Реванш

– Или просто она была РАДа твоему рождению,– выдвинула альтернативную версию Дара.

– Ну тогда ты для неё вообще была ДАРом небес,– Радек снисходительно фыркнул. – Вот только почему-то она нас обоих бросила.

– Давай не будем её осуждать,– предложила явно более миролюбиво настроенная сестричка,– мы ведь ничего о ней не знаем. Мало ли, какие у нашей матери могли быть причины так поступить. В конце концов, нас могли просто у неё отобрать.

– Ну со мной этот вариант ещё худо-бедно прокатывает,– скептичная усмешка, появившаяся на лице Радека, откровенно свидетельствовала о том, что в версию сестры он не верит. – Учитель с пелёнок растил меня для миссии спасителя мира, так что мог и забрать кандидата в спасители у матери. Но ты ведь росла в обычной семье, от тебя никто никогда не требовал жертв.

– Мне так тебя жалко,– Дара печально улыбнулась. – Это нечестно, ты не должен столько лет тащить этот груз на своих плечах.

– Должен,– в голосе Радека явственно послышалась обречённость,– мне тупо не на кого переложить эту ношу. Но я не жалуюсь, можно даже сказать, что мне повезло. Защищать этот мир – это не просто мой долг, это привилегия. Знаешь почему? – он печально улыбнулся. – Просто в этом мире живёшь ты, моя любимая сестричка. Так что пока я жив, буду делать свою работу.

– А ты когда-нибудь видел то чудовище, которое угрожает нашему миру? – глаза Дары загорелись любопытством. – Может быть, с ним можно договориться?

– В то место, куда учитель запер этого монстра, человеку хода нет,– поспешил оправдаться Радек. – Только сам учитель может туда спуститься, потому что у него нет физического тела, для меня это будет мгновенная смерть. И договориться с ним невозможно, потому что смысл жизни этой твари заключается в уничтожении нашего мира. Нам даже теоретически нечего ему предложить в обмен за отказ от его намерений.

– Но зачем же тогда держать его в тюрьме? – Дара сосредоточенно нахмурилась. – Почему бы просто его ни убить?

– А ты, оказывается, кровожадная,– рассмеялся Радек,– только прикидываешься мирным одуванчиком. Глупая шутка,– тут же повинился он, видя, как сразу сжалась его сестра. – А если серьёзно, то его невозможно убить. Это существо не из нашего мира. Единственное, что можно было сделать, чтобы от него защититься – это погрузить чудовище в летаргический сон. К сожалению, поддержание состояния анабиоза требует жуткого расхода энергии, и ты знаешь, откуда мы берём эту энергию.

– Не вини себя,– Дара погладила брата по руке,– эти люди погибают не напрасно. Их жизни спасают весь наш мир. Возможно, если бы они узнали, ради чего их приносят в жертву, то им было бы легче принять неизбежное.

– Не думаю, чтобы хоть кто-то из этих жертвенных агнцев добровольно согласился бы пожертвовать собой,– горько посетовал Радек,– даже если бы узнал правду.

– Не стоит недооценивать людей,– Дара тут же бросилась защищать безответственное человечество. – Пожертвовать собой ради мира, в котором тебе никогда не придётся жить – это очень трудное решение. Даже тебе было бы сложно его принять,– голос Дары невольно дрогнул, видимо, воображение разыгралось.

– Если бы моя смерть могла избавить наш мир от опасности, я бы даже раздумывать не стал,– в тоне Радека прозвучала такая уверенность, словно он уже ответил себе на этот вопрос давным-давно, и теперь ему не требовалось времени на обдумывание. – К сожалению, этому миру требуется моя жизнь, а не смерть. Впрочем, это всё лирика, у меня нет права делиться информацией о чудовище с людьми и даже с орденскими братьями. Помимо учителя, об этом знаешь только ты, да ещё Джанго.

– Удел спасителей мира – одиночество,– Дара сочувственно улыбнулась. – Тебе ещё повезло, что у тебя есть друг. Кстати, ты мне никогда не рассказывал, как вы с Джанго познакомились. Это было давно?

– Мы вместе уже больше полувека,– похвастался Радек. – Когда мы встретились, ему было лет пятнадцать или около того. Мне тогда учитель поручил вскрыть засыпанный камнепадом волновод, и Джанго вызвался быть моим проводником к тому месту. Больше никто из жителей его посёлка не соглашался, поскольку колодец находился на острове, где обитали не то бандиты, не то пираты. Я так и не разобрался, так как ни одного из обитателей острова не встретил.

