Сводная не для меня

– Ясно, – прекращаю разговор.

Нет желания развивать тему, тем более мама сама видимо не в восторге, что меня пришлось забирать со школы среди недели.

Подъезжаем к трехэтажному особняку дяди Ромы и впервые я выдыхаю. Мне нравится этот дом, он как крепость.

Светло-бежевый фасад, много окон, нет лишнего пафоса, кроме количества этажей.

До сих пор поражаюсь, как маме удалось захомутать целого министра, и прожить с ним аж три года. И в отличие от брака с отцом, с дядей Ромой мама даже похожа на счастливую женщину.

Мама паркует машину на специально площадке, и мы выходим.

– А дяди Ромы ещё нет?

– Нет, они позже подъедут. Нам надо будет сейчас организовать все. Чтобы мужчины приехали на готовое.

Ну конечно, дяде Роме мама всячески пытается угодить. Хотя, её можно понять. Дядя Рома крутой мужик. В отличие от моего родного отца.

Морщусь от воспоминаний о веселом браке родителей и передергиваю плечами.

– Так, Вероника, не стой столбом. Давай салфетки раскладывай. Анна Ивановна все приготовила, все горячее, нам всего-то нужно стол засервировать.

– А ты видела сына дяди Ромы? – скорее для прекращения тягучей тишины завожу раговор.

– Нет, я как-то не ожидала, что он может появиться в доме Ромы. Они с ним и не общались толком никогда при мне. Просто знаю, что ему семнадцать и он жил с матерью. Рома им помогал. Все.

– Ясно. Не густо. Мам, мне нужно с тобой поговорить, – предпринимаю попытку разговора наедине с мамой.

– Давай потом, за столом, – отмахивается мама.

– Ма, вряд ли об этом будет интересно слушать дяде Роме и его сыну, – ещё одна попытка достучаться до сознания матери, но по сжатым губам понимаю, что и она провалится.

Погружаюсь в расставление посуды.

Иду за рюкзаком, когда уже все готово и есть вероятность, что мама сейчас меня выслушает.

Достаю бумажку и разворачиваю её.

– Мам, – протягиваю лист, – это перечень врачей, которых мне порекомендовали пройти после того как мне стало нехорошо.

Маме кто-то звонит и меня снова игнорируют. Рука бессильно падает, а перед глазами мутнеет.

Так и хочется встряхнуть её и заорать, почему ей плевать на родную дочь?

Входная дверь хлопает и по дому разносится громкий голос отчима.

– Девчонки, мы приехали, – мама тут же преображается и чуть ли не светится от счастья.

– Проходи, Ромочка. У нас уже все готово.

– Чего застыл, пойдем, – кому-то выговаривает дядя Рома.

Опираюсь на спинку стула и делаю глубокий вдох, чтобы прогнать отчаяние.

Поднимаю голову и встречаюсь с уже знакомыми голубыми глазами.

– Ты? – не выдерживаю и прикусываю губу.

Антон окидывает меня равнодушным взглядом. Прячу записку в задний карман джинс и вытираю вспотевшие ладошки.

Дядя Рома переводит взгляд с меня на сына.

– Вы знакомы?

Антон молчит. Только сверлит меня взглядом, от которого по позвоночнику проходит ток.

– Он пришел в наш класс.

– Какое совпадение, – мама материализуется рядом с дядей Ромой и обхватывает его руку.

– Я Света, – Антон мажет по матери мимолетным взглядом и снова впивается в меня.

– Антон, – коротко представляется, – а ничего так, пап. Хорошо устроился. Не особняк, а замок самый настоящий.

Окидывает взглядом холл, и ухмыляется.

– Может сядем? – в столовой нарастает неловкость.

– Да, – мамин муж выдавливает из себя улыбку, – у нас не так много времени, потом я вас отвезу в школу.

Антон громко отодвигает стул и падает на него. Я усаживаюсь напротив и внимательно слежу за ним.

Мало ли, вдруг ему вздумается сейчас отомстить за ту выходку в столовой.

Но я вижу сейчас перед собой не того раздолбая, который в школе. Он очень серьезен и собран.

– Антон, – дядя Рома откашливается и расслабляет галстук, – можешь на втором этаже выбрать спальню. Твои вещи пока в гостевой, но тут есть другие спальни.

– Я не собираюсь тут появляться, – отрезает Антон.

Мама бросает испуганный взгляд на дядю Рому. Он стискивает в руке вилку.

– Антон, это не просьба.

