Вместо того чтобы успокоиться на Антона бросились сразу двое, разгоряченные дракой и оттого плохо соображающие. Он уже успел понять, что как рукопашники жители Аэрны никакие. Они всегда считали, что лучше узнать и выучить боевое заклинание, чем мучить себя физической подготовкой. Антон справился с ними без всякого напряжения. Ударил одному в лицо кулаком, второго встретил ногой в грудь. На оставшихся драчунов это произвело охлаждающий эффект.

– А тебе он кто? – Спросил кто-то из оставшихся.

– А тебе какое дело?

– Он пытался поиметь не свое.

– Для мужчин это нормально. Думаю, мой товарищ все понял правильно и больше претендовать на чужое не станет. На этом предлагаю считать конфликт исчерпанным. Вы ведь его чуть не убили. Ты как? – Антон нагнулся над знакомым, лежащим на земле и постанывающим.

– Постой, а ты же оттуда. – Произнес кто-то из толпы. – Ты не наш.

Толпа загудела. Антон игнорировал ее и пытался поднять побитого извозчика. Ноги того совсем не держали. Сзади раздалась возня и удар. Антон обернулся и увидел изумленную Киру с дубинкой в руках и лежащего у ее ног мужчину с пробитой головой. – Он хотел ударить тебя сзади. – Произнесла она испуганно.

– Люди, народ, разве на вас нападают в моем городе просто так? Разве вас встречают там, как чужих, с тайной злобой в глазах? Вы ездите и ходите где хотите, без всякого страха. Почему я должен чувствовать себя у вас, как преступник, только из-за того, что не родился в Аэрне. Нам интересна ваша страна. Мы хотим чувствовать себя туристами, которым рады. Меняться безделушками и наслаждаться гостеприимством.

– А зачем ты побил людей?

– А затем, что нельзя вдесятером нападать на одного. Даже вдвоем нельзя. Это подло. К тому же этот мужчина встретил нас благожелательно, и нельзя было остаться в стороне, когда вы били его.

– А ты нам не указывай, как у себя поступать. Думаешь, если сильный такой, то и все можно. Давайте, народ, покажем ему, кто здесь закон!

Толпа, подогретая призывами, начала окружать Антон с Кирой.

– Я тебе говорила не лезть. – С горечью вымолвила она.

– Я же не знал, что они настолько дикари.

Антон вынул ПМ и поднял вверх. На людей это не произвело никакого эффекта. Они понятия не имели об огнестрельном оружии. Раздался выстрел. Антон навел пистолет на испуганно замерших людей.

– Отрывает башку нахрен! – Выкрикнул он.

Случилось то, чего Антон не ожидал. Те, кто стоял к нему ближе, бросились от него. А те, кто не видели, испугались не так сильно и мешали им сбежать. Началась давка, перерастающая в панику. Народ раззадорил себя уже без помощи Антона. В более спокойном состоянии он поднял извозчика на плечо. Кира в это время охраняла их, готовая снова пустить дубинку в дело. Но этого не пришлось делать, толпа рассосалась в темноте.

Антон погрузил мужчину на край повозки. Кира забралась внутрь и затянула его вглубь.

– Интересно, как управлять этим средством? – Антон сел на ящик и взял в руки вожжи.

– Ты думаешь, нам надо уезжать?

– Конечно, и чем скорее, тем лучше. Думаю, о происшествии скоро станет известно всем властным структурам местного самоуправления.

– А куда ехать?

– Без понятия. Вначале куда-нибудь, а потом наш друг очнется и подкорректирует маршрут.

Антон вынул фонарь и осветил им пространство вокруг. Попавшие в круг света люди, поспешили поскорее выбраться из него. Антон разглядел накатанную дорогу, вспомнил, по какой они приехали, и определился с направлением.

– Н-но! – Он тряхнул вожжами. – Трогай, старая кляча.

Лошадь подчинилась и потянула за собой повозку.

Глава 2

Антон позволил лошади самой выбирать дорогу. Выключил фонарь, чтобы обиженные задиры из постоялого двора не увидели, в какую сторону они уехали. Были опасения, что тут проходила единственная дорога, но до утра она точно должна была обрасти различными ответвлениями, усложнив поиски, если им суждено было состояться.

– Ох, ах, сволочи. – Раздался голос из кибитки. – Отделали меня, как маг черепаху.

– Зато живой. – Ответил ему Антон. – В следующий раз подумаешь, как к занятой женщине приставать.