– И как тебе только пришла в голову мысль забрать мальчика от его родителей? – Даре явно не понравился рассказ брата.

– Даже не думал его забирать,– отмахнулся Радек,– Джанго сам ко мне пристал как липучка. И кстати, его родители были только рады от него избавиться. Он ведь был приёмышем и к тому же жутким смутьяном. Парень даже внешне отличался от местных жителей. Они все там такие коренастые, белобрысые с водянистыми глазами, а Джанго смуглый, высокий, черноглазый. По местной легенде его родила какая-то чужестранка, проезжавшая по проходившему через посёлок тракту. Видать, бедолагу растрясло в дороге, и ей приспичило рожать прямо в поле. В общем, женщина умерла родами, а ребёнка забрал себе один из рыбаков. Вот так я и обзавёлся личным помощником.

– Значит, он уже почти старик,– сделала скоропалительный вывод Дара.

– Он такой же старик, как мы с тобой,– Радек снисходительно ухмыльнулся. – Разумеется, я избавил Джанго от возрастных изменений. Мне же нужен друг, а не папочка.

– Тебе с ним точно повезло,– уверенно заявила Дара.

– И с ним, и с тобой,– Радек расслабленно улыбнулся. – Если бы ни вы с Джанго, я бы непременно заделался унылым мизантропом. Вы только не оставляйте меня,– жалобно попросил он. – Я даже не знаю, как буду жить, если кого-то из вас не станет.

– Я с тобой,– Дара поднялась и ласково погладила братика по щеке. – Ты поспи,– в её руках тут же появился лёгкий плед, и женщина заботливо укутала его как маленького ребёнка,– выглядишь жутко усталым.

Она уже развернулась, чтобы оставить своего гостя почивать под сенью могучего дерева, но её остановил тихий голос Радека.

– Почему между нами никогда не было интимной близости? – задумчиво произнёс он. – Это от того, что мы родня?

– Нет,– Дара медленно обернулась и изучающе посмотрела на брата,– просто нам этого не нужно. Это только всё испортит.

– Я тебя очень люблю,– пробормотал Радек, погружаясь в нирвану сна.

Он проснулся от холода с ощущением, что заснул буквально минуту назад. Сонная дрёма никак не желала отпускать своего пленника, и Радек попытался с закрытыми глазами нащупать сползший плед, чтобы снова окунуться в прерванное холодом сновидение. Увы, подлый кусок шерстяной материи, похоже, свалился на землю. Соня скорчил недовольную гримасу и всё-таки сподобился открыть глаза. Кругом была беспросветная темень глубокой ночи. Даже звёзд на небе было не видать, видимо, их закрывали набежавшие невесть откуда облака. Впрочем, о причине сего затемнения долго гадать не приходилось, скорей всего, заботливая сестричка просто обеспечила утомившемуся братику подходящую обстановку для отдыха.

Радек уже собрался поискать сваливший плед, но тут на его щёку легла мягкая тёплая ладошка. Он поднял руку, поймал ладошку и поцеловал её в самую серединку. Пленница не сопротивлялась, и губы Радека сами по себе отправились в путешествие сначала по тонкому запястью, а потом выше, к изгибу локтя. Женщина вынуждено наклонилась, и Радек почувствовал на своей щеке её горячее дыхание. То, что он сделал дальше, стало сюрпризом даже для него самого. Сильные, умелые в обращении с дамами руки ловко перехватили Дару за талию, и через секунду она оказалась на коленях у своего брата.

– Всё будет хорошо,– прошептал Радек на ушко своей пленнице,– мы ничего не испортим.

Женщина промолчала, и возбуждённый её покорностью мужчина совсем потерял голову. Его страстный поцелуй уже ничем не напоминал невинную ласку, допустимую между родственниками. Наверное, Радека должен был насторожить тот факт, что Дара опять проявила полную пассивность, она не сопротивлялась его напору, но и не отвечала на его откровенные поползновения. Однако царящая кругом темнота словно сняла все барьеры, делавшие самую дорогую ему женщину такой недоступной. Не так уж и сложно было принять её покорность за согласие.

