Невостребованная личность

– Алёна поправляет у нас своё…– начала сливать информацию Катя.

– Ой, девочки, – сказала врач, – Вы бы поаккуратнее были, наши на днях девчонку приезжую нашли у горы, скандал невероятный. Задушили бедняжку. К нам она в морг поступила, страшное дело. Душили и отпускали, снова душили и снова отпускали, ещё и насиловали бедную. Приехали они семьёй отдохнуть к нам, мать, отец и две сестрички. Сёстры поехали к горам, на закате сфотографироваться, лошадок погладить все нарядные были. А по пути разругались. Младшая сестра в автобус успела сесть, а старшая всё себя фотографировала, стояла. А автобус-то последний. Родители пока узнали, пока машину нашли, уже за полночь время было. Приехали туда, а где её искать непонятно. Темно. Полицию вызвали, а наших то пока подняли, пока они раскачались! Приехали только под утро. Кинолога вызывали. Нашли! В лесу лежала, там после дождя размыло почву, и холм образовался с обрывом пологим. Родители на холме стояли, девочку высматривали, а она под холмом лежала. Да и к лучшему, что не родители нашли. Ох, ну жутко, конечно, хотела заснять себя на красивом фоне, теперь фотографии с красивым фоном у полиции на столе. Родителей жалко, на матери лица нет, а как сестре дальше жить непонятно.

– И сестра не видела никого? – спросила Катя.

– Сестра не помнит никого и ничего, вдвоём были они. Снова будут искать ветер в поле. А сейчас что, туристы едут и едут, ничего не боятся, по ночам шарахаются.

Катя слушала, открыв рот, это же сенсация! Это же тема для обсуждения. Моя персона по сравнению с этими новостями элементарно меркнет.

– Такой скандал, опять туристы, – сказала Катя.

– Да, историю точно не замнут. Если бы что с местной было, тогда решили бы, как обычно.

За этой «тёплой» беседой врач доехал до своей остановки, кинув на прощание «только никому». Да, конечно, «никому». Я прямо вижу, как Катерину распирает. А бабушка была права, здесь трепаться нельзя.

Мы приехали на юбилей. Описать Катин дом можно только одним словом – уныние. Серый, покосившийся забор, маленький деревянный дом, который просто кричал о ремонте. Всё поросло сорняком, но в окнах горел свет. Я смотрела на этот домик, и мне как-то стало стыдно! Наверно, курица и набор овощей, всё же, хороший подарок для юбиляра. Мы пошли по протоптанной тропинке прямиком в дом, на пороге стояла куча калош и раздолбанных кроссовок, глядите, званый вечер начался! Катя открыла дверь, и её встретила буря возгласов.

– Катюша приехала! – кричали родители.

Катя вошла в дом, держа клетку с подарком. Я поставила пакет рядом с ней и чуть наклонила голову в знак приветствия. Юбиляр очень доволен подарком и нашему появлению. Мать Екатерины обняла нас и посадила за накрытый стол: соленья, зелень, копчёная речная рыба, хлеб и звезда вечера самогон. Огромная бутылка самогона! Как я стяну такую бутыль? План провален?

Народу много, сидеть неудобно, душно, шумно спаси и сохрани. Все сидели плечом к плечу периодически, пинаясь локтями. Гости напивались со скоростью света, тост за то, тост за это. Всё бы ничего, но «мой» самогон кончался. Сама я не пила, откуда мне знать, из чего это делают. Местные же пьют всё, что горит! Обычному человеку такие эксперименты попросту опасны. Катя пила через раз, нам ведь надо возвращаться. Голова разболелась, хотелось сделать глоток свежего воздуха и размять кости.

– Мне надо в туалет, – сказала я Кате.

– Пойдём, мне тоже надо, – сказала поддатая курочка.