– Она вдова.

– Однако тебя кто-то сильно приревновал к ней.

– Это староста из соседней деревни. У них с хозяйкой двора деловые отношения. Ну, я так думал. Удобно же сдавать продукцию с гарантией прямо рядом с домом. А оборот тут с недавних пор приличный, как они на пути из вашего города оказались.

– Значит, вдова деловая во всем. Выбрала того мужика, который доход приносит, а не навещает проездом. Даже если ты ей милее, прагматизм советует выбрать того, кто богаче. Председатель сельсовета, ну, в смысле, деревенский староста подходящий персонаж. Как думаешь, они за нами отправят погоню, или настучат магу, что тут их немного побили люди из города.

– А ты что, дрался? – Удивился мужчина.

– Ну, как дрался. Разогнал драку, кому-то прилетело, конечно, но я без злости. Немного прифигел, что они вдесятером собрались тебя бить.

– Спасибо, что помог, но для нашего дела это не очень хорошо. Лучше бы, чтобы никто не знал, что в Аэрну приехали люди с той стороны, как можно дольше. Сложнее будет спрятать вас.

– Если бы тебя убили, для общего дела это вообще стало бы крахом. Мы с Кирой совершенно не ориентируемся в ваших краях и ничего не знаем про порядки.

– Да не убили бы. Они что, не понимают, что им за это виселица грозит. – Мужчина закашлялся. – Но ребра, кажется, сломали. Придется идти к магу на лечение.

– Не обязательно. Ребра быстро срастаются. У нас даже больничный не дают с такой проблемой. – Успокоил его Антон. – А ты можешь сказать, туда мы едем или нет. Я выбрал дорогу по памяти. Будет смешно, если мы возвращаемся.

– Куда надо едем. – Ответил мужчина.

– Это магическая навигация?

– Нет, я вижу звезды через дыру в крыше. Тут одна дорога на полсотни верст нормальная, а я спиной чувствую, что мы на ней.

– Из произошедшего конфликта мы с Кирой поняли, что жители Аэрны не очень благосклонно относятся таким, как мы. Нам показалось, что мы обидели их одним своим появлением в ваших краях.

– Поэтому мы и едем подальше от границы. Те, кто сами были у вас или слышали рассказы, понимают, что между нами есть серьезное отличие и не в нашу пользу. От этого создается ощущение, что мы похуже, появляется зависть, но на нашей стороне она превращается в желание показать свое превосходство хотя бы количеством. Приятно же унизить того, кого считаешь лучше себя. Мы тут в большинстве и не дадим выскочкам показать свое превосходство. Так они думают, потому что на самом деле дичее вас. Мне неловко за своих соотечественников, они хорошие и добрые, но с теми, кого считают равными или хуже себя. – Пояснил мужчина.

– Ясно. На самом деле у нас так тоже бывает. Пока кто-то считает тебя похуже, то проявляет благожелательность, а как только судьба поднимет тебя повыше, всё, могут стать врагами. – Антон включил фонарик на несколько секунд, почуяв под колесами неровную дорогу.

Это оказалась высохшая грязь, осыпавшаяся с колес повозки, вылезшей из примыкающего раскисшего проселка. Мужчина негромко рассмеялся без всякого повода.

– Что смешного? – Поинтересовалась Кира.

– Никто из наших не поступил бы так, как вы. Струсили бы. А ты вообще, девушка. Как тебе пришло на ум ввязаться в драку? – Обратился извозчик к Кире.

– Я работала на такой работе, где в день бывало по несколько конфликтов. Видели таверну «Подворье» перед въездом в город?

– Видел.

– Так вот, я там была директором. Это не владелец, а его правая рука. Антон не даст соврать.

– Было дело. Однажды против нас поднялся весь криминальный мир города. Кое-как уладили.

– А еще я взяла вашу дубинку. И кому-то даже перепало ею. – Похвасталась Кира.

– А ты, значит, с голыми руками полез на десятерых? – Поинтересовался пострадавший.

– Нет. У меня же пистолет табельный. Я выстрелил из него в воздух один раз и все сразу успокоились. – Антон не стал распространяться, что прежде успел пустить руки и ноги в дело.

– Значит, дорога мне сюда заказана. – Мужчина вздохнул. – Буду добираться другими путями.

– Планируешь торговать с городом? – Догадался Антон.

– Да, пока есть выгода, буду торговать с вашими. – Мужчина закряхтел и показался из-под накидки, прикрывающей кибитку. – Иди спать, я сам справлюсь.