Губы Радека начали опускаться всё ниже, сначала на нежную шейку, а потом на острые ключицы с явным намерением продолжить сие анатомическое исследование вплоть до самых интимных и запретных уголков желанного тела. Увы, тут его путешествие было прервано самым коварным образом. Щека исследователя коснулась прядки влажных волос, и он непроизвольно открыл глаза. Эта чёрная, вьющаяся по ключицам женщины змейка ничем не напоминала пушистые золотистые локоны Дары. Радек отпрянул от своей пленницы с такой резвостью, словно действительно увидел змею. Именно в этот момент туча, заслонявшая небосвод, наконец соизволила отползти в сторону, и в зыбком свете звёзд Радек отчётливо разглядел балкон своего пентхауса и сидящую у него на коленях Илсу.

– Прости,– он был настолько ошарашен случившимся, что даже не додумался спихнуть нахальную ведьмочку со своих колен,– это я спросонок принял тебя за другую женщину.

– За Дару? – Илса вроде бы ничуть не смутилась, словно ожидала именно такой реакции. – Вы звали её во сне,– пояснила она.

– Я тебя разбудил? – Радек наконец немного пришёл в себя и вылез из кресла. – Почему ты меня не остановила? – до него наконец начало доходить, что поведение его гостьи было как минимум двусмысленным, и он с подозрением уставился в глаза наглой ведьмочке.

Риторический вопрос, который вроде бы должен был не то пристыдить, не то вывести на чистую воду коварную соблазнительницу, та восприняла на полном серьёзе. Глаза Илсы затуманились, словно она и вправду пыталась понять свои мотивы. Наконец в её взгляде появилось эдакое выражение невинного недоумения.

– Я не знаю,– в её тоне было столько искренности, что если бы Радек раньше ни уличил свою юную гостью в наличие у неё магических способностей, то поверил бы сразу и без колебаний. – Я знала, что Вы не причините мне вреда,– пролепетала Илса.

– Иди спать,– Радек устало вздохнул, осознав, что разоблачить шпионку, что называется, по горячим следам не удастся, да не очень-то ему и хотелось применять к этой глупой девчонке жёсткие методы дознания. В конце концов, ничего плохого она ему пока не сделала. Это он сам её едва ни изнасиловал.

Илса молча кивнула и покорно направилась в спальню. Перед тем, как захлопнуть за собой дверь, она обернулась, и окинула хозяина элитной жилплощади странным взглядом, в котором сквозило не то облегчение, не то разочарование, а скорее, всё вместе. Радек снова плюхнулся в кресло и попытался собрать свои мысли и чувства в кучку. То, что с ним случилось, было не просто роковым стечением обстоятельств, это было попросту невозможно. Да, было темно, но для того, чтобы опознать человека, Разрушителю вовсе не требовалось его увидеть, он отлично умел считывать эманации тонких тел и раньше никогда не ошибался.

Впрочем, в этот раз дело даже не дошло до попытки идентификации, поскольку он был на сто процентов уверен, что это была Дара. Дело в том, что между братом и сестрой имелась какая-то необъяснимая, почти мистическая связь. Близость Дары всегда вызывала в душе Радека очень специфический и сильный отклик, который никак нельзя было спутать ни с обычной привязанностью, ни даже с влюблённостью. Конечно, ему приходилось влюбляться и терять голову, но ни одна из его многочисленных любовниц не могла похвастаться тем, что заставила душу Радека откликнуться. Так почему же он принял чужую девчонку за свою сестру?

– Потому что отклик был,– вынужден был признать облажавшийся маг. – Если эта ведьмочка смогла вызвать у меня те же чувства, какие вызывает Дара, то она гораздо опасней, чем я даже мог представить.

Радек вылез из кресла, принял контрастный душ и заварил себе крепкого до одеколонистого привкуса зелёного чая, чтобы взбодриться. Спать под одной крышей со шпионкой анти-Ордена он счёл занятием не просто легкомысленным, но откровенно опасным. Можно было бы, конечно, тупо избавиться от коварной ведьмы, но это сразу дало бы понять противникам, что их план провалился, и тогда следовало ожидать какой-нибудь очередной пакости. Гораздо грамотней было прикинуться бестолковкой, отпустить шпионку и отследить её контакты в надежде выйти на кураторов.

Остаток ночи Радек развлекался разработкой планов разгрома анти-Ордена и даже не заметил, как рассвело. Илса тоже так больше и не заснула, но вовсе не потому, что приставания хозяина пентхауса всколыхнули в её душе какие-то ответные чувства. Всё было гораздо прозаичнее. Когда действие «лекарства» прошло, она с кристальной ясностью осознала, что стала причиной смерти молодого парня. И неважно, что она этого вовсе не желала, это случилось, и теперь невольной убийце предстояло жить с чувством вины. Рассвет застал кающуюся грешницу в слезах и полной решимости расплатиться за совершённое преступление. Приведя себя в порядок после бессонной ночи и поблагодарив хозяина за гостеприимство, Илса отправилась сдаваться.

