Испытание для мажора

Катя… Он не мог пока ответить себе наверняка, но что-то цепляло его в этой девушке. От ее острого язычка мужчина буквально пылал изнутри. Знала ли она, кто попал в ее дом? Вероятно, что нет и это… удивительно. Она относилась к нему, как к обычному, ничем не примечательному доходяге и такой поворот сильнее раззадоривал его. Побудил интерес остаться и посмотреть, что будет дальше.

Мужчина все еще чувствовал себя хреново, но странная теплота, поднимающаяся из глубины души, притупляла острые симптомы болезни. И жар от тела наглой девицы не доставлял дискомфорта. Да ему было даже плевать, что она лежала на груди и с силой давила на огромный синяк.

– Кать, ну что тут… о-о-о…

Мелкий ураганом влетел в сарай и вовремя заткнулся. Да и мужчина шикнул на Вовку, а затем жестом руки подозвал к себе.

– Как давно она здесь? – прошептал он и напрягся.

Уж слишком громкими показались слова. Но Катя не проснулась. Малой в это время задумался, что-то посчитал на пальцах, а затем уверенно выдал:

– Примерно с одиннадцати ночи. А сейчас восемь утра. У тебя температура была, ты бредил. Я испугался.

– Я в норме.

Вряд ли его состояние можно было так назвать, но зачем сильнее пугать малого?

С одиннадцати ночи… он бы присвистнул от удивления, да сдержался. Если быть откровенным, лично он, окажись на ее месте, не стал бы помогать. Максимум – на утро бы вызвал скорую и аривидерчи. Да он бы и оставлять никого не стал у себя. И не важно, сарай это или уютная комната с мягкой кроватью. Не его головная боль, что у кого-то там проблемы.

Поэтому человечность тронула мужчину, и он мысленно пообещал, что уж точно не забудет доброту Кати. Пока он все еще здесь, обязательно должен хоть чем-то ей отплатить.

– Давай отнесем твою сестру в комнату, – мужчина осторожно приподнялся, а затем перехватил Катю и сжал в объятиях. Замешкался аж на целую минуту, ну просто не смог так быстро избавиться от внезапного головокружения. Чертовы травмы!

А еще ему до странного понравилось прижимать девушку к груди. Хрупкую, нежную, заботливую, но ужасно ворчливую.

Глава 5

Проснулась я резко и поняла вдруг, что лежу у себя в комнате. Погодите-ка… А как я… я что, оставила доходягу и ушла спать? Е-мое! У него ж температура под сорок была! Ничем не могла сбить.

Но вскочив и сделав пару шагов, «очнулась». Нет же, точно помню, что до рассвета сидела рядом, а потом… уснула? Но ведь в сарае! Да как я в спальне очутилась?

Были догадки, но не плохо бы убедиться точно. Пока переодевалась, увидела, что уже первый час. Вот это поспала! Хотя не удивительно…

Я чувствовала себя разбитой, и сложилось ощущение, будто вернулась в прошлое. Когда ухаживала за лежачей мамой и спала, в лучшем случае, по два часа в день.

Наверное, с Димой я словила флешбек, руки действовали по наитию. Уже знали, что делать и как. Хотела ли я реально помочь ему от души или среагировала на автомате, потому что так надо? Не понятно.

Выйдя во двор, напряглась, когда услышала странные звуки из огорода. Сначала зашла в сарай, но Димы там не оказалось. Электронный градусник лежал не там, где я его оставила, а на спальнике, поэтому подошла и посмотрела крайнее сохраненное значение. Тридцать семь и восемь. Ну, не тридцать девять и пять, как было ночью, уже хорошо.

Но напрягло, что дурень с температурой и повреждениями куда-то поперся. Еще и меня, видимо, в комнату отнес. Хотя от последнего открещивалась всеми силами. Может я просто не помню, как сонная поплелась в дом? Было бы не плохо.

