bannerbanner
Сказание о Ли Лань
Сказание о Ли Лань

Полная версия

Сказание о Ли Лань

Язык: Русский
Год издания: 2024
Добавлена:
Серия «Young Adult. Небесный дракон. Азиатское фэнтези российских авторов»
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
3 из 5

Работа последней ступени – то же, что и наказание за нарушение городских законов для Темных Повязок. Для детей такое наказание означало легкую уборку, а для взрослых – стояние с бочкой позора, наполненной грязной водой, у Центральных ворот.

– Вы, ученица Ли, – продолжала учительница уже в полной тишине, – проведете несколько закатов в Архиве, вашей работой будет протирание кристаллов с ци. В этом нет ничего сложного. Вы понимаете, о чем я? Итак, дорогие мои, всем вам стоит задуматься об ученичестве. Чего вы хотите добиться в этой жизни? Повышайте духовный потенциал на Пути честными способами – это ваш ключ к счастливой жизни. А пока продолжим повторять свойства золотой пудры. Кто назовет, к какому рангу, атрибуту, состоянию и природе она относится?

Ли Лань села обратно на циновку под самым светом фонаря. Сверху с улицы доносилось громыхание ненастной погоды. Казалось, все соученицы смотрели на нее, а она не могла видеть их.

«Все в тени, кроме меня…»

Она закусила губу, думая, что стало бы, догадайся кто о ее возвращении из будущего (ведь потомкам клана Ши запрещено использовать семейный дар крови), ее наверняка признали бы угрозой не только для города, но для всей империи Цзинь Го. «Возможно, сразу же приговорили бы к казни, а это… отрубание рук и ног».


Глава 5

Ситуация с обмороком в школе и странный разговор с господином Луном, подслушанный неизвестными, – вот, что послужило поводом для семьи Ли получить письмо из магистрата. За потомками клана Ши следили, но дедушка Чэнь уверил Ли Лань в том, что решит все вопросы без ее вмешательства. И хочешь не хочешь, а наказание требовалось принять.

– Ай-я! Спите на ходу-у-у! – прозвучал противный женский голос.

Боль в шее заставила Ли Лань вспомнить, что она еще в Архиве внутренних и внешних рек. Строгий взгляд старой ученой Шэ заставил щеки пылать, словно Ли Лань пыталась отлынивать от работы в этой комнатке с затхлым воздухом и кучами старых тряпок и корзин.

– Я вовсе не сплю! – ответила она и выпрямила спину. – Зашла сюда за порошком из мыльного ореха.

– В наше время юные особы не приучены к труду… – начала старуха, вытащив кучу тряпок из старого сундука.

– Это не моя вина! Всю ночь я потратила, чтобы выучить строки из свитка «Добродетели ученых мужей в империи Цзинь Го, написанные на ста нефритовых камнях Сяо». Я читала и читала, а потом наступило утро. Все выучила. И вы знаете, что у нас, будущих алхимиков младшей степени, множество сложных уроков. И это не просто…

– Не так просто, как протирать кристаллы с ци. Тогда продолжайте делать то, что просто!

Она кинула в глиняный сосуд, полный воды, тряпку, и брызги разлетелись, оставляя пятна на каменном полу вокруг. Сегодня был последний день наказания, поэтому ее надзирательница вела себя особо невыносимо. Вчера она заставила ее выучить тысячу строчек из устаревшего трактата.

– Поторопитесь, девочка моя, – добавила старуха и прошла к дверям.

Эта худая, как сухая ветка, женщина в угольном халате с синим поясом из корней самшита сложила руки на груди. Серебряная корона, закрепленная в собранных в пучок седых волосах, покачнулась после ее неодобрительного вздоха. Рядом с родинкой между бровями возникла складка.

– Прошу прощения! Уже иду, старшая госпожа Шэ! – ответила Ли Лань.

