Шалость удалась

Едва прозвенел звонок, как Августа выбежала из класса.

– Старая ведьма!

– Знаешь, Эмма ее обожает, – сказал Матвей. Он прислонился к подоконнику напротив кабинета, где они традиционно ждали Эмму, которая всегда подходила к Варваре Борисовне после урока.

– Именно, – добавил Лев. – Она находится под ее влиянием с тех пор, как присоединилась к кружку чтения стихов, которым руководит Варварварвара. Это было задолго до того, как ты присоединилась к нам, Августа. Этого не поменять и Эмма не простит, если ты что-то скажешь про старую ведьму.

Августа улыбнулась.

– Эй, нет ничего плохого в том, чтобы любить поэзию, – сказал Матвей.

– Варвара Борисовна продолжит руководить клубом! – воскликнула Эмма вприпрыжку вылетив из кабинета и заключив Льва в удушающие объятия.

– Какие приятные новости, – сказал Лев, вырываясь из ее объятий. – Тогда, пока я могу еще дышать, предлагаю нам разойтись по кабинетам.

Для уроков английского языка все классы делились на группы не более десяти человек. Лев и Августа, отнесенные к одной группе, вместе направились к назначенному классу.

В кабинете невысокая полная женщина с медными волосами, аккуратно заплетенными в тугой пучок, сосредоточенно поливала свои растения в задней части кабинета. Monstera deliciosa и Ficus benjamina в огромных керамических горшках, гордо стояли на полу, их широкие листья слегка шевелились, когда мимо проходили студенты. Анютины глазки самых разных цветов были разбросаны по всему кабинету: украшали незанятые парты, стояли на подоконниках и располагались на полке на стене за столом учителя, добавляя яркие брызги цвета в учебное пространство.

Августа бросила учебник на первую парту в первом ряду, прямо перед учительским столом и рухнула на стул. Когда Ольга Виленовна прошла к доске, тонкий аромат миндальных духов разлился в воздухе, окутав Августу теплом.

– Ладно, мои дорогуши, пожалуйста, займите свои места, чтобы мы могли начать, – объявила Ольга Виленовна. – Во-первых, поздравляю с началом нового учебного года. Надеюсь, вы все хорошо отдохнули. Во-вторых, у меня есть объявление, – она глубоко вдохнула, – это будет мой последний год преподавания английского языка. Метание между преподаванием английского, русского и литературой сильно меня изматывает, поэтому, начиная со следующего года, я сосредоточусь исключительно на русском языке и литературе…

Класс внезапно ожил в протестном мычании и бормотании. Улыбка исчезла с лица Августы.

– Как же нам тогда учить английский? – крикнул Прохор сзади, откинувшись на стуле и положив руки за голову.

– К следующему году обещают найти нового специалиста.

– Но Вы нам нужны! – выпалила Августа, ее голос дрожал.

– Вы переживете, – мягко заверила их Ольга Виленовна. – В следующем году у вас будет специалист в преподавании английского языка. Она явно сможет дать вам не меньше, а может даже и больше.

Но нам нужна Вы…

Августа сосредоточилась на рисовании кругов в тетради.

– Это несправедливо, – пробормотал Прохор.

– Успокойтесь, – спокойно заявила Ольга Виленовна с твердой решимостью в голосе, подойдя к столу и открыв учебник. – Страница девятая, задание один: «Выбор карьеры». Давайте прочитаем вслух. Августа, начни, пожалуйста.

– The profession has recently been romanticized in American films… – начала Августа, ее голос был едва громче шепота, каждое слово произносилось с трудом, как будто ее язык стал свинцовым.

В конце урока они записали домашнее задание и сложили учебники и тетрадки в рюкзаки. Лев кинулся к выходу, как только прозвенел звонок. Его голос эхом разнесся по коридору.

– Свобода!

Они спустились по лестнице, с нетерпением ожидая обеда, пробираясь сквозь шумную толпу. Вход в столовую был заблокирован голодными учениками, типичная очередь превратилась в хаотичный клубок.

– Давайте смажем их маслом, чтобы легче проскользить! – крикнул кто-то из толпы.

В дверном проеме застряли двое пятиклассников, в результате неудачной попытки протиснуться одновременно в узкий дверной проход.

– Конечно, и, может быть, нам стоит зажечь под ними костер для дополнительной мотивации, – пошутил подросток возле Августы.

– У меня и яблоко есть. Мы можем положить это им в рот, – Лев засмеялся, вынимая яблоко из рюкзака.