Мысли оборвались, стоило мне дойти до огорода. Лучше бы я и дальше спала. Лучше бы у Димы снова была высокая температура! Да лучше бы его здесь, вообще, никогда не было!

А я еще на медведку жаловалась… да она, по сравнению с моим личным капустным вредителем – ангелочек с белыми крылышками!

Да, я не спорю – кусок огорода вспахан, как мне и хотелось. Но… Почему, черт возьми, там, где уже росла рассада? Помидоры, перец и пара грядок петрушки – все это, будто сорняки, валялось под огромными кусками «вспаханной» земли.

Вихрь злобы поднялся внутри неконтролируемым ураганом, и я плотно сжала пальцы в кулаки. Отыскала глазами двух «работяг» и внимательно осмотрела каждого из них.

Преступник был пойман сразу с поличным, потому что у Димы в руках было орудие преступления. Лопата. Увидев меня, доходяга помахал рукой, я же не сдерживалась и в несколько широких шагов оказалась рядом. Ткнула пальцем в грудь мужику, только после заговорила:

– Лучше тебе, Димочка, прямо сейчас воткнуть лопату в землю.

– Почему? – уточнил он и напрягся.

– Да потому, что иначе я ее воткну тебе в одно место!

Вовка, вероятно, хотел выгородить доходягу, потому что дергал меня за одежду:

– Кать, Кать! У нас проблемы…

– Да что ты? – съехидничала, когда уставилась на брата.

Естественно, у нас огромные проблемы! Потому что у меня внутри плескалось ненормальное желание прибить на месте одного наглого вредителя. И, вероятно, на суде меня бы даже поняли!

Но брат в последнее время постоянно ставил меня в тупик:

– Диму укусило насекомое, из-за чего теперь распухло ухо. А еще Дима весь чешется от аллергии.

Рассмеялась, потому что более тупого оправдания давно не слышала. Да ну, они меня разыгрывают, чтобы забыла об испорченных грядках?

– Поумнее ничего не могли придумать? Кто тебя укусил и куда? В петух в жопу?!

Но, присмотревшись к Диме, с горестным стоном закатила глаза. Да он и вправду доходяга! Да ему из дома вообще противопоказанно выходить!

Ухо реально разнесло так, что напоминало мне пухленький вареник. Вдобавок, лицо и шея были покрыты красными пятнами, которые Дима то и дело расчесывал до крови.

– Да ну не трогай ты их, – ударила его по ладони, когда пальцами мужчина в очередной раз чесанул уже приличную рану на шее.

– Ерунда, скоро пройдет, – отмахнулся он, но мужик просто себя не видел в зеркале. И мать родная не узнала бы.

– Идем, примешь лекарство, пока не случился анафилактический шок.

Не дожидаясь от него ответа, схватила за руку и потащила за собой к дому на буксире.

Последнее я, конечно, преувеличила, но зато доходяга сразу затих и шел без возмущений. Не знаю, почему, но завела его в дом и даже позволила войти в свою комнату. Пока искала в аптечке таблетки и мазь, услышала хмыканье.

– У тебя аптечка, как у неизлечимо больной.

Многое осталось после лечения мамы, я не успела сделать ревизию, но и никак не прокомментировала слова Димы. Зато нашла антигистаминные и мазь. Я видела, что одной таблеткой делу уже не поможешь. Упрямый мужик нещадно разодрал несколько покраснений до ран. Какой же он проблемный…

Быстренько сбегала на кухню и набрала воды. Давая все это Диме, высказалась:

– С таким вредителем, как ты, нужно две аптечки иметь под рукой и литр успокоительного. А лучше просто литр с градусом.

А уж глядя, как он грязными пальцами и невпопад пытался мазать раны, застонала под нос. Даже этого нормально сделать не может. Как он дожил до своих лет, диву даюсь.

– Дай сюда.