Семь дней она терпела это наказание, но сегодня Фестиваль весны. Празднование начиналось первого числа третьего месяца и длилось пять дней. По легенде, простой охотник Ян из клана И в эти дни посадил зернышки плода Тао и трудился над очищением земли от грязной ци. Трудился без еды и сна, пока не появился маленький росток. Ян открыл меридианы ци в теле, стал заклинателем и развивал знание о самосовершенствовании на Светлом пути. Его работа над духом и телом длилась потом долгие годы, пока он не создал золотое ядро и не стал бессмертным. К концу двенадцатого месяца, прожив сто лет, он написал первый трактат о будущей империи Цзинь Го. Это другой праздник Го, когда плетутся из соломы фигурки, чтобы украшать дом. Одна такая старая фигурка всегда находилась под фонарем на столе Лун Кая.

Этот вечер для Ли Лань оказался не только последним в Архиве внутренних и внешних рек из-за наказания, но и последним для Фестиваля весны. Торговцы расставили столы с едой и сувенирами, какие только можно найти в провинции Дун. Уличные музыканты исполняли баллады о восхождении Яна из клана И, сумевшего прогнать долгую зиму в лице бесконечных противостояний кланов заклинателей. Каждый мог подпевать, потому что с детства по указу императора учил эти куплеты.

Под звуки музыки уже пять дней развевались флажки с зелеными, синими, коричневыми и розовыми переливами. Это цвета четырех провинций империи Цзинь Го. Каждый год на фестивале в последний день народ веселился до комендантского часа, и на закате темнеющее небо покрывали фейерверки.

«Фейерверк, пожалуй, та часть праздника, которая нравилась мне больше всего. Можно поймать эти искры, как капли дождя. А на вкус они, словно сахарная пудра на пирожных с семенами лотоса!»

В отличие от торговой площади у Центральных ворот благоденствия, остальная часть города каждый год оставалась серой. Никто не волновался об украшении домов имперскими знаменами. Дедушка Чэнь повесил большую узорную дощечку с цветами провинций на входные ворота, но у Ли Лань не было времени, чтобы помогать ему с готовкой праздничной еды, потому что она занималась протиранием кристаллов.

Она спускалась вниз по каменным ступеням к одному из архивов следом за старой госпожой Шэ, когда заметила вырезанные в серой стене буквы:

ПОТОМКИ КЛАНА ШИ МНОГИЕ ВЕКА НАЗАД ЗАРАБОТАЛИ ПОЗОРНОЕ ПРАВО НОСИТЬ ТЕМНЫЕ ПОВЯЗКИ.

ИБО КАЖДЫЙ ДОЛЖЕН ЗНАТЬ, ЧТО ДЕТИ ИХ РОЖДАЮТСЯ С БОЛЬШОЙ ДОЛЕЙ ТЕМНОЙ ЦИ В СЕРДЦЕ.

ИБО КОНТРОЛИРОВАТЬ ЕЕ МОЖЕТ ЛИШЬ САКРАЛЬНЫЙ КАМЕНЬ СВЕТА, СКРЫТЫЙ В ТКАНИ ПОВЯЗКИ.

ВОИСТИНУ, ТОТ, КТО НЕ НОСИТ ПОВЯЗКУ, СТАНЕТ ДЕМОНОМ РОГАТЫМ И РАЗУМ ЧЕЛОВЕКА ПОТЕРЯЕТ.

– Сам господин Чжу, младший магистр нашего Архива, хотел заглянуть с проверкой. Постарайтесь не мешать. Хорошо, девочка моя? – прозвучал противный голос старой госпожи Шэ.

Она открыла двери с громким скрипом, пропуская Ли Лань вперед.

– Юная госпожа Ли, вы опоздали, – прозвучал тихий баритон.

Лун Кай не разговаривал громко, когда был поглощен учеными записями. Каждый день своего наказания она провела в Архиве рядом с ним, но он никогда не рассказывал, чем занят.

Господин ученый сидел, согнувшись, и линза на кончике его носа едва касалась записей. Соломенная фигурка девочки с праздника Го стояла рядом с чашкой чая. «Похоже, он приносит ее с собой, когда заваривает чай в комнате».

