Фанерный утконос

Александр Лекомцев

Фанерный утконос

Деловая беседа

С третьего, четвёртого этажей и выше, с балконов и окон некоторых высотных зданий, была отчётливо видна свежевыкрашенная оранжевая крыша старого, но приведённого в порядок двухэтажного кирпичного дома, который… скромно затерялся среди небоскрёбов и не так давно высаженных мелких и чахлых деревьев. Однако может даже не у любознательных граждан возникнуть, вполне, резонный вопрос. Зачем обывателю любоваться крышей какого-то старого и мелкого строения? Чем же она так необычна и примечательна? Абсолютно ничем.

Суть дела заключалось даже не в ней, а в огромном, в два метра ростом, фанерном флюгере, который гордо возвышался на недавно выкрашенной крыше. Он изображал неестественного, стилизованного пёстрого утконоса. В обеих лапах и одновременно в широком оранжевом клюве он держал большую синюю дудку и, как бы, играл на ней.

Ветер, большей частью с запада, как ни странно, сюда проникал и довольно сильный. Между высотными зданиями имелось достаточно места для того, чтобы он имел возможность порезвиться на крыше двухэтажного дома и заставить вертеться флюгер так, как надо, как желается ему, мощному воздушному потоку. Сильному ветру многое подвластно. Но если он сбросит вниз на чьи-нибудь головы кусок тяжёлой многослойной фанеры, то такое планирование флюгера даже по частям может для кого-то из пешеходов завершиться тотальным исходом.

Это не такое уж и великое здание целиком и полностью занимало книжно- журнальное издательство «Мудрый утконос». В его кабинетах был почти своим человеком не очень преуспевающий, но относительно молодой, сорокалетний автор Роберт Борисович Рында. Его там определённо любили и, где-то, уважали, но, практически, не издавали. Что поделаешь, вроде, не чужой, а вот должного внимания ему даже по-знакомству никак не уделяли. Такое не так часто, но случается даже в тесном кругу явных соратников и единомышленников, по самым разным причинам или, вообще, без них.

Что-либо издавать за свой счёт, которого Роберт Борисович практически не имел, считал явлением, унижающим и оскорбляющим его личность. Правда, Рында умудрился, всё-таки, напечатать там две небольшие брошюрки. Одна – о вкусной и здоровой пище, другая – о разведении кроликов ангорской породы.

Надо ли говорить о том, что Роберт Борисович не являлся ни теоретиком и ни практиком в области кулинарии и выращиванию мелких домашних животных. Просто, в виртуальном интернетовском пространстве можно запросто «позаимствовать» всё, что угодно, немножко «подчекрыжить» на свой лад и, будьте любезны, книга готова.

Некоторые, к примеру, фантасты застенчиво и ныне переписывают сумбурные и нелепые опусы американских беллетристов, меняют иностранные фамилии на отечественные, названия планет, космических кораблей и прочее, и… вот оно, гениальное произведение родилось. Да ведь и не простое, а самое современное, на американский лад. Но гадостями такого рода Рында не занимался. Наверное, потому, что, всё же, считал себя писателем, а не компилятором и начётчиком. Кролики и вкусная и здоровая пища – другое дело, Тут почти каждый считает себя знатоком, потому кое-что… позаимствовать – не такой уж и великий грех.

Не секрет, что в Интернете многие «знатоки» умело передирают самого разного рода и вида прикладную литературу, исторические исследования, размышления на социально-политическую или свободную тему… В данном случае, ничего и ни от кого не убудет и не прибудет.

Его, Роберта Борисовича, крепко и прочно объединяло с главным редактором издательства «Мудрый утконос» Фокеем Моисеевичем Кагермановым то, что они оба слыли отъявленными и непримиримыми либералами. Да не простыми, а с пометкой «ультра». Безумно обожали страну сомнительной и условной демократии (для избранных) под названием «Соединенные Штаты Америки» и откровенно… недолюбливали Россию, в которой живут и… свободно выражали ненависть к её народам. Но особенно друзья-товарищи не любили русских. А за что их обожать-то? Недалёкие, некультурные, агрессивные, дикие, алкоголики… и так далее.

