Переполох в Академии Граней. Это кто еще попал!

– Ой, да ладно тебе, смешно же получилось, – фыркает рыжая пройдоха, забавно морща носик.

– Тебе смешно, а мне расхлёбывай, – огрызаюсь я и поворачиваю в центральный коридор, который ведёт к выходу.

Поворачиваю и тут же резко торможу. Мокасины скользят по отполированному полу, и я останавливаюсь в десяти сантиметрах от Дейрика, который стоит, прислонясь к противоположной стене.

Он наблюдает за моими телодвижениями с типичной для него ехидной ухмылкой. Будто бы его забавляет одно моё существование.

– Извини.

Отшатываюсь от него и под насмешливым взглядом прозрачно-голубых глаз нервно заправляю пряди волос за уши. Ловлю себя на мандраже, который испытываю каждый раз в присутствии Рика, и решаю идти в атаку:

– А ты чего тут стоишь? Нам, между прочим, из-за тебя баллы сняли!

– Так его, сестричка, – хвалит меня Фло и подлетает к Рику, крутится вокруг, явно высматривая грифона.

– Так-то из-за меня? – Дейрик наклоняется вперёд, сокращая расстояние между нами.

Мне приходится задрать голову, чтобы смотреть ему прямо в глаза, храбрясь и стискивая дурацкие методички.

– Сдаётся мне, баллы нам сняли не только из-за моего отсутствия. – Он ехидно вздёргивает бровь, указывая на надписи. – Опять забыла-перепутала?

Я вспыхиваю от такого пренебрежительного тона.

– Я не знала, какой у нас урок!

– Да ты всегда так говоришь, – хмыкает Рик, отодвигаясь, но не прекращая сканировать меня взглядом.

Проходится от ярко-красных щёк до чулок на ногах, смущая меня ещё больше.

– Прекрати на меня так смотреть! – топаю я.

– Как?

– То ли поиметь меня хочешь, то ли отшлёпать!

Секунда, в мимолётный миг которой лицо Рика вытягивается в крайнем изумлении, стоит того, чтобы ляпнуть эту несусветицу. Правда, я тут же жалею об этом.

– Скажу тебе по секрету, оба эти занятия можно совмещать. – Он вновь награждает меня насмешливым взглядом.

– Будто я не знаю! – гневно выпаливаю я и, резко развернувшись, задеваю нахала хвостом.

– Пф-ф. – Он закашливается, отбиваясь от рыжей копны. – Да успокойся ты. – Рик хватает меня за руку, заставляя остановиться. – Куда ты сейчас?

– Эм-м-м, Кери говорила про какую-то практику по стихийной магии, не хочу СНОВА подвести команду и лишить нас баллов.

Я говорю с высокомерным отчуждением, обиженная на его подначивания. И сама не узнаю себя. Меня не так уж легко выбить из зоны комфорта. Из всех моих друзей именно я отличаюсь уравновешенным характером и рациональным подходом ко всему. Но здесь, рядом с этим зубоскалом, вся моя хвалёная выдержка и яйца выеденного не стоит.

– Стихийку перенесли на завтра, – тем временем комментирует Рик. – Давай я провожу тебя к табло с расписанием занятий, чтобы ты больше ничего не путала.

– А ты можешь делать добрые дела без обязательного нравоучения? – гримасничаю в ответ.

– Нет, – смеётся он, подталкивая меня к выходу. – Кто-то же должен держать вас в рамках. Тем более ты так очаровательно злишься.

– Мечта, а не мужчина, – восторженно подвывает Фло.

Лисица, усевшись на моё плечо на манер пиратского попугая, тянется к шагающему рядом Рику, то и дело грозя свалиться.

– Ты что, флиртуешь со мной? – спрашиваю в лоб.

Я всё ещё помню его разговор с отцом, и поведение Рика напрягает всё больше и больше.