Отобрала у него мазь, от греха подальше. Склонилась перед ним и осторожными, медленными движениями нанесла на раздраженную кожу. Дима сначала не дышал, а затем заметила, как резко дернулся его кадык. После чего мужчина дышал тяжело и старался не делать вдохи через нос. Ну, понятно…

– Да ладно, я же не из коровника к тебе пришла, чтобы так кривиться.

Спешно отошла и, по правде, стало чуточку обидно. Даже принюхалась к себе, но не воняло от меня! А там кто знает, я же всю ночь провозилась рядом с Димой, а затем уснула. Не было времени ополоснуться.

Чтобы избавиться от собственной неловкости, отвернулась от мужика и стала прятать лекарства в коробку. Упустила момент, когда Дима подкрался ко мне сзади. Уха внезапно коснулся горячий воздух, а по телу пробежали мурашки:

– Кать, ты не так поняла…

Напряглась из-за близости наших тел, показалось, что, когда его грудь слегка коснулась моей спины, по телу прошелся электрический разряд. Ощущение, что меня резко бросило разгоряченным телом посте бани сразу в прорубь! И сердце забилось быстро-быстро от волнительного трепета внутри. Будто бабочки проснулись после зимней спячки и устроили хаос.

Испугавшись странной реакции, шарахнулась в сторону и указала Диме пальцем на дверь.

– Возвращайся в сарай, потому что у таблеток снотворное действие.

– Но я же хотел объяснить…

Я была непоколебима в своем решении, и мужчина увидел это в моих глазах. Поэтому заткнулся. Ушел, хотя явно хотел возразить или что-то еще сказать.

Когда спустя долгое время в комнате снова появился кислород и дымка развеялась перед глазами, я заново прокрутила в памяти его слова. Нахмурилась. Не так поняла? Да ну а как тут еще можно понять?! Только так, что от меня дурно пахло. И я снова, как параноик, стала принюхиваться к себе, даже руку подняла и сунула нос в подмышку… я что, с ума сошла?! Не все ли равно, черт возьми? Будет мне еще какой-то псих настроение портить!

Психанув, закрылась в ванной и долго стояла под холодными струями душа. Вот только… пыталась ли я таким способом искупаться, или снять томительное напряжение в теле?

После душа специально находила для себя в доме какие-то дела. Приготовила ужин и только после решилась выйти. Вовки не было ни во дворе, ни в сарае, наверняка снова побежал гонять в футбол. Без спроса… А ведь я собиралась как следует отчитать его за испорченную рассаду. Доходягу бессмысленно ругать. У него так: вижу цель, не вижу препятствий. Но брат ведь видел, куда тот полез с лопатой. Почему не остановил?

Махнула пока рукой, уже бессмысленно сотрясать воздух.

Дима после таблетки безмятежно спал и даже похрапывал. Подошла к нему и сначала осмотрела. Отек спал, но раны на шее остались, хотя покраснение прошло. Ну, в общем-то, не удивительно.

– Ты точно чокнутый. Зачем себе вредишь, идиотина?

Чисто машинально перевела взгляд на его руки и увидела на ладонях свежие мозоли. Интересно, эти руки хотя бы раз в жизни какой-то инструмент держали в руках? Видимо нет. Откуда ж ты такой неженка взялся на мою голову?!

И ведь опять получается, что придется оставить на ночь мужика. На всякий случай потрогала лоб, но температура если и была, то минимальная. Дима больше не бредил, но я так и не смогла понять, вспомнил ли он хоть что-то? Ладно, выясним это позже.

***

Я резко распахнула глаза и застонала, меня разбудили крики со двора. Ну какого, спрашивается, снова там происходит? Первым делом проверила время – семь утра. Неужели наш внезапный гость – ранняя пташка? Хотя, да, он же поспал явно больше моего. Прислушалась прежде, чем встать и пойти разбираться. Вроде бы, утихло все. Глюки?

