Город, который мы вспомним

– Никогда не верила в эту теорию. Будто бы людей было так много, что вместо того, чтобы вместе создавать, они начали борьбу друг с другом, в конце концов практически уничтожив человечество.

– Я тоже в такое не верю. Да, войны были всегда, всю историю. Но такое человек не мог сотворить. Это все природа. Она куда сильнее нас.

– В любом случае, все это было в до. Все переселенцы, очнувшиеся вначале, может и не самые добрые и милые, но точно не опасные. В конце концов, и Тана это признала.

– Если мы можем спасти, мы должны спасти. Чего спорить?

– И не говори!

Рыжий кот свернулся на моих коленках, за окном шел крупный красивый снег, переливающийся в свете фонаря. Тихо прошел вечер, а утром до станции меня подкинул Борз на снегоходе. Вернувшись домой, занялась уборкой, задумалась, вот бы мне тоже найти кота, хоть восьмилапого, хоть с двумя головами, он бы ходил по дому и делал хорошо. Передохнула, приготовила ужин. В моем доме дроида не было, только обычная электрическая панель, зато чай, сваренный своими руками, казался вкуснее.

Следующие пару дней прошли в дежурствах на ферме. Это здание, выстоявшее со времен до, чем-то пугало, особенно издалека. Высокое, почти с небоскребы, очень длинное, с элеваторами в центре, оно почти не подсвечивалось огнями, только у входа, отчего казалось еще мрачнее. Дежурства были простыми – необходимо было мыть стойла животных, пропалывать грядки в зоне, где росли растения, собирать урожай в большие корзины. Больше всего мне нравилось в зале заготовок, где собранный урожай прятали в свинцовые банки, толстые крышки которых потом открывались специальными ножами на кухнях. А еще обжаривать кофейные зерна, но туда дежурных отправляли редко, только приносить и уносить, потому что важно было соблюдать технологию. Все жители города приходили сюда работать, кто-то чаще, кто-то реже.

А потом настал день большого городского собрания. Я столько раз проговорила речь в голове, но все равно боялась сбиться. Еще из библиотеки, тем самым вечером, мы с Таной отправили заявку на выступление Милу (она помогла мне с планшетом и формой, раньше я никогда не выступала).

Когда я вошла в общий зал, многие уже заняли свои места. Мил приветливо замахал рукой – высокий, складный, с соломенными волосами, в очках, он немного возвышался над толпой обсуждающих внизу. Зал собраний в университете напоминал амфитеатр, а в центре располагалась трибуна для выступающего, так, чтобы всем было видно. Но пока жители не спешили рассаживаться наверх, горячо переговариваясь о чем-то.

Аккуратно, стараясь никого не задеть, я пробралась к Милу, негласному главе всех важных сборищ. Он решил их проводить, вспомнил систему электронного голосования, помогающую нам быстро принять решение, значит, ему и карты в руки, как говорят некоторые.

– Нани, вот так сюрприз! Никак не ожидал тебя увидеть в качестве докладчика.

– Мурз ничего не говорил тебе?

– Нет, я спросил, но он ответил, что это твоя идея, и он не хочет влезать раньше времени. Я так и не понял, что у него в голове твориться, но вроде он за? Или пытался спорить?

– Тана была несколько против.

– Забавно да? Она вроде не поддерживает тебя, но помогла с записью. А Мурз вроде за, но. Не сказал бы, чтобы он убеждал меня.

– Двойственность людей. Они могут быть за тебя, но не за твои идеи, либо за твои идеи, но не за тебя. Хотя, по правде сказать, Мурз вообще, как мне кажется, ни за кого. Но, когда я прикидываюсь дурочкой и хлопаю ресницами, он помогает в библиотеке. Ладно, это все лирика. Обычно я не высовываюсь, но то, что пришло мне в голову, кажется важным. Обещаешь дать высказаться, даже если будут крики?

– Ну, конечно. Интригуешь, надо же. Могут быть крики?

– Тана и Мурз кричали под конец.

– Любопытно, – ответил Мил, потер подбородок, как будто хотел спросить что-то еще, но в этот самый момент его окрикнули сзади. Он развел руками, сказал только, – не забудь, твое место боковое, как спикера, – и исчез среди людей.

