Полная версия
Собрав остальные камни в мешочек из выделанной шкуры тюленя, шаман убрал его за пазуху и передал отобранные камни мне.
– Тебе нужно постараться влить в них свою магию, – пояснила девушка.
Взяв камни, я постарался ощутить тепло внутри себя и привычно прогнал его по телу от груди по рукам к кончикам пальцев и уже из них постарался направить эту энергию вовне. Получилось не сразу. Просто потому, что магия стала испаряться с кончиков моих пальцев и чтобы она начала как-то воздействовать с камнями, потребовалось приложить подушечки пальцев непосредственно к ним. Вот тогда дело пошло, хотя и так большая часть моей магии легким дымком уходила в пространство.
– Долго так делать? – спросил я, когда тепло в груди уменьшилось уже наполовину, а камни никак не поменялись ни внешне, ни по ощущениям.
– Пока их не почувствуешь, – перевела ответ шамана Анука.
– А если мне резерва не хватит?
– Заберешь камни с собой и будешь их наполнять во время пути, – пожала девушка плечами.
К моему сожалению так и вышло. Слив всю энергию и почувствовав от этого головокружение, я так и не добился необходимого эффекта, который ждал от меня шаман.
До самого вечера племя провело в сборах. Меня к ним не привлекали, и единственное что мне оставалось – сливать силу в камни, стоило ей хоть немного восстановиться. Для этого Анука даже не поленилась сделать к ним шнурок, хитро обвязав их и создав браслет на манер такого же, как у ее дяди.
– А воины племени даже после того, как почувствуют свои камни, их продолжают напитывать силой? – спросил я ее, когда заметил это сходство.
– Не знаю, – пожала девушка плечами. – Может быть. Я не спрашивала.
Выдвинулись мы в путь на следующее утро. Первой целью племени был поселок около границы Канады. Не тот, куда я ехал на поезде, поменьше. Там у племени уже был налажен канал сбыта своих товаров. Там же планировалось оставить и меня с Анукой. Так что на то, чтобы прочувствовать выданные камни, мне осталось всего два дня. Столько по словам девушки займет путь.
Что сказать об этом коротком путешествии? Скучно. Хоть у племени и было трое саней на колесах с впряженными в них оленями, но на них погрузили лишь вещи, а сами люди шли пешком. Скорость естественно едва ли превышала трех километров в час. Да еще и дороги как таковой не было. Охотники выбирали одни им известные тропы, где могли пройти сани, из-за чего «дорога» изрядно петляла, и на обход некоторых мест шириной всего-то в полторы сотни метров приходилось делать крюк в пару километров.
Мало того, подступающая осень уже напоминала о себе короткими холодными дождями, что не добавляло настроения. Я же сосредоточился на напитке камней своей силой, из-за чего у меня невольно появилась привычка часто прикасаться к браслету, висящему на правом запястье, кончиками пальцев левой руки.
– Да неужели, – вырвался из меня вздох облегчения к середине второго дня путешествия.
Это все же случилось. При очередном вливании магии в камни те обволокло желто-голубое сияние, а я наконец почувствовал четыре маленьких искорки тепла, так похожих на мое собственное.
На устроенном через полчаса привале, я подошел к шаману и сказал о своем достижении. Тот молча кивнул и через Ануку передал вождю племени, что привал немного продлится. Затем повел меня в лес за сотню метров от стоянки. Там нашел относительно чистую полянку, с минимумом упавших сучьев и шишек, расчистил круг в метр диаметром под кострище и, сложив шалашиком ветки, поджег их щелчком пальцев.
Анука была с нами, но на этот раз стояла на краю поляны, наблюдая за нами издалека. Кемейа тем временем кинул в костер веточку ягод и напевно затянул над взметнувшимся вверх пламенем одну и ту же повторяющуюся фразу. Мне он при этом ничего объяснять не стал, и я слегка растерялся – а что мне-то делать?
Его напев длился минуты три, когда я почувствовал жжение на запястье, где висел браслет. А затем понял, что это жжется нагревшийся рубин. На висящем рядом с ним сапфире выступила влага, которая до этого и «остужала» соседа, но сейчас ее сил уже не хватало. И тогда я не придумал ничего лучше, чем добавить камню своей энергии, как делал до этого. Эффект проявился тут же – сконденсированная на сапфире влага увеличилась в объеме, затянув собой весь браслет, а после тонкая струйка змеей метнулась к костру прямо в центр, за пару секунд потушив его.