– Даже если и так, то что? – усмехается он, открывая дверь и выпуская меня из корпуса.

– А то, что по словам Кери, мы не друзья. Совсем. – Я встаю в проходе и смотрю открыто и прямо ему в глаза.

Мне нечего скрывать (кроме своего иномирного происхождения), а потому надеюсь на ответную искренность.

– Мы не друзья, это точно, – склоняя голову на плечо, отвечает Дейрик. – Но теперь мы команда, для слаженной работы которой я готов пойти на всё. Даже подружиться с тобой.

– О… Всевидящий, – я вовремя вспоминаю имя местного божества, – какая жертвенность, какое радение за командный дух. Держите меня, я сейчас от восторга в обморок грохнусь.

– Вот теперь я узнаю Дэль. – хмыкает Рик. – Как была язвой, так и осталась. А то ходила как подменённая.

– Да хватит меня проверять! – в гневе повышаю я голос. – Можно подумать, люди не меняются!

Я сбегаю с крыльца и спешу прочь.

– Куда ты? – раздаётся позади насмешливое. – Вход в центральный стержень с другой стороны!

Я чертыхаюсь и меняю траекторию движения.

– Понастроют, а ты потом плутай, – бубню про себя.

Иду, уставившись строго в дорожку перед собой. Буквально через секунду в поле зрения появляются начищенные носы форменных ботинок Рика. И до меня доходит, почему он опоздал.

– Ты не успел переодеться, поэтому и не пришёл? – спрашиваю я чисто для поддержания формальной беседы.

– Ага.

Я украдкой кошусь на него. Он идёт, с беззаботным видом засунув руки в карманы. Сумка-портфель при каждом шаге бьёт его по спине, но это, кажется, совсем не беспокоит Рика. Он будто наслаждается возможностью передохнуть от учёбы.

– Извини, – еле слышно говорю я.

– Не бери в голову. Как ушли, так и вернутся, – отвечает Рик, сразу понимая, за что прошу прощения. – Укомплектованным звёздам проще набрать нужные очки. Так что со своей инициацией ты очень вовремя.

Мы огибаем округлый бок центрального здания и, пропуская нескольких работников академии, входим внутрь.

Стержень, как здесь называют административную башню, как и все здания вокруг, наполнен светом. Он пробивается через множество сетчатых окон, прыгает солнечными зайчиками по большому количеству зелёных насаждений. По контуру тут и вовсе располагается искусственная река.

Я застываю на месте, разглядывая удивительное зрелище. Меня уже не первый раз поражает то, с какой бережностью тут архитектуру вписывают в природу. Вот бы и в нашем мире такой подход поставили в приоритет.

Думая о родном мире, не сразу ловлю на себе задумчиво-растерянный взгляд Рика. Без прежней насмешки или подозрения, он смотрит на меня так, будто видит впервые в жизни.

– Спорим, влюбляется? – довольно фырчит Фло и горделиво выпячивает грудку.

Как будто он её видит.

– Ерунды не неси, опять, наверное, ищет симптомы подселения, – хмурюсь я, и в ответ на мою гримасу отмирает и Рик.

Всё волшебство момента, что ненадолго возникает между нами, улетучивается за один взмах ресниц. Мир возвращается к своим реалиям.

– Расписание на первом этаже, – говорит Рик, строго глядя на меня. – Кабинет дэры Раманюк на третьем этаже.

Он замолкает на секунду, а потом, с трудом сдерживая смех, дополняет:

– Не перепутаешь?

Я не выдерживаю, срываю сумку с плеча и от души луплю его. Да сколько можно?!

Рик уворачивается и так заразительно смеётся, что спустя десяток замахов хохотать начинаю и я.

В одно из моих нападений он изворачивается и хватает сумку за ремень, дёргает на себя. Слишком резко, так, что я врезаюсь в него.