Я же приметила удобное сидение, там, где собралось достаточно граждан, чтобы не вставать каждый раз, и села, ожидая начала собрания. Оно как обычно немного затягивалось, не каждый живет на той же улице. Почувствовала, как вспотели ладошки, а во рту наоборот пересохло. Сколько еще будет длится ожидание? Начали с первой темы – укрепление шлюзов реки выше по течению. Они использовались на случай, если уровень воды начнет подниматься. Я в этом ничего не понимала, поэтому привычно проголосовала «за». Честно признаться, чаще всего я голосовала именно «за», глупостей здесь не предлагали. Потом долго разбирали новую станцию поезда – жители маленького района просили себе остановку, аргументируя тем, что живут как раз посередине. Когда оставался всего один вопрос перед моим, заметила, как дрожат руки. В ушах зазвенело, и я все прослушала. Хорошо, что вопрос оказался не такой существенный – все были «за», а то порой замечтаюсь, а потом волнуюсь, вдруг мое мнение будет единственным? Не самая красивая ситуация.

На трибуну вышел Мил и спокойным будничным голосом произнес:

– Последний вопрос на сегодня озвучит Нани. Проходи, трибуна твоя.

Почему-то именно в этот самый момент ноги стали какими-то ватными. Но, я увидела среди собравшихся Тану, показавшую большой палец, Борза, помахавшего вполне дружелюбно, как всегда усмехающегося Мурза, и почему-то расслабилась внутри.

– Добрый вечер, – неожиданно спокойно произнесла я, – как все мы знаем, вот уже почти тридцать лет в нашем город не было переселенцев. Никто не пребывает на плотах с большой воды и не сплавляется по реке. Но почему это происходит? Неужели, больше не осталось людей?

Собравшиеся зашептались – эти вопросы каждый задавал себе хоть раз, особенно из тех, кто был тем самым переселенцем.

– Неделю назад мы разговаривали в библиотеке с Мурзом, и он рассказал, как сумел попасть в город. Его привлек шум, идущий от дроидов. Теперь они совсем тихие, и бурное строительство не ведется, – я сделала небольшую паузу, – а знаете, что еще было, когда мы отстраивали город заново? Он сиял. Каждую ночь мы продолжали работу, огни не гасли ни на минуту. Пока, однажды, мы не остановились, решив, что теперь можно и жить. Выходит, переселенцы, нуждающиеся в помощи, перестали появляться, когда мы перестали быть хоть как-то заметны.

Я снова сделала паузу, чтобы оценить реакцию людей. Большинство согласно кивали, кто-то задумчиво смотрел, как будто ожидая, что будет дальше.

– Поэтому я предлагаю увеличить видимость города. На полуострове стоят всем известные здания – небоскребы, возведенные когда-то в память о другом прекрасном городе. Они самые высокие, видны даже с воды. Если мы проведем туда электричество, получатся маяки, что могут помочь путникам. Это будет не простой путь – сначала нужно возвести мост, после проверить состояние зданий, и, если нужно, произвести реставрацию, а после протянуть крепкий кабель под мостом, и включить освещение. На этом все. Готова отвечать на вопросы.

Последняя фраза произносилась всегда, вопросов обычно не было. Но, предложение сумело вызвать споры даже в маленькой компании, чего было ждать от такой толпы – собралось человек двести, не меньше. Первым поднялся владелец ресторана:

– Как заинтересованное лицо, я бы хотел понять, не рухнет ли мое заведение от такого строительства?

– Однажды мы отстроили весь город, и ничего не рухнуло. Уверена, мост не повредит конструкцию здания. Но от сияющих небоскребов станет так красиво, что куда больше людей захотят прогуляться в центре, а потом, и поесть твою стряпню.

– Тогда я «за», – важно ответил он, и сел на свое место.

– Мне бы хотелось знать, хватит ли у города мощностей электричества, справится ли станция гореть всю ночь, ведь ночь у нас, уж простите, почти весь день. Не окажутся ли дома обделенными, спасибо, – спросила щуплая женщина в бордовом берете.

– Проект будет реализован только в том случае, если не будет опасности для домов. Ни отопление, ни свет не пострадают. Мы рассчитаем, сколько нужно энергии, и подсветим необходимую часть.

– А что, если свет привлечет не тех переселенцев? Вы не думаете, что выделяться может быть опасно? – спросил маленький кругленький мужчина, сидящий сразу под Таной.

– Половина, если не больше, жителей города переселенцы. Если бы мы боялись, всех этих людей не было бы с нами. Это все, что я могу сказать.

