Как я украла ректора

– Мы с Лиззи вспомним былое с глазу на глаз? – спрашивал Макграт из вежливости, потому как уже оторвал меня от Гаррисона и затолкал в комнату для практических занятий. После чего на минуту вернулся и вытащил у него из кармана очки, которые сразу пристроил себе на нос. Вот теперь вылитый профессор, так и хочется поправить форму и тайком заглянуть в шпаргалки.

Убирались в комнате для практических занятий редко, так что интерьер не радовал: сломанные шкафы и тумбы, один стол для бильярда, на котором стояла колба с красной молнией, по стенам развешаны неудачные портреты исторических фигур, в том числе – ректора Макграда, где он изображен молодым и очень ехидным. Правдиво изображен, надо сказать, волосы вот не зеленые, и нос не свезен набок, но улыбка и прищур – один в один.

Макграду же портрет чем-то не понравился: сжег его заклинанием, как только увидел, а еще спугнул парочку, решившую отметить Любоведень в самом неромантичном месте академии:

– Доклад на завтра уже готов? Я вас запомнил и спрошу первыми! – рявкнул он настолько правильным преподавательским голосом, что дернулась даже я, хотя точно подготовила все доклады.

Парень с девушкой в коричневых джемперах факультета заготовки магического сырья дружно спрыгнули с подоконника и понеслись к выходу. Макград же проводил их взглядом, а когда дверь закрылась, сам сел на подоконник и беззаботно поболтал ногами.

– Помню, как целовался с одной девочкой на этом же месте, а после… Впрочем, зачем я рассказываю то, что наверняка покажет Гаррисон!

– Если он только попробует что-то показать, то…

В кафе магия пускай частично, но действует, так что у Уилла есть все шансы познакомиться со всеми гранями моей не самой светлой личности, стоит ему только попробовать что-то там показать. Все же поужинать с самым популярным парнем академии – одно, а целоваться – совсем другое.

– Назира говорила точно также! А после «то» родилась Софи, милая крошка… Ладно! – оживился Макграт. – Теперь твоя жестокая месть свершилась, пора отпустить меня!

– Так вы же сразу… ну… – с корректностью у меня всегда были сложности. Вот Ани легко бы подобрала нужное слово, а я только стояла и переминалась с ноги на ногу. – Перейдете в состояние, альтернативное жизни.

– Я и так в нем. Нет, мы просто разорвем нашу связь, я займусь поисками последователей Филча, ты спокойно пойдешь на свидание с Гаррисоном, выпросишь у него автограф на свой плакат или на чулки. Раньше я обожал подписывать чулки студенток, для того и основал академию… Шучу! – поправился он прежде, чем я успела окончательно разочароваться в герое прошлого. Хотя, думается, если бы он так любил студенток, то детей у него было бы побольше. – Только в этот раз не напортачь с произношением. Оно у тебя ужасающее!

– А если я не хочу… – в самом деле, столько сил потратила на то, чтобы его украсть и оживить, а теперь взять и отпустить? Ну нет! Мне тоже пригодится свой собственный лич-ректор!

Но раньше, чем я успела договорить, Макграт спрыгнул с подоконника, схватил меня за горло и приподнял над землей. Его глаза при этом засветились мертвенно-зеленым светом, очки переместились выше на лоб и превратились в корону из клыков, а тело высохло, точно у настоящего лича.

– Кому ты перечишь, смертная? Или не слышала, что твой парень болтал про древнее зло?

– Убьешь меня – погибнешь и сам, – просипела я, благо держал он осторожно, не пережимая трахею и крупные сосуды. – Даже самая высокоранговая нежить держится в мире за счет энергии призвавшего ее мага.

Макграт зловеще расхохотался, затем взлетел над полом, увлекая меня за собой. А вокруг все заволокло зеленоватым туманом, из которого то и дело возникали бледные призрачные черепа людей и неведомых монстров.

– Отпусти! – снова потребовал он, но я только помотала головой.

Если уж призвала древнее зло, то нужно быть готовой умереть, но не дать ему вырваться в мир. Еще Макграт писал об этом. Сам написал, сам пусть и страдает от последствий.

– Что ж, – уже спокойно проговорил он, опуская нас на пол, – и сам разорву. А ты иди на свидание, после чего обязательно подтяни свои познания по части иллюзий. Древнее зло, да-а-а…

Далее Макграт повел плечами, возвращая себе прежний облик, и по-отечески хлопнул меня между лопаток. Все черепа и прочее исчезли, не оставив после себя и следа. Обычная иллюзия? И он никакое не древнее зло? Или нет… Но связь между нами до сих пор была очень крепкой, значит, не так уж сильно я напортачила при составлении схемы.