Августа почувствовала как ее оттолкнула в сторону твердая рука. Школьный охранник, не испугавшись суматохи, проложил путь сквозь учеников. Достигнув забитого входа, он достал ключ и открыл вторую половину двойных дверей столовой, устранив затор и восстановив подобие порядка в голодной орде.

– Почему эти двери не могут просто оставаться открытыми? – громко спросила Августа, когда они наконец вошли в столовую.

– Потому что, если кто-то застрянет в полностью открытых дверях, мне будет намного сложнее освободить бедолаг, – объяснил охранник.

Он стоял у входа, пока последний студент не протиснулся внутрь, а затем быстро вернул вторую дверь в ее обычное закрытое положение.

– Как вы думаете, они действительно позвонили нашим родителям? – спросила Августа, размазывая по тарелке картофельное пюре.

– Сомневаюсь. По крайней мере, про моих, – ответил Лев. – Твой отец тебе не звонил?

– Нет, – пробормотала Августа.

– Если он слишком занят, чтобы позвонить, скорее всего, он слишком занят, чтобы прийти, даже если они позвонили, – заключил Лев, прежде чем затолкать в рот полную ложку пюре.

Домашняя работа заманила их в ловушку до ужина. Тетради и учебники как цепями приковали их к стульям вокруг уютного стола в общежитии. Этот уголок у окна с круглым столом был их любимым убежищем для учебы не только из-за того, что за ним было практически не слышно к выходок буйных сверстников, но и потому, что он был достаточно большим, чтобы все четверо могли комфортно писать одновременно.

Словно зачарованные, в шесть часов студенты потянулись к столовой на ужин, передвигаясь, как сонная стая. Пройдя через узкий вход, они взяли свои тарелки, на каждой из которых лежала горка вареной гречки, увенчанная тремя сосисками.

– Проснись! Ты опять меня не слушаешь, – пошутил Лев, игриво толкая Августу в плечо. Она пролила кисель на белую рубашку.

– Завтра будет то же самое, – вздохнула она, доставая из кармана спиртовые салфетки, чтобы промокнуть рубашку, руки и подбородок. – Проснуться, поучиться, поесть, поучиться, поспать и повторить. Жизнь утекает сквозь пальцы, как вода.

Проснуться, поучиться, поесть, поучиться, поспать и повторить…

После ужина они рухнули обратно на деревянные стулья вокруг круглого стола. В тишине пустынного коридора общежития стопки домашних заданий таяли с каждой минутой.

– Матвей, я правда не знаю, – сказала Эмма после третьего вопроса по русскому языку.

– Что ты написала?

Матвей вытянул шею, стараясь разобрать ее убористый почерк.

– Пока ничего. Я пока пропустила это задание.

– Почему ты смотришь на меня? – спросила Августа, поймав его взгляд на себе. – Я поставила на угад.

– Я как она, – быстро сказал Лев.

Матвей прижалась лбом к учебнику.

– Ты не думала спросить Ольгу Виленовну? Она тебе точно скажет, – предложил Лев, посмотрев на Августу.

– Какой смысл всего лишь в одном упражнении? Не думаю, что стоит беспокоить ее, – возразила Августа. – Просто спишите из ответов, если хотите получить пятерку.

– Я хочу понять, – пробормотал Матвей.

– Тогда подожди, пока Эмма закончит .

– Она может понять не правильно, – сказал Матвей и в отчаянии начал биться лбом об стол.

– Спроси у Варвары Борисовны завтра.

– Нееее, она меня пугает.

Матвей продолжал делать вмятину в столе.

– Послушай, Матвей, если она уже ушла, ты не можешь продолжать ныть из-за этого, – сказала Августа, взяла учебник и, поднявшись со своего места, ушла.

Когда она поднялась по лестнице, ее сердце екнуло при виде фигуры в длинном черном пальто впереди.

– Папа? – крикнула она, догоняя его на втором этаже.

– Прости, что не перезвонил. Я был занят, – холодно ответил он, не посмотрев на нее, неуклонно направляясь к учительской.

– Ты обещал, что в следующем году, а сейчас уже следующий год, ты вернешь меня домой. Помнить? – спросила Августа, говоря на бегу, пытаясь успеть за ним.

– О, да, – он сделал паузу, глубоко вздохнув, – послушай, я думаю, тебе лучше остаться здесь. И пожалуйста, приложи все усилия, чтобы мне больше не пришлось выслушивать Зою Петровну.

