Русские святые воины в тысячелетней истории России

Сам Владимир был человеком духовно чутким, ищущим истину. А старые боги, по всей видимости, уже не могли «ответить» на все духовные запросы. Языческая вера славян накопила и сформулировала обширные знания о мире видимом и невидимом. В зримых и понятных образах она обозначала природные силы, но уже не могла ответить на все вопросы устройства мироздания. Христианское учение давало иные объяснения. Где же истина?

За всеми движениями княжеского двора возвышающейся Руси, конечно же, внимательно следили соседи. Вызвать расположение князя русов желали многие. Его духовные искания не прошли незамеченными. Первыми пожаловали мусульманские миссионеры из Булгарии. Они прекрасно знали предрасположения князя Владимира, говоря:

– Ты князь мудрый и смысленный, а не ведаешь закона.

– В чём закон ваш?

– Веруем Богу Единому. Магомет, пророк Его, учит нас обрезанию, не вкушать свинину и ви но, но по смерти обещает нам красных жён, каждому по сердцу его, и в здешней жизни многожёнство.

Прельстительны были слова о красных жёнах, но неприемлемы об обрезании и запрещении вина.

– Вино есть веселие на Руси, – отвечал им Владимир.

Услышав о посольстве булгар, прибыли и посланники от папы из области германской, которые обличили идолопоклонство язычников, проповедали Единого Бога и пост по силе:

– Если кто пьёт или ест, всё во славу Божию.

Но Владимир, памятуя о прошлом неудачном посольстве латинян, отвечал им:

– Идите обратно, ибо отцы наши сего от вас не приняли.

Тогда и хазарские иудеи решили привлечь князя русского к своей вере:

– Христиане веруют в Того, Которого мы распяли. Мы же веруем в Единого Бога Авраама, Исаака и Иакова.

Тогда, после расспросов об их вере, неожиданно спросил их мудрый Владимир:

– Где же земля ваша?

– В Иерусалиме.

– Там ли вы ныне?

– Прогневался Бог на отцов наших и расточил по всем странам, – отвечали иудеи.

– Как же вы учите других, будучи сами отверженными от Бога? Или хотите и нас подвергнуть той же участи? – сказал Владимир и отпустил их ни с чем.

Наконец, и греки прислали своего философа. Он поведал князю Владимиру о сотворении мира и грехопадении, об отвержении иудеев и призвании новых народов, о явлении Сына Божия во плоти и об апостолах, проповедавших Новый Завет Бога с человеком. Выслушав всё внимательно, Владимир спросил:

– Зачем родился Бог от жены, был распят на древе и крестился водою?

Беседа Владимира Святославича с греческим философом о вере. Миниатюра из Радзивилловской летописи. 986 г.

Философ отвечал:

– Через жену был изгнан Адам из рая; через жену же войдёт в рай. На древе был распят, потому что от древа вкусил Адам запретный плод, древом жизни спасутся праведные. Водою очищает Бог людей от грехов, ибо первой была сотворена вода. Сказано: «Дух Божий ношашеся верху воды», потому и крестятся водою и Духом.

Показал философ Владимиру изображение Суда Божия. Праведников по правую руку от Господа, в веселии идущих в рай, а слева – грешников, идущих на мучение. Владимир, вздохнув, сказал:

– Хорошо тем, кто справа, горе же тем, кто слева.

Ответил философ:

– Если хочешь с праведниками справа стать, то крестись.

Запала в сердце Владимиру эта мысль, но подумалось: «Подожду ещё немного. Надобно разузнать всё подробнее. Одно дело – принять новую веру самому, совсем другое – крестить весь народ. Вокруг столько много разных верований, какое из них истинное?»

На совете старейшины сказали: «Своего никто не бранит. Все хвалят. Если хочешь поистине всё разузнать, пошли людей посмотреть, кто как служит Богу». Отобрали десять мужей мудрейших, чтобы разузнать всё на месте. Во главе с тем самым Олафом, который служил ещё в его новгородской дружине (будущий король и креститель Норвегии). Это мудрое посольство объехало «весь свет».

