Полная версия
Пока падает снег, звёзды прячутся
Елена Агеева
Пока падает снег, звёзды прячутся
1
– Проклятье! – Биар Берест в который раз безрезультатно попытался вернуть себе контроль над стремительно теряющей высоту машиной.
Биар очень хорошо запомнил флаер, который его задел. Безразличное лицо пилота. Он узнал бы его из тысячи. Номер флаера он тоже запомнил – 7301ВВ61, только что теперь с того? Удар пришёлся по касательной и считался бы царапиной, если бы не застрявший в двигателе кусок обшивки, который намертво застопорил его работу. На малой высоте… Когда нет времени что-то предпринимать…
Промелькнула мысль о том, что этого не может быть. Пилоты межзвёздных кораблей не разбиваются на флаерах. Боже, как стыдно! Уже сегодня это будет во всех новостях. Ему, конечно, будет уже наплевать… В другой ситуации он давно бы катапультировался без зазрения совести, но внизу был город…
Он впервые задался вопросом – почему он до сих пор летает на этой устаревшей… Биар осёкся. Даже в мыслях он не мог назвать свой флаер посудиной. Это была надёжная машина, которая за восемь лет ни разу его не подводила. А теперь… С аппаратом нового поколения таких проблем вообще бы не возникло. Аварии в воздухе не редкость. Поэтому современные летательные аппараты оборудуют системой безопасности «Ноль» – при падении экипаж автоматически катапультируется, а машина распадается на мелкие фрагменты, не способные причинить значительного вреда на земле. Не падает никому на голову, не взрывается, мягкий хлопок – и всё. Но восемь лет назад, когда Биар купил свой первый в жизни новенький флаер, с прекрасными лётными характеристиками, машину мечты, которая сейчас на головокружительной скорости мчалась к земле… Восемь лет назад система «Ноль» только проходила испытания. Теперь уже бессмысленно жалеть…
Озеро… Оно расстилалось внизу зеркальной гладью, в которой отражалось бездонное вечернее небо, и казалось, розово-лиловые облака плывут там, внизу, мягкие, как пух… На мгновение забрезжила надежда, и рука потянулась к кнопке механизма катапультирования – ещё не поздно… Биар резко одёрнул руку и крепко вцепился в штурвал – на воде размеренно покачивалось несколько лодок и небольшой прогулочный катер. Всё…
Интересно, о чём положено думать в последние секунды своей жизни? Биару в голову приходили одни ругательства. Теперь уже всё равно. Как же медленно тянется время…
Биар мысленно пожелал сдохнуть всем конструкторам флаера, который оказалось так легко вывести из строя, и в особо извращённой форме – пилоту ржавого корыта под номером 7301ВВ61.
Внезапно он понял, что движется по слишком пологой траектории и рискует врезаться вовсе не в мягкую водную гладь, а в твёрдый суровый берег, на котором, как на зло, расселась какая-то парочка.
– Бегите! – закричал Биар, как будто люди внизу могли его услышать. Он резко толкнул штурвал, отчего скорость увеличилась и появился реальный шанс упасть в озеро и никого не убить.
– Вот так, – удовлетворённо констатировал Биар. И только теперь понял, что это конец.
Всё. Время останавливается. Несправедливо… Всю жизнь оно неслось, летело, как оголтелое. А теперь, когда его совсем не осталось, остановилось. Секунды бесконечны. И сердце бьётся оглушающе громко. Когда времени не остаётся, оно хочет жить. В эти последние бесконечные секунды оно хочет стучать в такт музыке, под которую не хочется умирать. Музыка… Почему он до сих пор её слышит? Почему система не отключила её, когда на панели зажглись все эти надписи, предупреждающие о том, что через несколько бесконечных секунд конец жизни?.. Облака мягкие. Полёт как музыка. Он закрыл глаза, и всё вокруг стихло. Остановилось и замерло. Рано. Он дотронулся до регулятора звука. Музыка стала громче. Свои последние секунды он будет жить. И будет музыка.