Антон был благодарен ему за это. Он уже устал ежиться под ночным ветром и зевать во весь рот. Включил фонарь. Кира уже спала в спальнике, застегнувшись на молнию до самого верха. Наружу показывалась только часть ее волос.

– Уже спишь? – Спросил он на всякий случай.

– Угу. – Сонно ответила подруга.

– Ну, тогда спокойной ночи.

– Угу.

Он забрался в свой спальник и точно так же с головой, желая как можно быстрее надышать в нем, чтобы стало теплее. Как только начал согреваться моментально почувствовал огромное желание спать. Закрыл глаза и погрузился в глубокий сон.

Проснулся от сильного желания сходить в туалет. Через дырки в ткани внутрь кибитки били яркие солнечные лучи. Киры рядом не оказалось. Она свернула спальник в рулон и убрала в рюкзак, из которого он торчал наполовину. Антон тоже выбрался из спальника, свернул его и закрепил лямками с внешней стороны рюкзака. Выглянул наружу и замер от представшей перед ним картины.

Повозка ехала по сказочно красивой горной местности. Утреннее солнце отражалось в изумрудной зелени лугов. Они тянулись до горной гряды, оканчивающейся множественными заснеженными вершинами. Кира с благоговением смотрела по сторонам. С другой стороны дороги тоже раскинулись луга, упирающиеся в синее русло реки и далее в стену темно-зеленого леса. Все краски вокруг были нереально яркими. Границы между природными зонами четкими, словно разграфленные по линеечке ландшафтным дизайнером. Куцая природа родного Мухосранска на фоне экзотических красот казалась тусклой пародией на природу вообще.

– Охрененно. – Восторженно вымолвил Антон. – Остановите, мне нужно выплеснуть эмоции.

Кира поняла, о чем он и рассмеялась. Антон спрыгнул с повозки и зашел за нее.

– Даже неловко это делать на фоне такой красоты. Чувствую себя последним вандалом. – Признался он. – Это какая-то несправедливость, что у вас такая красотища, а у нас пыльная полупустыня, в которой в году едва наберется тридцать дней в сумме за год, когда тебе хорошо. В остальные дни либо паришься, либо мерзнешь, глотаешь пыль или снег.

– Ты просто попал в хорошую погоду. – Ответил ему мужчина. – Тут часто случаются грозы, и тогда это место превращается в ад. Река может выйти из берегов и смыть повозку с дороги. Или молнией ударить. Людей тут немного живет, скотоводы в основном. Зерно здесь нереально вырастить из-за сильных ливней. Все поляжет, так и не вызрев. Зато коровы тут растут как на дрожжах и молоко обильное у них.

Антон заскочил на повозку. Мужчина посмотрел на него подбитым глазом.

– Ого, фонарь. – Не сдержался Антон.

– Ерунда. Сегодня остановимся в деревне одной, мне быстро его уберут. – Он приподнялся и вынул из ящика-сиденья тряпичный сверток. – Это вам с подругой, благодарность. – Протянул его Антону.

– Что это? – Удивился Антон.

– Сыр. Моя жена делает. Беру в дорогу, прекрасно утоляет аппетит и подходит для завтраков.

Антон развернул тряпицу. В ней лежал желтоватый сыр с сильным специфическим ароматом. Он любил такой натуральный запах, к которому с непривычки надо было привыкать.

– Эх, жаль, кофе нет. – Произнес Антон.

– Кофе есть, кипятка нет. – Напомнила Кира.

– Кипяток не проблема. У меня котелок есть маленький и воды полно. – Извозчик остановил лошадь.

Мужчина выудил из-под сиденья закопченный снаружи котелок, дунул в него. Затем вынул лампу, которую вывешивал ночью, и снял с нее стеклянный колпак. Слез с лошади, поставил лампу на дорогу, а на нее котелок и поджег фитиль. Плеснул воды и накрыл крышкой.

– Десять минут и будет готово. – Пообещал он.

– Вот это сервис. – Обрадовался Антон. – Смешение вашего и нашего, помогает быстрее интегрироваться в незнакомую среду.

– Ну, да, ну, да. – Согласился мужчина из вежливости.

Наверняка он не понимал значения всех слов, но смысл улавливал. Кира вынула из рюкзака стаканчики, банку кофе, хлебцы, джем. Расстелила на придорожной траве, растущей плотно к земле сплошным ковром, яркую скатерть и выложила на нее ингредиенты для завтрака и сразу начала делать бутерброды. Сделала три и раздала каждому. Мужчина с неподдельным интересом смотрел на свой бутерброд с разных сторон.

