Окопник

Там и был конфликт с комдивом, тот требовал большую часть бронемашин передать в другие полки, пушки, усиление. А с какой стати? Я добыл, идите тоже добывайте. Наглые какие, отдай им. Костьми лёг, но ничего не передал. Тот запомнил, полк кидали на самые такие тяжёлые участки, и бил я немцев и в хвост, и в гриву, потери несли те немалые. К Ржеву так выйти и не могли, месяц топтались. Но и мой полк постепенно стачивался. И вот была возможность, подставил меня комдив. Я знал о подставе и в охотку пошёл на это, так что суд, и вот уже два месяца, а было начало ноября сорок первого года, нахожусь в лагере под Архангельском.

Подстава была не самой простой. Задача выбить немцев с высоты. Вот не понимаю это, немцы наступают, так бей их в обороне и из засад, а тут сами контратакуем окопавшегося противника. Пока такие идиоты, как мой комдив командуют, так и будем отступать. Я не раз так высказывался в штабе своего полка, встречая понимание у многих командиров. Те тоже не дураки и глаза имели. Устав нужно переписывать, и этим занимались в Генштабе, но пока воевали по-старому. Впрочем, я обещал на него наплевать, и выполнил, воевал не по уставу.

Вообще, комдив решил снять меня с командования как не справившегося с заданием. Я у него как бельмо на глазу. Да, тот и другой способ пытался провернуть, перевести меня в другую дивизию, даже с повышением, но на него сверху рявкнули, мол, Романов на своём месте, пусть воюет, у него это хорошо получается. Там такое отслеживали. План у комдива такой был – дать невыполнимое задние и снять с командования. А взять эту высоту моими силами, атакуя из заболоченной низины, где танки застрянут и станут отличной мишенью для пушек противника, невозможно. Я решил так, отказываюсь выполнять преступный приказ. Если тот настоит, пообещаю, если полк погибнет, пристрелить комдива. А тот вывернул по-своему. Как я отказался пускать на убой свою часть, меня арестовали, наставив автоматы, бойцы комендантского взвода, с комдивом прибыли, и под замок. Комдив сам командовал. Потери сумасшедшие, разведчик вёл запись, потом просмотрел, по сути полка не стало. Суд признал виновным меня, за большие потери полка и невыполнение задания.

Как так? А вот так. Можно умеючи. По этапу прибыл на зону и вот до сих пор в этом лагере нахожусь. Причём я в отрицалове, отказываюсь выполнять работу, и вообще что-то делать. А мне отказали от пайка, месяц уже не кормят, на своём вполне благополучно живу. У меня две армейские полевые кухни, котлы чуть опустошены, но запасов хватает, на год спокойно хватит, когда надо, пополняю запас в котелках. Тут в лагере лесоповал и большая слесарная мастерская, ящики сбивают оружейные и для снарядов. Я не виновен, поэтому и в отрицалове. Похоже, начальник лагеря хорошо меня изучил, уже через минуту конвойные пришли, пришлось идти с ними. Нарды незаметно прибрал. Это мои. Понятно, что начальнику лагеря мои действия не нравились, пример, так и другие работать не будут, а у него план горит, вот и пытался на меня повлиять, включая силовую поддержку из зеков. Лагерь обычный, не для командиров, хотя нашего армейского брата тут хватало, тут много уголовной шушеры, и те за дополнительную пайку пойдут на многое. После того как исчезло двадцать семь зеков из тех, что на меня нападали, просто избить и даже опустить хотели, тот как-то присмирел, больше не трогали. Среди пропавших и опер был, да двое бойцов из охраны. Я свою жизнь защищал, мертвы они все и в хранилище, там большое наполовину опустошено. Полку много что требовалось. Надо будет пополнить, но когда это ещё будет? Десять лет получил строгого режима.

– Что тебе? – спросил я, заходя в кабинет майора, начальника лагеря.

– Романов, прояви уважение к своему начальству! – возмутился тот.

– Иди нах, – по-простому ответил я, без разрешения садясь на стул.

Я нарывался, хочу грохнуть его, то есть в хранилище отправить. Сейчас тот конвой вызовет и прикажет намять мне бока, поучить вежливости, это и станет причиной ответных действий, однако тот меня даже расстроил. Майор скривился и сказал:

– Приказ пришёл по инстанции, всё, что ты говорил о своей невиновности, видимо, правда. Сняли с тебя обвинения. Приказ отбыть обратно, в Москву. Вот справка об освобождении, сам в канцелярии получил. А теперь пошёл вон. Конвой!