Флаер тряхнуло. Биар посмотрел вниз. До воды ещё далеко. Что-то изменилось… Он всё ещё падал. Только медленно. Как понять, происходит ли это на самом деле, или… В мире бесконечного времени воображение свободно. Как отличить реальное от вымышленного, когда законы физики не действуют? Всё, что он видит. Слышит. Чувствует. Не существует… Времени больше не существует. Реальности больше не существует! Жизни больше… Флаер окутала прозрачная светящаяся дымка. Он закрыл глаза. Открыл. Ничего не изменилось. Всё было на самом деле. Силовое поле. Которого не могло быть. Было. Люди внизу! У них есть энергетический шар! Ему казалось, что он смеётся… Энергетический шар. Абсолютно точно. Только так можно объяснить происходящее. Как это возможно? У него тоже был шар. Даже целых четыре. Но он даже близко не мог сделать ничего подобного… Он забыл, что он падает. Грохот. Холод. Больно. Вот теперь по-настоящему…
…Флаер шумно врезался в дно озера, подняв вокруг тучу брызг.
В голове шумело, левый глаз видел расплывчато, сильно ныла рука. Это было хорошо, потому что он уже не сомневался. Боль всегда настоящая. Он определённо был жив. Флаер потихоньку заполняла холодная озёрная вода. Дверь не открывалась. Он разбил стекло и выбрался наружу. Берег был совсем близко, вода в этом месте оказалась чуть выше колена. У него было стойкое ощущение, что только что он видел невозможное. Чудо, разгадку которого упускать он не собирался. Прихрамывая на правую ногу, на боль в которой он даже не сразу обратил внимание, Биар направился к людям на берегу. У кромки воды стояла молодая девушка. Светлые, чуть завивающиеся волосы, большие серо-голубые глаза, длинные ресницы. Её лицо было бледным. Увидев его, она поспешно одёрнула левый рукав своего плаща. Ему хотелось сказать так много, что мысли путались и терялись. Спросить про шар. Главное – не забыть спросить…
– Спасибо, – сказал Биар.
– Я ничего не делала, – тихо, почти шёпотом, ответила она и, слегка пошатнувшись, сделала шаг назад.
– Элли, Элли, что с тобой? – к девушке подбежал мальчик в яркой оранжевой куртке и испуганно схватил её за руку. – Что случилось? Ну скажи, пожалуйста!
– Ничего, нам надо идти…
– Пожалуйста, постойте. – Биар убрал со лба волосы, на руке осталась кровь, левый глаз почти заплыл, но это всё было неважно. Она сейчас уйдёт. И он никогда не узнает… – Как вы это сделали?
Не так! Кто так спрашивает?.. Слишком поспешно. Слишком напролом. Она испугалась, и он сам виноват в этом. И теперь…
– Я ничего не делала, вы просто нас напугали, – проговорила Элли и, постепенно приходя в себя, взяла за руку мальчика. – Пойдём.
– Элли! – окликнул Биар, но они, не оборачиваясь, уходили прочь по парковой дорожке. Навстречу им бежали взволнованные люди. Он ничего не узнает, и он сам виноват в этом.
– Ты очень бледная, – заметил мальчик, когда место происшествия скрылось из виду.
– Всё хорошо. Только идём скорее.
За деревьями показалась машина.
– Сейчас, Алекс… Сейчас поедем. – Элли упала на водительское сиденье и закрыла глаза.
– Ну что с тобой? – её слова Алекса явно не убедили. – Хочешь, я поведу?
– Совсем с ума сошёл? – Элли потёрла ладонями белые щёки и пристегнула ремень.
– Элли! Ну, объясни мне хоть что-нибудь! Что это было? Как ты это сделала? Почему мы ушли оттуда так быстро? И почему…
– Потому, что на Земле такие вещи запрещены. Потому, что здесь это называется несанкционированным применением энергетических сфер. И потому, что теперь у меня могут быть большие неприятности. Господи!
– Но ты же не сделала ничего плохого!
Элли закрыла лицо руками:
– Нельзя было… Мне нельзя было этого делать… Он упал бы в озеро… он бы и так не разбился…
– Какое озеро?! Там же воды было по колено!
– Боже. Там было столько людей!
– Может, они ничего не поняли? Свечение ведь могло исходить и от флаера?
– Пилот точно понял. Мне конец!
– Ну и что? Кто ему поверит? Я бы и сам ни за что не поверил!
– Думаешь?..
– Элли, ну правда, как ты это сделала? Научишь меня?
– Не на этой планете. – Элли завела, наконец, машину.
