Растопи мое сердце

– Во-первых, перестань мне выкать, ок?

– Ок, – кивнула я заторможено, разглядывая его лицо.

Не было бы щетины этой недельной и у меня бы точно случился разрыв шаблона. Неужели бывают ли люди настолько схожи? А может… у него вообще брат-близнец есть? Или… Нет! Мысленно я отмахнулась, посчитав, что даже в голове это прозвучало бредово. Такого просто не бывает, ни в кино же живем.

– А, во-вторых, за все нужно платить, Тая. Ты готова?

– Я? Конечно! Конечно, я оплачу за ужин и… – совершенно не понимала, куда он клонит, но на всякий случай опасалась злить этого несговорчивого хоккеиста или бесить.

– Тогда давай так, Тая. Я – тебе интервью. Ты – мне себя.

– Чего? – нахмурилась я. – Что это значит?

– Это значит, что я тебя хочу.

Пару раз я хлопнула ресницами, пока Артем хищно меня сканировал взглядом. Между нами повисла секундная пауза, да настолько натянутая, что чиркни спичкой – случился бы пожар. Таких заявок по мою душеньку на первой встрече еще не было… С ума он что ли сошел? Или может… шутит?

– Что?

– Что слышала. Ты хочешь интервью. Я хочу тебя трахнуть.

– Вы… ты… в своем уме такое предлагать? – хрипло, теряя голос спросила я и решительно поднялась со своего кресла.

– Ты хочешь мне отказать? – улыбнулся он как самый настоящий дьявол во плоти.

А я схватила свою сумочку, потому что находится здесь было просто невмоготу. И, прежде чем уйти, выдала на прощание:

– Единственное, что я сейчас действительно хочу, так это послать тебя к черту!

Развернулась и торопливо бросилась прочь. И тут мне в спину прилетают слова, которые не иначе пулями, разрывающими грудную клетку не назовешь. Они заставили меня остановиться, они прозвучали похлеще ледяной воды, которую брызгают человеку в лицо, желая вернуть его в гнусную реальность.

– Зря ты так, Тая, названная в честь бабушки…

Глава 6 – Вызов

Тая

Я едва не упала в обморок, от услышанного. Он правда сказал «названная в честь бабушки»? Может это игры моего сознания? «Нет», – качаю головой, точно не игры. И голос, и интонация полная насмешки – все это взаправду, настоящую и жестокую.

Выскочив на улицу, я ощутила себя полной дурой. Щеки пылали огнем, и во рту образовался противный такой, горький ком, который не сглотнуть. Я оглянулась, обвела затравленным взглядом высокое красивое здание, где еще несколько дней назад проходил шумный матч, и тихонько выдохнула, пытаясь хоть как-то взять себя в руки. Но разве может быть хуже ситуация, чем попасть в логово к чудовищу, который тебя растоптал, унизил и вот опять – повторил то же самое, только с еще большей усмешкой.

Божечки! Ну где были мои мозги? Ведь не бывает же людей настолько похожих друг на друга! Не бывает! Ау, Тая! Ты чем вообще думала?

Тупица! Мне саму за себя стыдно до слез!

Губы дрожали, в груди творился тот еще ураган, который ничем было не заглушить. Эх, провалиться бы под землю или улететь на другую планету, где человека, по имени… вот же гад! И фамилия-то у него проклятущая! Куда убежать, чтобы мне больше никогда не встречаться с… Бесом?

Сделав глубокий, насколько это возможно, вдох, я подошла к остановке. Стала выглядывать автобус, перетаптывается на месте. Ноги будто покрылись ледяной коркой и зачем я только надела эту дурацкую обувь и капроновые тонкие колготки? Заболею еще, из-за… да, из-за своей глупости, уровень которой достигает небес. Атас!

Я же просто богиня эпических провалов, ни дать ни взять.