Надо сказать, что здесь приятели не находились в гордом одиночестве. Каждому понятно, что в дубовом бору помимо обилия белых грибов, встречаются и мухоморы, и бледные поганки. Тут кому и что нравится. Отряд явных и скрытых представителей так называемой пятой колонны не так уж и мал в России. Может быть, не каждый из таких вот, не совсем адекватно настроенных господ и дам, в любой момент готов за лишний кусок заокеанского хот-дога не только облить грязью кого угодно, но, если потребуется, из ультра-либералов в срочном порядке переквалифицироваться… в патриоты.

Смешно сказать, но подобные случаи происходят всё чаще, и никто, и никого не судит за внезапную переоценку ценностей, внезапно прозревших граждан. Наверное, так надо родине и тому гражданину, который, подобно флюгеру, всегда держит нос по ветру.

Совершенно по-свойски вошёл в кабинет главного редактора издательства писатель и одновременно господин, можно сказать, пан Рында. Он, широко улыбаясь, обнял шагающего к нему навстречу массивного и довольно животастого, тоже сорокалетнего, Фокея Моисеевича Кагерманова.

Главный редактор, выпустив из объятий своего щуплого приятеля, просто и душевно полюбопытствовал:

– Ну, куда ты, дорогой Роберт, исчез? Не звонишь даже! Я уже начал предполагать самое плохое…

– Нет уж, Фокей, я живуч и полон сил, как никогда! А ты меня мысленно закопал. Это совсем не здорово.

– Я совсем не о том. Может быть, ты уже передумал быть борцом за свободу и независимость этого… тупого и никчемного народа. Ведь ты же, дорогой Боб, самый настоящий польский пан.

– Стараюсь им оставаться. Не сомневайся во мне, Фокей! Я всегда мечтал и мечтаю о том, чтобы сюда пришли американцы. Они всегда накормят и напоят… спиртным русского Ваньку. А больше им, россиянам, ничего и не нужно. А мы – оппозиция, причём, самая настоящая, а не какая-нибудь, карманная.

– Значит, давай-ка перейдём сразу к делу! Ведь ты же не зря нарисовался здесь.

– Я никуда просто так не хожу. Ты же знаешь, Фокей. Я переполнен идеями от макушки до пяток.

– Я почти догадался. Тогда где же рукопись? Я не вижу её, Боб!

При этом они оба, не сговариваясь, сели на широкий диван, расположенный рядом с редакторским столом. Улыбающийся Рында постучал сжатыми пальцами по своему удлинённому и лысеющему черепу. Он дал понять своему давнему знакомому и товарищу, что будущая гениальная книга у него в черепе.

В ответ Кагерманов кивнул тоже лысеющей, но более крупной и круглой головой. Главный редактор, разумеется, был доволен тем, что со временем его давний приятель, наконец-то, придёт к Букеровской премии или даже к Но… Впрочем, тут вряд ли, там под присмотром заокеанских «хозяев» идёт очень тщательный отбор. Чем больше дерьма автор выльет на собственную родину, тем лучше. Желательно при этом, чтобы речь шла о России или, в крайнем случае, о Беларуси, Китае, Северной Корее, Кубе, Индии или Венесуэле. Можно, ещё и о Бразилии.

А человеческие массы любой страны наивны и доверчивы. Им назойливо сообщат, что вот этот, к примеру, господин лауреат, значит… Ура! Да здравствует очередной борец за свободу угнетённого народа! Таков расклад. Другого почти не было, уже и нет, а в будущем пока и не ожидается.

Конечно же, Кагерманов распорядился, чтобы прекрасная и почти юная блондинка, правда, чуть угловатая, принесла им кофе и шоколадные конфеты и всё аккуратно расположила на журнальном столике. Это была относительно новая секретарша главного редактора, которую он любезно попросил, чтобы никто не беспокоил, его, главного редактора, и гениального писателя Рынду. Ведь не шутка! Фокей Моисеевич беседует с автором будущего бестселлера.

Попивая кофе, как минимум, гений Роберт Борисович, излагал то, о чём и как он собирается написать. Он сразу же подчеркнул, что всегда, везде и всюду следует чувствовать веяние времени и запросы просвещённого, зарубежного общества. Это известно и понятно даже самому последнему или начинающему ультра-либералу. А уж хозяева из-за Океана сами решат, что, куда, как и зачем направить. Но, правда, у них, умных и расчётливых, семь пятниц на неделе. Сегодня – так, а завтра – по-иному… Вот и получается, что можно откровенно высказаться, а получится «не в тему».