2
Прошло два месяца, и Элли, которой никто не задал ни одного вопроса об аварии, свидетелями которой они с Алексом оказались, успокоилась и почти перестала об этом вспоминать. Голова её была занята совершенно другим – она выбирала корабль.
Элли абсолютно точно знала, что никто из её ближайшего окружения не одобрит решения оставить спокойную должность инженера в региональном отделении межпланетного транспорта, где она проработала почти год. Стабильная зарплата, премия к профессиональным праздникам, один раз в год – полёт в пределах Солнечной системы за счёт предприятия. Мысль о том, что так будет всегда, приводила её в ужас. Меньше всего ей хотелось, чтобы в самый ответственный момент её начали отговаривать. Поэтому корабль своей мечты она осматривала в одиночестве.
В этот челнок Элли влюбилась с первого взгляда. Он гордо возвышался посреди стартовой площадки и являл собой воплощённый в жизнь полёт дизайнерской мысли. Солнце ласково серебрило его гладкий бочок с надписью: «“Снег”, класс “А”». Название отлично подходило белоснежному, с серебристым отливом челноку. Принадлежность к классу «А» означала, что челнок гражданский. Она уже представляла, как приятно было бы говорить о нём: «Мой корабль» – и на вопрос: «Чем вы занимаетесь?» – непринуждённо отвечать: «У меня свой челнок». Казалось, он был создан для того, чтобы в космосе чувствовать себя как дома. Была продумана каждая мелочь, начиная с планировки жилого и технического модулей и заканчивая наличием трёх роботов-манипуляторов, призванных избавить экипаж от рутинной бытовой работы, что встречается далеко не на каждом корабле. В общем, это был лучший в мире подержанный челнок.
Элли грустно размышляла о том, что стать хозяйкой мечты при нынешних финансовых возможностях ей вряд ли удастся. Она уже успела подписать договор с банком на получение кредита, но максимальная сумма, на которую она могла рассчитывать, была почти в два раза меньше той, что ей сейчас требовалась.
Неподалёку стоял представитель агентства по сопровождению сделок с межпланетными летательными аппаратами, невысокий человек в синем пиджаке, на лацкане которого красовалась блестящая табличка с надписью: «Консультант Илья Лурье».
– Если не секрет, зачем вам корабль? Какой-то особый маршрут, исследование дальнего космоса? – спросил Лурье.
– Особый маршрут? Да нет, просто получу лицензию, займусь перевозками – ничего необычного.
– Тогда, быть может, вам стоит подумать о долевом приобретении корабля? Уверяю вас, это очень выгодно. Должен вас предупредить, что завтра «Снег» будет снят с продажи. Челнок стоит у нас уже три месяца, и, так как агентству не удаётся его продать, он будет передан другой торговой площадке.
– Очень жаль. Но вряд ли я смогу в такой короткий срок найти компаньона для такой сделки. К тому же…
– Это намного проще, чем вы думаете! Им уже давно интересуется ещё один покупатель. Он должен скоро прийти. Возможно, у вас получится договориться. Кстати, вон он! – Лурье призывно махнул кому-то рукой и, сочтя произведённые действия по привлечению внимания недостаточными, бегом отправился навстречу своему потенциальному клиенту. Не обращая на них внимания, Элли задумчиво обошла корабль. Он нравился ей всё больше и больше. Продавец что-то оживлённо обсуждал с возможным совладельцем челнока. Последний стоял к Элли спиной, лица его она не видела, но предложенная сделка уже не казалась ей столь абсурдной. Собеседники, видимо, пришли к общему знаменателю и направились к Элли. Она взглянула на покупателя и мигом передумала, опознав в нём пилота шумно приводнившегося флаера.
– Элли! – пилот явно удивился не меньше.
– Так вы знакомы! – обрадовался Лурье.
– Нет, мы не знакомы, – скороговоркой ответила Элли, просчитывая пути к скорейшему отступлению. – Спасибо за предложение, оно нам не подходит.
– Элли, постойте, почему вы всегда уходите? Вам же нравится челнок, давайте хотя бы поговорим.
– Простите, я очень спешу.
Пилот смотрел ей в след с явным недоумением, а Лурье, казалось, судорожно вспоминал, существует ли закон, запрещающий продавать челноки чокнутым клиентам, и следует ли в таком случае ставить в известность власти.