И судьба-злодейка добавляет сверху, не иначе с наслаждением наблюдая, как я позорюсь и падаю все ниже и ниже. Мимо меня проезжает какой-то парень на мотоцикле, и надо же, проносится по огромной луже, окатив глупую Таю грязной снежной кашей вперемешку с талой, но ледяной водой. Прекрасное завершение дня, не правда ли?

– Да чтоб тебя! – ору я ему вслед, а затем вытаскиваю из сумочки влажные салфетки и замечаю на мобильном входящее сообщение от шефа. Он написал капсом:

«ТАЯ, Я В ТЕБЯ ВЕРЮ! ЖДУ КРУТОЕ ИНТЕРВЬЮ».

Еще и это!

Глубокие вдохи не помогают, потому что я честно не представляю, как мне поступить дальше? Что делать с работой, о которой я мечтала? Как сказать родителям, что их дочка облажалась и ей все-таки придется стать «секретуткой», а не телеведущей? Не выдерживаю, сердце, словно трещит по швам, до того вдруг накатила боль и обида на все. С глаз все-таки скатилась слеза, но я тут же вытерла ее тыльной стороной ладони.

Ну уж нет! Хватит слез! Этот гад не заслуживает их: ни год назад, ни уж тем более сегодня.

По пути домой решила, что страдать в одиночку не буду, а потому заглянула в алкомаркет: взяла там недорогое грузинское вино, а в супермаркете напротив дома прихватила еще сыр косичкой и кириешки со вкусом хрена. Вообще, это было символично в виду того, что накрылось моё интервью медным тазом и на горизонте у меня маячил вместо него только одни голимый хрен. Мда… И вот со всем этим арсеналом меня на пороге и встретила Кошкина.

– Ого, каков повод? Значит, все получилось, празднуем? – она прищурилась, будто пыталась заглянуть в душу, в истерзанную реальностью на минуточку, душу.

– Это просто провал, Люб! – из рук с грохотом упал пакет, и я кинулась к подруге, уткнувшись носом ей в плечо.

Кошкина с минуту приговаривала что-то, заботливо поглаживая меня по голове, словно старшая сестра. А потом мы пошли на кухню, открыли-таки бутылку, и я выложила все как есть, ничего не тая. Люба даже присвистнула от новости.

– Вот козлина! – заключила подруга. Она обхватила бокал и за раз осушила его.

– Ещё какой, – кивнула жалобно я. – И что мне теперь делать, Люб? Мне нужна эта работа, я ради нее пять лет в институте пахала, грезила ею. Чтобы что вообще? Чтобы этот самодовольный Гора-Жора мне все феерически похерил?

– Ты правда хочешь знать мое мнение?

– Конечно, – кивнула я и отхлебнула сразу несколько глотков из бокала. Блаженное тепло тут же побежало по венам, а за ним немного воспряла и моя поруганная гордость.

И с каждым глотком она все больше и больше требовала возмездия! Кровавого. Так чтобы недосережа-антон-артем почувствовал то же самое, что и я. Чтобы ему было также больно, обидно и сердце выло. Чтобы этот похотливый гад на всю жизнь запомнил, что обижать девочек нельзя!

– Ищи другое место, Котова.

– Что? – нахмурилась я, не веря словам подруги. Неужели она, боевая, сильная смелая, пробивная, предлага мне отступить? Да как же! Я ведь не сделала ничего плохого, чтобы уходить с поля боя, где победный флаг – работа мечты. Почему я, а не человек, которого и человеком-то назвать сложно! Почему?!

– В столице куча мест, где тебя оценят как талантливого журналиста. На «Жизнь-ТВ» свет клином не сошелся.

– Люба, ты ли это? – охнула я и даже с табуретки подскочила. – Та, что всегда шла напролом? Та, на силу духа которой я равнялась? И ты мне сейчас говоришь сложить оружие без боя?

– Да, – кивнула Кошкина и отвернулась, словно там за окном происходили куда более важные дела, нежели я и мои проблемы.