Часть зала, среди которых были Мурз и Борз, благодарно захлопала. Эта вечная борьба между коренными жителями и переселенцами весьма их напрягала, все же, не каждому приятно чувствовать себя как дома, но ни на минуту не забывать, что ты в гостях. Я же постоянно ощущала себя (не знаю почему), где-то между каждой из сторон. С одной стороны, я проснулась в городе, и в начале я была здесь. Но какая-то, очень глубоко скрытая часть, уверяла, что мой настоящий дом где-то очень далеко. А теперь, возможно, и не существует вовсе.

Большая часть горожан загалдела. Многие переговаривались друг с другом, как будто забыв про меня. Дав людям несколько минут, Мил решительно поднялся на трибуну, ударил по микрофону так, что раздался громкий звук и объявил голосование. Пока жители выбирали между за и против, мы стояли рядом. Сам Мил никогда не голосовал – его авторитет был слишком большим. И он не хотел этим пользоваться.

На большом экране дорожки «за» и «против» двигались медленно, как бы не охотно, но все же, «за» перевешивала. Прошло несколько очень долгих минут, прежде чем раздался звонок, как будто издалека. Мил кратко объявил:

– Голосованием граждане ответили «за» создание маяка из небоскребов.

И я наконец смогла рухнуть на место.

Подняла глаза на экран – перевес нельзя назвать большим, но он говорил о многом. Я не сомневалась, что все переселенцы были за, но в этом вопросе к ним присоединилась и часть «старичков», что было здорово. Интересно, как проголосовала Тана? Впрочем, моей целью не было убеждать кого-то, скорее просто высказать идею.

Собрание объявили законченным, хотелось быстрее убежать из зала, но, как водиться, я попала в окружение: знакомые и не очень требовали выслушать их как будто бы важное мнение по вопросу. Говорили сразу, громко, наперебой, как будто снежная лавина сошла в мои уши:

– Это же надо было такое придумать! А ты голова, Нани!

– Что нам стоит мост построить?

– Что стоит? Многих часов работы инженерам, вот чего!

– А сколько материалов надо.

– Представьте, никто не появится? Это тогда будет зря?

– Уж лучше бы никто не появился, честное слово.

– Надо будет сделать мост-меню! И как я не подумал о выгоде?

– Молодец, Нани! Взошла на трибуну, и так держалась хорошо, ну ты вообще.

– И все же, я настаиваю, что прежде, чем выносить проект, необходимо было все просчитать и провести разведывательную экспедицию. Мы можем сколько угодно голосовать, но если это не реально, то наши слова пусты.

– Ничего не пусты! Справимся! На что нам дроиды?

И внезапно все стихло – подошел Мил:

– До следующего собрания мы произведем все расчеты, проанализируем ресурсы, создадим рабочую группу. И подробно расскажем, во сколько обойдется этот проект. Строительство и перспективы расходования электричества в будущем. Пока я прошу всех расходится. А тебя, Нани, пройти со мной.

Собравшиеся посмотрели на меня удивленно. Впервые Мил позвал кого-то после собрания. Руки затряслись еще сильнее, а я-то надеялась, что все страшное уже позади! Впрочем, на размышления времени не было, он уже быстро направился к выходу.

Пять длинных коридоров и четыре поворота спустя мы оказались в неприметной комнате, где стоял старый диван, стол с приборами, простой чайник, несколько чашек. Поразительно, насколько чистым было все вокруг. Обычно от ученых ожидают куда больше бытового беспорядка.

– Садись, передохни. Ты чего как сжалась? Я просто подумал, что тебе не хочется стоять среди толпы, и увел подальше от людей. Отсюда видно выход из университета, сможешь тихонько проскользнуть, как все уйдут.

– Я думала, ты хотел что-то сказать по поводу моей идеи.

– Думаю, это не была твоя идея.

– Ты считаешь, что я не в состоянии придумать что-то стоящее?

– Нет нет, акцент на слове идея. Скорее, это было твое воспоминание. Когда-то ты уже стояла перед этими небоскребами, только они сияли огнями. Открою тебе секрет, этот образ фигурировал ни в одном воспоминании из тех, что я просмотрел. И почти везде башни были электрифицированы.

– Ты же знаешь. У меня ни разу не было воспоминаний из взрослой жизни. Только детские образы, как картинки. Ничего серьезного, осознанного. Пара зданий – вот, что нам удалось добиться за тридцать лет. Такое чувство, что мой мозг крепко заблокировал до.