– Постойте! – голос пилота заставил Элли обернуться. В её поле зрения опять оказался челнок.
– Честное слово, вам не нужно меня бояться. – Пилот подошёл ближе и посмотрел на неё глубокими серыми глазами.
Элли поискала взглядом консультанта, но он предусмотрительно ретировался.
– Я знаю, что вы сделали там, на озере. Я знаю, что это было нарушением трёх местных законов и шести пунктов Положения о применении энергетических сфер. И я очень благодарен вам за это.
– Но вы и сами…
– Благополучно разбился бы вдребезги. У меня отказал двигатель. Я даже катапультироваться не мог – неизвестно, куда упал бы флаер. Я, конечно, очень рассчитывал на озеро, но, вы же сами понимаете, у меня было мало шансов.
В её взгляде читались недоверие и страх.
– Вам не о чем волноваться, – сказал Биар, – в протоколе разбора аварии указано, что я сам посадил аппарат. Никакого внешнего воздействия. Хотите, я отправлю вам копию?
– Спасибо, – её голос звучал значительно мягче.
– Да это я должен вас благодарить, Элли! Я же могу вас так называть?
Она кивнула и, наконец, улыбнулась.
– Вы выбрали лучший корабль на площадке, – Биар улыбнулся в ответ.
Элли не могла не заметить, что время, прошедшее со дня аварии, явно пошло ему на пользу. Сейчас он выглядел куда более представительно, чем при первой их встрече. Отёк с лица спал, густые тёмные волосы ничем не напоминали ту всклокоченную шевелюру, испачканную кровью.
– Знаете, Элли, я, конечно, меньше всего ожидал встретить вас здесь. Но, раз уж так получилось, упускать такую возможность я не собираюсь. Я официально предлагаю вам летать со мной.
– Вы, конечно, шутите? – подозрительно спросила она.
– Даже не думал. Не обижайтесь, но я навёл о вас справки. Я знаю, что не так давно вы ушли из «Дельты». Опыт дальних полётов у вас есть. Вы мастерски обращаетесь с энергетическим шаром, я сам видел. Мой послужной список можете посмотреть прямо сейчас.
Он протянул ей планшет.
– База данных Межзвёздного союза? – Элли удивлённо подняла на него глаза.
– Только моя карточка. Оставил на память. У меня уже нет доступа к их базе.
Она углубилась в чтение. Биар Берест, двадцать восемь лет, лётная школа, оконченная с отличием, пять лет службы на кораблях Межзвёздного союза и перечень достижений в различных областях, из которых особо выделялись две победы подряд в Большом турнире по лётному мастерству. Элли внимательно посмотрела на Биара. Точно! Вот откуда ей знакомо это имя. Два года назад никому ранее не известный пилот действительно с первой же попытки выиграл Большой турнир. Прошлогодней трансляции турнира она не видела. Видимо, ему удалось сохранить за собой звание чемпиона. Биар сильно вырос в её глазах. Элли была весьма высокого мнения о турнире. Она почувствовала, что ей ужасно хочется согласиться.
Челнок уже не казался ей несбыточной мечтой. Она с удовольствием подумала, как приятно будет показать «Снег» знакомым, Алексу и особенно деду. Уж он-то знает толк в кораблях. Он поймёт. Как здорово будет сказать: «Мой корабль». «Наш корабль» звучало тоже вполне прилично.
– Ух ты! – Элли свернула экран.
– Это означает да или нет?
– Так не бывает. Такие важные вещи не решаются за десять минут.
– Элли, завтра корабль снимают с продажи. Другого шанса не будет.
Элли снова внимательно посмотрела на челнок. Потом посмотрела на пилота и представила себе, что будет, если она сейчас откажется, он уйдёт, а «Снег» уже никогда не будет её кораблём. От этих мыслей ей стало страшно, и она, неожиданно для себя, решилась:
– Да.
– Правда?
– Я согласна, – улыбнулась она.
– Класс! – Биар обернулся к кораблю. – Поздравляю, Снег, ты достаёшься хорошим людям!
Не без труда отыскав консультанта Лурье, покупатели подписали договор, оформив челнок в совместную собственность, и уже спустя полчаса отправились в Управление межпланетного транспорта получать лицензию на осуществление этим самым транспортом перевозок.