– Ты совсем в меня не веришь?

– Тая, очнись, ведь это же Бес! – будто бы малому ребенку принялась втолковывать мне лучшая подруга.

– Я знаю.

– Бабник, эгоист и конченый мудак, у которого нет сердца!

– Ну надо же, ты ничего не пропустила. Как мило! – фыркнула я и фальшиво рассмеялась, чувствуя между тем, как жалобно заныло сердце. Это были афтершоки от того предательства, что мне пришлось пережить – только и всего.

– Не смешно, подруга! Хочешь я прямо здесь и сейчас предскажу тебе будущее? Хочешь?

– Валяй.

– Бес снова перекрутит в мясорубке твое сердце и гордость. А потом этим фаршиком чудесно пообедает.

– Пф-ф-ф… Молния не бьет два раза в одно место. Да и я уже не та наивная вешалка, что была год назад.

– Ты думаешь, что за этот год обросла броней и тебе все нипочем, да? – она театрально закатила глаза, а мне стало обидно. Я ведь о себе была иного мнения, несмотря ни на что. – Так вот, моя милая, там, где мы только учимся, он преподает!

– Пора сменить позиции значит! – прикрикнула я, поджав от досады губы.

– Глупая! Откажись от этой затеи. Я тебя умоляю!

– Нет, – окончательно уперлась я рогом.

С детства ненавидела, когда кто-то пытался взять меня «на слабо». Я теперь в лепешку расшибусь, но этого засранца сделаю. Причем по всем фронтам, вот так вот!

– Прошу тебя, Тая, – не унималась Кошкина, хватая меня за руку и призывая к благоразумию.

Но меня уже было не остановить. Как говорится, вижу цель, не вижу препятствий.

– Одно интервью. Ничего он мне не сделает. Да и мне на него давно фиолетово!

– Тая… – вздохнула Люба. А я вместо отвела взяла бокал с вином и осушила его до дна.

Глава 6.1

Тая

На пару часов мы с Кошкиной оставили эту тему. Методично опустошили бутылку грузинского, а потом уже в сумерках пошли за второй. Еще через часок к нам приехали в гости и наши подруги: Леся и Полина. А там уж мы все вместе кости перемыли бывшим, коллегам с работы, университетским знакомым и вообще классно провели время.

И только глубоко за полночь, лежа в одной кровати с лучшей подругой, потому что девчонки тоже остались у нас ночевать, мы вновь подняли насущную тему. Точнее, сделала это сама Кошкина.

– Ладно, уговорила. Ломай его, Тая! Прямо жестко и основательно. За всех нас и за спецназ, – пьяно, но сурово пробормотала Люба.

– Скажешь тоже, – прыснула в кулак я.

– Вангую: ты сможешь! – зачем-то ударила себя по лбу Люба и строго на меня зыркнула в свете ночника. – Выбора-то у тебя все равно нет. Да и этому мудаку не мешало бы прищемить детородный как следует. Ишь, чего захотел? Работы мечты тебя лишить? Не много ли он берет на себя, а? А вот и хрен ему!

– Думаешь, он даст мне интервью? – неожиданно сдулась я, обуреваемая тысячами сомнений. – Блин, да мне в глаза ему смотреть стыдно… так перед ним опозорилась. Жесть! Дифирамбы ему пела, дала на первом свидании, названивала потом сама – лохушка.

– Успокойся, женщина, со всеми бывает.

– Люб, – шмыгнула носом я. Подруга повернулась ко мне и крепко обняла, заботливо поглаживая по голове.

– Все будет хорошо, детка. Да он еще сам в твоих ногах ползать будет.

– Ага, – с иронией кивнула я, не веря в эту глупость. Это какой армагеддон должен был свалиться на нашу грешную землю, чтобы сам Бессонов приполз к моим ногам?! Однако в слух говорить ничего не стала, решив, что буду верить в лучшее.