Летописец сообщает, что послы не увидели в мульманстве радости, как и в католичестве красоты. А вот Константинополь и праздничная служба в Софийском соборе их пленили. На все последующие века сохранились их слова: «И пришли мы в Греческую землю. И ввели нас туда, где служат они Богу своему. И уже не знали мы, на земле или на небе, ибо нет на земле такого зрелища и красоты такой. И не знаем, как рассказать об этом. Знаем только, что пребывает там Бог с людьми. И служба их лучше, чем во всех других странах. Не можем мы забыть красоты той, ибо, если человек вкусит сладкого, не возьмёт потом горького. Так и мы не можем уже здесь пребывать».

«Греческой землёй» называли русы Византию. После разделения Римской империи её восточная часть стала основной преемницей. Государственным языком Византии был греческий, а культура – продолжением эллинизма. Со времён императора Константина она стала духовной столицей империи, вторым Римом («Василия Ромеон»).

Решено было принять веру греческую Православную. Но князь русов не мог принять крещение как обычный оглашенный. Он должен веру завоевать. Только тогда её воспримет княжеская дружина, только так его поймёт народ, в основном тогда ещё языческий.

В год 6496-й от сотворения мира и 988-й от Рождества Христова князь Владимир выступил в поход на Византию. Но не на Царьград, как уже бывало не раз, а на древнюю греческую колонию в Крыму Херсонес (по-русски Корсунь), столицу Северного Причерноморья. Город был окружён, и Владимир предложил корсунянам сдаться.

Корсунь был крупным и хорошо укреплённым городом. За всё время он испытал множество осад, но ни разу никем не был взят. Последовал отказ. Тогда был произведён штурм, но горожане выстояли. Владимир приступил к долговременной осаде. По его приказу воины насыпали землю у крепостных стен, но корсуняне ночью через подкоп уносили землю. Так что в городе вырос высокий холм. Шесть месяцев длилась осада, но безуспешно. Владимир не ведал, что предпринять. Помощь пришла неожиданно. Анастас (вероятно, присланный императором для встречи с Владимиром) послал стрелу с письмом в стан Владимиров, где был указан канал-водопровод, по которому в город поступала вода. Владимир приказал перекопать канал, и жители остались без воды. Пришлось открыть городские ворота, дабы не погибнуть всем от жажды. Владимир вошёл в город победителем, но при этом не отдал его на трёхдневное разграбление, как было принято в то время. В письме византийским императорам он напомнил об Анне: «Аще не дадите за мя, то сотворю граду вашему, аки и Корсуню». От Корсуня до Константинополя, что называется, рукой подать. А у самой столицы стоял шести тысячный русский отряд, присланный для защиты от мятежного Фоки. Византийские императоры братья Василий и Константин с особым усердием приступили к сестре: «Может быть, обратит тобою Бог землю Русскую к покаянию, а Греческую землю избавишь от ужасной войны».

Осада Корсуня. Миниатюра из Радзивилловской летопии. XV в.

Царевна Анна согласилась со скорбью великой. Страшно было юной девушке уезжать из дворца императора византийского, самого цент ра вселенной, в неведомую холодную землю к безжалостному язычнику-многожёнцу. Но со слезами молвила она: «Воля Господня да будет». Срочно снаряжённое посольство во главе с митрополитом Михаилом прибыло в Херсонес. Но к приезду царевны разболелся Владимир глазами и перестал видеть. Теперь этот дикий варвар по-человечески нуждался в её помощи. Царевна Анна, жалея своего суженого, писала ему: «Бог милостив. Прими Крещение – избавишься от недуга своего». Владимир решился.

Епископ Корсуньский с царицыными священниками крестили Владимира. И нарекли ему имя Василий, что значит «царский» по-гречески.

Крещение Владимира. Эскиз росписи Владимирского собора в Киеве. Художник В. М. Васнецов. 1885–1886 гг.

И когда выходил Владимир из купели – прозрел очами. Видя такое чудо, вслед за ним «бояре его и воинство крестишася, и бысть радость велия росам и грекам, а наипаче святым ангелам на небеси».

