Дача

Скоро солнце осветило переднюю стену дома и мой балкон. Радуга довольно быстро улетучилась. Всё стало так, как было до грозы, не считая вымокшей травы и листьев.

Это стало последним ярким событие за последующие 3 дня. Я, как и сказал папа, проводила всё время на участке и отчаянно скучала. Каждое утро я проверяла не созрела ли смородина, но нет. Ещё я нашла у забора какие-то чахлые цветочки. Хотела сплести из них венок, но стебли оказались слишком ломкими. Да, мне всё время было чем заняться, у меня был мяч, телефон и телевизор, книжки, разные блокнотики, коробочки, хобби и папа. Так что не надо прибедняться- дел у меня было достаточно, но проводить всё время на дести сотках ровно стриженного газона было тоскливо.

Из всех занятий больше всего мне нравилось, играть с папой в бадминтон по вечерам, когда он освобождался от работы. В этом деле мы достигли большого мастерства.

…

Ну вот приближался папин выходной.

Как-то вечером мы сидели на диване. Я за книгой, а он за ноутбуком. Вдруг он усмехнулся и сказал –Это ты сюда что ли забрела. – Я взглянула на монитор, там была открыта спутниковая карта.

–Похоже, что да. –Призналась я. Он присвистнул. Потом добавил, улыбаясь.

– Искала озеро? А ведь недалеко от нас есть река. – Он уменьшил масштаб, и я действительно увидела реку. Она находилась почти на западе, плавно сворачивая чуть восточнее.

–Ух, ты. Здесь есть пляж. – Заявил вдруг он снова приближая карту. – А поедим завтра туда! – Предложил он.

–А давай, – Согласилась я.

И так, на Воскресенье была намечена поездка на реку. Пешком бы я до неё за день не дошла, зато добраться на машине можно было за 40 минут. Мы выехали ранним утром, чтобы провести там весь день, тем более, что по пути нам нужно было заскочить в один посёлок за продуктами и крепкой верёвкой для тарзанки.

Река оказалась довольно широкая, с хорошим пляжем. Народу было немного. Оно и к лучшему. Мы вдоволь наигрались, назагарались и накупались там. Когда выплывешь на самую середину – чувствовалось течение, хоть и не сильное. Можно было лечь на спину, расслабиться, и оно несло тебя вперёд… Жаль, что нельзя было плыть так очень долго, ведь тогда тебя относило от песчаного пляжа, а там могли быть и коряги.

Мы поели в тени ив, а потом папа заявил, что в детстве они брали вот такие толстые ивовые ветки и делали из них луки.

– Какие луки? – Переспросила я.

– Как какие? Как настоящие. Как у рыцарей в средневековье. – Объяснил он. – А потом берёшь свой лук, натягиваешь тетиву- Он показал руками, как натягивает на воображаемом луке тетиву. – И стреляешь. – Папа разжал пальцы, как будто выпуская стрелу.

–И что, далеко летит? –Поинтересовалась я.

–В своё время, я делал очень хорошие луки. –С гордостью заявил он. -У меня бы до туда долетела. – И он показал на одно из дальних деревьев.

– Ух ты! А если стрелу заточить, она воткнётся в ствол.

–Ну… Думаю, что воткнётся только если сделать ей железный наконечник.

– А давай ты мне тоже лук и стрелы сделаешь. – Предложила я.

– Ну хорошо, только без железных наконечников.

Мы нашли подходящую ивовую ветку и палки для стрел, но времени оставалось мало и сборку лука пришлось отложить до завтра. Надо было ехать обратно. Сидя в машине, прислонившись лбом к стеклу, я подумала, что это был самый лучший день за последнее время, и сразу же предложила папе ездить на реку каждый день.

– Каждый день не получится, – Ответил он, у меня работа. Но раз в неделю можно. Вот начнётся отпуск, тогда…– Мечтательно протянул он.

До отпуска ему оставалось всего- лишь 14 дней.

…

Вся следующая неделя прошла достаточно спокойно. Папа отменил санкции по поводу пруда. Мы вмести пошли туда, и он повесил тарзанку, а потом долго проверяли её на прочность, прыгая или просто качаясь на ней. Теперь мне было можно каждое утро на целый час уходить в эту рощу и купаться. Я даже вернулась к плану построить плот. Но я понятия не имела, как его сделать без толстых брёвен, а таковых в роще конечно же не было. Тогда я отложила эту идею на потом.

