Любовница поневоле

Я не сопротивляюсь рукам, что меня раздевают. Почти не чувствую их прикосновения. Отмечаю лишь как по плечам вниз ползут бретельки платья, как распускаются завязочки на спине, как прохладная ткань алой лужицей стекает к ногам. Внутри меня трясет, но я делаю все, чтобы не показать это наглым ублюдкам.

– Ну что, Сонечка. Так лучше? Можно вообще с тряпками не заморачиваться. Мальчикам и так нравится.

– Очень нравится! Щас в два ствола натянем по красоте. – подтверждает тот, что стоит справа и ритмично тычется в мое бедро своей ширинкой.

– Отменная шлюха, шеф! – гундосит парень слева и жестко надавив на плечо, ставит меня на колени. – Натянем обязательно только, сперва пусть пососет хорошенько.

– О, это она любит, – Миронов улыбается одним уголком губ и не отводит от меня взгляда, в котором начинают виднеться бездны ада.

Слева вжикает молния и о мое плечо начинает тереться вялый член. Хочу пошутить про раннюю импотенцию в рядах охраны Миронова или, что не так уж и нравлюсь, и не такая я уж и красивая, как он меня называет, но не успеваю. Парень слева устал ждать и резко дергает меня за волосы. Когда он пытается направить меня к паху, выкручиваюсь, но тут же получаю оплеуху.

Удар отдается в голове противным звоном. Больно очень, но больше жаль. Жаль, что не видела лицо Миронова в этот момент.

– Строптивая кобылка. Ничего-ничего, сейчас объездим, – он жестко держит меня за подбородок, пытаясь пристроить свое хозяйство, но я чудом выкручиваюсь. – Сереня, придержи ее за руки!

Но Сереня, в отличие от болтливого парня, видит лицо босса и пряча вялый член в штаны, отступает назад. Я тоже не замечаю никаких изменений, поэтому для меня большой сюрприз появление Миронова так близко.

– Что ж ты так неаккуратно с девочкой? – гремит его голос над нами и парень отступает. Гордей наклоняется ко мне и рукой, в которой зажата все еще тлеющая сигарета, проводит большим пальцем по алеющему следу на моей щеке. – По лицу ударил.

– Так заслужила же шлюха, босс!

– Заслужила, говоришь… – тихо повторяет и зло сощурившись глубоко затягивается сигаретой.

Дальше все происходит слишком быстро. Гордей встает, стремительно приближается к парню и тушит о его щеку окурок. По комнате разносится вой, мат и вонь горелого тела. Я отползаю подальше, чтоб не мешаться под ногами. Подтягиваю колени, обнимаю себя руками.

– Хорошо запомнил ощущения? Или повторим со второй стороны, для профилактики? – Гордей удерживает парня за горло, пока тот трепыхается и сквозь вой пытается что-то сказать. Он его бьет еще и еще, пока тот не валится на пол. Второй предусмотрительно не лезет.

В комнату влетает Вова. Моментально оценивает обстановку и оттаскивает Миронова от парня. Он ничуть не удивлен увиденным, просто холодно выполняет приказы.

– Убрать эту грязь из моего дома.

– Гор, может, не стоит?

– Я. Сказал. Убрать. – отрезает он жестко.

Что, черт возьми, вообще происходит?!

– Обоих?

Миронов только зло зыркает на Вову, тот грязно матерится и уводит обоих придурков. Гордей, взяв один из пледов на кресле, подходит ко мне. Сердце и так гулко стучавшее в ребра, начинает биться еще сильнее. Пытаюсь отползти еще дальше, но только вжимаюсь плотнее в стену.

Он проводит пальцем по ушибленной скуле, оставляя огненный след своих прикосновений. Он сгребает меня в объятия, прижав к стальной груди, поднимает с пола, усаживает на стол поверх игральных карт и укутывает в плед.

– Что значит “убрать”? – спрашиваю, будто больше нет важных вещей на свете, и у нас закончились абсолютно все темы для разговоров.

Он снова ничего не отвечает. Кто я такая? Он набрасывается на мой рот с поцелуями. Его губы подчиняют меня себе. Его руки, перепачканные чужой кровью, стягивают плед – зачем только укутывал – и лапают так откровенно, что мне и не снилось.

Поцелуи превращаются в болезненные укусы и спускаются вниз по шее к груди. Он влажно облизывает сотки и тут же прикусывает. Это больно, абсолютно неправильно, но против всякой логики – невыносимо сладко.

