– Я сама не уверена, но… – поднялась, сжимая в руке Погибель императора. – Лориан не умер. Не потому, что у меня шок, истерика или ещё что, – перебила открывшего рот Ориана. – Дело в том, что я живу благодаря ему, части его магии во мне.

– Это правда, – отозвался Ориан.

– Если бы Лориан умер, я бы знала, почувствовала. Его магия во мне не тянулась бы к хозяину. – Обвела их взглядом. – А, значит, его ещё можно спасти. Как тогда.

То, что в груди всё ещё теплело, стоило приблизиться к Лориану, заметила не сразу. Да, сейчас это расстояние измерялось не дворцовыми коридорами, но оно – это ощущение – было! И совсем неважно, что для этого мне требовался физический контакт.

– И насколько это «тогда» опасно? – прищурилась Рэнэйт.

– Для нас нисколько, для него… – оглянулась на постель. – Это либо воскресит Лориана… либо его добьёт.

– Мне нравится, – хмыкнул Эл, вставая у дальней стороны кровати. – И особенно то, что он успел оставить трон не мне.

– Мы должны попробовать, – прикусила губу Рэнэйт, вставая в ногах.

А я переглянулась с Орианом и заняла оставшуюся сторону.

Поможет ли? Я не знала, но не попробовать не могла. Тем более, чего стоила моя магия по сравнению с родственной Лориану. Если придерживаться теории магических потоков, сила кровных родственников похожа вплоть до взаимозамещения в особо сложных случаях. Поэтому, если в лечебницу попадал кто-то из близких, им приставляли именно своего лекаря.

– Помоги мне, – попросила Ориана, и вместе мы переложили Лориана на спину.

Я до крови прикусила губу, представляя, насколько болезненно должно быть лежать на таком ожоге, но выбора не было. Лекари всегда выбирали меньшее зло, даже если оно настолько ужасное.

– Сейчас я дам Лориану зелье, – пояснила негромко, глядя только на любимое лицо. – А потом… – горько усмехнулась, – потом мы всадим ему в грудь девять пульсаров.

– Ты устала, давай я, – Ориан тронул за локоть.

– Не знал, что император настолько достал собственного друга, – фыркнул Эл. – Асьер Оллэйстар, вы настолько хотите добить императора?

Но Ориан не ответил, вместо него это сделала я.

– Нет, ты не подойдёшь. Нужны родственники, так или иначе связанные с ним маги.

И Ориан отступил, накрывая нас своей знаменитой серебристой сферой. Охраняя нас от чужих взглядов, хотя могло статься, что, наоборот, дворец. От возможных негативных последствий.

А я прикрыла на мгновение глаза, выдохнула и влила в Лориана всю колбу.

– Давайте, – шепнула едва слышно, встала напротив Элиона…

Про последующее безумие могу сказать только то, что вся магия династии отливала тёмным. Странно, потому что я должна была заметить это ещё по академии, но почему-то не помнила.

И очень хотела бы забыть те страшные мгновения, когда три сияющих, тёмных пульсара одновременно врезались в бездыханную грудь. Я видела только их, три светящихся шара, каждый по силе способный разнести тронный зал. Всё остальное застилала пелена из жгучих, беззвучных слёз.

Потому что это дико больно.

И потому что это не помогало.

Но в ту самую секунду, когда надежда, казалось, покинула даже меня. Не на девятом, на восемнадцатом пульсаре раздался сиплый вдох.

– Стойте! – крикнула, бросаясь наперерез.

Просто понимала, любая лишняя магия может убить Лориана, которого только-только привели в себя. Но Рэни с Элом, не истощённые до этого лекарскими заклинаниями, уже отпустили оба смертоносных шара.

Единственное, что я могла – остановить их хотя бы так.

И отключилась, когда спины коснулась бурлящая силой магия.

Глава 9. Главное – открыть верную дверь

Стремись не к тому, чтобы добиться успеха, а к тому, чтобы твоя жизнь имела смысл

Альберт Эйнштейн

Араэл

– Это было… оригинально, – скривилась Алтан.

Поднялась на ноги, бросила взгляд на окно.

– Твоё счастье, что я перемещаюсь только днём, – криво усмехнулась она.

А на ковре так и остался лежать не тронутый кровью кинжал.

– Моё?

Шаргхова… кто? Кто настолько могущественен, чтобы укрыться от прямого удара.

Лориан.

И Алтан.

