Любимые бывшими не бывают

Алекса Гранд

Любимые бывшими не бывают

Глава 1

Оля

– Влад своей с дочкой генерального изменяет, прикинь!

– Да ладно?!

– Ага. Имеет ее в рабочее время прямо на директорском столе.

– Фу, какая гадость. А невеста его что?

– Не знает. Ну, или делает вид, что не знает.

Ира и Лена из отдела продвижения и рекламы разговаривают так громко, что я отчетливо слышу каждое их слово и стремлюсь как можно скорее покинуть туалетную кабинку.

Не хочу, чтобы они думали, что я нарочно подслушивала.

Жалость к неизвестной девушке, которую обсуждали коллеги, затапливает меня от макушки до самых пяток. Это, наверное, очень грустно, когда тебя предает близкий человек.

Хорошо, что мой Влад не такой. Он заботливый, надежный и верный.

Тряхнув головой, я избавляюсь от ненужных мыслей, поселяющих внутри разлад, и спокойно двигаюсь к раковине. Только вот девчонки почему-то замолкают, как будто набрали в рот воды.

Ира старательно отводит взгляд, нарочито внимательно изучает едва различимое пятно на стенке. А Лена косится в мою сторону сочувственно, как будто это мой жених спит с дочкой генерального, и судорожно теребит кончик русой рыхлой косы.

– Извините, не хотела становиться свидетельницей вашей беседы.

Выдавливаю из себя дежурную фразу и, не получив в ответ ничего, кроме громкого сопения, наспех споласкиваю руки и торопливо выскальзываю в коридор.

Между лопаток горит, как будто Ира с Леной пытаются прожечь в моей спине дыру, но я не собираюсь анализировать их странное поведение.

Возвращаюсь в кабинет, который мы делим с бывшей одногруппницей Машей, и опускаюсь в кресло. Долго гипнотизирую монитор, как будто ищу на экране смысл жизни. Выуживаю мобильный из кармана пиджака и вслепую набиваю Владу сообщение.

«Я соскучилась. Может, поужинаем где-нибудь?».

Слонский Евгений Аркадьевич, наш генеральный, не поощряет связи между коллегами, поэтому мы с Владом держим отношения втайне. И только Маша на правах лучшей подруги знает, что Меркулов сделал мне предложение месяц назад и подарил аккуратное обручальное кольцо, которое я ношу на цепочке вместо безымянного пальца.

Не хочу становиться объектом слухов и сплетен.

Не получив от Влада эсэмэски, я плюю на конспирацию и набираю его рабочий номер. Представляю, как надену шикарное серебристое платье, которое купила позавчера на распродаже в ГУМе за баснословные деньги, как уберу свои густые каштановые локоны в аккуратную ракушку и как трону губы персиковым блеском, и улыбаюсь.

Только ответом мне по-прежнему служит тишина. Длинные гудки набатом ударяются в барабанные перепонки и, вопреки здравому смыслу, проезжаются по натянутым нервам.

Последней дурой себя чувствую. У Влада там, наверное, важное совещание или переговоры, а я его отвлекаю всякой ерундой.

Мысленно отругав себя за несдержанность, я переключаюсь на стройные ряды цифр, которые маячат перед глазами, и без особого энтузиазма подбиваю отчет.

До Нового года остается десять дней. Хочется уехать за город и лепить там снеговика, или мчаться с горки на санках, как в детстве, или греться у камина с чашечкой горячего глинтвейна, а не просиживать морозные солнечные деньки в офисе.

– Олюшка, ну как там у вас дела? Давно не виделись. Заедете в гости с Владом?

– Привет, мамуль. Через пару дней обязательно.

Закрыв файл, я с радостью отвлекаюсь на звонок и млею от тепла, разливающегося за грудиной.

С семьей мне очень повезло. Папа с самого рождения относился ко мне, как к принцессе и всячески баловал. Старший брат присматривал за мной в школе и был готов оторвать голову любому обидчику. А мама старательно укутывала нас в искреннюю заботу и всепоглощающую любовь.

Она всегда была на моей стороне. Принимала любой мой выбор. И кандидатуру произведшего на нее впечатление Меркулова одобрила безоговорочно.