Ещё мне даровали разрешение бродить по улицам между дачных участков. Людей я встречала редко. Иногда из-за забора высовывалась чья-то голова, или мимо меня проходил дачник с тачкой. По вечерам в окнах зажигался свет, иногда я слышала голоса и даже смех, но в целом люди вели себя тихо и предпочитали находиться на своей территории. Я пыталась найти какие-то следы своих сверстников. Но ни детских голосов, ни каких-либо других признаков их существования не было. У меня начала возникать уверенность, что на весь дачный массив я единственный ребёнок. И это ни сколько меня не смущало. Я всегда могла найти чем себя развлечь. Мне было интересно в собственной компании. А теперь, когда мне снова можно было гулять, купаться и прыгать с тарзанки -тем более.

Папа сделал мне лук и объяснил, как правильно обтачивать ветки, чтобы изготовить стрелы. Я часами сидела на крыльце и прилежно пыталась выстругать ровные палочки, но таковыми они получались далеко не всегда, а некоторые были до безобразия кривые. Из-за этого они плохо летели, и через пару шагов шлёпались на траву.

Ну вот путём неимоверных усилий мне удалось создать одну более-менее прямую стрелу. Я сразу же запустила её. Она пролетела шагов на 20, после чего воткнулась в землю. Это был лучший результат на сегодняшний день! Весь оставшийся вечер я тренировалась стрелять этой палочкой, и в итоге она стала улетать довольно далеко. Правда из-за этого она всё время терялась в траве. Тогда я придумала окрасить кончик стрелы красной краской. Так она будет выделятся на фоне зелени.

Но папа сказал, что одной стрелы маловато для тренировок, и я в течении двух дней сделала себе ещё 5. На этом я пока решила остановиться. Всех их я так же пометила красным, а к трём самым ровном привязала по перу из моей коллекции, как у индейцев.

Про уроки я и думать забыла. И папа не напоминал. Моя философия была такова: зачем их делать если можно не делать? Всё равно, когда начнётся осень и я уеду с дачи, мне придётся ими заниматься, а вот из лука в квартире не постреляешь.

Теперь стрельба стала моим новым увлечением. Я тренировалась каждый день по несколько часов. Это было мне в удовольствие. Я оттачивала свои навыки утром, потом шла купаться, а после обеда снова тренировалась столько, на сколько хватало моего терпения, а его у меня было в достатке. Я даже попросила папу сделать мне мишень из толстого куска пенопласта, который лежал у нас в сарае. Кончики стрел я всё- таки немного заточила, и спустя неделю упорных тренировок они уже смело попадали в цель. Пусть не в самый центр, но всё- таки. А это- результат всего семи дней. Наверняка ещё через столько же моя стрела будет бить ровно в середину. А потом… я достигну такого мастерства, что смогу попадать одной стрелой в другую. И я представляла себе мишень из центра которой торчит стрела, а я прищурив один глаз пускаю вторую, и она раскалывает первую вдоль на две одинаковые половинки. И ещё: «я иду по дорожке, и внезапно, почти не целясь, выстреливаю в небо, а через несколько секунд к моим ногам падает пронзённая насквозь пташка.»

Так и должны вести себя настоящие охотники. «Да… если бы я пошла в лес с этим луком и парой наточенных стрел, то я бы уже не испугалась волка. Он был бы достаточно большой мишенью, для того, чтобы я в него попала. И как бы посмотрел на это сосед с малиной, если бы увидел, что я возвращаюсь из леса не потерявшейся девочкой, а охотницей, несущей на своих плечах тушу убитого зверя. А когда бы папа спросил, почему я не пришла вовремя, я бы ответила ,, да так, волк напал, пришлось его убить. Не хотелось оставлять добычу в лесу, вот и пришлось тащить с собой. Поэтому так долго, извини. И теперь на стене в моей комнате красовалась бы волчья шкура…»

Так проходили дни. Постепенно мой лук покрылся небольшими завитушками и узорами, которые я вырезала на нём в свободное время. Сначала они получались кривоватые, робкие, но потом я достигла результата и в этом ремесле. Мой нож стал бойко стругать по древесине, и хоть узоры получались не очень глубокими, их всё равно было прекрасно видно. Вскоре красивые линии, спирали, цветочки и листики покрыли весь лук. По краям орнамент был незатейлив, зато в центре распустился большой пёстрый узор.