Мы вышли из дома, приятная прохлада осеннего вечера, тишина и свежий воздух, как мне не хотелось обратно. Туалет оказался бабкиного типа, «дырка в будке»! Интересно, никто из празднующих не нырнёт в эту прорубь под действием «моего» самогона? От этой мысли на лице расползлась улыбка. Катя заметила.

– Правда, тут хорошо, прям смеяться охота?

Да уж, лучше всех! Катя пошла в туалет второй. Я ждала, чуть отойдя от вонючего домишки, и с этого ракурса увидела его! На бельевой верёвке, закреплённые прищепками, развивались постиранные прозрачные пакеты! Прыть, с которой я пересекла огород сорняков, ни с чем не сравнить. Пакет был у меня в кармане!

По моему плану алкоголь должен был быть в бутылках! Утащу одну, никто не заметит. А здесь одна огромная бутыль. Самогон – это вещь сногсшибательная, во всех смыслах этого слова! Борьке-алкашу много не надо, достаточно на старые дрожжи налить пару капель и, надеюсь, он вырубится. На мой взгляд, дозы в полпакета должно хватить!

На улице уже темнело, Катя вышла из туалета задумчивой.

– Ты чего? – спросила я.

– Давай заночуем тут, я не хочу ехать через лес. Там маньяк, – сказала Катя.

– Кать, да какой маньяк, тут до остановки пять минут и до фермы от остановки пять минут. Нам надо вернуться. Маратовна обеим шею свернёт, если два дня дойку пропустим! Не видать мне зарплаты как своих ушей! – не хотелось спать в этой лачуге, ещё больше не хотелось попасть под гнев хозяйки козы.

– Нет, нет, нет, они поймут. Я отвечаю за тебя, меня послушают! Мы остаёмся! – Катя всё решила за двоих.

С одной стороны, больше шансов добыть самогон. С другой стороны, где здесь спать и как отреагирует фермер на неявку? Без Кати вернуться не вариант, да чего-то тоже страшновато одной, синяки прошли, ссадины зажили, и я стала гордой обладательницей миловидного личика.

Напарница пошла звонить на ферму, а я вернулась на юбилей. Застолье постепенно переходило в пьяные разговоры, бутылка обмельчала сантиметров на десять, такими темпами протянет час, не больше.

Вернувшаяся в дом Катя поторопилась обрадовать маму: «Мы ночуем!», юбиляр был в полусонном состоянии, и мама взяла управление праздником в свои руки. Женщина – опытная хозяйка! И наверняка это далеко не первая гулянка! Сперва она взяла бутыль самогона и незаметно унесла её на кухню.

– Дорогие гости, спасибо, что пришли! Всем спокойной ночи, – сказала она.

Те «дорогие гости», которые пришли со своими жёнами, были более или менее мобильны. Кто-то сам встал, кто-то использовал свою даму. Спящие гости на намёк не отреагировали и остались до утра. Мать отдала нам свою кровать и выделила раскладушку.

Спать мы долго не ложились. Катя с начала лета не видела маму. У них накопились темы для обсуждения, последние сплетни и, конечно же, историю из автобуса, которую «никому не надо рассказывать». Мать интересовалась лично жизнью дочери, но Катя съезжала с темы. Мне кажется, Катерина вообще не интересуется любовными делишками. Под их бубнёж я уснула с пустым пакетом в кармане. Очнувшись в четыре утра, я подумала: «вот ведь ирония, пора идти доить!».

Катя храпела, родные стены и вчерашняя гулянка притомили девицу. В доме тишина – это прекрасно.

Пакет в кармане, самогон на кухне. Пора!