– Отлично, мне подойдет гостевая, – дергает плечом Антон, – и список мне тогда составь, что я ещё должен сделать.

Выделяет голосом слово «должен».

Мама откашливается и ерзает на стуле.

– Так, – нервная улыбка, – Антон, как тебе в новой школе?

Взгляд Антона, кажется, сейчас может заморозить все вокруг. Мне тоже становится не по себе.

– В старой было лучше, – не улыбка, оскал растягивает его губы, – но кому это интересно?

– Антон, – голос дяди Ромы становится жестче, – ты опять?

– Я просто отвечаю на вопросы, пап. Это вроде как по этикету положено. Хотя я не в курсе всех тонкостей поведения среди столичной элиты.

А я сижу и не понимаю, куда делся тот новенький, с которым я столкнулась в коридоре вечером.

И не могу понять, какой Антон мне нравился больше.

Трясу головой. С чего вдруг он мне должен нравится вообще?

Антон переключается на меня и на его губах растекается коварная усмешка.

Сглатываю.

– Не ожидал, что ты окажешься моей сводной сестрой.

– А вы поладили с Вероникой?

– С Вероникой, – тянет мое имя и у меня по спине маршируют мурашки, – поладили.

Улыбается.

– Так это же просто прекрасно, – расцветает мама.

Антон угукает. Его глаза сужаются, и я понимаю по его взгляду, что он не простил меня и он обязательно отыграется.

– Вероника, спину ровно держи, – выпрямляюсь как струна, и бросаю в маму быстрый взгляд.

Ну неужели хотя бы сейчас нельзя обойтись без замечаний?

Антон удивленно дергает бровью, а я уже предвкушаю, как он меня уничтожит после сегодняшнего знакомства.

– Куда ты хлеб собралась есть, – одергиваю руку от кусочка хлеба, – ты итак немного набрала.

Выговаривает мама, пока я пытаюсь держать губы сжатыми.

– Свет, – одергивает дядя Рома, а у меня щеки вспыхивают.

– Ром, мы договаривались, – с улыбкой говорит мама.

Глаза Антона округляются. А я хочу провалиться под стол. Добро пожаловать в нашу семью.

– Ты должна следить за фигурой. У тебя танцы, – продолжает читать нотации мама, окончательно лишая меня аппетита.

И единственное, о чем я могу мечтать – это чтобы поскорее закончилось это представление. Но если я сейчас сорвусь с места и сбегу, то будет хуже. Мама мне такой бестактности не простит.

Поэтому приходится терпеть.

Остаток ужина проходит без выговоров. Родители что-то обсуждают, пока Антон сверлит меня взглядом.

Уже перед выходом мама решает окатить меня очередной порцией шока.

– Вероника, я думаю, что ты вполне взрослая, чтобы справиться с походом к врачу, – мама так резко меняет тему, что я не успеваю сориентироваться.

Неразборчиво что-то блею.

– Ник, ты заболела? – тут же подключается дядя Рома.

Мои щеки вспыхивают под пытливым взглядом Антона. Не знаю, куда деть глаза.

– Да не то чтобы заболела. Просто в школе на все так реагируют. Недомогание было недавно, – стараюсь побыстрее закончить эту тему.

– Список какой-то дали, – мама взмахивает рукой, а мне хочется в этот момент заставить её замолчать.

– Что за список? Дай посмотреть, – дядя Рома протягивает руку.

Со стороны Антона слышится грубый смешок, от которого меня передергивает.

– Да не надо, я разберусь.

Рука не исчезает, и я покоряюсь.

Протягиваю смятый листок. Дядя Рома внимательно читает и меня задевает, что он отнесся к моей проблеме внимательнее, чем мама.

– Ага, я позвоню в нашу клинику, скажу, что ты приедешь, – поворачивается к Антону, – тебе, кажется, что-то тоже нужно пройти. Мне тренер сказал.

– Капец, доносчики окружили, – бурчит Антон.

– Я договорюсь, когда вам удобно? В субботу нормально будет?

Киваю и такой же кивок следует от Антона. Вот и прекрасно.

Усаживаемся в машину. Я утрамбовываюсь на заднее сидение, чтобы меня никто не трогал. Антон садится вперед.

– Я договорился на счет транспортировки твоих вещей, – дядя Рома выруливает из ворот, обращаясь к Антону, – в течении трех дней подвезут.

– Ага.

– Маме звонил? Добралась она?

– Добралась.

Мда уж, у них с отцом тоже высокие отношения.

