Не повторяется такое никогда!

Беги братишка, беги дружище и с Машей у вас всё будет отлично. Я вижу, как она на тебя смотрит. Беги, ей будет приятно, а это ещё один плюсик в твою копилку. Ещё один кирпичик в фундамент ваших отношений.

21 декабря 1970 года. Репетиционная.

Мы работали, мы пахали, мы трудились не покладая рук и ног. Всё песни мы уже играли на автомате, как роботы. Мы распевались, а потом пели. А капелла и под музыку, я долбил и долбил всех своими придирками и требованиями, но все видели, что они растут профессионально. Все подняли свои умения и знания на порядок. Да меня тихо ненавидели и терпели, но… все понимали необходимость этого. Мы учли все претензии друг к другу и теперь старались исключить ругань и скандалы, где-то шло туго, а где-то, как по маслу. Все понимали и чувствовали, что мы резко перешли с уровня заводская самодеятельность, на уровень почти профессионалы. Наш дальнейший рост тормозили только инструменты и аппаратура. Увы!

– Здравствуйте ребята! – раздалось от входа, и в зал зашла знакомая троица – Как ваши дела? Как успехи? – заулыбались сразу все трое.

– Отлично! Нормально! Работаем! – раздалось со всех сторон от музыкантов.

Все подошли с ними поздороваться, только я остался на сцене, стоя с гитарой. Я смотрел на Валентину и не мог оторвать глаз, всё-таки она удивительно красивая женщина. Между прочим, с минимумом косметики, без пластических хирургов, ботаксов, лазеров и прочей херни из будущего. Всё естественное и натуральное. Няша! Никакого фотошопа.

Все поздоровались и естественно обратили внимание на меня красивого.

– Андрей Фёдорович, а вы не хотите с нами поздороваться? – с хитринкой спросил меня Илья Петрович.

– Здравствуйте товарищи! – важно кивнул я.

– Я так понимаю, вы на нас за что-то обиженны? – сделал вывод Илья Петрович.

– За что-то? – удивлённо посмотрел я на них – И я не обижен, на обиженных воду возят. Я расстроен… – ответил я и грустно посмотрел на потолок.

– И чем же мы вас так расстроили? – спросила Валентина Васильевна, сначала посмотрев на потолок, а потом на меня.

– Мне так хотелось, чтобы наши песни прозвучали на профессиональном уровне. Чтобы все говорили, какие молодцы эти музыканты, какие замечательные слова, а какую замечательную музыку, они умеют извлекать из простых, деревянных гитар! – пафосно ответил я.

А они рассмеялись… Противные!

– Это вы нам так тонко намекнули на наше обещание новых инструментов? – смеялся Илья Петрович.

– А как красиво всё подвёл! – смеялась колокольчиком Валентина Васильевна.

– Андрей, ты же комсомолец? – хохотал Сергей Сергеевич – А ведёшь себя, как вымогатель.

– Да-да! – улыбнулся я – Я знаю, что это не наш метод, но, надо Федя. Надо! – я спрыгнул со сцены, положил гитару и пошёл к ним.

– Здравствуйте, многоуважаемый Илья Петрович! – протянул я ему руку.

– Здравствуй-здравствуй! – пожал он её.

– Наше вам с кисточкой, дорогой Сергей Сергеевич! – изобразил я рукой что снимаю шляпу и вожу ей перед собой, в дворянском приветствии.

– Можно и без кисточки… – улыбнулся он и пожал мою руку.

– Добрый вечер, несравненная Валентина Васильевна! – повернулся я к ней и подал руку.

– Ты меня прямо, как сказочную красавицу привечаешь! – подала он мне свою ручку, и я её нежно взял в свою ладонь, смотря ей в глаза.

– А вы для меня и есть, сказочная красавица! – ответил я, не выпуская её руки – Я вам честно признаюсь, таких красивых женщин, как вы, я ещё не видел.

– Лисёнок! – довольно сверкнула она глазами – Какие твои годы? Ещё увидишь! – рассмеялась она.

– Вы думаете? – картинно схватился я своими ладонями за лицо, как это делают японские девушки – Неужели на белом свете есть кто-то прекраснее вас? Не верю! – отрицательно выставил я перед собой левую ладонь, а правую картинно поднёс ко лбу, прикрыв глаза.

Жест получился таким естественным и красивым, как у опытных актёров театра.