В управлении их появление неожиданно произвело очень странный эффект, практически парализовав его работу на несколько минут. Для регистрации «Снега» и получения лицензии его владельцы предъявили восемь энергетических шаров, в то время как наличие на корабле одного такого шара – чрезвычайно редкий в подобных конторах случай, дающий право на двадцатипятипроцентное освобождение от сборов стартовых площадок. На памяти наиболее заслуженных работников управления имелся случай, когда на один челнок пришлось четыре шара, тогда, согласно отчётности, их хозяину была предоставлена пятидесятипроцентная скидка. Восемь шаров одновременно в управлении не видели никогда. Но, вероятно, всегда мечтали посмотреть, иначе как объяснить тот факт, что спустя пять минут вокруг прозрачной кабинки регистратора образовалось вавилонское столпотворение, состоящее главным образом из высококвалифицированных работников, считающих своим долгом помочь молодому коллеге в столь затруднительной ситуации.
– Ладно, – сказал Биар, – какая разница, сколько у нас сфер? Мы согласны на пятидесятипроцентное освобождение от сборов космопортов. Можете указать это отдельным пунктом. Это точно не противоречит вашим инструкциям. Так я регистрировал прошлый челнок. Вот лицензия, – он протянул растерянному регистратору пластиковую карточку с цветным переливающимся клеймом. Регистратор, обрадовавшись шпаргалке, оправился, наконец, от шока и быстро застучал по клавиатуре.
– Извините, – робко начал регистратор, чувствуя, что суёт нос не в своё дело, – тут указано… Вы взяли кредит… Вы же могли продать один шар…
– Да? У вас так часто продают шары? И, разумеется, сделки всегда оканчиваются благополучно? – Биар, не дожидаясь ответа, сгрёб со стола восемь маленьких, диаметром меньше сантиметра, прозрачных шариков. Четыре вручил Элли, четыре поместил в приспособление на своей левой руке, состоящее из двух металлических колец, между которыми надёжно размещались сферы.
– Ну вот, готово, – регистратор протянул Биару новенькую лицензию вместе с образцом. – Регистрационный номер вашего корабля – 1728. Надеемся на дальнейшее сотрудничество.
– Обязательно. – Биар и Элли направились к выходу.
Советчики, удостоверившись, что выход найден и все формальности соблюдены, потихоньку расходились по рабочим местам – до конца смены оставался целый час.
На улице начинался дождь. Октябрьское солнце катилось к закату, на прощание заливая город нежным светом, совершенно не опасаясь одинокой тёмной тучи, повисшей над шпилем управления. Робкий ветерок срывал с клёнов пожелтевшие листья и осторожно ронял их на землю, укладывая причудливым ковром.
– Я и не предполагала, что у вас есть сферы. Знаете, вы очень правдоподобно падали в озеро. Вы же могли сами удержать флаер.
– Ну да. Если бы знал, как это сделать. Я лично знаком с несколькими владельцами этих чудо-шариков, и, поверьте, никто из них не способен на такое. Бежим!
В этот момент туча, вероятно, решила не размениваться по мелочам и разразилась настоящим ливнем.
3
Энергетические шары до сих пор остаются самой большой и заманчивой загадкой для человечества. Они появились на Земле около трёхсот лет назад. Считается, что они были привезены первыми экспедициями с планеты Галио-23В в качестве образцов какого-то местного вещества. После того, как их изъяли из родной среды, большинство шаров погасло. Но были и такие, которые продолжали светиться мягким матовым светом, пугая своих обладателей и заставляя их снова и снова проводить измерения радиационного фона. Однако радиацию шары не излучали.
При первом поверхностном исследовании ничего ценного в них не обнаружили, поэтому никто не препятствовал участникам экспедиций оставлять эти симпатичные инопланетные сувениры себе. В результате к тому времени, как были открыты их удивительные свойства, несколько тысяч шаров успело осесть в частных руках. Позже учёные предположили, что энергетический шар представляет собой сложное технологическое устройство, однако способ их изготовления до сих пор так и не найден. Многолетние исследования не дали вразумительных результатов. Молекулярная структура и химический состав изменялись под воздействием внешних факторов, причём прямой зависимости или хоть сколь-нибудь чёткой закономерности выявлено не было. Шары отличались высокой прочностью, но имелись документальные подтверждения нескольких успешных попыток их разрушения. Во всех случаях, независимо от способа, оставшиеся фрагменты полностью утрачивали свои свойства. Они поддавались механическому воздействию, но после придания фрагментам формы шара годились разве что в качестве бижутерии.