Его руки опускаются на талию, вроде как удержать на месте. Но там и остаются. Мы оба горим от адреналина в крови, а от уверенных движений мужских рук, поглаживающих мою спину, я рефлекторно выгибаюсь. Как кошка, подставляюсь под ласку. В расширенных зрачках Рика вижу свои, будто бы пьяные, глаза.

– Целуйтесь! – нетерпеливо командует Фло и тем самым рушит всё.

Я недовольно кривлюсь, и Рик воспринимает это на свой счёт. Тут же отпускает меня, закрывается. И мне почему-то очень жаль. Открываю рот, чтобы объясниться, но в этот момент со стороны лифта доносится:

– Дейрик, ты что тут делаешь?

К нам широким уверенным шагом двигается мужчина в возрасте. Чёрный строгий костюм с богатой вышивкой на удлинённом камзоле чётко говорит о высоком статусе человека передо мной, а холодный взгляд тёмных глаз – о непростом характере.

Он останавливается напротив и выжидающе смотрит на меня.

– Отец. – Рик покашливанием отвлекает внимание пугающих глаз. – Дэль потеряла память, и та ещё не восстановилась.

– И потому ты, как воспитанный молодой человек, прогуливаешь занятия, рискуешь успеваемостью и репутацией семьи, чтобы провести для неё экскурсию? – Хотя мужчина и говорит с сыном, но взгляда с меня не сводит.

Есть в этом что-то змеиное. Он, как хищник перед прыжком, изучает мои слабые стороны, чтобы точно знать, куда вцепиться.

– Я не успел на занятие из-за досадного инцидента в столовой, – поясняет Рик, вытягиваясь и смотря строго в затылок отцу.

А его прозрачные глаза будто застывают под коркой льда.

– Что же помешало Адель посетить пару? – Он всё же оглядывается на сына, а меня передёргивает: от резко спавшего градуса напряжения, от того, как непривычно звучит моё полное имя.

– Дэль и сама может ответить, – храбрясь, отвечаю я. – Методички забыла.

– Что ж, память потеряла, а как дерзить – не забыла. Какая избирательная амнезия. – Отец Рика кривит губы и, не прощаясь, движется к выходу. – Дейрик, проводи к порталу.

Рик, скользнув по мне нечитаемым взглядом, устремляется за отцом.

– Ты забыл условия сделки? – доносится до меня еле слышимый вопрос мужчины. – Мне как объяснять твоё поведение её семье?

Ответ Рика я уже не слышу, поскольку мужчины покидают стержень.

– Думаешь, он видел нас с Риком? – спрашиваю вслух, зная, что Фло поймёт, о чём я.

– Ставлю свой хвост, что да! Хотя нет, хвост не поставлю – кисточку на ушах!

– Что же там за сделка такая? Не помнишь? – Я скашиваю глаза на рыжую напарницу.

– Надеюсь, они не душу твою продали, – вздыхает в ответ та.

– И я надеюсь.

А внутри так тяжело становится. Я не успела объяснить Рику своё поведение, и он ушёл, уверенный в том, что он мне неприятен. Но факт-то в том, что, похоже, приятен.

С чётким ощущением, что вляпываюсь в очередную неприятность, поворачиваю к лифту. Впереди – неизвестность и разговор с дэрой Раманюк.

Глава 7. Да тобой только врагов пугать!

– Может, свалим? – спрашивает Фло.

Её вопрос закономерен, ведь мы стоим под дверью кабинета дэры Раманюк уже минут десять. Я всё не решаюсь постучать и войти. Просто боюсь. Она проверяла меня на подселение, а что, если сделает это снова? Посмотрит глубже? Или ещё хуже – уже тогда поняла, что перед ней гость из другого мира и почему-то не сдала меня.

И почему у неё рога? В этом мире есть другие расы?

– Пока мы мнёмся, там нашего Рика уводит какая-нибудь профурсетка! – выкатывает аргумент лисица.

– Тебе лишь бы на него лапки наложить, – усмехаюсь я, но в дверь послушно стучу.