– Андрей! – в восторге посмотрела она на меня – Ты играл на сцене? У меня дочка ходит в заводской театральный кружок и буквально позавчера, разучивала перед зеркалом именно это движение.

Да-да, а ещё я снял три клипа, а в двух играл в роли главного героя. Естественно мне давали уроки актёрского мастерства настоящие профессионалы, мастера своего дела. Да и за годы проведения корпоративов, свадеб и юбилеев, я научился лицедейству. Каждый массовик-затейник в душе лицедей, иначе у него ничего не получится.

– Валентина Васильевна я много учился и тренировался, как только определился с тем, кем хочу стать в этой жизни. И да, я играл на сцене.

– Это замечательно Андрей… – смотрели на меня её сияющие глаза.

Этого не может быть? Я не верю? Неужели я ей интересен, как мужчина? Весь мой жизненный опыт кричит, что да, но я пацан. Всего лишь 17-ти летний пацан. Так не бывает! Или всё же бывает?

– Да Андрей, это замечательно! – прервал нас Илья Петрович – Только мы к вам с предложением.

Все заинтересованно посмотрели на него.

– Как вы смотрите на то, чтобы поучаствовать в областном конкурсе самодеятельности? – оглядел он нас.

– В чём фишка? – спросил я.

– Как быстро ты сообразил Андрей – восхитился Илья Петрович – Я поражён!

– Фишка в том, что победивший коллектив получает полный комплект аппаратуры и инструмента для создания вокально-инструментального ансамбля. Как ты и хотел Андрей, всё немецкое и венгерское… – серьёзно ответил Сергей Сергеевич.

– И в чём подвох? – снова посмотрел я на них.

– Андрей, тебе точно 17? – рассмеялся Сергей Сергеевич – Дело в том, что если вы согласитесь, то выступать нужно уже завтра.

– Понятно! – хмыкнул я – А через три месяца мне будет целых восемнадцать… – посмотрел на Сергея Сергеевича и пропел – Жить осталось так мало, мне уже 17 лет!

– Это откуда? – живо заинтересовался он.

– Комедия "Слуга двух господ", Карло Гольдини. Песня Клариче, дочери хозяина дома… – ответил я.

– Ого! – удивился он – Да ты эстет?

– Люблю оперетту… – кивнул я.

– Друзья мои, мы отвлеклись – прервал нас Илья Петрович – Значит так ребята. Мы уверенны, что вы возьмёте первое место. Ваша "Вологда-гда", никого не оставит равнодушной.

– А почему не "Наш адрес"? – вмешался Евгений.

– Потому, что это конкурс самодеятельности и там "Вологда-гда" придётся очень кстати. А если Андрей споёт её так же весело и задорно, как нам… Первое место вам обеспеченно! – уверенно закончил Илья Петрович.

– Ну так-то да – согласился Евгений – Только тогда нам потребуются костюмы. Что-то в стиле русского народного, косоворотки, сапоги, шаровары, фуражки с цветком.

– А ведь и правда! – загорелась Валентина Васильевна – Тогда и внешний вид ансамбля будет соответствовать песне. Женя гениально. Костюмы можно попросить в заводском танцевальном кружке, я видела у них такое.

– Только небольшая проблемка – влез я и все воззрились на меня обескураженно – Из девочек будет задействована одна Жанна. Девочки вы как? – посмотрел я на них – Не обидитесь?

– Я думаю мы ещё успеем на выступаться – заулыбалась Светлана – С нашим то репертуаром…

– А что не так с вашим репертуаром? – возбудился Сергей Сергеевич.

– С ним как раз всё отлично – довольно улыбнулся Евгений – Мы такие песни разучили, что с ними хоть на юбилей, хоть на свадьбу. Да мы даже на танцах так отожгём, что нас год вспоминать будут…

– Такие хорошие песни? – заинтересованно взглянула на меня Валентина Васильевна.

– Так не расскажешь – отрицательно покачал головой Евгений – Лучше нам сыграть, а вам послушать. Вы никуда не торопитесь?

Начальство отрицательно закачало головой.

– Ну вот и замечательно – обрадовался Евгений – Тогда присаживайтесь, мы быстро.

И мы за бацали.

– В мире где кружится снег шальной,

Где моря грозят крутой волной,

Где подолгу добрую ждём порой мы весть!

Выводил со сцены Евгений.

– Чтобы было легче в трудный час,

Очень нужно каждому из нас,

Очень нужно каждому знать, что счастье есть!

И тут мы грянули все вместе.