Только стоит нам оказаться за пределами машины, и Антон прерывает молчание.

Наклоняется над ухом, его дыхание касается кожи на щеке.

– Даже не надейся, что брак наших родителей что-то изменит.

А вот и тот язвительный Антон, который пришел в школу. Моментально во мне поднимается волна раздражения, и это меня поражает.

Как он умудряется это проворачивать каждый раз?

Дёргаю головой, чтоб не ощущать теплый воздух, выходящий из его ноздрей. разворачиваюсь на пятках и складываю руки на груди.

– А кто сказал, что мне это нужно, новенький? – кривлю губы в презрительной улыбке.

Антон усмехается и закусывает губу. И между нами все становится как до этого ужина.

Напряженно и натянуто.

– Я тебе ещё не простил столовую, – подходит вплотную, – бойся меня.

Глава 5

На несколько дней между нами воцаряется затишье. Но это не дает мне повод окончательно расслабиться.

Антон кажется вообще забывает о моем существовании, но я не настолько наивная, чтобы поверить в свое везение и успокоить натянутые нервы. Да и в голове словно колокольчик постоянно звенят его слова про месть.

– Ника, – окликает меня учитель, – я по поводу твоего неуда.

Выдыхаю. Ну да, это вполне ожидаемо.

Двойки тут нужно исправлять.

– Да, слушаю, – мимо проходят одноклассники и я перехватываю взгляд голубых глаз.

Антон усмехается и быстро покидает класс. А во мне снова бешенство за то, что он меня так подставил.

– Я дам тебе возможность исправить оценку. Можешь сейчас остаться и решить контрольную ещё раз. Если ты хочешь.

– Было бы здорово. Я сожалею, что так получилось, – выдавливаю из себя извинение.

Хотя ничего подобного не ощущаю, потому что не считаю себя виноватой. Один противный блондин красиво так все обставил, а мне теперь приходится теперь решать все проблемы.

Учительница протягивает листок с напечатанными задачами и кивает на первую парту.

А мне остается только молиться, чтобы не завалить ещё и этот раз. А с моими познаниями в физике – это вообще не проблема.

Пытаюсь сосредоточиться на строчках и условиях задач, но с таким же успехом я могла читать книгу на китайском языке.

– Вероника, – выдергивает меня из задумчивости учитель, – время вышло. Давай, что там у тебя получилось. Завтра скажу результат.

Смотрю с тоской на накарябанное решение трех задач и молюсь, чтобы хотя бы на тройку переползти с двойки.

Вручаю листок учительнице и покидаю класс.

Решаю зарулить в библиотеку, потому что очень вовремя вспоминаю про домашнее задание по литературе.

Сочинения мне даются куда проще технических наук. Провожу за подготовкой к урокам пару часов и с удивлением замечаю, что время уже близится к отбою. Сгребаю тетради и тороплюсь в комнату.

Тут отбой в десять, и каждый день наша староста обязательно ходит по комнатам и проверяет все ли на месте.

И это распорядок уже порядком надоел, но лишаться баллов из-за нарушения дисциплины тоже не хочется, поэтому приходится следовать правилам.

Приходится строить из себя примерную ученицу.

– Ого, принцесса, – за спиной знакомый голос, заставляющий подпрыгнуть от неожиданности, – да что ты пугаешься. Я не кусаюсь, почти.

Антоша.

Ну конечно, стоило только ослабить бдительность и вот он.

– Не хочешь поболтать? – слышу его шаги за спиной и стискиваю в руках тетради сильнее.

Они неприятно впиваются в пальцы, но это хоть как-то сдерживает меня от глупостей.

Не собираюсь реагировать на него. Пусть катится туда, откуда шел.

Но он обгоняет меня и встает напротив, преграждая путь. Задираю голову и прищуриваюсь.

– Чего тебе, новенький? – его глаза светлеют и это заставляет меня сделать пару шагов назад.

Не видела до этого, чтобы они становились такими светлыми. Почти прозрачными.

– Опять забыла моё имя? – изгибает губы в высокомерной улыбке.

– Я прекрасно помню твоё имя, новенький, – делаю шаг в сторону в попытке его обойти, но Антон шагает следом и перегораживает путь.

Закусываю губу, чтобы не заорать от злости. Я не доставлю ему удовольствия и не покажу, как сильно он меня раздражает.

– Кстати, – его глаза вспыхивают весельем и это сбивает с толку, – хотел сделать тебе приятно.