– Поэтому я и зову тебя только на обед, а не в лабораторию. Ты уверена, что это не воспоминание? Ты же знаешь, мы не можем фантазировать, не способны придумать с нуля. В этом главная сложность, даже я не могу изобретать и что-то менять в аппарате, только день за днем терзаю себя, заставляя вспомнить как же он работает!

– Может это из-за книг? Я постоянно тренирую мозг, заставляя его создать какой-нибудь забавный сюжет. Быть может фантазирование – это такой же навык, как язык или письмо. Или езда на снегоходе? Просто нам, постоянно борющимся за выживание, было как-то не до этого?

– Как-то не до этого? – Мил рассмеялся, – нет, ну вы только посмотрите на нее! Хочешь сказать, что весь город за тридцать лет не смог придумать ну абсолютно ничего только потому, что людям было некогда?

– Ну да, – я удивленно смотрела на его, сложившегося пополам от хохота, – ты в порядке?

– Прости, Нани, – он вытер слезы тыльной стороной ладони, подняв очки, – давно не слышал ничего забавнее. Ладно, я очень стараюсь тебя не смущать.

Какое-то время мы сидели молча. Я перебирала мохнушки пледа, Мил смотрел в окно. Мне нравится, что с ним можно ничего не говорить. Некоторые люди как будто заполняют словами тишину вокруг, не выносят пустого от звуков пространства. Другие же так наполнены, что не нуждаются в дополнительном гуле. Жаль, среди моих знакомых таких очень мало.

Одернув занавеску, Мил повернулся:

– Думаю, последний человек ушел. Скажи, ты бы хотела присутствовать при разработке моста и расчете электрификации?

– Знаешь, я, конечно, вообще ничего не понимаю в этом. Но, все же эта идея принадлежит мне. Поэтому да, хотела бы.

– Мне понадобится время, чтобы собрать всех в лаборатории. Думаю, день – два не больше. Когда выберем дату сбора, я напишу тебе на планшет, хорошо?

– Договорились. Думаю, Тана отпустит без проблем. Хотя, ей бывает нужна моя рука. Удобно носить книги, – пояснила я, видя непонимание на лице Мила.

– Я думал, ты пишешь книги.

– Вот и думай так дальше. Человек, в чьей лаборатории все работают только головой.

– В моей лаборатории дроиды носят тяжести.

– Может выделишь одного на время? Горничная хороша, но она на колесиках, только на первом этаже может быть. Если бы робот мог ходить по лестнице, было бы удобнее.

– Без проблем. На время твоего отсутствия точно, но торопиться отбирать не буду.

– Надо же, какой полезный разговор у нас вышел. А теперь, мне уже точно пора. Буду ждать письма.

Я постаралась улыбнуться ему с теплотой, Мил кивнул и помахал рукой.

Спустившись вниз, закутываюсь, как обычно в костюм с подогревом, надеваю маску на лицо, обеспечивающую защиту кожи и фильтрации воздуха, и выхожу в царство льда и снега.

К счастью, мы болтали так долго, что я правда никого не встретила по дороге домой. Там меня уже ждали письма на планшете, с поздравлениями от знакомых. Как по мне, не такое уж это и большое дело – провести свой вопрос на голосовании, но на самом деле выступают практически всегда одни и те же, а большинство, в которое входила и я, сидит тихонько, и чаще всего только жмет на кнопки. Говорят, подобный способ построения общества дает возможность учесть интересы каждого, но, если быть честной, далеко не все интересы вообще возможно учесть.

Забавно, но противники были даже у строительства поезда (гудок мешает спать, ох!) и создания закрытого сада из найденных зерен. Часть жителей считали, что нужно беречь их, а не пытаться сажать, употребляя исключительно в пищу. Конечно, по подсчетам хлеба бы хватило лет на сто, а выращивание растений в искусственной среде могло провалиться, но я рада, что мы решили рискнуть и создали ферму.

Получается, всегда будет молчаливое большинство, готовое поддержать или уничтожить начинание. Сегодня я вышла из этой (такой привычной) группы.

С этими мыслями я крепко уснула, а наутро отправилась в библиотеку. Тана оказалась очень рада выделенному дроиду – он уже стоял в холле, когда я пришла. Она быстро приспособила его к куче дел, даже не ворчала почти. Внезапно освободившись, весь день провела за печатным станком, но в результате и страницы не выдала.

