Русские поэты XVIII века. Стихотворения, басни

Интимную внутреннюю жизнь в русской лирике открыли его младшие современники, в творчестве которых отразилось мироощущение эпохи сентиментализма. М. Н. Муравьев и Н. М. Карамзин выражали чувства и мысли, о которых нет надобности громко вещать всему миру: лучше говорить о них тихо, вполголоса, в узком кругу избранных – просвещенных и понимающих друг друга с полуслова людей. Так, Муравьев, подобно Державину, поэтизирует частную жизнь, но сосредоточен он не на быте, а на «жизни души», устремленной к идеалам добра и красоты и унывающей от собственного несовершенства. Творчество для Муравьева – опыт самовоспитания, установления гармонии между идеалом и действительностью. Его «чувства» неотделимы от размышления, восторженность и разочарованность умеряются иронией, самоуглубленность – признанием прав «общества» над человеком (об этом идет речь, например, в его «Послании о легком стихотворении к А. М. Бр<янчининову>», 1783). Карамзин в форму доверительной беседы с другом или «милыми женщинами» облекает свои скептические мысли о политике и природе человека, при этом как бы утешая читателя и сам рассчитывая на утешение. Самоуглубленность, готовность к сочувствию несчастным, эмоциональная умеренность, утонченный вкус, внимание к нюансам внутренней жизни человека, подверженного сомнениям, разочарованиям и беспричинному унынию, меланхолия и полный грустной иронии взгляд на себя и окружающую действительность – все это в разной степени свойственно сочинениям чувствительных авторов нового поколения (в первую очередь – прозе и поэзии Карамзина). Сентиментальная лирика рубежа XVIII–XIX вв. – это пролог элегической поэзии В. А. Жуковского и К. Н. Батюшкова и в целом психологической лирики пушкинского времени (сильно, впрочем, раздвинувшей узкий спектр «чувств и мыслей» сентиментальных авторов).

Поэзия XVIII в. стала фундаментом классической русской литературы XIX в., целый ряд ее специфических особенностей проявился еще тогда – когда «наше стихотворство только лишь начиналось». Поэтов XVIII в. и их произведения хорошо знали Пушкин и писатели его времени, они были их законным достоянием, предметом восхищения или насмешек, придирчивых или взвешенных суждений, но не безразличного и равнодушного отношения. В неразличимую массу полузабытых авторов они для них не сливались, как для читающей публики к концу XIX в. Но вскоре эта поэзия была как бы заново открыта писателями, критиками и учеными XX в., обнаружившими в ней немало для себя ценного и интересного. Русская поэзия XVIII в., особенно лирическая поэзия, и по сей день способна производить впечатление даже на мало подготовленного читателя, обладает неким особенным и непреходящим обаянием. Причина этого, вероятно, в том, что и среди наших первых стихотворцев были истинные поэты, время над которыми почти не властно, поскольку «пиит в человечестве есть нечто редкое».

В. Л. Коровин

Василий Кириллович Тредиаковский (1703–1769)

Стихи на разные случаи

Стихи похвальные России

Начну на флейте стихи печальны,Зря на Россию чрез страны дальны:Ибо все днесь мне ее добротыМыслить умом есть много охоты.Россия мати! Свет мой безмерный!Позволь то, чадо прошу твой верный,Ах, как сидишь ты на троне красно!Небо российску ты солнце ясно!Красят иных всех златые скиптры,И драгоценна порфира, митры;Ты собой скипетр твой украсила,И лицем светлым венец почтила.О благородстве твоем высокомКто бы не ведал в свете широком?Прямое сама вся благородство:Божие ты, ей! светло изводство.В тебе вся вера благочестивым,К тебе примесу нет нечестивым;В тебе не будет веры двойныя,К тебе не смеют приступить злые.Твои все люди суть православныИ храбростию повсюду славны;Чада достойны таковой мати,Везде готовы за тебя стати.Чем ты, Россия, не изобильна?Где ты, Россия, не была сильна?Сокровище всех добр ты едина,Всегда богата, славе причина.Коль в тебе звезды все здравьем блещут!И россияне коль громко плещут:Виват Россия! виват драгая!Виват надежда! виват благая!Скончу на флейте стихи печальны,Зря на Россию чрез страны дальны:Сто мне языков надобно б былоПрославить все то, что в тебе мило!1728