Потому Рында решил углубиться в историю гражданской войны. Тут есть полная возможность показать, какие, всё же, русские негодяи и варвары. Да ведь ещё и смеют иные из них называть себя великороссами и даже утверждать, что стоят в основе построения и организации всей земной цивилизации. Чушь какая-то! Но даже если это и так, и фактическая история России укладывается не в девять-десять веков, а начинается гораздо ранее… И что из этого?

Западные и Заокеанские историки с их российскими подражателями сделают так, чтобы каждый малый ребенок везде и всюду считал, что, так называемая, летопись данной страны пока ещё, вообще, не творилась, не создавалась. Ничего доброго, короче говоря, не происходило на этой унылой земле. Но обязательно всё изменится в самую лучшую сторону, если Россия целиком и полностью перейдёт под юрисдикцию США, Британии и частично Японии. Тогда вот и начнётся настоящая история этой страны и не так важно, что она будет колониальной. А как же иначе? Другого варианта нет.

В молодости пану Рынде посчастливилось побывать в дальневосточном посёлке, районом центре имени Полины Осипенко и не только там, но и в Бриакане, на Кербинском золотодобывающем прииске, и самому лично познакомиться с документами о деятельности и расстреле анархиста Якова Тряпицына и военных начальников бандитского соединения.

Правда, об истинных политических бандитах лет через двадцать-тридцать, как раз, и будут писаться книги. Они будут возведены в ранг героев и особых людей. Куда ветер дует, туда и флюгер поворачивается. Даже если это ветер глобальных, но далеко не прогрессивных перемен. Иначе случается очень и очень редко, и то ведь только в фантастических историях.

Одним словом, в тех документах, по убеждению и либеральным понятиям тогда ещё юного товарища, а не господина Рынды, неприглядно выглядели не только анархисты, но коммунисты и левые эсеры. А вот американцы, японцы, французы и англичане – молодцы. Они пришли в Дальневосточную Республику с тем, чтобы дать местным аборигенам, не только представителям малых народностей, но и всем россиянам на этой территории истинное счастье. Ах, надо было оторвать дальневосточные земли от России.

С такими и подобными думками и прожектами о судьбе Великой Евроазиатской страны англосаксы уже лет триста-четыреста существуют, если не больше. Аппетиты у них мощные, непомерные, а желание и мечты абсурдные и нелепые. Некоторые господа и дамы, припавшие временно и преступно к Большой Кормушке, рьяно желают и ныне проглотить большого телёнка целиком и костями не подавиться.

С болью в своих мыслях и сердцах сожалеют современные отечественные либералы «ультра», что тогда у интервентов и оккупантов ничего не получилось. В борьбе с внешним врагом объединились все силы России. Даже у бывших недругов и ярых оппонентов нашлись точки соприкосновения… Но помыслы, по глубокому убеждению Рынды, у Антанты были самые благие. Ведь те же американцы или японцы – никакие не интервенты, не оккупанты, ни террористы… Благородные люди, которые пришли к дикарям для их же… пользы.

Главный редактор издательства с названием «Мудрый утконос», ни к чему не обязывающим, мечтательно прикрыл глаза. Он понимал, что перспектива опубликовать именно такой роман и, причём, под «особым углом зрения» получит одобрение в ряде стран Западной Европы и, конечно же, в Северной Америке, понятно, исключая Мексику. Но «большая деревня», под названием «Канада» окажется в списке недоброжелателей России. Это немаловажно. Наверняка, в чем Кагерманов не сомневался, и ему отломится от зарубежных хозяев не только кусочек признания его стараний и трудов, но и кое-какие денежные пособия. Разумеется, в долларах.

Но при этом, сделав мощный глоток кофе и проглотив шоколадную конфету, как старый пеликан из марсельского зоопарка, позволил себе заметить, что жизнь стремительно меняется в самую лучшую сторону. Как бы ни упирались россияне, отвергающие истинную свободу, коренные перемены даже над «их здравым смыслом» берут верх. Поэтому трудно переоценить вклад специальных миссионеров, бывших и очень… ответственных за демократизацию обширной и богатой территории, заселенной, по их представлениям, деградирующими людскими массами.