– Вот и замечательно. Приготовлю твое любимое мясо по-французски и пирожки с вишней для Влада.

– Спасибо, родная. У меня вторая линия, отвечу, ладно? До скорой встречи.

Спустя полтора часа после того, как я отправила ему сообщение, перезванивает Влад. Он сетует на количество работы, которой его завалило перед зимними праздниками, цветисто ругается на начальника отдела, который разбирается в локальной модернизации оборудования, как свинья в апельсинах, и заставляет меня улыбаться.

Его мягкий голос с бархатными нотками завораживает меня и превращает в безвольное желе.

– Оль, устал сегодня, как собака. Давай выйдем в люди как-нибудь в другой раз. А сегодня дома посидим, киношку какую-нибудь посмотрим.

– Хорошо. Буду тебя ждать.

Коснувшись пальцами губ, я отключаюсь и первой покидаю офис. Машу знакомому охраннику на проходной, выскальзываю на улицу и прячу нос в воротнике пальто.

Ледяной порыв ветра едва не сбивает меня с ног, но по венам течет горячая лава. Это меня любовь греет.

Домой я добираюсь спустя полтора часа. Отряхиваю налипший на ткань снег, ставлю сапожки в угол и распутываю влажные волосы. Предвкушаю, как сервирую стол и зажгу свечи, пока Влад будет откупоривать бутылку вина, и пребываю на седьмом небе от счастья.

Я старательно разделываю мясо, втираю в сочные стейки приправы и кладу их в грильницу. Так же методично я нарезаю салат и заправляю его гранатовым соусом. И разочарованно выдыхаю, когда на дисплее мобильного всплывает: «Ужинай, сама, Оль. Я задержусь».

Глава 2

Оля

Скупые короткие фразы разливаются горечью во рту. Но я отчаянно трясу головой и не позволяю себе скатиться в мрачную апатию.

В конце концов, отсутствие Влада ведь не конец света.

Наплевав на одиночество, я зажигаю свечи, как и планировала, достаю штопор и сама наполняю бокал вином. Рубиновый напиток с ароматом лесных ягод и нотками чернослива согревает внутренности и позволяет немного расслабиться.

Усевшись по-турецки, раз на меня никто не смотрит и не нужно изображать из себя роковую красотку, я пробую кусочек телятины и блаженно жмурюсь.

Мясо вышло отменное.

Из вечера, который должен стать романтическим, я выжимаю максимум.

Заканчиваю с едой, включаю радио и танцую под зажигательные латиноамериканские ритмы.

Только вот в ушах почему-то до сих пор звучат обрывки сплетен, смакуемых коллегами.

«Влад своей с дочкой генерального изменяет».

«Имеет ее в рабочее время».

«Прямо на директорском столе».

Хлесткие предложения, резкие, ведут наждачкой по ребрам и заставляют вспомнить печальную статистику, которую совсем недавно зачем-то с упоением зачитывала Машка.

«За последние несколько десятилетий число измен возросло на тридцать пять-сорок процентов. Семьдесят процентов мужчин и двадцать пять процентов женщин изменяют своим вторым половинкам».

Невзирая на эти неутешительные цифры, я верю, что мы с Меркуловым исключение. В последнее время он, действительно, очень много работает, но я не вижу в этом ничего подозрительного и презираю тотальный контроль.

Влад хочет отпраздновать свадьбу с размахом, снять панорамный ресторан на восемьдесят девятом этаже «Москва-Сити» и купить мне самое лучшее платье, а это требует немалых финансов.

Поэтому я с пониманием отношусь к его задержкам и форс-мажорам и стараюсь всячески поддерживать жениха.

Правда, иногда маленькая девочка внутри меня, отчаянно нуждающаяся во внимании, твердит, что с милым рай и в шалаше, и можно как-нибудь обойтись без пафосного торжества и бесконечного списка гостей.

С этими мыслями я скольжу взглядом по висящим на стене часам и обнаруживаю, что стрелки уверенно подползают к двенадцати.

«Ты скоро? Ужин совсем остыл. Может, разогрею?».

