bannerbanner
Лучшее средство от склероза
Лучшее средство от склероза

Полная версия

Лучшее средство от склероза

Язык: Русский
Год издания: 2024
Добавлена:
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
3 из 4

– Гелька! Крыська! Марш умываться! – скомандовал он.

– У-у-у… Тимур Шамильевич!

– Ужас како-о-ой…

– Соберитесь! У вас же сегодня свидание!

Девушки поднялись и покорно побрели в сторону туалета. Стасик согрел воду, достал три чашки и предложил нам с Люськой растворимого кофе. Калерии и Анне Ивановне он кофе не предложил. Решил, наверное, что с них и «Валерьянки» хватит. Мы с Люськой от кофе не отказались, в свою очередь, предложив Стасику песочного печенья. Но, видимо, он еще не совсем пришел в себя, потому что, при виде печенья стал какой-то бледно-зеленый и, зажав рот двумя руками, метнулся вон из комнаты.


С улицы послышался визг тормозов, захлопали дверцы машины, и в дверях показалась бригада “Скорой помощи” – двое мужчин в синих комбинезонах с надписью «03». Им навстречу из кабинета уже спешил санитарный фельдшер. Негромко обмениваясь информацией на незнакомом языке, вся компания скрылась за звуконепроницаемыми дверями. Кабинет они покинули довольно быстро. Двое несли носилки с телом, наш санитарный фельдшер тоже шел рядом, одной рукой прижимая к животу свой драгоценный портфель, другой поддерживая голову пострадавшего. Мы в их сторону не смотрели – были сыты ужасами по горло. В дверях процессия столкнулась со Стасиком.

– Кто это? – оторопел тот, уставясь на носилки.

– Тимурчик! – в голос завыла Калерия.

Анна Ивановна тоже прибавила громкость.

– Какой Тимурчик? Где вы его взяли? – Стасик не думал освобождать проход.

Бригада медиков притормозила.

– Где лежал, там и взяли, – огрызнулся шедший впереди, плечом отодвигая Стасика с дороги.

– О, господи! Это же наш деловой партнер! – Люська, наконец, взглянула на тело. – Значит, справку можно пока не печатать.

Вот за что уважаю подругу, это за то, что она оптимистка. Почти во всем способна разглядеть хорошую сторону.

– А что с ним? – видимо Люську интересовало, как долго можно не печатать справку.

– Синкопальное состояние – непонятно пояснил врач, и двое с носилками удалились.

Санитарный фельдшер присел на кресло за Стасиковым столом.

– Я здесь пока полицию подожду. Внезапная смерть, возможно, отравление неизвестным ядом, – кивнул он на дверь кабинета.

– Пожалуй, справку можно совсем не печатать, – невесело сказала Люська.

Все-таки своеобразно выражалась ее скорбь по начальнику. Последствия шока, скорее всего. В обычных условиях Люська – дама чувствительная и сердобольная. Сейчас же она, нашарив в сумке начатую пачку сигарет и зажигалку, направилась к выходу. Стасик и санитарный фельдшер двинулись за ней.


А к нам вошли новые лица. При ближайшем рассмотрении они оказались Кристиной и Ангелиной в натуральном, так сказать, виде. Вид оказался, прямо скажем, неожиданным, во всяком случае, для меня. Ангелина без косметики выглядела этаким круглолицым ангелочком с прозрачной кожей, нежным румянцем, огромными голубыми глазами и пухлыми губками. Очень милая девушка и, судя по всему, трудолюбивая. Это ж какой труд, ежедневно скрывать такое чудо природы под слоями косметики! Кристинка же, напротив, без грима здорово напоминала Бабу-Ягу – глубоко посаженные маленькие глазки, тонкие губы плотно сжаты, впалые щеки. Да и выглядела она лет на десять старше подруги. Уже и не шампиньон, а бледная поганка какая-то.


– А это еще кто? – вернувшийся с перекура Стасик растерянно переводил глаза с одной на другую.

Подошедшая сзади Люська мигом сориентировалась и зашептала ему на ухо пояснения. Наверное, она, так же как и я, опознала сотрудниц по одежде. Слушая Люську, Стасик время от времени бросал короткие взгляды на девчонок и с сомнением качал головой. Видно, не очень верил. К своему месту он прошел бочком, стараясь как можно дальше обойти непонятные существа, в которых, если верить Люськиным словам, перевоплотились Кристина и Ангелина.