Папа даже удивлялся тому, с какой любовью и вниманием я отношусь к своему луку, но ничего против не имел.

…

На следующие выходные мы снова съездили на речку.

Теперь оставалась одна неделя до приезда мамы. Она заканчивала работать в городе, папа –здесь. У обоих со следующий недели начинался отпуск. Созваниваясь с нами, мама каждый раз жаловалась на то, как сейчас душно и пыльно в городе, и как ей не терпится приехать. А я рассказывала ей какой здесь хороший пруд и речка. Она конечно же предупреждала, чтобы я не застудилась, но говорила, что сама бы сейчас с радостью плюхнулась в воду.

В общем эта неделя для всех была ожиданием. Для меня ожиданием маминого приезда, для родителей- отпуска.

…

Сидеть на участке я не любила. Тем более, что папа уже подзабыл свой запрет. Я могла сказать, что пойду прогуляюсь по улицам и шагать куда угодно. Пару раз я ходила в поле, но там была только высокая трава. А я не очень люблю ходить по подобного рода растительности. Мало ли, что может скрываться под ней?

Тогда я снова стала потихоньку забираться в лес. Нет, конечно я больше никогда, никогда! не пойду так далеко, но меня привлекали следы. Да, сначала я пыталась найти свежие отпечатки волчьих лап, но потом незаметно для самой себя стала приходить на мою полянку. Здесь было интересно.

Я могла залезать на деревья и подолгу сидеть там, устроившись в ветвях. Тогда через какое-то время природа как будто забывала о моём присутствии, и я становилась каким-то незримым духом, свидетелем того что происходило вокруг. То на дерево садились и начинали щебетать птички, то пролетало какое-то насекомое, и я долго провожала глазами его полёт. Кто-то пробегал подо мной по поляне, ветер шелестел в кроне. Листок спокойно колыхавшийся на ветке вдруг срывался и падал вниз, задевая соседний, а с него с сердитым жужжаньем слетал большой блестящий жук… В общем я наблюдала всю ту жизнь, которая проходит мимо человека занятого, идущего по своим делам.

Сидя так я представляла себя лесной дриадой, которая взирает с дерева на своё царство.

Но без активного времяпровождения я тоже не могла, поэтому притащила на поляну лук со стрелами. Из второго куска пенопласта (после распаковки мебели у нас в сарае валялось много таких) я сделала мишень похожую на папину. И когда мне надоедало сидеть на деревьях я занималась стрельбой. Я ещё усовершенствовала своё уменье. И хотя подбить пролетающую мимо птицу я всё- таки не смогла бы, зато я научилась рассчитывать силу и траекторию выстрела, чего раньше делать не умела. К моему великому удовольствию стрела летела именно в то место в которое я захочу, а не просто куда придётся, как это бывало раньше. Теперь я с усмешкой вспоминала свои первые нелепые попытки.

В общем я вела вполне вольную и счастливую жизнь, наслаждаясь каждым днём. Это лето было очень насыщенным, может быть я и занималась каждый день одним и тем же: стреляла из лука, купалась, гуляла по лесу, плела венки, зато я чувствовала себя свободной ведь я делала всё что захочу! Я снова полюбила лес. Он перестал казаться мне зловещим. Просто не нужно было заходить слишком далеко, ведь и он имеет право хранить в своём сердце загадки и не подпускать к ним никого. В лесу я чувствовала себя своим человеком, я уже даже узнавала деревья как соседей и знала где какое растёт. Некоторые из них были мне особенно дороги, и я ходила среди них представляя себя эльфийкой.

Да… это была свобода. Я знала, что с приездом мамы всё изменится, меня вряд ли будут отпускать на целый день и снова станут капать на мозги по поводу уроков, но я всё равно ждала её. Я соскучилась. Мне так хотелось показать ей пруд и тарзанку, показать, как я стреляю и ещё множество всего. А когда она обустроится, то есть на следующий день после приезда или в крайнем случае через, мы все вместе отправимся на реку и проведём там целый день, пожарим шашлык…

Только про свою полянку я решила ей не рассказывать. Должно же быть у меня какое-то тайное место, про которое буду знать только я.

…

В тот день когда должна была приехать мама, я решила никуда не ходить. Но ещё с утра папа сообщил мне, что она не успела собраться и теперь сильно задержится. Тогда планы пришлось менять.

Папа тоже был сегодня занят. Последний рабочий день как никак. Ему предстояло сдать какой-то итоговый проект. Поэтому до меня ему дела не было. Тогда я приняла решение наведаться в лес.