Петр вошел в учительскую, не плотно захлопнув за собой дверь.

Августа швырнула книгу в стену. Слезы катились по ее лицу, она плюхнулась рядом с приоткрытой дверью учительской.

– Петр, я так рада, что Вы пришли, – раздался голос Зои Петровны.

– Добрый вечер, Зоя Петровна, – сказал уставший Петр.

– Я хотела обсудить Августу. Она становится неуправляемой и грубой. Ее друг, Лев – тащит ее за собой.

– За собой куда? Я думал, у Вас приличная школа.

– Да, но…

– Зоя Петровна, я рассчитываю на Ваше понимание… Если бы я хотел заниматься воспитанием Августы сам, я бы не отдал ее в эту школу.

– Такое поведение и неповиновение может поставить под угрозу ее экзамены.

– Я считаю, что у Вас достаточно педагогического опыта, чтобы направить ее… на правильный путь.

– Но она Ваша дочь, – прошептала Зоя Петровна, обескураженно.

Петр ухмыльнулся.

– Она вся Ваша, Зоя Петровна. Я доверяю Вам ее образование и будущее.

Дверь распахнулась. И хмурый мужчина в черном пальто направился к лестнице, не заметив Августу.

– Пока, пап, – прошептала Августа, сидя на полу, но он лишь холодно взглянул на нее, прежде чем исчезнуть, спускаясь вниз по лестнице.

Августа взяла с пола учебник и встала, слушая бормотание Зои Петровны через приоткрытую дверь. Свет, сиявший из-под двери Ольги Виленовны, говорил о том, что она еще в школе. Августа стояла перед дверью с поднятым кулаком, готовая постучать. Соленые слезы холодили ее горящие щеки.

Она сбежала вниз по лестнице, но не смогла найти там Петра.

Не закончив упражнение по русскому языку, она пошла в свою комнату.

– Она уже ушла, – сказала Августа, проходя мимо своих друзей, бросив учебник на круглый стол. – Я, пожалуй, пойду спать.

Глава вторая Идея

– Кто мне скажет, что такое выпуклый многоугольник? – спросила Зоя Петровна, прищурившись и посмотрев на каждого ученика. – Романова!

Августа не обратила не нее внимания, выжидая момент, когда Зоя Петровна разозлится. Лев наступил ей на ногу под столом.

– Что?! – крикнула Августа.

Лев кивнул в сторону учителя.

– Чем я могу помочь? – спросила Августа, посмотрев на Зою Петровну.

– Ты с нами, Августа? Или витаешь в своих мыслях?

– Ага.

– Во-первых, – голос Зои Петровны стал выше, – ученики должны вставать во время ответа с учителем…

Августа поднялась.

– Во-вторых, можем ли мы все услышать столь блестящие мысли, которые отвлекают тебя от учебы?

– Не вижу причин говорить нет, – выпалила Августа. – Во-первых, у меня нет желания изучать геометрию. Во-вторых, я думаю о разговоре с отцом.

– Очевидно, этот разговор на тебя никак не повлиял, – пропищала Зоя Петровна.

– Видимо, я неисправима!

Зоя Петровна, казалось, опешила. Ее глаза были прикованы к Августе, руки за спиной сжимали запястья.

– Что такое выпуклый многоугольник? – повторила Зоя Петровна.

– Я не знаю, – спокойно ответила Августа.

– КТО ДОЛЖЕН ЗНАТЬ, АВГУСТА?

Несколько студентов подняли руки. Зоя Петровна указала пальцем на Матвея.

Матвей встал.

– Выпуклый многоугольник определяется как многоугольник, все внутренние углы которого меньше 180°. Это означает, что все вершины многоугольника будут направлены наружу, в сторону от внутренней части фигуры. Линия, проведенная через выпуклый многоугольник, пересечет многоугольник ровно дважды и разделит многоугольник на две части. Все диагонали выпуклого многоугольника целиком лежат внутри многоугольника.

– Слушай, Августа. Вот так надо отвечать. Что ты собираешься делать на контрольной?

– Спишу у Матвея, – пробормотала Августа.

Зоя Петровна ударила по столу указкой и встала.

– ЧТО ТЫ БУДЕШЬ ДЕЛАТЬ НА ГОСУДАРСТВЕННОМ ЭКЗАМЕНЕ В СЛЕДУЮЩЕМ ГОДУ? ПОЗОРИТЬ СВОЙ КЛАСС? МЕНЯ? НАШУ ШКОЛУ?