Существа между тем выложили на стол пухлые косметички и принялись наводить марафет, на глазах приобретая привычный облик. Правда, теперь разница между ними обозначилась настолько явственно, что никакой макияж уже не смог бы ввести меня в заблуждение.

Прибывшие сотрудники милиции действовали очень быстро и деловито – осмотрели кабинет, опросили нас. Прикрытого простыней Тимура вынесли.

Глава 6

Калерия по телефону названивала одной из его бывших жен, время от времени громко сморкаясь в огромный носовой платок.

Анна Ивановна, источая невыносимый аромат сердечных капель, прошла на свою половину. Там уже собрались после перерыва совещающиеся представители «Красного Креста». За ней проследовал санитарный фельдшер, все так же прижимая к животу портфель.

Я засобиралась домой – сообщать Мумрику долгожданные новости. Хотя таких новостей он наверняка не ждет. Еще неизвестно, как его чувствительная натура воспримет происшедшее. Может, придется и его, как Калерию, отпаивать «Валерьянкой». А ведь у меня дома успокоительных капель нет. В аптеку, что ли по дороге зайти? Или сказать ему все, прямо так сразу как есть, без страховки успокоительным. Мужчина он все-таки, или нет? В конце-то концов, Тимур ему не родственник. И в фирме Мумрик проработал всего полгода. В крайнем случае, вызову «Скорую». Вон как оперативно они прикатили за деловым партнером. В самом деле, лето на дворе. Народ поразъехался. Вызовов, наверняка, немного. Если не случится никакой крупной дорожной аварии, Мумрика быстро спасут. В крайнем случае, оболью его холодной водой.

Люська вышла меня проводить. Стасик тоже направился к выходу. Они с Люськой как раз решали – купить бутылку водки, что бы помянуть шефа, или использовать с этой целью представительский коньяк. Люська настаивала на коньяке, потому что его уважал покойный, а от водки он покрывался сыпью. Стасик крутил пальцем у виска и говорил, что покойнику уже все равно, а поминать принято водкой. И вообще, сыпью Тимур покрывался скорее не от водки, а от закуски. Потому что коньяк он смаковал и иногда закусывал сыром, а иногда и вовсе ничем не закусывал. Водку же заедал, чем ни попадя.


Они не успели прийти к соглашению. Со стороны помещений «Красного Креста» послышались глухие удары, затем – треск, и, почти сразу – знакомый пронзительный вопль, быстро потонувший в разноголосом гаме. Мы резко развернулись и бросились в направлении источника шума.


Конференц-зал у наших соседей небольшой, тридцать – тридцать пять собравшихся создавали там столпотворение. Наискосок от входа находился кабинет начальницы – Татьяны Петровны, из приоткрытой двери которого и неслись леденящие душу звуки.

Часть толпившихся делегатов, вытягивая шеи, пыталась пробраться к открытой двери кабинета, что бы заглянуть внутрь. Другие, усиленно работая локтями, стремились оказаться как можно дальше оттуда. При этом все пытались перекричать друг друга, но перекрыть доносившийся из кабинета истошный визг они не могли.

Турбулентность подхватила нашу троицу, и в мгновение ока мы приблизились к эпицентру звука, лицом к лицу столкнувшись с преграждавшим вход в кабинет нашим старыми знакомыми – пузатеньким санитарным фельдшером и его не менее пухлым портфелем. Фельдшер посторонился и, в ответ на наш немой вопрос, махнул своим неизменным портфелем вглубь помещения. У окна голосила Анна Ивановна. И ее можно было понять. Потому что за столом, вернее, грудью на столе лежала Татьяна Петровна. Лицо перекошено, в скрюченных пальцах – смятые листы бумаги.

– Дежа-вю, – тихо сказала Люська. – Я больше не хочу.

Из глаз у нее полились крупные слезы.


Стасик тем временем крепко обхватил Анну Ивановну и попытался зажать ей рот рукой. Это ему удалось, но не сразу. Анна Ивановна поначалу почему-то принялась отбиваться и, по-моему, даже попыталась укусить Стасика за руку. Я решила прийти ему на помощь. Правда, мне совсем не хотелось оказаться покусанной. Я схватила с подоконника литровую банку с водой, предназначавшейся, скорее всего, для полива цветов, и выплеснула ее на Анну Ивановну. Лучший способ прекратить истерику! Жаль, что вода успела согреться на подоконнике. Несмотря на это, результат все равно получился хорошим. Но, так как пришлось действовать с порядочного расстояния, я, конечно, промахнулась, и большая часть воды попала на Люську. Впрочем, тоже не без пользы. Люська перестала молча лить слезы, а принялась деловито отряхиваться, вполголоса обзывая меня нехорошими словами.


