Демон рода Орловых. Книга 1

– Ник, позволь представить тебе моего жениха, – огорошила меня сестренка. Но в этом была и моя вина: после ссоры с отцом я сократил свое участие в жизни семьи до минимума.

Из машины вышел высокий широкоплечий блондин. Он протянул мне руку.

– Владислав Шуйский, – представился парень.

Мы были шапочно знакомы со старшим сыном князя Шуйского. Но сейчас повод был донельзя официальный. Отец приурочил к возвращению брата еще и помолвку Лизы с кланом Шуйских.

– Николай Орлов, – я протянул Владу руку, – рад знакомству, от всей души поздравляю вас. Простите, не был уведомлен, поэтому явился без подарка…

– Мы еще не объявляли о союзе официально, – махнула рукой Лиза, – так что у тебя еще будет время нам его вручить.

Пока мы ехали к башне и болтали о всяких незначительных мелочах, у меня из головы не выходил вопрос: как отец мог дать разрешение на этот союз? Нет, у нас в семье царили довольно широкие взгляды на личную жизнь. Встречайся с кем хочешь, главное – честь рода не пятнай историями, попавшими в желтую прессу. Но зачем заключать брак с Шуйскими, с которыми у Орловых идет постоянная борьба за сферы влияния? Да и вообще, у нас радикально разные взгляды на внутреннюю и внешнюю политику.

Отец мог пойти на этот шаг по двум причинам. Как вариант: у семьи серьезные проблемы, о которых я не знаю. Или наоборот: отец решил закончить противоборство с Шуйскими. Однако реальность, как оказалось, была совсем другой.

– Ник, – Лиза взяла меня за локоть и отвела в сторону, когда мы подъехали к башне и вышли из машины, – отец… возражает против поспешности заключения брака.

Шуйский пошел к входу в здание, не дожидаясь нас.

– Чего?! – Я примерно понял, на что намекает Лиза. – Отец не дал благословения на вашу женитьбу?!

– Говори тише, – попросила сестренка, – Влад может услышать.

– Ты хочешь сказать, он не в курсе, о чем ты собиралась со мной поговорить? – усмехнулся я. – Тогда чего он стоит у дверей с видом внезапно оглохшего?

– Он в курсе. Я хочу, чтобы ты с отцом поговорил и убедил его, что для меня это удачный брак.

– Удачный?! Послушай, если ты бы мне сказала, что это настоящая любовь, единственная и неповторимая…

– Не валяй дурака! Ты с отцом поможешь?

Да уж. Преподнесла Лизонька папе сюрприз! Мотивы я ее понимаю. Если Орловы – это становой хребет армии и спецслужб, то Шуйские накрепко прибрали к рукам внешнюю политику империи. И брак Лизы с Владиславом позволит ей сделать головокружительную карьеру на этом поприще. Но в какое положение она ставит отца? Откажи он, и вражда между нашими семействами только усилится. Согласись… ух, даже думать о том, сколько проблем младшенькая подкинула отцу, не хочется.

– Ты же понимаешь, что я не лучший вариант как переговорщик?

– Почему? Вы до сих пор не помирились? – спросила Лиза.

С отцом мы особо и не ругались. Но обида у него на меня была страшная. Где-то с год назад он опять решил меня вернуть на путь праведный. То, что я выбрал лейб-жандармерию вместо карьеры военного, его расстроило страшно. Я не знаю, на какие кнопки он нажал и за какие рычаги дернул, но мне поступило предложение о переводе в армейскую часть. И не абы какую, а в прославленную Первую гренадерскую дивизию. Мне предложили звание гвардии-полковника и должность командира полка. Серьезное повышение… от которого я отказался. И вот где-то уже год отец со мной не разговаривает.

– Ник, – продолжила давить сестра, – ты должен поговорить с отцом.

– И насчет тебя?

– И насчет меня тоже! Илья уже поговорил. – Сестра, оказывается, уже успела привлечь на свою сторону брата.

– Посмотрим, – неопределенно ответил я и двинулся к входу.

Лифт донес нас до верхнего этажа за считаные мгновения. За его раскрывшимися дверями нас встретил официант и жестом пригласил следовать за собой. Он проводил нас на летнюю террасу, где за столом и расположилась моя родня.

Во главе стола сидел граф Александр Орлов, мой отец. Стул слева от него был пуст. Он всегда был пуст с момента смерти матери. По правую руку от отца сидел его родной брат и мой дядя Леонид. Дальше – брат Илья со своей супругой.