Теперь уже не было препятствий для венчания. Великий князь Киевский Владимир и византийская царевна Анна венчались законным браком по христианскому обряду. Русский княжеский род породнился с императорским домом.

Князь Владимир вернул завоёванный Корсунь как вено (выкуп) за невесту и возвратился в Киев христианином и родственником византийских императоров. Это был не просто военный триумф. Свершился величайший для Руси духовный акт, определивший всю последующую судьбу страны. Русь стала союзницей великой империи и восприемницей Православной христианской веры.

Из похода на Корсунь (Херсонес) Владимир возвращался православным цесарем и мужем царицы ромеев.

В Киев великий князь привёз православные святыни: мощи святого Климента, церковные сосуды, иконы. В том числе особо почитаемую Корсуньскую икону Божией Матери. Вместе с Владимиром и Анной прибыли христианские священники.

По приезде домой Владимир, памятуя о той духовной радости, которую испытал, крестил всех своих детей и домочадцев в источнике, называемом с тех пор Крещатиком.

Жить по-старому было уже невозможно. Первым делом князь повелел сокрушить идолов, которым ещё недавно поклонялся и служил. Перуна приказал, привязав к хвосту лошади, стащить в Днепр, молотя палками для публичного поругания, а затем провожать до порогов, чтобы никто не мог вытащить и взять его. Там к идолу привязали камень и утопили.

Владимир желал, чтобы весь народ принял благодать Святого Крещения. Священнослужители, а также ранее крещённые княжичи с боярами обходили площади и наставляли в новой вере. Среди киевлян уже было много христиан, немало и сочувствующих, но были и те, кто не желал оставлять старую веру. Владимир воспользовался тем, что для язычников князь был верховным жрецом, который определяет законы веры. К тому же все были впечатлены триумфальным возвращением из похода на Корсунь. Он решил назначить день всеобщего Крещения. Был оглашен указ: «Аще кто не обрящется заутра на реке, богат ли, или убог, или нищ, или работен, противен мне да будет!»

В назначенное время к месту, где река Почайна впадает в Днепр, сошлось множество народу. Люди пришли, не гонимые грозным княжеским предупреждением, а с радостью, говоря: «Если бы это было не добро, то не приняли бы наш князь и бояре». Тогда вошли они в воду днепровскую кто по шею, другие по грудь, дети же у берега. Были и с младенцами на руках. Обряд Крещения совершал митрополит Михаил. Князь и бояре стояли на берегу. «И была радость на небе и на земле по поводу стольких спасаемых душ».

Радовался князь, видя такое торжество веры. И, обратив очи к небу, молился Владимир: «…даждь им познати Тебя, Бога Истинного, и утверди их в Православной вере…» Так совершилось крещение первопрестольного града.

Крещение Руси. Художник В. Г. Перов. 1865 г.

После киевского крещения последовало просвещение и всей Руси. В Новгород был послан епископ Иоаким в сопровождении Добрыни. Но встретили их новгородцы недружелюбно. Проповедь Иоакима поначалу не возымела должного воздействия. Началось восстание в защиту старой веры. Воеводе Путяте с дружиной пришлось вступить в бой с восставшими. Во время боя посадник новгородский Добрыня поджёг дома ослушников, которые побежали тушить своё жильё. И на том сеча прекратилась. Впоследствии так и говорили: «Путята крестил мечом, а Добрыня огнём». Но не столько сила оружия решила дело, сколько сила убеждения. В этом преуспели епископ Иоаким и некий Воробей Стоянов. Новгородцы мало-помалу стали принимать Крещение Христово. И вскоре Новгород стал одним из центров христианства на Руси.

Итак, многовековое созревание веры в русском народе привело к общенародному крещению при Владимире. Великий князь Киевский, подобно римскому императору Константину, узаконил христианство в качестве государственной религии. Отныне единая вера стала неразрушимой духовной скрепой объединённого Русского княжества. С Православной верой восприняла Русь от Византии и высокий имперский дух. Вера Христова и имперский дух навсегда определили судьбу Руси как православной вселенской державы. В этом заключается Промысл Божий о России.