…

Я стояла на основной дороге и рассматривала опавшие листья и землю. Ночью шёл небольшой дождик, и она была влажной. На ней чётко отпечатались подошвы чьей-то обуви и следы! Я нахмурилась. Нет, сомнений быть не могло. Размер совпадал точь -в- точь. Это были те же самые волчьи следы. Причём на середине тропы. Так близко к дачам. И немного поразмыслив, я пошла по ним. Вообще-то я уже собиралась отправиться домой, но как можно упускать такую возможность. На очередном повороте я заприметила отпечаток человеческой ноги, а поверх него лапу. Значит волк прошёл здесь позже человека, может совсем недавно, а это значит, что он сейчас находится где-то здесь. А след уводил всё дальше в лес. Я напряглась, вспомнив, что приключилось со мной в прошлый раз, когда я пошла разгадывать лесную тайну. Конечно теперь у меня был лук. Да вот только не было никакой уверенности, что самодельная деревянная палка каким-то образом помешает хищнику. Я всё -таки покрепче сжала его в руке и как можно осторожнее двинулась вперёд. Страх был не сильным, ведь теперь я находилась рядом с людьми и знала где выход из леса, но всё равно каждый шорох заставлял меня вздрагивать.

Но не долго я играла в следопыта. Очень скоро отпечатки лап затерялись в невысокой лесной траве. Но я всё равно была на стороже. «Ни раздастся ли в дали волчий вой? А может быть он здесь не один, может их здесь целая стая. Но почему тогда я встречаю следы только на окраине, почему волки не бегают по всему лесу? Значит их что-то привлекает к посёлку. Может быть они голодны и хотят на нас напасть? Или наоборот, кто-то из дачников украл у них волчонка, отставшего от стаи, и они не могут уйти без него. Вариантов масса, но одно я знаю точно: я хочу посмотреть на живого волка. И я не должна упустить этот шанс.» Похоже, любопытство опять взяло верх.

Размышляя так, я наворачивала круги по лесу, всё дальше и дальше отходя от тропы, сама не замечая этого. Но следов больше не встречала. А солнце начало клониться к закату.

Скоро должна прибыть мама. Нужно возвращаться. Но только я собралась уходить, как снова наткнулась на след, как будто бы нарочно. Теперь он стал ещё виднее и петлял меж деревьев. Следуя за ним, я проблуждала практически до сумерек. Солнце ещё горело красным, но с минуты на минуту должно было погаснуть. А волк всё приближался к выходу из леса. Уже совсем близко. Наверное, мама вот- вот приедет. А я не предупредила папу, что уйду на целый день. И как на зло не взяла с собой телефон. Но в этот раз я не заблудилась, и могла за 10 минут добежать до дома. Я разрывалась на две части. Ночью может снова пройти дождь, тогда я так и не узнаю, куда вели следы. Может это мой единственный шанс увидеть волка. Теперь, когда косые лучи закатного солнца, как пламенем, освещали створы, во мне проснулся страшный интерес. Волк уже не казался мне опасным хищником, ведь в конце концов не такой уж он и страшный зверь. А все байки про волков- лишь людские предрассудки. Мне особенно захотелось лицезреть его в этом ,,пылающим” лесу.

Я снова сошла с тропы повинуясь следам, но мне повезло- они вели всё ближе и ближе к участкам. Пора бы этому волку уже свернуть обратно в лес. Но следы наоборот вдруг вывели меня на крайнюю улицу. Неужели волк пошёл сюда!? Может он бешеный? Тогда это всё меняет. В голове я сразу стала продумывать пути отступления, но при этом продолжала идти вперёд. «Можно будет перепрыгнуть через этот забор, или залезть на дерево.» На грунтовой дороге отчётливо вырисовывались засохшие отпечатки лап. Ещё минут десять и совсем стемнеет. Тогда и след пропадёт. Я старалась красться, не отрывая глаз от дороги, чтобы не упустить его из виду. Вот он резко свернул, я свернула за ним и упёрлась головой в тёмно-коричневый забор. Следы уходили под него.

Неужели волк пробрался на чей-то участок? -подумала я, как вдруг из-за забора раздалось глухое рычание. Я отскочила от неожиданности. «Он точно там! Может он напал на соседей и им нужна помощь, а может…» Эта простая мысль как-то не приходила мне раньше в голову, но теперь я была обязана её проверить.