– На хлеб не похоже. – Заметил он.

– Это хлебцы. Их едят, когда мечтают похудеть. В них очень мало калорий, в отличие от обыкновенного хлеба. – Пояснила Кира.

– А зачем худеть? Моя жена всю жизнь мечтает поправиться и все никак не может, тощая, как лучинка. – Мужчина искренне удивился. – Худая женщина выглядит бедной.

– Как я завидую вашей жене. – Призналась Кира. – А я могу поправиться и потому всю жизнь слежу за тем, что ем, когда и сколько. У нас полная женщина, это слабая женщина. И мужчина тоже. Жирняки мало кого устраивают.

– Ну, не знаю. По мне лишний жирок, это как сундук с добром. Сразу видно, что человек не последнюю нужду гоняет. Есть на что положиться. У толстых и морщинки появляются позже.

– Я смотрю бодипозитив у вас в тренде. – Усмехнулась Кира. – Рада за ваших женщин, что у них есть такие идеалы, стремление к которым не требует особых усилий.

– Пойду, лошадке овса дам. – Мужчина поднялся и полез в багажник.

– Слушай, я в легком шоке от здешних красот и даже где-то благодарен зачарованному Арбадаксу и Лоботрясу за то, что мы тут оказались. Это стоило увидеть. – Антон с восхищением посмотрел в сторону гор. – Здесь такой чистый и густой воздух, что из меня скоро выйдет вся пыль и копоть нашего города, и я снова засияю, как майка-алкашка после отбеливателя.

Кира громко втянула воздух носом и блаженно выдохнула ртом.

– Ты, знаешь, Тошка, если нас здесь не ждут неприятности, я бы хотела просыпаться и видеть в окно что-то подобное. – Она махнула в сторону гор. – Сказочная природа, под стать магическому миру.

– Дикость затягивает. Людей, ушедших в лес трудно вернуть в город. А если мы решим завести детей, то тут нет ни поликлиник, ни школ, ни прочего. – Расписал Антон перспективы.

– Умеешь ты обломать настроение. – Кира захрустела бутербродом.

Мужчина натянул на морду лошади торбу с овсом и вернулся за стол. На его лице не осталось и следа от синяка.

– Это что, магия? – Антон показал пальцем на себе в области глаза.

– Оказывается у меня еще осталась заговоренная мазь. Я ее купил от глазного ячменя, но она, как видите, и от этой напасти помогает.

– Ну, вот, а ты переживал за поликлиники. – Поддела Кира Антона. – Тут медицина на более высоком уровне. Разве у нас умеют сводить синяк за пять минут?

– А у вас женщины дома рожают? – Поинтересовался Антон.

Мужчина бросил взгляд на живот Киры.

– Под надзором, конечно. Редко бывает, чтобы баба родила сама по себе. Пуповину надо отделить, да и за здоровьем малыша и роженицы проследить нужно. Вдруг кровотечение или еще что-нибудь. А вы, что, готовитесь рожать?

– Гипотетически интересуемся. – Ответил Антон. – Не знаем, сколько нам придется тут жить, а детородный возраст уже поджимает.

– У вас сколько детей? – Поинтересовалась Кира.

– Двенадцать. Три пацана, остальные девчонки. – Мужчина подбоченился, расплывшись в довольной улыбке. – Дочери красавицы, в нашу породу. А пацаны работящие, как мать.

По его внешности трудно было сказать, что их порода отличалась особой красотой.

– Сколько? – Кира открыла рот от удивления.

– Двенадцать. Дюжина. Хватит, жену надо поберечь, а то она у меня не смотрит, что ей живот на подбородок давит, работает наравне со всеми. Так и до могилы можно доработаться.

– Согласна, женщин надо беречь. – Кира посмотрела на Антона, показывая тайком свое удивление. – Двенадцать детей, надо же.

– А что такого? У соседа пятнадцать, у моего старшего брата восемнадцать.

– Да где же вы в такой маленькой стране все умещаетесь? – Поинтересовался Антон.

– Умещаемся пока. Родители рассказывали, что в их детстве чума прошла по Аэрне, и людей стало мало. Глядишь, как тесно станет, снова чума пройдет и все начнется по новой. А у вас что, не так?