Просто потому, что это надо сделать, пройти испытание и выдохнуть. А не потому, что меня беспокоят мифические поклонницы Рика.

– Войдите, – раздаётся мелодичное по ту сторону.

Дверное полотно распахивается само по себе, мне даже не приходится прилагать усилий. Я просовываю голову внутрь и осторожно оглядываюсь.

Конечно, кабинет дэры Раманюк светел и уютен. Тут, видимо, это стандарт для всех помещений. У окна напротив входа размещён изящный рабочий стол на тонких ножках, по стенам расставлены книжные шкафы и витрины. За стёклами виднеются странные приборы, которые то и дело издают тонкий перезвон. Комната вообще наполнена самыми разными звуками, странным образом переплетёнными в приятную мелодию.

– Дэль? Славно, что ты пришла пораньше.

Из смежной комнаты появляется куратор. Всё в том же изумрудном платье, в котором была с утра. Очки она сняла и сейчас выглядела намного моложе. Всего лет на пять старше меня.

Она поправляет манжеты на рукавах и проходит за стол. По дороге дэра бросает на меня изучающий взгляд. И мне чудится понимающая улыбка в уголке её губ.

– Присаживайся, – женщина кивком указывает на обитое фисташковой тканью кресло.

Я на время подвисаю и получаю тычок в спину. Фло недовольно бурчит о тормознутой хозяйке, и мне приходится ей подчиниться.

Проходя мимо двери во вторую комнату, замечаю там кровать. Видимо, наш куратор не любит надолго отвлекаться от работы.

– Итак, нам нужно проверить твоего пирима на ориентацию.

Дэра берёт со стола тонкую пластинку, которая тут же вспыхивает мягким голубым неоном.

– Нормальная у меня ориентация, – недовольно фырчит Фло, а я стараюсь не поворачивать к ней головы.

Не хватало ещё перед куратором засветиться. Достаточно того, что меня команда то и дело застаёт за странными телодвижениями.

– Во время распределения по звёздам тебя прикрепили к команде Рика как «луч поддержки».

Информация, которую выдаёт Раманюк, для меня звучит полной тарабарщиной. Но я киваю с умным видом, старательно показывая, что я в теме.

«Луч поддержки» – да, это же так очевидно. Главное, удержать сосредоточенно-понимающее выражение лица.

– О, поддержка! – оживляется Фло. – Поддерживать я могу!

Она спрыгивает на стол, поднимается на задние лапки и на манер спортивных болельщиц принимается прыгать, потрясая воображаемыми помпонами.

Я закрываю рот руками, чтобы не рассмеяться в голос. Настолько комичен вид Фло.

– Проверка предназначения – стандартная процедура. Не надо бояться. – Дэра, неверно истолковав мою реакцию, откладывает планшет и с участием смотрит на меня.

А я скашиваю взгляд и вижу мою фотографию на голубом экране. Личное дело Дэль! Раздобыть бы его, и это разом бы решило проблемы с потерей памяти. Хотя бы по части семьи.

Фло, видимо, почуяв мои намерения, бросает дурачиться и уверенно семенит к отложенной пластинке.

– А что надо делать? – я смотрю вслед рыжей проныре, усиленно изображая растерянную студентку.

– Призывай пирима, – проговаривает Раманюк с таким видом, будто это прописная истина.

Может быть, для неё, но не для меня. Я понятия не имею, что делать!

Видя моё недоумение и мечущийся по сторонам взгляд, дэра вздыхает и хлопает по столу. Его центральная часть тут же светлеет, превращаясь в прозрачную вставку.

– Подзабыла, что ты память потеряла, – деловито проговаривает куратор, проводя руками над столешницей.

В ответ на её движения та активируется, вспыхивая голубым светом.

– Не будем ждать, когда она вернётся.