– Мы желаем счастья вам,

Счастья в этом мире большом,

Как солнце по утрам,

Пусть оно приходит в дом!

(И. Шаферман)

Начальство хлопало, начальство подпевало, начальство танцевало.

– Отличная песня ребята. Просто шедевр! – улыбался Илья Петрович – Ещё есть?

– Мы только начали – улыбнулся Евгений – песня "Мы бродячие артисты"! – объявил он.

– Мы по всей земле кочуем,

На погоду не глядим!

Где придётся заночуем,

Что придётся поедим!

Театральные подмостки,

Для таких, как мы бродяг,

Свежеструганные доски,

Занавески на гвоздях!

(И. Шаферман)

Я смотрел на ребят и видел, что они натурально тащатся от песни! Когда я спел её в первый раз под гитару, они устроили вокруг меня хоровод! А когда мы уже немного отрепетировали, я взял в руки баян и выдал знаменитый в моём прошлом-будущем проигрыш… Нужно было видеть их ошеломлённые лица… Как они потом скакали и визжали от радости. Как маленькие детишки, а я хохотал. Девчата меня всего зацеловали, еле потом помаду оттёрли. Короче песня так всем понравилась, что когда мы её начинали петь, то улыбки сами расцветали на наших лицах. А потом, я подговорил Артёма с Евгением и на следующей репетиции мы втроём стали подпевать – Хоп-хей-хоп! Хоп! Хей-хоп!

Тогда я и понял, что дети всегда остаются детьми, даже если им 20-30-40 или 50. Дай только повод пошалить. На следующем круге весь ансамбль душевно подпевал – Хоп-хей-хоп!

С самыми счастливыми мордами лица. А ещё мы разучили танец под эту песню. Обхохочешься! Два пол оборота влево, затем два полуоборота вправо, затем два полушага влево и два полушага вправо. Теперь левую ногу вперёд два раза, потом правую ногу вперёд два раза, поклон и всё по новой. Ребята были в таком восторге!!! Собственно, сейчас именно этот танец мы и демонстрируем на сцене.

Начальство смотрело на наши счастливые лица и тоже довольно улыбалось.

– Какая задорная песня – восхищалась Валентина Васильевна – Я теперь всегда, когда взгрустнётся буду петь вашу песню и вспоминать ваши лица! – улыбалась она.

– Ребята, я знаете, что подумал? – посмотрел на нас Илья Петрович – Может вам лучше эту песню на конкурсе спеть? Я уверен вы там просто всех порвёте. Я даже ни на секунду не сомневаюсь, что первое место ваше.

– Согласен – веско подтвердил Сергей Сергеевич – Равных вам не будет. Вы с ней можете и на всесоюзный конкурс ехать и как минимум третье место ваше.

– Ребятки никаких сомнений, только бродячие артисты. Это будет фейерверк эмоций! – чуть не запрыгала, как девчонка Валентина Васильевна – Вас бы ещё одеть, как бродячих артистов и всё. Жюри у ваших ног!

– Ничего сложного – ответил я задумчиво – Нарядимся в клоунов, циркачей, жонглёров и силачей. Евгению смешную шляпу, можно котелок. Красный нос из пенопласта на верёвочке и жилетку на голое тело. Один образ готов. Девочкам можно одеться под цыганок, я могу одеть женский сарафан, смешную шляпку и дома есть накладной нос с очками. В этом наряде с баяном, я буду смотреться отпадно – вспомнил я прикид Буйнова из клипа – Ещё можно кому-нибудь из новогоднего дождя сделать парики, щёки накрасить красным, предлагаю всем подумать над своими вариантами. Потом предложите.

– Вот и отлично! Вот и хорошо! – потёр руки Илья Петрович – Эх, надо было на коньяк спорить… – расстроенно выдохнул он.

Нормально, на нас уже спорят…

– А остальные слушать будете? – спросил Евгений.

– Остальные? – удивились они.

– Да! – с укором посмотрел на них Евгений – Ещё две.

– Ого! – удивились они, посмотрели друг на друга и тут Сергей Сергеевич спросил – Ребята, а сколько у вас уже готовых песен?

– Готовых? – удивились уже мы – Сейчас посчитаем: – "Не повторяется" – раз, "Наш адрес" – два, "Папа подари" – три, "Кто тебе сказал" – четыре, " Плывут туманы белые" – пять, "Этот мир" – шесть, " Мы желаем счастья вам" – семь, "Бродячие артисты" восемь, "Звёздное лето" – девять, " Дождь и я" – десять – посмотрел Евгений на начальство – Правда мы репетировали ещё пять песен, но Андрею не нравится, как они звучат.