– Займитесь секцией Тысяча Один Ли, – произнес Лун Кай, не поднимая взгляда на Ли Лань. – Вы сегодня снова опоздали. Знаете, пунктуальность – великолепное качество в наше время. Я говорю об этом, потому что сам страдаю нехваткой времени. У меня проблемы со сдачей доклада, даже не уверен, смогу ли закончить его к утру, чтобы отправить на сверку.

Она заглянула за его плечо. Столбики иероглифов были такого маленького размера, что даже она, с ее хорошим зрением, едва могла различить их очертания. Из занятий в лагере имперской армии она помнила, что подобным образом обозначались движения природной бай-ци в каналах под землей.

– Чего вы ждете, юная госпожа Ли? – холодным тоном спросил он, выпрямился и потер шею. – Хотел бы я успевать везде, но тогда не был бы человеком…

Она едва могла расслышать его последние слова, но, подняв голову и встретив темные глаза, смогла только смущенно улыбнуться.

– Вы пришли сюда, – начал он, переведя взгляд в сторону, – чтобы отвлекать меня от работы своей улыбкой?

– Простите, господин ученый, – ответила Ли Лань, тоже посмотрев в сторону. – Могу я спросить, чем вы занимаетесь?

– Расскажу, но вы не поймете.

– А я постараюсь понять.

– Хорошо. Расскажу тогда, когда начнете заниматься делом.

– Т-точно!

Покраснев, она отошла к высоким шкафам в другом конце комнаты. Иногда эти кристаллы имели настолько толстый слой пыли, что, казалось, содержимое в них давно высохло.

– Лун Кай… – начала она и опустила тряпку в воду. – То есть господин ученый, вы сдержите обещание и расскажете о вашей работе? Мы уже столько дней встречаемся, но только сегодня вы согласились со мной поговорить. Может, я чем-то успела обидеть вас?

– Вы… не вернули мой шелковый платок.

– А?

– Жареные каштаны хоть были вкусными? По правде говоря, я горжусь своими навыками в кулинарии. Мой сосед по дому каждый раз просит заниматься готовкой.

– Простите! Я верну ваш платок, обязательно, когда…

Ли Лань прикусила язык, не в силах продолжать.

– Когда найдете его, – ответил голос Лун Кая. – Или, лучше сказать, если найдете.

– Вы сердитесь? Я не смогла попробовать ваши каштаны, в тот день у меня были… другие заботы.

– Нет, не сержусь. Скорее думаю, это вполне в вашем характере, юная госпожа Ли.

Ее рука обхватила кристалл, в котором что-то зашуршало. Но мысли о его голосе заставили щеки загореться от стыда. «Снова. Разве я какая-нибудь неуклюжая девица и неумеха? И главное, что этими словами он…»

– …отвлек от моего вопроса, – произнесла она вслух и взяла другой кристалл с полки.

– Что вы сказали? – прозвучал голос Лун Кая.

– Вы намеренно сменили тему, чтобы не отвечать! Господин Лун, неужели то, над чем вы работаете, настолько секретное, что я не могу узнать?

Наступила тишина, только скрип тряпки по поверхности кристалла и шуршание бумаги не давали мыслям Ли Лань раствориться.

– Я, – продолжила она, опустив тряпку, – не сдамся. Что бы это ни было, я спрошу дедушку. Я знаю о нем то, что он мне не рассказывал никогда.

«Например, то, что он был одним из десяти глав ордена Хэй Ань». Это она узнала на службе в армии императора. Лун Кай должен был знать, что Ли Лань вернулась из будущего. «Они, вероятно, обсуждали это с дедушкой». И это она не могла произнести вслух.