Меня вывели за территорию, вещмешок мой принесли, там мои вещи, в основном рыльно-мыльные. Вот и вытолкнули за территорию. Не сказать, что я рад, но и не расстроен. У меня четыре красивых девушки, с которыми я любился всё свободное время, а так как я в отрицалове, у меня его немало, найти на территории свободное место, где нет чужих глаз, несложно, это охраняемую территорию покинуть проблемно, но не для меня. Так что находил места, где развлекался с девчатами, и проблем с сексом у меня не было. Да я даже с ними в местную баню ходил, ночами понятно, когда там никого нет. Сам капсулу посещал, довёл наконец тело под Романова, с ним самим также общался, много нового узнал. Внешне на него похож, чем сильно того шокировал, внутренне мне всё так же двадцать лет.

Однако и оставаться я тоже не желал, быстрым шагом по укатанной санями и машинами дороге, тут сугробы уже в полметра высотой, хотя всего двенадцатое ноября, я уходил прочь. Тут до железнодорожной станции километров семь, быстро дойду. Впрочем, она меня не интересовала, на самолёте улечу. В пути переодевшись, овечий полушубок, шапка-ушанка, тут уже минус тридцать, ветер сильный, в лёгкой телогрейке замерзал, холода такие, деревья трещали. Ну и лыжи на ноги. Километров на пять отбежал от окраин зоны по лесу, встал на берегу реки, как взлётная полоса для связного «мессера», то что надо. Разведчика выпустил, ремонтный дрон очистил место и установил блин единственного у меня полкового миномёта, да и мин всего двадцать. Боевой дрон охранял. Дальше навёл прицел, вроде точно, опыт личный уже есть, разведчик в небе, цель – здание администрации зоны. За попытку моего убийства и унижения, опустить хотели, мстить нужно всегда. И вот ремонтный дрон опустил в трубу первую мину, на что я сказал недавно прицепившуюся присказку:

– Начинаем, помолясь.

Разрыв встал в ста метрах от здания, но на территории зоны. Это пристрелочный выстрел. Почти накрытие. Глаз-алмаз. Плита села крепче, я чуть подкрутил штурвальчик прицела, и следующая мина рванула прямо у стены здания, снеся десяток бойцов охраны, что выскочили на шум. Следующие восемь мин уложил точно в здание. Три первые разнесли крышу, а остальные уничтожили здание, раскидав брёвна сруба, там пожары стояли. Больше не надо, для ответки вполне достаточно. Убрав миномёт и дронов, разведчика тоже спустил, я сбежал с косогора на лёд реки, достал «мессер», скинул полушубок, в кабине в нём будет некомфортно, забрался на место пилота, закрыв колпак. Движок сразу схватился, горячий, и взлетел. Лёд позволял, вполне ровный, даже особо не трясло. И сильно не поднимаясь, потянул в сторону Москвы. Ну сама столица меня пока не интересовала, буду там по скорости поезда. Идёт больше суток, почти двое, вот через двое суток и посещу Москву. А пока меня тылы немцев интересовали, хранилища почти пустые. Ну по половине содержимого есть и всё. До Москвы около тысячи километров, как раз дальность этого связного самолёта, заправлюсь и дальше к немцам.

Пока машина тянула на высоте метров двести, на юг, я откусил кусок от молодого огурца, с хрустом жуя его. А сделал я запас свежих овощей до ареста, вот и прикидывал. Моя такая пассивность при аресте была вызвана тем, что мной органы госбезопасности заинтересовались. Вы думаете, кто комдиву позволил бы вот так полк погубить? Хотя да, тут так и воюют, чем больше своих потерь, тем выше награда. Комиссар моего полка тоже язык в задницу сунул, его предупредили, запретив вмешиваться. Всё с их разрешения, то-то полковник такой радостью воспылал. И все ожидали, что я отреагирую и не дам уничтожить свою часть, там одни тылы остались, боевые подразделения легли в бессмысленных атаках. А я спокойно ожидал, что дальше будет, чем сильно разочаровал, от меня другого ждали.