– Андрей, что действительно так плохо? – посмотрел на меня Илья Петрович.

– Смотря с чем сравнивать… – ответил я – Ребятам нравится, а меня корёжит. Я-то знаю, как они должны звучать на самом деле – постучал я себя по голове пальцем.

– Понятно… – задумался Илья Петрович.

– А если вы победите на конкурсе и у вас будут новые инструменты, вы сможете их быстро отрепетировать до нужного звучания? – с надеждой посмотрела на меня Валентина Васильевна.

– Без проблем. Думаю, недели нам вполне хватит… – ответил я.

– А у тебя ещё есть песни, которые можно быстро разучить? – чуть волнуясь спросила она.

– Если солировать буду я, то не вижу ничего сложного… – пожал я плечами.

– Это хорошо Андрей – заулыбалась Валентина Васильевна – Это очень хорошо.

Я вопросительно посмотрел на всех по очереди.

– Андрей, сначала вы должны победить на конкурсе… – глубокомысленно ответил Илья Петрович – Готовьтесь, всё потом.

Я согласно пожал плечами.

– А во сколько нам выступать? – спросила Маша.

А ведь точно. Что-то мы расслабились, от основной работы нас никто не освобождал.

– С десяти до двенадцати – ответил Сергей Сергеевич – Точнее сказать не можем.

Мы переглянулись с ребятами.

– Я всё понял – заулыбался Сергей Сергеевич – С вашим комсоргом я знаком лично, пересекались на разных собраниях. Сейчас ему позвоню и объясню сложившееся положение, а вы пока садитесь писать заявления на отгул. За рабочий день вам заплатит комсомольская организация завода, не переживайте.

– Так, значит мы определились. Завтра вы поёте "Бродячих артистов", послезавтра по результатам выигрываете конкурс. Мы постараемся в тот же день забрать ваш выигрыш и доставить его к вам. Всё устраивает?

– Повезут нас на заводском автобусе и туда и обратно? – уточнил я.

– Обязательно Андрей – укоризненно посмотрел на меня Илья Петрович – Не на городском же транспорте вам добираться?

– Хорошо, что вы это понимаете… – довольно покивал я.

– Готовьтесь к конкурсу и ни о чём не переживайте – заверил нас замдиректора – Привезём вам гримёра перед выступлением и посмотрим что-нибудь на костюмы для песни. Ну что, удачи нам всем товарищи?

Все согласно закивали и заулыбались, начальство попрощалось и ушло. Все сгрудились вокруг меня.

– Ребята на всякий случай нужно подстраховаться – начал я – Что-то мне подсказывает, что с гримёром и костюмами нас прокатят. Посмотрите у кого что есть дома из старинных вещей, вдруг у кого старинный купальный костюм сохранился или интересные шляпы. Чем смешнее мы будем выглядеть, тем лучше. Девочки посмотрите косметику, нас бы желательно раскрасить как клоунов, но тут как получится. Договорились?

– Так ребята, всё это отлично, но подстраховаться не помешает. – встрял Евгений – Жду вас завтра здесь в 9 утра, без опозданий. Ещё раз прогоним песню, если получится в сценическом образе. Затем все едем обратно и будем репетировать новые песни, думается не просто так начальство про них спрашивало. Все согласны?

Мы согласно закивали головами.

– Тогда прибираем инструмент и по домам! – махнул Евгений в сторону сцены.

Быстрёнько собрали инструмент и остальное и гомонящей толпой вывалились на улицу, разбились на группки попутчиков и разбежались.

Глава 9.

Конкурс.

Выступления начались с 9 утра и шли одно за другим. Естественно к нашему выступлению, высокая комиссия была уже немного уставшей. Что греха таить, не все, кто считает себя талантливым и уникальным, являются такими в действительности. Хотя стоит признать, что два выступления впечатлили даже меня. Баянист лихо спевший песню о Тюменском крае и девчушка лет 15-ти, исполнившая Камаринскую с таким драйвом и задором, что я чуть не пустился в пляс. Что интересно, они оба представляли Тюменскую филармонию. Не уверен, что и "Вологда", стала бы неоспоримым лидером, а вот "Бродячие артисты", станут бесспорным фаворитом.