Решила поваляться еще немного, перевернулась на бок и только расслабилась, даже почти задремала, как снова пришлось подскакивать, будто меня ужалили в мягкое место. Ни минуты покоя…

– Я же русским языком сказал – проваливай, иначе проблем не оберешься, – лютовал участковый так громко, что я даже в доме его услышала.

Егор! Его голос всегда узнаю из тысячи, да и только он имеет наглость все время распоряжаться мной и моим домом, как своей собственностью. Как же бесит! Даже не стала переодеваться, так и выбежала в пижаме, не голая ведь, в конце концов. Мужчины, как оказалось, ругались около моего покошенного забора. Только доходяга с одной стороны, а Гоша, с другой. Увидела в руках Димы молоток и мне сразу стало дурно. Когда этот мужик что-то берет в руки, у меня потом возникают большие проблемы…

И на земле рядом, черт возьми, лежал чемоданчик с другими инструментами. Очень интересно, что здесь происходит? Вовка, конечно же, топтался поблизости, но в перепалку мужиков не вмешивался. Я пока оставалась в тени, вдруг конфликт будет исчерпан? Дима, на удивление, промолчал, видимо, не хотел провоцировать участкового.

– Ну, чего уставился? Ноги в руки и пошел вон из моего дома!

– Из твоего? – наконец, заговорил Дима. – А чем докажешь? – он ехидничал.

– Вообще-то, я Катин жених, так что этот дом считается и моим тоже, – пытался козырять Гоша.

Вот тут я уже не выдержала и решила положить конец истории с мнимой помолвкой. Пока шла, Дима успел ответить:

– Хреновый из тебя жених, – заключил он, указывая на покошенный забор.

– Егор, ты опять за старое взялся?

Я уперла руки в бока, очень хотелось уже в тысячный раз донести до участкового, что наши с ним дороги никогда не пересекутся. Вроде не глупый мужчина, а все никак не уяснит, что договоренности наших отцов – это их решение, мое же навсегда останется неизменным. Тем более, что наш с Вовкой папаша давно сбежал и мы его даже за отца перестали считать. Так о какой договоренности может быть речь? Тем более, двадцать первый век на дворе!

– Катюш, ты о чем? – улыбнулся мне невинно, будто все в порядке.

Ну вот, пожалуйста! И ведь понимает, а все равно корчит из себя несмышленого. На он надеется, что рано или поздно мне надоест, и я сдамся? Это так не работает! Пока я молчала, он снова возмутился:

– И, объясни мне, почему в нашем доме ошиваются посторонние?

– Гоша, посторонний – это ты! – не выдержал и воскликнул Вовка.

Ему так же, как и мне, уже порядком надоели притязания участкового. Да и ладно бы все время меня считал своей, так он и домом распоряжается, словно своим. Самое смешное, что пожаловаться некому, блин.

– А ты, малой, не вмешивайся в разговоры взрослых. Ничего, я тебя быстро на место поставлю, после нашей с Катькой свадьбы шелковым у меня будешь.

Я вскипела за секунду, никто не смеет затыкать Вовку, кроме меня. Я его семья и только мне решать, как воспитывать и чему учить.

– Какое право ты имеешь указывать моему брату, куда ему лезть, а куда нет? – зашипела на Гошу, ведь всякому терпению рано или поздно приходит конец. – Не будет никакой свадьбы, ты достал меня уже, сколько раз надо повторить, чтобы до тебя, наконец, дошло? Тысячу, две? Перестань таскаться в мой дом и называть его своим. Я устала постоянно объяснять людям, что ты не мой жених и дело не идет к свадьбе.

Гоша ухмыльнулся, у него тоже имелся для меня шикарный ответ:

– Ты же все равно будешь моей, рано или поздно, так зачем оттягивать неизбежное?

Я закатила глаза и цокнула языком. Опять одно и то же, хоть бы что-то новое придумал, а то скучно становится.