Первым делом она навестила место преступления, однако мёртвого тела не обнаружила. Девушка вернулась в общагу, где, как водится, всё обо всём знали, и выяснила, что ночью один из владельцев гаража обнаружил труп и вызвал полицию. Она уже было отправилась в ближайшее отделение, чтобы написать чистосердечное признание, однако по дороге ей пришла в голову одна простенькая мысль: а кто ей поверит. Парень умер от остановки сердца, никаких травм на его теле не было. Версия о том, что его могла напугать до смерти какая-то молоденькая пигалица, звучала откровенным бредом. Ну не сдавать же ментам Барни. Нет, об этом не могло быть и речи.

Через пару дней сарафанное радио общаги разнесло новые подробности о найденном в гаражах трупе. Оказывается, у погибшего парня был порок сердца. Его смерть была признана не криминальной, и дело благополучно закрыли. Илса ещё с неделю мучалась угрызениями совести, а потом её врождённая жизнерадостность начала брать верх над фрустрациями. Она даже смогла убедить себя в том, что вина за случившееся полностью лежит на жертве. А нечего было затевать гонку с преследованием, если у тебя проблемы со здоровьем. В общем, ломать свою жизнь из-за какого-то отморозка Илса сочла неправильным и снова с головой занырнула в суету будней, даже не подозревая, что расплата за грехи уже поджидает её за поворотом жизненного пути.

Глава 7

Шум прибоя едва доносился со стороны берега. Если бы ветер был чуть более резким, то шипение накатывающих на песчаный пляж волн вообще терялось бы в шелесте листьев. Тем не менее Вертер почему-то сразу ощутил на губах привкус морской соли и невольно подивился изощрённой фантазии создателя сего занимательного феномена. Эта самая фантазия была поистине неистощима. Каждый раз появляясь на острове Антона, Вертер обнаруживал какие-нибудь нововведения, которыми Создатель старался порадовать свою любимую Алису.

Чаще всего дело касалось только растительности, но случались и более масштабные инсталляции. Однажды, вместо открытого всем ветрам холма, дом Создателя вдруг оказался в окружении высоких живописных скал, с которых срывались звонкие струи водопадов. В другой раз остров вообще оторвался от поверхности океана и превратился в летящий по небу дирижабль. По тому, как менялся антураж Антонова жилища можно было с лёгкостью вычислить настроение хозяйки. Когда у Алисы было задумчивое настроение, сосны обступали их дом словно могучие стражи, и песня ветра в густых кронах создавала ощущение покоя и защищённости. А если у любимой женщины Создателя было радостно на душе, склон холма вдруг покрывался ковром из нарциссов или маргариток.

Вертер бросил рассеянный взгляд на холм и скептично хмыкнул. Похоже, этим вечером настроение Алисы было не столь однозначным, и Антону пришлось напрячь свою фантазию, чтобы внешний антураж ему соответствовал. Всё пространство, куда доставал взгляд, было покрыто зарослями дикой лаванды и своей раскраской напоминало вечернее небо. Со стороны веранды, на которой уже началось ритуальное чаепитие, доносились соблазнительные ароматы всевозможных специй, смешанные с пряным запахом дыма от тлеющих в самоваре сосновых шишек. Однако все эти домашние и уютные запахи были не способны заглушить совершенно убойный лавандовый дух, висевший над холмом словно облако иприта.

На вкус Вертера, это уже был явный перебор, но с местным ландшафтным дизайнером спорить было бесполезно. Как и любая творческая личность, Антон имел полное право заявить, что «он так видит», и обставить всё по-своему вкусу. Оставалось только надеяться на то, что настроение Алисы изменится, и лаванду отправят в утиль, а на её месте появятся какие-нибудь менее пахучие растения. Впрочем, скорей всего, на само́й веранде Создатель отрегулировал уровень лавандового духа до приемлемого уровня, так что стоило поскорее убраться с передовой и выйти из-под действия сего ароматического оружия.

