Озаренный Солнцем

Скиталец зашагал по жалкой улочке. Подошвы скользили по мокрому металлу. Хоть сапоги пока не разваливаются. За время странствий он твердо выучил: можно сэкономить на рубашке, но только не на обуви. Скиталец продвигался в направлении края города, но медленно – приходилось дожидаться, когда очередная молния подсветит путь.

Тусклые фонари, замеченные раньше, пропали. Люди укрылись от ливня в домах, заперлись. Это повсеместная тенденция. От бури прячутся и в тех мирах, где дождь способен гнуть металлические пластины, и там, где он может лишь слегка намочить. Быть может, людям не нравится вспоминать, что их города, какими бы величественными они ни были, всего лишь пылинки в сравнении с погодными явлениями планетарного масштаба.

Скиталец вышел на улицу, надеясь под ливнем почувствовать себя лучше. Надеясь, что хлесткие струи обнимут, как старый друг; что в вое ветра послышатся разговоры у костра за вечерним рагу. Но сегодня эти мысли царапали душу. Ветер заставлял вспоминать, что раньше Скиталец был иным – человеком, который скорее бы умер, чем обошелся с другими так, как он сегодня.

Нет, буря не желала давать ему убежище. Как ни любил он дождь, каким бы правильным тот ни казался, память причиняла слишком много боли.

Наконец Скиталец вышел к тому месту, где пристыкованный к краю города летоцикл присоединил мощность своего двигателя к совокупной мощности остальных. Смелая задача – поддерживать эту конструкцию в небе в такую непогоду. Впрочем, воздух не ощущался настолько наэлектризованным, как при настоящей грозе: молнии били с большими паузами.

Когда тучи подсветило, Скиталец понял, что женщину-очаг отвязали от заднего сиденья и увели. А саму машину умно замаскировали, накрыв каждое сиденье панелью, защищавшей кожаные подушки от напора стихий, благодаря чему аппарат сливался с поверхностью города. С опущенными ветровыми стеклами и установленными защитными панелями летоцикл походил на толстый стальной прямоугольник, привинченный к краю Маяка. Так мультитул выглядит коробочкой, пока не начнешь выдвигать из него инструменты.

Это обеспокоило Скитальца, уже подбиравшегося к краю летоцикла, заботясь о том, чтобы ветер не сбросил его в темную бездну. Вот он дотянулся до самого низа машины – и с облегчением обнаружил, что припрятанная винтовка ждет его.

В полете Скиталец сделал вид, что уронил оружие, намеренно споткнувшись и притворившись неуклюжим, а затем использовал Помощника, закрепив им винтовку под днищем.

Образованное из Помощника крепежное устройство исчезло. Скиталец поднял винтовку скользкой от дождя рукой.

Итак, драматично произносит рыцарь, великолепный план всецело реализовался. И по неведомой причине его недалекий оруженосец теперь владеет оружием, из которого не может стрелять.

– У меня бы отобрали пушку сразу же по прибытии, – сказал Скиталец.

И все же… такой блестящий план… раздобыть оружие, которым не воспользоваться. Всего-то и потребовалось, что бросить меня одного под дождем, чтобы я промок насквозь, а потом сделать то же самое с собой, судя по твоему виду.

– Мне все равно нужно было в душ, – объяснил Скиталец, смахивая воду с лица, а затем потрогал щетину на голове.

Волосы сгорели под ударом солнечного света. Озаренный Солнцем? Он встряхнул рукой, по-прежнему стоя на коленях на летоцикле, и ощупал закрывающие сиденья панели. Сможет ли он их снять?

Захочет ли?

Вспышки молний будили в памяти образ того, кем он был когда-то. Того, кем он, если честно, не хотел бы оказаться снова. Человека наивного. Придающего чрезмерное значение правилам и цифрам. Настолько ограниченного ответственностью, что она опутывала его душу тревожностью, будто колючей проволокой.

Ему не нравилось, каким он стал. Но и по тому, каким был прежде, он тоже не скучал по-настоящему. Он жил, взрослел. Он оступился и… что уж там, изменился.

Должен быть третий вариант. Способ и не возносить свое прежнее существование на пьедестал, и не являть собой сущее убожество.