За две недели до ареста заметил слежку, дальше разведчик отлично помогал отслеживать, и я их планы более-менее знал. Когда на зону прибыл, тут только опер мной активно интересовался, гомосек. Видимо, приказ сверху, физические увечья хотел нанести при допросе, вот его с помощниками в хранилище и отправил. Кстати, надо ещё избавиться от тел. Пусть там две трети живые, но это ничего не изменит, для меня это трупы, уничтожу всё равно, они мной списаны, просто руки не дошли до них. А их искали, ох как их искали, следователи из Архангельска приезжали, меня допрашивали, но я делал непонимающий вид. А я тут причём? Я не в курсе дел, это не ко мне. А так на зоне меня начали бояться. И правильно делали. Главное отстали, одно это уже радует.

Интерес спецслужб меня конечно расстроил, да, засветился я, но иначе бы полк из окружения не вывел. Да и потом, пока бил немцев, применял не раз технику из Содружества. В основном разведчик, почему и контролировал всё в зоне работы полка, но пару раз и боевиками, ночами, когда тяжело было, прореживал немчуру. Старался не засветиться, однако не получилось, как видите. Думаю, я ещё долго под присмотром буду, а менять личину Романова я не хотел, звание и награды честно выслужил, меня всё устраивало, да и девчата уже привыкли ко мне. В общем, решил в личине Романова до конца войны, а как выйдет, увидим. Вот об этом я и размышлял пока летел. Погода не ахти, один раз в снежную пургу попал, но выше не поднимался, обледенение получу, рухну ещё. И так лёд начал нарастать, я с опаской на крылья поглядывал, но пока тянул. На подлёте к Москве сел на лёд реки, тут снега уже не так много, как на севере, но полосами в оврагах был. Лёд уже встал, пусть тоньше чем на севере, но я смог сесть, хрустя им. Не провалился, выдержал. Дальше быстрая заправка, ремонтный дрон работал, не в первый раз, знал, что делать. После этого прибрался после себя, и снова взлетел. Столица по левому борту осталась, летел я к Ржеву по прямой, хочу найти свою дивизию. А точнее комдива. Ответку нужно кидать всегда, думаете, я о нём забыл? Решил на собственных кишках повесить, вот и сделаю.

Добрался до места, пришлось на луг садиться, лёд хрупкий на выбранной речке был, выслал разведчика, пять часов потратил, а дивизии тут нет. Выкрал особиста из штаба Двадцать второй армии, он, как привлечённый сотрудник, участвовал в моём аресте и в попытке вывести меня из себя, раскрыться. Ломал жёстко, я его давно списал, вот и узнал, что дивизия месяц назад сгинула в котле под Ржевом, но комдив там новый, старого успели отозвать в Москву, и что с ним дальше, этот особист не знал. Это хорошо, живой. Я сам приговор в исполнение привести хочу. Ничего, ещё найду его.

Пока же, обслужив и заправив «мессер», полетел к немцам в тыл, на «Шторьхе», в данной ситуации он получше будет. Искал я ремонтные роты, там немцы помимо своей бронетехники и бывшую нашу чинили, ну и пункты сбора советской трофейной техники искал и посещал. Только найти там что-то стоящее уже сложно, всё, что целое, немцы сами в дело пускали, малюя большие кресты, а побитую технику мне самому не надо. Впрочем, я изменил решение, на пунктах сбора техники машины наши тактические обозначения имеют, а в тех ремротах, что нашёл, уже перекрашены под немецкие бронемашины. У меня ремонтный дрон есть, он восстановит, а запчасти набрал в двух найденных ремонтных ротах, к слову, уничтожив потом личный состав. К моменту, когда вернулся к столице, у меня хранилище полное было, там находилось два КВ-2, один КВ-1, три Т-34, Т-50, с трудом, но нашёл Т-40, и девять БА-10, из них семь модернизированные. Всё на ходу, полный боезапас, баки тоже, сделал запас снарядов и топлива. Автотехники мало взял. Один ЗИС-5, радийная штабная машина в виде автобуса, обычный автобус, крытая полуторка, и «эмка» в вездеходной комплектации. Причём, «эмка» и раньше была. Из артиллерии всего шесть орудий, повезло найти на пункте сбора пять пушек УСВ, немцы их ещё не приставили к делу, а они на это легко идут, скорее всего, свежие трофеи, и одна противотанковая в пятьдесят семь миллиметров. Без средств буксировки взял, даже снарядов нет. Разве что те, что от «тридцатьчетвёрок» подойдут. Просто запас. Из зениток пять счетверённых максимов, да два ДШК. Ещё набрал пять полковых миномётов, но и всё. Хранилище полное, пора к Москве лететь было.