У забора рос большой куст черёмухи. Цепляясь за его тонкие ветки, я кое как взгромоздилась наверх. На протяжении всего времени, которое я забиралась, волк не переставал рычать, а в тот самый момент, когда моя голова показалась над забором – он вдруг залаял! С начала это даже не показалось мне странным, но уже через пару секунд я вспомнила известный факт- волки не умеют лаять!

Так и есть, моя догадка подтвердилась. В глаза мне бросилась будка, а рядом, привязанная на цепь огромная немецкая овчарка. Она злобно косилась на меня, и не переставая лаять, скалила зубы. А рядом с ней виднелось множество следов, точно таких же, какие я видела в лесу. Вот разрешилась и ещё одна его тайна.

Я спрыгнула на землю и пошла прочь, чтобы не злить собаку. Всё оказалось гораздо прозаичнее, чем я предполагала. Никаких волков в лесу конечно не было. Просто хозяин, наверное, выгуливал свою овчарку утром или вечером, (поэтому я никогда не встречалась с ней,) но по-видимому без поводка, поэтому собака бегала где хотела, но не далеко от дач, и вот поэтому я и встречала её следы только в этой части леса.

"Тоже мне следопыт, вместо волка нашла собаку." –Передразнивал меня внутренний голос. – "А как по- твоему, я должна их различать?" – Возражала я.

Если честно- я осталась разочарована. «Опять я приняла желаемое за действительное! И у меня похоже снова будут из- за этого проблемы, ведь мама уже наверняка приехала! Страшно представить, что сейчас творится в доме. А всё -таки жаль, что это оказался не волк. Но я была обязана это проверить, ведь…» Но ни грустить не размышлять у меня не оставалось времени, и я понеслась домой.

…

Добежала я уже в густых сумерках. У забора стояла машина с горящими фарами и вокруг неё копошилось несколько фигур. «Неужели полиция приехала меня искать!» – содрогнулась я. А ведь мама вполне могла её вызвать в случае моего исчезновения. Мне захотелось биться головой об забор от безысходности. Но так как меня уже заметили пришлось продолжать двигаться вперёд. К машине я подошла совсем ровным шагом. К моему великому облегчению это оказалось такси. Рядом стояли мама с папой, а водитель армянской наружности вытаскивал из багажника чемодан. Папа недовольно скосил на меня глаза, по-видимому ему опять пришлось прикрывать моё внезапное исчезновение. Но раз мама ничего не знает, всё может и обойтись.

Из всей этой картины меня смутила только чужая фигура. При чём ей здесь явно было не место. А всё- таки она показалась мне смутно знакомой. «Да- да, какая-то пожилая женщина. Где- то я её видела, и с ней связано неприятное воспоминание. Но какое?

Забор, ягоды, терраса- точно! Это же жена соседа с малиной. Она тоже ругала меня, когда я ела ,,их” ягоды. Но на кой эта бабка пришла сюда?» Вскоре я увидела причину – рядом с мамой стоял её муж и мой злейший враг. Только не это! Его наполовину загораживала распахнутая дверца машины, поэтому я сначала не заметила его. Он что-то рассказывал маме. Она слушала внимательно. Сначала улыбаясь, но по мере моего приближения её брови всё сильнее сходились на лбу. Ой.

Когда я подошла, все обернулись.

–Мама! – Воскликнула я как можно менее наигранно. – Наконец-то ты приехала!

Обнимать её при всех, точнее при этих людях, было как-то неловко, поэтому я просто улыбнулась ей сияющий, но немного пристыженной улыбкой. Заодно извиняясь за всё, что натворила. Мама тоже улыбнулась в ответ. По её лицу было видно, что она ничего не знает, и у меня уже стала появляться надежда, что этот старый дурень не рассказал ей ничего важного, как вдруг он обратился ко мне:

– Что, ОПЯТЬ потерялась?

«Нет, он это точно специально! Ну за что, за что он меня так ненавидит!?»

Но мама, как мне показалось, не обратила должного внимания на слово ,,опять”. И он сразу же ,,исправил” эту ошибку, бормоча как бы себе под нос:

– В прошлый раз до темноты её искали… Всех на уши поставили… А вы всё-таки поаккуратнее, заговорил он неожиданно возвысив голос, поворачиваясь к маме – Лес большой, заблудится можно, опасно девочку одну отпускать. И вообще…

Дальше я не расслышала. То ли потому, что голос соседа снова упал почти до шёпота, но скорее из- за того, что захлебнувшись волной злости и обиды я перестала замечать то, что происходило вокруг. Но по-видимому он рассказало именно то, чего я опасалась, потому что на лице у мамы сменился целый спектр эмоций. И они были отнюдь не положительны.