– Нет, слава богу. – Произнесла Кира. – У нас развитая медицина, прививки, карантины, если надо. Последняя чума была лет пятьсот назад.

– Просто наш мир больше вашего в тысячи раз и перенаселение нам пока не грозит. Но я точно знаю, у природы есть сценарий по сокращению числа на этот случай.

– Ну, это ты прибрехнул про тысячу раз. Видел я вашу территорию. Мы только за сегодня проехали в два раза больше.

– Я не про наш город говорю, а про весь мир, в котором мы раньше жили. Про планету Земля.

– Отстань. Говоришь, как подросток, поверивший городскому сумасшедшему. Я что вижу, в то и верю. – Мужчина прикусил бутерброд и замер. Потом откусил и стал жевать. – М-да, необычный вкус. Даже мой сыр его не очень спасает. – Он отложил хлебец в сторону и съел только сыр. – Сейчас я принесу вам нормальный хлеб.

Он ушел к повозке. Кира хмыкнула ему вслед.

– Нормальный же хлебец. – Она откусила и стала жевать. – Даже вкусный.

– Насчет вкусный ты перегибаешь. Нормальный ему подходит лучше.

Мужчина вернулся с хлебом, завернутым в тряпицу. Развернул и выложил на скатерть. Отрезал кусок и протянул Кире.

– Сравни.

Кира взяла в руки и вначале понюхала его.

– Хорошо пахнет. – Согласилась она. Откусила и стала глубокомысленно жевать, концентрируясь на своих ощущениях. – Очень вкусно, бесподобно, но если я стану есть его каждый раз, то меня разбомбит до размеров вашей повозки за несколько месяцев.

– А ты работай больше. – Посоветовал мужчина.

– Я сама знаю, что мне лучше. – Отрезала Кира и положила остатки хлеба на скатерть.

Извозчик смутился ее ответом.

– Дайте мне попробовать. – Антон взял недоеденный подругой кусок, откусил и принялся хвалить. – Отличный хлеб. Моя мамка пекла такой же раньше. С хлебцами из пенопласта не сравнить. Натуральный продукт.

На дороге появились обозы, едущие в обе стороны.

– Собирайтесь. Не надо, чтобы вас видели. – Поторопил мужчина. – Сидите внутри и не показывайтесь.

Антон подсадил Киру и забрался следом. Сел у дырки в стене и наблюдал через нее за красотами Аэрны. Мимо проезжали повозки. Люди здоровались, общались, интересовались погодами по пути, все, как было бы в родном мире в те времена, когда ездили на лошадях.

Солнце поднялось выше и стало нагревать ткань кибитки. Внутри сделалось тепло. Кира играла в телефоне в игру, напоминающую тетрис. Антон маялся бездельем. Пейзаж не менялся несколько часов и уже не вызывал таких восторгов.

– Так, впереди город, сидите тихо. Я заскочу в одно место на часок, а вы не показывайтесь наружу. – Предупредил мужчина.

– Только давай не как в прошлый раз, иначе нас депортируют раньше, чем мы доберемся до места назначения.

– Или повесят. – Тихо добавила Кира.

– Нет, это не кабак и не веселая вдова. Тут у меня деловая встреча. Если надо что поменять, могу помочь. – Предложил компаньон.

– А на что? – Спросил Антон.

Мужчина почесал голову.

– Не знаю, даже. Дети обычно просят меня привезти из города глиняную свистульку или сладости. Вам же этого не нужно?

– Нет. Обойдемся без свистульки. – Ответила Кира, не отлипая от экрана телефона. – Вот бы зарядку для телефона.

– Чего? – Мужчина не понял просьбы.

– Кира шутит. Ничего не надо, я взял с собой зарядку на солнечных батареях. Когда еще свет в городе не работал.

– Серьезно? Ты мой спаситель. – Кира выключила телефон. – А я думала, сыграю в последний раз и распрощаюсь с благами цивилизации. – Она обратилась к извозчику. – Тогда нам совсем ничего не нужно.

– Ну, как хотите.

Он ушел. Антон проследил за его направлением. Компаньон направился по улице мощеной булыжником, вдоль забора, поросшего зеленым вьющимся растением. Город действительно походил на город, а не средневековую крепость. Изящные домики с красивыми крышами, живописными наличниками и вполне себе архитектурным стилем. По тротуару ходили люди, одетые в простые одежды. По дороге проезжали кареты, громко стуча железными обручами на колесах, цокали подкованными копытами лошади. Антон ощутил себя на съемках исторического фильма, относящегося примерно к восемнадцатому веку. Воздух в городе нес аромат конского пота, навоза, древесного дыма и готовящейся еды.