– Именно! Слава… Всевидящему, вы меня понимаете! – с искренним облегчением выдыхаю я и ловлю на себе ироничный взгляд Раманюк. – А то все какими-то загадками говорят. Ещё и обижаются, что я не могу их вспомнить или не въезжаю во все эти учебные штучки.

– Рада, что могу тебе помочь. Чуть-чуть поднатаскаю тебя, этого хватит, чтобы, как ты говоришь, въехать в образовательный процесс.

Я прикусываю язык. Надо следить за речью, мой иномирный сленг сдаст меня с потрохами раньше, чем я смогу найти путь домой.

Пока куратор выводит на стол различные проекции, я кошусь на Фло. Мелкая зараза застывает над моим досье и что-то там внимательно изучает. Хорошо, что пока без комментариев и попыток умыкнуть планшет.

– Итак, о призыве, – закончив настройки, говорит Раманюк. – Есть три состояния, в котором пребывают пиримы.

При её словах над столом возникает изображение человека, а над ним – три очертания странного крылатого существа.

– Первое – спящее, когда пирим обитает в межгранье. Это состояние нужно для восполнения сил твоего духовного стража.

О, значит, пиримы – это стражи! Уже хоть что-то.

Я киваю, полностью сосредотачиваясь на лекции. И не сразу замечаю, как Фло пытается лапкой сбить моё личное дело на пол!

– Второе состояние – активация, – тем временем продолжает куратор, пролистывая картинку на полупрозрачное изображение крылатика. – Пирим уже вызван из межгранья, пребывает в нашем мире, но мы его не видим. Это состояние экономно как для стража, так и для его носителя. Но при этом позволяет призвать пирима за долю секунды и сразу вступить в бой.

– Ага, – поддакиваю я, кося глазом в сторону воровки.

Та уже спрыгнула вниз, и над столом видна только её лапка, которой она упорно подцепляет тяжёлую пластинку.

– Куда ты смотришь? – Дэра Раманюк поднимает взгляд и замечает мои проблемы со зрением.

– Никуда! – тут же вздрагиваю я и перевожу тему. – То есть можно всегда ходить с активированным пиримом? Чтобы всегда быть наготове?

– Хм, это возможно, но стратегически невыгодно. – Куратор задумчиво потирает подбородок. – Активация тянет силы как из стража, так и из носителя. Что неизбежно снижает боевую эффективность.

Я на автомате бросаю взгляд в тот угол, где проходит воровская операция. Вот же жопка шерстяная! А говорила, что её присутствие полностью для меня безопасно!

В ответ на мои мысли многострадальное досье под действием неумолимой силы под названием «Фло» с грохотом падает на пол. Я замираю, глядя на куратора широко раскрытыми глазами. Надеюсь, что в них можно прочесть лишь невинное удивление. Мол, я и сама в шоке, не знаю, как это произошло!

– Хм, интере-е-е-есно, – тянет Раманюк.

Она, крутанувшись в кресле, подъезжает к одному из шкафов. Выдвигает несколько ящиков, что-то разыскивает, недовольно бурча о хаосе и необходимости нанять ассистента. Наконец, выуживает знакомые мне очки-половинки, линзы которых на секунду вспыхивают зелёным светом.

Мне кажется, я скоро нервный тик заработаю, так активно гримасничаю Флоренс, показывая, что той пора бежать. Но рыжая бестолочь сидит на месте и с любопытством наблюдает за куратором. А та, надев очки, разворачивается и смотрит прямо на мою погибель:

– Кто тут у нас?

– Вы что, её видите? – Я нервно сглатываю.

– А чего такую красотку и не видеть? – Подперев локтем голову, Раманюк глядит то на меня, то на Фло. – И давно она у тебя в таком состоянии?

– Сутки, наверное, – осторожно выдаю я, как сапёр, прощупывая возможные направления беседы.

– Я могу больше не прятаться? – тут же возникает Флоренс и прыгает обратно на стол.

