Война потерянных сердец. Книга 2. Дети павших богов

– Более почтительно было бы оставить их в луже? – огрызнулась Сиобан.

Ашраи фыркнул.

Взгляд Ишки стал жестким, он чуть заметно изменился в лице. Я перехватила его взгляд – на мертвых птиц в руках Сиобан.

– Мы не убиваем птиц, – холодно сообщил он. – И тем более не едим.

Я волей-неволей признала, что в этом есть смысл.

– Я готова есть грызунов из… почтения к обычаям вишраи. Но хотелось бы узнавать о них заранее, а не нарываться без предупреждения. – Сиобан обожгла Ашраи взглядом. – Ударивший мне в спину редко уходит живым.

– Он тебя ударил? – Брови у меня взлетели на лоб.

Сиобан подошла ближе, и в свете костра стала видна кровавая полоса у нее на плече.

Моя дипломатическая выдержка рухнула под наплывом ярости.

Клинок сам собой вскочил в руку. Два шага, и я всем телом прижалась к грузной туше Ашраи, а мой клинок уперся ему в подбородок.

– Не смей поднимать на нее руку! – прорычала я.

Резцы у меня успели заостриться.

Едва угроза сорвалась с языка, я ощутила спиной тепло другого тела – и холод стали у горла.

– А я прошу того же от тебя.

У меня волосы встали дыбом, так близко прозвучал голос Ишки. Гладкий, спокойный, но холодный, как прижатая к коже сталь.

Две секунды никто не дышал. Потом все разом опустили готовое ужалить оружие. И настороженно уставились друг на друга: ну-ка, посмей ударить первым! Я сцепилась взглядом с Ишкой. Между нами гудел костер, в волнах жара его гладкое лицо шло рябью.

Я, как никогда, ощущала груз ответственности, возложенный на меня отцом. По положению в отряде я не уступала Ишке. Я позволила ему выдвинуться вперед. Больше не позволю. Вишраи тысячу лет были нам врагами и снова будут врагами, едва минует этот краткий миг безвременья.

Я не позволю себе об этом забыть.

Я запретила себе заговаривать первой. Ишка, как видно, принял на себя такой же обет. Мы мерились взглядами в безмолвной борьбе за власть. Молчание прорезал голос Кадуана.

– Все вы, – просто сказал он, – ведете себя как дети.

Упрек в его голосе словно порвал натянутую нить.

Ишка повернулся к Сиобан:

– Ашраи не должен был поднимать на тебя клинок. От его имени приношу извинения.

– Я предпочла бы услышать извинения от него, – сказала Сиобан.

Ашраи молчал, морща нос, и только многозначительный взгляд Ишки заставил его недовольно проворчать:

– Впредь я сдержу клинок, но молчать не стану, имей в виду.

– Как и я, – отозвалась Сиобан. – Так что не возражаю.

Ишка перевел взгляд на меня, затем на куропаток у моих ног. Я точно знала, что он хочет услышать. Ожидал от меня вежливости и благородства. Только я никогда не была сильна в вежливости и благородстве. И мое пресловутое злосчастное упрямство сковало мне язык.

– Отлично, – процедила я наконец. – Из уважения к вашим обычаям мы сегодня не станем есть куропаток. И впредь воздержимся от охоты на птиц.

В моем голосе явственно слышалось раздражение. Ишка склонил голову к плечу, и, если мне не померещилось, если меня не обманул дым от костра, в его глазах мелькнула усмешка.

– Благодарю тебя, Эф, – сказал он.

– Благодарю тебя, Ишка, – неохотно ответила я.

– Благодарю богов! – пробормотал Кадуан с таким явным облегчением, что я не сдержала неуместного смешка.

Мы приготовили белок – небогатая трапеза для пяти воинов после дневного перехода, но я пока не в настроении была жаловаться на количество или качество еды. Я уже проглотила несколько непристойных шуточек, когда вишраи замерли, обратив лицо к небесам. Они коснулись указательным пальцем лба, затем сердца и наконец земли. И при каждом движении одними губами выговаривали некие слова. Мы с Сиобан, глядя на них, молча ели. Благородный Ишка сумел проделать этот обряд… ну, с подобием изящества. А вот большой и грузный Ашраи выглядел как-то особенно глупо.