Что, если в самом деле забраться на летоцикл и скрыться во тьме? Что он выиграет? Здесь есть люди, готовые – хотя бы в малой степени – его принять и ему поверить. Может, потому, что сами находятся в отчаянном положении. Может, потому, что он не предоставил им особого выбора.

Более того, у Скитальца возникло чувство, что эти люди не обучены сражаться и убивать. Да, они провернули рискованную спасательную операцию и еще более рискованную кражу. Тут следует отдать им должное. Но он видел, какую панику вызывали у пленных очаги, и точно так же все на Маяке отреагировали на него. Эти люди не привыкли к насилию.

Существует много мест, где борьба за выживание раскрывает самые грубые стороны человеческой души. Однако здесь Скиталец увидел нечто примечательное. Возможно ли, что необходимость постоянно двигаться – необходимость работать совместно, чтобы не погибнуть, – выковала общество, в котором не остается времени на убийство друг друга? Неужели эта планета породила народ, который, не будучи слабым – здешнее солнце слабости уж точно не потерпит, – все же ценит человеческую жизнь?

Скитальцу, если он хочет раздобыть источник питания достаточной мощности, чтобы выбраться с этой планеты, понадобятся союзники. И что-то подсказывает ему, что попытка обратиться за помощью к Рдеющему королю добром не кончится.

Закинув винтовку на плечо, он отступил от летоцикла.

Тут его накрыло непонятное ощущение. Казалось, кто-то тянет его за самое нутро. И некое… странное тепло. Буря словно ослабела, дождь поредел. Преисподняя! Быть того не может. Не здесь, не в этом мире. Это обычная буря, а не мифическое буйство стихии его родины. Во тьме обычных бурь не происходит таких вещей, как там…

Эй, спрашивает рыцарь в замешательстве, что мы делаем? Скиталец? Каков наш следующий шаг?

Слева показался свет. Чуть дальше у края города. Скитальца влекло туда, как влечет усталого путника к костру, над которым кипит ароматная похлебка. Там… вроде стоит человек, держа в руке что-то светящееся… Сферу. Человек в мундире, спиной к Скитальцу, глядит в темноту.

Шквал побери! Не может быть!.. Не может…

Не реагируя на требования Помощника объяснить, Скиталец шел вперед. Боясь того, что мог там найти. Беспокоясь, не сходит ли он с ума. И все же отчаянно желая узнать. Может ли…

– Кэл? – спросил он бурю.

Человек обернулся, и стало видно лицо с хищными чертами и ухмылкой, по которой так и хотелось врезать.

– О Преисподняя! – вздохнул Скиталец. – Шут… Какого хрена ты тут делаешь?

10

– Что за вопрос? – проговорил Шут, отряхивая свой синий, не намокающий от дождя мундир. – Неужели наставник не может время от времени проведывать своего любимого ученика?

Он слабо светился в темноте и чуть рябил там, где сквозь него пролетали капли. Словно отражение в луже. Иллюзия. Но почему именно сейчас? Как он…

– Помощник, – потребовал ответа Скиталец, – это ты укрепил мою Связь с Шутом, когда возился сегодня с моей душой?

Поскольку я уже мертв, фыркает в ответ рыцарь, меня не должно волновать, злишься ли ты.

Ох, шквал побери! Так вот что случилось. Когда набрался достаточный уровень инвеституры, Помощник дотянулся сквозь пространство до Шута и позволил тому создать между ними Связь.

– Да-а… – протянул Шут, придирчиво осматривая бывшего ученика. – Интересный костюмчик.

– Такой получается, – сказал Скиталец, – если сначала твоя одежда загорается от солнечных лучей, а потом ты полчаса волочишься за мчащимся на полной скорости летоциклом.

– Шикарно, – проговорил Шут.

– У меня нет времени на болтовню с тобой, – бросил Скиталец. – Где-то поблизости «Ночная бригада». Охотится на меня. Из-за того, что ты со мной сделал.

– Ты, возможно, спас весь Космер.

– Я абсолютно точно не спасал Космер! – отрезал Скиталец. Он нашарил в кармане камешек и метнул его в голову Шута. Изображение частично распалось, но тут же восстановилось. – А вот тебя я, возможно, спас.