Однако и через тысячу лет не утихает спор – правильный ли выбор сделали наши предки, поменяв своих родных славянских богов на «греческую веру». Не слишком ли много мы потеряли от этой перемены? Да, мы потеряли некоторые знания, связанные со славянской языческой верой. Но время показало, что знания, обретённые с учением Иисуса Христа, превозобладали. А христианское воззрение на мир точнее объясняло мироустройство.

Русский народ принял Православие всей душою. Пропитался его благотворной энергией. А в народном характере закрепились высокие нравственные понятия, привнесённые учением Христа. У нас эту особенность национального русского характера называют человечностью. Отношение к человеку как к Божию созданию независимо от пола, возраста, национальности и даже веры.

При этом всё более очевидным становилось превосходство христианского богослужения, которое велось на понятном славянском языке, а не на греческом или латинском. В то же время языческие капища с вырубленными топором деревянными идолами были несопоставимы с белокаменными златоглавыми православными храмами.

Мировая история показала наглядный пример благотворности принятия христианства для народов. Дольше всех держались языческой веры родственные нам балтийские славяне (бодричи и лютичи). Память о наших прибалтийских предках сохранилась только в надписях на картах Древнего мира. А вот на карту современной России можно многократно уложить территорию Древней Руси. Русская держава за прошедшие после Крещения века увеличилась многократно. Христианство принесло на Русь духовную силу, позволившую выстоять во всех испытаниях, выпавших на её долю. Очень долго его называли верой греков, а теперь Православие многие именуют русской верой.

С первых дней обновлённой христианской жизни началось на Руси строительство церквей. И не только деревянных, но и каменных. Из Царьграда пригласили зодчих, иконописцев и певчих, которые передавали мастерство русским ученикам. Первую новопостроенную церковь Успения Богородицы назвали Десятинной, поскольку князь выделил на её строительство и содержание десятую часть своих доходов. Настоятелем был назначен Анастас корсунянин, промыслительно помогший князю при осаде неприступного Херсонеса. Он же стал советником князя в делах церковных.

Владимир, уже имевший опыт религиозной реформы, понимал, что одного обряда крещения недостаточно. Для новообращённых христиан необходима Церковь как религиозная организация. Русской Церкви требовались свои священнослужители и просветители. Он повелел открыть в Киеве школу для обучения грамоте и подготовки духовенства. В обучение стали собирать детей лучших людей. Матери их плакали по ним как по мёртвым, поскольку забирали их из дома в мир неведомый и пока ещё чужой. Но очень скоро эти школы дали русской книжности замечательных писателей и мыслителей: митрополита Киевского Илариона, черноризца Якова Мниха и летописца Нестора, автора первого Жития князя Владимира.

На Руси была создана собственная митрополия, открыты епархии в Новгороде, Переяславле и Чернигове. При князе Владимире был разработан первый церковный устав на Руси.

Душа его настолько преобразилась, что он перестал казнить разбойников, не считая себя вправе лишать жизни кого бы то ни было. И разбой при безнаказанности стал распространяться. Так что старейшинам пришлось напомнить Владимиру о княжеском долге судить преступников и награждать достойных. Должна быть милость, но должен быть и суд.

После крещения хлебосольные пиры князя сохранились, но теперь не только для бояр и дружинников, но и для всего люда православного. А тем, кто не мог прийти на княжий двор, разносили яства по домам, чтобы никто не остался без княжеской милости. Вот потому и сохранился князь Владимир в памяти народной с наименованием Красное Солнышко – добрый хозяин, заботящийся о своём народе. И такого прозвания больше никто не заслужил.

Великая княгиня Анна (в исторических описаниях её называли царицей), теперь единственная законная супруга Владимира, помогала ему в просвещении народа русского, устроении церковной жизни, была советницей и в делах государственных. Привезённый ею Номоканон послужил основой для богослужения в Русской Церкви. Особенно помогли её знания при организации духовных училищ. Предание сохранило о княгине память как о жене добродетельной, заботящейся о муже, детях и народе. О личной жизни супругов сведений не сохранилось. Известно только, что в Десятинной церкви их саркофаги были поставлены рядом. В них они оба и упокоились от земных забот. И лежали вместе до разорения Киева Батыем.

