Конан Дойль. Как появился Шерлок Холмс. Маленькие рассказы о большом успехе

Конан Дойль. Как появился Шерлок Холмс

Маленькие рассказы о большом успехе

Николай Яковлевич Надеждин

© Николай Яковлевич Надеждин, 2024

ISBN 978-5-0064-3930-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Николай Надеждин

«Маленькие рассказы о большом успехе»

Конан Дойль

Как появился Шерлок Холмс

2024

Введение

Однажды, чтобы выяснить свою склонность к дедуктивному методу Шерлока Холмса, я поставил смелый эксперимент. Я включил телевизор…

Эта штука стоит на кухне и включается крайне редко. Смотреть-то практически нечего. Разве что фильмы про Шерлока Холмса.

И вот – вижу женщину. Красивую, эффектную, экзальтированную.

Значит так – волосы мелированные. Пышная укладка. Женщина явно следит за собой и пользуется успехом у мужчин.

Руки ухоженные. Такая гвозди в стену забивать не станет. А зачем, если рядом полно поклонников?

Высокая платформа. Очень высокая платформа. Тут два варианта – либо хромая, либо понимает толк в волнующей дамской походке.

Пухлые чувственные губы и длинные, загнутые кверху, ресницы. У этой женщины богатое прошлое. Думаю, она была замужем дважды. При этом первый муж был толстым и лысым, а второй – лысым и толстым. Об этом говорит возраст девушки – что-то между двадцатью пятью и шестьюдесятью годами.

Она совершенно не умеет готовить (смотрит с экрана голодными глазами). Слегка обучена грамоте (поскольку говорит ужасные вещи). Курит – об этом говорит её хриплый голос. А если курит, значит, и выпивает. Но мужчинам это нравится (раз они эту ерунду смотрят).

И тут на кухню вошла супруга. Посмотрела на экран и говорит:

– А, снова этот Сергей Зверев…

Как видите, я оказался абсолютно прав.

1. Начало

22 мая 1859 года в молодой семье Дойлей родился первенец. Малыша назвали Артур Игнатиус Конан Дойль.

Это произошло в Эдинбурге, столице Шотландии. 26-летний Чарльз Алтамонт Дойль и его 21-летняя супруга Мэри четыре года ждали первого ребёнка. Но после Артура дети пошли один за другим. Вскоре на свет появились девочки Аннет, Констанция, Каролина, Ида, Лотти и ещё один мальчик, младший брат Артура – Иннес.

У супругов Дойлей было достаточно влиятельных и богатых родственников – род, к которому принадлежал Чарльз, обладал репутацией старых аристократов. Однако семейство вело скромный образ жизни, балансируя на грани бедности. Чарльз, по профессии живописец и архитектор, так и не смог добиться успеха, подобно братьям Ричарду и Чарльзу-старшему – известному художнику-иллюстратору и большому учёному. Сестра Аннет жила в Лондоне и тоже явно не бедствовала. А Чарльзу, чтобы хоть как-то обеспечить семью, пришлось устроиться в магистратуру Эдинбурга на ничтожную должность.

К чести родственников следует заметить, что Дойли всегда старались помогать друг другу. В самые трудные времена на помощь Мэри, оставшейся, по сути, без кормильца, приходили старшие Дойли. Они выучили Артура, помогли получить хорошее образование девочкам и младшенькому Иннесу…

Однако, не в деньгах дело. Точнее, не только в них. Вот если бы кто-то из старших братьев научил Чарльза быть сильным. Но… разве этому научишь?

2. Отец и мать

Когда в 1855 году 17-летняя Мэри Фоли познакомилась с 22-летним Дойлем, Чарли был обаятельным молодым человеком, подававшем большие надежды в области живописи. Но шли годы. Чарльзу не удавалось продать ни одной своей работы. А служба в архитектурном отделе магистратуры Эдинбурга приносила в семью лишь жалкие гроши…

Как поступают многие мужчины, поняв, что жизнь явно не задалась? Начинают выпивать. Пристрастился к выпивке и Чарльз Дойль. Да, так пристрастился, что временами впадал в недельный запой. И в этом состоянии он не контролировал себя – становился грубым и болтливым. При этом оставался талантливым художником.