– Опасно разговаривать здесь, – ответил он, наконец сменив строгий тон на мягкий. – Но давайте посмотрим… изменение погоды в нашей провинции, ее влияние на людей, баланс бай-ци в природных каналах нарушается, сакральные звери меняют повадки и уходят с наших земель. Также добавим к этому очередные слухи о взрывах…

Она помнила о взрывах на каналах природной бай-ци. Помнила о пепле с неба, о серебряном паре, расколотой земле. Но это все произойдет не ранее чем через полгода.

– Хорошо, – снова подал голос Лун Кай. – Вы замолчали, значит ли это, что понимаете, в каком мы с вами положении? Новое природное бедствие неизбежно. Нужно понять…

Вдруг прозвучал ужасающий скрип – кто-то открыл входные двери слишком широко, чтобы войти. Наверное, они уже много лет сломаны. Когда Ли Лань пришла сюда в первый раз, Лун Кай попросил ее открывать ту с осторожностью.

– Итак, что понять? – спросил чей-то мужской голос с издевкой. – Что ты задумал, ученый Лун? Мы с тобой вместе учились сначала в школе при клане Ба, потом в Классическом Имперском Институте. Юный одаренный. Так они тебя называли. Кто еще мог постигать благородные искусства в столь нежном возрасте? Но мы оба знаем, что ты вечно искал какие-то тайны на пустом месте. В итоге я стал магистром, а ты до сих пор ученый среднего звена. Разве я не прав?

– А вы вечно правы, господин младший магистр?

– Конечно! Друг мой, сколько раз тебе говорил, не сиди тут один. Не разговаривай сам с собой. Однажды ты сойдешь с ума…

«Один?»

Ли Лань хотела выглянуть из-за полок, но нога ее соскользнула. Глиняный сосуд с грохотом опрокинулся и раскололся, нарисовав лужу на полу.

– Кто там?! В-вы в курсе, что это место под… под охраной городской стражи?

Мужчина быстрым шагом направлялся в сторону Ли Лань. Шаги становились громче, когда она опустила голову. «Вот что значит не привлекать внимание!»

– Ай-я, ты! Та девочка, что протирает здесь кристаллы. Внучка старого художника Ли? – продолжал голос. – Это всего-то лужа на полу. Я не напишу жалобу. Не волнуйся.

Мужчина встал напротив, когда Ли Лань сложила руки перед собой, поставив правую ладонь поверх левой по всем правилам вежливости. Она отвела правую ногу назад, сделала поклон и слегка присела.

– Приветствую, младший магистр Чжу, – произнесла она смиренным тоном.

Полоска света из центра комнаты падала только на начищенные носки его шелковых туфель с золотой вышивкой. Он явно любил жить на широкую ногу, в то время как его Архив разваливался, как прогнивший овощ.

– Так ты рада, что сегодня твой последний день? – произнес господин Чжу с притворством. – Кха-кха-кха! Да, хорошо! Я хотел сказать, последний день здесь. Скоро мы тебя не увидим.

Сухой кашель из другого конца комнаты заставил его подпрыгнуть.

– Лун Кай, никто тебя не спрашивал, – сказал он в театральной манере. – Господа! Кто-нибудь слышал, как уважаемый господин Главный спрашивал никчемного ученого Луна? Никто. Ты знаешь, моего отца снова назначат магистратом в следующем году. Он выполнил все указания сверху. Хоть он и потомок клана Ши, он прилежный и достойный человек. Этого будет достаточно для нашего великого императора Яна. А почему? Всем вокруг плевать! Да, ладно, не обижайся. Люди так устроены. Мы так привыкли жить. И не нужны нам никакие перемены. Они пугают людей. Твои исписанные свитки пугают людей. Лучше ничего не пиши, чем всякие небылицы. Понимаешь, даже среди потомков клана Ши есть те, кто более достоин и кто менее. Я уже давно за тобой слежу и не позволю рисковать репутацией моего Архива, понял?!

После этих слов Лун Кай и Ли Лань до позднего вечера занимались делами в тишине.

– Господин ученый? – произнесла она, подойдя к нему. – Я все закончила.