«Не надо. Ложись спать, Оль. Перехвачу что-нибудь по пути».

На этот раз Влад отвечает мгновенно, как будто все это время держал мобильник в руке и ждал, пока я напишу. Так что я отпускаю все тревоги, прячу мясо с салатом в холодильник и туда же ставлю едва початую бутылку.

Приняв душ, я укутываюсь в одеяло по самый нос и засыпаю, едва голова касается подушки.

Меркулов приезжает глубоко за полночь. Когда я вижу уже третий сон.

Старается не шуметь, чтобы меня не разбудить. На цыпочках прокрадывается в спальню. Укладывается рядом и притискивает меня к себе.

От него пахнет крепким алкоголем, шоколадом и, кажется, ванилью. Но все это я улавливаю краем сознания, так и не размыкая веки, и снова погружаюсь в дрему в родных объятьях.

А утро я снова встречаю одна в пустой постели.

Из ванной раздаются звуки льющейся воды. Бодрый, как огурчик, свежевыбритый Влад выскальзывает в коридор. Вытирает полотенцем капли влаги с шеи. И задумчиво мажет губами по моей щеке.

Мне же его преступно мало.

Я обнимаю его ладонями за талию и скучаю по тем временам, когда мы могли часами сидеть на крыше, распивать Кьянти и болтать обо всем на свете.

– Позавтракаем вместе? – спрашиваю я с надеждой, но в устремленных на меня глазах вижу отказ.

– Не сегодня. Прости.

– Что опять?

Недовольство против воли проступает в моем голосе. Я устала прозябать на вторых ролях, пока карьера Меркулова прет в гору, и больше не могу это маскировать.

Расцепляю пальцы. Отшагиваю назад. И намеренно увеличиваю разделяющее нас расстояние, чтобы Влад не закончил начинающийся разгораться спор привычным способом.

Не заткнул мне рот поцелуем.

– Не начинай, Оль. Только не ты. Из меня и так Слонский все жилы вытянул. Терентьева в декрет уходит. Раменский из больнички второй месяц не вылезает. Я пашу за троих.

В этот момент я чувствую себя последней эгоисткой и законченной стервой.

Жених ради нас рвет жилы, а я с утра пораньше устраиваю ему безобразный скандал.

Волна стыда окатывает меня. Сдавливает обручем грудину. И я срываюсь с места. Висну у Влада на шее. Извиняюсь. Покрываю поцелуями его лицо.

– Прости. Я такая идиотка. Я просто очень по тебе скучаю.

– Я тоже скучаю. Потерпи немного, малыш.

– Поедем сегодня к родителям? Мама звала.

– Ага.

После небольшой паузы соглашается Влад. Но в родительский дом я прогнозируемо отправляюсь в одиночку.

Ближе к шести вечера на телефон прилетает набившее оскомину.

«Малыш, извини. К твоим вырваться никак не получается. Слонский отправил шведов в аэропорт встречать. Поручил накормить их и как следует выгулять. Полночи буду катать с ними по белокаменной».

Глава 3

Оля

– Привет, дочур. А где Влад?

– Привет, мамуль. Да на работе у него форс-мажор. Кто заболел, кто уволился. Генеральный лютует.

Разувшись, я целую маму в щеку и слышу в ее голосе легкое разочарование, которое она торопится скрыть.

– Жаль. Я пирожков напекла. Вишневых, как и обещала. «Наполеон» приготовила, его любимый. Ну ничего, возьмешь с собой.

– Спасибо.

Крепко сжав мою все понимающую родительницу в объятьях, я натягиваю улыбку на лицо и прикусываю язык, чтобы не сболтнуть ничего лишнего.

Например, умалчиваю о том, что Меркулов будет весь вечер развлекаться с иностранцами и вряд ли останется голодным. Зная Слонского, он наверняка заказал столик в самом дорогом ресторане и оплатил бронь в недавно открывшемся клубе с авторскими коктейлями, вау-подачей для социальных сетей и похожим на инопланетянина диджеем.

Что-то, а пускать пыль в глаза наш директор умеет.