Зоя Петровна глубоко вздохнула и закрыла глаза. Семь тихих секунд показались вечностью. – На ЕГЭ списать не получится! Списывание чьих-либо ответов сейчас помешает получить высокие баллы на экзамене.

Она села на свой неустойчивый стул, который скрипел.

– И еще кое что, – Зоя Петровна осмотрела весь класс, – все учителя видят, как вы списываете, но некоторые почему-то допускают. Я не буду больше вам потакать. Каждое списывание будет наказываться соответствующей отметкой.

– Больше? – огрызнулась Августа. – Вы были одной из некоторых?

– УБИРАЙСЯ!

Августа выбежала из кабинета, громко хлопнув дверью. Она дотащила ноги до четвертого этажа.

– Ты узнал рецепт пирога?

– Я подожду эссе до следующей пятницы.

– Ты не мог бы читать тише?

– Таким образом, вы получите углекислый газ, а не угарный.

Коридоры были наполнены криками, шепотом и шуршанием тетрадок.

Августа скатилась по перилам лестницы и направилась в крыло начальной школы. Детский смех доносился из-за закрытых дверей кабинетов.

Обойдя все этажи, она вернулась во взрослое крыло. Холодные бело-голубые стены с уродливыми треугольниками и прямоугольниками не отвлекали Августу от чтения учебника, пока она ждала Льва, чтобы вместе пойти на урок английского языка.

– Что с ней не так? – спросила Августа, когда к ней улыбаясь подошли Лев, Эмма и Матвей.

– Она просто задала тебе вопрос, – ответила Эмма. – Ничего необычного.

– Тогда я просто ответила.

Августа скрестила руки на груди.

– Почему ты ушла? – спросил Матвей.

Эмма потянула его за руку, указывая на часы.

– Чтобы ты спросил, – крикнула им в спину Августа.

Ольга Виленовна открыла дверь в кабинет и вышла из класса, провожая учеников, которые только что закончили у нее занятие.

Августа перестала говорить и присела, чтобы перезавязать идеально завязанные шнурки. Она смотрела в пол, не поднимая голову.

– Можете заходить, – сказала Ольга Виленовна и вернулась к своему столу, оставив дверь открытой.

– Кстати, Зоя Петровна дала тебе домашнее задание, – сказал Лев, наклонившись к ней.

– Да? Все, что вы делали на уроке, плюс ваше домашнее задание? – прошептала Августа.

– Не совсем. На этот раз она дала тебе все задания в параграфе Многоугольники.

Августа достала учебник Геометрии.

– Двадцать два задания?! Она швырнула книгу на подоконник.

– Да… и еще кое-что…

– Что еще?

– Она хочет увидеть твою тетрадку со всеми заданиями к шести вечера.

Августа взглянула на Ольгу Виленовну, которая сидела за учительским столом и проверяла стопку тетрадей.

– Простите, – пробормотала Августа и пошла к лестнице.

– Куда ты идешь? – крикнул Лев сквозь шум звонка на урок.

– Геометрия, – крикнула она в ответ. – Как будто тебя заботит, – прошептала она.

Августа пробралась сквозь опоздавших на занятия учеников на третий этаж. Голос Зои Петровны был отчетливо слышен через закрытую дверь.

– Вы ничего не знаете о логарифмах! Следует уделять больше времени домашней работе. Математика является неотъемлемой частью жизни!

Августа вошла в библиотеку на противоположной стороне.

Библиотекарша поднялась, как только увидела ее.

– Почему ты не на уроке? – спросила она.

– Елена Сергеевна, вы же меня не прогоните?

Елена Сергеевна покачала головой, слегка нахмурившись.

Августа на цыпочках пробралась между шкафами и села на старый диван у окна. На столике перед ней небрежно лежали две забытые книги.

– Куда положить эти книги? – спросила Августа.

– На мой стол. Я позже разберусь.

Она заправила локон за ухо, разбирая бумаги.

– Ты уверена, что не хочешь пойти на урок? – спросила она, не отрываясь от бумаг.

– Я бы пошла, но мне нужно прямо сейчас закончить задание для Зои.

– Петровны. Зои Петровны, – сказала Елена Сергеевна, перебирая книги на верхней полке.

Августа молча открыла учебник и просмотрела задания.

– Удачи! – тихо сказала Елена Сергеевна..

Упражнение первое. Найдите катет прямоугольного треугольника, лежащего под углом 60°, если гипотенуза равна …

Упражнение второе. Найдите сторону и площадь равнобедренного треугольника, если основание равно 12 см, а высота, проведенная к основанию, 8 см…

Августа уронила ручку, которую вращала, пока читала.