Мы подобрали костюмы, отточили образ каждого. Вышло до того юморно, что, когда все оделись и вышли, мы хохотали над собой минут пятнадцать. До того смешно выглядели. И вот нас объявили. Наш выход вызвал бурные смешки и обсуждение сценических образов даже в жюри. Жюри смотрело в недоумении, это что ещё за придурки сюда выперлись? Но стоило нам заиграть и запеть…

Это было реальное сумасшествие!

Ну, во-первых, перед тем, как нам запеть я выкрикнул – Йёххо!

Что сразу привело в изумлённый тонус и нас и зал, а во-вторых, от нас поперла такая незамутнённая волна радости, счастья и праздника, что все дети, что были в зале, выскочили перед сценой и устроили там натуральные танцы. Что естественно добавило нашему выступлению шарма и обаяния, короче успех был полный.

Сказать, что песня понравилась, это не сказать ничего. Нам все аплодировали стоя, даже жюри. Крики браво и молодцы не смолкали, пока не перешли в скандирование ещё-ещё. Нам ничего не оставалось, как повторить песню. На этот раз нам подпевали в зале и народ танцевал не стесняясь.

После выступления к нам подходили многие участники и благодарили за песню, никто из них не сомневался, что именно мы будущие победители. Мы не стали дожидаться окончания прослушиваний и счастливые, и довольные поехали на базу, то есть в нашу репетиционную. Мы ехали и довольно перешучивались друг с другом, все были умиротворены. Мы могли, и мы сделали. Все были довольны собой и результатом.

Больше всех конечно радовался я. Наконец то у нас будет приличная аппаратура и инструмент. Вы, наверное, думаете и чего он привязался к этому инструменту? Думаете-думаете. Я напомню на дворе декабрь 1970 года, рассказать вам что из себя представляет советская аппаратура и инструменты? Чтобы вы хоть немного поняли из-за чего я нервничаю, приведу пример, электрогитара "Урал" весила она 5-6 кг. Играть на ней было реально тяжело. Были случай, когда гитарист резал себе пальцы о кромку грифа, до того она была острая. Её просто никто на производстве не доводил до ума, пофиг на гитаристов, пусть мучаются…

Микрофоны для вокала подключались к усилителю УМ-50, он постоянно перегревался, и мы реально боялись пожара. Всё потому, что анод одной из выходных ламп нагревался до красна. Не лучше были и сундуки ТУ-50 и ТУ-100 для гитар. Для электрооргана мы использовали транзисторный усилитель с колонкой RET-Accord, производства Эстонии. Защиту усилков постоянно выбивало и соло и ритм гитары пропадали, прямо посреди песни. Нормально так да?

Замучившийся Шах предложил прикрутить к ним вентиляторы и только после этого, они заработали вполне приемлемо. А что на заводе мастистые инженеры не могли до этого додуматься?

Также чудо-техника усилитель Электрон-10 на 10 ватт с выходным каскадом на 4-х лучевых лампах тетродах 6П14П. Эти лампы постоянно горели, и мы были вынуждены, запасные лампы возить с собой запаянные в мыльницы, обложенные ватой. Докажите остановившей вас милиции что это не бомба? И это только самые геморройные примеры. Если перечислять все проблемы, вы просто удивитесь, когда и как, мы вообще умудрялись играть и петь!!! И это совсем не шутка.

Теперь вы понимаете, почему я так психую? Новая аппаратура и инструменты нам необходимы, как воздух. Просто для того, чтобы начать нормально играть, а не героически преодолевать трудности.

Приехав на базу, мы порепетировали новые песни, но так, без души. По крайней мере мне так показалось, я всеми мыслями был в ожидании новой аппаратуры и инструментов. Примерно в 16-00 в зал зашло довольное и счастливое начальство, их вид однозначно показывал, что мы победили. Правда с ними был какой-то важный, но неприятный типчик с брезгливым выражением лица, но в данный момент это не важно.

– Ребята! – светился Илья Петрович – Вы заняли первое место. Жюри проголосовало за вас единогласно. Поздравляем вас!

– Урррааа! – закричали мы все и стали радостно подпрыгивать и обниматься.

Мы сделали это, у нас будет будущее. Здорово-здорово-здорово! Скакал и радовался я месте со всеми, как мальчишка. Урррааа!

Когда схлынул первый угар радости, и все немного успокоились, нас сразу огорчили.