Повзрослев, Артур с печалью вспоминал о горькой судьбе отца. Чарльз в конце концов заболел белой горячкой, угодил в психиатрическую клинику, а потом пристрастие к пьянству свело его в могилу. Но когда в 1888 году в свет вышло первое издание «Этюда в багровых тонах», книгу проиллюстрировал никто иной как Чарльз Дойль…

Матушка Мэри была сущим ангелом и путеводной звездой будущего писателя. Именно она привила Артуру любовь к литературе и то неуёмное любопытство, которое приведёт его в суровые воды Арктики на борту китобойного судна, к берегам Африки и в другие места планеты. Даже в преклонном возрасте Артур Дойль не утратил вкуса к путешествиям.

А ещё Мэри Дойль была добрым и очень преданным человеком. И эти качества сумела передать старшему сыну.

3. Любимые книги

А семья-то была по-настоящему творческая. Когда папаша Чарльз находился в хорошем настроении, он писал чудесные картины. А матушка Мэри увлекалась чтением и была в семье главной рассказчицей. Если жилось более-менее благополучно, и Чарльз не запивал, Мэри собирала вечерами детей, где-нибудь рядом устраивался муж, и она принималась читать или пересказывать прочитанное.

Артур больше всего любил именно эти вольные пересказы, с яркими эмоциональными вставками, подробностями, которых не было в книге. Позже, став всемирно известным писателем, Дойль говорил, что страсть к сочинительству ему привила матушка Мэри.

Обстановка в родительском доме была не ахти. Денег не хватало даже на самое основное. Мэрии перешивала одежду, из которой вырос Артур, младшим дочкам. Старую мебель привозили братья отца. Иногда, если Чарльз, опять же, не ударялся в беспробудное пьянство, удавалось купить хорошие вещи, хотя с годами это случалось всё реже и реже… Но как бы тяжко ни приходилось, Мэри никогда не жалела денег на книги (а они в те времена стоили дорого).

Постепенно собралась неплохая библиотека, основой которой были приключенческие книги Фенимора Купера и Вальтера Скотта. Но любимым был Майн Рид. Его книги запоем перечитывала и Мэри, и Артур, и подрастающие младшие сестрёнки. Любимой книгой Артура были «Охотники за скальпами», которую он знал почти наизусть.

4. Школа-интернат в Ходдере

Прошли годы. Благодаря матушке, Артур научился читать и писать. Отец пытался преподать ему уроки живописи, но из этого мало что получилось. Рисовать Артур Дойль умел и сохранил эти навыки на всю жизнь. Но живописца из него не вышло. Слишком уж часто папаша Чарльз в буквальном смысле «выпадал из жизни», чтобы участвовать в воспитании старшего сына.

В 9 лет Артура отдали в школу. Это была подготовительная начальная школа-интернат для поступления в школу средней ступени в Стоунихерсте. Располагалась начальная школа в городе Ходдере. И девяти лет от роду Дойл-младший начал полусамостоятельную жизнь без родительской опеки. Нет, за детишками в Ходдере, конечно, присматривали. Но что такое воспитатель, если ты привык к маминой ласке и заботе?

Непросто, очень непросто пришлось Артуру. А мальчик рос гордым, независимым. Он с ранних лет усвоил, что род Дойлей относится к почётному рангу рыцарей. А то, что его обучение оплачивали не отец с матерью, а дяди, Артур до поры не знал.

Начальная школа особых сложностей не доставила. Когда его одноклассники учились грамоте, Артур читал «взрослые» книги и увлёкся естественными науками – насколько это доступно десятилетнему мальчику.

В интернат часто наведывалась матушка Мэри, привозившая всякие вкусности и очередную связку новых книг. В принципе, Артур с тяготами жизни в отрыве от дома справился достаточно быстро. Но главные трудности были ещё впереди.

5. Переезд в Стоунихерст

После двух лет обучения в начальной школе Артура перевели в Ланкашир – в закрытую школу Стоунихерста, работавшую под патронажем ордена иезуитов. И вот тут-то начались настоящие испытания.