– Да что такое с этим плечом? – Макграт дернул шеей и приподнял левую руку. – Будто чего-то не хватает, ты там ничего не напутала, когда собирала мой скелет?

– По анатомии у меня высший балл! – с возмущением ответила я. – Это же точный предмет, простой и понятный, в отличие от магических схем.

– Ну не скажи, бывают разные отклонения.

Третьей ключицы точно не бывает, а больше в плечо эту кость приставить некуда, поэтому я предпочла промолчать с видом обиженной невинности. Если и напутала, то что? Теперь ему эту кость разве что амулетом носить.

Впрочем, отсутствие одной тоненькой и маленькой косточки не мешало Макграду двигаться быстро и бесшумно, точно дикий кот. Гаррисон пока так не мог, но у него и плечи были шире, и ноги красивее, длинные такие, с крепкими икрами, одно удовольствие смотреть, как гоняет по футбольному полю.

Макграт тем временем снял очки, протер их и вернул на нос, могу поспорить, что стекла от этого простого действия немного изменились: искажали теперь меньше и поблескивали на свету, частично скрывая глаза ректора. Закончив, он открыл дверь, вывел меня из комнаты для практических занятий и подтолкнул в сторону Уилла.

– Иди, не заставляй парня ждать, а то он может стать уже не твоим. Да, на факультете боевой магии с этим не так плохо, а вот у прорицателей и целителей за самцов дерутся. Такие брачные игры случаются, ух!

Снова напоминать, что Уилл не мой парень, а вот Макграт – очень даже мой, в смысле моя нежить, было неуместно, поэтому я промолчала и криво улыбнулась. Ничего, сейчас быстро отделаюсь от одного и призову к порядку другого. Что бы там ни задумал ректор, ему придется где-то жить, подпитываться энергией жизни и старательно обходить многие артефакты, значит, не обойтись и без призвавшего его мага.

– Тейт, а ты бы за меня подралась? – спросил Гаррисон, когда Макграт скрылся за очередным поворотом.

– Ну ты же теоретик, просчитай вероятность такого исхода, – махнула я рукой.

– Слишком много цифр после нуля и запятой, мне сложно. Кстати, забыл спросить, а у тебя есть платье? Или в нем сегодня ушла одна из соседок? Знаешь, как это случается: девчонки живут вместе, стипендия крохотная, на все не хватает, вот и покупают одно платье на всех, а надевает та, кому нужнее.

– Еще скажи: один комплект кружевного белья, которое тоже надевает та, которой нужнее, – я закатила глаза и приоткрыла дверь в женское крыло. – Встретимся внизу через полчаса. Если не придешь – я пойму, но не прощу.

Глава 4

Теоретически и эта дверь тоже обладала магией: не пропускала мужчин, но практически парни постоянно находили способ прорваться внутрь. И пронести спиртное, обнаружив которое артефакты должны были посылать сообщение коменданту.

Почти сразу за порогом я натолкнулась на одну из соседок, которая тащила в руках громадную кастрюлю, разившую вареной капустой. Наверняка сделала себе супчик на неделю и решила припрятать его в комнате, чтобы никто не съел. С одной стороны – мысль вполне здравая, у меня как-то сожрали лабораторную работу по заготовке магического сырья: росшие на специальном субстрате тонкие и прозрачные грибы, которые отлично зашли кому-то в качестве закуски. С другой же – в комнате суп быстро прокиснет. Поэтому идеально в наших условиях питаться в столовой или в городе, а не возиться с готовкой.

Далее мне попались сразу две студентки в питательных масках, одна еще и парик несла в руках. Остальные же выглядели более или менее прилично, но все равно не понимаю, почему парни так стремятся в наше крыло. Да, здесь можно встретить раздетую до белья девушку, но не исключено, что это зрелище надолго отобьет у счастливчика интерес к женскому полу: фигуры-то у всех разные, как и график удаления лишних волос.