Так сладко, что разум туманится, я потаюсь в ощущениях, эмоциях, но когда страх немного утекает, с улицы доносится два громких выстрела.

Я дергаюсь в руках Миронова, пытаюсь отползти, но его стальная хватка не дает и шевельнуться.

– Теперь, надеюсь, поняла, куда попала? Поняла, как себя нужно вести?

Гордей / 1

Девчонка в моих руках дрожит, брыкается, пытается вырваться, услышав выстрелы. Вовик тоже молодец, не мог этих ушлепков на природу вывезти. Нет, нужно мою территорию пачкать. И мелочь эту губастую пугать. Хотя тут я и сам постарался. Нужно было догадаться, что молодняк нынче не самый сообразительный. Понабрал Вовик по объявлению идиотов, теперь самому их и закапывать. Нормальная охрана знает, что можно только пугать, но хозяйское руками не трогать.

– Теперь, надеюсь, поняла, куда попала? Поняла, как себя нужно вести?

Соня головкой своей в ответ кивает быстро-быстро, будто говорить разучилась. Хотя другая бы уже в обморок грохнулась, а эта ничего. Хвост поджала, трясется как заяц, но смотрит гордо, с вызовом. Наглая и упорная, когда дело касается работы. Но робкая мышь, когда нужно что-то для себя. Какого хрена вообще на мою голову свалилась?!

Ломать ее не хочется. Но напрашивается сама постоянно. Провоцирует. Не к тому, ой не к тому пришла денег просить.

Красивая зараза. Глаза огромные, сейчас испуганные, зеленые с медными прожилками. Губищи пухлые, но настоящие. Искусанные мною до крови. Она ранку все время облизывает своим острым язычком. Дразнит!

Набрасываюсь и сам пытаюсь зализать рану. Какое-то особенное удовольствие слизывать капли крови и прикусывать ранку, пытаясь добыть еще. Она перестает меня колотить и отталкивать, затихает.

Девственницы вообще не моя трава. Вся эта возня, слезы, капризные: “не хочу”, “не буду”, “ай, больно”, только раздражают, а не возбуждают. А еще девочки влюбляются. Самый противный побочный эффект. После первого раза от хуя не оттащить. Скачут как миленькие. Но вот этим “первый – навсегда” густо пропитаны их мозги – не вытравить.

Смотрю на Соню. А она такая? Что там в ее миленьких мозгах за тараканы припрятаны? Может, наплевать на все и трахнуть ее хорошенько, раз сама напросилась? Мелкая же. Порву и не замечу. А эта еще и терпеть будет молча. Не вякнет и не заплачет.

Темная точка родинки на бледной коже, между аккуратных грудок притягивает взгляд. Хочется потрогать, наконец, но замечаю, что перепачкал ее всю с кровью со своих рук. Кровью ушлепка, что позволил себе слишком много. Так не пойдет.

Упаковываю Соню в плед, закидываю на плечо и тащу в свою ванную. Сбрасываю плед, срываю клочок сетки, что почему-то трусами зовется. Она охает, дергается прикрыться, снова трясется. Боится зайчишка. Но я с силой отвожу ее руки. Хочу полюбоваться. Скольжу взглядом по высокой груди, темным соскам, плоскому животу, округлым бедрам и гладкой коже между ними.

Раздеваюсь сам и, кажется, пугаю ее своим стояком. Шлепком отправляю девчонку в душевую кабину и захожу следом. Настраиваю воду и первым делом вымываю руки с мылом. Она кривится и чуть не шипит от боли, когда видит, как я намыливаю руки с содранной кожей на костяшках. Ерунда. Там давно уже кожа загрубела и ничего не чувствует.

Соня отползла в дальний угол бескрайней душевой. Чуть не прилипла к стеклу. Подталкиваю ее под струю воды и принимаюсь смывать пятна крови. Намыливаю ее тело прямо руками, без всяких мочалок. Скольжу, задевая чувствительные места.

Она дрожит чуть сильнее, если сжать и потянуть соски, прогнется, если провести пальцами по ребрам до талии, покроется мурашками, даже под теплой водой, если прикусить мочку уха. Сладко застонет и тут же зажмется, испугавшись своей реакции, если коснуться складочек между ее ног. Отворачиваю Соню лицом к стене, чуть нагибаю, чтобы открылся прекрасный вид.

– Тиш-ш-ше. Раздвинь шире ножки, красивая. Нужно намылить хорошенько.