Пять лет Артур «грыз камень науки». А наук этих было всего семь – азбука, счет, основные правила, грамматика, синтаксис, поэзия и риторика. При этом спрос был строгий, в школе вовсю бытовали телесные наказания. За ослушание или невыученный урок школярам полагалось три удара резиновой дубинкой, похожей на старую калошу, по кистям рук. И воспитатели своих подопечных не жалели – Артур вечно ходил с распухшими руками. Главной его провинностью было увлечение рыцарскими романами. Он постоянно забывал выучить очередную фразу на латыни. Именно забывал, потому что мальчиком слыл неглупым и обладал хорошей памятью.

В иезуитской школе условия были спартанскими. Солдатские койки, застланные грубыми шерстяными одеялами. Питание три раза в день – овсянка, жиденький суп, да какая-нибудь каша. Мясо по большим праздникам… Думаете, Артур всю жизнь вспоминал иезуитскую школу Стоунихерста с отвращением? Как бы ни так. Тяготы и постоянное недоедание он попросту забыл. Напротив, благодаря этому полусолдатскому воспитанию был непривередлив к еде и прост в быту. Похоже, что эта школа его только закалила и сделала пока ещё совсем юным, но – мужчиной.

6. Первая поездка в Лондон

Главным развлечением воспитанников Стоунихерста были вечерние посиделки, на которых блистал Артур. Следом за матушкой Мэри Артур стал великолепным рассказчиком. Он, как и матушка, пересказывал одноклассникам прочитанные книги – в лицах, с выражением, строя уморительные рожицы. Ребята были от него без ума. И Артур очень скоро стал едва ли ни самым популярным в Стоунихерсте человеком…

В последнее каникулярное лето в иезуитской школе, в 1875 году, Артур отправился в первую самостоятельную поездку. Сказать по правде, это была не совсем самостоятельная поездка. С разрешения матушки, зажав в кулаке два фунта, что Мэри выделила сыну, Артур сел в дилижанс и отправился из Ланкашира в Лондон. Там он угодил прямиком в объятия тётушки Аннет и её мужа дяди Дика. На том самостоятельность Артура приказала долго жить.

Тётушка ахала и охала, поражаясь его худобе. Три недели она откармливала племянника ростбифом и пудингами. А дядюшка Дик только посмеивался и тянул парня в город.

Где только Артур ни побывал в то лето. Он обходил вдоль и поперёк лондонский зоопарк, дважды побывал в цирке, вместе с дядей увидел первое в жизни театральное представление. Он с воодушевлением ходил по музеям и побывал в музее восковых фигур мадам Тюссо. Увидев там фигуру Наполеона, Артур был поражён низкорослостью и невзрачным видом этого великого человека.

Придёт время, и Артур Наполеона ещё вспомнит…

7. Парижские каникулы

Как это обычно и бывает, то, что мы упускаем в начальных классах, старательно навёрстываем в классах старших. То же произошло и с Артуром. В последний 1876 год он в иезуитской школе стал прямо-таки выдающимся учеником. Артур успевал по всем предметам, писал стихи (которых вовсе не стеснялся – они нравились и учителям, и одноклассникам) и даже редактировал школьный литературный журнал.

Куда идти после школы – с этим он ещё не определился. Но благодаря своим успехам, получил небольшой грант на стажировку в Германии (денег добавила матушка Мэри, иначе не видать бы Артуру этой поездки). Сразу после выпускных экзаменов ему предоставлялась возможность отправиться на пару месяцев в Фельдкирх, чтобы лучше подготовиться к вступительным экзаменам в университет… В тот, который он ещё не выбрал.

И Артур, получив аттестат, сел на пароход, отплывающий через пролив во Францию. По пути из Германии, где он пробыл три недели, Артур заехал к дяде Ричарду – к тому времени известному и модному художнику.

Дядя был мил и заботлив. Артур чувствовал, что многим ему обязан… Но тут разговор зашёл об отце. Артур и не знал, что пока он разъезжал по Европе, дома случилась беда. Во время длительного запоя с отцом приключился приступ белой горячки. И Чарльза Дойля забрали в психиатрическую клинику.

Дядя Ричард дал денег. И Артур не мог их не взять. Впереди была пугающая неизвестность. Что там творится дома? Бедная, бедная матушка…

8. Брайен Чарльз

Дома он застал удивительного человека – выпускника Эдинбургского университета, начинающего врача по имени Брайен Чарльз. Оставшись одна, матушка, на руках которой были мал мала меньше шестеро подрастающих детей (младшему Иннесу исполнилось всего три года), совершенно не знала, чем эту ораву кормить. И сдала комнату отца, которую тот считал её мастерской, да в последние годы уже не работал, молодому квартиранту.