В гостиной за столом так и спали мужики, они вообще живые? Как вчера упали, так и лежали, неважно… Пол предательски скрипит подо мной, весь дом ходит ходуном, но до заветной кухни я добралась. Бутылка с самогоном стоит у окна, на неё падает лунный свет. Кажется, будто она может исполнить все мои желания. Жидкости осталось пару сантиметров. Этого точно Борису будет мало! Остаётся надеяться, что, вкусив малого, его понесёт за добавкой. Пакет наготове, бутылка откупорена… Да какого чёрта самогон в такой огромной бутылке? Одной рукой держать пакет, а другой наливать никак не получится. Хорошо, мне нужна кружка. Пакет натяну на кружку и, всё! Несмотря на малые размеры кухни, она вся состоит из полочек. Дом, очевидно, против меня! Пол скрипит, полки, перекошенные от сырости и времени, открывались со скрежетом, ложки бренчали при открытии и закрытии выдвижных отсеков. А сейчас «уважаемые гости», вы прослушали симфонию на ложках в исполнении меня. Я начинала психовать, и вот она! Полка с чёртовыми кружками!

Хватаю первую кружку, поворачиваюсь к бутылке.

– Доброе утро, доченька! Проголодалась?

Свет зажёгся. Это мой крах.

Я стояла посередине кухни с пакетом в руке и с пустой кружкой у бутылки с самогоном. Мама услышала «симфонию» и пришла, пришла кормить голодную девочку. По-видимому, она не поняла мои намерения украсть самогон, да и наверно адекватные люди такого не делают. Милая женщина спокойно взяла чайник, забрала у меня украденный пакет и пустую кружку, дала взамен вафельку.

– Садись, сейчас покушаем.

Я села. Мама суетилась на кухне, приятно шипел на плите чайник, готовился завтрак.

– А у вас, случайно, нет интернета? – ну а вдруг, ну не может судьба быть так жестока со мной. Я же стараюсь!

– Зачем? – спросила она.

У меня похолодело всё, получается, есть?!

– Мне нужно посмотреть информацию, по… женскому здоровью, – соврала я.

– Да нет же, зачем он нам нужен? А что у тебя болит? – спросила она, уставившись на мой живот.

Душа, душа у меня болит, по-вашему, «безинтернетному» региону, подумала я.

– У меня ничего, девочка беременная одна просила информацию скачать, интернета-то нет на ферме, – шах и мат, и здесь выкрутилась, подумала я.

– Ирочка, что ли? – спросила мама.

«Какая ещё Ирочка? Чего ж ты пристала-то ко мне, вот делаешь завтрак, вот и делай. Ну и порода что она, что Катя, трындят без умолку. А вот и дочурка, легка на помине», Екатерина входит в кухню.

– Доброе утро, – сказала она и плюхнулась за стол.

«Что же ты, Катя, как мешок, ты же на ферме в это время как натянутая струна, вся такая энергичная да улыбчивая».

– Катюш, а как у Ирочки дела? Не приезжает больше, она уже вот-вот должна родить, – выуживала информацию мама.

– Умерла она, – сказала Катя необычным тоном.

– Ой да, точно, горе то какое, – сказала мама безэмоционально.

– Закрыли тему.

«Катя, ты что, умеешь злиться? Катерина, а ну, где твои фермерские ангелочки, в автобусе забыла?»

Я бесилась! Меня бесила Катя! Меня бесил этот дом! Бесили бабские разговоры! Бутылка эта огромная бесила! Да ну как я умудрилась застрять в этой глубокой заднице. За что мне это всё?

Завтрак прошёл под бубнёж девчонок, остатки гостей продолжали спать, а нам нужно выдвигаться в сторону фермы. Мы вышли из дома и остановились на пороге, Катя обняла родителей, я обниматься не полезла, просто чуть наклонила голову в знак благодарности за гостеприимство.

– Вот возьмите, гостинцы для Фёдора Ивановича и большой привет! Здоровья ему и его деткам, – сказала мама и протянула пакет.

Бутылки в пакете, конечно же, не оказалось. Сушёные грибы, банка варенья, банка ещё чего-то коричневого.

Катя вцепилась в пакет, мы попрощались с родителями и двинулись к остановке. Автобус пришёл быстро, пассажиров много, а главной темой стала «никому не говори» история. У каждого свой подозреваемый и мотивы, история наполнилась подробностями, скорее всего, придуманными. Екатерина нырнула в беседу с головой, а я подремала, прижавшись к окну.