– Вот увидишь… Осталось только придумать как.

На этой минорной ноте Люба повернулась на бочок и отключилась. А я уткнулась носом в подушку и тайком еще как следует выплакалась. Конечно, слезами горю не поможешь, но кто сказал, что плакать – запрещенный прием? Вот и я позволила себе быть слабой. Всего немного, пока никто не видит, а потом… Потом буду сильной. С этими мыслями и заснула.

Утром меня встретила головная боль, опухшие от слез глаза и растрепанные волосы. Тот еще видок… Я умылась, постаралась сделать какую-никакую, да прическу и пока Люба спала, поехала в офис редакции. Ибо кто мне мешает попробовать объясниться с руководством? Скажу, что вышло недоразумение, мол перепутала хоккеиста, а тот Бессонов реально ни с кем и никак…

Вот только когда я добралась до небоскреба в Москва-Сити и по пути заглянула в дамскую комнату, пришла ровно к обратному выводу. Пока я сидела в кабинке, в маленькое помещение вошли несколько сотрудниц редакции. Они так громко обсуждали меня, что грех было не подслушать…

– Вы видели эту новенькую? Григорич сто пудов на нее глаз положил, – вещал грубоватый женский голос.

– Говорят, он ей поручил взять интервью у Бессонова.

– Да ну? – удивился писклявый голосок. – Тогда она ему точно не понравилась. Бес же никому не дает. Там без шансов.

– Григорич сказал, что интервью уже у новенькой в кармане.

– Врешь! – воскликнула грубоватая.

– Он уже всему отделу растрепал.

– Да вряд ли бы у нее получилось. У Беса же там принципы и все такое. Одно дело девок нагибать и совсем другое с работой это мешать. – Спокойно заявил третий или четвертый, сколько их там было, этих голосов? Внутренне я вся сжалась, не очень приятное ощущение, сидеть в туалете слушать о себе сплетни. Прямо в школьные годы вернулась, где Тая была неудачницей.

– Уволят ее, вот увидите, – выдала пискля. Ее слова как ножом полоснули меня по сердцу. Какого черта она так уверена в этом? Как будто я хуже одной из них.

– Тоже так думаю, такие сразу мимо. Симпатичная мордашка, но сколько таких через Григорича каждый день проходит?

Дальше послышалась волна смешков и звук воды. Женский коллектив еще какое-то время пробыл в туалете, затем с шумом вывалился в коридор, оставив меня куковать в свой кабинке. Наверное, я просто дура, которую взяли на «слабо», однако после этих слов о том, что я якобы не справлюсь, во мне вновь проснулось вчерашнее боевое настроение. Захотелось доказать всем вокруг – справлюсь. Да они еще меня по имени отчеству называть будут, вот увидите!

Ополоснув лицо, я вытащила косметичку и стала прихорашиваться. Веки уже не казались такими опухшими, да и синяки под глазами скрыл хороший корейский BB-крем, который мне недавно подарила Кошкина.

– Вот теперь меня не победить! И вообще, как там говорила Мерилин Монро? Дайте девушке правильные туфли, и она покорит мир? Что ж, я, если понадобится, справлюсь и босиком, – сказала своему отражению и выскочила на улицу, в сторону ледового дворца. Без единой мысли, без всякого запасного плана. Я должна была заставить этого гада дать мне проклятое интервью, а там хоть трава не расти.

Потратив на дорогу почти час, оскал мой немного подупал. А уж когда я остановилась напротив ледового дворца и вовсе коленки задрожали.

«Нет», – покачала головой, уверяя, чтобы обратного пути не будет. И тут… как по велению судьбы, двери здания открылись и оттуда компанией вывались парни.