На следующий день письмо от Мила не пришло, и я решила, раз уж пока не получается писать сказки, прогуляться к небоскребам. Они стояли все такие же черные, далекие, за бурой лентой полноводной реки. Здесь предложенная идея уже не казалась такой легкой и осуществимой. Если приглядеться, можно было заметить трещины на фасадах, пустоты в окнах, разбитых порывами ветра и комьями снега. Вокруг зданий глубокие сугробы, кто знает, какой там по крепости наст? Смогут ли дроиды пройти по нему, или проваляться глубоко?

Комиссия собралась на третий день в здании лаборатории. Все эти вопросы я выписала себе на отдельный пластиковый лист, но не особо рассчитывала их задать – вряд ли мне дадут право голоса, нужно радоваться, что разрешили послушать. Но Мил сразу предложил сесть за овальный стол вместе со всеми и даже подключил маленький микрофон. Кроме нас присутствовали еще Саве – главный архитектор города, проецировавший железную дорогу по воспоминаниям Конста, его напарник Лис, мастер чертежей и работы с материалами, инженер, отвечающий за работу электростанции Терц, один из руководителей разработки дронов, чье имя не помнила, Мара – бойкая, энергичная женщина, очень хорошо помнящая физику, и двое совсем не знакомых мне людей. В городе это было немного странно, нас не так много, чтобы видеться впервые за столько лет. Рядом с Милом сидел его верный помощник, всегда записывающий все слово в слово, маленький дроид с системой распознавания речи.

– Я рад видеть вас в этом зале. Как все вы знаете, на последнем городском собрании наша Нани предложила нечто грандиозное, и я, по правде сказать, очень заинтересован в этом проекте. Осветить башни небоскребов, зажечь заброшенный полуостров, это сильно! Все вы присутствовали на собрании, и, чему я несказанно рад, почти все проголосовали за. Итак, наша сегодняшняя задача состояла в том, чтобы каждый из вас рассчитал в своей сфере, насколько вообще возможен такой проект. Но, перед тем как я предоставлю слово специалистам, хотел бы попросить выступить Нани. Быть может у тебя есть уточнения или вопросы, какие-то комментарии?

Я внутренне напряглась. Что, вот так сразу, среди толпы умников и профессионалов Мил дал слово мне? Как же я обрадовалась, что подготовилась заранее, потому что в голове сразу же стало пусто:

– Добрый день, уважаемые собравшиеся, я благодарю вас за такой интерес к проекту, вынесенному на обсуждение. Вчера я вновь была на набережной, и присмотревшись, через увеличение шлема, заметила множество трещин и выбитые стекла, особенно выше десятого этажа. В городе все здания, кроме фермы и железной дороги ниже. Кроме того, полуостров покрыт льдом и снегом, насколько будет возможно использовать дроидов? Может, нам стоит подумать над разработкой летающих аппаратов, которые смогут протянуть кабели? Это просто мысли, не указания, так что.

Я совсем смялась под их цепкими взглядами.

– Летающие аппараты? Вы помните, что человечество использовало летающие аппараты-роботы для монтажа на высоких этажах? – задумчиво проговорил Лис.

– Ну, как бы сказать, – начала я неуверенно.

– Нани периодически, пусть и не очень четко вспоминает удивительные вещи, – твердо сказал Мил и незаметно пнул меня под столом, – к сожалению, машина воспоминаний не позволяет полностью считать, но саму идею воспоминания она передает верно.

– Мой напарник имел в виду, что это прекрасное воспоминание, которое очень поможет, спасибо Вам, Нани. Если вдруг, вы вспомните что-то еще, даже кажущееся не значительным, сообщайте. Теперь в рамках комиссии мы будет видеться чаще.

– И правда, браво, Нани, – добавила Мара, – уверена, мы сможем просчитать аппарат, способный удержаться в воздухе, это будет даже более выгодно, чем отправлять тяжелые формы дроидов.

– И все же, – перебил ее тот самый руководитель дроидов, – они будут необходимы!

– А значит, начинать нужно с построения моста, – подытожил Саве, задумчиво глядя на свои записи, – начнем с проекта, но на это уйдет немного времени, потому что когда-то мост там был, чертежи остались, нужно лишь подкорректировать определенные моменты. А дальше перейдем к строительству. За это время Мара вместе с Шашуном и разработают дроидов разведки.