Описание грозы, бывшия в Гаге

С одной страны гром,С другой страны гром,Смутно в воздухе!Ужасно в ухе!Набегли тучиВоду несучи,Небо закрыли,В страх помутили!Молнии сверкают,Страхом поражают,Треск в лесу с перуна,И темнеет луна,Вихри бегут с прахом,Полоса рвет махом,Страшно ревут водыОт той непогоды.Ночь наступила,День изменила,Сердце упало:Все зло настало!Пролил дождь в крышки,Трясутся вышки,Сыплются грады,Бьют вертограды.Все животны рыщут,Покоя не сыщут,Биют себя в грудиВиноваты люди,Бояся напастиИ чтоб не пропасти,Руки воздевают,На небо глашают:«О солнце красно!Стань опять ясно,Разжени тучи,Слезы горючи,Столкай пременуОтсель за Вену.Дхнуть бы зефирамС тишайшим миром!А вы, аквилоны,Будьте как и оны;Лютость отложите,Только прохладите.Побеги вся злобаДо вечного гроба:Дни нам надо красны,Приятны и ясны».1726 или 1727

Оды похвальные

Похвала Ижерской земле и царствующему граду Санктпетербургу

Приятный брег! Любезная страна!Где свой Нева поток стремит к пучине.О! прежде дебрь, се коль населена!Мы град в тебе престольный видим ныне.Немало зрю в округе я доброт:Реки твоей струи легки и чисты;Студен воздух, но здрав его есть род:Осушены почти уж блата мшисты.Где место ты низвергнуть подалаВрагов своих блаженну Александру,В трофей и лавр там Лавра процвела;Там почернил багряну ток Скамандру.Отверзла путь, торжественны вратаК полтавским тем полям сия победа;Великий сам, о! слава, красота,Сразил на них Петр равного ж соседа.Преславный град, что Петр наш основалИ на красе построил толь полезно,Уж древним всем он ныне равен стал,И обитать в нем всякому любезно.Не больше лет, как токмо с пятьдесят,Отнеле ж все хвалу от удивленнойЕму души со славою гласят,И честь притом достойну во вселенной.Что ж бы тогда, как пройдет уж сто лет?О! вы, по нас идущие потомки,Вам слышать то, сему коль граду свет,В восторг пришед, хвалы петь будет громки.Авзонских стран Венеция, и Рим,И Амстердам батавский, и столицаБританских мест, тот долгий Лондон к сим,Париж градам как верх, или царица, —Все сии цель есть шествий наших в них,Желаний вещь, честное наше странство,Разлука нам от кровнейших своих;Влечет туда нас слава и убранство.Сей люб тому, иному – тот из нас:Как веселил того, другой другого,Так мы об них беседуем мног час,И помним, что случилось там драгого.Но вам узреть, потомки, в граде сем,Из всех тех стран слетающихся густо,Смотрящих все, дивящихся о всем.Гласящих: «Се рай стал, где было пусто!»Явится им здесь мудрость по всему,И из всего Петрова не в зерцалеСанктпетербург не образ есть чему?Восстенут: «Жаль! Зиждитель сам жил вмале».О! Боже, Твой Предел да сотворит,Да о Петре России всей в отраду,Светило дня впредь равного не зрит,Из всех градов, везде Петрову граду.1752

Оды божественные

Парафразис молитвы Ионины

Возопих в скорби моей.

Ионы, глава 2Я в скорби к Господу моейОт сердца возопил стеная;Бог мой меня в печали сейУслышал, милость поминая.Услышал Ты, о! Боже, гласИ вопль мой из зверина чрева;Хоть в глубину низверг от гнева,Хоть реки залили там враз,Однак не презрил горька рева.Вся высота по мне прешла,Вся глубина меня прияла,Вся и широкость обошла,Отверста мраков бездна стала;Всего покрыли горы вод,Шум токов оглушил ужасный,Всему явился вид зол властныйИ влажный пропастей испод.О! коль тогда я был злосчастный.Изрек я в горести сие:«Отринут, обретаюсь ныне,И все стенание моеЗдесь от Твоих очей в долине;Уже к тому я не узрюЖив Храма Твоего святаго:Ни в нем сияния драгаго;Взлилась вода к души за прю;Се в бездне смерть мне, а не благо!Глава моя в рассели горУж всеконечно понырнула;Снисшел в места подземны взор,Земля заклеп свой где замкнула,Ввек положивши вереи.О! Боже, да живот спасетсяИ наверхи да изнесется;Да внидут слез к Тебе струи,Да дух в пучине не стрясется».Когда вельми душа мояВ страданиях там сих томилась,То милость, Господи, ТвояВовремя в память мне вселилась:Молитву сам мою Ты внял;Дошла в Храм к Твоему престолу;Судеб Твоих по произволуТы ону в благости приял;Возвед меня, не предал долу.Хранящие ложь, суету,Пренебрегают благодарность;За то приимут срамотуИ казнь за лестную коварность.Но я со гласом похвалыИ в исповедании БогуВоздам, спасенный, жертву многу,Котора сердце, не волы,И весь обет мой без подлогу.<1752>