Перед входом в комнату я громко прокашлялась и три раза стукнула по двери: кто не успеет натянуть штаны – сам виноват. Ухажеры соседок уже успели познакомиться со мной поближе и больше не пытались качать права или требовать еще прогуляться. Но в этот раз внутри обнаружилась только Жанин, старательно вырисовывающая губы перед зеркалом. Остальное она уже привела в порядок, в том числе – прическу точно как у Гаррисона, правда, чуть пышнее у корней. А еще – натянуть специальное белье, придающее объемы во всех нужных местах. Много, много сюрпризов ждет парня, который решит раздеть нашу иноземную красотку.

– Снова была в комнате наказаний? – без предисловий спросила она. – Не надоело?

– Мне там лучше думается. Сможешь помочь с макияжем?

Я устало бросила рюкзак на свою кровать и чуть не застонала, глядя на портреты Гаррисона, Макграта и весло. Какой же сегодня тяжелый день, а еще это свидание и мысли, не выпустила ли я ненароком древнее зло…

– Чего хочешь от парня? – деловито поинтересовалась Жанин и сразу же вытащила свой набор кистей.

– Ничего.

– Иди так, можешь и гнездо на голове не разбирать.

Я вздохнула и повалилась поверх покрывала с горящим мечом – символом нашего факультета. Как же все сложно! Но я в самом деле ничего не хочу от Уилла. Что там, до сих пор не знаю, почему он меня пригласил.

– Хорошо. Пусть он онемеет от восторга и поймет, что ему ничего не светит.

– А ему не светит?

– Нет. Наверное. Ты можешь просто помочь или нет?

Как будто Гаррисон только-только разглядевший, что я девушка, мечтает о романтическом продолжении нашего свидания. Да он наверняка задумал какой-нибудь розыгрыш! Так что и гнездо бы сошло, но раз уж меня в кои-то веки пригласили куда-то в Любоведень, хочется выглядеть подобающе.

– Никогда никуда не ходи с мужчиной, если не знаешь, чего от него хочешь. Или чего не хочешь, – с тоном умудренной годами наставницы произнесла Жанин, затем отправила меня в ванную, заставила вымыть волосы, только потом усадила на стул и приказала закрыть глаза и молчать.

Когда напряженно работала, Жанин всегда напевала себе под нос песенку на языке перводетей, что-то про высокие ели, зеленые травы, поющие под луной ручейки и прочую дребедень. Иногда она заставляла меня открыть или закрыть рот, больно дергала за волосы и ругала нерадивую соседку, которой нет дела до собственной внешности, в общем, вела себя точно какой-нибудь мастер красоты.

Я не знаю, как Жанин попала на факультет боевой магии, ей здесь не место. Как и всем остальным в нашей комнате: Ани поступила сюда, потому что это традиция в их семье, Белла приняла учебу за отличную возможность найти себе мужа, а мне кровь из носу нужно было получить покровительство гильдии магов. Так и оказалась на кафедре чернокнижников, которая тоже часть факультета боевой магии.

– Вот и все, – произнесла Жанин минут через двадцать, когда у меня было впритык времени на выбор платья. – Я постаралась подчеркнуть твои природные данные и немного скрыть врожденную дикость.

В зеркало смотреться было некогда, тем более лучше, чем это сделала Жанин, все равно не накрашусь, поэтому я сразу же понеслась к шкафу, где и висело мое платье для особых случаев. Купленное по совету той же Жанин, сама бы я никогда не решилась на такие траты. Оно было голубым, под цвет моих глаз, достаточно скромным, почти повседневным, но красивая мягкая ткань выгодно подчеркивала фигуру, особенно ноги.

– Неплохо, – одобрила соседка. – Но я бы подстраховалась табличкой с нужной реакцией.

– «Онемей» или «Тебе ничего не светит»? – уточнила я и попыталась все же заглянуть в зеркало, которое мстительно загородила спиной Жанин.

– Вот по его лицу и увидишь. Иди давай!

Стоило выйти в коридор – и наше общежитие будто вымерло. Ни девицы с кастрюлей, ни этих полуголых, ни даже Кармины, которая вечно тренировалась делать выпады мечом посреди коридора. Так что оценить старания Жанин по реакции окружающих так и не вышло. Надеюсь, она помнила, у кого вечно одалживает до стипендии и не хотела лишиться своей доброй и беспроцентной подруги, поэтому не создала на моем лице боевой раскрас северных варваров. От неизвестности, а еще от непривычно длинного платья и высоких каблуков я чувствовала себя неуютно.

Встреча с Уиллом тоже не внесла ясности. Он рассеянно глянул куда-то поверх меня и спросил у пустоты:

– Тейт, голубое пятно это ты или нет? Твой названный папенька забрал мои очки, а действие капель уже закончилось, ничего не вижу толком.