Двенадцать сыновей и девять дочерей законных родились у князя Владимира. Старшего сына, Вышеслава (от первой жены – чехини), он назначил посадником в Новгороде. Но он умер ещё прежде отца. Княжич Ярослав, первоначально посаженный править в Ростове, после кончины Вышеслава был переведён в Новгород. Позже он взойдёт на престол Киевский и станет великим князем, известным в истории как Ярослав Мудрый. Сыновья Рогнеды стали родоначальниками княжеских домов: полоцких – от Изяслава, владимиро-волынских – от Всеволода. Их единокровная сестра Предслава после смерти Владимира попала в наложницы к польскому королю Болеславу. А вот к их сестре Премиславе судьба была благосклоннее. Она стала женой венгерского принца Ласло Лысого. Ещё более благоприятно сложилась судьба Марии-Добронеги, дочери Анны.

Она вышла замуж за польского князя Казимира I Восстановителя и стала матерью следующего князя Польши – Болеслава II Смелого, который, в свою очередь, женился на Вышеславе, дочери Святослава Черниговского. Другая дочь Добронеги и Казимира – Святослава стала королевой Чехии, выйдя замуж за Вратислава II. И в довершение к ним славянка «из Руси», дочь Владимира, стала женой маркграфа Северной Саксонии Бернхарда. Легко запутаться в этих династических переплетениях. Но ясно одно: дети великого князя Владимира стали полноправными членами многих европейских династий того времени. Кстати, русская императрица Екатерина II была отдалённым потомком вышеупомянутой Марии-Добронеги.

И ещё о европейской ветви Владимировых потомков. В цивилизованной Европе им также приходилось участвовать в междоусобицах. Яркий пример тому – польский князь Владислав I Герман, сын всё тех же Казимира и Добронеги. Он воевал со своим братом Болеславом Смелым, затем со старшим сыном Збигневом и младшим сыном Болеславом Кривоусым. Результатом этой войны стал раздел Польши. Чего, кстати, удалось избежать сыновьям Владимира на Руси (Ярославу и Мстиславу), разделившим влияние на разные части страны.

Судьбы младших сыновей князя Владимира были связаны с новообразованной Русской Церковью. Судислав принял постриг в киевском Георгиевском монастыре и пережил всех своих братьев. Борис и Глеб стали первыми русскими людьми, причисленными к лику святых. Не желая участвовать в братоубийственной войне, они приняли мученическую смерть от рук наёмных убийц, подосланных их братом Святополком Окаянным.

* * *

Принятие христианства не могло, однако, само по себе устранить все земные заботы и трудности, которые были до крещения. Но вера давала духовные силы для их преодоления.

Первым делом необходимо было обезопасить рубежи от набегов кочевников – тюркоязычных печенегов, опустошавших пожарами и грабежом Русскую землю и угонявших людей в полон. Этот степной ураган грозил разорить и уничтожить всё, что было создано по том и кровью русичей. Пришлось вступить в смертельную борьбу, длившуюся уже несколько веков и в которой погиб отец князя Владимира. В 992 году дружина Владимира разгромила орду печенегов на реке Трубеж. Сохранилась легенда о «белгородском киселе», названная так после осады кочевниками Белгорода. Долго длилась осада, и, когда уже не осталось сил у белгородцев, один старец пригласил печенежского посла и показал колодец, полный киселя, в который перед этим ссыпали последнюю муку, собранную со всего города. Удивился печенежский посол таким неисчерпаемым запасам. И вскоре степняки ускакали на свои пастбища прочь от города с колодцами, наполненными киселём.

Но опасность оставалась. Печенежская тактика быстрых набегов, характерная для степняков, требовала и новой военной тактики в борьбе с ними. Были выстроены засечные линии – Земляные валы с частоколом, непроходимым для конницы. Называли их «Змиевы валы».