Псалом LXXXI

бог предстоит богов в соборе.Суд внемлет Он среди судей:Пока ж судить неправо в споре?Пока на лица зреть людей?Расправу сиротам давайтеИ всем из маломощных в вас,Смиренных, нищих оправдайтеИ беспомощнейших тотчас.Вы страждущих напасть измитеИз сильных и теснящих рук;От человеков злых спасите,Их избавляйте и от мук.Но ах! те коль сего не знают!И разуметь коль не хотят!В своей тьме ходя, пребывают!Земной основе тем вредят!Я рек: вы на земле здесь богиИ дети Вышнего притом;Но в те ж вы идете дорогиИ в тот же человечий дом.Вы умираете как люди!Хотя ж при вас и главна власть,Однак издохнут ваши груди,Вы в гроб не можете не пасть.О! Боже, сам восстани славно,Суди за все неправоты;Суд сделай на земле исправно:Народам всем наследник Ты.<1753>

Разные стихотворения

Пастушок довольный

Мал пастух и не богат,Только ж знает то в нем душка,Сколько счастлив он и рад,Тем, что есть своя пастушка.Он трудится день и ночь,Все труды ему игрушки,Всяка тягость мнится в мочьДля любимыя пастушки.С поля идучи домой,Он спешит к своей избушке,Что-нибудь несет домой,То, вошед, дарит пастушке.О здоровье преж всегоСпрашивают дружка дружку,И не больше та его,Сколько он свою пастушку.Стол их всяк вточь оценитС небольшим одной полушкой,Как же он обильный мнит?Вкупе ест за ним с пастушкой.Все его богатство есть,Весь покой, как на подушке,Вся приятность, радость, честьТолько в вернейшей пастушке.<1752>

Басенки

Муха и муравей

Думаючи много Муха о себе самаИ притом же зная, что она есть не нема,Начала уничтожать Муравья словами,А себя превозносить пышными речами.«Посмотри, сколь подлость, – говорила та ему, —Есть твоя велика: слово в слово, как в тюрьму,Под землю ты заключен жить бы там в домишке,Да и ползаешь всегда только по землишке,Ищущи с прекрайним пропитания трудом,Силишкам же слабым с неминуемым вредом.Но что до меня, то вверх крыльями взлетаюИ за царским я столом многажды бываю,Из златых сосудов и серебряных тож пью,Сладко ем, гуляю по порфире, по белью,А к тому ж прекрасных лиц я целую щечкиИ сажусь потом цветков к ним же на пучечки».Дмящейся тем Мухе отвечает Муравей:«Должно то прибавить к роскоши еще твоей,Что бездельничество всем есть твое известно,Ненавистно всем оно, от него всем тесно,Что бичи готовят и отраву на тебяИ что счастье мнимо, ведай, матка, про себя,Полгода твое то все только пребывает,А зимою и с тобой бедно погибает.Но я не чрез силу летом для того тружусь,Что зимой в покое ни о чем уж не крушусь».<1752>

Самохвал

В отечество свое как прибыл некто вспять,А не было его там почитай лет с пять,То завсе пред людьми, где было их довольно,Дел славою своих он похвалялся больно,И так уж говорил, что не нашлось емуПодобного во всем, ни ровни по всему,А больше, что плясал он в Родосе исправноИ предпочтен за то от общества преславно,В чем шлется на самих родосцев ныне всех,Что почесть получил великую от тех.Из слышавших один ту похвальбу всегдашнюСказал ему: «Что нам удачу знать тогдашню?Ты к родянам о том пожалуй не пиши:Здесь Родос для тебя, здесь ну-тка попляши».<1752>