– Слушай, полицай, ты начинаешь меня утомлять…

– Я сама, не вмешивайся, – остановила Диму.

Поддержка, конечно, это хорошо, но не сейчас. Да и смысл? Мужчина сегодня-завтра уедет, а мне дальше здесь жить, поэтому свои проблемы нужно решать самостоятельно.

– Думаешь, нужна этому залетному? – вдруг сменил пластинку Гоша. – Покуралесит, а потом свалит в закат, и кому ты будешь потом нужна? Даже я вряд ли захочу взять подпорченный товар.

Глава 6

Ну что за детский сад? Закатила глаза, и сначала досчитала про себя до пяти. Уж очень захотелось послать кое-кого в пеший тур до Крыма. Немного успокоившись, сказала, глядя прямо в его бесстыжие глаза:

– Егор, я не творог на прилавке, чтобы испортиться. Да я лучше останусь одна, чем выйду за тебя замуж. И причем тут Дима? Ты бы лучше, вместо наездов, проверил по базам, может его ищут родственники. Все же это лучший вариант избавиться от конкурента, нежели запугивание. Тебе так не кажется?

Я знала, что мой аргумент сработает, ведь таким способом убью сразу двух зайцев: и потеряшку отправлю домой, и Гоша отстанет на время. Вот бы еще навсегда отстал, но тут я даже не знаю, что такого нужно придумать… Сосватать бы его Люде, глядишь, куча проблем отпали бы сами собой. Но Егор твердо решил, что я должна стать его и никакие доводы не желал слушать.

– Считай, что твои часы пребывания в чужом доме уже сочтены!

Гоша схватился за мою идею, как за спасительный круг, глаза горели, будто ему только что предложили повышение на службе, не меньше. Дима же не выглядел обрадовано: поджал губы и в упор посмотрел на меня, словно говоря взглядом: «ну ты и зараза!». А что, я ведь ему говорила, что позволю лишь переночевать, а дальше пусть разбирается участковый. Так какие ко мне претензии? И так уже злоупотребил моим гостеприимством дальше некуда.

Гоша откланялся и пулей улетел к себе в отдел.

– Беги-беги, – прокричал Дима в след Егору. – Смотри не спотыкнись от радости, а то лоб расшибешь и забудешь, зачем бежал.

Когда участкового уже след простыл, уточнила:

– А теперь объясните мне, что здесь происходит?

Вовка замялся, почесал затылок, всегда так делал, когда не знал, как оправдаться предо мной. Во сколько он, кстати, вернулся вчера? Я уснула раньше, чем он пришел. Да и не плохо бы спросить, кто позволил Диме копаться у нас в пристройке с инструментами. И кто ему разрешил вчера взять лопату, чтобы испортить мои драгоценные овощи!

– Ну, мы… хотели… забор починить, – замялся брат, а доходяга вообще промолчал.

– И как успехи? – я знала, что ничем хорошим их затея не могла закончиться.

Вчерашний день тому доказательство. И Дима, такое ощущение, даже не понимает, как правильно держать молоток в руке и не знает, что такое гвозди. Какой, в таком случае, ремонт?

– Дима палец травмировал, а потом Гошка приперся, ты же сама все видела.

Почему я, черт возьми, не удивлена? Прежде, чем я вновь успела застонать, доходяга вклинился в разговор:

– Кать, я просто хотел быть вам полезным, – заговорил мужчина, пряча, как я поняла, пострадавшую руку за спину. – Да и есть охота, кто-то меня так и не покормил, – произнес с обидой.

Ой, ну надо же, какая трагедия, дитятко не покушало! Нечего было выпендриваться, может быть, я бы сжалилась над ним. Ну, я и так собиралась, ведь вчера приготовила ужин на троих. Кто ж знал, что доходяга проспит аж до утра.