–Спасибо что предупредили, – вежливо сказала она.

Сосед вроде бы что -то ответил, но я не придала этому значения. Я со всей ненавистью, которую только могла сосредоточить во взгляде, посмотрела на него. «Ну ты мне и испортил жизнь, гад. А главное зачем? Обязательно было приходить встречать МОЮ маму, и лезть в чужие семейные дела? Ну ничего, завтра же пойду и переломаю всю твою малину!»

Но я больше не могла выдерживать эту обстановку, поэтому, стремглав бросилась к калитке и силой захлопнула её за собой. После, я спокойно вошла в дом, поднялась к себе и уселась на кровать. Сначала меня переполнял гнев. Но тем не менее я заставляла себя сидеть спокойно. Кроме как о соседе я сейчас ни о чём думать не могла. «Вредный, мерзкий старикашка. И жена у него такая же.» Я вскочила и с силой пнула кровать. Удар пришёлся как раз на большой палец, на котором я когда -то натёрла мозоль. И хоть она уже давно прошла, возникшая на стыке ногтя и кожи боль остудила мой пыл. Я снова уселась, сделала глубокий вдох и… заплакала. Откинувшись на спину, я слышала, как открывается дверь, в дом входят родители и между ними завязывается спор. Сперва их голоса ещё можно было назвать спокойными, но когда дошло до криков, я поняла что дело моё плохо. Ведь спорили наверняка обо мне.

И точно, вскоре я с содроганием услышала быстрые шаги, поднимающиеся по лестнице.

– Говори! Ты в итоге терялась в лесу или нет!? – С порога закричала мама.

– Ну не то чтобы потерялась, скорее немного заблудилась. Совсем чуть -чуть. – Залепетала я.

– Вот! А ты мне ничего не сказал. –С торжеством в голосе произнесла она, обращаясь к папе.

Папа бросил что-то в ответ, по типу – ,,Я не обязан тебе обо всём докладывать”. – И ссора разгорелась с новой силой. Я слушала их какое- то время, тяжко вздыхая, но лучше бы я сидела тихо потому, что тут их внимание снова обратилось на меня. Оба они были сильно раздражены, и я поняла, что пощады не будет.

– Но ты то зачем ушла? –Негодовала мама. – Разве я тебе не говорила не ходить одной в незнакомые места, тем более в лес? Как тебе и в голову то такое пришло! Тебя же могли вообще не найти!

– Нет! Я сама нашлась, а сосед с малиной врёт. Он просто меня не любит. Но я не знала, что это были его ягоды, ведь куст за участком рос! – Мама вряд ли что -то поняла из моей тирады. Но я была уверенна, что она так злится именно из- за слова соседа.

– Прежде чем обвинять других, подумай над своим поведением сама. –Вдруг вставил папа. – Ведь это ты потерялась в лесу, а не сосед.

– Я -то думала, что ты уже самостоятельная. – Продолжала увещевать мама. – Но знай, теперь я тебя за участок ни на шаг одну не выпущу! – И это было правдой. Если папины наказания действовали только пока он сердился, то с мамиными было совсем по -другому. Значит она решила лишить меня свободы на оставшиеся два месяца лета. Но это же не справедливо!

А родители всё продолжали на меня кричать. Даже папа! По натуре спокойного и уравновешенного, его было очень трудно довести до такого.

И тут я не выдержала. – А мы тут так хорошо жили, пока ты не приехала! – Выкрикнула я маме в сердцах, и сразу же пожалела об этом. Я имела в виду, что до маминого приезда всё было спокойно, а получилось, будто я не рада ей, и своим приездом она всё портит.

– Да я вижу, как вы тут БЕЗ МЕНЯ жили! – Она обвела комнату взглядом, как бы ища к чему придраться. – Хотя бы взять твою комнату. Живёшь как в свинарнике, бросила она, многозначительно кивая на мой лёгкий беспорядок. А ты (папе) за ней совершенно не следишь! Это что, что это такое!!! – Почти вопила она, тыкая в пучок засохших листьев, лежавших на комоде, пальцем.

– Не тронь, это мой гербарий. – Огрызнулась я.