Только что он словно от чего-то злился, а теперь улыбка освещает коридор.

– Что? Мне от тебя ничего не нужно, – мотаю головой и делаю ещё шаг назад.

Антон усмехается и шагает за мной, сокращая расстояние.

–Это тебе так кажется, принцесса.

Топаю ногой и пронзаю Антона своим самым злым взглядом.

–Прекрати меня так называть, Антон, – в голосе сквозит отчаяние, но я мне могу с собой справится, меня раздражает это прозвище.

Дезориентирует даже.

– О, зато как быстро ты вспомнила мое имя, – он вытягивает из моих пальцев тетрадь.

Я даже не успеваю одернуть руку, как моя розовая тетрадка перекочевывает в его ручищу. Он с интересом крутит её в руках и хмыкает каким-то своим мыслям.

– Подойдет, – бормочет на грани слышимости.

Пролистывает тетрадь и останавливается на какой-то странице. С моим ростом заглянуть в тетрадь не представляется возможным, потому что этот верзила задрал руки и что-то внимательно изучает.

– Эй, – повышаю голос и тянусь за своей вещью.

Но Антона намного проворнее и быстро одергивает руку, так, что моя рука пролетает в миллиметрах от тетради.

– Отдай немедленно.

Мой голос превращается в писк.

– Подожди, я ещё не закончил, – снова смешок от которого меня передергивает.

Антон достает из заднего кармана маркер и открывает его зубами. В неверии смотрю как он что-то чиркает в моей тетради.

– Что ты…, – открываю рот, но все слова словно застревают в горле.

Глупо хлопаю глазами, пока Антон с улыбкой на губах выводит что-то на листах.

– Готово, – захлопывает тетрадь и вручает мне.

Выхватываю из его рук и нервно листаю страницы пытаясь найти, что он выкинул на этот раз.

– Да ты, да как ты, – в легких резко кончается воздух, пока я пялюсь на черную размашистую подпись прямо на том месте, где моё домашнее задание.

– Круто, правда?

– Ты придурок! – уже не сдерживая эмоций и не боясь потерять самообладание ору на весь коридор.

Антон морщится.

– Потише, принцесса, – прочищает ухо и улыбается во все зубы, – ты должна гордиться. Скоро я стану звездой баскетбола, а у тебя уже будет мой автограф.

– Ты…ты…да ты, – хватаю воздух ртом, и пытаюсь не хлопнуться прямо тут в обморок, – ты хоть представляешь, что ты натворил, дурак? Это же моя домашка!

– Ой, – округляет глаза Антон, но я не верю ни секунды в его искренность, – как неловко вышло.

– Ты, – он начинает отступать, но по весёлому блеску в глазах я понимаю, что он этого и добивался.

Чтобы я сейчас стояла как рыба, выброшенная на сушу и не могла ничего сделать. Он оглушил меня своей выходкой.

– Ты и правда такой идиот или притворяешься? – ору на него.

Не выдерживаю и швыряю тетрадь в его лицо. Он уворачивается и коридор оглушает его громкий смех, который задевает меня ещё больше.

– Ненавижу тебя!

Шиплю в порыве злости.

– Так, Шубина и Рязнов, вы заблудились? – прерывает нашу перепалку завуч.

– Я как раз в комнату шел, а тут Шубина меня тормознула, попросила автограф. Говорит, Антон, ты так классно играешь в баскетбол, чиркни в тетрадке роспись. Ну а я не могу отказать красивой девушке в такой мелочи.

Я только глазами хлопаю от такой наглой лжи.

– Вы закончили? – завуч складывает руки на груди и пронзает нас строгим взглядом. – По комнатам. Быстро!

А Антон только и ждет этого, моментально испаряется пока я пытаюсь взять себя в руки. Внутри все закипает с диким ревом. Сжимаю кулаки до боли в ладонях от впившихся ногтей и прикусываю щеку, чтобы прийти в себя.

– Вероника, долго тебя ждать?

Подхватываю тетрадь с пола и быстрым шагом покидаю коридор. Взбегаю по ступенькам и влетаю в комнату.

На меня в удивлении таращатся Снежана и Лиза, а мне хочется завыть от этой выходки. Швыряю тетради на кровать и зарываюсь пальцами в волосы. Все же из меня вылетает стон, пока я собираю себя в кучу.

– Все хорошо? – подает голос Зимина и с опаской смотрит на меня, когда я поднимаю голову.

– Нет, твой дружок испортил мою домашку, – со зла выплевываю и тут же морщусь.