Антиох Дмитриевич кантемир (1709–1744)

К стихам своим

Скучен вам, стихи мои, ящик, десять целыхГде вы лет тоскуете в тени за ключами!Жадно воли просите, льстите себе сами,Что примет весело вас всяк, гостей веселых,И взлюбит, свою ища пользу и забаву,Что многу и вам и мне достанете славу.Жадно волю просите, и ваши докукиНудят меня дозволять то, что вредно, знаю,Нам будет; и, не хотя, вот уж дозволяюСвободу. Когда из рук пойдете уж в руки,Скоро вы раскаетесь, что сносить не зналиТемноту и что себе лишно вы ласкали.Славы жадность, знаю я, многим нос разбила;Пока в вас цвет новости лестной не увянет,Народ, всегда к новости лаком, честь нас станет,И умным понравится голой правды сила.Пал ли тот цвет? больша часть чтецов уж присудит,Что предерзостный мой ум в вас беспутно блудит.Бесстройным злословием назовут вас смело,Хоть гораздо разнится злословие гнусноОт стихов, кои злой нрав пятнают искусно,Злонравного охраня имя весьма цело.Меня меж бодливыми причислят быками:Мало кто склонен смотреть чистыми глазами.Другие, что в таком я труде упражнялся,Ни возрасту своему приличном, ни чину,Хулить станут; годен всяк к похулке причинуСыскать, и не пощадят того, кто старалсяПрочих похулки открыть. Станете напрасноВы внушать и доводить слогом своим ясно,Что молодых лет плоды вы не ущербили,Ни малый мне к делам час важнейшим и нужным;Что должность моя всегда нашла мя досужным;Что полезны иногда подобные былиЛюдям стихи. Лишний час, скажут, иметь трудно,И стихи писать всегда дело безрассудно.Зависть, вас пошевеля, найдет, что я новыхИ древних окрал творцов и что вру по-русскиТо, что по-римски давно уж и по-французскиСказано красивее. Не чудно с готовыхСтихов, чает, здравого согласно с закономСмысла, мерны две строки кончить тем же звоном.Когда уж иссаленным время ваше пройдет,Под пылью, мольям на корм кинуты, забытыГнусно лежать станете, в один сверток свитыИль с Бовою, иль с Ершом; и наконец дойдет(Буде пророчества дух служит мне хоть мало)Вам рок обвертеть собой иль икру, иль сало.Узнаете вы тогда, что поздно уж сетиБоится рыбка, когда в сеть уже попалась;Что, сколь ни сладка своя воля им казалась,Не без вреда своего презирают детиСоветы отцовские. В речах вы признайтеПоследних моих любовь к вам мою. Прощайте.1743

Из анакреонта

О женах

Природа быкам – рога,Копыто дала коням,Зайцам – ноги быстрые,Львам – свирепы челюсти,Рыбам – плавать искусство,Птицам – удобность летать,Мужам – рассуждение.Женам дала ль что? – Дала!Что ж такое? – Красоту,Вместо всякого ружья,Вместо всякого щита:Красавица бо и огньИ железо победит.1736–1742

К трекозе

Трекоза, тя ублажаем,Что ты, на древах вершинкеИспив росы малы капли,Как король, пьешь до полна.Твое бо все, что ни видишьВ окружных полях, и все, чтоГода времена приносят.Ты же, пахарей приятель,Никому вредна бывая;Ты же честен человекамВесны предвещатель сладкой;Любят тебя и все музы,И сам Фебус тебя любит,Что звонкий тебе дал голос;И не вредит тебе старость.Мудрыя земли отродок,Песнолюбка! беспечальна,Легкоплотна и самим чутьБогам во всем не подобна.1736–1742

О скупой любви

Не любити тяжело,И любити тяжело,А тяжелее всего —Любя, любовь не достать.В любви ничто старый род,Ничто мудрость, добрый нрав —Деньги одни лише чтят.Сгинь тот, что первый из всехДеньги в свете возлюбил!За ними нет ни отцаУж в людях, ни брата нет;Для них убийства, войны;Всего ж пуще гинем мыЗа ними – любители.1736–1742