В самом центре вышагивал он – бесовское отродье, иначе язык его назвать не поворачивается. В длинной черной парке от Колумбии, в зимних такого же цвета брендовых кроссах. На плече закинута сумка с амуницией, на устах улыбка дьявола. Парни, которые вышагивали рядом, выглядели даже как-то мрачно на фоне Сер… тьфу, ты… Артема. Он им что-то рассказывал, а они как по команде нет-нет, да начинали заливаться смехом.

Со стороны это выглядело мило, вот вроде обычные ребята, спортивные лица страны, за которых болеют душой и сердцем фанаты. Но кто же знает, что скрывают под своими касками победители?

Отборных мудаков!

Бес вдруг остановился, не доходя до меня метров пятьдесят. Наши взгляды с треском напоролись друг на друга. Его губы выдали коронную ухмылку победителя, типа «я знал, что ты придешь». Обидно, я вот точно не знала…

Время, казалось, остановилось, пока мы играли в детскую игру «гляделки». Только в романах о любви эта игра подразумевает под собой что-то страстное и предвкушающее, а в реальной жизни, моей по крайней мере, она напоминала русскую рулетку.

Артем сделал шаг, я тоже шагнула, пытаясь держать спину ровной, а подбородок задранным. Минута другая и мы остановились друг напротив друга. Сердце в груди лихорадочно забилось, ладони сделались влажными, однако я не планировала показывать свою слабость. Больше не планировала! Теперь мы враги, а врагов принято… убивать на поражение!

– Ну привет, Тая, – поздоровался он первым.

– Ну привет, Артем, – на его манер ответила я и выдала свою самую очаровательную улыбку.

Глава 7 – Пробить штрафной между ног

Тая

– Идите, – кинул буднично Бессонов своим товарищам. – Догоню.

В ответ они ему кивнули и уже через минуту мы остались вдвоем. Я смотрела на него не отрываясь, пытаясь этим взглядом показать, что плевать мне на наше прошлое. А что творилось в голове у Лжесерёжи, черт его знает. Да и мне, на самом деле, было неинтересно. Главное, интервью взять, как угодно, любыми правдами и неправдами, даже шантажом.

– Передумала, детка? – он сделал шаг навстречу и вдруг обхватил холодными пальцами мой подбородок. Стал крутить влево, вправо, словно я какая-то тряпичная кукла, которую можно так противно рассматривать. Не выдержав, я скинула его руку.

– Нравится? – мне тяжело было рядом с ним выглядеть уверенной и сильной. Той Таей, которую я пыталась вот уже одиннадцать месяцев создавать. Однако выбора не было, придется начать актерскую деятельность, ведь чего не сделаешь ради работы?!

– Неплохо, – оценил Артем, присвистнув. – Оказывается бьюти индустрия в наше время умеет быть доброй феей.

– Сочту за комплимент.

– И одежку, смотрю, сменила. Рад, что нафталиновые кофты канули в лету, Тая.

– Какие кофты? – рассмеялась я и даже голову откинула назад, так меня позабавило это сравнение. – Так вот ты какой? По одежке встречаешь, но провожать по уму так и не научился, да?

– По уму? – наклонил голову на бок Бес, и я фыркнула.

– И вот опять: путаешь постное с пресным, Сережа Антонов. Я думала, что ты мужчина, но как же я заблуждалась…

Вижу, как Артем скривился и недовольно поджал губы. Окинув меня оценивающим взглядом, парень вопросительно приподнял брови.

– Это все или еще будет порция скучной демагогии?

– Ой, а я думала ты только и мечтал, что поговорить о себе любимом. Разве нет? – я прижала руки к груди в деланном удивлении.

– Достаточно на сегодня. Ну что, поехали? – он хищно провел языком вдоль нижней губы и усмехнулся. В воспоминаниях тут же вспыхнула наша ночь, мой позорный первый раз. А потом та девушка, которая вилась вокруг Беса, он и ей ведь лил в уши чушь с очередным выдуманным именем, должностью и этой гадкой квартирой, видимо специально снятой для утех.