Мы вошли в дом, Фёдор Иванович и Маратовна доедали обед, оба недобро посмотрели на нас.

– Явились, – сказала она.

– Добрый день! – ответила я с задором.

Несмотря на то что Фёдор Иванович согласовал нашу ночёвку, он был зол. А сегодня, между прочим, ровно неделя, как я здесь А сегодня, между прочим, должна состояться беседа о моей зарплате. А сегодня, между прочим, не самое подходящее настроение обсуждать, сколько Фёдор Иваныч должен мне платить! Наверное, во избежание увольнения, разговор стоит перенести.

Фермер выдал Кате список дел. Они с «Косынкой» выполнили наши утренние дела, теперь мы должны помочь им. Ну здесь не спорю, это честно! Весь оставшийся день, мы с моей подругой корячились на ферме. Борис маячил у тракторов, трезвый как стекло. Судя по трёхэтажному мату, он никак не мог понять, что сломалось в многотонной машине. Я наблюдала за ним как охотник за жертвой. Его консультировал по телефону какой-то Закир, но все предложенные товарищем варианты, не помогали завести трактор.

– Не может это быть стартер, ДА ОН НОВЫЙ ГОВОРЮ ТЕБЕ! – Борис кричал то ли на друга, то ли на трактор, но так машина всё равно не заработает, – телефон сел, тварь такая, перезвоню! Да понял я! Перезвоню!

Смачно харкнув рядом с колесом неисправной техники, он отправился в сторону коровника. Варианта два: первый – Борис ставит телефон на зарядку и остаётся с ним, выискивая в интернете варианты неисправности, второй – оставляет сотовый заряжаться, а сам возвращается к трактору. К моей великой радости, история пошла по второму варианту, пора переходить в атаку. Борис, весь в своих мыслях, рассержено шагал обратно с каким-то новым инструментом, прихваченным в сарае.

Нам доверили собрать старую мульчу с грядок. Не знаю зачем! Но надо, значит, надо, таскали мы её сперва вёдрами, потом мешками. Поскольку, Иваныч терпеть не может, когда оборудование валяется по территории. У меня появился отличный предлог, чтобы ретироваться.

– Кать, пойду ведра отнесу, – сказала я, – не хочу снова попасть под раздачу.

– Давай, – ответила Катя, – захвати водички на обратном пути.

Кате было не очень после отцовского самогона, ей бы полежать немного, а не торчать вниз головой.

 Коровник в двух шагах от сарая, времени в обрез, Боря не будет дожидаться полной зарядки, у меня от силы десять – пятнадцать минут. Влетаю в коровник, залезаю на второй этаж, хватаю телефон. Устройство просит графический ключ. Эх! Борис, ты же такой умный, а здесь такой пустяк. Я выключила подсветку телефона, приподняла его на уровень глаз и поймала на экран свет от ламп коровника. Грязные ручонки Бориса оставили чёткий путь графического ключа, повторив узор, телефон разблокировался. Мне воздалось за все мучения!

Что дальше то? Браузер не грузится. Почему не грузится? Он же здесь постоянно уединяется, значит, с интернетом должно быть нормально? Я посмотрела в настройках, отключён интернет, пытаюсь подключить, а он не подключается! Так пробовала и эдак, связь есть, горит три палочки.

И здесь до меня доходит страшное, я открываю галерею телефона и нахожу целый рой картинок.

– ТЫ СЕРЬЁЗНО?! – от негодования я произнесла это вслух, чем вызвала обсуждение среди коров.

У него нет интернета! По крайней мере, хорошего и постоянного доступа к нему. Он качает себе всё это и радуется, сидит. Среди фотографий просто девушки, заснятые на фоне природы, мои с Катей фотки в полусогнутом виде и изображения в стиле ню, скажем так… Видеофайлы соответствующего содержания тоже в галерее, чёртов извращенец, бесполезный чёртов извращенец! Я положила телефон на место, полное разочарование.