Добирался на «Шторьхе», даже без дополнительной посадки на дозаправку, одной заправки захватило, пусть и на пределе дальности. Сел на окраине, до города едва десять километров, на лёд лесного озера. Со стороны Ржева прилетел. Обслужив, заправив и убрав самолёт, я ушёл в лес, тут достал в удобном месте свою единственную «эмку», ремонтного дрона и запчасти, снятые с разбитого легкового «мерседеса». В «эмках» нет печек отопления, ну вот не ставят. Некоторые ушлые шофёры ставят вентиляторы, прорезают отверстие, и тепло от мотора гоняют, но это несильно помогает, нужна именно печка, вот с «мерседеса», найденного в ремроте, и снял её. Дальше технический сканер дрона просветил машину, я накидал схему установки, где врезаться в шланги, а подключать буду к системе радиатора, горячую воду через печку гонять, та медная, тепло даст. Правда, насос мощнее надо, но и он есть, поставлю. Место установки тоже определил, и в ручном режиме дрон начал работать. Тут только в ручном. До рассвета часа два, уже пятнадцатое ноября, вот и займусь делом. А так я находился в зимней утеплённой палатке, горел огонь в буржуйке, вполне тепло. Я лежал на койке и работал с планшетом, модернизация машины шла рядом, метрах в двух от палатки. Да, боевой дрон нас охранял. Вот разведчика не поднимал, пурга началась. Видимо, одна из первых, снега в лесу было мало. Двадцать минут – и закончил. Машину завёл, залив воды в радиатор, и пока двигатель прогревался, печка работала, вентилятор у неё в двух режимах, включил пока нижний, пусть салон прогревается. Я же пока достал КВ-2 и мелкие недоделки стал доделывать. Почти всю технику так и пропустил.

А в «эмке» тепло, в верхней одежде уже жарко. Полчаса тарахтела, салон действительно прогрелся. Я ещё воздуховоды пустил на ветровое стекло и на боковые, чтобы не замерзали, да и на ноги тоже. Из пластика мне их дрон отлил, тот такое мог сделать, универсал, напомню. Мне всё понравилось. Дальше добежал на лыжах до опушки, там к дороге, вокруг никого, да и снегопад ещё шёл, достал «эмку» и на ней покатил в город. Ну я это погорячился, немцы на подходе, всё перекрыто, три километра проехал и пост. Пришлось машину на лыжи менять и по полю в обход, так и попал в столицу. Снегопад скрыл проникновение. Там уже на трамвае доехал с одной пересадкой до здания Автобронетанкового управления.

Дежурный, в звании капитана, морщился, разглядывая меня, а от меня ещё и попахивало, но справку взял и стал изучать, после чего сказал:

– А это не к нам, вам сначала в комендатуру нужно.

Меня это удивило, но, молча кивнув, забрал справку и покинул здание. В комендатуру так в комендатуру. А капитан прав оказался, когда добрался до комендачей, меня через три отдела провели, пока не выдали направление в действующую часть. Покинул здание, когда время уже три часа дня было. Долго тянули, но выпустили. Я всех радовал своими «ароматами», но это их не поторопило. Да, я мог помыться, но для того и не мылся, бывший сиделец, что вы хотите? Самое интересное, решение суда не отменили, как оказалось, а изменили. Это две большие разницы. Звание и награды не вернули, просто десять лет на зоне отменили, вот и всё. Зачем всё это провернули, без понятия, меня и на зоне всё устраивало, хотя майор, покойный, как я надеюсь, хотел меня по этапу на другую зону перевести, пусть там начальник лагеря порадуется, с него хватило, да вот не успел, раньше освободили.

Получается, я теперь просто красноармеец. Рад ли я? Честно говоря, расстроило, но ладно, так даже интереснее. Справку об освобождении забрали, но красноармейскую книжицу не выдали, это в части сделают, выдали другую справку и направление в действующую армию. Более того, я знаю куда попаду, в направлении это было. Комендачи, у них такой отдел есть, по подразделениям распределяют излечившихся бойцов и командиров из госпиталей, и меня сразу через этот отдел пропустили. Он и направил на Западный фронт, Девятнадцатая армия, триста шестнадцатая стрелковая дивизия РККА. Кем именно не указано, видимо, на месте определят. Сутки на дорогу дали, тут рядом бои идут, меньше двухсот километров будет.