К моменту звонка в ее тетрадке были записаны три задания из двадцати двух. Четвертый она прочитала несколько раз, закрыла учебник и бросила его в школьную сумку .

– До свидания, Елена Сергеевна, – сказала она.

– Я знал, что ты придешь, – сказал Лев, встретив ее возле класса русского языка на втором этаже.

– Я не могу пропустить доклад Матвея, сказала она, смеясь и закусив нижнюю губу.

Ольга Виленовна стояла у подоконника, глядя на Августу. Августа сделала вид, что не видит ее и проскользнула в кабинет.

Дрожащим голосом Матвей рассказывал, подготовленный доклад, каждые три секунды подглядывая в свои записи.

– Садись. Хорошо, – сказала Варвара Борисовна прервав его посреди речи.

– Ты молодец, – беззвучно сказала Августа.

– Откройте тетради и выполните упражнения с третьего по пятый. В конце урока мы их обсудим, – сказала Варвара Борисовна.

Синие чернила потекли по белой бумаге, старательно выводя аккуратные буквы. Варвара Борисовна ходила между рядами, накинув на плечи сползающую шаль.

– Осталось пять минут. Я вижу, что никто из вас не выполнил и половины. Боюсь, у меня нет другого выбора, кроме как продолжить урок русского языка вместо литературы. Разумеется перемены у вас тоже не будет.

Несколько листов бумаги полетели в мусорное ведро.

– Перепиши, с такой же любовью, как ты наносишь макияж, Женя. Еще раз повторяю, что ваша тетрадка – это ваше лицо. Или даже душа, – сказала Варвара Борисовна, закутавшись в шаль.

Августа не взглянула на нее, сосредоточившись на задании.

– Я устал, – прошептал Лев, волоча ноги из класса после урока.

– Мы сделали так много. Мы многому научились, – восторженно сказала Эмма, обходя его.

– Я, пожалуй, не пойду на ОБЖ, – сказала Августа. – Мне надо доделать задание для Зои.

– Если бы ты вела себя нормально, то у тебя не было бы так много заданий от Зои Петровны, – возразила Эмма. – Пропускать одни занятия, чтобы закрыть другие? Ты думаешь, это нормально?

– Эмма! Хватит, – сказал Матвей. – А на историю пойдешь?

– Я забыла… Я забыла… Я забыла, что у нас сегодня семь уроков. Я постараюсь успеть.

– И все же…

– Эмма, если хочешь помочь, дай свою тетрадку, а не душни!

Эмма не шевельнулась.

– Увидимся позже.

Августа побежала в библиотеку, чтобы спрятаться от всех в тихом и уютном месте.

Она села у окна. Солнце ласкало ее щеки. Она прочитала задание несколько раз, но слова не образовывали предложения, смысл ускользал от нее.

Какая же мягкая ручка… Но чернила слишком светлые… Надо поменять… Августа!Сконцентрируйся на задаче…

Основание треугольника… Мне придется остаться тут… И учиться тут… Возможно больше, чем год… Возможно я никогда не вернусь… Мне придется остаться тут… среди людей, которые мне не нравятся… среди людей, которым не нравлюсь я. Какой во всем этом смысл?

Основание треугольника… Зоя, возможно, отстанет от меня, если я сделаю то, что она говорит. Возможно, так будет лучше. Здесь… Основание треугольника… Здесь нет ничего лучше…

Она прижала холодные руки к лицу.

Я застряла здесь на четыре года… здесь… на бесконечность. Мне нужно сделать что-нибудь… Мне нужно отвлечение, развлечение, цель…

Время отражалось синими чернилами на бумаге. Августа писала и зачеркивала, искала в Интернете и вырывала испорченные листы.

.

Прозвенел звонок. Августа посмотрела на часы.

Седьмой урок начнется через пять минут…

Августа бросила свои вещи в рюкзак и побежала на четвертый этаж.

– Спасибо, Елена Сергеевна. До свидания, – сказала Августа, уходя.

– Матвей, не ты ли говорил, что твои родители запирали компьютер, но ты смог пробраться в комнату? – шепотом спросила Августа, пока Эмма и Лев спорили о проблеме людей как о социальных животных.

– Да, а какая разница?

– А ты научился открывать все двери или только одну?

– Это зависит от двери. Что случилось-то?