Он прислонился к столу, положив голову на руки. Ли Лань смотрела на спокойный профиль несколько мгновений, прислушиваясь к мирному дыханию. Его темные, холодные глаза были закрыты, а свет от фонаря падал на щеку, на которой длинные ресницы оставляли тени. Она понимала, почему Ли Сюэ звала его принцем. Даже во сне в его лице было что-то достойное благородных мужей.

«Уснул».

Она вспомнила разговор с младшим магистром, что оставил странный осадок в ее сердце. «Господин Чжу странный, он явно старался что-то скрыть. Лун Кай не стал бы много работать над тем, что не имело значения».

Под светом фонаря на улице холодок покалывал кожу. Ли Лань завязала длинный платок на плечах в узел и сделала пару шагов.

Внезапно раздался свист.

Она огляделась, не заметив никого на ночной улице.

Бум!

Глава 6

Внезапная дробь из фейерверков разрезала тишину, заставив сердце Ли Лань пропустить испуганный удар.

– Это просто… фейерверк, – произнесла она, успев создать барьерное заклинание, но выдохнула с облегчением. – Ха-ха, совсем забыла о том, что сегодня праздник.

Ночной небосвод светился разноцветными искрами. Последние запуски должны были ознаменовать начало комендантского часа. «Нужно успеть домой, чтобы не получить штраф от стражи и…»

– Ли Лань! – прозвучал чей-то возглас.

– Ах!

Повинуясь инстинкту, Ли Лань успела перехватить то, что едва не ударилось о ее макушку. Это был круглый оранжевый предмет. Вернее, плод.

«Откуда здесь мандарин из провинции Нань?»

В одном из переулков она смогла ощутить приближение чего-то маленького. Этот силуэт в тени домика казался расплывчатым, но знакомым. Выбежав на свет фонаря, маленький зеленый лис с двумя хвостами приготовился к прыжку.

Мгновение. Другое. И вот зверек оказался в руках Ли Лань. Пушистый, мягкий и теплый. Легкий, как мешочек с тыквенными семечками. Она улыбнулась и погладила его маленькую морду с большими ушками, а потом произнесла:

– Эй, Малыш Бамбук, что ты здесь делаешь? Где-то рядом Гоу Ичэн, да? Ты же не один?

Его большие черные глаза с зеленым свечением, как и у всех растительных гомункулов, созданных Палатой артефакторов, моргали.

«Где Малыш Бамбук, там должен быть и Гоу Ичэн».

От мыслей о встрече с ним сердце Ли Лань начало биться быстрее. Браслет Спокойствия, подаренный дедушкой Чэнем, не давал ей вспоминать об ужасах, что им пришлось вместе пережить в имперской армии. «И это не было главным. Главным было то, что он еще жив».

– Невероятно! – произнесла она и сжала пушистый комочек в объятиях. – Малыш Бамбук, а ты совсем не изменился, только, кажется, легче стал.

– Красивый зеленый лис. Что ты думаешь? – прозвучал чей-то мужской голос за спиной.

– Кто вы? – спросила она и обернулась.

Перед ней стоял высокий человек в сером одеянии с закутанным лицом, с широкими плечами и чем-то длинным и черным за спиной, закрепленным веревкой. Ли Лань не сомневалась, что это солдат императора. Заклинание, скрывающее личность человека под маской тумана, она прекрасно знала и применяла не раз.

– Что вам нужно? – произнесла она и сделала шаг назад. – Скоро комендантский час. Городская стража будет проверять этот квартал в первую очередь. Тут находится Архив внутренних и внешних рек.

Человек не желал открывать свое лицо. Его походка и движения были расслабленными, но Ли Лань насторожилась, когда он достал что-то из рукава.

«Руки его в серебряных перчатках. Никто не носит таких перчаток, кроме людей из отряда военных артефакторов».

– Я хотел взять это и… – произнес незнакомец и начал крутить мандарин в пальцах.

– И что?