– Можно подумать, ты всё это время в засаде сидела, – огрызаюсь я на неё.

– Ты её ещё и понимаешь? – В этот раз мы с лисой удостаиваемся поднятия обеих бровей куратора.

– Браво! – Фло садится на попу и аплодирует.

– Понимаю и иногда жалею об этом, – поджимая губы, отвечаю я.

И замираю в ожидании ответа Раманюк. Вдруг то, что у меня с пиримом настолько плотная связь, что я её слышу, означает лишь одно – что я подселенец и сейчас я себя выдаю с головой.

– Какой интересный эффект от поздней инициации, – задумчиво протягивает дэра, кивая каким-то мыслям.

– То есть это норма? – В воодушевлении перевожу взгляд с Фло на куратора и обратно.

– Я бы не сказала, что норма, – пожимает плечами Раманюк. – Инициации происходят в раннем возрасте. Уже с семи лет носители входят в контакт со своими стражами. Полная активация происходит к шестнадцати годам. А вот призыву обучаются уже на первом курсе академии. Раньше этого делать не стоит, дабы необученный носитель не ранил окружающих.

– Но случаются поздние активации, как у меня? Я не исключение? – уточняю я.

Куратор стучит пальцем по рогам.

– Я тоже прошла позднюю инициацию. Только, в отличие от тебя, на радостях решила сразу же призвать моего Буваги и поплатилась.

Она замолкает. Смотрит невидящим взглядом на пол, туда, где валяется сброшенный Фло планшет. Мы с лисой переглядываемся непонимающими взглядами, но ни она, ни я не произносим ни слова.

– Что мы знаем о пиримах? – Раманюк прерывает молчание неожиданным вопросом, наклоняется и поднимает планшет.

И продолжает, явно не рассчитывая на мой ответ:

– После первого прорыва Граней в наш мир вместе с тварями Загранья пришли и пиримы. Эти сущности связаны с сознанием носителя на каком-то тонком уровне. Мы до сих пор не до конца изучили, почему у одних людей есть стражи, а к другим они так и не приходят. Но не суть. После инициации пирим растёт и развивается. Поначалу он привязан к носителю, практически не имеет физического воплощения и может противостоять врагам лишь магически.

Она, не глядя на нас, крутит в руках планшет. Но я уверена: ни строчки на нём не видит. То, что кажется лекцией, на самом деле оказывается историей, что связана конкретно с ней. Осталось только понять как.

– Мы не знаем, что является толчком, но в определённый момент пирим отделяется от носителя и приобретает физическое воплощение. – По линзам очков пробегают блики, когда куратор наконец-то поднимает на нас взгляд. – Но если призыв совершить слишком рано, без теоретической подготовки, то может произойти всё что угодно. В моём случае Буваги попытался захватить моё тело.

Я бросаю быстрый взгляд на её рога, и до меня доходит: Раманюк не представитель другой расы существ – она жертва собственной самонадеянности.

– Это больно? – невольно вырывается у меня.

– Я не хочу призываться, – почему-то испуганно пищит Фло и прыгает мне на грудь, съёживаясь до размеров котёнка. – Мне нравится моё тело, а твоё себе оставь!

– Хороший пирим заботится о хозяйке, – одобрительно кивает дэра, не отвечая на мой вопрос.

Хотя мне и без этого ответа всё понятно. Сквозь тщательно удерживаемую маску благодушия пробиваются истинные эмоции сидящей передо мной женщины. Не знаю, сколько времени прошло с того момента, но Раманюк до сих пор больно вспоминать о последствиях своей ошибки.

– В общем, о пиримах поговорили. – Она внезапно хлопает руками по столу.

Атмосфера в комнате из гнетущей тут же преобразуется в рабочую.

– Но лисичку твою надо проверить на потенциал и чистоту. Настораживает меня её длительная активация.