– Не придуривайся!

Только с моим везением можно было выбрать для свидания в Любоведень слепого парня. Хотя и это прогресс по сравнению с прошлым годом. Годами. Жанин бы пошутила, что такими темпами я-таки с кем-нибудь поцелуюсь до выпуска. Но ей легко говорить: один взмах густо обмазанных тушью ресниц – и парни летят, как мотыльки на свет, от меня же они, в основном, шарахаются.

– Нет, правда! – Уилл вытянул вперед руки и обхватил меня за талию, приближая к себе. – После капель бывает такой откат, когда зрение почти полностью исчезает. Это ненадолго, часа через два пройдет.

Как раз через два нужно будет изо всех ног бежать обратно в академию, иначе включатся блокирующие чары и придется ночевать на улице. А ведь я хотела быстренько разделаться со свиданием и пойти поискать Макграта. Каждый уважающий себя маг должен приглядывать за поднятой им нежитью и призванным древним злом.

– Ты ведь расчесала свое гнездо? – его ладони обхватили мое лицо, в то время как Уилл склонился ниже и близоруко прищурился.

Его пальцы касались очень нежно, а горячее дыхание обжигало мои губы, отчего чувство растерянности только усилилось. После Уилл погладил меня по щеке, подцепил прядь и тут же ее отпустил.

– Тейт, это локон? Ты сделала прическу ради свидания со мной? Тронут!

– Это перышко, которое случайно вылетело из моего гнезда, – я снова отпихнула его и поспешила к выходу из общежития.

А то распустил руки! Я, может быть, и не отказалась бы от поцелуя в Любоведень, но не с Гаррисоном же! Сам он тоже приоделся: сменил школьную форму на вполне повседневные брюки и светлый джемпер, привел прическу в порядок, хотя та всегда лежала на зависть всем красоткам, и даже побрызгался одеколоном. Но при этом стал заметно прихрамывать на левую ногу. Сегодня во время матча по ней неслабо ударил защитник ист-лэндской команды, лекари вроде бы крутились рядом, но помощь Гаррисону толком не оказали, что странно. Ему бы сейчас отлеживаться, а не по свиданиям ходить!

– Кстати, у меня же есть подарок! – из неизменного рюкзака он вытащил здоровущего крылатого поросенка и всучил мне, после чего виновато улыбнулся и протянул руку: – Не поможешь дойти до кафе? А то тебе предстоит ужин с парнем, у которого разбиты нос и сердце! Как вспомню эти твои гильотины…

Я тяжело вздохнула, но все же взяла его ладонь в свою и повела Гаррисона к выходу. В мою крохотную сумочку влез бы только хвостик поросенка, поэтому пришлось нести его под мышкой. Той самой, где еще недавно путешествовал череп Макграта. А вдруг именно в этом кроется причина, по которой тот ожил? И поросенок теперь тоже…

«Хрю-хрю, хрю-хрю, как я тебя люблю!» – я случайно надавила чуть сильнее, и монстр запел, отчего на нас с Гаррисоном сразу же обернулись двое первокурсников, девчонка даже завистливо вздохнула. А Уилл, как специально, тряхнул головой, чтобы его волосы красиво взвились и еще живописнее упали на плечи. Да уж, на свидание с таким красавчиком можно было вовсе не прихорашиваться: все равно на меня никто не обращает внимания.

То самое кафе располагалось недалеко от ворот академии, дальше в городе были заведения и получше, но если бы мы решились туда идти, то запланированные мною салат и десерт пришлось бы вычеркнуть из программы и заменить стаканом сока, выпитого на бегу. А после такого тяжелого дня только еда примиряла меня с присутствием слепого крота Гаррисона.

Зеркало в гардеробной кафе, как назло, окружили какие-то девицы, но люди от меня не шарахались, так что если Жанин и напортачила что-то с прической и макияжем, то выглядела я точно не хуже обычного.

Зато беспомощный Гаррисон, которого пришлось довести до столика, откидывая встречающиеся по пути шарики и гирлянды, и усадить на стул, уже начинал подбешивать. Вот это его печальное лицо, взгляд в пустоту, хромота… Точно раненый в битвах воин, которого полагается прижать к груди и жалеть всеми возможными способами.

– Выбери там что-нибудь и на меня, – скорбно произнес он, когда официант принес нам меню.