– Тебе совсем не нравятся мои подарки, – ответил он другим, теплым тоном и кашлянул с притворством. – Кхм-кхм! Я не знал, что тебе подарить. Твой день рождения был семь дней назад. Я не знаю, что дарить девушке на шестнадцатилетие. Лу Дун сказал, это будет хороший сюрприз, но, к сожалению, ты не рада.

– Стой. Стой. Ты кто? Отве…

Юноша убрал ткань с головы и сделал шаг в свет фонаря. Волосы оттенка пепла, собранные в длинную косу. Улыбка, отражающаяся в глазах. Светлых, но теплых, тех самых, что Ли Лань были до боли знакомы.

– Ну что? Удивил? – произнес юноша и снял накидку. – С ума сойти, Ли Лань! Эм, не смотри на меня так. Я все тот же. Твой лучший друг Гоу Ичэн. Или ты забыла? Ты что, не рада меня видеть? Столько лет мы знакомы! Мы были такими маленькими, помнишь? И ты меня не узнала! Лу Дун сказал, что я не смогу тебя подловить, а я сказал, что стал хорош в скрытых техниках. В школе при клане И я один из лучших…

Ли Лань понимала, что он тараторил так, потому что волновался. Это его старая привычка. Так же бывало, когда он пытался соврать. Всегда радушный и теплый, как солнечные лучи, согревающие нераскрытые бутоны мандаринов.

Улицу освещала огромная капля из стеклянного фонаря, а девушка хотела сказать что-нибудь, но могла только сжимать пушистого маленького лиса в руках. Гоу Ичэн продолжал болтать о чем-то, но она не слушала, просто пыталась впитать этот момент, почувствовать, что он жив.

Прошло несколько дней с тех пор, как Ли Лань вернулась из будущего. Будущего, в котором она держала его бездыханное тело в своих руках. Где-то далеко в ее душе бушевали эмоции, наглухо запертые под замок благодаря браслету Спокойствия, подаренному дедушкой Чэнем. Как бы ни хотела ему обо всем рассказать, она не могла этого сделать из-за обещания молчать. Но сейчас, чувствуя, что он жив, видя румянец на его щеках, она радовалась, что он рядом.

Новая дробь праздничного фейерверка окрасила ночное небо. Ли Лань сделала пару широких шагов вокруг друга. Блики отражались на его пепельных волосах и блестели в глазах, когда один луч из блестящих крошек проскользнул рядом с его лицом. Гоу Ичэн протянул руку, но тот ударился о каменную дорожку и рассыпался искрами.

У юноши были такие же юные, но тронутые мазками мужественности черты лица. Гоу Ичэн был красивым, таким красивым, как многие люди из Небесной столицы. Его светлые глаза с хитрыми огоньками в самой их глубине вдруг сощурились, и он произнес:

– Ты что, не рада меня видеть? А-а-а! Ну, ты тоже изменилась. Больше не похожа на ту маленькую девочку, какой я тебя помню. Кстати, извини, у меня были кое-какие неоконченные дела, а потом я узнал, что у тебя наказание. Что ты вообще могла натворить? Ладно, неважно! Кстати, тебе нравятся мандарины? Я не могу их есть, но мама любила этот аромат… – Он сделал паузу и поднял бровь. – Это связано с местом, где я сейчас живу. Утром был на банкете, мы переписывались с Лу Дуном, и он предложил мне взять один. Ну, а дальше ты знаешь…

Гоу Ичэн вдруг отвел взгляд.

– Почему ты так смотришь на меня? – добавил он тихим голосом.

– Я смотрю обычно, – ответила Ли Лань, сглотнув, но решила, что пора взять себя в руки и начать его отчитывать. – Почему ты так поздно?! Сегодня празднование Фестиваля весны, скоро городская стража закроет все улицы на комендантский час. Ты всегда любил опаздывать, и даже сегодня…

Он поднял голову к сияющим цветкам из света в небе, потом надел накидку и кивнул сам себе.

– Ты меня слушаешь, Гоу Ичэн?