Михаил Васильевич Ломоносов (1711–1765)

Оды духовные

Преложение псалма 145

Хвалу Всевышнему ВладыкеПотшися, дух мой воссылать;Я буду петь в гремящем ликеО Нем, пока могу дыхать.Никто не уповай во векиНа тщетну власть князей земных:Их те ж родили человеки,И нет спасения от них.Когда с душею разлучатсяИ тленна плоть их в прах падет,Высоки мысли разрушатсяИ гордость их и власть минет.Блажен тот, кто себя вручаетВсевышнему во всех делахИ токмо в помощь призываетЖивущего на небесах,Несчетно многими звездамиНаполнившего высотуИ непостижными деламиЗемли и моря широту,Творящего на сильных нищуПоистине в обидах суд,Дающего голодным пищу,Когда к нему возопиют.Господь оковы разрешаетИ умудряет Он слепцов,Господь упадших возвышаетИ любит праведных рабов.Господь пришельцев сохраняетИ вдов приемлет и сирот.Он грешных дерзкий путь скончает,В Сионе будет в род и род.1747

Ода, выбранная из иова, главы 38, 39, 40 и 41

О ты, что в горести напрасноНа Бога ропщешь, человек,Внимай, коль в ревности ужасно,Он к Иову из тучи рек!Сквозь дождь, сквозь вихрь, сквозь град блистаяИ гласом громы прерывая,Словами небо колебалИ так его на распрю звал:«Сбери свои все силы ныне,Мужайся, стой и дай ответ.Где был ты, как Я в стройном чинеПрекрасный сей устроил свет,Когда Я твердь земли поставилИ сонм небесных сил прославил,Величество и власть Мою?Яви премудрость ты свою!Где был ты, как передо МноюБесчисленны тьмы новых звезд,Моей возжженных вдруг рукою,В обширности безмерных местМое Величество вешали,Когда от солнца воссиялиПовсюду новые лучи,Когда взошла луна в ночи?Кто море удержал брегамиИ бездне положил предел,И ей свирепыми волнамиСтремиться дале не велел?Покрытую пучину мглоюНе Я ли сильною рукоюОткрыл и разогнал туманИ с суши сдвигнул Океан?Возмог ли ты хотя однаждыВелеть ранее утру быть,И нивы в день томящей жаждыДождем прохладным напоить,Пловцу способный ветр направить,Чтоб в пристани его поставить,И тяготу земли тряхнуть,Дабы безбожных с ней сопхнуть?Стремнинами путей ты разныхПрошел ли моря глубину?И счел ли чуд многообразныхСтада, ходящие по дну?Отверзлись ли перед тобоюВсегдашнею покрыты мглоюСо страхом смертные врата?Ты спер ли адовы уста?Стесняя вихрем облак мрачный,Ты солнце можешь ли закрыть,И воздух сгустить прозрачный,И молнию в дожде родить,И вдруг быстротекущим блескомИ гор сердца трясущим трескомКонцы вселенной колебать,И смертным гнев свой возвещать?Твоей ли хитростью взлетаетОрел, на высоту паря,По ветру крила простираетИ смотрит в реки и моря?От облак видит он высокихВ водах и в пропастях глубоких,Что в пищу Я ему послал.Толь быстро око ты ли дал?Воззри в леса на Бегемота,Что Мною сотворен с тобой;Колючий терн его охотаБезвредно попирать ногой.Как верви, сплетены в нем жилы.Отведай ты своей с ним силы!В нем ребра как литая медь;Кто может рог его сотреть?Ты можешь ли ЛевиафанаНа уде вытянуть на брег?В самой средине ОкеанаОн быстрый простирает бег;Светящимися чешуямиПокрыт, как медными щитами,Копье, и меч, и молот твойСчитает за тростник гнилой.Как жернов, сердце он имеет,И зубы – страшный ряд серпов:Кто руку в них вложить посмеет?Всегда к сраженью он готов;На острых камнях возлегаетИ твердость оных презирает:Для крепости великих силСчитает их за мягкий ил.Когда ко брани устремится,То море, как котел, кипит;Как печь, гортань его дымится,В пучине след его горит;Сверкают очи раздраженны,Как угль, в горниле раскаленный.Всех сильных он страшит, гоня.Кто может стать против Меня?Обширного громаду светаКогда устроить Я хотел,Просил ли твоего советаДля множества толиких дел?Как персть Я взял в начале века,Дабы создати человека,Зачем тогда ты не сказал,Чтоб вид иной тебе Я дал?»Сие, о смертный, рассуждая,Представь Зиждителеву власть,Святую волю почитая,Имей свою в терпеньи часть.Он все на пользу нашу строит,Казнит кого или покоит.В надежде тяготу сносиИ без роптания проси.<1751>