Вполне ожидаемо припозднившихся гостей встретило ворчание гнома, который сам себя назначил распорядителем застолья. Остальные гости и хозяева привычно проигнорировали недовольство любителя ватрушек и радушно поприветствовали Вертера с Сабином. Естественно, самая жаркая встреча ожидала Защитника. Лика выпорхнула из-за стола и тут же оказалась в его объятьях. У Демиурга в мире Райдо не было пары, так что он просто молча пристроился рядом с братом и сходу влил в себя пол-литра чая, чтобы немного прийти в себя после приключений на Таласе.

Состав участников вечерних посиделок на острове Создателя не был постоянным. Временами случалось и так, что Антон с Алисой провожали очередной день в обществе одного лишь гнома. Однако сегодня случился аншлаг, до полного состава не хватало только Макса, который никак не мог откосить от участия в очередном бардовском концерте. По такому случаю Вертер решил, что Волк имеет не меньше прав пообщаться с гостями, чем тот же гном. Серая лохматая тень материализовалась за его спиной и тут же бросилась целоваться со своим Создателем. Только после того, как физиономия и кисти рук Антона были тщательно вылизаны, Волк сподобился поздороваться и с остальными участниками застолья. Получив свою порцию ласк и пирожков с мясом, серый снова вернулся к хозяину и пристроился у его ног.

– Вижу, вы уже успели поужинать,– заметил Сабин, оглядывая притихшую аудиторию,– так что аппетит мы вам не испортим.

– А есть чем? – Даня тут же навострил ушки в ожидании очередной серии саги об извечной борьбе Демиурга с Орденом.

– Божечки,– гном в притворном ужасе закатил глаза,– а я ужо решил, шо придётся отправляться на боковую без Сабиновых страшилок.

– Ты бы заткнулся, коротышка,– привычно и беззлобно цыкнул на Антошу Вертер. – Давай, Санни, не томи публику.

– Помните ту ловушку, в которую мы засадили Магистра Таласа? – Сабин обвёл унылым взглядом заинтригованную аудиторию. – Так вот, она исчезла вместе с Радвилой.

– В каком смысле исчезла? – нахмурился Зандер. – Ты хотел сказать, что кто-то её вскрыл?

– Санни сказал ровно то, что хотел,– поддержал приятеля Вертер. – Этот ваш мирок исчез без следа.

– Ну какие-то следы всё равно должны были остаться,– Даня самоуверенно ухмыльнулся, но тут же сник под мрачным взглядом Сабина.

– Если я правильно понимаю, эту ловушку создавали четверо Творцов,– Зандер вопросительно посмотрел на Антона,– значит, для того, чтобы её полостью уничтожить, потребовалось бы собрать вас всех вместе. Но ведь вы этого не делали, так?

– Не делали,– на автомате пробормотал Антон, явно думая о чём-то своём.

– Тоха, ты уснул, что ли? – возмутился Вертер. – Мы тут рассказываем о феноменальном инциденте, а ты витаешь в облаках. Вон, Санни вообще считает, что зачистить целый мир в ноль в принципе невозможно.

– Похоже, моему скрытному братишке что-то известно о такой возможности,– проницательно заметил Сабин.

– Верно,– Антон не стал дальше интриговать возбуждённую публику,– мне известно об одном таком случае. Правда, тогда Разрушитель уничтожил всего лишь портал Магистра, но это уже детали.

– Какой такой разрушитель? – ожидаемо встрял гном. – Уж не тот ли демон из преисподней, которым на Земле деток пужають?

– А я слышала о Разрушителе,– Кора осмелилась вставить свой комментарий. – Только их вроде бы должно быть двое. Один разрушает мир, а другой – защищает.

– Это же просто миф,– Даня беспечно махнул рукой, однако тут же озадаченно нахмурился. – Ты что, правда знал Разрушителя, учитель?

– Не только я, но и Лиса тоже,– Антон обнял удивлённую его репликой женщину и чмокнул её в щёчку. – Ты его вообще нянчила, милая. Помнишь?

– Это ты про Мартина? – догадалась Алиса. – Но ведь он умер совсем ещё мальчиком.

– Не умер, а погиб, спасая мир Земли от разрушения,– в голосе Антона прорезались торжественные нотки. – Мартин не справился со своими природными силами и создал разрыв в пространстве, который начал уничтожать реальность. Чтобы его закрыть, он пожертвовал собой.

– Так, что-то мы отвлеклись на частности,– оборвал цепочку воспоминаний Сабин. – Ангел, ты правда знал, что на Земле существует какое-то чудовище, способное уничтожать целые миры, и молчал?