– Кхм, – небрежно кашлянул Терц, – давайте не будем забывать, что прежде всего, необходимо рассчитать, потянет ли город все это строительство и, что самое главное, дальнейшее обслуживание системы. Сколько именно небоскребов мы электрифицируем? Сколько этажей? Или только установим прожекторы-маячки на крышах?

– Я пригласил Вас, уважаемый руководитель станций, именно для того, чтобы Вы ответили на эти вопросы, – возразил Мил.

– Я? – воскликнул Терц, – но нет, я важный человек, мне некогда считать такие глупости. Это вы, – он демонстративно ткнул пальцем в собравшихся, – должны сказать мне, сколько вам надо. А там уже я посчитаю, сколько именно мы могли бы так уж и быть, пожертвовать на эти цели.

– Главное, чтобы не появились перебои в системе отопления, в домах. Из до нам остались великолепные технологии, но даже их ресурсы конечны, – вздохнула Мара, и выразительно взглянула на одного из незнакомых мне мужчин, – Как продвигается проект?

Заметно было, что не только меня удивил этот вопрос. Понимание читалось только в глазах Мила и Терца, второй, впрочем, смотрел скорее неодобрительно, чем с интересом. Мужчина открыл небольшой портфель, достал сложенные пополам пластиковые таблички, потом убрал, нервно вздрогнул и, наконец, ответил:

– Проект находится в завершающей стадии. Но, я не уверен, что стоит обсуждать его сейчас. Я думал, – он посмотрел на второго, спрятавшего нос в высокий воротник, – простите, мы думали, что обговорим все после собрания.

– А я думаю, что реализация вашего проекта может быть начата как раз с небоскребов. Тогда мы не будем лишать город энергоснабжения, а в случае неудачи понесем минимальные потери, ведь рядом практически нет жилых домов, ресторан можно закрыть на время испытаний, а район оцепить, – холодно произнесла Мара, – так мы убьем двух зайцев одним выстрелом. Перспективы ваших воспоминаний невероятны, но нам нужен был хороший испытательный полигон. Поэтому, мне так понравилось воспоминание Нани.

– Однако, вы должны понимать, что подобное опасно, – резко оборвал ее Терц, – да, я не могу полностью сформулировать то, что теплиться в памяти, но даже простейшие расчеты показывают, что риск существует.

– Может уже кто-нибудь просветить нас, о чем вы тут говорите! – крикнул Саве, – Чувствую себя гостем, а не участником процесса. И так думаю не я один, – красноречиво оглядев собравшихся, произнес он.

– Давайте я объясню, а то и правда выходит невежливо, – вздохнул Мил, – я понимаю тебя, не красиво говорить загадками. Вместе с Нитом мы увидели в машине для воспоминаний очень интересный способ получения электричества – за счет запуска реакции, приводящей к распаду вещества, а точнее самой мелкой части, считавшейся неделимой – атома. Какого же было наше удивление, когда спустя семь месяцев в лабораторию пришел Пан, имевший практически такие же воспоминания. Тогда мы собрались вчетвером, позвав Мару, и разработали проект генератора, позволявшего проводить реакцию и получать огромное количество энергии! И вот, уважаемые ученые, он почти готов. Конечно, Вы, Терц, высказывали опасения, но мы рискнули и результат вышел совсем не скромным.

– Звучит невероятно. А можно взглянуть? – спросил руководитель дроидов, – нашему предприятию тоже не помешал бы увеличенный приток энергии.

– Мы работаем над проектом не в городе, за двадцать километров отсюда, выбираемся крайне редко. Не думаю, что кто-то захочет проделывать такой путь, чтобы просто посмотреть, – отрезал Пан, я удивилась его голосу, он напоминал скрип шестеренок, которых давно не смазывали маслом, что говорило о том, что горло его было механическим, – Да и видеть пока нечего – стальной ящик, по крайней мере, для стороннего наблюдателя, не просвещенного. Важнее иное, мы уже доработали его настолько, что полностью обеспечиваем себя энергией, можем проводить синтез всех необходимых продуктов и переработку пластмасс, и, конечно, заряжать вездеходный электромобиль, чтобы доехать до города. Да, для освещения небоскребов потребуется больше энергии, но не думаю, что это проблема. Если только, некто осуждающий, не вставит палки в колеса прогресса.