С другой стороны стола стояли еще четыре кресла с высокими спинками. Три из них предназначались нам, а на четвертом устроилась высокая рыжая девица с большим декольте и не менее большой грудью.

– Как приятно, что у меня наконец появился кавалер, – произнесла она, когда я сел рядом. – Я Елена.

– Никита, – кивнул я в ответ. Елену Шуйскую я знал. Звезда хроник и медиапространства, знаменитость, взбалмошная дочь влиятельных родителей. Я не особо интересовался светскими новостями, но даже я видел про нее несколько скандальных сюжетов.

Отец встал, держа в руках бокал с шампанским. Или мне показалось, или он сильно сдал за последний год. Но голос у него оставался бодрым и зычным.

– Я хочу поприветствовать всех собравшихся и поздравить моего сына с возвращением! – Отец смотрел на Илью с безграничной любовью. И я понимал, чем она вызвана. Ни я, ни Лиза не оправдали его надежд.

Глава 6

За столом говорил в основном Илья, делясь рассказами об участии Первого кирасирского полка в операциях на границе Китайской Народной Конфедерации. Конфедерацию, разделенную на отдельные республики и монархические наделы, уже десяток лет сотрясали то революции, то гражданские и междоусобные войны. Из-за чего на границу и через нее постоянно просачивались отряды хунвейбинов, цзаофани, да и просто бандиты всех мастей. Протесты, отправляемые российскими дипломатами китайцам, не работали. Мандарины были просто не в состоянии навести порядок в осколках Поднебесной империи. И за дело приходилось браться нашим военным. В принципе, с бандами и революционерами неплохо справлялись и пограничные части. Но «рысаки» показали себя в борьбе со всякой партизанщиной с наилучших сторон. Высокая мобильность, возможность подниматься над кустарниками и лесными массивами, серьезная огневая мощь – все это делало из кирасиров идеальных охотников за иррегулярными войсками.

Рассказывал Илья интересно, но полностью прочувствовать накал боевых операций мне мешали нашептывания Елены Шуйской. Может, ей показалось удачной идеей, что наши семьи должны породниться еще и через наш с ней брак, а может, ей просто было скучно. Но болтала она не умолкая.

– Интересно, очень интересно, – воспользовался паузой в рассказе Ильи дядя, – предлагаю прерваться, а потом завести более интересные разговоры и оставить в покое политику. А то наши дамы скучают.

– Нам не скучно, – возразила дяде Елена Шуйская, как бы невзначай прижимаясь к моей ноге под столом бедром, – мы высоко ценим мужество наших защитников.

– Мне показалось, что жандармы вам нравятся больше, – добродушно улыбнулся дядя, намекая на то, что Елена весь вечер не сводила с меня взгляд. Влад слегка порозовел, а у Елены вытянулось лицо. Леонид Шуйский мог себе позволить подшучивать над отпрысками известного рода. Дядя повернулся к Илье. – Составишь старику компанию? Мне привезли коробку с чудесными кубинскими сигарами!

– Простите, но Илья больше не курит, – ответила за брата его жена.

Илья был лихим рубакой на поле боя, но в его доме многие решения принимала супруга. В частности, она активно боролась с его вредными привычками, мотивируя это тем, что у них с Ильей четверо детей, которым нужен отец и будущее.

– Похвальное решение! Тогда, может быть, ты, племяш? – Леонид перевел взгляд на меня.

Я этот взгляд узнал. Умел дядька в гляделки играть. Именно с таким взглядом он меня и уговорил идти в Академию жандармерии, в то время как отец настаивал на том, чтобы я продолжал традиции семьи и стал военным. Тогда он мне доходчиво объяснил, что гренадеры или кирасиры могут остановить десятки тысяч врагов на границе нашей страны. Подвиг ли это? Безусловно, да. Но умелый контрразведчик может остановить всего одного шпиона, который потенциально способен изнутри развалить всю империю.

– Не откажусь. – Я встал со своего кресла.

– Я с вами, – подскочила с места и Елена. Нет, она точно на меня положила глаз!

– Сидите, сударыня, сидите, – остановил ее дядя, – сигары – это сугубо мужское развлечение. Верну я вам Никиту, очень быстро верну.

– Ну хорошо, буду ждать, – кокетливо ответила Елена.

– Не задерживайтесь, – довольно холодно произнес нам вслед отец.