Она неожиданно послушно прогибается и оттопыривает аппетитную попку. Член дергается и я не могу не подразнить. Поглаживаю головкой складочки у узкого входа. Он пытается отстраниться, охает, но я крепко держу ее на месте.

– Не дергайся. Порву раньше времени.

Она что-то пищит, но ее писк заглушает мерзкий вой мобильного. Очень некстати. С этого номера мне звонили лишь единожды, поэтому и звук стоит соответствующий. Не могу не взять трубку. Приходится прекратить игры с Соней и идти искать мобильный в куче одежды.

– Следак? Ты очень не вовремя, – рычу наблюдая, как Соня прячет от меня свое тело под пушистым полотенцем. – Твоя зазноба опять куда-то влипла? Учти, я тебе больше ничего не должен. В минус уйдешь.

– Это другой долг. Семейный, – скрипит сонный голос в трубке. – В эту пятницу у нас с Айей свадьба и она почему-то хочет, чтобы ты пришел.

– Странная она у тебя, да. Но ты ей отличная пара. Звонишь в третьем часу ночи, чтобы выдать приглашения, – смеюсь и наблюдаю, как Соня пытается не снимая полотенца, завернуться в мой огромный халат. Пальчики дрожат, полотенце падает и вопреки тому, что она хочет спрятаться от моего взгляда, показывает еще больше.

– Слышала, Соня? Твоя подружка, наконец, поверила, что ее любят и замуж за следака собралась выходить. Сходим поесть тортик?

Ярик на том конце провода давится чем-то и закашливается, а Соня на секунду замирает, забывая, что халат распахнут. Шикарное зрелище. Бледная кожа раскраснелась от горячей воды и на фоне белой ткани, выделяется особенно ярко. Ее грудь видно ровно настолько, чтобы разыгралась фантазия. Темная ареола соска так и манит отодвинуть ткань и заглянуть, что же там еще припрятано. Член дергается, будто стрелка компаса указывая на девчонку.

– Ты все-таки утащил девочку в свое логово… Миронов, не вздумай обидеть. У нее в жизни много дерьма случилось. Куда ей еще ты? – басит Ярик и мне становится интересно порыться в прошлом Красивой. Что же там такого, что даже Руденко в курсе.

– Ну как сказать куда… Кхм! А ты вообще к чему? Пальчиком пригрозишь и в изолятор посадишь? Мощностей хватит?

– Не я. Наказывать будет Айя.

– Вот это и вправду страшно. Высылай координаты. Заказывай подарки. Заедем, не вопрос, – сбрасываю звонок и бросаю телефон обратно, в кучу вещей на полу.

Соня уже плотно завернулась в кокон халата и держится за пояс как самурай за катану. Да уж. Хреновая защита. Но я говорить ей об этом не буду. Лучше покажу.

Дергаю ее за поясочек, заламываю руку за спину и загибаю над раковиной – она и пискнуть не успевает. Откидываю халат на спину и любуюсь шикарной задницей. А хвостик дрожит у зайки. Боится трусишка. Поднимаю, хорошенько прижимаю к себе спиной, чтоб не дергалась.

Ее маленький защитник – пояс, все еще завязан, но халат сбился набок, и темный сосок уже зажат у меня между пальцев. Щеки Сони краснеют, но она не может оторвать полупьяного взгляда от нашего отражения в зеркале. С ней будет очень интересно играть. Продолжаю начатое в душе. Поглаживаю пальцами, раздвигаю складочки, пока они не становятся влажные.

– Маленькая развратница Соня любит пожестче? Смотри, как течешь. Может, ты и не девственница? Давай проверим?

Она краснеет еще сильнее, хотя, казалось, дальше уже некуда. Прерывисто дышит и жадно облизывает свои губки. Дергается в моих руках от страха, когда я вставляю в нее один палец и пытаясь сбежать, насаживается еще глубже. Узкая, сука!

Красивую спасает стук в дверь. Это явно Вовика принесло с отчетом, но как, блять, не вовремя! Выпускаю Соню из своих лап, поправляю халат и выдаю задание, чтоб не скучала завтра.

– Через три дня свадьба. Завтра возьмешь Виолетту и съездите тебе за шмотками. Но, надеюсь, ты поняла какие платья брать нельзя? – отрезаю холодно и придерживаю ее за подбородок, чтобы пришла в себя, точно меня услышала и хоть что-то усвоила.

– С Виолеттой?

– Какие-то вопросы?