– Мне нужно интервью. И ты мне его дашь, – максимально, насколько это возможно, требовательно произнесла я. Мы стояли на достаточном расстоянии друг от друга, но искры, которые полыхали в глазах друг друга, казалось, заряжали воздух вокруг нас электричеством.

– Для начала я дам тебе кое-что другое, – его гадкая усмешка полоснула по сердцу. – Хотя чего хвалиться, ты ведь, итак, знаешь, что это будет приятнее, чем незатейливое интервью.

– Это было неприятно, – перебила я. – Не льсти себе, Артем.

Его рассеченная бровь поползла вверх. Кажется, случайно слетевшие с моих уст слова задели гада, напомнили, что его место не на небесах. А для более точного выстрела, я еще и улыбку добавила, чтобы окончательно добить мудака.

– Да ты так стонала, что…

– Не путай боль с удовольствием, ладно, – я снова это сделала: попала ему под дых. Неожиданно, но мне так понравилось быть победительницей.

– Сама-то веришь в это? Тогда наутро мурчала довольной кошкой, а спустя год вдруг очухалась: не такое? Да и вообще, предупреждать надо, что ты себя хоронила двадцать два года, или сколько там тебе, а потом вдруг резко передумала. – Он развел руками, мол я не виноват, а я ощутила, как к щекам прильнул румянец. Не сказать, что мне было стыдно, нет, просто фраза прозвучала унизительно. Словно я не хранила себя для кого-то избранного, а наоборот, дала зеленый свет всем мужикам.

Сволочь, а не мужчина. И как я могла на него клюнуть? Что вообще в нем нашла? Загадка века…

– Поехали, – Бес вытащил ключи и щелкнул по значку. Мой взгляд зацепился уже совсем за другой автомобиль, а не додж, на которым он меня соблазнял и врал о своих якобы чувствах. Теперь он рассекал по городу на блестящем и очевидно дорогом Мерседесе последней модели. Шик. Блеск. Красота.

– Артем, послушай, – примирительно подняла я руки. – В этой жизни есть кое-что поважнее перепихонов с левыми девчонками.

– Что например? – он посмотрел с таким выражением, будто бы правда не понимал, о чем я толкую.

– Например, мое будущее. Представь на минуту, что я – это ты. И сейчас от меня зависит возьмут ли тебя в НХЛ. Понимаешь?

– Ну, допустим понимаю.

– Так вот, – приободрилась я и затрещала дальше, пытаясь, хоть и сумбурно, но воззвать к совести этого бесстыжего прожигателя жизни. – Артем, пожалуйста, войди в мое положение. Мне очень важна эта работа, но, если ты не пойдешь мне навстречу, то ее не будет. С тебя не убудет, а для меня это, считай, что мечта.

Я говорила и сама себя ненавидела за эти слова. Унизительно… лазить в ногах того, кто на тебя плюнул свысока… Но выбора не имелось.

– Не, ну я понял, не дурак, – пожал плечами Бес, а я сглотнула горький ком и еще более приободренно затараторила.

– Ты меня очень обидел год назад, но я не держу на тебя зла, потому что верю, что в глубине души ты хороший человек. И не оставишь девушку в беде, тем более ту, с которой у тебя уже была близость.

Может, зря я это сказала…

– Конечно нет. Ну что я мудак совсем, что ли?

– Я тоже так думаю, – облегченно выдохнула я и чуть не упала в обморок от счастья, видя, как покладисто смотрит на меня парень.

– Давай, садись в тачку, дальше разберемся, как быть.

С минуту я молча смотрела на него, хлопая ресницами, и кусая щеку. Не издевается ли Артем, приглашая меня в машину? Не попадусь ли я на очередной крючок? А потом махнула мысленно рукой, в конце концов, когда у тебя нет выбора, искать подводные камни не приходится.

– Да, конечно, – на одном дыхании произнесла я и устремилась к пассажирской двери, которую мне, словно джентльмен, открыл Бессонов.