Повторив те же движения несколько раз, оба наконец открыли глаза.

– Вы молились? – спросил Кадуан – без осуждения, с простым любопытством.

– Да. – Ишка, покосившись на меня, дернул бровью. – Сидни не молятся?

– Я слыхал, что сидни безбожники, – буркнул Ашраи.

– Нет, боги у нас есть. – Я оторвала кусочек жареной тушки. – Но наши не просят отплясывать перед ними нелепые танцы.

– Мы стремимся показать богам, как они нам дороги, – гладко ответил Ишка. – А поскольку мы часто обращаемся к ним, боги одаряют нас таким же отношением.

– Наши боги и так нас ценят.

«Неужели? – с издевкой шепнул голос у меня в голове. – Потому и отметили тебя скверной?»

Я отбросила эту мысль и отправила в рот еще кусок бельчатины.

– Сейчас их помощь нужна нам как никогда. – Ишка смотрел вдаль и больше не усмехался.

Впервые я увидела на его лице что-то похожее на озабоченность – искреннюю озабоченность.

– Не стоит полагаться на помощь богов, – сказал Кадуан. – Думаю, нам придется справляться самим.

Он почти не прикоснулся к еде. Костер очерчивал его профиль, суровую линию носа и подбородка, суровую нижнюю челюсть. Глаз он не поднимал.

Ишка оглядел его не без жалости.

– Знаю, у вас, как нигде, понимали важность духовной веры и магии, – ответил он. – Известно, что у Каменных были самые величественные храмы, их мудрецы посвящали себя духовным учениям. В такие темные времена вера нам нужнее всего.

– Храмы были красивы, – тихо проговорил Кадуан. И замолчал, словно вспоминая что-то с грустной улыбкой. А потом взглянул в огонь и перестал улыбаться. – Но когда пришли люди, храмы разрушились так же легко, как бордели. И мудрецы легли в одну могилу со шлюхами.

Что было на это сказать? Дальше мы ели молча.

Все давно уснули, а я лежала, не смыкая глаз, и глядела в ночное небо. Десятки лет я не ночевала в такой дали от Удела, да и тогда я, маленькая тиирна, находила приют в самых роскошных домах мира.

А теперь? Теперь я осталась наедине с небом. Смотрела на звезды и чувствовала себя маленькой и обнаженной, как никогда. А стоило опустить веки, передо мной вставали окровавленные лица соплеменников Кадуана.

Шорох в лесу обрадовал меня, позволил отвлечься. Я распахнула глаза. Медленно встала. Костер догорал. Сиобан спала, но даже во сне, казалось, была готова к прыжку – лежала на боку и руку пристроила поближе к оставленным у подстилки клинкам. Ашраи раскинулся спящим медведем, растопырился за пределы постели и громко храпел. Ишка был неподвижней надгробного изваяния, и руки его с изяществом охватывали рукоять меча.

А следующая постель была пуста.

Я пошла на шум в лесу. Кадуана нашла на прогалине. Посередине висел над землей огненный шар – явная магия, и я только теперь спохватилась, что ни разу не спросила Кадуана, отвечает ли она ему. Меч в его руке я заметила не сразу.

И замерла. Моя рука тоже потянулась к рукояти оружия.

– Не тревожься. – Голос звучал немногим громче шепота. Кадуан, взглянув через плечо, кривовато улыбнулся мне. – Я не замышляю ничего дурного.

– Что ты делаешь?

Рука все еще лежала на мечевом поясе. Кадуан, скользнув по мне взглядом, остановился на ней:

– Право, стыдно сказать.

Я опустила глаза к земле. Много лет я училась разбирать лесные следы, так что это стало второй натурой, и отпечатки ног сразу бросились мне в глаза. Одни и те же следы, тянувшиеся туда-сюда.