– А разве не твоё сердце целиком принадлежит ныне её величеству Арисе? Но ничего, поплачет и успокоится. Сердце, – уточнила со смешком.

В груди похолодело.

– Ариса? – словно забыв, кто это. – При чём здесь она?

Поднял бровь, доли секунды изучал её глаза, а после развернулся и пошёл. Куда-нибудь, до этого момента мне не приходилось бывать в гостях Торнграва. Мы с ним в принципе никогда не сталкивались случайно, слишком разные интересы.

Алтан сказала, что заперла его в лаборатории? Какова вероятность, что и во второй раз она послала его туда же?

– Араэл!

Не обернулся. Пусть катится к шаргху под хвост со своим бессмертием.

Да, поступок был грязный, но после жизни при дворе пересматриваешь взгляды. Это для обычного жителя империи убийство – страшное преступление, оскверняющее рианов. Для большинства обычных, а для придворных вопрос лишь в цене. В том, выгоднее устранить недруга или договориться с ним же.

В большинстве случаев чаша весов склонялась в сторону убийства.

Из небольшого, уютного холла в том же миерском стиле вниз вела только одна лестница. Шагов Алтан, которые ожидал услышать, не раздалось, поэтому начал спускаться.

Убить Ари? Пусть попробует.

Смерть Лориана отзывалась терпкой горечью, только и всего. Мы не были близки – я его ненавидел, он меня презирал. Поэтому странно было бы убиваться, хотя придворные твари, конечно, станут.

Но Ари другое дело. Светлая, слишком честная, она осталась совсем одна. Без поддержки, в неизвестности, с наследником империи под сердцем.

Пришлось остановиться на середине лестницы просто чтобы привести в порядок дыхание.

Моя Ари. Только шаргха с два я имел право так её называть. Чужую жену, императрицу. Мечту.

Фаркасова задница!

Зло выдохнув, в пару шагов оказался в длинном коридоре, нисколько не напоминающем подвал. Нет, стены всё так же украшали ковры, они же были под ногами. А в обе стороны от лестницы виднелись двери. Лаборатории?

– Алек?

А вдруг. Но никто не отозвался, да и как, если Алтан наверняка заперла второго отца снаружи.

Наугад выбрал лево, дёрнул первую дверь – нашёл хозяйственное помещение. Мыльные растворы, тряпки, зелья, мётлы… закрыл и пошёл дальше.

Как она сейчас? Что чувствует, о чём думает? Плачет из-за смерти Лориана или, как обычно стиснув зубы, идёт дальше? Наверняка последнее. Даже если сама не догадается, Оллэйстар просветит, что двор не терпит слабости. Ни в каком виде.

Первая запертая дверь оказалась лабораторией, да не той. Открылась после первого же отпирающего заклинания и без Торнграва.

Оллэйстар поможет императрице, Элион поддержит, раз кинулся к ней после того, что случилось. Мама… мама всегда была за империю и императора, без исключений, а, значит, тоже будет рядом, даже если Ари ей не по душе.

Проще, так проще для совести представлять, что Ари не одна, что рядом те, кто заинтересован как минимум в благе Оришан. Не так сильно рвёт душу.

Хотя врал. Всё равно раздирало.

Как фаркасы холст, душу в клочья драли вина, сожаления и любовь. Последнее – особенно.

– Я любила тебя, Араэл Делаберг. Ждала, терпела, злилась, но любила. Я могла стать для тебя всем. Могла, Ар, но…

… Мне не нужен мир. Мне нужен был только ты. Но перевернуть себя для наследника Оришан оказалось слишком сложно.

Лучше бы я сдох в той темнице.

Но рианы продолжали развлекаться за счёт своих созданий. За его счёт и девчонки, которая очевидно скатывалась в безумие. А таким одна дорога.

Но следующая дверь оказалась запертой всерьёз, и я обратил внимание на неё.

– Торнграв? – крикнул наугад.

– Ваше высочество, – раздалось приглушённое, но не лишённое иронии с той стороны. – Алтан?

– Похоже, бессмертна, – усмехнулся. И оглядел кусок дерева. – Отойдите подальше, у меня нет желания разбираться в её плетениях.

– Конечно, ваше высочество. Как скажете.

С таким ехидством, что сразу угадывалось отношения Торнграва к моим умственным способностям. Да и фаркасы с ним, есть дела поважнее. Для начала определиться с его позицией по отношению к неродной дочери.

И придумать-таки способ уничтожить эту малышку.

– Можете взрывать, – раздалось из-за двери едва слышно.