Сфера возможностей загадочных шаров столь же обширна, сколь и мало изучена. В своё время в большинстве стран шары были признаны опасными. Их уничтожали, так и не сумев раскрыть их секретов. От полного исчезновения сферы спас командир грузового корабля Иван Тома, который случайно обнаружил, что под воздействием электромагнитного поля шар влияет на физику движения корабля, позволяя в кратчайшее время снизить или увеличить скорость и, соответственно, изменить курс так быстро, как не удавалось даже первым низкоскоростным космическим аппаратам. Позднее выяснилось, что энергией сфер можно заменить от одной до нескольких ступеней ракеты-носителя при выходе на орбиту. Появилась возможность сажать с их помощью небольшие корабли. Корабли стали оборудовать стартовыми модулями – специальными отсеками, в которых генерировалось электромагнитное поле, позволяющее целенаправленно использовать энергию шара. Сферы помещали в модуль, чтобы получить ускоряющий, равно как и замедляющий импульс, мощность которого напрямую зависела от количества шаров. Экспериментально установлено, что трёх шаров в модуле достаточно для старта или посадки практически любого корабля малого или среднего класса.
Существует несколько теорий, объясняющих этот факт, самая жизнеспособная из которых базируется на утверждении, что энергосферы способны работать как мощные сверхпроводники, отталкивая магнитное поле. И, хотя доказать либо окончательно опровергнуть это утверждение до сих пор никому не удалось, было бы довольно глупо не использовать данное свойство. Шары запретили уничтожать, снова начали исследовать и снова ничего не добились. Среди бессистемно меняющихся характеристик шара была установлена единственная константа – промежуток времени, который требовался шару для восстановления своих свойств после использования, неизменно составлял восемьдесят шесть часов.
Быстро выяснилось, что шар не может принадлежать учреждению. Космодрому или научно-исследовательскому центру. Шары, переданные в дар институтам либо конфискованные для исследовательских целей, гасли во всех случаях без исключений. Погасший шар терял свои свойства безвозвратно и навсегда. Для того, чтобы оставаться в рабочем состоянии, шару нужен был человек. Этот загадочный и одновременно пугающий факт послужил причиной введения ограничений даже на временную конфискацию энергосфер.
Постепенно люди осваивались с энергетическими шарами. Подтверждено несколько сотен случаев использования энергии шара без воздействия электромагнитного излучения. С помощью сфер люди научились создавать защитные поля, похожие на невидимую непроницаемую оболочку, или так называемые управляемые импульсы – сгустки энергии, обладающие значительной разрушительной силой. Именно такой способ применения шара был признан опасным. При отсутствии электромагнитного поля шары, лишённые этого внешнего фактора, сами создавали энергетическое поле. И чем больше его мощность, тем опаснее оно для человека.
Контролировать такое применение шара очень сложно. Мало ли какие идеи могут посетить самоуверенного обладателя сферы: начиная с вероятности случайно навредить себе и заканчивая возможностью применения шара в качестве оружия широчайшего спектра действия. Поэтому использование сфер подобным образом строжайше запрещено на большинстве планет и невостребованное мастерство применения их энергии тает гораздо быстрее, чем уменьшается количество действующих шаров.
Но самым загадочным считается другое их свойство: шары невозможно использовать нелегально. Никаких известных науке средств идентификации шары не содержат, и всё же возможность использовать энергию шара есть только у его хозяина. Потерянные или украденные энергетические источники сразу гаснут. Правда, сами счастливые обладатели сфер считают это их свойство чрезвычайно полезным и финансировать исследования в этой области не торопятся. Этот пустячок, конечно, донельзя усложняет процесс продажи шара, однако встаёт нерушимой стеной на пути охотников лёгкой наживы. Более того, именно это удивительное качество не позволило в своё время собрать разлетевшиеся по миру шары обратно, под крыло Межгосударственного научно-исследовательского центра.