А парень оказался золото. Умный, аккуратный, рассудительный и, судя по всему, превосходный в ближайшем будущем доктор. С его появлением в доме Дойлей стало как будто светлей и уж точно чище. Матушка Мэри с трудом справлялась со своим беспокойным хозяйством. Прислугу она позволить себе не могла – элементарно не хватало денег. А Брайен без каких бы то ни было просьб привёл дом в порядок – отремонтировал дверь, наладил стеллажи, расставил по местам старые работы папаши Чарльза.

Потом он взялся за детей. И маленький Иннес перестал плакать. А у девочек прошли все детские неприятности, главной из которых были битые коленки, которые матушка не успевала мазать одеколоном.

Но главное – Брайен подолгу беседовал с Артуром. И в конце концов, ни в чём не убеждая специально, внушил ему уверенность в том, что поступать надо именно в Эдинбургский университет. И не куда-нибудь, а на медицинский факультет.

Артур захотел быть похожим на этого человека. И помогать людям с той же самоотверженностью, с которой это делал мистер Брайен Чарльз.

9. Дойль студент

Если решение Артура кого и расстроило, то не матушку Мэри. Согласно устоявшимся традициям, старший сын должен был последовать по стопам отца. Но отец Артура лежал в психиатрической клинике, где пытался вылечиться от алкоголизма. Вопрос – чему, собственно, следовать?

Мэри буквально уцепилась за признание сына, оброненное им мимоходом. Он однажды сказал:

– Наверное, я поступлю на медицинский факультет.

И этих слов было достаточно, чтобы на два месяца основной темой домашних разговоров стала медицина…

В октябре 1976 года Артур Дойль был зачислен на первый курс факультета медицины Эдинбургского университета. Экзамены он сдал легко, а потому день зачисления в «альма-матер» считал праздником. Да, только праздник получился грустный – Артура вызвали в деканат и сообщили, что причитающаяся ему стипендия выплачиваться Дойлю не будет. Почему? Потому что университет – не благотворительная организация. Средства учебного заведения ограничены, а среди студентов много таких, которые действительно нуждаются в материальной поддержке. Представитель древнего аристократического рода, Артур не смог сказать, что тоже нуждается не меньше других. И что эти небольшие деньги для многодетной семьи Дойлей стали бы настоящим спасением.

Что означало для семейства Дойлей потеря стипендии Артура? То, что мясо придётся есть ещё реже. А Артуру – работать после учёбы, чтобы хоть как-то помочь матушке.

10. Знакомство со Стивенсоном и Джеймсом Барри

Учился он неплохо, но находил время и для других дел. Одним из таких дел была литература. Артур с детства увлекался чтением и уже писал стихи. Однако, он вовсе не сравнивал себя с новыми друзьями – начинающим литератором Джеймсом Барри, с которым познакомился на втором курсе (Барри, который был на год младше, только поступил на первый курс), и Робертом Луи Стивенсоном, будущим автором «Острова сокровищ», выпускником юридического факультета Эдинбургского университета, жившего во Франции, но не забывавшего родные пенаты и наезжавшего время от времени в Эдинбург.

Джеймс Барри писал сентиментальные рассказы, которые Дойль находил превосходными. Пройдут годы, и Барри станет известным на весь мир, сочинив чудесную сказку про Питера Пена. Как и Артур, Барри вырос в многодетной семье. Но отец его был не обнищавшим аристократом, а обычным рабочим, ткачом. Что, впрочем, не помешало Артуру заглядывать к Джеймсу в гости. Уж что-что, а чванства Дойлю было чуждо всегда. Он хорошо запомнил главные уроки своего не самого счастливого детства. И главный из них – достаток мало что определяет, а бедность – вовсе не порок.

Со Стивенсоном, который в те годы лишь начинал свой путь в большой литературе, Дойль особо близок не был. Сказывалась разница в возрасте и то, что Стивенсон подолгу жил за границей. Но и молодой писатель, и будущий врач заметили друг друга. Талант трудно имитировать, но также трудно и скрыть.