После этого шаман прервал свой напев и удовлетворенно посмотрел на мою руку, с которой на землю капала «успокоившаяся» влага.
– Духи почувствовали и признали тебя, – прокомментировала произошедшее приблизившаяся Анука. – Теперь тебе стоит сходить к вождю и взять пару советов по управлению камнями, пока мы еще не расстались. Поздравляю, Анылги минлу.
Если я надеялся, что после получения в свое распоряжение браслета смогу управлять своим водяным хлыстом так же, как вождь, то вскоре мне пришлось признать, что я был не прав. Нет, создать дубину из воды я теперь мог без проблем. Как и с ее помощью «бросить» во врага веер смертоносных капель. Вот только скорость этого создания… Для боя она не годилась. Слишком долго. Как объяснил мне вождь – такое можно решить только постоянными тренировками.
Отдельным приятным открытием стало то, что я стал ощущать и другие стихии. Чуть-чуть, но все же. К примеру, я теперь мог почувствовать тепло огня даже без его наличия. И слегка «подтолкнуть» его к рождению. Максимум, что это мне дало – сноп искр при щелчке пальцами. Огненной магией это не назовешь, но зажечь костер теперь смогу без спичек. Еще стал четче ощущать запахи. И чувствовать крепость камней и трещины в них или места, где они могут появиться, если ударить посильнее. Приятный бонус, может когда и пригодится.
К поселению мы вышли утром третьего дня, как отправились в путь. Дальше наши дороги с племенем разойдутся, и когда мы вновь увидимся – неизвестно. Но я им благодарен за помощь и все, что они для меня сделали. И если уж, как сказал шаман, я послужу им «возвышением», то я не стану отказываться от этой «миссии», даже если мне придется ради этого рискнуть своей жизнью.
Глава 6
– Алеутка? – покосившись на Ануку, уточнил глава охраны дилижанса.
Я кивнул, и он двинулся дальше осматривать пассажиров нашего небольшого рейса до столицы Аляски.
В поселке я с племенем алеутов пробыл сутки. Спасшим меня людям надо было продать свой товар: добытые охотниками шкуры животных, теплую обувь из них же, заговоренные шаманом деревянные амулеты от комаров и тому подобное. И так как кроме своего языка другие мало кто знал, алеутам требовался переводчик. Вот и пришлось мне ждать, пока Анука бойко торгуется за каждый предложенный товар, предварительно уточнив у своих, что они хотят за него получить.
Пока девушка была занята, я гулял по поселку, заодно узнав, как добраться до «столицы» Аляски – Ново-Архангельска. Вариантов оказалось не так много, как хотелось бы. Железной дороги в этом поселке не было. Все сообщение шло через проселочные дороги на дилижансах. Иногда собирали целые караваны в три-четыре дилижанса и под надежной охраной отправляли в ближайший крупный город. Как мне объяснил местный страж порядка – это связано с тем, что далеко не все племена на этой территории мирные. Есть много и «непримиримых», которым не понравилось пришествие на их землю чужаков. Да и просто авантюристов, не нашедших свое место в обществе и занявшихся разбоем, хватает. Поэтому на мой револьвер здесь смотрели с пониманием и даже наоборот, слегка покачивали головой, что калибр мелковат. Да перезаряжается долго.
Сам поселок был ничем не примечателен. Когда-то в речке, что текла неподалеку, была найдена золотая россыпь, что и дало жизнь поселению. Но за два года россыпь иссякла и если бы не глина в той же речке, которая отлично подходит для создания керамической посуды, людей бы здесь наверно уже и не было. Ну и торговля с некоторыми племенами тоже «подпитывает» жизнь в поселке.
Возможность присоединиться к дилижансу представилась лишь ближе к вечеру. Караван в город был относительно недавно – всего чуть меньше месяца назад. Должного количества глины за это время еще не собрали, поэтому мало кто стремился покинуть поселение, обнесенное для защиты высокой стеной из бревен. Но все же нашлись и те, кто не прочь был рискнуть, как я. Этим человеком оказался молодой галл-делец, скупивший большую часть шкур у племени и решивший, что засиживаться в поселке и дальше ему нет смысла. Он и так уже почти два месяца жил здесь и местные красоты ему надоели до коликов в животе.