С дядей мы прошли в гостевой кабинет, где на столе нас уже поджидала обещанная дядей коробка. Хотя коробкой этот миниатюрный шедевр искусства назвать было сложно. Темная, с золотистыми прожилками, древесина была покрыта искусной резьбой орнамента. Леонид уселся в одно из глубоких кожаных кресел возле столика и кивнул мне:

– Открывай.

Я откинул крышку и застыл. Дядя не обманул: сигары с поясками из глянцевой бумаги в коробке имелись. Но вот настоящим сюрпризом для меня было то, что на крышке коробки находился миниатюрный экран.

– Запускай, чего ждешь? – подогнал меня дядя.

Я коснулся пальцем поверхности дисплея. И на нем появилось изображение. Звуковым рядом оно не сопровождалось, но я и без звука с первых кадров понял, что именно мне дядя захотел показать.

Хоть экран и был небольшим, но зато имел высокое разрешение. И я отчетливо видел забившуюся в угол камеры Катю. И себя, молотящего кулаками стальную дверь.

– Богатырь! – похвалил меня дядя. – Илья Муромец!

«Иван Дурачок», – едко подметила демонесса.

– Я могу это объяснить…

– Не здесь. И не сейчас, – дядя встал, подошел к столу, забрал из короба дисплей и спрятал его в карман. – Через два часа у тебя дома. Пойдем, я обещал твоей даме тебя вернуть как можно скорее.

– Замужество Лизы… – я попытался было выяснить у дяди, как он относится к загону сестры.

– Тоже неплохая тема для разговора. И ее мы тоже обсудим у тебя, – не стал развивать тему дядя.

Вечер прошел скомканно. Я отвечал невпопад на вопросы, которые мне задавала Елена Шуйская, потому что мои мысли были далеко от посиделок с родней, и в моей голове бушевала демонесса. Нила обвиняла меня во всех смертных грехах и предрекала нам незавидную судьбу в каком-нибудь дурдоме или лаборатории. И вовсю пользовалась тем, что ответить на поток отборнейших ругательств я не мог.

Через час я, сославшись на то, что завтра понедельник и мне надо будет рано явиться на службу, я попытался откланяться. Однако Елена вцепилась в меня клещом и отпустила лишь после того, как я пообещал в следующие выходные нанести ответный визит в поместье Шуйских и покататься с ней на лошадях. Об этом меня также попросили и Лиза с женихом. Отец пожал мне руку и сухо пожелал мягкой посадки. У меня тоже от встречи остался осадок: она прошла совсем не так, как я себе представлял. Наш важный разговор с отцом так и не состоялся. А учитывая все свалившиеся на меня сюрпризы, я не знал, когда у меня будет возможность поговорить с ним снова. И это расстраивало.

Взлетев, я отметил, что до названного дядей срока остается времени в обрез. Поэтому мне пришлось изображать из джета истребитель и даже нарваться на предупреждение от диспетчерской службы. Пришлось притормозить, потому что летной лицензии за такие проделки можно было лишиться на раз-два. И не поможет ни служебное положение, ни дворянский титул.

Приземлившись, гнал я машину тоже на грани, разрешенной правилами.

– Катя! – прокричал я, забегая в холл.

– А?! Что?! – подпрыгнула на диване задремавшая девушка.

До визита дяди оставалось несколько минут.

– Собирайся, ты переезжаешь…

– Куда? – У только что проснувшейся Кати еще не включился мозг.

– В… – я раздумывал, чем же мне проще пожертвовать, – давай на второй этаж!

– Но…

– К нам посетитель, – уведомил меня дом. Но голос у моего жилища изменился!

– Давай-давай-давай! – потянул я девушку вслед за собой на второй этаж. Из «норы» высунулась мордочка Хомы. Медоед убедился, что ситуация под моим контролем, и скрылся. Я открыл дверь и чуть ли не силой запихнул туда девушку.

– К нам посетитель, – напомнил дом заводным девичьим голосом, – открываю?

– Нет, – рявкнул я, скатываясь с лестницы. Я был уверен в том, кто ко мне пожаловал. Теоретически он не мог приехать так быстро: когда я покинул Орлиный насест, дядя еще прощался с отцом.

Несмотря на то что я домой несся как угорелый, дядька как-то умудрился меня обогнать. Причем и особо запыхавшимся он не выглядел.

– И снова привет, – произнес он, когда я открыл дверь.