Зато на ум пришла замечательная идея, ее и озвучила:

– А, знаешь, что? Хочешь быть полезным – поймай курицу, а я сварю суп. Как тебе такой вариант?

– Да не вопрос! Через пять минут она будет у тебя.

– Э-э-э, Дим… – Вовка хотел предупредить бедолагу, но я перебила брата:

– Чего ты, мужчина сказал через пять минут, значит, мужчина сдержит свое слово.

Вовка тяжело вздохнул, он-то знал, что не все так просто, как кажется на первый взгляд. Ну, ничего, заодно повеселимся и с Димы спесь собьем. А то уж слишком самоуверенный стал на чужой территории.

– Кстати, милая пижамка, – мужчина подмигнул. – Но, мне больше нравятся шелковые сорочки.

Ах ты паразит озабоченный! Шелковые сорочки, значит? Прежде, чем сорваться на гневную тираду, я специально сосчитала до десяти. Этот индюк напыщенный специально выводит меня из себя, ему это нравится, видимо. Ничего, миленький, не долго тебе осталось ликовать.

– Видишь вон тот дом вдалеке за деревьями, – показала пальцем, куда нужно смотреть, а Дима кивнул. – Там и сорочку носят, и грудь пышнее, и еда вкуснее, и постель мягче. Как говорится, милости просим.

Доходяга аж слюной подавился, но нашел в себе силы уточнить:

– Это ты меня сейчас так вежливо послала к толстой бабе? – его аж перекосило, бедного.

– Дурень ты, Дима, – я цокнула языком. – Это же натур продукт!

Ну, да, у Люды пышные формы, ну и что? Не необъятные же, не вижу в том никакой трагедии. К слову, об одежде… Вчера я не рассмотрела, но сегодня!

– А я смотрю, ты тоже принарядился.

Я старалась не хохотать, слишком нелепым Дима выглядел в выцветшей, некогда красной футболке, на пару размеров больше и серых шортах с застарелыми пятнами. Типичный деревенский мужик. Вот что значит сменить внешний облик и измениться до неузнаваемости!

– Хорош ржать, – ему было обидно. – Зато не в полотенце и теперь никакая Люда не посягнет на мое сокровище.

Ну да, как же. Больно надо кому-то его сокровище. Не стала уточнять, что Люда может посягнуть на него в любом виде, пусть останется секретом. Еще раз пристально оглядела мужчину и заметила, что даже бинтовая повязка на голове завязана иначе. Совсем забыла про его травму, может, ну ее, ту курицу, пожалеть бедолагу? Дима же думал иначе:

– Ну так что, где ваша живность, я уже не есть хочу, а жрать!

Ладно, хозяин барин. Мне не хотелось пропускать ни минуты предстоящего шоу, поэтому сначала быстренько переоделась и только потом потащила нашего гостя поближе к огороду.

– Может, лучше, картошечку пожарим? Или гречки сварим? Салатик нарежем, а?

Вовка так и норовил отговорить меня, но нет. Я была непоколебима и держала в кармане шорт наготове мобильник.

– Не дрейфь, малой, все будет в ажуре, – успокаивал брата Дима.

Вова агакнул, но больше не стал ничего говорить, а мы как раз пришли. Мои миленькие курочки бегали кто где, паслись, так скажем, по всему огороду, красота.

– Вот, – я указала рукой на разгуливающую и еще ничего не подозревающую птицу.

Мужчина напрягся. Внимательно осмотрел фронт работ, а когда повернулся ко мне, сощурился. О, да! Неужели дошло, что их придется загонять в угол?

– А разве они не должны сидеть в тесном загоне или в курятнике?

Такого сконфуженного лица я давно уже не видела. Только ради этого одного могу закрыть глаза на то, что так бездарно трачу свое драгоценное время.

– Должны, но они тоже кушать хотят, – я развела руками.

– Да ты прикалываешься? – вскрикнул мужчина. – Я их так до конца жизни ловить буду, а если улетит?