11. Профессор Джозеф Белл (прототип Холмса)

Главный университет Шотландии всегда отличался великолепными преподавателями. Но больше всех Артур, как, к слову, и его однокурсники, любил Джозефа Белла.

Об этом преподавателе хирургии среди студентов ходили легенды. Заметив старательного и талантливого Артура, Белл сделал его своим ассистентом. Вот что Дойл написал впоследствии о профессоре Белле.

«Я должен был собрать пациентов, сделать заметки об их заболеваниях и выводить их одного за другим в большую комнату, где сидел Белл. Так я получил прекрасную возможность изучить его методы и заметил, что он, бросив острый взгляд на пациента, часто за несколько секунд узнавал больше, чем я из всех своих вопросов. Иногда он ошибался, но по большей части его прозорливость была поразительной. Его догадки казались чудом для сборища „Ватсонов“, окружавших его, но как только он давал объяснение, всё оказывалось очень просто. Неудивительно, что, повстречавшись с таким человеком, я позже, пытаясь создать образ сыщика-учёного, использовал и широко разработал его метод…».

Помимо «дедуктивного метода», Белл, сам того не подозревая, подарил будущему писателю и образ самого Шерлока Холмса. Собственно, в первой книге, в «Этюде в багровых тонах», где Холмс появляется впервые, мы видим живой портрет Джозефа Белла. Литературный герой Дойля похож на Белла даже в мелочах. Рост, темперамент, наблюдательность, необыкновенная эрудиция… Даже трубку Холмс курил такую же, как и Белл – глиняную, если бы в хорошем настроении, и вишнёвого дерева, если в дурном.

12. Дойль помощник врача

Все годы обучения в университете Дойль совмещал учёбу с работой. Такова была грустная реальность – семья просто не тянула его содержания. А он не мог себе позволить быть нахлебником на плечах у матушки, которая выбивалась из сил, стараясь добыть лишний пенни на содержание семьи.

Поначалу Дойль устроился в аптеку учеником провизора. Но дело не пошло – работа не приносила денег, а времени отнимала изрядно. В результате к вечеру Артур просто валился с ног. А хозяин аптеки был очень недоволен тем, что новый ученик вместо того, чтобы возиться с аптекарскими весами просиживает часы над своими учебниками.

Потом Артур нашёл доктора Ричардсона, державшего практику в нищенском квартале Эдинбурга. Сюда он явился уже как более-менее «опытный» фармацевт. А Ричардсону как раз нужен был помощник по приготовлению мазей и дешёвых снадобий из лекарственных трав. Его пациенты попросту не могли оплатить настоящие лекарства, что продавались в обычных аптеках.

Но и здесь не заладилось. У Артура не хватило ни опыта, ни знаний. Какой из него был аптекарь – на первом-то курсе университета? Даже на фельдшера явно не тянул. Проработав у Ричардсона всего три недели, Артур был вынужден уйти, заработав в помощниках у доктора всего три фунта. Но в положении Дойлей и это были деньги.

Он продолжал старательно учиться, но попыток найти хороший верный заработок не оставлял. И ему в конце концов повезло.

13. Доктор Эллиот Хор

Незаметно наступила весна, а за ней и лето. Артур успешно сдал экзамены второй сессии и с июня 1878 года был свободен, как птица. Впереди простирались четыре месяца сладостного безделья – учёба в университете возобновлялась лишь в октябре. Но какое может быть безделье? Надо искать работу!

Перерыв все эдинбургские газеты, Артур наткнулся на крошечное объявление, в котором сельский врач из Рейтона, что в Шоншире, приглашал способного ассистента, который бы «не боялся работы и провинциальной сельской глуши». Артур решил, что не боится ни того, ни другого. И отправился по указанному в объявлении адресу.

Его встретил пожилой человек, лицо которого украшала аккуратная бородка и подстриженные усы.

– Очень приятно, – сказал старичок. – А меня зовут Эллиот Хор. Если мы договоримся, то завтра можем выехать на место в Рейтон. Я, если честно, загостился у сестры…

Они договорились. И на следующее утро Артур поцеловал матушку и отца (его подлечили и выпустили из клиники, строго настрого запретив даже думать о спиртном), сел в двуколку Хора и отправился вместе со старым доктором в незнакомую деревню.