Задерживаться на пороге дядя не стал и сразу прошел внутрь. Хома с дядей был знаком, поэтому бросил на него взгляд и скрылся в своей будке. Зато Нила взорвалась в моей голове гневными тирадами, на которые я не обратил никакого внимания. Меня волновали проблемы посерьезнее, чем истерики демонессы.

– А где подружка твоя? – сказал Леонид, проходя и располагаясь на барном стуле.

– Какая подружка? – попытался я реально разыграть удивление.

– Брось, неужели ты думаешь, что я не запросил видеозаписи с камер наблюдения? Не ваших, не переживай. Мне хватило и уличных, чтобы понять, что вы приехали вместе. Так что отсиживаться ей не имеет смысла.

– А я и не думала отсиживаться, – дверь на второй этаж распахнулась, и из нее вышла Катя, – просто я хотела бы сохранить нашу с Никитой связь в тайне.

Меня восхитила находчивость девушки. Она, скорее всего, подслушивала и быстро сделала вывод. Но она не знала про видеозапись, которую мне показал дядя.

– Познакомься, это мой дядя, Леонид Анатольевич Орлов, – представил я девушке своего родственника, – а это…

– Заноза в заднице моих сыскарей, Екатерина Беляева. За прошлый год написала три… нет, четыре статьи, которые в той или иной мере затрагивали государственные тайны империи. – Я догадывался, что в ведомстве отслеживают сотни излишне упорных журналистов. Но у дяди была блестящая память. Или он ознакомился с досье Беляевой по дороге сюда. И это было наиболее неприятным вариантом. Значит, мы с Катей заинтересовали главу Тайной канцелярии всерьез.

– Я польщена, что вы знакомы с моим скромным трудом! Но вижу, что у вас с Никитой намечается серьезный разговор. Не хочу вам мешать, – произнесла девушка, спускаясь с лестницы, – дорогой, я пойду.

Катя подошла ко мне и поцеловала в щеку. Это было приятно, но я ее был вынужден разочаровать.

– Леонид Анатольевич видел запись из камеры, куда нас поместили после похищения.

– И то, как ты дверь выбил, Леонид Анатольевич тоже имел честь наблюдать?

А Катя хороша! Умеет из потока информации вычленять самую суть!

– Имел, имел, – улыбнулся дядя. Улыбка у него была как оскал у волка, который почуял свежий кровавый след. – и именно к этому факту у меня больше всего вопросов.

– Вшитая в руку капсула с жидким азотом, – наконец-то я использовал заготовленную историю.

– Эх, молодежь-молодежь. Считаете нас старыми полоумными пердунами, да? – покачал головой дядя. – Оно и правильно. Я тоже когда-то так думал. Но все секретные разработки жандармерии проходят через вот эти руки, – Леонид поднял ладони вверх, – я их внимательнейшим образом просматриваю и выбираю что-нибудь и для своих молодцов.

– И криокапсулы в этих наработках не фигурировали? – на всякий случай уточнил я.

– К превеликому сожалению – нет. Я больше скажу: я никогда и ничего подобного не видел. А я повидал многое. И жду от тебя объяснений.

– А если я не смогу их предоставить? – спросил я, перекрывая вопли Нилы в моей голове о том, что мы раскрыты и все пропало.

– Тогда, я боюсь, у меня не останется выбора: я арестую вас обоих. – Дядя умел переходить от милой и непринужденной беседы к конкретному действию. И я знал, что он не пытается меня запугать, а просто предупреждает о последствиях.

– Меня-то за что? – невинным голосом спросила Катя, присаживаясь на диван.

– За распространение государственной тайны, – спокойно парировал Леонид.

– Но я же еще ничего не распространила!

– Но распространишь, если тебя оставить на свободе.

Тайная канцелярия являлась контрразведкой в чистом виде. И бдительно стояла на страже всех имперских тайн и секретов. Исполняя свои функции, канцелярии приходилось ущемлять права меньшинства ради благоденствия большинства. По классике жанра возглавлять ведомство, исполняющее роль чуть ли не инквизиции, должен был зловещий маньяк. Но нам с Катей повезло: мой дядя был не из такого рода управленцев. Он любил не мучить людей, а использовать. Причем использовать не для личной выгоды, а на благо отчизны. И его не смущало то, что он сейчас говорил с сыном родного брата.

– Но, – Леонид, привлекая наше внимание, поднял палец вверх, – у нас есть и другой вариант. Вы рассказываете мне, что случилось, и мы вместе придумываем, что с этим всем делать.