Такая интересная штука – память. Я забыла кто я. Забыла, кто моя семья! Забыла про друзей, работу. Не помню квартиру или дом, где живу. Я не испытываю чувство тоски по всем этим вещам! А вот по интернету тоскую и жду с ним встречи. Как это работает?

Я вернулась к Кате, совершенно забыв про воду.

– Ты чего так долго? Где пропала.

– В стране несбывшихся надежд.

– Чего?

– Ничего, давай доделаем уже…

Глава 6. Не в деньгах счастье.

Пахали мы всю следующую неделю как кони, то одно, то другое. С Иванычем поговорить вариантов нет, поросята подхватили какой-то вирус, а это серьёзный удар по бюджету семьи. Фермер снабжает мясом турбазу, рынок, конюшню и мясные лавки в районе, потеря свиней – это трагедия. К нам приезжал ветеринарный врач, они с Фёдором Иванычем долго искали варианты, но вариантов не было. Поголовью вынесен смертный приговор. Хозяин подавлен, Маратовна искрит от минимальных косяков, ферма как на иголках.

Спустя пару дней после утилизации поголовья и очистки свинарника, нам должны привезти новых поросят. Казалось бы, буря утихла и можно общаться! На очередном «семейном» обеде, набравшись смелости, я начала.

– Фёдор Иванович, я уже тут три недели и у меня закончились сбережения, и испытательный срок прошёл давно.

– А на что ты их потратила, свои сбережения-то? – спросил он.

Вопрос поставил меня в тупик. Что это вообще за вопросики такие. «Тебя как должно волновать, на что я трачу? Нормально вообще такие вопросы задавать человеку? В конце концов, я тут, блин, работаю!».

– Мне нужно понимать, на какую сумму могу рассчитывать, – сказала ему прямо в глаза, – Я работаю с утра до вечера, как все тут, и рассчитываю на вознаграждение!

Он перестал есть, а это плохой знак, очень плохой знак.

– Послушай меня, Алёна! Ты грянула к нам как гром с ясного неба! Мы приютили тебя! Кормим и поим! Мы обучили тебя фермерству, а это дорогого стоит! Мы приняли тебя в семью, несмотря ни на что! Сейчас тяжёлый период для фермы, а ты… смеешь просить деньги, – сказал он мне прямо в глаза.

«Смею просить», «приняли, несмотря ни на что», серьёзно? Навыка сдерживать свои эмоции недостаточно на такую выходку…

– Я пашу здесь у вас как негр на плантации, и ради чего? Мне деньги нужны, а не семья, – сказала я.

– Своей работой ты и на булку хлеба не наработала, тунеядка. Где Алёна? А Алёна в доме, Алёна обед приготовила? Нет, Алёна пол дня картошку чистит…

– Я нормально работаю! – сделала я попытку вклиниться в монолог к Маратовне, за что мгновенно получила пинок от  Кати под столом. Но жена фермера и вида не подола.

– Где Алёна? А Алёна в сепаратной спит, Алёна полы помыла? Помыла, только где видно, а под кроватями сами мойте… ещё непонятно кто заразу к свиньям принёс! – включилась Маратовна.

– Вы их своим змеиным ядом потравили, – огрызнулась я.

– Алёна, прекрати! – как-то тихо произнёс фермер.

– Ты как смеешь рот свой открывать в таком тоне! – шарахнула по столу хозяйка, – Ты кто? Ничтожество безродное! ПОШЛА ВОН ИЗ МОЕГО ДОМА!

– Так, девочки, ну-ка… – начал фермер.

– Знаете, что? Нормальные фермеры как сыр в масле должны жить, а вы неудачники! Всего доброго! – я вскочила из-за стола, стул с грохотом упал на пол.