Четыре месяца Артур проработал ассистентом сельского врача. И это была лучшая школа, какая только существует на свете. В частности, будущий медик узнал, что самым эффективным, самым универсальным инструментом опытного доктора является… доброе слово. Иной раз оно лечит эффективней любого лекарства…

С Эллиотом Хором Артур проработал подряд два сезона. Старик так к нему привязался, что ласково называл – «мой сынок».

14. Первый рассказ

Артур уже заканчивал второй курс и снова готовился отправиться в деревню Рейтон к доктору Хору. Но было у него той весной 1879 года одно незаконченное дело, которого Артур немного стеснялся. Дело в том, что он потихоньку писал рассказ. Ну да, без особых надежд, что называется «для себя».

Это был приключенческий рассказ «Тайна Долины Сэссаса», в котором можно разглядеть сельские впечатления молодого Дойля. Ничего вроде бы особенного, но, во-первых, это приключенческий рассказ, а во-вторых – это рассказ, в котором вполне угадывается писатель Артур Конан Дойль. Никаких скидок, всё очень даже всерьёз… Только сам Дойль об этом пока не знал.

Он переписал рассказ набело, запечатал его в конверт и выслал в журнал «Чамберс Джорнэл», выбрав это лондонское издание наугад…

Ответ из журнала был положительным. Редактор нахваливал рукопись, хотя и отмечал целый ряд недостатков. И тут же успокаивал – ничего страшного, в журнале работают настоящие специалисты, которые сумеют сделать конфетку даже из самого слабого произведения.

А что вы хотите от двадцатилетнего начинающего автора? Он по определению не может писать хорошо. А если может, то тогда он уже не двадцатилетний и не начинающий. А начинающих положено править, переписывать, учить. И, вообще, тыкать наивной мордочкой в литературную тюрю, замешанную на прописных истинах и общепринятых штампах.

15. Первая публикация

В сентябре Артур держал в руках свежий номер журнала «Чамберс Джорнэл» со своим первым в жизни опубликованным рассказом. В его кармане был чек на три гинеи (три золотых фунта). Деньги небольшие, но на них в то время можно было прожить целый месяц. Или купить себе неплохой костюм.

Деньги Артур по возвращению домой в Эдинбург отдал матери, а пока выслушивал комплименты старого доктора Хора, который с большим интересом прочитал рассказ своего ученика. И когда читал, крутил головой, посмеивался в усы и бросал на Артура хитрые взгляды. Артур чувствовал себя препарированной лягушкой, к конечностям которой подводят электрический ток – его слегка потряхивало от волнения.

– Знаешь, сынок, это здорово, – сказал Хор, возвращая журнал. – Давно я не читал такой интересной вещицы… Нет, честно! У тебя несомненный талант.

Приятные слова. Но Артур им не очень-то поверил. Дело в том, что он собственный рассказ… не узнал. Переписано было почти каждое слово. Переиначены фразы, диалоги. Смысл остался тем же, сохранилась и стилистика. Но редактура была не просто жесткой, она была жестокой.

Неужели рассказ был до того плохо написан, что его пришлось полностью переделывать? Нет, конечно – нет. Рассказ получился превосходным. Но свою роль сыграл безвестный редактор, на стол которого угодила рукопись молодого Дойля. Что толку править бездарную вещь? Как ни улучшай, а всё равно получится ерунда. Другое дело – рассказ талантливого автора…

16. Вторая публикация

Первая публикация воодушевила Дойля. Он снова сел за письменный стол и выдал целый букет новых рассказов. Разослал их в лондонские журналы. На этот раз «Чамберс Джорнэл» ответил вежливым отказом – мол, пора и честь знать. Три журнала вообще не отреагировали никак. Откликнулся лишь «Лондон Сосиети», который выбрал к публикации «Рассказ американца», забраковав все остальные вещицы молодого писателя.

И снова редакторская правка, на этот раз помягче. И снова три гинеи гонорара – обычная ставка для английской литературной периодики тех лет…

Артур был, конечно, романтиком. Но он же был ещё и человеком практичным. Как романтик, он тут же подумал: «А я могу стать писателем, сочинять рассказы и получать неплохие деньги». Как человек практического склада он решил, что деньги хоть и небольшие, но лиха беда начало. Прожить можно – если очень сильно постараться и научиться писать так, что редакторы не смогли бы уклониться от публикаций таких превосходных рассказов.