Мы с Катей переглянулись.

– Твой родственник, тебе и начинать, – торопливо скинула на меня всю ответственность Катя.

«Ага! Видишь! Она тебя сдаст в любой момент!» – начала подначивать меня демонесса. Однако мне сейчас надо было объясняться не с ней.

– Гражданка Беляева встретила меня возле охраняемого периметра и сообщила, что в Самаре…

Я понимал, что дядя мои показания потом легко может повторно проверить на полиграфе, поэтому в рассказе старался максимально не отступать от истины. Леонид слушал не перебивая. Но ровно до того момента, когда я впервые упомянул о Ниле.

– Что значит – живущий внутри тебя демон? Это образная фраза?

– Самая что ни на есть прямая, – ответил я дяде.

«Ой, дурак!» – взвыла демонесса, а мне пришлось сделать в рассказе отступление и поведать историю о происшествии в Зарнице.

– И… этот демон сейчас живет в твоей голове? – ошарашенно спросил он.

– Да. Я его видела, – внезапно за меня ответила Катя.

– У нее дар.

– Дар, – потрясенно протянул дядя.

Я будто воочию видел, как в его голове зарождаются мысли о том, что парочка умалишенных нашла друг друга. И если на Катю ему откровенно было плевать, то родной племянничек, являвшийся сотрудником спецслужбы, вызвал у него обоснованное беспокойство.

– Давай, покажи ему какой-нибудь трюк, – попросил я Нилу Агни.

Чем вызвал еще большее недоумение у дяди, ведь я говорил буквально в воздух.

«Нет», – последовал краткий ответ демона.

– Почему?

«Я не самоубийца. В палате с мягкими стенами тоже можно будет прожить. А вот если меня начнут изучать ваши ученые…»

– Покажи наши способности! – еще раз потребовал я.

«Ни за что!» – категорично заявила Нила.

– Демон тебя стесняется, – развел руками я.

– Я примерно так и думал, – задумчиво ответил дядя. – Знаешь, а ты не думал взять отпуск? У меня у знакомого в Кисловодске есть замечательный пансион. Слетаешь, отдохнешь…

– Ты думаешь, что я свихнулся?

– Я предпочитаю использовать слово «перенапрягся». Обычно до демонов и чертиков напиваются, но ты вроде бы в злоупотреблении замечен не был.

– Хорошо, попросим ее по-другому. – Я подошел к тумбе, выдвинул ящик и вытащил из него нож.

– Ник, давай не будем драматизировать ситуацию, – дядя осторожно поднялся со стула, засунув руку под пиджак, – успокоимся и поговорим по-родственному. Без горячки.

Горячку пороть я не собирался. Впрочем, как и ехать в какой-нибудь там пансионат или заведение для душевнобольных.

«Не смей! Только попробуй! И я…»

– Последний раз прошу по-хорошему – покажись, – произнес я вслух.

Леонид вытащил руку, в ладони дядя сжимал небольшой блестящий никелем пистолет. Модель с длинным узким стволом была мне незнакома, но я не сомневался в том, что у главы Тайной канцелярии оружие должно было быть крайне смертоносным.

Мое обращение Нила решила проигнорировать. Ну что ж, придется нанести себе небольшой урон. Я зубами оторвал пуговицу на рубашке и стащил рукав к локтю. Нила была, безусловно, могущественным существом, но и у нее имелась своя слабость. Королева Теневых Лезвий не переносила боль. Я выяснил это случайно, ударившись мизинцем ноги об угол кровати. Было больно, но демон вопила так, будто ее пилой на части разделывают.

«Ты мерзкий шантажист! Ублюдок! Надо было тебя… а-а-а-а-а-а!» – заорала Нила, когда я воткнул себе в предплечье нож и слегка провернул лезвие.

– Ты чего?! Ник! Брось нож! Немедленно брось! – Леонид вторил ей с округлившимися от ужаса глазами.

Я бы сказал ему что-нибудь успокаивающее, но не мог, так как стиснул зубы до хруста – пытка и мне особого удовольствия не доставляла. Но я соревновался в силе духа с архидемоном и собирался на него надавить сильнее. Причем надавить в самом прямом смысле этого слова – я вогнал лезвие чуть глубже.

«Стой! Хватит! Я согласна!» – выкрикнула демонесса в тот момент, когда и я хотел уже сдаться.