Через некоторое время притихшая Аннушка освободилась от Стасиковых объятий и, жалобно всхлипывая, спросила:

– Что же это?

Свой вопрос она задала, обратив невидящий взгляд куда-то в сторону санитарного фельдшера.

– Я вам отчет привез, – невпопад ответил санитарный фельдшер и положил свой драгоценный портфель на стол перед Татьяной Ивановной.

Нужен был ей теперь этот отчет, как Тимуру Люськина справка.


Стасик, наконец, сдал всхлипывающую Анну Ивановну с рук на руки подоспевшей Калерии и прикрыл дверь, вытолкав из кабинета любопытствующих сотрудников Красного Креста. Санитарный фельдшер тем временем описал нам последние события у соседей.

Собравшиеся после перерыва для продолжения совещания делегаты уже начали роптать. Собственно роптать многие начали еще до перерыва, потому что им не отдали командировочные удостоверения. По этой причине они не могли смыться с совещания сразу после окончания первой части, на что многие рассчитывали. Но дисциплинированные и ответственные Анна Ивановна и Татьяна Петровна даже мысли о такой вольности не допускали и командировочных удостоверений никому не отдали. Поэтому, собравшиеся после перерыва делегаты, у многих из которых, благодаря принципиальным теткам, планы на сегодняшний день расстроились, начали выступать в том смысле, что пора уже начинать, что бы вовремя закончить, потому что в плане – еще два больших вопроса и встреча с представителями иностранной организации. А многие приехали из области, и им еще надо успеть на обратные автобусы.

Наконец, появилась задержавшаяся по известным нам причинам Анна Ивановна. Татьяна Петровна задерживалась по неизвестным причинам. Анна Ивановна попыталась заглянуть в кабинет к подруге, но дверь оказалась запертой изнутри, на настойчивый стук Татьяна не отзывалась. Тут Анна Ивановна, чуя недоброе, попыталась выломать дверь, прилагая к этому все свои слабые силы. Ничего не понимающие зрители молча взирали на необычное шоу. Действительно, с чего бы это вдруг всегда такая спокойная, интеллигентная и уже немолодая женщина хрупкого телосложения пытается покалечиться, с разбегу налетая на дверь коллеги по работе – тоже спокойной и вежливой старушки. Все понял только санитарный фельдшер, тихонько пристроившийся со своим портфелем на заднем ряду в ногах у Памелы Андерсен. Он без слов сорвался с места и ринулся на помощь Аннушке. Под мощными ударами его плеча и портфеля дверь распахнулась, и открывшаяся картина подтвердила худшие опасения. Любопытствующая публика устремилась к дверям, потом – от дверей. Ну, а тут, как раз, и мы подоспели. Санитарный фельдшер обрадовался нам, как старым знакомым. Никого из делегатов он до сих пор не встречал, и познакомиться ни с кем не успел. Молодого человека впервые направили на такую конференцию, потому что его руководитель внезапно заболел. Окучивал в выходные картошку и свалился с радикулитом. Заботливый начальник велел своему молодому коллеге взять с собой бутербродов и в перерыве не гулять по незнакомому городу, чтобы не заблудиться и не влипнуть в какую-нибудь историю, а в добром здравии благополучно вернуться домой, выйти следующим утром на работу и выступить с сообщением о конференции перед местными властями.

– Я так и сделал, – сокрушенно покачал головой фельдшер. – Я всегда слушался старших. А вот, даже бутерброды не съел.

– Зато теперь вам будет, о чем рассказать, когда вернетесь домой. Знаете, как вас будут слушать! – Люська попыталась утешить делегата.

– Догадываюсь, – грустно ответил тот.

Снаружи осторожно постучали в дверь, и растерянный голос сообщил, что в полиции дежурный в ответ на телефонный звонок выдал странную фразу о том, что бригада от нас только что вернулась. А так же, настоятельно посоветовал расходиться по домам, а потом еще ехидно поинтересовался, не слишком ли активно мы начали поминать усопшего. То есть, они, конечно, понимают, что гибель руководителя – праздник для коллектива, но советуют все-таки соблюдать приличия и не беспокоить понапрасну правоохранительные органы.