Разминка.

– Ты упражнялся, – кивнула я, опуская руку, и вышла к нему на поляну.

Меч в его руке был работы Каменных, искусных мастеров, и красотой не уступал его короне. Им невозможно было не любоваться – элегантный, тонкий, но, очевидно, смертоносный, с медным узором на рукояти и красивыми древними знаками их письма по стальному клинку.

Он тоже перевел взгляд на меч:

– Я издавна видел в искусстве мечника простую забаву без особой пользы. Но в нынешних обстоятельствах…

Я поморщилась. Можно было не продолжать. Я указала глазами на висевший над землей огонь:

– Ты из говорящих с магией?

– Да.

Я наморщила лоб, припоминая вечерний разговор у костра:

– Но не молишься?

– Обычно нет.

– Кто же дает тебе магию, если не боги?

У него дрогнул уголок губ.

– Ты говоришь с магией?

Я похлопала ладонью по рукояти на бедре:

– Магия – для терпеливых. Для безрассудных – сталь.

Я ушла от ответа. Отвечать не хотелось, вышло бы слишком сложно. И особенно не хотелось, потому что он так смотрел, будто видел меня насквозь.

Я уставилась в землю, проследила глазами отпечатки его ног:

– Покажи мне свои приемы.

Он замешкался. Я молча, с вызовом смотрела на него, и он повиновался. Я удивилась, поняв, что он не чужд воинскому искусству: движения были изящны и отточенны. Такие наверняка хорошо служили в мраморном учебном зале, где меч – не столько оружие, сколько партнер в танце.

Мило и бесполезно.

Закончив, он обернулся ко мне:

– Вот все, что я умею. Но против них это не поможет.

Убедился ли он в том на опыте? Пытался дать отпор и проиграл? Я вспомнила его раны – тяжелее, чем у других. Такие получают не при бегстве.

– Повтори, – попросила я, и он опять послушался.

Но в этот раз на третьем его шаге я проскользнула вперед, подняла клинок, встретила его удар и вынудила уклоняться. Он споткнулся, открылся, и я воспользовалась заминкой, чтобы провести выпад под его изящной шпагой. Но Кадуан сразу опомнился. От следующего удара пришлось уклоняться мне, еще один я отбила, потом наши клинки сомкнулись на уровне лиц.

– В одиночку ничему не научишься, – сказала я. – Отрабатывать надо не изящество, а действенность ударов.

Он всмотрелся в мое лицо. Мне с трудом удалось выдержать его взгляд. Матира, я стеснялась его! Да еще и разволновалась почему-то.

– Жаль, что в Доме Камня я не научился ничему полезному, – заметил он. – Могло бы сложиться по-другому. И может быть…

Взгляд, такой острый, что резал на части, вдруг уплыл вдаль, и меня пронзила жалость.

– Бесполезно грезить несуществующим. – Я не сразу поняла, что повторяю слова отца. – Бесполезно, если только не претворять такие грезы в действие.

Он заморгал. А когда вновь поднял на меня глаза, в них было что-то незнакомое и на удивление приятное. Так на меня никто никогда не смотрел.

– Почему ты не тиирна? – тихо спросил он.

Натянутая нить лопнула. Я шагнула от него, вбросила клинки в ножны.

– Потому что тиирна – моя сестра.

– Я знаю порядок наследования в Доме Обсидиана. Власть переходит от матери к старшей дочери.

– Моя мать нездорова.

– Тогда почему…

Хватит с меня! Я молниеносно развернулась. Один вздох, и он без оружия, а его рапира в моей руке. Я швырнула его на палую листву, приставила к горлу его же клинок. Между нами повис в воздухе двойной захлебывающийся вздох.

– Тебе еще многому надо научиться, – сказала я.

Он, прищурившись, смотрел на меня. Сразу видно – распознал попытку уйти от ответа.

И уголки его губ приподнялись в улыбке.

– Не спорю.