И я отошёл на шаг, чтобы приготовить самое сильное, самое разрушительное заклинание в своём арсенале.

На выдохе отпустил его, понимая, что перебор. Да и шаргх с ним. Отступив на шаг, безразлично наблюдал, как мимо пролетали куски камня, выбитого из кладки вместе с щепками и деревянной пылью, в которую превратилась массивная только что дверь.

И только когда улёгся эффект от взрыва, переступил порог лаборатории.

– Ваше высочество, – как ни в чём не бывало поклонился Торнграв от дальней стены. Издевательски, на миерский манер. – Восхищаюсь вашей силой и умом.

Про ум явный сарказм и его можно понять – после моего заклинания лаборатория превратилась в бывшую. Щепки остались не только от двери – ближайший к ней стол разнесло в дребезги, пусть даже от него остались куски побольше. Справа и слева от прохода из стены выбило приличного размера камни, ковёр на полу обуглился до половины, а то, до чего не дотянулась моя магия, занесло хорошим слоем пыли и осколков.

– Не так, как я вашим воспитанием, – усмехнулся, с размаху окуная Торнграва в боль.

Пусть несколько десятилетий жизни при дворе научили его держать лицо, но глаза миерцев не умели лгать.

– Уели, – перекосило Торнграва. – Чего вы хотите, ваше высочество? Разве Алтан не справилась с вашими желаниями?

Разом потеряв ко мне интерес, чего нельзя было ожидать от такого продуманного мага, как Торнграв, он отошёл к шкафам и начал бездумно переставлять колбы и коробочки. Ещё в тронном зале главный лекарь императора выглядел молодым и самоуверенным, а сейчас разом постарел на тридцать лет и ушёл в глухую тоску.

– Откуда она? Как оказалась в Оришан?

Торнграв не хотел говорить. Подозреваю, всё, что он хотел – это забыть последние несколько часов, но никто из нас не рассчитывал на такую милость рианов.

– Алтан пришла из главного эля Свободных степных земель, – не поворачиваясь, начал он. Упёрся руками в стол, опустил голову. – Если бы я знал… если бы только мог…

– И что? Не спасли бы мелкую девчонку от Оришанских преступников?

Предчувствуя долгий разговор, оглянулся, но присесть оказалось не на что. Недолго думая сбросил котёл с ближайшего стола, заклинанием очистил поверхность и присел.

– Не знаю, – мотнул головой Торнграв. – Представьте, ваше высочество, идёте вы после пары приятных часов у одной приветливой ассы и видите, как пятеро шаргхов окружают ребёнка. Отчаянно собирающегося драться ребёнка, прижавшегося спиной к стене и ощерившегося в сторону врагов. Прошли бы мимо? – Торнграв обернулся.

– Нет, чего бы это ни стоило.

– Вот и я не прошёл, – горько улыбнулся он. – Да и чего стоят какая-то бандитская шайка против меня, талантливого мага и главного лекаря Оришан, – он покачал головой, насмехаясь над собой. – Уже потом ребёнок оказался девочкой с испуганными глазами. Такой, что я сразу понял – буду оберегать до последнего своего вздоха.

– У Алтан в эле остались родители.

Если, конечно, милый ребёнок не прикончил и их. Чтобы не мешали великим планам.

– Она ничего об этом не говорила, а я не спрашивал. Того, что она сбежала и не знала, как жить дальше, оказалось достаточно. А на следующий день я купил этот дом, – Торнграв обвёл глазами лабораторию, – за неделю обставил, и следующие десять лет жил в безграничном счастье цвета безоблачного неба.

– А потом она убила императора, – хмыкнул.

Пусть Лориан был моей семьёй, но мы, как и все остальные, понимали, что он плохо кончит. Со всеми исходными, не говоря даже о некромантии, он должен был отправиться к рианам ещё несколько лет назад, но каждый раз выходил победителем из самых патовых ситуаций.

– Она училась, – Торнграв на несколько мгновений прикрыл глаза руками, – как одержимая тянулась к знаниям – любым, которые я мог ей дать. Через год Алтан знала не меньше, чем титулованные дети её возраста. На лошадях она умела ездить и до этого, но приходящие учителя дали ей грацию, плавность движений настоящей ассы. Танцы, этикет, история стали началом. После она перешла на тактику и стратегию, математику. Лекарское дело я преподавал ей и так, когда вырывался из дворца хотя бы на день. Но не знал, не подозревал для чего ей всё это.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.