Стасик чертыхнулся и пошел сам объясняться с органами правопорядка. Совещавшиеся, получив рекомендацию расходиться, тут же ею воспользовались. Анна Ивановна, наконец, выдала им командировочные и конференц-зал моментально опустел. Санитарный фельдшер так же откланялся, сославшись на проблемы с транспортом и необходимость утром быть на работе с докладом.

Глава 7

Мы тоже решили выйти, подышать воздухом, когда от входной двери раздался резкий звонок. От неожиданности мы вздрогнули. Я вообще впервые этот звонок услышала. Дверь в течение рабочего дня постоянно держали открытой. Если и прикрывали в холодное время года, то уж изнутри точно не запирались.

– Кто там еще? Наши люди в открытую дверь не звонят, – сама себя спросила и сама себе ответила Люська.

Она угадала. У двери стояли два молодых человека явно “не нашего” вида. Что-то неуловимое их выдавало. Какое-то отсутствие озабоченности во всем облике, что ли. Какая-то уверенность в себе на генетическом уровне.

Люська смотрела на них как на пришельцев с другой планеты. Выражение лица у нее было не очень приветливое, туповатое такое выражение. Она трясущимися руками вытряхнула сигарету из пачки и до неприличия пристально уставилась на гостей. Для нее было достаточно приключений на сегодня.

Молодые люди стояли в дверях, приветливо улыбаясь. Очевидно, ждали, когда их пригласят войти. Наверное, мы вели себя не очень вежливо, столбами застыв в коридоре. Ребята были славные. Один – в песочного цвета кепочке с длинным козырьком, у другого роскошные черные кудри стянуты резинкой в хвост, оба в джинсах и белых майках с надписями на тему: “Стоп наркотик”, “Остановим СПИД вместе” и еще что-то в этом роде. Небольшие рюкзачки за спиной, простые открытые лица. В общем, вид вполне демократичный и симпатичный. Волосатый коряво поздоровался и начал листать разговорник в поисках следующей фразы. Тот, который в кепочке, оглядывал двор, и доброжелательная улыбка не сходила с его лица.

– Кристина! Ангелина! Ваши женихи прибыли! – зычно крикнул Стасик вглубь коридора и поднес зажигалку к сигарете, дрожавшей в Люськиных пальцах.


Выпорхнувшие из кабинета девчонки мигом подхватили парней и увели их в конференц-зал, так как в помещении офиса Калерия с Анной продолжили утешаться валерьянкой, и атмосфера не особенно подходила для первого свидания. Впрочем, для нас эта атмосфера тоже не очень подходила. Следственную бригаду мы дожидались на улице. Я вообще-то не курю, стояла во дворе за компанию с Люськой и Стасиком. Все-таки запах табака куда приятнее, чем аромат сердечных капель.

На этот раз органы правопорядка уделили нам гораздо больше внимания. Они заняли конференц-зал, шуганув оттуда молодежь, уже оживленно общавшуюся на непонятной смеси языков.

Одна из девчонок была права. Только вот не знаю, которая из двух. Тогда я их еще не различала. Переводчик здесь явно был бы лишним. Да он бы давно умер с горя, пытаясь перевести эту абракадабру.

– Нормальные молодые парни, – пожала плечами Люська, – неужели так трудно было дома девушку найти? – по-моему, Люська немного завидовала. – А говорили, едет пожилой миллионер, – продолжала недоумевать она.

– Может, племянников прислал?

– Сразу двоих?

– Да, это девчонкам крупно повезло. Нормальные ребята, на вид, во всяком случае. Симпатичные и манеры хорошие.


Наши рассуждения прервали представители органов правопорядка, пожелавшие еще раз уточнить наши личности. У иностранных гостей тоже проверили документы – все оказалось в полном порядке. Тем более, мы все дружно подтвердили, что парни только появились и совершенно не в курсе дела. Те согласно закивали головами. Покладистые ребята.

А нас по очереди приглашали в конференц-зал для беседы. В ходе разговора ничего нового не выяснилось. Нам попеняли за то, что не удержали делегатов-свидетелей. Но на это у нас было оправдание – рекомедация расходиться, которая была дана по телефону дежурным.