– Это разве не она мне оставила сегодняшний наряд? Не могло же оно из гардероба само перекочевать на кресло? Да и… Там вся одежда такая!

– Я разберусь. А сейчас вали к себе в комнату, пока цела. До кровати без приключений доберешься?

Она кивает и гордо, с идеально ровной спиной, проходит мимо меня к двери. Открывая, врезается в Вовика и испугавшись судя по звуку, срывается на бег. Правильно. Прячься мышка, пока серый волк в состоянии отпустить.

Натягиваю домашние штаны и достаю бутылку минералки охладиться. Член так и стоит колом, а я без бабы! Мне что дрочить как в пятнадцать?

– Гор, ты нахрена ее запугиваешь? К молодняку бросил. Перепугал до смерти. Тебе таких нельзя. Она настоящая нежная домашняя девочка. Не ломай, – входит в комнату Вовик и по-хозяйски наливая себе тройной виски усаживается в кресло.

– Тебе какое дело?

– Зачем ломать такую красоту?

– Я не понял, ты что так беспокоишься о ней?

– Я о тебе беспокоюсь. Ты не о девчонке должен думать, а о предвыборной компании!

– Вовик, я вываливаю тонну бабла каждый день в это дерьмище. Я еще что-то должен делать?!

– Рожей поторговать неплохо бы. Съездить к детишкам в больничку, на площади гречку раздать, котенка с дерева спасти. Только лучше без топора.

– Чо, бля?!

– Да так, видео дурацкое вспомнил.

– Видео. Иногда у меня возникают сомнения в твоей вменяемости. Тебе там в лысую башку не сильно напекло днем? – он только ржет в ответ. – Хрен с тобой. Гречка так гречка. Но никаких котят и детей!

– Понял. Завтра организуем. Свободен?

– Свободен. И Виолетту мне позови.

– В три ночи?

– Тебе и эту девочку жалко? Сможешь утешить, как только мы закончим.

Он ядовито улыбается, мол, неплохая идея и, тяжело поднявшись с кресла, идет к выходу.

– Вова, там все чисто?

– Чисто, Гор. Отдел кадров уже ищет замену.

– Вот и прекрасно. Одной проблемой меньше.

В ожидании Виолетты прикуриваю сигарету, но аромат табака перебивает пряный запах возбуждения сладкой Сони, оставшийся на моих пальцах.

Глава 7

Не спать по ночам в этом доме для меня стало уже традицией. Такого дурацкого режима у меня не было с тех пор, как я сдуру сунулась подработать на скорой. Продержалась там всего три месяца и сбежала не оглядываясь. Я уставала так, что даже во сне расслабляться не получалось. Мне все время казалось, что я опоздаю, подведу всех и поэтому нервно просыпалась каждые полчаса. Теперь все то же самое, но без пьяных пациентов, скандальных мамочек. Но с одним опасным мужчиной.

После того как я попала в этот дом, понятия не имею как себя вести в присутствии Миронова. Я прекрасно понимала, во что мне выльется моя просьба и чем придется расплачиваться, но я совсем не ожидала того, что случиться вчера. Каждый раз, рядом с этой мужчиной, реальность выворачивается странным образом, делая невероятно больно.

И даже если бы я хотела выспаться, мне это сделать не давали тревожные мысли снова слишком активная, впрочем, в этот раз особенно недовольная Виолетта. Разбудил меня ее острый взгляд и аромат терпкого кофе.

– У тебя на сборы полчаса. Жду внизу, – недовольно поморщившись, как от головной боли, недовольно сообщила она и вильнув хвостом, ушла.

Вот только ее призрения мне еще не хватало до полного комплекта. Я прекрасно справляюсь с самоуничтожением и без помощи посторонних.

По пути в ванную заливаю в себя горячий кофе, обжигая небо и не чувствуя вкуса. Останавливаюсь возле зеркала и внимательно рассматриваю каждую деталь. Длинные темные чуть вьющиеся волосы, густые ровные брови, огромные глаза и слишком большие губы. Все коллеги и приятельницы завидовали, что я получила такие губы без усилий со стороны косметологии, а я никогда не понимала из восторгов. Чуть припечет солнце, подует ветер или ударит мороз – тонкая кожа не выдерживает и больно трескается так, что потом заживает неделями и лопается от каждого движения. В сумке нужно носить бальзамы и не факт, что они помогут. Коса эта опять же…

Бабушка всегда говорила, что буду получать за свою красоту. Что таких, как я – ненавидят, завидуют. И за таких убивают. Никогда не считала себя особенно красивой и тем более не ожидала, что из-за меня может произойти что-то нехорошее. Но звуки выстрелов, кажется, навсегда поселились тревогой у меня в голове.