Нашлись и другие, кому нужно было в город, да не было денег на аренду всего дилижанса, зато были средства на оплату одиночного места. Всего нас собралось девять человек, включая хозяина транспортного средства – пожилого деда, чем-то похожего на индейца. Вроде и европеец, но загорел уже так, что кожу белой точно не назовешь, постоянно курит трубку на длинном мундштуке, да носит соломенную шляпу с воткнутым ворохом вороньих перьев.
В путь мы отправились на рассвете и уже через полчаса галл, которого звали Луи, плотно «присел» на мои уши, делясь собственными переживаниями. И дернул черт меня ответить ему на его родном языке!
– Во Франции совершенно невозможно работать, месье, – со скорбной миной вещал он. – Все рынки давно поделены, а открыть свое дело без патронажа кого-то из старой аристократии – гарантированно получить встречу в темном переулке с печальным концом, а в лучшем случае – огненного петуха.
– Чем же вас, Луи, не устраивает патронаж аристократов? – тяжко вздохнул я.
Если бы не предстоящий путь, что продлится четыре дня, и дикая скука, я бы уже завершил разговор. Или вон, с Анукой пообщался. Но все же информацию Луи интересную дает, просто делает это с таким видом, что слушать его – сущая мука.
– Так о каком заработке тогда может идти речь? – вскинулся он, а в глазах – того и гляди – слезы навернутся. – Они же всю выручку себе заберут, оставляя лишь крохи!
– Ну а здесь как у вас дела идут? – вежливо спросил я, уже представляя ответ.
И не ошибся.
– Ужасно! Пусть никто специально науськивать бандитов не будет, но ведь они и сами справляются! Полиция работает из рук вон плохо. Добиться от них, чтобы нашли преступника и вернули утраченное, невозможно. Я даже не знаю, зачем они вообще тогда здесь нужны?! В итоге приходится тратиться на охрану, а это дополнительные убытки! Да еще нет гарантий, что охрана поможет – сами видите, мы фактически сами себя охраняем. Ну что может этот старик?
– Так мы охрану и не нанимали, – заметил я.
– Во Франции за сохранность имущества и безопасность людей отвечает перевозчик! – категорично отрезал Луи.
– Однако, мы не во Франции…
– Вот я и говорю – дикость! Вокруг сплошная дикость!
Примерно так и проходил наш разговор, пока я окончательно не устал от его излияний и сделал вид, что засыпаю.
Подтверждение тому, что отправляться в путь без охраны на одиночном дилижансе опасно, мы получили к вечеру. Дорога здесь круто поворачивала и взбиралась на пологий заросший высокими елями склон. Место для засады – почти идеальное. Что за поворотом не видно, а из-за подъема скорость движения в любом случае снизится. Это понимал и старик, правящий дилижансом, предупредив нас быть наготове.
Все подобрались, а Луи еще и нацелил свою винтовку Ремингтон вперед, на дорогу. Он же и выстрелил первым, когда на нашем пути возник остов дилижанса.
– Бах!
– Не стрелять! – крикнул я на него, дернув винтовку за ствол вверх.
Дилижанс замер, а взбрыкнувшие сначала от резкого звука выстрела лошади, успокоились и лишь нервно косили глазом на стоящий перед нами на дороге разломанный дилижанс.
Непроизвольно я погладил руку, где висел созданный вождем браслет. А ведь раньше там тоже висел браслет, но иной – защитный. Купленный мной когда-то у одного еврея за просто бешеные деньги. Но куда он делся после аварии, я понятия не имел. В моих вещах его не было, да и Анука сказала, что все, что было на мне, сохранили и вернули. Значит, когда меня нашли охотники племени, то браслета уже тогда не было. А засыпал я с ним. И куда он делся? Сейчас он бы мне мог сильно пригодиться, если вдруг откуда-то прилетит пуля или стрела.
У меня было несколько вариантов, куда он мог деться. Первый – его банально украли, пока я спал. Народу в вагоне было много, и половина бодрствовала, пока койки были заняты. Второй – что браслет зацепился за что-то, когда я вылетал из вагона, и слетел с руки. И третий, как мне кажется наиболее вероятный, браслет все же выполнил свою функцию – защитил меня от удара о стекло вагона, в которое меня выбросило, но на этом заложенная в него сила закончилась. Упади я просто на землю, и остался бы жив даже без посторонней помощи. Ну а дальше либо опять же он слетел с руки, либо и вовсе рассыпался в труху. Некоторые «одноразовые» артефакты именно так заканчивают свой путь.