 «Да горите вы синим пламенем, и ферма ваша, и Катюша Ваша блаженная. Надоело, какого чёрта?! Даже в колхозе людям платили». Влетаю в нашу с Катей комнату собрать манатки, а потом понимаю, ничего моего здесь почти нет. Переоделась в вещи, подаренные мне бабкой, и двинулась к выходу.

Катя, стоявшая в коридоре, схватила меня за руку:

– Иди извинись, ты не права! – взмолилась она.

– Я не буду работать бесплатно! Отойди.

Вырвав руку, я пронеслась по гостиной, краем глаза заметив, хозяева так и сидят за столом. Где-то, глубоко-глубоко в душе, была надежда, что окликнут или как-то сгладят, но нет. С грохотом закрыв входную дверь, я осталась один на один с осенью. И вот «хозяйка своей судьбы» стоит в бабкиных сапогах, старом тулупе и суммой, которой едва хватит на два билета на автобус.

Усугубив своё положение на максимум из-за несдержанности, я гордо шла к остановке. В голове вертелась успокаивающая мысль «закрылась одна дверь, откроется другая». Но работает ли этот принцип на самом деле? Сейчас поеду на турбазу просить работу. Затем на конюшню умолять о ней! Возможно, подвернётся какая-то халтурка. Помимо работы, придётся искать кров «ну что Алёнка, отстояла свою честь? А говорила тебе бабка, заткнись и сиди тихо». Из «знающей свои права» и «не лезущей за словом в карман» я превратилась в рыдающую бездомную нищебродку.

Автобуса не было долго, расписания я не знала и начала волноваться, вдруг до завтра их уже не будет. Пока ждала, успела остыть, может вернуться и извиниться? Ну и извинюсь, что дальше? И, вообще-то, я не права только в подаче своей мысли, а по сути, любая работа должна оплачиваться, я не его родня, чтобы пахать за спасибо, силы, потраченные мной на полях, превышают стоимость простенькой еды и проживания в тесной пристройке к дому с напарницей. Фермер знает о моих проблемах со здоровьем, логично, что мне нужны деньги, но платить не хочет, ну и пусть работает сам вместе со своей зазнобой.

К остановке подъехала машина, я напряглась, в открывшемся окне показалось удивлённое лицо Ларисы.

– Ты чего здесь сидишь? – спросила она.

– Меня уволили, – сказала я, ну по правде, так оно и есть.

– И куда тебе надо? – крикнул Артём с водительского сидения.

– На турбазу.

Артём махнул рукой, приглашая в машину. Мы с ними особо-то и не пересекались на ферме. Они вообще не обязаны были мне, могли проехать мимо, да и всё. Но я уже поняла, в маленьких городках свои законы и «своих не бросаем» – это их девиз!

– Ну… и что случилось? – спросила Лариса, сев ко мне вполоборота.

– Хозяин не хочет мне платить, – всю суть нашей беседы я не хотела говорить.

– Иваныч ещё тот скряга, но дела действительно идут неважно! На пятки наступают конкуренты из агрохолдингов. У Фёдора нет ни рекламы, ни связей в других регионах, это здесь он барон, а чуть ближе к крупным городам его товар никому не нужен. То, что мы реализовываем на рынке, не окупает даже солярку. Нервишки у хозяев шалят, прошлой весной телята, о лете вообще молчу, сейчас свиньи, – Лариса говорила это то ли мне, то ли мысли вслух.

– Они телят теряли?

– Да, напортачили чёта, то ли лекарства перепутали, то ли чё, коровы в тот же день отелились раньше времени, типа выкидыш… Иваныч тогда Катюху уволить хотел, да куда её выгонишь…– пояснил Артём.

– Плохо дело, если до свиней было трудно, то сейчас вообще караул, – поддержала Лариса, – получается, семейное дело летит в трубу! Денег нет, дети разъехались и плевать хотели на желания родителей, ещё вот и тебя уволили, потрясающе.

– А вы не знаете, кто-то сотрудников может быть ищет? – спросила я.