Блин, я не сдержалась и заржала. Дима поджал губы и еще раз посмотрел на шастающих то тут, то там, кур.

– Потусуются, значит, у соседей и вернутся, не переживай, – я похлопала бедолагу по плечу. – Так что, сдрейфил? Жарим картошку?

Ох, как ему не хотелось признавать свое поражение. Но и согласиться, как оказалось, очень сложно.

– Это, вообще, реально? – будто оценивая свои шансы, уточнил он у Вовки.

– Реально, зуб даю.

Я хихикала, чем, видимо, сильно смущала потеряшку. В итоге он вздохнул и нехотя ответил:

– Ладно, черт с вами, пойду ловить.

– Пожирнее выбери, – крикнула я, когда он чуть отдалился от нас.

Уже ничего не ответил, казалось, Дима полностью сосредоточился на своей крайне ответственной миссии. Сначала мужчина крался медленно, я даже в какой-то момент подумала, а не прогадала ли? Таким макаром точно поймает, гад. Он приметил себе одну конкретную, к ней и шел. А мы с Вовкой медленно тянулись за мужчиной. Нам ну очень хотелось видеть все в мельчайших деталях, я даже телефон уже достала и включила видео. Кура стала более подозрительной, перестала щипать травку, Дима сделал шаг, потом еще один и… БАМ-с! Нет, не поймал, хоть и прыгнул прямо на бедную птичку.

Курица, кудахча, сорвалась с места и умчалась, а мужчина рыкнул от досады. Полминутки ему понадобилось, чтобы снова встать на ноги.

– Вот что значит, ударить в грязь лицом, – заржала, видя испачканное и сконфуженное лицо мужчины.

– Ах ты зараза, я все равно тебя поймаю, – он гонялся за добычей с неистовыми криками, а в идеале должен был вести себя тихо, как действовал в первый раз.

В итоге мужчина распугал абсолютно всех кур, они бросились врассыпную от шума, кто к соседям, кто в сарай, кто вообще на дерево. Я смеялась, в то время как брат со вздохом наблюдал за каждым неправильным действием своего новоявленного друга.

– Надо ему помочь, не справится же.

– Стой на месте и молча наблюдай, пусть помучается, – нечего идти на уступки, пусть уяснит этот урок раз и навсегда.

В какой-то момент Дима устал и остановился, встала и кура. Спустя минуту птица вновь принялась щипать травку, но порой оглядывалась на мужчину, все еще видя в нем потенциального Джека Потрошителя.

– Жуй-жуй, – гневно высказался он, – твой судный день все равно уже настал, час расплаты близок. И не надо так на меня смотреть, не разжалобишь.

Дима мелкими шажками вновь крался к птице, а она с каждым его шагом отступала. Хитрая зараза попалась, не хочет в суп идти. Остальные предусмотрительно смылись, а эта самая смелая – осталась играть на нервах потеряшки.

– Цыпа-цыпа, – звал он, будто это ему поможет.

Кура не велась, к огромному сожалению мужчины. Он подошел к ней уже совсем близко, сделал рывок и… снова завалился на живот, но, увы, безрезультатно, курица успела ускользнуть за считанные секунды.

– Ну, все, ты сама напросилась!

А дальше начались бессмысленные гонки на выживание, Дима гонял уже абсолютно всех кур по двору и огороду, но так и не мог поймать хотя бы кого-то. Двадцать минут снимала, потом мне банально надоело. Я уже собралась плюнуть на все и помочь нашему гонщику, как вдруг ему несказанно повезло. Уж не знаю, или кура потеряла бдительность, или ей тоже надоели догонялки, но, когда в очередной раз Дима прыгнул на нее, она сдалась.

– Поймал! – он кое-как встал с колен и поднял руки вверх, в которых крепко держал вырывающуюся птицу, словно трофей. – Да-да, я это сделал! – пританцовывая, продолжал ликовать.