А вокруг Рынды и подобных ему, как бы, правдоискателей, действительно, существовала и даже процветала масса новых и самых оригинальных идей и тем для будущих романов. Ведь носители либеральной культуры в России всё возьмут на вооружение. Там же, где «факты» не состыкуются с реальной действительностью, можно кое-что и домыслить, и переформатировать.

– Я не совсем с тобой согласен, Фокей,– возразил приятелю пан Рында.– Пока ничего такого вокруг не происходит, что могло бы слишком уж радовать нас, истинных либералов.

– Как бы ни так! Происходит и будет происходить!

Разумеется, писателю Роберту Рынде не терпелось коротко, но обстоятельно рассказать то, о чём и как он собирается писать. Но он вынужден был уважать и терпеть того человека, который, наконец-то, сделает его великим и… популярным. Конкретно главного редактора издательства «Мудрый утконос» Фокея Моисеевича Кагерманова.

Сделав небольшую паузу, Рында, что называется, перескочил с пятого на десятое. Забежал, как говорится, вперёд, по пути следования паровоза, причём, на полном его ходу. Он доверительно сообщил Кагерманову, что потом собирается написать душещипательный роман для юношества, как простой деревенский и русский мальчик Вася или Петя множество раз порывался от злобных и всегда пьяных родителей убежать в Соединённые Штаты.

Ему покинуть зловещую Россию помогут добрые и милые сотрудники ЦРУ и отряд американской морской пехоты США, который захватит деревню Вознюково и тайно переправят юного дикаря в самую замечательную страну на свете. Но пехотинцы, конечно же, всех жителей Вознюково накормят самыми разными фасфудами и напоят пепси-колой. А в финале романа счастливый мальчик в руках с американским флагом торжественно пройдёт по тропинке на всем известной лужайке, прямо к ступенькам Белого Дома.

– Ты, господин Рында, напрасно раскатал губу! – глухо засмеялся здоровяк Кагерманов. – Книга уже об этом скоро выйдет в свет… в нашем издательстве, и автор увлекательного романа…

– Без всякого сомнения, её автор Таисия Прынская. Догадаться не так уж и трудно. Здесь всё ясно.

– Конечно же, она. Лично я и наш директор Самуил Степанович Сидоров очень обожает её творчество.

Пожав плечами, Рында на этот счёт ничего не стал возражать своему приятелю. Понятно, что госпожа Прынская была тоже ярым русофобом, но творить ей следовало на французском или, в крайнем случае, на немецком языке. По той простой причине, что по-русски она не только не могла писать, но и связно изъясняться. Природная, можно сказать, генетическая косноязычность. Но зато её ни с кем не спутаешь. Оригинальна. Если уж забубенит на своём суржике, то, образно сказать, мёртвые из гробов встанут и в срочном порядке уступят свои домовины живым. Впрочем, подобных беллетристов сейчас немало. Модно ведь, да и молодёжи нравится.

Разумеется, и пропаганда, и своевременная реклама делали своё дело. Сказали тридцать восемь раз, что Таисия Прынская – истинный российский писатель, значит, так и есть. «Ящик для зомбиков» чётко и быстро делает своё чёрное дело. Да и «сидят» в нём в большинстве своём те ребята и девчата, которые, как бы, и осуждают русофобов, но ведь с другой стороны и… понимают. Даже вступают с ними в споры, в этакую полемику. Но Рынде и такой расклад нравился.

Чем больше бреда несут политологи и журналисты новой формации, тем лучше для явных либералов. Подспорье, какое ни какое. Примеров на подобную тему немало. Многие отечественные телевизионные и радиожурналисты, писатели, объявившие себя патриотами страны и ставшие непонятным образом владельцами солидной недвижимости, уже почти громогласно на всю страну заявляют, что народ и мафия едины. Торопятся, причём, не от большого ума нести бред и околесицу. Получается, что «простые» и «сложные» граждане безумно обожают друг друга… Образно заметить, меньшинству достались сочные яблоки, а подавляющему большинству только от них аромат.