В общем, пожав плечами, в стрелки так в стрелки, в окопе посижу, новый опыт, а пока поспешил в баню. И то, что там вдруг женский день, не страшно, заплатил – и провели в отдельный малый зал, там намылся, одежду в стирку, у меня потрёпанная гражданская одежда была, не совсем по размеру, выдали со склада лагеря. Я ничего не менял, решил, что это излишне. Армия всем обеспечит, ещё не тратил своё. Тем более я уверен, что под наблюдением буду, и так мелочно подставляться не хочу. Обязаны всем обеспечить, вот и пусть обеспечивают. Пока в парилке лежал, одежду постирали и горячим утюгом высушили, заодно погладили. А так ничего одежда, ботинки сбитые на шнуровке. После бани, два часа там провёл, хорошо себя чистым ощущать.

Я направился к складам, там должны быть машины нужной дивизии, мне так комендачи объяснили, а тут приметил столовую, народу не так и много, хотя хватало, все столики заняли. Зашёл, оказалось, по талонам идут блюда, ввели пару дней как. Ничего, двойную цену дал и получил рыбный суп, винегрет, кашу рисовую и компот и спокойно себе поел. Три кусочка хлеба было. М-да, я лучше готовлю, тут видно, как экономили на блюдах. А уже дальше к складам, насчёт того, что сюда тыловики прибывают, комендачи правы оказались, а вот насчёт машин – это я поспешил, обоз был санный, туда всё и грузили. Кстати, старший обоза и меня решил припахать, я прямо спросил, числюсь ли за его дивизией? Не числюсь. Вот и пусть идёт по своим делам. Так что в погрузке я не участвовал, на меня где сядешь, там и слезешь. Да и откровенно лень было, после бани расслабился, ещё тут тяжёлые ящики я не таскал, грыжу, конечно, не заработаю, с лечебной капсулой это не проблема, но мне действительно было просто лень этим заниматься.

Так старший обоза мне отомстил, тут маршевая рота собиралась, как раз в нашу дивизию, и тот меня к ним отправил, мол, не хотел помогать, дальше ножками, а не с комфортом на санях, так что уже через час я в составе роты в колонне покинул столицу и двинул в сторону Волоколамска. А на эшелоне не судьба подкинуть? Тут больше ста километров, два дня в пути. Впрочем, я не переживал, в своей одежде не задубею, у меня под ней, вместо нательного белья был технический комбинезон из Содружества, на ногах ботинки к нему, те привлекали взгляды бойцов маршевой роты своей необычностью, но опция климат-контроля вполне работала.

Откуда комбез? О, тут интересный ответ, сейчас поясню, всё равно делать нечего, пока идём. Между прочим, не все в форме были, многие, как и я, в гражданском, оружие так у единиц было. Так вот, о комбезе. Я же от архидемона получал не новое, пользованное оборудование, запчасти и расходники в кофрах были, те не имели заводских пломб, ими пользовались. И вот, решив как-то проверить кофры, составить список имущества, неожиданно обнаружил, что там есть дополнения. Нет, расходники, боеприпасы и запчасти, как и заказал, там были, архидемон договор со своей стороны выполнил, но там и дополнения были. Не стоит думать, что много. Помимо этого технического комбеза пятого поколения, не нового, я нашёл три разных планшета, два армейские и один гражданский, они уже взломаны были, потом простой гражданский шокер, причём с кобурой и ремнём.

Шокер привязки не имел, у него вообще не было такой опции, заряжен мной и готов к использованию. Мало ли где пригодится такое оружие? Там разная мелочовка ещё была, из интересного разве что оборудование голопроектора. Да, подключаешь планшет с фильмами и можешь смотреть фильмы, экран голографический, максимальное увеличение три на четыре метра, небольшое, полметра на полметра. Графика и звук изумительны, я в лагере не раз уже испробовал это оборудование. Хорошая находка. Остальное мало интереса представляло, но всё равно прибрал. Даже одна упаковка с солдатскими пайками была. Как видите, находки неожиданные, но вполне приятные. И ботинки вещь отличная, шипастая подошва не позволяла скользить по льду, шёл уверенно, а то серьёзно морозило, то один падал, то другой. Хватало матерков с разных сторон. Шапка-ушанка на голове, уши опущены, шёл уверенно. Однако перегон маршевой роты был всё же неплохо поставлен. Вошли в деревню, тут горячая пища ждёт, деревенские кормили, из своей посуды, я личную не доставал. Поели, согрелись, многие замёрзли, хорошо ветра нет, стих. Вот так и двинули дальше. В следующем селе уже начали оружие выдавать с кузовов трёх машин, нет, я честно ждал, когда нас обмундируют, но как сообщили командиры, нет формы, тем более зимней, не пошили пока, мы пойдём в бой так как есть. У меня телогрейка, но не армейская зелёная, а зека, желтой была. Хорошо нашивки номера не было. Хотя некоторые кидали на ту взгляды, явно узнавая. Да пофиг. Получил я чуть потертую винтовку Мосина, ремень с подсумками, и две ручные гранаты РГД-33.