– Здесь кумекать надо. Просто так разве что на разовую работу, и то… разовая работа у Иваныча и бывает, – сказал Артём.

Мы остановились на ярко освещённой парковке посреди леса.

– Возьми, – сказала Лариса и протянула визитку, зажатую между наманикюренными пальцами, – если будет совсем тяжко, звони.

– Спасибо большое, – поблагодарила я и вышла.

Помощь пришла откуда не ждали, доехала куда надо и даже осталась сумма на две автобусные поездки.

Турбаза представляет собой россыпь небольших деревянных домиков на берегу озера, здесь обустроено место для рыбалки, оборудованы мангалы, гамаки, пирс, моторная лодка и всё это окружено лесом, место очень пользуется спросом. Основное здание стоит ближе к дороге, это одноэтажный деревянный дом с панорамными окнами. Войдя внутрь, ощущаешь тепло и уют этого места. Горит камин, пахнет кофе и едой. За столом администратора стоит парень и заигрывает с официанткой из кафе-столовой. Я испытывала дискомфорт от своего внешнего вида, тулуп пах фермой, сапоги в грязи по щиколотку, а здесь все такие нарядные, чистые. Нет, мне тут не место. Я остановилась на полпути к стойке регистрации, развернулась и встала как вкопанная.

Справа от входной двери в уютной нише стоял компьютер, на мониторе горела заветная строка GOOGLE.

План созрел моментально. Я развернулась обратно и пошла к парню.

– Добрый вечер! Я к вам по срочной просьбе Фёдора Ивановича, можно переговорить с руководителем? – вывалила я информацию на администратора.

– Может, я могу помочь? – парень напрягся, никто не любит дёргать начальство.

– Ну здесь дело жизни и смерти! На ферме, как вы наверняка слышали, проблемы со свиньями и на днях нам должны привезти новых поросят, мы готовимся к их приезду, но Фёдор Иванович боится повторения истории и хочет усовершенствовать свинарник. Нам срочно нужна информация о современных методах и профилактических мерах по предотвращению инфекций, – ай да я, ай да молодец.

–И? – сказал паренёк, сдаётся мне, он не особо понял.

– На ферме нет интернета, когда починят непонятно, Фёдор Иванович сказал, что на турбазе мне точно помогут, вам-то без свинины тоже туго, – завернула я.

– Да уж, шашлыков нет уже неделю.

– Позовите, пожалуйста, руководителя, – настаивала я и надеялась, что этого он не сделает!

– Директора нет, да идите так, сядьте только за второй компьютер, чтоб вас не видно было, – сказал паренёк и продолжил беседовать с барышней.

Это была победа, впервые с лета что-то получилось, и у меня по-прежнему было на два билета на автобус.

Глава 7. Невостребованная личность.

Стянув тулуп и сапоги, удобно разместившись перед компьютером, я не знала, с чего начать, интернет появился так внезапно. В моей фантазии как-то проще. Нахожу интернет и хоп, сразу узнаю ответы на свои вопросы. На деле всё не так.

Первым делом надо посмотреть списки без вести пропавших этого региона начиная с лета. Список небольшой и с фотографиями, проверка не заняла много времени, к сожалению, себя там не нашла. «Это было ожидаемо», – мысленно подбодрила я себя, скорее всего, меня привезли сюда, надо искать более широко. Из запроса в поисковике убрала регион и обомлела. Перечень без вести пропавших составил семьсот страниц! Кроме того, многие люди без фотографий. Почему-то никто не додумался сделать фильтр по полу, по примерному возрасту, ну или как-то ещё. Перелопатить список невозможно! «Да твою мать! ОН НЕОБЪЯТНЫЙ», – кричала паникёрша в моей голове. Парень со стойки не уточнял, сколько у меня есть времени, кое-как сориентировавшись, я начала перелистывать мужчин, стариков, детей и не свою национальность. Работа пошла, не могу сказать, что быстро, но пошла.