Утреннее размышление о Божием величестве

Уже прекрасное светилоПростерло блеск свой по землиИ Божии дела открыло.Мой дух, с веселием внемли,Чудяся ясным толь лучам,Представь, каков Зиждитель сам!Когда бы смертным толь высокоВозможно было возлететь,Чтоб к солнцу бренно наше окоМогло, приближившись, воззреть,Тогда б со всех открылся странГорящий вечно Океан.Там огненны валы стремятсяИ не находят берегов,Там вихри пламенны крутятся,Борющись множество веков;Там камни, как вода, кипят,Горящи там дожди шумят.Сия ужасная громада —Как искра пред Тобой одна,О коль пресветлая лампадаТобою, Боже, возжженаДля наших повседневных дел,Что Ты творить нам повелел!От мрачной ночи свободилисьПоля, бугры, моря и лесИ взору нашему открылись,Исполненны твоих чудес.Там всякая взывает плоть:Велик Зиждитель наш, Господь!Светило дневное блистаетЛишь только на поверхность тел,Но взор Твой в бездну проницает,Не зная никаких предел.От светлости Твоих очейЛиется радость твари всей.Творец! Покрытому мне тмоюПростри премудрости лучиИ что угодно пред ТобоюВсегда творити научиИ, на Твою взирая тварь,Хвалить Тебя, бессмертный Царь.1743 (?)

Вечернее размышление о Божием величестве при случае великого северного сияния

Лице свое скрывает день,Поля покрыла мрачна ночь;Взошла на горы черна тень,Лучи от нас склонились прочь.Открылась бездна звезд полна;Звездам числа нет, бездне дна.Песчинка как в морских волнах,Как мала искра в вечном льде,Как в сильном вихре тонкий прах,В свирепом как перо огне,Так я, в сей бездне углублен,Теряюсь, мысльми утомлен!Уста премудрых нам гласят:«Там разных множество светов,Несчетны солнца там горят,Народы там и круг веков;Для общей славы БожестваТам равна сила естества».Но где ж, натура, твой закон?С полночных стран встает заря!Не солнце ль ставит там свой трон?Не льдисты ль мещут огнь моря?Се хладный пламень нас покрыл!Се в ночь на землю день вступил!О вы, которых быстрый зракПронзает в книгу вечных прав,Которым малый вещи знакЯвляет естества устав,Вам путь известен всех планет;Скажите, что нас так мятет?Что зыблет ясный ночью луч?Что тонкий пламень в твердь разит?Как молния без грозных тучСтремится от земли в зенит?Как может быть, чтоб мерзлый парСреди зимы рождал пожар?Там спорит жирна мгла с водой;Иль солнечны лучи блестят,Склонясь сквозь воздух к нам густой;Иль тучных гор верхи горят;Иль в море дуть престал зефир,И гладки волны бьют в эфир.Сомнений полон ваш ответО том, что окрест ближних мест.Скажите ж, коль пространен свет?И что малейших дале звезд?Несведом тварей вам конец?Скажите ж, коль велик Творец?1743

Оды похвальные

Ода блаженныя памяти государыне императрице анне иоанновне на победу над турками и татарами и на взятие хотина 1739 года