Я вытянул нож перед собой. Дядя поднял пистолет, думая, что я сейчас кинусь на него. Вдруг нож окутался синими всполохами, его клинок покрылся изморозью. Ребром ладони я ударил по лезвию, оно разлетелось острыми брызгами.

– Ну вот, как-то так я вскрыл ту дверь в камере, – сказал я дяде.

Глава 7

Фокус удался на славу. Дядя осел обратно на стул и открывал рот, как выброшенная на сушу рыба, не в силах произнести ни единого слова. Сенсоры дома определили, что на ковре появился опасный мусор.

– Не двигайтесь, – проворковали динамики под потолком голосом бойкой девчонки, – будет произведена экстренная уборка помещения.

Из открывшейся в стене ниши выскочил прямоугольный белый корпус робота-уборщика. Он начал сновать у меня под ногами, щеточками и вакуумными трубами собирая осколки стали.

Катя, схватив со стола салфетку, подбежала ко мне и начала перебинтовывать руку. Ты смотри, не испугалась вида крови!

– И что… что ты сейчас проделал? – запинаясь, спросил Леонид.

– Это не я. Это демон.

– Демон, значит, – дядя убрал пистолет и потер переносицу, – который вышел из портала после взрыва источника?

Я кивнул.

– А это точно… демон? Ну, знаешь ли… ты мог приобрести свои способности благодаря неожиданному физическому эффекту.

– Демон-демон, – подтвердила Катя, закончившая оказывать мне первую помощь, – я его вижу. Точнее – ее.

– Ее? – Дядя переводил взгляд с меня на девушку и все никак не мог решить, сумасшедшие мы или нет.

– Да. Я вижу ее расплывчато и только в тот момент, когда она пользуется силой. Но определенно это женщина.

От лестницы раздалось недовольное фырчанье. Леонид обернулся и увидел высунувшегося из «норы» Хому.

– И ты тоже видишь демона? – спросил дядя у медоеда.

Тот не стал отвечать и вернулся в свое убежище.

– И что… что нам теперь делать?

Я никогда не видел Леонида Анатольевича настолько растерянным. Для любой ситуации у него был план, на любой вопрос – ответ.

– Мы с вашим племянником собирались выяснить, кто и зачем на нас напал, – сказала Катя.

– А с демоном что? И с твоим даром видящей?

– А с ними мы продолжим жить дальше, – как ни в чем не бывало ответила девушка.

– Кто нас вас напал, – задумчиво произнес дядя. Он встал, прошел к бару, взял бутылку с вишневой наливкой и налил себе полную рюмку. Осушив ее одним махом, он просипел: – То, что вы хотите найти отморозков, напавших на жандарма…

– И журналиста! – напомнила о своем существовании Катя.

– Да-да. И на представителя прессы – это правильно. Неправильно то, что вы собрались заниматься этим самостоятельно. Без участия государственного аппарата. Я такую самодеятельность не поддерживаю. Теперь это дело берет под контроль канцелярия!

– С чего это?! – Меня заела гордость за родную контору.

– Ты плохо слушал, о чем тебе говорила эта юная особа? За ней в день инцидента приехали жандармы! Я ничего не имею против лейб-жандармерии, но тебе не кажется, что ее сотрудники замешаны в чем-то нехорошем?

– Жандармерия стоит на страже секретов НИЭ, – озвучил я всем известный факт, – и ты хочешь сказать, что ее сотрудники каким-то образом…

– Стоит на охране – да, – не стал дослушивать меня дядя, – но жандармы этих секретов не знают!

– Ты хочешь сказать, что в лейб-жандармерии зреет предательство?! – Мысль была настолько крамольная, что я ее произнес чуть ли не шепотом.

– Не хочу. Ты до этой идеи дошел сам. Поэтому ты свое руководство пока в известность не ставишь.

Я понимал, что происходит. Спецслужбы любой страны конкурируют друг с другом. За бюджет, за влияние, за определение курса всей страны, в конце концов. И, соглашаясь на предложение дяди, я подставляю родную жандармерию.

– Ты кому присягу давал? – видя, что я колеблюсь, спросил Леонид. – Его превосходительству, генерал-лейтенанту, командиру корпуса жандармов? Или Родине? Ты обещал интересы России блюсти в первую очередь!

– Но мне завтра на службу…

– Возьмешь отпуск! – видя, что я поддаюсь, дядя развил инициативу.

– И?

– И станешь на время сотрудником канцелярии.

– Как?