Они соединяли укреплённые заставы с небольшими гарнизонами. Была придумана система оповещения о приближении кочевников с помощью дымов. Эти укрепления протянулись на целых восемьсот вёрст. Невиданные военные сооружения по тем временам. Только Великая Китайская стена может с ними сравниться. Правда, Змиевы валы не сохранились до наших дней, но в этом и не было нужды. Граница Руси постоянно отодвигалась на восток и юг по мере разрастания государства. Так что со временем валы оказались в глубоком тылу.

На восточном направлении продолжалась борьба с Волжской Булгарией. На западе – противостояние с Польшей. Поход на Днестр завершился присоединением к Руси белых хорватов.

Византийские хроники сохранили сведения о русском отряде в составе союзной с Византией армии, который участвовал в походе на Армению.

Военные действия, как правило, заканчивались мирными договорами, как, например, с Польшей. Но были и невоенные соглашения: с Византией, Чехией, Венгрией и папой римским.

Для управления страной князь собирал Совет, который состоял из выборных старейшин и дружинников.

На удельное княжение, как и отец, Владимир ставил своих сыновей, ближайших родственников или заслуженных дружинников. Тем самым заменяя местную знать назначенцами из центра. Это позволяло удерживать окраину от пагубного сепаратизма. Хотя и не всегда.

Множество городов основал великий князь по всему лицу Земли Русской. Владимир на Волыни (современный Владимир-Волынский), Владимир на Клязьме (по имени своему), Изяславль (по имени сына), Белгород близ Киева и Переяславль. Этот город так был назван в честь победы русского богатыря над печенегом-поединщиком, который «переял славу» у великана степняка.

С древности известно, что могущество страны во многом зависит от силы меча и от денег. Владимир продолжил дело брата – чеканить серебряные и золотые монеты, что позволяло русским купцам успешно торговать. Русь получила собственную валюту, а мы, потомки, прижизненный портрет древнерусского князя.

Но, несмотря на все усилия, не суждено было Владимиру насладиться заслуженной спокойной старостью. Омрачены были его последние годы кончиной двух сыновей, внутренней смутой и набегами хищных кочевников. В битве с ними у Василёва под князем был убит конь. Так что ему, великому князю, пришлось скрываться под мостом, пока не ускакали степняки.

Затем взбунтовался Святополк, отпрыск брата Ярополка и грекини, усыновлённый Владимиром. Он был женат на польской княжне. По наущению новых родственников, желавших отомстить за червенские города, он устроил заговор, считая себя законным властителем. Пришлось вызвать его в Киев вместе с женою и подвергнуть их заточению.

Следом возмутился и Ярослав, правивший в Новгороде. Он перестал платить дань Киеву. Пришлось готовиться к походу против родного сына. Да и печенеги вновь появились в русских пределах. Все эти переживания и без того бурной жизни приблизили кончину Владимира. Он умер в своём загородном имении Берестове в июне месяце, пятнадцатого дня, в год 1015-й от Рождества Христова. Но хоронить его долго не решались. И вот почему. Ещё при жизни князь Владимир желал передать престол любимому сыну Борису. Вместе с Владимировой дружиной он выехал в поле навстречу печенегам. Присные Владимира ждали возвращения Бориса прежде того, как Святополк узнает о смерти великого князя. Тело покойного завернули в ковёр и тайно вывезли в Киев. Но Святополк, конечно же, узнал о смерти князя и тут же, как старший в роде, провозгласил себя властителем Киева. Дружинники Владимира советовали Борису вернуться и, сместив захватчика, законно занять место правителя. Но Борис, не желая вступать в братоубийственную войну, отказался и отпустил дружину. Святополк подослал наёмных убийц, которые убили Бориса, а затем и Глеба. Святополк Окаянный, ставший братоубийцей, как и его отец, занял стол Киевский. Началась долгая междоусобица, в которой победил сын Владимира и Рогнеды Ярослав.

Князя Владимира похоронили в Десятинной церкви рядом с любимой женой Анной. Так неразлучны они были и после смерти. Пока не нахлынули чёрные тучи Батыева нашествия. «…И сошлись люди без числа. И плакали по нём. Бояре – как по заступнике страны. Бедные же – как о своём заступнике и кормителе. И положили его в гроб каменный с плачем».