Восторг внезапный ум пленил,Ведет на верх горы высокой,Где ветр в лесах шуметь забыл;В долине тишина глубокой.Внимая нечто, ключ молчит,Который завсегда журчитИ с шумом вниз с холмов стремится.Лавровы вьются там венцы,Там слух спешит во все концы;Далече дым в полях курится.Не Пинд ли под ногами зрю?Я слышу чистых сестр музыку!Пермесским жаром я горю,Теку поспешно к оных лику.Врачебной дали мне воды:Испей и все забудь труды;Умой росой Кастальской очи,Чрез степь и горы взор простриИ дух свой к тем странам впери,Где всходит день по темной ночи.Корабль как ярых волн среди,Которые хотят покрыти,Бежит, срывая с них верхи,Претит с пути себя склонити;Седая пена вкруг шумит,В пучине след его горит, —К российской силе так стремятся,Кругом объехав, тьмы татар;Скрывает небо конский пар!Что ж в том? стремглав без душ валятся.Крепит отечества любовьСынов российских дух и руку;Желает всяк пролить всю кровь,От грозного бодрится звуку.Как сильный лев стада волков,Что кажут острых яд зубов,Очей горящих гонит страхом?От реву лес и брег дрожит,И хвост песок и пыль мутит,Разит извившись сильным махом.Не медь ли в чреве Этны ржетИ, с серою кипя, клокочет?Не ад ли тяжки узы рветИ челюсти разинуть хочет?То род отверженной рабы,В горах огнем наполнив рвы,Металл и пламень в дол бросает,Где в труд избранный наш народСреди врагов, среди болотЧрез быстрый ток на огнь дерзает.За холмы, где паляща хлябьДым, пепел, пламень, смерть рыгает,За Тигр, Стамбул, своих заграбь,Что камни с берегов сдирает;Но чтоб орлов сдержать полет,Таких препон на свете нет.Им воды, лес, бугры, стремнины,Глухие степи – равен путь.Где только ветры могут дуть,Доступят там полки орлины.Пускай земля, как Понт, трясет,Пускай везде громады стонут,Премрачный дым покроет свет,В крови Молдавски горы тонут;Но вам не может то вредить,О россы, вас сам рок покрытьЖелает для счастливой Анны.Уже ваш к ней усердный жарБыстро проходит сквозь татар,И путь отворен вам пространный.Скрывает луч свой в волны день,Оставив бой ночным пожарам;Мурза упал на долгу тень;Взят купно свет и дух татарам.Из лыв густых выходит волкНа бледный труп в турецкий полк.Иной, в последни видя зорю:«Закрой, – кричит, – багряный видИ купно с ним Магметов стыд,Спустись поспешно с солнцем к морю».Что так теснит боязнь мой дух?Хладнеют жилы, сердце ноет!Что бьет за странный шум в мой слух?Пустыня, лес и воздух воет!В пещеру скрыл свирепство зверь;Небесная отверзлась дверь;Над войском облак вдруг развился;Блеснул горящим вдруг лицем,Умытым кровию мечемГоня врагов, Герой открылся.Не сей ли при Донских струяхРассыпал вредны россам стены?И персы в жаждущих степяхНе сим ли пали пораженны?Он так к своим взирал врагам,Как к готским приплывал брегам,Так сильну возносил десницу;Так быстрый конь его скакал,Когда он те поля топтал,Где зрим всходящу к нам денницу.Кругом его из облаковГремящие перуны блещут,И, чувствуя приход Петров,Дубравы и поля трепещут.Кто с ним толь грозно зрит на юг,Одеян страшным громом вкруг?Никак, Смиритель стран Казанских?Каспийски воды, сей при васСелима гордого потряс,Наполнил степь голов поганских.Герою молвил тут Герой:«Не тщетно я с тобой трудился,Не тщетен подвиг мой и твой,Чтоб россов целый свет страшился.Чрез нас предел наш стал широкНа север, запад и восток.На юге Анна торжествует,Покрыв своих победой сей».Свилася мгла, Герои в ней;Не зрит их око, слух не чует.Крутит река татарску кровь,Что протекала между ними;Не смея в бой пуститься вновь,Местами враг бежит пустыми,Забыв и меч, и стан, и стыд,И представляет страшный видВ крови другов своих лежащих.Уже, тряхнувшись, легкий листСтрашит его, как ярый свистБыстро сквозь воздух ядр летящих.Шумит с ручьями бор и дол:«Победа, росская победа!»Но враг, что от меча ушел,Боится собственного следа.Тогда увидев бег своих,Луна стыдилась сраму ихИ в мрак лице зардевшись скрыла.Летает слава в тьме ночной,Звучит во всех землях трубой,Коль росская ужасна сила.