– Комендантский час? И что? – сказал он и посмотрел на ее ноги. – Ты сможешь бежать со мной в этой обуви?

В то же мгновение его пальцы в серебряной перчатке обхватили ладонь Ли Лань и потянули за собой, а зеленый лис спрыгнул на каменную дорожку. Фейерверк прекратился, небо снова стало спокойным, но в этот раз прозвучал мерный звук барабанов.

– Уже, – сказала она. – Слышал? Это с барабанной башни знаменуют начало ночи и комендантский час для Темных Повязок.

Ответа не последовало, и они уже выбежали на другую улицу. Гоу Ичэн прислонил Ли Лань к стене в тени и выглянул за угол. Его рука в перчатке надежно держала ее руку. Чувство совсем другое, она не могла понять, что это, но не такое, как в детстве, когда она взяла его руку в первый раз. Не такое, каким оно было в будущем. Что-то случилось с его телом.

– Скажи, о чем ты думаешь? – начала она. – Совсем скоро все улицы…

– Бежим, – прошептал он.

– Но нас могут увидеть! Я не хочу доставлять неприятности дедушке! Я и так уже попала в неприятную ситуацию. Куда ты ведешь меня?

– Скоро узнаешь, – ответил он и замотал голову Ли Лань в шелковый платок с ее плеч. – Доверяй мне.

Малыш Бамбук бежал рядом с ними через улицы. Мимо проносились одинаковые дома с закрученными черепичными крышами, одинаковые кустарники с едва распустившимися листьями. Серые стены с трескающейся краской. Они бежали мимо резных деревянных дверей, обклеенных объявлениями, старыми и рваными. Казалось, Гоу Ичэн направлялся на север, а именно – к торговой площади.

Один из стражей едва не заметил их, когда они проскользнули у него за спиной. Ли Лань выдохнула, но в следующем квартале перед ними открылся вид на кучу старых корзин. Рядом стояли двое блюстителей порядка и потирали ладони, когда третий отрывал бумагу на большом глиняном бочонке.

– Приятного вечера, господа! – крикнул Гоу Ичэн, пробегая мимо.

– Стоять! – крикнул в ответ один из них. – Нарушители комендантского часа! Стоять!

Ли Лань и Гоу Ичэн бежали вдоль высокой стены с растительным орнаментом, когда за их спинами раздался свист. Это то, чего следовало ожидать. У нее не было времени, чтобы назвать своего спутника сумасшедшим.

Он бежал рядом с ней, из-за края его накидки выглядывал только четко очерченный подбородок и один уголок рта, приподнятый в улыбке. Похоже, его это начало забавлять, в то время как сердце Ли Лань билось как сумасшедшее. Это напомнило о старых добрых днях в лагере имперской армии. Дыхание сбилось от непрерывного бега, ее рука, уже мокрая от пота, начинала скользить в его ладони. «Да, физические тренировки этому телу бы точно не помешали».

После назначения наказания в Архиве она должна была вести себя, не привлекая лишнего внимания, ведь в прошлом много времени уделяла книгам и контролю над своей нечистой ци…

Очередное испытание ждало впереди – перелезть через забор в тупике. Стены там были с обсыпающейся краской, а неудобные хлопковые туфли Ли Лань точно скользили бы по ним. В конце концов, используя простую дыхательную технику и увеличив поток ци в ногах, она в пару прыжков преодолела препятствие. «Даже если тело несовершенно, знания и технику ничто не сможет стереть из разума».

Внизу оказалась огромная лужа. Гоу Ичэна это не волновало, он прыгнул в нее и протянул руку Ли Лань. Она улыбнулась, но перепрыгнула лужу, а когда хотела посмотреть в его удивленное лицо, ее нога скользнула на влажной почве.

В нос ударил запах пота и немного горьковатого, дымчатого ветивера[7]. Она ощущала тепло там, где одна рука Гоу Ичэна держала ее за плечи, а другая – за бедра.

– Где… Малыш Бамбук? – произнесла она, смутившись.

На страницу:
3 из 5