Причём, старшина, выдавая, уточнял у бойцов, знают ли как ими пользоваться? Я сообщил, что знаю. Тех, кто не служил и винтовку впервые в руки взял, в нашей роте на триста штыков было две трети. А винтовки всем выдавали, но ручных пулемётов мало, там и до меня охотников до них хватало. Кстати, два противотанковых ружья выдали, новенькие, только с завода, сформировали расчёты бронебойщиков. Я тут тоже успел соскочить. Уже стемнело, нас погнали дальше, немцы прорвались и дивизии срочно требовалось пополнение. Да если бы срочно, на машинах бы довезли, они есть, нас обгоняли, и встречные колонны встречали. А нас пёхом гнали. Вон уже первые обмороженные были. Не уследили. Патронов мне дали всего шестьдесят единиц, но хоть так. По сути, эта маршевая рота – мясо, скорее, затыкать дыру. Удержим пару часов немцев, считай, не зря полегли. Ну-ну, увидим, как там будет. Да, старшина, всё поглядывая на мои понтовые ботинки, предлагал сменять их на валенки. Я в отказ, так тот стал повышать цену, даже полный комплект формы обещал выдать. Нет, значит, да? Ну-ну. Всё равно отказался. У меня и у самого в запасе зимняя форма была.

За ночь мы отмахали километров сорок, даже бежали по сути, хоть так согреться, температура совсем упала, я достал рукавицы меховые и лицо шарфом замотал, ещё ничего, а как другие, даже представить страшно. Под утро добрались до штаба. Нас всех сразу отдыхать, в дома села и землянки, там нагрето, кого-то к медикам. Тут нас и оформили, внесли в списки личного состава дивизии. А вот красноармейские книжицы не выдали, а не было их в наличии.

– Тебе чего, боец? – спросил адъютант комдива, когда я подошёл ко входу в штаб.

– Да мне друзья подарили чистый бланк красноармейской книжицы. Хотелось бы получить документ, а то не понятно, вроде и боец, но формы нет, документов нет. Тут хоть документы будут.

– Ну идём.

Начальник штаба дивизии уже поднят был, оформлялись мы, тот взял протянутый бланк, выслушав, что я хочу, даже обрадовался:

– Отлично, одному из младших командиров выдам.

Я молча забрал корочки со стола, помешать мне не успели, и направился к выходу, убирая их во внутренний карман, а на самом деле в хранилище.

– Стоять! – последовал вопль полковника за спиной.

Надо сказать, начштаба взбесил, мало того, что не выдают положенное, так ещё меня ограбить хотят. Да я тут в клин войду, ничего от меня они не получат. Вообще, ситуация настораживает, и не злость полковника виной, наплевать на него. Просто немцы, похоже, рядом, пушки бить начали, разрывы близкие. Совсем рядом. Пока же остановился и повернулся к тому.

– Боец, верните бланк документа!

– Какой бланк? Не понимаю, о чём вы.

Ну да, разозлился тот, кликнул бойцов, обыскали, даже раздели до исподнего. Хорошо, что я комбинезон снял. Нет, тут не чуйка и не надежда всё же нормальную зимнюю униформу получить. Всё банальнее. Нет у него клапана на заднице, и когда припрёт, комбинезон требуется снять весь. Ну хотя бы до колен опустить. Вот и меня припёрло, как прибыли. Причём, позывы ещё были, видимо покормили едой не лучшего качества. Я даже подумывал аптечку использовать.

Ах да, забыл про неё сказать. В одном кофре восемь штук армейских аптечек, вроде коробка спичек размером. Плёнка заводская на месте, снаряжены. В случае ранения такая аптечка мне до попадания в капсулу позволит продержаться, так что находка тоже нужная. Забыл про неё помянуть. Тут же мелкая проблема, тратить картридж аптечки я не желал. Как видите, объяснил, почему комбеза нет. Повезло. Однако ничего у меня не нашли, часы наручные на руке есть, их сняли, и полковник осмотрел, говоря:

– Назад получишь, как бланк вернёшь.

Такая настырность поражала, что им этот банк? Но нет, тоже упёрся.