Соскочив на землю, я взял револьвер наизготовку и медленно двинулся вперед. На периферии глаза мелькнуло что-то белое, насторожившее меня. Мгновенно остановившись и пригнувшись, я посмотрел в ту сторону и увидел лежащую в траве руку. Осторожно приблизившись, рассмотрел уже и все тело. Мужчина лет сорока, абсолютно голый с дыркой в глазу. Похоже стрелой попали, а потом еще и достали ее, сильно разворотив глазницу. Запах разложения уже был, но еще не сильный. Вряд ли мужик умер больше нескольких часов назад.
Дальнейший осмотр позволил составить примерную картину произошедшего. Когда дилижанс, видимо из другого поселка, были по дороге своротки в сторону, обогнул холм, ему чем-то срезали колеса. Будь это в моем прошлом мире, я бы даже не смог предположить, что способно так аккуратно развалить движущееся колесо почти пополам. Но здесь ответ очевиден – магия. И скорее всего из воздушной стихии. Затем тем же способом нападавшие срезали и откинули крышу дилижанса и постреляли всех пассажиров. Те целились и палили в лес, когда нужно было смотреть на кроны деревьев. После трупы и транспорт обобрали, а тела просто скинули на обочину на поживу местному зверью. Сам дилижанс нападавшим был не нужен и его не тронули. И в этом была проблема, потому что остов транспорта мешал проехать уже нам.
– Разбирать надо, – обронил подошедший ко мне старик, покусывая мундштук. – И быстро. Хайды недалеко ушли. Могут услышать нас и вернуться.
– Хайды?
– Да. Только у них есть такие сильные повелители ветра.
Другие пассажиры, тоже подтянувшиеся поближе и слышавшие старика, тут же заозирались, словно неведомые хайды нападут прямо сейчас.
– Раз надо, значит, разберем, – выдохнул я, прикидывая, с чего начать.
– Нигугьак, – подергала меня сзади за рукав Анука.
Я удивленно повернулся к ней. Она вообще редко ко мне по имени обращается и предпочитает именно алеутское, а не русское Григорий.
– Хорошая тренировка будет, – ткнула она на мой браслет и на остов.
А ведь точно. Мой водяной хлыст способен разрезать не хуже, чем неизвестные мне маги хайдов. Так почему бы не порубить остатки дилижанса на более мелкие части, которые потом легко можно оттащить в сторону?
Пройдя к середине остова дилижанса, я сформировал тонкую струю воды, что далось не только гораздо легче, чем раньше, но даже ее размер увеличился до метра. Так еще я чувствовал, что могу ее и больше удлинить. Что и сделал. Рука с водной нитью взлетает вверх, подаю еще магии в заклинание и резко опускаю руку вниз.
– Вщих! – со свистом рассекая воздух, увеличившаяся до трех метров длины нить легко прошла сквозь дерево дилижанса.
Грохот от падения двух половинок транспорта «внутрь» себя был гораздо сильнее слышен, чем этот свист.
– Месье, а вы полны сюрпризов, – удивленно воскликнул Луи. И тут же плаксиво добавил, – и почему мама не родила меня с даром? Это же такие возможности бы мне открыло! Да меня бы стали приглашать на балы высшего общества, а не только модные салоны.
Не обращая на него внимания, я продолжил свое «черное» дело. Где-то через десять минут относительно целый дилижанс превратился в груду дров и наши попутчики принялись споро их оттаскивать на обочину. А вот старик не поленился и несколько «полешек» кинул в наш фургон – чтобы дрова на ночь не искать, – пояснил он, заметив мой пристальный взгляд.
Дальнейший наш путь закончился без происшествий. Дорога с каждым днем становилась все более накатанной. Стали попадаться стоянки старателей и зимники охотников. Да и пару фортов мы посетили, пока наконец не прибыли в Ново-Архангельск.
Сам город мы буквально почуяли издали из-за запаха дыма. А потом и увидели трубы какого-то завода.