Вливаясь в Понт, Дунай реветИ россов плеску отвещает;Ярясь, волнами турка льет,Что стыд свой за него скрывает.Он рыщет, как пронзенный зверь,И чает, что уже теперьВ последний раз заносит ногу.И что земля его носитьНе хочет, что не мог покрыть.Смущает мрак и страх дорогу.Где ныне похвальба твоя?Где дерзость? где в бою упорство?Где злость на северны края?Стамбул, где наших войск презорство?Ты, лишь своим велел ступить,Нас тотчас чаял победить;Янычар твой свирепо злился,Как тигр на росский полк скакал.Но что? внезапно мертв упал,В крови своей пронзен залился.Целуйте ногу ту в слезах,Что вас, агаряне, попрала,Целуйте руку, что вам страхМечем кровавым показала.Великой Анны грозный взорОтраду дать просящим скор;По страшной туче воссияет,К себе повинность вашу зря,К своим любовию горя,Вам казнь и милость обещает.Златой уже денницы перстЗавесу света вскрыл с звездами;От встока скачет по сту верст,Пуская искры конь ноздрями.Лицем сияет Феб на том.Он пламенным потряс верхом,Преславно дело зря, дивится:«Я мало таковых видалПобед, коль долго я блистал,Коль долго круг веков катится».Как в клуб змия себя крутит,Шипит, под камень жало кроет,Орел когда шумя летитИ там парит, где ветр не воет;Превыше молний, бурь, снеговЗверей он видит, рыб, гадов;Пред росской так дрожит Орлицей,Стесняет внутрь Хотин своих.Но что? в стенах ли может сихПред сильной устоять царицей?Кто скоро толь тебя, Калчак,Учит российской вдаться власти,Ключи вручить в подданства знакИ большей избежать напасти?Правдивый Аннин гнев велит,Что падших перед ней щадит.Ее взошли и там оливы,Где Вислы ток, где славный Рен,Мечем противник где смирен,Извергли дух сердца кичливы.О как красуются места,Что иго лютое сбросилиИ что на турках тягота,Которую от них носили;И варварские руки те,Что их держали в тесноте,В полон уже несут оковы;Что ноги узами звучат,Которы для отгнанья стадЧужи поля топтать готовы.Не вся твоя тут, Порта, казнь,Не так тебя смирять достойно,Но большу нанести боязнь,Что жить нам не дала спокойно.Еще высоких мыслей страстьПретит тебе пред Анной пасть?Где можешь ты от ней укрыться?Дамаск, Каир, Алепп сгорит,Обставят росским флотом Крит;Евфрат в твоей крови смутится.Чинит премену что во всем?Что очи блеском проницает?Чистейшим с неба что лучемИ дневну ясность превышает?Героев слышу весел клик!Одеян в славу Аннин ликНад звездны вечность взносит круги,И правда, взяв перо злато,В нетленной книге пишет то,Велики коль ея заслуги.Витийство, Пиндар, уст твоихТяжчае б Фивы обвинили,Затем что о победах сихОни б громчае возгласили,Как прежде о красе Афин.Россия как прекрасный кринЦветет под Анниной державой.В Китайских чтут ее стенах,И свет во всех своих концахИсполнен храбрых россов славой.Россия, коль счастлива тыПод сильным Анниным покровом!Какие видишь красотыПри сем торжествованьи новом!Военных не страшися бед:Бежит оттуда бранный вред,Народ где Анну прославляет.Пусть злобна зависть яд свой льет,Пусть свой язык ярясь грызет;То наша радость презирает.Козацких поль заднестрский татьРазбит, прогнан, как прах развеян,Не смеет больше уж топтать,С пшеницей где покой насеян.Безбедно едет в путь купец,И видит край волнам пловец,Нигде не знал, плывя, препятства.Красуется велик и мал;Жить хочет век, кто в гроб желал:Влекут к тому торжеств изрядства.Пастух стада гоняет в лугИ лесом без боязни ходит;Пришед, овец пасет где друг,С ним песню новую заводит.Солдатску храбрость хвалит в ней,И жизни часть блажит своей,И вечно тишины желаетМестам, где толь спокойно спит;И ту, что от врагов хранит,Простым усердьем прославляет.Любовь России, страх врагов,Страны полночной Героиня,Седми пространных морь бреговНадежда, радость и богиня,Велика Анна, ты добротСияешь светом и щедрот:Прости, что раб твой к громкой славе,Звучит что крепость сил твоих,Придать дерзнул некрасный стихВ подданства знак твоей державе.1739, <1751>