– Марти вовсе не чудовище,– Алиса тут же бросилась на защиту своего воспитанника. – Он был очень хорошим послушным мальчиком.

– Да пофиг,– присоединился к обвинениям Сабина Вертер,– пусть будет хоть святым. Если этот Разрушитель способен стереть мир Творца словно ластиком, то он опасен.

– А разве такое бывает? – во взгляде Лики можно было без труда прочесть растерянность. – Вроде бы полностью уничтожить творение может только сам творец. Или нет?

– Похоже, ты никогда не слышала о магии хаоса, милая,– Антон снисходительно улыбнулся дочери, которая и впрямь была очень далека от Творцовских дел. Кроме Вертера, Лику вообще мало что по-настоящему волновало.

– Разве хаосом можно управлять? – озадаченно нахмурился Зандер. – Я всегда считал, что магия хаоса – это просто метафора.

– А как, по-твоему, я создаю сознания живых существ? – на губах Антона появилась снисходительная улыбочка. – Ты же не думаешь, что можно слепить полноценное сознание из осколков вибраций? Это тебе не лего. Нет, Зандер, я заставляю своё сознание сразу проявляться в виде конкретных вибрационных спектров. Так что хаосом точно можно управлять.

– Так-так, магия хаоса, значит,– мрачно процедил Сабин. – Я мог бы и сам догадаться, но мне даже в страшном сне не могло приснится, что Орден владеет таким абсолютным оружием.

– Про Орден ничего сказать не могу,– Антон задумчиво покачал головой,– а в случае с Мартином это был природный дар. Кстати, вовсе не факт, что мы имеем дело с реинкарнацией этого юноши, ведь была ещё и девочка. О её судьбе мне вообще ничего не известно.

– В данном случае это уже несущественные детали,– заметил Зандер. – Главное, что Разрушитель, какого бы пола он ни был, спелся с Орденом.

– Не знаю, как уж случилось, что такая могущественная сила оказалась в распоряжении этих паразитов, но мы не можем допустить, чтобы она бесконтрольно разгуливала на свободе,– в голосе Сабина послышалось неподдельное страдание, словно те самые паразиты покушались непосредственно на его тело. – Вер, тебе всё-таки придётся забросить все дела и заняться поисками этих подпольщиков,– Демиург умоляюще посмотрел на своего помощника.

– Да понял я уже,– огрызнулся Вертер. – Завтра же начнём с Кайденом шерстить развалины орденских крепостей.

– Так это,– внезапно вклинился в разговор гном. – Чёй-то я никак в толк не возьму, а пошто наш бравый Демиург не могёт отыскать кучку злодеев в собственном мире?

– Опять нарываешься, коротышка,– глаза Вертера сверкнули уже настоящей злостью.

– Постой, Вер, не кипешись,– одёрнул его Антон,– гном дело говорит. Ситуация с информированностью Демиурга совершенно ненормальная. Сотни боевиков – это же не мелочь какая-нибудь, чтобы их не заметить, даже если они упорно скрываются.

– От того, что мыши попрятались по щелям, они не перестали быть грызунами,– философски заметил Даня. – Значит, где-то время от времени должен пропадать сыр. Мыши, знаешь ли, не являются поклонниками лечебного голодания.

– Зришь в корень, мессия недоделанный,– Сабин даже не стал оправдываться. – В том-то и загвоздка, что пропажу сыра я обнаружить могу, а мышей нет.

– Может, ты просто не там ищешь? – предположила Лика. – Попробуй изменить место поиска.

– Место одно – инфополе мира Земли,– Антон неодобрительно покачал головой. – Вся инфа обо всех людях находится именно там. Никто не может избежать упоминания в этой базе данных.

– Я, конечно, не особо шарю в компах,– скептично скривился Вертер,– но разве базу данных нельзя подчистить или там доступ заблокировать?

– Как?! – Сабин буквально взорвался. – Эта база данных хранится в моём сознании, понимаешь?

– Ну не знаю,– в голосе Вертера послышалось откровенное сомнение в компетентности сего хвастливого повелителя. – На самом деле ты до фига чего не знаешь об этом мире, Санни. Скажешь не так? – язвительно поинтересовался он. – Ты ведь до сих пор так и не выяснил, что это за непрозрачные эгрегоры торчат в реальности посмертия. Про Орден я вообще молчу. Ты же о нём узнал вообще случайно. А какие ещё секреты от тебя скрыты?