– Вот поэтому среди племен и есть непримиримые, – тихо прокомментировала зрелище Анука. – Которые считают, что прибывшие чужаки уничтожают наш край.
– А ты так не считаешь? – покосился я на нее.
– Считаю, – неожиданно согласилась девушка. – Но изменить мы это не можем. За нами нет силы. А безнадежно погибать никто у нас не хочет. Лучше войти к вам и изменить. Изнутри.
Неожиданно. Интересно, это ее мысли, или она кого-то цитирует? И если цитирует, то кто у них там такой умный?
Предместья города были грязными, состояли из многочисленных складов, вынесенных за пределы застройки заводов-мануфактур и бараков для рабочих. Здесь же находилась стоянка для дилижансов, где наш путь на этом транспорте и закончился.
Попрощавшись со стариком-возницей и попутчиками, мы двинулись в центр города, искать гостиницу. А уже после я собирался навестить местное отделение жандармерии. Интересно, ждут ли там меня? И как примут?
Ново-Архангельск не сказать что был большим городом, но по этим временам и не маленький. Тысяч сто-двести населения тут точно проживало. А еще столица Аляски была очень пестрой. Тут было нормой, когда немецкая пивная соседствует с пекарней с французской выпечкой, а напротив английского паба стоит православная церковь. Роскошный дворец в готическом стиле сменялся безвкусной коробкой доходного дома. Рядом с кабаре стояло здание оперного театра, что в той же Москве было невозможно. Слишком разная публика посещает такие заведения в столице империи. А вот здесь это как-то уживалось и даже вроде не слишком-то и конфликтовало.
Улицы были полны народа и чем-то напомнили мне мою прошлую жизнь. Наверное разнообразием иностранной речи. В прошлом в Москве не было чем-то удивительным встретить иностранца на улице столицы.
– Вон, вроде неплохо выглядит, – потянула меня к двухэтажному зданию глазастая Анука.
Над окнами первого этажа большими буквами шла надпись «Гостиный дворъ». Само здание было построено в «русском» стиле – с большими окнами, толстыми стенами из кирпича и двустворчатыми дверями на парадном входе.
Зайдя внутрь, я словно оказался вновь в одном из ресторанов Москвы. Хозяин заведения постарался как можно сильнее воссоздать интерьер по столичной моде. Тяжелые занавески на окнах, деревянные столы, застеленные белой скатертью. Стулья с высокой спинкой и вычурное меню на столах. Между столиками ходят в отутюженной форме официанты, с полотенцами через локоть. Лестница на второй этаж находилась чуть в стороне, рядом с ней – стойка портье, за спиной которого висели ключи от номеров. Вот к нему мы и направились.
Кое-какие деньги в дорогу мне вождь дал, так что заплатить за номер на одну ночь удалось без проблем. Дальше я намеревался пойти в банк и снять немного собственных средств, положенных ранее в Москве. Не знаю, сколько это займет времени в этот век, но не думаю, что слишком много. Может пару дней. В крайнем случае возьму «аванс» в управлении. Надеюсь, это здесь практикуют.
Номер, куда нас заселили, был чистым с двумя отдельными кроватями и одним окном между ними. Возле входа стоял небольшой стол со стулом. Дверь хоть и закрывалась на ключ, но что-то замок не внушал мне доверия, потому я попросил Ануку пока посидеть в номере. Пусть вещей у нас не много, но они есть. Хотя бы та же одежда у девушки. А я пока собирался разобраться со своим «устройством» в местное отделение жандармерии. Уж с помощью моей службы найти здесь хорошее жилье не составит труда.
Уточнив у портье нужный адрес и как туда пройти, я вышел на улицу и задумался – поймать извозчика или пройтись пешком, чтобы лучше «познакомиться» с городом? В итоге решил идти пешком. Транспорт в Ново-Архангельске тоже был довольно пестрым. Кареты соседствовали с двуколками, кто-то ездил даже на велосипеде, подводы тоже не были чем-то редким. А вот дилижансов в городе не было. Слишком они большие и не поворотливые для его улиц.
Пока шел, обратил внимание, что все улицы подписаны как минимум на пяти языках. И таблички с названиями не на самих домах, а прибиты к столбам, расставленным на перекрестках. А на домах только их номера.