Кира просунула телефон в щель между накидкой и каркасом повозки и начала снимать видео.

– Когда вернемся, запилю крутой документальный фильм про Аэрну. Назову его как-нибудь вычурно, «Тридевятое царство. История магической земли». Или: «Магия против науки. Заменитель прогресса или свой путь». – Мечтательно произнесла Кира.

– Цивилизация людей с руками из задницы. – Добавил Антон свой вариант. – Я уверен, что причина появления магии именно в этом. Безрукие мужики просто замучались попадать себе молотком по пальцам и решили найти альтернативный путь. И у них получилось. Перефразируя пословицу, скажу, что хорошему магу всегда руки мешают.

Кира рассмеялась, потом прикрыла рот рукой.

– Блин, забыла. – Она остановила запись видео и стала просматривать ролик. – Да, женщины у них неухоженные. Я бы тут точно произвела фурор.

– И думать забудь. – Пригрозил Антон. – Тоже мне, роковая красотка.

– А что, разве не так? – Кира надула губы.

– Если начнешь здесь публичную жизнь, то здесь ее и закончишь. – Антон был уверен, что красивую женщину непременно ввергли бы в пучину заговоров с самыми печальными последствиями.

– Да я шучу. Рисую приятные картинки, тешащие самолюбие. Приятно же быть самой красивой девушкой целого мира. – Кира включила фронтальную камеру и состроила себе губки. – Это ведь и твой статус поднимает.

– Кирха, какой статус? Мы будем жить в подвале какого-нибудь дома на отшибе, и выходить гулять только по ночам.

– Да ну тебя. – Она отключила телефон и вытянулась во весь рост на соломе. – Одно слово, участковый.

Антон залез в рюкзак, вынул хлебный сухарь и принялся его грызть.

– Будешь? – Предложил он Кире.

– Нет, спасибо. Я на диете. К тому же ты хрустишь на всю улицу.

Антон перестал грызть и убрал сухарь в карман.

– Интересно, когда Арбадакс заметит наше отсутствие, что он предпримет? – Спросил Антон.

– Он будет рад, что нас больше нет. Мы же связывали его по рукам и ногам. Он ведь боялся за нас и не рисковал. – Предположила Кира. – Правда, сейчас он боится рисковать Ритой. Кто его знает, что в его сложном уме творится. Арбадакс матерый интриган, и как далеко он просчитал ходы остается только догадываться.

– Хотелось бы верить, что в какой-то момент он прозреет, скинет с себя заклятье и снова станет прежним. Он классный мужик. Мне нравилось с ним выпивать. Наше могущество столько историй помнит из своей жизни, одна интереснее другой, хоть записывай. Сам такое точно не придумаешь.

– Ну, вот, не прошло и суток, а мы уже скучаем по тому, кто выгнал нас из дому. – Кира улыбнулась.

– Все из-за баб. Шерше ля фам.

– А не надо раскисать. Мы женщины такие, нам нравится влюбить в себя мужчину, а потом пользоваться им, испытывая при этом легкое чувство брезгливости из-за его зависимости.

– Это называется стервозность. А ты тоже ко мне испытываешь легкое чувство брезгливости? – Антон уставился на Киру.

– Не помню что-то, чтобы ты попадал под мою зависимость. Ты никогда не вел себя, как жалкий подкаблучник. А помнишь, ты поднял на меня руку, когда я пыталась отчитать тебя за то, что ты пришел ко мне пьяным после корпоратива?

– Не помню. Всё, что я знаю, это только с твоих слов. Мне до сих пор кажется, что там не все правда.

– Антон, перед этим корпоративом я хотела сказать тебе, что нам надо расстаться. А наутро, вопреки всему, вопреки воспитанию и жизненной позиции, вдруг поняла, что ты не тот, кого я себе нарисовала в воображении. И хоть я чувствовала себя обиженной, поняла, нам надо быть вместе. Ты мое лекарство от самодурства, и если кто-нибудь поможет тебе переключить рубильник в мозгах в правильное положение, то не стоит разбрасываться такими людьми. Вот такой парадокс.

Антон подполз к Кире и поцеловал ее в лоб, в нос и губы.

– Теперь я буду знать наверняка правильный способ твоего воспитания.

<1 2 3 4...6 >

На страницу:

Перейти

2 из 6