Я мстительно ткнула в салат, потом в десерт и попросила двойную порцию. А еще коктейль. Большой, дорогущий, исходящий магическим паром, который подают в чаше, сделанной в форме черепа Филча. Давно хотела попробовать, но денег было жалко, а раз сегодня Гаррисон угощает, то почему бы и нет?

– Может, ты тоже что-нибудь выпьешь? – поинтересовалась я, делая первый глоток. Ничего особенного, кстати, в таверне дядюшки Питера делают вкуснее и намного дешевле.

– Нет, что ты, – вздохнул Уилл и впервые поглядел мне прямо в глаза. – Лучше я и дальше буду любоваться похожей на человека Харпер Тейт. Локоны, декольте, открытые плечи, у-у-у, знай я тебя чуть меньше, уже бы строил планы на следующее свидание.

– Так ты все это время…?

Он подмигнул и заказал себе еще порцию мясного рагу, и пока его несли, набросился на салат.

– А еще я поспорил, что поведу тебя сегодня на свидание. Сотни полторы алзолов подниму на этом, согласись, стоит часа позора.

– Не меньше шести сотен подниму на этом я, – в уме прикинула я свой будущий доход. Знал бы Гаррисон, какие бои на тотализаторе велись за то, с кем он проведет Любоведень! Я через кузена Ани ставила на то, что это будет не Кларисса и никто из известных подружек Уилла, и самую малость – на себя. Теперь заживу! – Согласись, это тоже стоит часа позора. И поросенка твоего тоже продам, ты моя золотая хрюнечка!

Я почесала розового монстра за ухом, будто живого, отчего на меня сразу же скосилась пожилая дама, сидящая за соседним столиком. При этом она покрепче схватила за руку своего то ли внука, то ли юного ухажера, словно оберегая от опасной сумасшедшей.

– Не подпишешь открыточку?

В ответ Гаррисон скривился так, что сразу стало понятно – не подпишет. А жаль, это бы добавило к стоимости хрюнечки десять-двадцать альтернативных золотых.

– Ты не поняла, Тейт! Я пригласил тебя сюда специально, потому что поспорил на это.

– Да понятно все, не ты первый, не ты последний. А я бедная одинокая студентка, слабая и беззащитная, которая крутится, как может. Эх…

Я горестно вздохнула и обняла поросенка. Такой мягкий и приятный на ощупь, а животик набит мелкими перекатывающимися шариками, что оторваться невозможно. Может быть, себе его оставить? Все же первый мой подарок на Любоведень!

– И платье на тебе криво сидит, – Гаррисон уже начинал злиться, отчего отбросил вилку с ножом в сторону и склонился над столом. – Ты знала, что под него надо было бы еще и белье правильно подобрать? И волосы… Просил же расчесать гнездо, а не свить новое из кудряшек!

Вот этого я не выдержала, натерла ложку салфеткой и попыталась разглядеть себя, но в кривоватом отражении все выглядело вполне пристойно. Значит, кто-то здесь нарочно пытается меня задеть.

– Гаррисон, тебе чего нужно?

– Чтобы ты напала на меня, Тейт, – прошипел он в ответ. – Вот именно здесь, где нет толковых ограничений на магию. Выплеснула всю свою ненависть и злость, покалечила как следует. Ведь это я придумал шутку с открыткой в руках ректора Макграта, надеялся, прямо в склепе меня прибьешь.

Тогда во мне говорила слепая злоба, а вот сейчас желание упокоить Гаррисона навечно было острым, холодным и почти нестерпимым. Тихонько сломаю заклинанием потолочную балку, она обрушится прямо на его прекрасную голову – и все, несчастный случай, невосполнимая потеря, бедняга Уильям, ушел совсем молодым.

Правда, высока вероятность, что магическая полиция все же соберет достаточно улик и арестует меня, тогда прощай академия и здравствуй, служба на севере, возле леденящих разломов!

– Пожалуй, нет, – я откинулась на спинку стула, чтобы отдалиться от Гаррисона, а то искушение напасть на него было слишком сильным. – Жрецы света учат нас прощению и доброте, считай, что сегодня у меня первое практическое занятие. Иди с миром, друг мой Уильям, жизнь и так сурово тебя покарала.

– Ты даже не представляешь, насколько. А я все время злюсь на тебя, такую одаренную и пробивную. Это же надо, взять весло и проплыть Пролив виверн, чтобы успеть к вступительному экзамену! Поэтому и достаю тебя. И вот он шанс – одно малюсенькое нападение – и Харпер Тейт отомщена.