Теперь уже народ, пока находящийся в суровом молчании, такого раздела общероссийской собственности не потерпит. В стремительно обновляющемся государстве он начинает понимать, что его облапошили и продолжают это делать.

Вот и получается, что и процветающие, но круглые дураки сходят с ума на всех фронтах. Пусть парадокс, но он является фактом.

А что касается Таи Прынской, то Фокей Кагерманов знал её с детства. Они даже имели радость и удовольствие учиться в одном классе. Довольно часто он в старом городском дворике помогал ей садиться на свой большой и неуклюжий велосипед, и постоянно получал превеликое удовольствие. Разве можно забыть удивительные картины неповторимой юности? Нет, конечно. Никак нельзя.

Ведь при посадке на велосипед, на котором в одном из местечек под дальним городом Бердичевом лихо катался ещё прадедушка юного Кагерманова, она так высоко задирала левую ногу… Одним словом, Фокеюшка мог в это время не спешно, глотая слюну, внимательно и вдумчиво разглядеть не только то, что находится снаружи, но даже и… внутри. При этом волосяной покров умеренно рыжего цвета там… у неё не мешал ему мечтать о прекрасном будущем.

Конечно же, он не знал и не ведал, что Тая, на всякий случай, как бы, ненароком, при любом удобном случае старалась задрать эту самую левую ногу, как можно выше. Разумеется, она так поступала во время присутствия рядом с ней особей противоположного пола. По этой простой причине о сближении с ней мечтали многие мальчики, юноши и мужчины.

Но Прынская не была столь опрометчива и давала возможность на что-то надеяться далеко не каждому… Одним словом, наивная улыбочка девочки с овечьей мордашкой была не так и проста, и дурашлива. Всё, что она делала, имело определённый смысл. Ничего особенного. Тут присутствовал обычный расчёт на будущее и возможность выбора лучшего варианта. Бесспорно, она была стопроцентной полячкой, пожалуй, даже в десятом поколении.

Во время посадок Таисии на велосипед Фокей клялся самому себе в том, что если он станет, к примеру, начальником центра подготовки космонавтов, то Прынская выйдет на орбиту в шикарном космическом корабле в числе первых. Но сделался он главным редактором весьма и весьма заметного издательства «Надёжный флюгер». Потому и госпожа Прынская и стала великой беллетристкой. Но при этом Кагерманову ничего и никогда от неё не обломилось.

Остались только светлые мечты. Она успешно вышла замуж за удачливого бизнесмена (узаконенного крупного вора), а Кагерманов нашёл своё счастье… Впрочем, Фокей так и не женился. В минуты нахлынувшей радости, в домашней обстановке, он в своём кабинет ставил школьную фотографию Таисии на полочку серванта, на уровне глаз, и довольно умело и часто удовлетворял и радовал себя сам… Это стало смыслом его «семейной» жизни. Ведь Кагерманов, получается, был женат на фотографическом изображении, на чём-то давнем, зыбком и… не совсем понятном.

Но конкретно сейчас он был поглощён совсем другим. Кагерманов готовился выслушать рассказ о будущей книге своего давнего приятеля. Ведь, если сильно постараться, то, может быть, Рынде за его старания, всё-таки, присудят и Нобелевскую премию. Надо только постараться Бобу умело и убедительно показать, какие, в конечном счёте, русские – сволочи и недоумки.

Выйдя из собственных, внезапно на него нахлынувших воспоминаний, он уставился большими бычьими жёлтыми глазами на Рынду, который понял, что настала пора говорить и ему. А Кагерманов приготовился слушать… Ведь не зря же сюда притащился его давний знакомый, по какой-то непонятной причине считающей себя писателем, да не простым, а с претензиями на памятник при жизни везде и всюду, и даже напротив подъезда собственного дома. Примерно такой, который возвели одному из руководителей, как бы, либерального партийного клана. Чудаков много. Пусть пока чудят. Один чёрт, в мире ином они не смогут ответить на поставленные вопросы. Оппозиция, так сказать.