Мотнув головой, я отгоняю непрошеные мысли и стараюсь тормознуть разыгравшееся воображение. Но оно не желает униматься.

Подсовывает и подсовывает мерзкие картинки, от которых желудок подкатывает к горлу и липкий пот струится вдоль позвоночника.

Вот Влад глазами раздевает и без того не слишком одетую блондинку, на которой ничего лишнего, кроме откровенного корсета, черных чулок и черных туфель на высоченных шпильках. Вот уводит ее в випку. Вот распускает шнуровку на том самом корсете, который я начинаю ненавидеть всеми фибрами души.

Фу!

– Папа с Андрюшей тоже опаздывают.

– Мужчины.

Мама вытаскивает меня из омута гадких фантазий. А я пожимаю плечами в ответ на ее ремарку и отправляюсь на кухню, где уже накрыт стол.

Салфетки сложены в аккуратные розочки. Столовые приборы начищены до блеска и ярко сияют. Плетеная корзинка с пирожками накрыта полотенцем, чтобы не остыли.

Когда-нибудь я мечтаю создать такой же уют, как у мамы. Но мешают то внезапные командировки, то вдруг увеличившийся план, то редкое желание зависнуть где-нибудь с подружкой.

Правда, последнее время я чаще попросту доползаю до квартиры. Скидываю обувь. Падаю на кровать без сил. И не сразу могу соскрести себя с постели, чтобы приготовить для нас с женихом что-нибудь вкусненькое.

– Ну как тут мои девочки?

Это спустя десять минут порог переступает папа. В руках у него букет нежнейших орхидей, который моментально перекочевывает к маме.

Они до сих пор испытывают друг к другу искренний трепет и преданную любовь, которой я не перестаю восхищаться. Я мечтаю о том, чтобы у нас с Меркуловым было так же.

Рука об руку. Плечом к плечу. До самой старости.

– А это тебе принцесса.

Прямо перед моим носом материализуется киндер-сюрприз. И я визжу, как маленькая девчонка и, как в детстве, кидаюсь в папины объятья. Повисаю у него на шее, целую холодную с мороза щеку и забываю о том, что еще недавно грустила из-за отсутствия Влада.

Здесь мой дом. Моя крепость. Место моей силы.

Еще спустя полчаса к нам присоединяются мой старший брат Андрей вместе с супругой. По какой-то необъяснимой причине я не выношу Арину с первого дня знакомства. И она, в свою очередь, отвечает мне взаимностью и пытается всячески задеть, когда мы с ней пересекаемся в одной компании.

– Пап, мам, здравствуйте. Оля. А где твой жених? Опять не смог?

Жена брата взбивает пальцами воздушные платиновые локоны и фальшиво улыбается. Я же давлю поднимающееся со дна души желание послать ее на хрен.

– Да. Влад сейчас много работает. Старается отложить на свадьбу.

– И когда свадьба?

– В августе.

Арина резко замолкает и больше никак не комментирует мою личную жизнь. А я никак не могу отделаться от ощущения, что она что-то недоговаривает.

За исключением нашей короткой пикировки, вечер проходит по-семейному тепло. После вкуснейшего ужина, которым восхитился бы даже повар «Мишлен», мы обустраиваемся в просторной гостиной у камина. Папа берет коллекционную гитару, ласково касается струн, и пространство заполняет волшебная мелодия.

– В городском саду падал снег. Я по снегу к тебе приду. Как под музыку падал снег в городском саду. *[1]

Мама сидит у папы в ногах и вдохновенно ему подпевает. Ладонь Андрея расслабленно скользит по Арининым лопаткам – сегодня она одета в нежно-голубое атласное платье с открытой спиной.

И только я каждые десять секунд проверяю телефон и страдаю глухого унылого одиночества.

«Как ты?».

«Я скучаю».

«Мама приготовила твои любимые пирожки с вишней. Папа играет на гитаре. Тебя не хватает».

Все мои сообщения повисают неотвеченными. Напротив контакта «Влад» горит значок «оффлайн». А у меня на языке оседает привкус полынной горечи.

– Мне, пожалуй, пора.