Не знаю, что он там задумал, но участвовать в этом точно не хочу. Тем более шестьсот, а то и больше алзолов, хрюнечка и бесящийся от собственного бессилия Гаррисон бальзамом льются на мое черное сердце.

– Обрети себя во Свете, брат мой! – я встала, взмахнула рукой, подражая жрецам, после чего схватила поросенка и направилась к выходу из кафе.

Хотелось еще чмокнуть Уилла в макушку, но он намного сильнее физически, если попытается меня ударить, то придется использовать магию, и тогда леденящие разломы точно получат одного нового бойца, а я – отмороженные щеки, навык носить сразу трое теплых штанов и колдовать в варежках.

Грустно немного, что у меня так и не получилось нормального свидания в Любоведень, и что Гаррисон съест оба салата и десерт, но у меня был хрюня, который уже казался почти родным и перспектива неплохо заработать. А все эти сердечки, светящиеся шары и прочая мишура – для ограниченных и ведомых людей, никак не для будущего боевого мага.

Когда я уже почти открыла дверь, меня окликнула пожилая женщина, сидящая за столиком в одиночестве.

– Милая, прости его, вы такая красивая пара!

– Да, Тейт, прости его, – поддержал ее Гаррисон, после схватил меня за руку и потащил в сторону мужского туалета.

– Не собираюсь я никого прощать! – вырваться из его стальной хватки не вышло, а чтобы ударить заклинанием, мне пришлось бы бросить на пол моего хрюню. А у него такой мягкий нежно-розовый мех, который непременно сразу же соберет всю пыль и грязь с пола.

– Ты просто не все видела, – этот безумный извинился перед стоящим в очереди бледным парнем и столкнул меня в кабинку.

Дальше прикрыл сидение унитаза крышкой, толкнул меня на него и потянулся к ремню брюк. Да, этого я точно еще не видела, более того, не горела желанием смотреть: разобранный и собранный ректор полностью насытил мою жажду знакомства с мужской анатомией.

Но Уилл об этом точно не думал, потому как споро расстегнул брюки и потянул их вниз. Только я хотела похвалить его белоснежное белье без всяких лишних узоров, как заметила расползающиеся по бедру пятна сквернотомы.

Если верить историческим хроникам, это заболевание возникло по вине Филча. Темный маг что-то напортачил, когда разрабатывал одно особенно мощное заклинание и случайно повредил саму ткань мироздания. Из-за этого любой, в ком есть хоть немного магический силы, рискует заболеть сквернотомой. Развивается она постепенно, начинается от одного маленького узелка на конечности, а дальше расползается по телу и поражает ткани, изменяя их структуру.

Теперь понятно, почему в последнее время Гаррисон играет точно старый трирог: ему и ходить-то наверняка больно. Но планировать довести меня до срыва, а после отдохнуть от игр и занятий в лечебнице для пострадавших магов – просто верх низости!

– Спасибо за представление! Сунула бы тебе пару алзолов в бельишко, но не захватила кошелек, – я с чувством пожала руку Гаррисона, изо всех стараясь не смотреть ему ниже пояса, и попыталась прорваться к двери. – Прощай!

Он может думать обо мне что угодно, но влезать в его дела, тем более, нападать на больного парня я не собираюсь.

Сквернотома не лечится, изменения проходят на слишком глубоких слоях энергетической оболочки, но течет тоже по-разному: некоторые сгорают за неделю-две, другие живут с ней годами, правда, на обезболивающих эликсирах и заклинаниях. Подавляют рост и распространение сквернотомы, следят за здоровьем и все такое. С деньгами Гаррисонов с этим проблем не будет. Это для меня единственный шанс устроиться в жизни – отлично закончить учебу, тогда можно будет рассчитывать на место службы поприятнее, чем те же леденящие разломы, а для Уилла при отчиме-министре открыты все двери.

– Постой! – он ловко перегородил мне дорогу и одной рукой натянул брюки на место, но пока не застегнул. – Ты не понимаешь, насколько все серьезно. Если провалю зачет по некромантии – мне конец, а я его провалю, потому что на подъем ничего серьезнее тех же ос скверны у меня не хватит сил. И тренер сказал, что делает мне последнее предупреждение: еще один проигранный матч – и могу попрощаться с местом в команде. А с ним исчезнут и мои дополнительные баллы на зачетах и экзаменах.