– Я сегодня мылась, я чистая! – отчаянно верещит Фло, забираясь мне на шею, под воротник рубашки.

И вот это вызывает подозрения уже у меня.

– Прекрати, ты ведёшь себя странно, – выдыхаю сквозь сжатые зубы и ловлю рыжую трусиху за загривок.

Сдёргиваю с себя и строго смотрю ей в глаза.

– Чего это она? – удивлённо спрашивает меня Раманюк и, проводя манипуляции со столом, выставляет какие-то режимы.

– Говорит, что чистая, мылась сегодня, – я передаю послание Фло, отводя взгляд от умоляюще смотрящих на меня глазок.

– Милая, это не больно, – в голосе дэры убойная доза успокоения, но Флоренс продолжает затравленно смотреть на меня. – Клади её сюда.

Раманюк разводит руками над загоревшейся красным светом столешницей. Тревожный цвет зарождает во мне сомнения, и я тихо спрашиваю у трусихи:

– Чего боишься?

– Предчувствие, – растерянно пищит она в ответ.

– Не убедительно! – злюсь я.

Но на стол плутовку кладу максимально бережно. Лишь под конец невежливо подпихиваю под попу.

Над Фло смыкается прозрачно-розовый купол, и в этот момент лисица верещит от боли. Захлёбывается жалобным плачем, и я срываюсь к ней на помощь. Потому что чувствую – не играет, ей действительно больно.

– Прекратите! – ору на куратора, которая наблюдает за происходящим.

С каким-то садистским спокойствием глядит на то, как рвётся ко мне Фло.

Я просовываю руки в купол, пытаясь вытащить малютку, и ощущаю едва терпимый жар. Руки с каждой секундой всё больше горят, но я упорно подтаскиваю почти безвольное тельце к барьеру. И в этот момент Флоренс меняет цвет, раздаётся в размерах и превращается в большую чёрную лисицу. Её окутывает инфернальная тьма, в которой то и дело мелькают радужные всполохи. Эта новая ипостась Фло пугает меня до чёртиков, и я выдёргиваю руки, потрясённо глядя на Раманюк.

– Мы идём! – тем временем произносит лиса низким, многоголосым эхом.

– И мы будем готовы, – отвечает ей куратор, а на её лице не вздрагивает ни единая мышца.

Фло окончательно теряет сознание, падает на стол, и в этот же момент купол над ней гаснет. А сама рыжуля возвращается к своей привычной форме.

– Это что такое было?! Вы обещали, что это не больно! – то ли гневно, то ли испуганно спрашиваю я, стягивая рыжулю к себе в руки и прижимая к груди.

Пускай она невидима, но для меня – вполне осязаема. И я на интуитивном уровне чувствую: ей нужна моя поддержка. Как и мне – необходимо защитить её.

– Запомни, Дэль, Пиримы – существа Загранья. Какими бы хорошими они ни были, они пришельцы в нашем мире. – Раманюк меняет режим стола, возвращая на его поверхность голубоватые проекции, в которых я узнаю себя и Фло. – И лишь носитель удерживает их тёмную сторону от прорыва в нашу реальность. Сейчас ты видела именно эту ипостась своего стража. Те носители, что слишком часто обращаются к призыву именно тёмной стороны, увы, сходят с ума и рано или поздно переходят на сторону Загранья. Уничтожают тех, кто был их братьями по оружию.

Она замолкает и выжидающе смотрит на меня.

А что я? Я вообще ничего не понимаю. Знаю лишь, что мне до холодеющих ладоней страшно за Флоренс. Этот страх заставляет меня дышать рвано и судорожно, а мысли – скакать галопом.

– Фло за всё это время не проявила никакой враждебности, – чуть дрогнувшим голосом говорю я. – Наоборот, иногда она чересчур любвеобильна. – Вспоминаю её притязания на чужих пиримов. – И я уверена, не спровоцируй вы её – никакого обращения к тёмной стороне не было бы.