– Антон? – будто не верит Снежана.

– А у тебя много друзей?

– А…

Она явно в растерянности. Но мне плевать. Сбегаю в ванную, только чтобы не отвечать на ненужные вопросы и снова раздражаться из-за этого увальня.

Ну ничего! Я отомщу!

Звезда баскетбола! Не сдерживаюсь и рычу, чтобы хоть как-то выплеснуть скопившееся бешенство.

***

Прихожу в кабинет задолго до начала урока и как воришка оглядываюсь. Мне не нужны свидетели, и я надеюсь, что никому не понадобится вломиться в класс после меня.

Прикрываю дверь и прохожу к последней парте. Кажется, сюда поставили этот злосчастный стул.

Наклоняюсь и проверяю сидушку.

Радостно взвизгиваю, когда нахожу то, что мне нужно. Быстро переставляю стулья и дверь распахивается. В дверях материализуются Лиза с Чумаком.

Наклоняюсь чуть ли не ударяясь о парту. Ловлю на себе вопросительный взгляд одноклассников, но мне уже все равно. Я успела воплотить задумку в жизнь.

– Ник, ты чего там ползаешь? – подает голос Рома.

А мне хочется сказать ему, что его ревнивая девушка будет не в восторге, что он вообще рот раскрыл в мою сторону, но прикусываю язык.

Их отношения меня никак не касаются. Пусть хоть заревнуются.

– Да блин, ручка закатилась, найти не могу, – усиленно ползаю под партой, – ага, вот она.

Выныриваю и показываю ручку. Сдуваю выбившуюся из прически прядь и выдавливаю из себя улыбку.

– А вы чего так рано? Урок через десять минут.

– А ты?

– А мне надо дописать сочинение. А то вчера из-за некоторых пришлось восстанавливать его, – усаживаюсь за парту и делаю вид, что занята написанием домашнего задания.

Вчера итак просидела до полуночи, но Лиза со Снежаной начали ныть, что им мешает спать свет настольной лампы, да и у меня глаза не видели уже.

Успеваю дописать последнее предложение как раз к тому моменту, как одноклассники начинают стекаться на урок.

Появление Антона я чувствую моментально, по тому как напрягается все внутри.

Стараюсь не показать своего предвкушения и только скольжу по нему безразличным взглядом.

Глеб садится за парту и ныряет в рюкзак, а у меня все нервные клеточки восстают.

И я с трудом остаюсь сидеть на месте, когда на весь класс слышится грохот.

– Твою…, – орет Антон, а потом весь класс оглушает громкий хохот Глеба.

Перевожу взгляд на парту врага и на мгновение округляю глаза, замечая, что Глеб тоже пострадал.

Перегибаюсь через парту и заглядываю в проход между столами.

– Ой, а кто это у нас с таким грохотом со своего Олимпа грохнулся? – ответом мне служит взбешенный взгляд Рязнова, – а, будущая звезда баскетбола. Какая досада.

Надуваю губы и качаю головой. Хотя ни секундочки не сочувствую.

Картина веселая. На полу все перемешалось: Антон, Глеб, стулья и все это один комок.

– Слезай с меня, – спихивает Антон Глеба.

– Вообще-то это ты меня утащил за собой, – Глеб продолжает ржать, как и весь класс.

Даже Зимина еле сдерживается чтобы не рассмеяться, но видимо солидарность с другом не дает ей в открытую веселиться.

– Что-то ты быстро, Антош, с пьедестала улетел, – продолжаю нарываться я.

– Ника, ты просто бомба, – отдувается Глеб, пока Антон собирает себя с пола.

– Которую я разорву вот прям сейчас, – рычит Антон, поднимаясь с пола.

Но его планам не суждено воплотиться, потому что учитель успевает зайти в класс со звонком.

Глава 6

Антон

Мимо моего внимания не проходит момент побега Ники, и внутри тут же вспыхивает решимость поставить на место принцесску. И сделать это немедленно!

– Ты там Нику не обижай, – орет мне вслед Морозов, когда я чуть не сшибая с ног Маркелова вылетаю из класса.

– Э, новенький, а ты ничего не путаешь? – гопники сейчас культурнее общаются, чем этот выхухоль, возомнивший из себя крутыша.

Толкаю его плечом, освобождая проход. Игнор на максималках.

У меня сейчас другая цель и ставить на место мажорчика не входит в перечень дел на ближайшие пятнадцать минут.