Окрылённый Боб

Многообещающий автор будущих замечательных книг основой своего романа, который уже назвал его «Сокровища Джонгмо», решил опираться только на реальные исторические события. Для убедительности не стал изменять географических названий городов, посёлков, стойбищ, рек, озёр и т.д. Всё должно быть натурально и убедительно. Он чувствовал, что так надо…

Но ещё Рында ощущал, как натурально на месте его лопаток пробиваются самые настоящие крылья. Но взлетать было ещё рановато. Его ждала упорная работа во благо… понятное дело, истинной демократии и активное процветание либерализма.

Пусть имена и фамилии персонажей повествования будут вымышленными, но он ненавязчиво покажет, какие, всё же, россияне, в частности, русские, скоты и недоумки. Причём, очень жестокие существа. Так было в начале минувшего века. А сейчас? Гораздо хуже. Такова их ментальность. Они не соблюдают тех правил, которые устанавливают в мире самые главные, планетарные политические и экономические силы, следовательно…

Всё очень просто. Такая вот глобальная помеха на пути движения и развития истинной демократии, по понятиям, представлениям и убеждениям Рынды, должна уничтожаться. При этом можно использовать и террористов, и откровенных лизунов чужих задниц. Проще говоря, популизаторов и гутаперчивых политологов и журналистов. В пределах разумного, конечно.

Любые способы хороши. Если не во благо человечества, то отдельно взятых стран, прежде всего, погрязших в долгах, как в шелках. Да и смешно утверждать, что для россиян, в частности, русских самое главное – духовные ценности. Бред! Ведь именно они в романе Роберта Рынды огромной толпой бросятся на поиски несметных сокровищ, потайного клада. В принципе, как раз, это и правильно.

Самое главное – построить своё личное благосостояние, а уж богатому и преуспевающему человеку легко и свободно можно говорить и о душе. Но главное показать в повествовании, что ценности и для людей второго и третьего сорта остаются незыблемыми. Это богатство, которое даёт всё, что пожелаешь.

А в те времена и на самом деле искателей приключений было немало, и далеко не всех из них можно вспомнить добрым словом. Да, разумеется, по представлениям активного либерала и почитателя всего «звёздно-полосатого» пана Рынды, те же самые Бакунин, Кропоткин, Махно, Тряпицын и прочие – такие же разбойники, как и большевики. Да и Лев Николаевич Толстой далеко от них не ушёл. Российскому народу, недалёкому и неразумному, хоть кол на голове теши… Не желают они считать себя людьми второго и третьего сорта, хоть убей!

Ведь имена многих разбойников так и остались в памяти народной. Причём, зачастую активно присутствуют весьма положительные отзывы об их деятельности. Разве они заслужили того, чтобы их фамилии были на слуху? Вот бодрячок Джон Байден – совсем другое дело! Принципиальный, особенный, ведущий… как вся американская нация. Да и бывший предводитель самой замечательный страны США тДональд Трамп.

Правда, при всех… их странных демократиях «штатовсеие рулевые» сурово продвигались к своим тронам, не являясь представителями «простого» народа. Не принято простолюдинов баловать, всё ведь дозировано… Но даже Рында не всё в таком раскладе понимал. Впрочем, американцы особая нация, и всё у них демократично, либерально и на высоком уровне. Но весьма и весьма… своеобразно.

Ещё в те давние годы, кажется, в Бриакане или в посёлке Весёлая Горка ему, молодому учителю английского языка один грамотный якут сообщил, что клады анархистов пока не найдены. Но их немало скрыто в недрах российского Дальнего Востока. Рында, конечно же, не был преподавателем иностранного языка ни одной из местных школ. Просто тогда (в то время он считал себя патриотом той страны, где проживает), решил длинный учительский отпуск провести в незнакомых и «диких» местах. Особо ему понравилась рыбная ловля на большой, с чистой водой, реке Амгунь. Тут найдётся, что вспомнить.

Но время неумолимо двигалось вперёд, и оно стремительно перекинуло Рынду в стан, по сути, национальных предателей. Даже нашлись добрые люди, которые ему лично объяснили, что в его жилах течет голубая кровь, то есть он поляк. Правда, что в нём голубого, не исключая ни одного из значений и скрытых смыслов этого слова, Роберт до конца не понимал. Но не важно. Он свято в это поверил и мгновенно стал другим. Ему было дано… измениться. Чего уж там философствовать? Склонность к предательству и подлости – особый дар. Но не божий. Тут, явно, усердно поработали тёмные силы.