– Просто есть идея как раскрасить наши будни, – Августа сказала с улыбкой. – Вечером расскажу подробнее.

– Мне не нравятся идеи, которые предполагают открывать двери.

Августа ухмыльнулась, прижав указательный палец к губам.

Они вошли в открытую дверь кабинета истории.

– Я очень рада видеть всех снова, – сказала Ирина Макаровна. – Как прошло ваше лето?

– Я совсем не отдохнул, – возмутился Прохор.

– Какая жаль! Тебе придется найти возможность совмещать отдых и учебу.

Она подошла к полке и взяла учебник История России для восьмого класса.

– Перед летом мы договорились, что вы прочтете о России первой половины девятнадцатого века. Кто может кратко рассказать, что там было?

– Это было трудное время, – сказал Лев.

Ирина Макаровна улыбнулась.

– Это можно сказать о любом периоде. Что-нибудь конкретное? Она провела на доске горизонтальную линию и на одном конце написала 1800, а на другом – 1850.

– Царствование Александра I до 1825 года…

– А потом Николай I до 1855 года…

– Война с Наполеоном в 1812 году…

Класс погрузился в неконтролируемые выкрики. Ирина Марковна улавливала каждое слово, сказанное учениками, и отвечала на него тихо, но слышно. Ей не только удалось поставить все озвученные даты, но и объяснить причины произошедших событий.

Августа была частью хаоса, вместе с Львом, спешно переворачивая страницы в поисках необходимой информации и, как только находили что-то стоящее, тут же выкрикивали.

– Ты что-то собиралась нам рассказать? – спросил Матвей после занятий.

– Давай поговорим после ужина. Мне нужно доделать геометрию.

– Я могу помочь?

– Если у тебя есть время?

Они сидели вместе за круглым столом в общежитии, окруженные горшечными растениями, пока Лев и Эмма, закрывшись в своих комнатах дулись друг на друга из-за разных взглядов.

– Неужели мы доделали? Спасибо.

Августа бросила свою любимую ручку в пенал. – И у нас есть тридцать минут на отдых перед ужином.

– Нет у нас минут на отдых. Тут ошибки в третьем упражнении. Посмотри на это.

Матвей указал на ее каракули.

– Как же я люблю геометрию, – воскликнула Августа, доставая ручку.

– Пошли уже на ужин,– сказал Лев, опершись на плечи Матвея. – Едаааа.

– Уже шесть?

Августа вскочила со стула. – Мне нужно к Зое.

Она свернула тетрадку и положила ее в задний карман.

– Ты ничего сегодня не ела,– крикнул ей в след Матвей.

– Я успею. Зоя не будет меня держать час.

Августа поднялась по лестнице. Она ускорила шаг и начала считать ступеньки, опустив глаза, заметив Ольгу Виленовну.

– Привет, Августа, – сказала Ольга Виленовна, проходя мимо.

– Ольга Виленовна, я могу объяснить, почему меня не было, – поспешно протараторила Августа.

Ольга Виленовна не остановилась. Она не ответила и не посмотрела на нее, продолжая свой путь.

Августа подняла голову , не позволяя слезам течь по щекам. Она сделала глубокий вздох, прежде чем постучать в дверь.

– Зоя Петровна, можно войти?

– Ты? Конечно.

Она положила свою тетрадь перед Зоей Петровной на учительский стол.

– Мне жаль, что так получилось. Я обещаю, что такого больше не повториться. Думаю, я бы справилась с заданиями лучше, если бы присутствовала на вашем уроке.

Зоя Петровна подняла глаза. Ее ухмылка сменилась беспокойством.

Должно быть, она увидела следы слез…

– Никто не идеален. Если будешь учиться усерднее, ты сдашь экзамены. Я в этом уверена. Иди, Августа. Приятного аппетита.

Августа кивнула и вышла, но не побежала в столовую. Вместо этого она остановилась на втором этаже и дошла до кабинета двести шестнадцать.

Я прогуляла единственный урок, которое мне нравиться в этой тюрьме. Она прошла мимо… Она поздоровалась со мной и все же прошла мимо. Она даже не повернула головы…

Августа оперлась спиной на закрытую дверь и сползла на пол. Ее замерзшие руки под коленями напоминали неплавкие кубики льда в кипящей воде. План пожарной безопасности на противоположной стене рядом с доской объявлений был наклонен. Она встала и подошла ближе. С утра ничего не изменилось: расписание и информация об экзаменах, черно-белые картинки о безопасном купании летом, красных стрелки на плане безопасности.