А еще Миронов… Его грубость вчера была смешана с невероятной нежностью. Несмотря на мое состояние и испуг, тело было послушно его рукам и кожу покалывало возбуждение. Его пальцы творили что-то невероятное, и ярким огнем разгорался пожар внизу живота. Он от этой игры и сам завелся не на шутку, но… Отправил меня к себе.

Я еще долго тряслась у себя в кровати, ожидая, что он придет после разговора с Вовой, но этого так и не случилось. Неужели передумал?

Я еще долго боялась выходить из комнаты. Вдруг Миронов все еще здесь и захочет поговорить о том, что было вчера? Или не поговорить… Но долго сидеть взаперти мне не дали. Виолетта вцепилась в меня бульдожьей хваткой и выгуливала по магазинам с особой жестокостью. Я терпеть не могу мерить вещи и в целом прогулки по магазинам. Но она заставила меня хоть по разу, но надеть абсолютно все тряпки, что были в торговом центре. Ни один лоскуток мимо меня не прошел.

Я чувствовала себя породистой сукой, которую готовят не просто к выставке, а к случке с самым титулованным кобелем. Кобель как раз примерно в это же время занимался завоеванием очередного бесполезного звания.

Мой цербер в юбке разрешил передышку, и мы устроились в небольшом кафе затерявшимся среди модных бутиков пообедать. Пока Виолетта яростно уничтожала гору листьев из своей тарелки, я решила полистать новостную ленту. Оттуда на меня напрыгнул Миронов. Да так неожиданно, что я подавилась молочным коктейлем, щедро разбрызгав сладкую массу его по столу. Не мог даже тут не испортить аппетит!

На экране появились яркие заголовки и не менее говорящие фото.

"Не откладывай доброе дело. Кандидат в губернаторы Гордей Миронов поручил обеспечить продовольствием самые незащищенные слои населения".

"Крепкая семья – забота государства. Гордей Миронов, кандидат в губернаторы, посетил несколько домов малютки".

Да уж. Его пиарщики явно недорабатывают. Вот этот хмурый мужик, практически Тонни Монтана, только без горы наркоты, главный по семейным ценностям в нашем крае? Боже, да от него бежать хочется и избегать вообще всех мужчин вечно! Но никак не бросится к нему на шею и захотеть ораву деточек!

Следующая статья моментально приводит меня в чувства и совсем непрозрачно намекает, что так думаю и боюсь его только я.

“Кандидат в губернаторы Миронов торжественно открыл забег, целью которого является привлечение внимания к проблеме борьбы с раком молочной железы”

И ниже прикреплено красочное фото, как дамы в розовых футболках с самыми счастливыми мордочками в мире зажали между своих великолепных и точно здоровых грудей такого же счастливого Гордея.

Ну и зачем ему нужна я со своими крошко-сиськами?

– Что там? – дожевала свои листья Виолетта и обратила внимание на то, что я уставилась в телефон.

– Начальник твой развлекается на все деньги, – показываю ей новостную ленту. Сегодня об одном только Миронове.

– Тебя это не касается. У тебя другая роль. В это вообще не лезь. Надеюсь, мне не нужно тебе рассказывать, что не стоит болтать о том, что ты видишь в доме или где он находится?

– Я не собиралась…

– Вот и молодец. Помалкивай и все будет отлично.

– Знаешь, я уже боюсь твоих советов и рекомендаций.

– Почему? – невинно заглядывает мне в глаза, идеально отыгрывая дурочку.

– Это же ты мне вещи все эти подсунула.

– Послушай, ты, конечно, милашка, заботушка и все такое, но мне нет до тебя никакого дела. Я одела тебя так же, как и всех твоих многочисленных предшественниц. Особых указаний не было. Что переклинило в мозгах у Миронов – понятия не имею. Я просто выдала тебе, считай… униформу!

– Униформу шлюхи…

– Дорогой и стильной шлюхи. Давай мыслить позитивно. Ищи плюсы.

Виолетта смеется, а я задумавшись и правда пытаюсь наскрести хоть крошки чего-то хорошего и не нахожу. Хотя один факт меня все же порадовал. По приезду домой Виолетта сообщила, что хозяин сегодня не приедет и собачка может идти отдыхать. Что ж, небольшая передышка мне не помешает.