Найти принцесску и высказать ей все, что я думаю про её последнюю выходку.

Никому не позволено выставлять меня на посмешище, а именно это она и провернула.

Сканирую коридор, но Ника как в воздухе растворилась. Проскакиваю очередной пролет и слышу тихий выдох. Напрягаю слух, и нет, мне не показалось.

Чье-то дыхание доносится до моих ушей. Возвращаюсь назад и заглядываю за шкафчики для вещей учеников, которые стоят в коридоре.

Встречаюсь с испуганными синими глазами. Ника вжимается в стену и прижимает к себе тетради.

Прищуриваюсь и окидываю её взглядом.

Закусывает губу белыми зубками, и у меня на миг перед глазами плывет.

Черт, я пытаюсь разбудить злость, но вместо неё почему-то вылезает на передний план мысль, что она девчонка, которую надо защитить.

Прикрываю глаза и сжимаю кулаки.

Приказываю себе не распускать нюни.

– Ну что, сестренка, – наклоняюсь над ней, и слышу, как она сглатывает, – извиняться будем?

Окидывает взглядом коридор и выдыхает, убеждаясь, что кроме нас никого тут нет.

Боится, что кто-то узнает, что сейчас мы типа сводные?

– Я тебе не сестренка, – шипит сквозь стиснутые зубы, пронзая меня презрительным взглядом, – и никогда ею не буду.

В крови растекается триумф. Ставлю ладони по обе стороны от неё и наклоняюсь ещё ближе. Легкое дыхание касается моей шеи, когда Ника поворачивает голову.

–Хорошо, что ты это понимаешь, принцесса. Потому что меньше всего я хочу стать тебе братом.

Вкрадчивые нотки в моем голосе заставляют её задрожать, и я моментально считываю её реакцию. И это добавляет уверенности, что Нике не так уж и плевать на то, что я сейчас рядом.

– Чего ты от меня хочешь, Рязнов? – быстро облизывает губы и упирается ладошкой мне в грудь.

– Я же сказал. Извинений, – беру прядь светлых волос и накручиваю на палец.

Зрачки Ники расширяются, и она дергается в бесполезной попытке выбраться из клетки, которые образовали мои руки.

– Много чести, – губы кривятся в усмешке.

– Хочешь войны? Не боишься проиграть?

Ника делает глубокий вдох и её щеки мило краснеют. А я…

А я как идиот не могу отрицать, что она мне нравится. Мой типаж девчонок, но характер её бесячий все портит.

Опускает глаза и о чем-то думает. А у меня от нетерпения начинает покалывать во всем теле.

– Извинений, значит, хочешь? – голос становится каким-то обманчиво нежным и покорным.

– Это минимум, – проталкиваю слова сквозь комок в горле.

Ника начинает выводить круги на моей рубашке своим тонким пальчиком и снова закусывает губу, окончательно сбивая меня с толку.

Я не могу уже ни о чем думать. Какая месть? Да в окно её!

– Антош, – мое имя бьет под дых, а мозги вылетают через уши.

Да и сам я готов растечься лужицей от такого её тона.

– М? – хриплю я и поспешно откашливаюсь.

– Ну я просто была расстроена тем, что ты испортил мое домашнее задание. Я, между прочим, переписывала его до двенадцати ночи, – надувает губки, продолжая сбивать меня с пути рисованием узоров на моей груди.

– Бедняжка, – только и удается мне выдавить из себя.

Хотя вот уж точно я не считаю её бедняжкой.

Поправочка!

Не считал, когда несся за ней по коридору.

А сейчас с трудом сдерживаюсь, чтобы не сгрести её в объятия и не начать жалеть.

Настроение Ники как по щелчку пальцев меняется, и она прищуривается. Между нами словно стена изо льда вырастает.

– Ты, наверное, такого извинения ждал от меня, да, новенький? – в голос просачивается прежнее презрение, – не на ту напал, бра-тик!

Словно дразнит меня.

И пока я прихожу в себя, отталкивает меня и ныряет под рукой, набирая скорость, и скрываясь за поворотом.

Долблю кулаком в стену и издаю стон.

Да уж, не думал я, что меня можно так легко развести. И кому? Какой-то девчонке!

Залетаю в комнату, а из ушей чуть ли не пар валит. Хлопаю дверью, отвлекая от своих дел Оскара и Димона – соседей по комнате из параллели.

В каждой комнате по три ученика. В комнатах по минимуму: три кровати, три стола и три шкафа. Ну и к каждой комнате примыкает санузел.