– Я тебе помогу. Если хочешь.

Улыбка коснулась и глаз, согрела их. Какие глаза!

– Для меня было бы честью учиться у тебя, Эф.

Как странно он выговаривал мое имя! Я встала, бросила рапиру к его ногам:

– Тогда вставай. И не задавай лишних вопросов.

Мы были в пути две недели. После первой ночи никто не обнажал оружия, но напряжение между нами дрожало, как натянутая тетива. Ночами я украдкой выходила из лагеря вслед за Кадуаном, мы находили место для учебного боя. Он был сносный мечник, даже даровитый, но важнее природного таланта была его явная любовь к учению.

Он стремился изучить не только фехтование. Мне, что ни ночь, приходилось уклоняться не только от рапиры – от вопросов. Я скоро узнала, как велика его страсть к знаниям. Быть может, потому-то его взгляд словно разбирал на части все, на что падал, а потом складывал сызнова.

Но я не готова была так ему открываться.

И все же, сама не знаю почему, ночи с ним стали для меня просветами в долгих выматывающих силы днях. Мне нравилось иметь в руках настоящее дело, когда так многое было не в нашей власти.

Дом Тростника так и не отозвался. Его молчание могло ничего не значить – или означать все, что угодно.

В последнюю ночь пути наши занятия с Кадуаном шли кувырком. Я путалась в наставлениях и теряла терпение, он был рассеян и неуклюж. После нескольких неудачных схваток я опустилась на поваленный ствол. Никогда не умела скрывать свои чувства, а сейчас тревога во мне хлестала через край.

– О чем ты думаешь? – спросила я. – Как, по-твоему, нас встретят?

Он повернулся ко мне. Он еще не отдышался, закончив последнее упражнение. Тонкая полотняная рубашка, промокнув от пота, облепила плечи и грудь. Широкий ворот открывал ключицы и край не зажившей еще раны.

Он был совсем не похож на то окровавленное тело, что я тянула из болота. И все же безмолвные воспоминания остались вписанными в каждую его черточку.

– Я надеюсь на лучшее, – сказал он. – Но опасаюсь худшего.

Так просто он это сказал.

– Как ты можешь так спокойно говорить? – Я насупилась. – Я бы на твоем месте…

Я не нашла слов. Я бы захлебывалась от ярости.

– Почему ты решила, что я спокоен? – Кадуан взглянул жестко.

Я моргнула – и в один этот миг все переменилось. Дура я была, что раньше не замечала. Эта его неподвижность была не от спокойствия. Его сковал гнев.

– Эф, я не спокоен. – Он шагнул ко мне: глаза горят, зубы стиснуты. – Я в огне.

Глава 17

Тисаана

Проснулась я с головой словно камень. Нура сказала, что я проспала чуть не двое суток. И все равно казалось мало. Но я хотя бы могла теперь устоять на ногах; голова гудела, живот хоть крутило, но не выворачивало больше.

– Помойся и одевайся. – Нура бросила мне на кровать военную форму. – Нас ждут. Одно сражение закончилось, но война продолжается.

Как будто я не знала!

Я послушно оделась и вышла к Нуре, и та провела меня в библиотеку дома Фарлионов.

Более потрясающей комнаты я в жизни не видела – даже если сравнивать с холодным изяществом треллианских имений. В поместье Фарлионов красивым было все. Но библиотека больше всего напомнила мне домик Макса, только гораздо, гораздо величественнее. Так же залита теплом, полки забиты книгами и разными диковинками. Я задумалась, часто ли бывал здесь маленький Макс. Легко было представить, как он приткнулся с книгой где-нибудь в уголке, скрываясь от событий за дверью.

Сегодня на книги никто не глядел. Длинный стол посреди помещения устилали карты. Во главе стола стоял Зерит. Были здесь и Ансерра, и Эслин с Ариадной. Остальных я не знала. Пятеро, все на шестом десятке лет, из них двое – вальтайны. Все они обмотали шею красными шарфами, перекинув концы через плечо.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.