Замок Франца Кафки – окончание романа

В любом случае, он оказался сейчас в очень затруднительном положении, слишком неожиданно это всё произошло и без всякого соответствия его планам. Но были ли эти планы осуществимы для него в одиночку? И осуществятся ли новые, если он останется с Ольгой, дав ей право принимать решения за него, или всё-таки ему надо продолжать идти своим путём, ни на кого не оглядываясь?

«Послушай, Ольга, – произнёс он, как можно мягче, – тебе не кажется, что ты слишком торопишься в своих действиях? Я очень хорошо к тебе отношусь, и может быть при благоприятных обстоятельствах и был бы готов стать твоим мужем; ты же это имела в виду, а не какие-то любовные шашни, верно? Но ты забываешь, что у меня до сих пор есть невеста, – эти слова К., произнёс довольно нерешительно, как будто и сам себе не верил, – хотя она пока и отказывается ко мне возвращаться. Да и с Варнавой всё не так просто, как кажется. Насколько я понял, господин Харрас только пообещал твоему брату содействие, но пока же Варнава официально посыльным не устроен, ведь так? Да, и зная, сколько Замок может тянуть с этим делом, даже я, как человек здесь новый, не стал бы сильно обольщаться. Вспомни, как вы были счастливы с Варнавой два года назад, когда он в первый раз попал Замок и что случилось потом, когда радость ушла и начались дни наполненные тоской и безнадежностью».

Взгляд Ольги несколько секунд ещё блуждал по лицу К., как будто она не расслышала его слов или не поняла их как следует, но вдруг потух, словно вся её жизненная сила вытекла из её только что живого мощного молодого тела. Она медленно отодвинулась от него, села на краю лежанки, даже не пытаясь прикрыться и сгорбилась, словно её мышцы, а не только лишь один К. – и те от неё отказались.

«Я знаю в чём тут дело, – печально и глухо сказала Ольга, глядя куда-то в пространство перед собой, – ты не хочешь меня брать потому, что все эти два года, я отдавалась слугам на конюшне. И это служит для тебя препятствием, хотя ты знаешь, что делала я это не от большого своего желания, а от того, что у меня не было других возможностей бороться за свою семью. Или всё ещё хуже, может быть, ты считаешь, что я вообще не должна была даже задумываться о такой возможности, а не то, чтобы её целых два года осуществлять. В тех местах откуда ты родом, К., наверное, женщины ведут себя по другому и им проще умереть или дать погибнуть от нищеты своей семье, чем продать свою добродетель, поэтому ты здесь подходишь к ним с той же меркой, и лишь презираешь меня за мои поступки, хотя на вид, до сих пор, искусно это скрывал. И ты, наверняка подумал сейчас, что я решила применить это оружие и в твою сторону, вознамерилась совратить тебя, чтобы добиться каких-то благ от тебя или поддержки. Что же, ты прав и я заслужила такое отношение, надо признать».