Аннушка, уходя на перерыв, оставила Татьяну Петровну живой, правда не очень здоровой. Та хотела отдохнуть в тишине, так как с утра страдала от головной боли. Головная боль – дело для немолодой женщины обычное, и умирать она совсем не собиралась. Так же, как Тимур, который вообще был практически здоров. То есть, в последнее время он жаловался на то, что стал плоховато переносить перемены погоды, списывал это на возраст. Вместе с Татьяной они ничего не пили и не ели. Анна Ивановна припомнила, что еще до начала рабочего дня Татьяна Петровна забегала к Тимуру, спрашивала его принципиального согласия одолжить, в случае необходимости, несколько стульев. Вернулась она очень быстро, сказала, что Тимур Шамильевич не возражает. Теперь понятно, почему, когда я пришла к Люське, присесть было не на что. Из сидячих мест осталась только табуретка, давно ставшая рухлядью, которую я благополучно доломала.


Если верить тому, что братки застали Тимура уже мертвым, то последним, кто заходил к живому Тимуру был бесследно исчезнувший Мумрик. И его отсутствие в свете последних событий выглядело крайне подозрительно.


Местонахождение Мумрика я пока выдавать не собиралась. И без него здесь проблем хватает. Всем известно, что в его присутствии количество проблем возрастает в геометрической прогрессии. Конечно, не мешало бы проверить – как он там. Вдруг Мумрика тоже поразила внезапная болезнь? Хотя, навряд ли. До сих пор прослеживалась интересная закономерность – жертвами становились только руководители, а Мумрик – слишком мелкая сошка. Но незаметно позвонить не было возможности, а идти по домам пока не разрешали. Оставалось предоставить Мумрика его судьбе.

Между тем следователь тоже выяснил, что последним к живому Тимуру заходил Мумрик, и очень заинтересовался отсутствующим по неизвестным причинам сотрудником. Никто из коллег ничего прояснить не мог, версия с распитием коньяка в подвале не подтвердилась.

Я не принимала участие в поисках Мумрикова тела в темном подземелье, так как прекрасно знала, что его там нет. Но других от этого развлечения не отговаривала, тем более что моего совета никто и не спрашивал.


Кристина и Ангелина с удовольствием вызвались показать подвал представителю полиции. Иностранные женихи с воодушевлением последовали за ними. Видимо, восприняли это как один из пунктов культурной программы, эдакое “русское сафари”. Кристинка с Ангелинкой несколько преувеличенно изображали боязнь темноты. Молодые люди делали вид, что верят. В общем, все нормально, знакомая картина. Вся компания скрылась за дверью в конце коридора.


Тем временем с улицы в общий коридор вкатился средних лет господинчик в сопровождении тетки бальзаковского возраста, по виду – школьной училки. Лучезарно улыбаясь во все тридцать два искусственных зуба, господинчик уставился на нас с Люськой. Мы как раз торчали посреди коридора, так как Люська никак не могла решить – спуститься ей в подвал или дождаться результата поисков наверху. Очень хотелось быть в курсе событий, но еще раз наткнуться на труп – слишком сильное испытание для нервной системы. У Люськи только-только перестали трястись руки.

Тетка оттерла господинчика в сторону и по-деловому проинформировала нас, что гражданин прибыл из Америки, у него, помимо нас обширная программа на сегодняшний день. У него запланированы еще две встречи.

– О, это не к нам, это в “Красный Крест” к Татьяне Петровне, – быстро

сориентировалась Люська. – Но у вас ничего не получится. Вы опоздали, – Люська всхлипнула.

– Как опоздали? – тетка в недоумении поднесла к уху часы.

– Так, опоздали. Она внезапно умерла.

Пока переводчица раздумывала, как бы потактичнее донести неожиданную информацию до иностранного гостя, в коридор из конференц-зала высунулся огромный небритый тип в синем комбинезоне, жестами и нечленораздельными звуками привлекая наше внимание. Обращался он в основном к кругленькому. Тот оказался понятливым и быстро скрылся в конференц-зале, через минуту появившись оттуда вместе с небритым типом и носилками. Тело на носилках было закрыто черным полиэтиленом, но мы-то прекрасно знали, кто там.

– Вот ваша Татьяна Петровна, – скорбно вздохнула Люська.

– Но почему Татьяна Петровна? – растерянно спросила переводчица.

– Кто же знает? Все под Богом ходим. Сейчас как раз полиция разбирается, свидетелей опрашивают.

Волшебное слово “свидетели” подействовало моментально, и тетка выскочила на улицу вслед за кругленьким господинчиком и за небритым типом. Те уже грузили носилки с телом в санитарную машину. Она ухватила кругленького под руку и потащила его к воротам, тараторя на ходу.