– Какая разница?

– Большая, – сказал Скиталец. – Огромная. – Он приблизился к проекции Шута. – Если меня поймают, то свяжут Осколок Зари с тобой. И тогда пойдут уже по твоему следу.

Шут не ответил. Выпрямился, заложив руки за спину. Много лет назад он показал Скитальцу эту уловку – она помогала убедить аудиторию, что ты размышляешь о чем-то крайне важном.

– Тебе нелегко пришлось в последнее время, – произнес Шут. – Не так ли, ученик?

– Я тебе не ученик, – вскинулся Скиталец. – И не делай вид, что неравнодушен к моей судьбе. Много лет назад ты и пальцем не пошевелил, когда я и мои друзья гибли под стрелами. Я попал в саму Преисподнюю, а ты сидел себе и поигрывал на флейте. Даже не пытайся изображать, будто теперь беспокоишься обо мне! Я для тебя всего лишь еще один инструмент.

– Мне так и не довелось извиниться за… те события в Алеткаре.

– Ну да, тебе же ни разу не выпал такой шанс, – процедил Скиталец. – Ведь ты столько раз общался с моим командиром, передавал через него для меня послания. Столько лет прожил со мной в одном городе, но ни разу не навестил. Ты бросил меня подыхать. И это грызло тебя изнутри, верно? Не потому, что тебе было стыдно, а потому, что кто-то узнал, каков ты на самом деле, а потом имел наглость не облегчить тебе жизнь собственной смертью.

При этих словах Шут – слыханное ли дело – опустил глаза. Ха! Редко кому удается уколоть этого человека по-настоящему больно. Для такого требуется близкое знакомство. И еще правда. Две вещи, которых Шут избегает с непревзойденным мастерством.

– Давным-давно жил-был мальчик, – начал Шут. – Он смотрел на звезды и гадал…

Скиталец демонстративно развернулся и пошел прочь. Он с лихвой наслушался таких историй и совершенно не жаждал внимать очередной.

– Этот мальчик – я, – сказал Шут у него за спиной. – Я был тогда юн. На Йолене. До того, как все началось. До того, как умер Бог, а миры начали гибнуть. Это был… я.

Скиталец замер, затем оглянулся через плечо. Дождь превратился в слабую морось, но фигура Шута по-прежнему рябила от мелких капель.

Шут редко говорил о своем прошлом. О тех… далеких днях. Утверждал, что плохо помнит свое детство, проведенное в стране драконов и деревьев цвета кости.

– Ты выдумываешь? – спросил Скиталец. – Это все ложь? Идеальная наживка для меня?

– Прямо сейчас – никакой лжи, – сказал Шут, глядя вверх. – Я помню… как сидел на крыше. Смотрел в небо и гадал, что же такое звезды. Думал, что никогда не узнаю. Наши городские философы спорили на эту тему до хрипоты. Таков уж был их подход: говори, пока в силах говорить, а потом надейся, что кто-нибудь закажет тебе стаканчик, чтобы ты мог молоть языком и дальше. – Шут улыбнулся Скитальцу. Глаза его искрились. – Но вот я здесь. Тысячи лет спустя. Брожу пешком между звездами, изучая каждую из них. В конце концов я получил свои ответы. И все же… Думаю, что на данный момент ты повидал в Космере больше моего.

– То есть это благословение? – спросил Скиталец, указывая на себя пальцем. – Та Мука, что ты мне отдал?

– Как и любая Мука, – подтвердил Шут. – Даже моя.

– Чудесно. Ты очень меня утешил. Приятно было поболтать, Шут.

Скиталец двинулся дальше. Однако бывший наставник раз за разом появлялся впереди у края палубы, смотрел, как он идет, и поворачивался следом.

– Ты всегда жаждал ответов, – проговорил Шут. – Потому я и взял тебя в ученики. Ты верил, что сможешь добыть ответы, записать их и упорядочить весь мир. Был так уверен, что докопаешься до каждого, если как следует постараешься…

– Да, я был идиотом, я в курсе. Спасибо, что напомнил.

Шут, разумеется, опять возник впереди. Однако его силуэт постепенно расплывался, становясь прозрачным. Тот небольшой всплеск Связи, что устроил Помощник, уже угасал.

– Это хорошая привычка, – сказал Шут. – Хотеть ответов. Искать их.

– Их не существует, – вздохнул Скиталец. Он остановился и посмотрел на собеседника. – Вопросов слишком много. Искать какое бы то ни было объяснение – безумие.

– По первому пункту ты прав, – согласился Шут. – Подумать только, я раскрыл секреты самих звезд. Но тут же нашел множество новых, более губительных вопросов. И да, на них нет ответов. По крайней мере, удовлетворительных. – Он встретился со Скитальцем взглядом. – Но это осознание изменило меня, ученик. Дело не…

– Дело не в ответах, а в самих вопросах, – перебил Скиталец. – Бла-бла-бла. Я это уже слышал. Знаешь, сколько раз я все это слышал?

– А понял ли?

– Думал, что да, – ответил Скиталец. – Но потом моим клятвам пришел конец, и я осознал, Шут, что цели имеют значение. Они важны. Что бы мы ни говорили.

– Никто никогда не утверждал, что они не важны, – возразил Шут. – И мне не кажется, что ты понял. Будь это так, ты бы знал: иногда нужно просто задать вопрос. Потому что этого должно быть достаточно. Потому что больше ничего не остается.

Скиталец не отвел взгляд. По непонятной причине он кипел от злости. И от раздражения, но это в порядке вещей, когда имеешь дело с Шутом.

– Я не стану прежним, – сказал он. – Не желаю этого. Я не бегу от прошлого. Мне на него просто плевать.

– Я знаю, – тихо проговорил Шут, подаваясь вперед. – Я ошибся. Я сделал все, что мог, в той ситуации и надеялся, что предотвратил катастрофу. Разрушил твою жизнь, и это было ошибкой. Прости.

Как странно… Шут говорил прямо, открыто. Искренне. Абсолютно искренне. Шквал побери! Как он ухитряется снова удивлять бывшего ученика даже столько лет спустя?

Скиталец решил уйти, но помедлил, ожидая заключительного слова. У Шута всегда находилось заключительное слово. Однако на этот раз наставник лишь слабо и печально улыбнулся и исчез. Может, понимал: ни от каких слов сейчас пользы не будет. Если так, то это, вероятно, случилось с ним впервые в жизни.

Скиталец вздохнул. Он ожидал остроумного замечания от Помощника, но тот тоже ничего не сказал. Спрен почти всегда так поступал в присутствии Шута – знал, что в подобных ситуациях его спутник зачастую чувствует себя как боец в окружении.

– Преисподняя! – сказал Скиталец. – Надо убираться отсюда. И я знаю, как это сделать.

Как же? спрашивает рыцарь, гадая, не упустил ли его оруженосец всю суть важного разговора.

– Местные руководители нашли диск-ключ, очень знакомый на вид. На нем надпись скадриальским шрифтом. Готов поспорить: если на этой планете имеется источник силы, достаточно мощный, чтобы я мог ее покинуть, то он найдется у скадриальцев.

А-а-а, – протянул Помощник. – И каков план?

Скиталец направился к зданию, в котором только что побывал. Найти его оказалось нетрудно: выходя, он случайно оставил дверь приоткрытой.

Он протопал по коридору, держа винтовку под мышкой и оставляя за собой мокрые следы. Вломился в комнату, где продолжалось совещание, и все присутствующие отшатнулись, испуганные внезапным вторжением. Ни один не потянулся за оружием.

М-да, эти ребята обречены. Но может, цели совпадут? Скиталец схватил со стола диск-ключ, поднял его над головой и заговорил на местном языке – как на родном, без малейшего акцента.

– Я знаю, что это такое, – сказал он. – Ключ от большой металлической двери, скорее всего скрытой где-то под землей. И с аналогичными письменами. – Диск полетел на стол и со стуком перевернулся. – Мне тоже нужно туда. Возможно, мы сумеем помочь друг другу.

11

Вдумчивость вскочила на ноги, тыча в Скитальца пальцем:

– Я знала! Знала! Черты лица, эта тарабарщина… Слишком много странностей для человека из другого коридора. Вы один из них – Озаренных Солнцем!

– Легенда, – сказала Уверенность, скрестив на груди костлявые руки.

– Как и наш исход из Ада, – возразила Вдумчивость. – И то и другое происходило так давно, что даже Хор не помнит дат.

– Никто не хочет мне объяснить, что значит Озаренный Солнцем? – спросил Скиталец, нахмурившись.

Он неотрывно смотрел на Пыла – единственного человека в комнате, не подскочившего при его появлении. Коротышка держал руку в кармане, предположительно сжимая приборчик, с помощью которого мог парализовать Скитальца на месте.

– Примите такое объяснение, – заговорила Отзывчивость тихим, слабым голосом. – Давным-давно существовал народ, способный жить под солнцем. Народ, способный вбирать в себя свет, а не гибнуть под ним. Народ, умевший его использовать. Эти люди могли достаточно долго находиться на одном месте, чтобы построить подземный город. Они и есть Озаренные – те, кто выживает под солнечными лучами.

– Признаю, на меня попал свет, – сказал Скиталец. – Но я чуть не погиб от этого.

– Вы соприкоснулись с ним и не умерли мгновенно? – пролепетал Джеффри-Джеффри, вытаращившись на Скитальца. – Это правда?

– Всего на пару секунд! – подчеркнул Скиталец.

– Озаренный! – выдохнула Отзывчивость.

– При всем моем уважении и к вам, и к предкам, – заметила Уверенность, – я нахожу, что вся эта история – сказка для детей, а не факты для взрослых. Если бы некий народ ушел жить под землю, его бы затопило грязью.

– Нет, – возразила Вдумчивость. – Есть места, где земля состоит из сплошного камня. В нем имеются отверстия, наподобие лавовых труб. Места, пригодные для жизни. Я всегда чувствовала, что увижу такое место, прежде чем наступит мой срок.

– Камень плавится под солнцем, – заметил Пыл.

– Камни Озаренных не плавятся, – не сдавалась Вдумчивость. – Они лежат глубоко. Рдеющий король тоже верит в них, вот почему он столько лет ищет способ проникнуть за ту дверь. А человек, что стоит перед нами, явился из Каменного Убежища!

– Все это очень интересно, только вы ошибаетесь, – подал голос Скиталец.

Он ожидал, что его вторжение вызовет возмущение, может, даже драку. Уж точно не… вот это.

– Но мне нет особого дела до ваших суеверий. Вы знаете, где эта дверь? Которая отпирается диском?

– Мы представляем в общих чертах, – тихо ответила Отзывчивость. Самая маленькая и старая из трех женщин посмотрела на Скитальца оценивающе и улыбнулась. – В этом заключался план Элегии, нашей Путеводной Звезды. Украсть у Рдеющего короля ключ и разобраться, как им воспользоваться, чтобы проникнуть в сокрытую под землей страну покоя.

– Найти Убежище – единственный способ спастись от Рдеющего короля, – проворчал Пыл. – Он теперь самый могущественный человек в мире. Контролирует экваториальный коридор, наиболее богатый ресурсами. Всех остальных теснит все дальше и дальше, к полюсам, где малейшая ошибка стоит жизни…

Скиталец принял услышанное к сведению.

– Что ж, я тоже хочу отыскать эту дверь. Я помогу вам пройти в нее.

А ты им расскажешь? спрашивает герой многозначительным тоном. Предупредишь о том, что ждет их внутри? Вовсе не убежище для чужаков, а маленькая инопланетная база, вероятнее всего занятая наблюдением за инвеститурой, излучаемой местным солнцем.

– Не наша проблема, – ответил Скиталец по-алетийски. – Эти люди хотят найти дверь. И я хочу найти эту дверь. Я помогу им пройти в нее. Чем наша ответственность перед ними и ограничивается.

Бессердечно.

Впрочем, спорить дальше Помощник не стал. Он не хуже Скитальца понимал, что проникнуть на базу – их лучший шанс выбраться с планеты.

– Меня этот человек заинтриговал, – сказал Пыл. – Примем ли мы его предложение? Вдруг он и впрямь способен нам помочь.

– Что вы можете для нас сделать, чужеземец? – спросила Уверенность. – Какую помощь готовы оказать?

– Для начала скажу, что здесь написано, – ответил Скиталец, указывая на диск. – Эта вещь принадлежала человеку по имени Харидан, лейтенанту. Это его значок, подтверждающий полномочия и позволяющий открывать дверь. Написанное на двери я тоже сумею прочесть, а если внутри окажутся люди, поговорю с ними.

– Озаренный, – прошептала Вдумчивость.

Остальные покивали.

– Позволю себе высказать мнение, что нам следует принять его помощь, – заявил Пыл. – Мы должны разыскать это место и спрятаться там! Разве не рады будем мы и весь наш народ помолиться за безопасность бедного Рдеющего короля и его подручных, отгородившись от него той самой дверью, в которую он столько лет пытался войти?

– Адональсиум благословит нас в этом начинании, я убеждена, – сказала Отзывчивость. – Быть может, наш народ наконец-то обретет покой. Ни зависимости от солнечных сердец, питающих города. Ни вечных попыток обогнать рассвет. Ни… потерь.

– Адональсиум, говорите? – хмыкнул Скиталец. – Кстати, как так вышло, что кучка тренодийцев стала поклоняться богу-отцу с совершенно другой планеты?

– Мы узнали о нем до исхода, – ответила Уверенность. – Именно мы верили в слова первой Путеводной Звезды. Мы жили в самом Аду, и наша вера вывела нас в новые земли.

– Которые вечно охвачены огнем? – уточнил Скиталец.

– Адональсиум, – сказала Вдумчивость, – однажды вспомнит о наших бедах…

Циничный оруженосец благоразумно решает не рассказывать этим людям печальную правду о кончине их бога, случившейся тысяч десять лет назад. Намек-намек.

Скиталец придержал язык.

– Быть может, Адональсиум уже вспомнил о нас, – сказал Пыл. – Что, если именно поэтому Озаренный Солнцем и оказался здесь?

– Зовите Скитальцем, если уж вам нужно как-то меня звать, – перебил тот.

Его слова как будто пропустили мимо ушей.

– Если он проведет нас внутрь… – произнес Джеффри-Джеффри и посмотрел на Скитальца. – Вы сможете активировать этот диск? Открыть дверь? Рдеющий король годами пытался, но так и не преуспел. Он в силах найти вход, но не проникнуть в него.

Сможет ли?

– Почти на сто процентов уверен, что дверь откроется, – сказал Скиталец. – Вы напрасно подумали, что я родом из тех мест, которые за нею… Но я знаю людей, находящихся там. Кое-кого из их народа, по крайней мере. И я говорю на их языке.

Вдумчивость смотрела ему в лицо. В отличие от остальных, она понимала разговоры о других языках. И верила. Глядя в ее старческие глаза, в которых было столько надежды, Скиталец почувствовал, что теряет контроль. Что его прежнее «я» начинает чуть-чуть проглядывать.

– Послушайте, – сказал он, – я не думаю, что за дверью вас ожидает Убежище, которое вы мечтаете обрести.

– Вы уверены в этом? – спросила она. – Твердо уверены?

– Нет, – признал он.

Там может оказаться большая база. Есть даже шанс, что заброшенная, шквал побери. Но такое представляется крайне маловероятным. Скорее всего, дверь ведет в разведывательное судно, битком набитое исследователями, изучающими свет местного солнца. Такие корабли обычно крошечные, в них едва хватает места для пары десятков ученых.

– Нет, – повторил он, – точно я не знаю. Но… у меня большой опыт в подобных вещах. Не думаю, что добытый ключ приведет вас к спасению.

Собравшиеся переглянулись.

– Все равно надо попробовать, верно? – сказала Уверенность. (Скиталец не ожидал услышать такие слова именно от нее, учитывая прежние возражения.) – Это наша единственная надежда?

– Наши силы тают, – сказал Джеффри-Джеффри. – А Рдеющий король в ярости. Нет, долго мы не протянем. Это действительно наша единственная надежда.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.