Так, разглядывая строения, заметил на одном из зданий вывеску «Телеграфъ» и тут же свернул к нему. Если в управлении еще могут отправить информацию о моем приезде, то вот Ольгу с мальцами стоит оповестить, как у меня дела.
В телеграмме Ольге написал коротко: что прибыл в Ново-Архангельск, жив-здоров, приступаю к работе. Подумал немного и все же отправил Агапонову телеграмму. Просто не давала мне покоя та история с передачей пакета. Вот коротко, как мог зашифровано, описал произошедшее.
После уже двинулся к местным жандармам.
Что сказать? Дисциплина тут хромает на обе ноги. На входе дежурный натурально спит, сложив руки на стол и опустив на них голову. Проходящие мимо люди (да же не знаю, все ли они принадлежат нашей службе – формы на большинстве не было) воспринимают это как само собой разумеющееся. А когда я поднялся к начальнику отделения, того не оказалось на службе!
– По делам в полиции-с, – ответил мне его заместитель, представившийся Павлом Алексеевичем.
Рыжий мужчина с щеголеватыми усами, подкрученными вверх, одетый в цивильное платье. Похоже, форму тут принципиально не носят. Хоть ответил не сразу по первому требованию, а лишь увидев мои документы.
– Давайте я вас к нему провожу, – вышел он из-за стола ко мне. – А то вы человек новый, вдруг на улице разминетесь?
– Буду премного благодарен, – кивнул я ему.
Сам полицейский участок оказался недалеко. Всего-то сотня метров. Павел предупредительно открыл передо мной дверь, что меня удивило. Наверное сказывается мое назначение аж из самой столицы, вот и «гнет спину». Так я думал, пока заходил внутрь. А затем мне по затылку пришелся удар. Вспышка боли… и падая, я замечаю хмыкнувшего Павла с револьвером в руке, который ударил меня его рукояткой. А дальше сознание покинуло меня.
Глава 7
– Какого хрена? – с удивлением прошептал я, когда очнулся.
На моих руках были нацеплены какие-то железные перчатки. Каждая – килограмм по семь, толщина стенок в них была не меньше миллиметра, а сами перчатки такое чувство были отлиты из чугуна. Двигать пальцами почти невозможно. Поднять руки можно, но долго их вытянутыми не подержишь.
В затылке слегка пульсировала остаточная боль от удара. Оглядевшись, понял, что нахожусь в камере. Два на два метра. Железная дверь с решетчатым небольшим окошком. С противоположной стороны под потолком тоже небольшое зарешеченное окно, откуда падал свет с улицы. Пахло сыростью, похоже камера находилась ниже уровня земли да еще и рядом где-то вода протекала. Пол земляной, но земля твердая как камень. Под окном топчан во всю стену. Ведра под естественные нужды нет, но когда я встал и обследовал камеру, нашел небольшое отверстие возле топчана, откуда несло запахом канализации. Похоже, в него-то мне и придется справлять нужду, если не выберусь отсюда раньше.
– Эй! – крикнул я, подойдя к двери. – Вы в курсе, что нарушаете закон империи, задержав дворянина?!!
Ответом мне была тишина. Еще немного покричав и так ничего и не добившись, я вернулся на топчан и устало опустил на него руки. Воспользоваться магией при всем желании не получится. Заклинаний не составить – мешают «перчатки», а простой выпуск энергии ничего не даст. Мне не остается ничего другого, как ждать, когда ко мне хоть кто-то придет.
Ждать пришлось долго. Не меньше трех часов. За это время я успел пройти все стадии принятия своего положения: от отрицания – как они могли меня просто так кинуть в камеру, не разобравшись?! Затем гнева – вот я им устрою, когда выберусь отсюда!! После было отчаяние – никто ведь не знает, где я, кроме этого сволочного Павла Алексеевича! А он точно заместитель начальника жандармерии? И если да, то зачем он вообще меня сюда кинул? И наконец пришло принятие – будь что будет! Все равно сейчас я абсолютно ничего сделать не могу. Вот как появится хоть какая-то возможность хотя бы поговорить с теми же полицейскими, тогда и будем решать, как выбраться на волю. Хорошо хоть документы у меня были не в чемодане, когда поезд попал в аварию, а в кармане пиджака. Хоть по ним можно будет попробовать доказать, что я – это я, а не неизвестно кто.
Конец ознакомительного фрагмента.