Миронов не появился ни в этот вечер, ни через день. В доме было пусто. Даже Виолетта куда-то делась. Осталась только парочка охранников, к которым, впрочем, я боялась приближаться и молчаливая горничная. Было чувство, что меня здесь бросили медленно сходить с ума от скуки, но я, кажется, впервые, с тех пор как ворвалась во взрослую жизнь, смогла выдохнуть. У меня никогда не было настоящего отпуска или полноценных выходных. Даже когда меня уволили, я постоянно пыталась найти подработку. И сейчас мое тело было шокировано, что бежать никуда не нужно. Можно просто остановиться и пока есть возможность и правда наслаждаться.

Каждый вечер я сбегала в библиотеку спрятаться в очередном вымышленном мире. Магические академии, черные крепости на дальних рубежах, альтернативная реальность, где мир, потерявший сердце, возвращает себе магию. Наивно и по-детски хотелось верить, что чудо действительно может случиться и наш мир вправду просто спит. Нужно только разбудить золотое сердце магии.

Я, наконец, выспалась, но по утрам внутренние часы все еще неизменно будили. Просыпалась в пять, как обычно, перед сменой и никак не могла уснуть. Ворочаясь с боку на бок, вспоминала про бассейн. Теплая вода расслабляла и выматывала одновременно. После получаса плаванья я могла уснуть

Звонила Айя, поболтать о свадьбе, рассказать о беременности. Такая легкая и счастливая, что слезы наворачивались на глаза.

– Я вечером заеду в клинику. Зайду к тебе, если свободна будешь?

– Нет, Айечка. Меня нет пока на работе, я…

– Он тебя не обижает? – перебивает меня она и я теперь еще больше уверена, что она с Ярославом идеальная пара! Не могла другая быть истинной прирожденного следака. Кажется, я слишком много фэнтези читаю…

– Нет, не переживай, все отлично, – молчание в ответ заставляет говорить дальше. – Ну ладно, не все. Но это не то о чем тебе стоит волноваться.

– Ну ладно. Завтра не отвертишься. Я тебя обязательно поймаю для допроса! Вы же придете? Вместе?

А придем ли мы? Ответа на этот вопрос у меня не было. Да и самой честно говоря было интересно. Миронов отсутствовал уже три дня и даже решилась подойти к охране, чтобы уточнить дату его возвращения, но получила только хмурое “не могу знать”.

В пятницу наступила осень. Она уселась на свой трон в полночь и, пока лениво, тонкими иссохшимися пальцами, но уже отдавала первые приказы. Она давно обживалась в городе, но только сегодня утром я заметила, что рассвет стал приходить немного позже, ночная духота, наконец, ушла, уступив свежему ветру.

Нырять в бассейн стало еще приятнее. После бодрящей прохлады вода согревала, обволакивала теплом и нежно струилась по телу. Выбираться не хотелось. Я только вошла во вкус, но заметила, как к противоположному бортику подошел Миронов.

Мне даже показалось, что это все еще сон, потому что Гордей вместо привычного костюма был одет только в одни, низко сидящие спортивные штаны. Даже обуви на нем не было. Это я заметила, когда ,ущипнув себя десяток раз, проверив, что это точно-точно не сон, все же решилась подплыть ближе.

Он долго молчит. Просто разглядывает меня. Кажется, ему нравится, я давно заметила. Он жадно смотрит на губы, на то, как капельки воды стекают в ложбинку груди и обласкав мое тело, возвращаются обратно в бассейне.

– Развлекаешься? – присел на корточки и от него повеяло жаром. Он явно только закончил тренировку. Он весь мокрый, разгоряченный и с жадным блеском в глазах.

Протягивает мне руку и помогает выйти. Все еще прохладный воздух, жалит влажную кожу, и я вся покрываюсь мурашками, но не могу отвести взгляда от черных глаз Гордея. Он жадно пожирает мое тело глазами, адреналин плещется в его крови после тренировки и мне неплохо бы сбежать, пока он не набросился на меня прямо здесь, но он меня опережает.

– Я просто…

– Жду через пятнадцать минут на завтрак, – холодно отрезав, он ушел в сторону душа.

Завтрак? Вместе с Мироновым? Он меня есть будет?!

Глава 8

Пока бежала в свою – когда я вообще стала ее звать своей – комнату, передумала тысячу мыслей. Чего он хочет? Снова отчитать меня за внешний вид? Но это же всего лишь купальник. В чем еще плавать?