Из подвала появилась оживленная группа молодежи. Сопровождавший их сотрудник полиции так же активно участвовал в беседе. Он даже дружески похлопал по плечу того, который в кепочке. Чувствовалось, что он и Ангелинку хотел похлопать, но в последний момент сдержался. Молодец. Я как-то случайно увидела, как в супермаркете один парень не сдержался и слегка приобнял сзади Ангелину. А может это была Кристина? Так девушка, не разворачиваясь, мастерски дала ему локтем под дых, одновременно наступив каблуком на ногу. Все произошло так быстро, что никто ничего и не понял. Я стала свидетелем представления только потому, что случайно смотрела в ту сторону. Потом я наблюдала за тем, как девушка утешала пострадавшего, который оказался вовсе даже не посторонним насильником, а давним знакомым. Он, видите ли, просто хотел поздороваться. Что поделаешь, иногда только таким образом и можно привить хорошие манеры.

– Всюду жизнь, – философски заметила Люська, критически разглядывая компанию.


Нам, наконец, разрешили разойтись по домам. Девушки прошли в комнату собраться, а молодые люди остались ожидать их в коридоре. Причем молодые люди теперь выглядели несколько озабоченно и озадаченно. Они интенсивно листали разговорник. Наконец, видимо, отчаявшись найти там нужные слова, один из них обратился к Стасику.


– Плиз, хелп ми… Тат-и-а-на Пьет-ров-н-а! Т-ат-и-а-на Пьет-ров-н-а! – дважды по буквам повторил юноша.

– Не понял, – напрягся Стасик.

– Т-ат-и-а-н-а Пьет-ров-н-а, К-р-а-сэ-н-и К-р-и-э-ст, Мьи-с-и-йа. – упорствовал юноша в кепочке, патлатый согласно кивал.

– Это не женихи, – в ужасе прошептала Люська.

Стасик тем временем из кожи вон лез, пытаясь объяснить иностранцам, что же произошло с их Татьяной Петровной. Такие слова, как “умерла”, “скончалась”, “преставилась” и уж, тем более, “приказала всем долго жить”, отклика не нашли – гости в ответ продолжали только бессмысленно таращиться и судорожно листать разговорник. Стасик не успокаивался: приложив руку к груди, он душераздирающе застонал и картинно упал на пол. При этом он постарался придать своему лицу выражение, максимально напоминающее Татьянино лицо на смертном одре. Надо сказать, ему это удалось. Иностранные мальчики превратились в два соляных столба, а вышедшая из комнаты Анна Ивановна рухнула без чувств прямо на Стасика. Опять Содом и Гоморра!


Девчонки визжат, Калерия носится с валерьянкой, симпатичный юноша пытается сделать Стасику искусственное дыхание, оживший Стасик барахтается на полу, пытаясь освободиться и, в особенности, переместиться подальше от молодого человека, прицелившегося со своим искусственным дыханием «рот в рот». А Люська локтями отпихивает Калерию, держа в одной руке уже открытую бутылку коньяка, а в другой чайную чашку.

Отодвинуть Калерию Люське не удалось, все-таки у них разные весовые категории, и Людмила отползла ко мне, злобно шипя:

– Толку от этой ее валерьянки, коньячок для поддержания сил всегда лучше! – и она налила себе в чашку лечебную дозу.

Анна, наконец, начала подавать признаки жизни, и Стасик смог подняться с пола.

– Думаешь, они что-нибудь поняли? – с сомнением спросила Люська, когда Стасик тоже подкрепил свои силы из чашки.

Судя по внешнему виду, иностранцы понимали все меньше и меньше.

– Пускай девчонки сами все объясняют, по-моему они уже достигли полного взаимопонимания, – эта мысль показалась мне на редкость здравой.

Как бы не так! От взаимопонимания не осталось и следа, когда девицы попытались разъяснить иностранным гостям сложившуюся ситуацию. Без переводчика было никак не обойтись, и Ангелина пошла звонить в брачное агентство. Обратно в коридор она выскочила довольно быстро, вся пунцовая от гнева.

– Представляешь, они говорят, что наш гость уже идет ужинать с другой, потому что у нас, видите ли, случилось что-то ужасное! Откуда они, скажи, на милость, узнали!? – прокричала она, обращаясь к подруге.

На страницу:
3 из 4