– Мы понимаем, что это немного не приятно… – замялся Илья Петрович – Не совсем подходящий момент, но мы должны вам сообщить. Худсовет филармонии не утвердил некоторые песни из вашего репертуара. Более того, их признали не приемлемыми к исполнению, как искажающими и выставляющими советскую действительность, в нелицеприятном виде и прославляющими капиталистический образ жизни, недопустимый для наших комсомольцев – закончил свою речь Илья Петрович.

А я завис с открытым ртом. Это где это они нашли прославление капиталистического строя? В моих песнях? Это я-то искажаю советскую действительность? Вы там суки совсем охренели? Я же подобрал самые безобидные песенки, а меня в антисоветчики? Во враги народа? А вот хрен вам в дышло! Русские не сдаются! Мы вам пачкой масла по роже и батоном размажем. Я оглядел начальство и мой взгляд остановился на довольном типчике. Все в зале оглушительно молчали, пытаясь осознать сказанное.

– А позвольте узнать, на каком основании худсовет рассматривал произведения автора, без автора? На основании инструкции министерства культуры? Когда и кем именно, была подписана эта провокационная инструкция врагов народа? Кто ещё участвовал в этой антисоветской акции? Адреса, явки, пароли? Я обращусь в Центральный комитет комсомола, в ЦК партии, в Министерство культуры, милицию и прокуратуру с жалобой на произвол "товарищей" из филармонии, которые оказывается нам вовсе и не товарищи? Своими продуманными, спланированными действиями, они отталкивают советскую молодёжь от нашей музыки, музыке, достойной и составляющей конкуренцию всей западной своре, пропагандирующей наркоманию и разврат. Они искусственно переводят взор комсомольцев, на западную музыку и культуру, на их образ жизни и их идеологию. Призывая к отрицанию семьи и брака, чести и совести, противопоставляя им алчность, деньги, алкоголь, наркотики, сексуальную распущенность и полную вседозволенность, отсутствие морально-этических норм, принятых в нашем, советском обществе. Тем самым, они подкладывают бомбу с часовым механизмом, под сами основы нашей Советской Родины! Пытаясь лишить её самого дорогого, пристрастий нашей передовой молодёжи к справедливости, равенству и братству. Они пытаются, подменить Марксизм-Ленинизм, красивыми, лживыми песенками о призрачном счастье миллионеров и проституток. Я не позволю каким-то вырожденцам от культуры, издеваться над своим творчеством, над моими песнями, воспевающими настоящую любовь, верную дружбу и взаимовыручку! Прививающим любовь к Родине, к Социалистическому строю, комсомолу и партии!

Мы в своих песнях поём о простых советских ребятах и девчатах. Об их стремлениях, увлечениях, о поисках своего призвания и цели в жизни. Мы поём о любви, а любовь к сожалению, не всегда бывает взаимной. Мы пока не построили коммунизм и в наших рядах, ещё встречаются подлецы и откровенные негодяи. И мои песни, как раз и обращают внимание на эти негативные стороны нашей жизни. О них нужно говорить на каждом углу, на каждом собрании, а не пытаться их стыдливо замалчивать. Это преступление перед всем советским народом и в первую очередь, преступление перед всей молодёжью. Ведь взрослые видели или пережили что-то подобное и знают, как надо действовать, а кто расскажет молодым? Вот я, при помощи своих песен и пытаюсь это сделать, а вы меня записали в антисоветчики? Враньё и провокация!!!

Короче разошёлся я не на шутку. Психанул, а в конце речи просто развернулся и ушёл никого не слушая. Да пошли вы все… Одно слово псих! Хотя…, всё равно псих. Это моя взрослая составляющая вышла, тяжело ей даются советские будни и всеобщее низзя!

Малый актовый зал. После ухода Лисёнка.

– Ну что Константин Сергеевич, понравилась вам ваша характеристика, данная нашим юным дарованием? – зло смотрел Илья Петрович на руководителя худсовета – Что молчите? Не в бровь, а в глаз. И я вас уверяю, всё что он пообещал, он сделает, и в ЦК пойдёт, и в прокуратуру. За свою правду он будет биться до конца, и я его поддержу целиком и полностью. Я не дам его сломать, из-за ваших необоснованных придирок.

Константин Сергеевич Хромов, мужчина среднего роста, примерно 60-ти лет, с пышными усами, высоким лбом, залысинами и в больших роговых очках. Он внимательно посмотрел на Илью Петровича и немного подумав ответил: