bannerbanner
Семь сестер. Сестра жемчуга
Семь сестер. Сестра жемчуга

Полная версия

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
3 из 13

Ты уже, наверное, видела армиллярную сферу, которую я установил в саду для всех вас, моих девочек. Под каждым из ваших имен указаны соответствующие координаты, которые помогут вам узнать, где именно я нашел каждую из вас. Возле каждого имени размещено изречение. Надеюсь, ты правильно истолкуешь то изречение, которое посвящено тебе. Очень на это надеюсь!

А еще самым настоятельным образом прошу тебя поскорее встретиться с моим дорогим другом и нотариусом Георгом Гофманом. Пожалуйста, не откладывай визит к нему на потом, тем более что тебя ждут очень хорошие новости. Их тебе сообщит Георг. Одновременно это станет хорошей ниточкой, связующей тебя с твоим прошлым, если ты все же решишь заняться такими поисками и выяснить больше подробностей о своей настоящей семье. Словом, если ты рискнешь сделать такой шаг, то вот тебе еще одна подсказка: постарайся как можно больше узнать о женщине по имени Китти Мерсер, которая жила когда-то в городе Бруме в северо-западной части штата Западная Австралия. Именно с нее и начинается твоя история.

Знаю, ты часто как бы пребываешь в тени своих сестер. А потому важно, чтобы ты не растеряла веру в саму себя. Твой талант художника поистине уникален: ты рисуешь так, как подсказывает твое воображение. Все, что тебе надо, – это верить в свои силы и в свой талант, и тогда ты взлетишь высоко-высоко, в чем я ни минуты не сомневаюсь.

И наконец, последнее. Хочу, чтобы ты знала, как крепко я люблю тебя, моя сильная, целеустремленная первопроходица и искательница приключений. Вот и не прекращай никогда своих поисков, Сиси. Эти поиски не только даруют тебе вдохновение, но и принесут мир в твою душу. Молю, чтобы этот миг не заставил себя долго ждать.

Па Солт

В одном отец оказался абсолютно прав: у меня на чтение письма ушел почти час, пока я разобрала каждое слово. Зато он оказался не прав в другом: я читала, с трудом сдерживая слезы. Помню, я долго сидела на дереве, пока у меня не занемела спина, а по ногам не побежали мурашки. Тогда я кое-как сползла вниз.

«По милости Божьей, я та, кто я есть», – вспомнила я цитату, выгравированную на армиллярной сфере возле моего имени. Что ж, признаюсь честно, и тогда, в первый момент, когда я прочитала это изречение, и сейчас я понятия не имею, кто же я есть на самом деле. Так что папино напутствие не столько вдохновляет меня, сколько расстраивает.

На следующий день я вместе со Стар отправилась с визитом к Георгу Гофману в его женевский офис. Гофман настоял на том, чтобы Стар осталась в приемной, а мы с ним побеседовали наедине. Вот тогда он и сообщил мне о моем наследстве и вручил конверт, в котором лежала черно-белая фотография какого-то старика. Он был сфотографирован рядом с мальчиком-подростком возле небольшого грузовичка-пикапа.

– Я должна знать их? – спросила я у нотариуса.

– К великому сожалению, не имею понятия, дорогая Келено, – ответил мне Гофман. – Эта фотография была приложена к документам на перевод средств на ваше имя. Но без какого-либо сопроводительного письма. Указан только адрес нотариуса, который перевел деньги из Австралии на ваш счет.

Вначале я хотела показать эту фотографию Стар. Может, у нее возникнут какие дельные мысли на сей счет? Но потом решила повременить до тех пор, пока она соберется с духом и прочитает письмо отца, адресованное ей. Не стала я и пересказывать ей содержание своего разговора с Георгом Гофманом. Подожду, пока она расскажет мне о том, что же написал ей Па Солт. Но когда Стар наконец прочитала письмо отца, она ничего не рассказала мне. Тогда и я не стала торопиться. Получается, что Стар до сих пор понятия не имеет, откуда у меня вдруг взялись такие большие деньги, чтобы купить квартиру в Лондоне. И о фотографии она тоже ничего не знает.

«А ведь когда-то ты делилась со мной всем…»

Я уперлась подбородком в сплетение рук и слегка свесилась с балкона, чувствуя, как на меня снова нападает сильнейший приступ хандры. «Безнадега» – так мы с сестрой обычно называли наше настроение, когда чувствовали себя хуже некуда. Боковым зрением я приметила одинокую фигуру, стоящую у кромки моря рядом со скалами. Какой-то мужчина, задрав голову, созерцал луну. Насколько я могла судить на расстоянии, тот же самый мужчина, который пару недель тому назад разбудил меня рано утром на пляже. Но с тех пор он не попадался мне на глаза, а ведь народу на Рейли-Бич не так уж и много. Вот я и решила, что он, скорее всего, уже уехал. Оказывается, нет. И вот он снова в полном одиночестве торчит на берегу посреди ночи. Может, он просто избегает людей, не хочет, чтобы его видели…

Какое-то время я пристально наблюдала за ним. Хотелось проследить, куда он потом пойдет. Но мужчина все стоял и стоял, застыв в одной позе. В конце концов мне надоело следить за ним. Я вернулась в комнату, легла на кровать и постаралась заснуть. Кто бы он ни был, мелькнула у меня последняя мысль перед тем, как я погрузилась в сон, а он – и я это знаю точно – так же одинок, как и я сама.

3

Рождественский сочельник совпал на сей раз с фазой полнолуния. Луна в этот праздничный вечер казалась просто огромной. Я же, по привычке, занялась в сочельник тем, чем мы со Стар и другими нашими сестрами всегда занимались в ночь накануне Рождества. Вглядывалась в ночное небо, пытаясь разглядеть на нем самую яркую, сверкающую Вифлеемскую звезду, которую наш отец называл «волшебной звездой Вифлеема». Однажды с помощью Алли я отыскала эту звезду через Google. Оказалось, что так называют известную всем Полярную звезду. В Швейцарии Полярную звезду можно, при желании, разглядеть на небе в любое время года, а вот здесь, на Краби, я ее так и не смогла сегодня обнаружить. Потом вспомнила, что Google тогда еще сообщил мне, что чем дальше мы продвигаемся на юг, тем труднее отыскать на небосклоне Полярную звезду. Я снова задрала голову к небу и сокрушенно вздохнула. Как жаль, что мы уже не дети. Сейчас до любой истины можно докопаться, нажав на соответствующую клавишу компьютера.

Однако сегодня, твердо решила я про себя, я буду верить в чудо несмотря ни на что. Выхватила глазом самую яркую звезду на ночном небе и стала вспоминать Атлантис. В странах с буддистской культурой Рождество не празднуется. Однако Таиланд, с учетом огромного наплыва иностранных туристов со всего света, все же пытается хоть как-то отметить это событие. Повсюду развешиваются разноцветные гирлянды из фольги, яркие баннеры, расцвеченные блестками. Все это хоть как-то поднимает настроение гостям.

Ближе к полуночи я покинула бар, где сделалось уже очень шумно, и направилась к скалам, чтобы полюбоваться оттуда красочной картиной полнолуния. Подошла ближе и увидела, что все тот же таинственный незнакомец притаился в тени скал. Снова один, и снова глубокой ночью. В первый момент я почувствовала всплеск раздражения: мне тоже хотелось побыть одной, полюбоваться полнолунием в полном одиночестве. Но раз так, то я круто развернулась и побрела прочь. Отойдя от мужчины на значительное расстояние, я снова остановилась, подняла голову к небу и мысленно обратилась к своей сестре.

– С Рождеством тебя, Стар. Надеюсь, ты встречаешь его весело и у тебя все хорошо. Я очень скучаю по тебе, – прошептала я, глядя на небеса. Потом послала коротенькое пожелание, адресованное Па Солту. После чего заговорила с Ма. Наверняка она переживает уход Па Солта так же сильно, как и все мы, его дочери. Затем я мысленно поздравила всех своих сестер. Даже Электру поцеловала, хотя уж кто-кто, а она так точно никаких поцелуев от меня не заслуживает. Эгоистка! К тому же прижимистая… И вообще, испорченная до крайности… Но Рождество есть Рождество. В этот праздник обиды друг на друга не таят. Я повернулась, чтобы идти назад. Ноги были слегка ватные и плохо слушались меня. Все же сегодня в баре в меня влили пива намного больше, чем следовало бы.

Проходя мимо таинственного незнакомца, я слегка пошатнулась, но пара крепких рук тут же подхватила меня и не позволила упасть.

– Спасибо, – виновато промямлила я. – Вот нечаянно… споткнулась в темноте о какой-то камень.

– Все в порядке.

Мужчина опустил руки, и я взглянула на него, можно сказать, в упор. Судя по всему, он недавно плавал, потому что его длинные волосы не были стянуты в хвост, а рассыпались влажными по плечам. Волосатая грудь – таких мужчин мы со Стар обзывали между собой «медведями». Хотя сложения явно неатлетического. Густые черные волосы тянулись до самого пупка и ниже, прячась в шортах. Ноги тоже мохнатые.

Я перевела взгляд на его лицо. Острые скулы резко выступают из-под густой черной бороды. Губы полные и неожиданно, должно быть по контрасту с бородой, ярко-розовые. А когда я наконец осмелела настолько, что заглянула в его глаза, то невольно восхитилась их бездонной голубизной. Поразительно красивые глаза!

Однако про себя я решила, что он очень напоминает мне оборотня. Такой Человек-волк. Тем более и обстановка соответствующая: полнолуние во всей его силе. Рядом с этим высоким костлявым человеком я сразу же почувствовала себя ничтожным карликом, пигмеем.

– С Рождеством вас, – обронил он.

– И вас тоже, – откликнулась я.

– Мы уже с вами встречались, не так ли? – заметил он вскользь. – По-моему, вы та самая девушка, которую я нечаянно разбудил рано утром на пляже.

– Вполне возможно. Я часто ночую на пляже, – ответила я уклончиво, слегка пожав плечами и невольно поеживаясь под пронзительным взглядом его голубых глаз, которым он уставился на меня.

– Не сумели заполучить номер в гостинице?

– Нет, у меня есть комната. Просто люблю спать на открытом воздухе.

– Ну еще бы! Все эти звезды над головой… бесконечность Вселенной… Заставляет о многом задуматься и сопоставить все вещи в их перспективе, так сказать. Я прав? – Мужчина подавил тяжелый вздох.

– Да, вы правы. А вы где остановились?

– Да здесь, неподалеку. – Он неопределенно махнул рукой в сторону скалы за своей спиной. – А вы?

– Вон там. – Я жестом показала на отель «Рейли-Бич». – Во всяком случае, мои вещи ночуют там, – добавила я. – Всего доброго.

Я повернулась и направилась в сторону отеля, изо всех сил стараясь идти ровно, не пошатываясь. Что было отнюдь не просто: ступать по песку, да еще с двумя объемными кружками пива в желудке. Но я брела кое-как, все время чувствуя на себе взгляд Человека-волка. Доковыляла до веранды и только тут, оказавшись на свету, позволила себе метнуть взгляд в его сторону. Он все еще буравил меня глазами. Я прихватила из холодильника пару бутылок воды и потащилась наверх, в комнату Джека. С трудом вставила ключ в замочную скважину, открыла дверь и сразу же поспешила на балкон в надежде проследить за тем, куда отправится Человек-волк. Но мужчина уже исчез, растворившись в сумраке ночи.

Что, если он поджидал, пока я усну на пляже? А потом он лишит меня чувств, вопьется своими ядовитыми клыками прямо мне в шею… И я не смогу даже закричать, пока он будет сосать мою кровь…

«Сиси, ты перепутала оборотней с вампирами», – попеняла я сама себе, издав короткий смешок. После чего откупорила бутылку с водой и осушила ее до самого дна, одновременно досадуя на саму себя: мое тщедушное тело не может справиться даже с двумя кружками пива. Пошатываясь, доплелась до кровати и повалилась на постель. Закрыла глаза, чувствуя, как кружится голова. Но постепенно сон сморил меня, и я отключилась.



Само Рождество до боли напоминало то, которое мы со Стар встречали здесь же год тому назад. Столы на веранде сдвинули вместе и устроили такой общий обед для всех постояльцев с обилием жареного и других традиционных рождественских блюд, как будто можно при тридцатичетырехградусной жаре воспроизвести суть рождественского застолья.

Объевшись сытной и тяжелой европейской пищей, я после обеда пошла искупнуться, чтобы привести себя немного в норму. Было уже почти три часа пополудни, время, когда в Англии народ еще только-только просыпается. Наверняка Стар встречала Рождество вместе со своей новой семьей в Кенте. Я вышла из воды и отряхнулась по-собачьи. Вокруг было полно отдыхающих. Многие парами лежали на песке или предавались ленивой послеобеденной дреме. Первое за двадцать семь лет моей жизни Рождество, которое я провожу отдельно от Стар. Что ж, если тот таинственный незнакомец – Человек-волк, тогда я сейчас – одинокая волчица. Но ничего не поделаешь. Надо привыкать к своему новому положению.

Вечером того же дня я уселась в уголке веранды и стала слушать музыку по своему айпаду. Преимущественно тяжелый рок. Его сокрушительный ритм и громкий звук всегда поднимает мне настроение, когда я чувствую себя плохо. Кто-то тронул меня за плечо. Я повернулась и увидела стоящего рядом Джека.

– Привет, – поздоровалась я с ним, доставая из ушей наушники.

– Привет. Купить тебе кружку пива?

– Нет, спасибо. Хватит с меня вчерашнего. – Я изобразила на лице смешную гримасу, хотя, впрочем, вчера Джек был так пьян, что едва ли обратил внимание на то, в каком состоянии пребывала я сама.

– Послушай, Си. Дело в том, что… одним словом… – Джек придвинул стул и сел рядом со мной. – Дело в том, что мы с Нами… разбежались. Понятия не имею, что я сделал не так. Но сегодня в четыре утра она согнала меня с кровати и выставила вон из своей комнаты. А утром даже не явилась на работу, чтобы помочь с рождественским обедом. Так что, скорее всего, и вечером она не встретит меня с распростертыми объятиями. Ты же знаешь, каково это – иметь дело с женщиной.

«Между прочим, я тоже женщина. Или ты забыл?» – хотелось мне сказать, но я промолчала.

– Так вот, проблема… Мне некуда податься… Если не возражаешь, предлагаю переночевать сегодняшнюю ночь в одной постели, вместе со мной.

«Еще как возражаю!» – ответила я мысленно, а вслух сказала:

– Никаких проблем, Джек. Если ты позволишь мне оставить рюкзак с вещами у тебя в комнате, то я отлично перекантуюсь и на пляже. Ты же знаешь, я вообще люблю спать на берегу моря.

– Ты это серьезно?

– Вполне.

– Прости, Си, что так получилось. Что-то я совсем расклеился. Все эти предрождественские хлопоты… Да и вообще, в последние дни у меня было навалом работы.

– Все нормально, Джек. Не переживай. Сейчас я поднимусь наверх, возьму кое-что из вещей, и комната всецело в твоем распоряжении.

– Завтра мы тебя где-нибудь пристроим. Обязательно! – крикнул он вслед, пока я поднималась по лестнице. Нет уж! Лучше спать на пляже, чем делить комнату с мужчиной, которого я едва знаю и который наверняка будет храпеть всю ночь как оглашенный. От такого соседства в любую минуту могут возобновиться мои ночные кошмары.

Я собрала кое-что из постельных принадлежностей, остальные вещи снова запихала в рюкзак. Завтра надо будет всерьез заняться поисками постоянного жилья. Ведь у меня впереди еще целых две недели, прежде чем я отправлюсь в Австралию.

На пляже я устроила импровизированную постель под кустом, потом, поддавшись неожиданному порыву, выудила из кармана своих шорт мобильник и позвонила в Атлантис.

– Алло? – услышала я в трубке после пары гудков.

– Привет, Ма. Это Сиси. Хочу поздравить тебя и Клавдию с Рождеством и пожелать вам всего самого доброго.

– Сиси! Это ты? Ах, как же я счастлива услышать твой голосок! Стар сказала мне, что ты уехала. Где ты сейчас?

Ма всегда разговаривала с нами, сестрами, по-французски, поэтому мне потребовалась пара секунд, чтобы переключить свои мозги на французский и уже потом ответить ей.

– Ну, ты же знаешь, Ма. Как всегда, торчу на пляже. Рисую понемногу.

– Все верно. Я была уверена, что надолго ты в Лондоне не задержишься.

– Правда?

– Да, милая. Чистая правда. Ты же у нас свободолюбивая девочка. В душе ты – бродяга и странник.

– Это правда. Люблю бродить по свету.

После этих слов я, кажется, полюбила Ма еще больше, если такое возможно. Вот человек! Никогда никого не осудит, не покритикует. Всегда была надежной опорой всем нам, ее девочкам.

На другом конце линии послышался натужный мужской кашель.

– А кто это там у тебя? – спросила я с подозрением в голосе.

– Здесь? Никого. Только Клавдия и Кристиан, – ответила Ма.

Иными словами, все постоянные обитатели Атлантиса.

– Знаешь, Ма, может, это покажется тебе чудачеством, но, когда три недели тому назад я улетала из лондонского аэропорта, мне показалось, нет, я даже уверена в том, что увидела в толпе пассажиров папу. Я ехала на эскалаторе, а он шел в противоположную сторону. Я попыталась догнать его, но не успела. Он ушел. Понимаю, звучит глупо, и все же я до сих пор уверена, что это был именно он.

– Ах, милая моя. – Я услышала протяжный вздох на другом конце линии. – Ты не первая, кто рассказывает мне подобные вещи. Твоим сестрам тоже мерещилось нечто подобное. Вот и Алли была уверена, что слышала его голос. А Стар убеждала меня, что видела его… Вполне возможно, вы и правда видели его. Только не в действительности. Во всяком случае, не в том реальном мире, к которому мы все привыкли.

– То есть ты полагаешь, что нам явился дух Па Солта? Что мы видели привидение? – Я издала короткий смешок в трубку.

– Нет, я думаю другое. Просто мы все так страстно хотим поверить в то, что мы действительно видим его, что на помощь спешит уже наше воображение. Оно, наверное, и воссоздает его образ будто наяву. Мне самой постоянно мерещится, что я вижу его здесь, в Атлантисе. – Внезапно в голосе Ма прорвалась такая неприкрытая тоска. – Ужасно тяжелый год выдался для всех нас. Невероятно тяжелый… С тобой все в порядке, Сиси?

– Ты же знаешь меня, Ма. За всю свою жизнь я не болела ни единого дня.

– Ты счастлива?

– Вполне. Мне хорошо. А тебе?

– Я очень тоскую по вашему отцу. И по вам, девочки, очень скучаю. Клавдия шлет тебе привет и свои наилучшие пожелания.

– И ей тоже передай, что я желаю ей всего самого хорошего и что я люблю ее. Ладно, Ма! Здесь у нас время уже очень позднее. А потому я прощаюсь с тобой и отправляюсь спать.

– Будь со мной на связи, Сиси, ладно?

– Буду. Обещаю. Спокойной ночи.

– И тебе доброй ночи, милая. И с наступающим Новым годом тебя.

Я снова положила мобильник в карман шорт, потом обхватила руками свои колени и положила на них голову. Как, должно быть, тоскливо сейчас Ма, подумала я. Встречать Рождество одной в пустом доме. Ведь как ни крути, а у всех нас, ее девочек, есть какая-то надежда… Будущее, к которому следует стремиться. Во всяком случае, следует постараться и устремиться вперед. Ведь впереди у каждой из нас еще целая жизнь, особенно в сравнении с тем небольшим отрезком времени, который мы уже прожили. У Ма все иначе. Она свою жизнь посвятила нам и отцу. Впервые я задумалась над тем, каковы были ее истинные чувства к Па Солту. Вполне возможно, она любила его как женщина. Потому и решила остаться в Атлантисе, сделать его семью своей семьей. А мы все разлетелись из родного гнезда и оставили ее одну.

Потом мысли мои плавно перекочевали на собственную мать. Интересно, тосковала ли она обо мне? Думала ли когда-нибудь? И почему она отдала меня Па Солту? Впрочем, вполне возможно, она просто отдала меня в какой-нибудь сиротский приют, а Па меня забрал оттуда, потому что пожалел. Наверняка я была очень некрасивым младенцем. Такая стопроцентная уродина.

Что ж, все ответы на свои вопросы я получу в Австралии. Куда еще придется лететь целых двенадцать часов. Ну не странно ли, что, путешествуя по всему свету, именно Австралию я всегда обходила стороной? Категорически отказывалась ехать туда, хотя, помнится, даже Стар проявляла самый живой интерес к Австралии. Наверное, глупо утверждать, что между моими ночными кошмарами с пауками и Австралией существует какая-то связь. Но что-то в этом есть, это точно.

«Что ж, – размышляла я, удобнее устраиваясь на песке, – отец в своем письме написал, что я сильная и что я люблю приключения». И то и другое мне вскоре очень сильно понадобится, чтобы через пару недель решиться и снова взойти на борт самолета, который понесет меня в Австралию.



И снова я проснулась от того, что что-то пощекотало мое лицо. Стряхнула песок с лица и села. Человек-волк направлялся к морю. Интересно, сколько молоденьких девушек он загрыз до смерти за последние несколько часов, подумала я, глядя, как проворно он перебирает ногами, ступая по песку.

Вот он опять устроился в знакомой мне по прошлому разу позе у самой кромки воды, можно сказать, прямо передо мной. Мы оба глянули вверх и замерли в ожидании начала утреннего шоу. Прямо как в кинотеатре перед началом сеанса. «Вот и здесь кино, только его нам демонстрирует Вселенная…» Вселенная, демонстрирующая свое кино. А что? Красивая получилась фраза. Я даже загордилась собой. Сама ведь придумала. Вполне возможно, когда-нибудь Стар вставит ее в один из своих романов.

А что до киносеанса, то он не разочаровал и на сей раз. Захватывающее получилось зрелище, еще более эпическое по своему размаху, чем в прошлый раз. На сей раз общий тон задали облака, устлавшие небо. Они слегка смикшировали яркие краски восходящего солнца, и оно стало похоже на золотистый желток в окружении белоснежных облаков, сыгравших роль белка.

– Привет, – поздоровался со мной Человек-волк уже на обратном пути.

– Привет.

– Хорошее сегодня утро, правда? – обронил он.

– Да, замечательное утро.

– Вот только думаю, что следующую ночь вам не стоит спать на берегу. Предупреждаю заранее: судя по облакам, ожидается шторм.

– Пожалуй, – согласилась я с ним.

– Тогда до встречи. – Прощальный взмах рукой, и Человек-волк удаляется прочь.

Через пару минут и я покидаю свой приют и направляюсь на веранду. Джек хлопочет, накрывая столы к завтраку. Обычно этим занимается Нами, но сегодня ее по-прежнему нигде не видно. Куда-то начисто исчезла после Рождественского сочельника.

– Доброе утро, – здороваюсь я.

– Доброе. – Джек бросает в мою сторону виноватый взгляд. – Как спалось?

– Совсем даже неплохо, Джек. – Я подзываю его к себе и показываю мужчину, который уходит куда-то по пляжу. – Ты знаешь этого человека?

– Нет. Правда, видел пару раз поздно ночью на пляже. Всегда держится особняком. А почему спрашиваешь?

– Просто интересно. И давно он здесь обитает?

– Думаю, пару недель уж точно.

– Ладно. Не возражаешь, если я поднимусь к тебе и приму душ?

– Само собой. До встречи.

Приняв душ, я уселась на полу в комнате Джека и принялась сортировать содержимое своего рюкзака. Чистое белье – в одну сторону, грязные вещи – в другую. Стопка грязного белья выглядела гораздо внушительнее. Надо будет отнести все это в прачечную, пока буду искать себе комнату. Если случится худшее и я так и не найду себе жилья, а ночевать придется снова на берегу, да еще в шторм, что ж, хотя бы завтра у меня будут чистые и сухие вещи, в которые можно будет переодеться.

Хотя в здешних местах День подарков не отмечается столь широко, как, скажем, в Англии, большинство отдыхающих на Рейли-Бич ведут себя точно так же, как и дома, в Европе. Высыпают на улицу и разбредаются по близлежащим улочкам, на которых теснятся впритык многочисленные лавчонки, торгующие всем подряд. Все торопятся обзавестись подарками и вручить их своим близким и друзьям. Но вот праздник завершен, подарки благополучно вручены, и эйфория уступает место скуке, а ликование постепенно сменяется унынием. Объевшиеся, перепитые сверх всякой меры люди. Вид у всех одинаково усталый, почти угрюмый. Даже обычно улыбчивая таитянка, приемщица в прачечной, сегодня встречает меня безо всякой улыбки. Тут же принимается сосредоточенно сортировать принесенные мною вещи, отделяя цветное от белого и демонстрируя всему миру мое исподнее.

– К завтрашнему дню все будет готово. – Она вручает мне квиток, и я устало выползаю наружу. Впереди меня ждет поиск нового пристанища.

Через какое-то время я снова возвращаюсь на веранду. Мне душно, все тело покрыто потом. Увы, но поиски не увенчались успехом. Свободных номеров нигде нет. Если что и освободится, то не раньше второй половины завтрашнего дня. Присаживаюсь к столику и с жадностью выпиваю бутылку кокосовой воды, попутно размышляя, что делать и куда, как говорится, кинуть кости. Может, смотаться на остров Пхи-Пхи? Хотя нет никакой гарантии, что я сумею отыскать там пристанище на ночлег. Ну и ничего страшного, если проведу одну ночь под дождем. Не размокну, в конце концов не сахарная. А уж если станет совсем плохо, всегда сумею спрятаться под одной из ресторанных веранд.

– Ну что, нашла себе комнату? – с надеждой в голосе спросил меня Джек, проходя мимо с подносом в руках. Нес пиво посетителям за соседний столик.

На страницу:
3 из 13