Мы уселись внутрь уже прогретого салона. Тихо заиграла музыка. Машина тронулась с места.

– Куда мы едем? – осторожно спросила я.

– Ко мне. Ведь ты хотела интервью, так?

– В смысле к… тебе?.. – хриплым голосом произнесла я, словно рыбка, которую второй раз отроду поймали на дохлую наживку.

– Мне будет комфортно давать его дома. А тебе будет комфортно там за него расплатиться.

– Я думала, мы… договорились. Ты поможешь мне, а я…

– О чем именно? – перебил Артем. – От том, что ты просишь не трахать тебя за пару откровенных ответов на твои вопросы, так?

– Да, так.

– Ну и я согласился, – пожал Бес плечами.

– Тогда, что за чушь про оплату и поездку у тебе домой?

Машина остановилась на светофоре и Артем перевел на меня по-мужски тяжелый и слишком красноречивый взгляд.

О, нет!

– У тебя красивый рот, Тая. М-м, кажется, я только сейчас его как следует рассмотрел.

– Чего? – не дыша спросила я, недоуменно облизывая в момент пересохшие губы.

– Я хочу его.

– Прикалываешься? – отшатнулась я и нахмурилась, представляя себе возможность такого исхода.

Ну уж нет! Меня же стошнит целовать эту чванливую самодовольную задницу!

– Нет, Тая. Я хочу его трахнуть.

Машина тронулась, а я как сидела, вытаращив на этого придурка глаза, так и осталась сидеть и офигевать. Черт, а меня точно не мучают слуховые галлюцинации?

– Ты вообще понимаешь, что ты несёшь? – хмурым голосом произнесла я.

– Угу. Если от секса ты категорически отказываешься, мы можем рассмотреть минет.

О, господи!

– Да в чем твоя проблема, Артем? – закричала я, скрещивая руки на груди и прожигая его огненным взглядом.

– Да нет никакой проблемы, Тая, – мое имя Бес специально растянул, будто пропел его. Да с такой усмешкой, что мне стало не по себе.

– К чему вся эта жалкая показуха, м-м? Трахну туда, трахну сюда. Почему ты не даешь никому интервью? Неужели боишься?

– Кого? Тебя что ли? – в этот раз Артем даже сдерживаться не стал, засмеялся: громко и противно. Мне захотелось его ударить. Кто-нибудь вроде Кошкиной сделал бы это сразу и во всю силу, однако рукоприкладство наверняка поставило бы крест на моей карьере.

Так, без паники!

– Журналистов, – я намеренно пропустила идиотскую подколку мимо ушей.

Артем неожиданно резко свернул в дорожный карман, затем наклонился ко мне и прошептал на ухо.

– Я терпеть не могу людей, которые пишут откровенный шлак. А те, кто дают интервью, поощряют этот шлак.

– Журналисты – это люди, которые орудуют фактами! – воскликнула я. Его слова почему-то оставили неприятный след у меня в груди. Я всем сердцем любила свою будущую профессию, и видела в ней особый смысл. Борьбу за справедливость!

– И создают пропаганду, на которую ведутся идиоты, – выплюнул с каким-то отвращением Артем. Я стиснула челюсть, продолжая мечтать проехаться по его проклятой физиономии. И как только могла растаять тогда вот от… Уфф! Даже вспоминать не хочу! Не достоин! Точка!

– Говорит человек, который всем представляется разными именами, – я тыкнула в его широкую грудь пальцем.

– Мы, конечно, можем потягаться в словесном батле, но, – Артем резко схватил меня за руку и дернул на себя. Я уперлась ладонью ему в плечо, и стала ерзать, пытаясь вырваться. Однако он держал крепко, бескомпромиссно.

– Отпусти! – прошипела, сверля его взглядом.

– Отработаешь и будет все в шоколаде!

– Да?

– Да!