Я отталкиваюсь от подлокотников кресла и застываю в центре гостиной. Рушу установившуюся в доме гармонию. Но не могу по-другому.

Хочется к себе. Спрятаться под одеяло. Как можно скорее упасть в объятья Морфея. Укрыться от атмосферы всеобщего веселья в стране грез.

– Так скоро?

– Завтра рано вставать. Прости, мамуль. Вы отдыхайте. Провожать не надо.

Вопреки моим возражениям, вся семья высыпает в коридор. Родные целуют меня по очереди. Запихивают в сумочку контейнеры с пирожками, «Наполеоном» и мясом по-французски. И берут с меня обещание встретить Новый год вместе.

Я, конечно же, соглашаюсь. Выдыхаю с облегчением, когда ноги сами несут меня по заснеженной дорожке и больше не нужно притворяться счастливой. И вздрагиваю, когда в спину ударяется ровный голос невестки.

– Ты забыла.

Протягивает оставленный мной на тумбочке шарф.

– Спасибо.

Принимаю теплую ткань из ее рук и не двигаюсь. Чувствую, что она еще не все сказала.

– Не хотела портить тебе праздник. Но не могу молчать.

– …?

– Твой жених тебе изменяет.

________

*[1] – строчки из песни Михаила Круга «Падал снег»

Глава 4

Оля

– Этого не может быть.

Я высекаю уверенно и отчаянно машу головой. Вглядываюсь в Аринины голубые омуты и не знаю, что хочу там найти.

– Скажи, что это какой-то нелепый розыгрыш. Дурацкий прикол. Скажи, что ты пошутила.

Ровно на миг между нами повисает глухая тишина. И я жду, что жена брата рассмеется. Но она лишь отводит взгляд в сторону и неловко перетаптывается на снегу.

– Я не пошутила, Оль. Прости. Но я, действительно, видела твоего Влада с другой женщиной. Роскошная блондинка. Дорогая. Губы сделанные, сиськи. Как с обложки.

Я каменею еще на несколько секунд. Никак не могу принять обрушившуюся на меня новость и отрицаю ее всеми фибрами души.

В рекордно короткие сроки я нахожу жениху тысячу и одно оправдание и выстраиваю между нами с невесткой незримый заградительный барьер.

– Не нахожу в этом ничего криминального. Влад много работает и по долгу службы проводит время с разными людьми. Бизнесу, знаешь ли, чуждо понятие пола.

– Это не было похоже на деловую встречу, Оль. Они сидели в ресторане вдвоем, о чем-то весело щебетали, пили вино.

– И почему ты сразу мне не позвонила?

– Я растерялась.

– И у тебя, конечно же, есть доказательства? Фото? Видео?

– Нет.

– Ладно, Арин. Мне пора. Такси ждет.

Я обматываю шарф вокруг шеи, пытаясь согреться. Но внутренности словно промерзли изнутри и покрылись коркой льда.

Вслед мне несется банальное «извини», но я не оборачиваюсь. Ныряю в теплый салон «Шевроле», откидываюсь на сидение и прикрываю веки.

На душе почему-то паршиво.

По дороге домой я пытаюсь дозвониться Меркулову. Но он предсказуемо не берет трубку.

Я понимаю, что у него запара, целая делегация иностранных гостей. Только вот мне от этого ни капли не легче.

До тремора в конечностях я хочу услышать его голос и убедиться, что у нас все хорошо.

Что он любит меня так, как прежде. Что мечтает о светлом будущем. И вовсю готовится к свадьбе.

В свете недавних событий квартира кажется мне унылой и пустынной. Поэтому я включаю музыку на всю, принимаю горячий душ и ныряю в пушистую пижаму. Стираю остатки макияжа, распускаю волосы и долго всматриваюсь в отражение в зеркале.

Ищу подтверждение своей красоты.

Я никогда не страдала комплексами по этому поводу. Но сейчас мне требуется подтверждение собственной исключительности. Особенно на фоне известия о том, что Влада сопровождала шикарная блондинка.

На ум почему-то приходит дочь генерального Инга. Но я быстро отметаю эту мысль за несостоятельностью.

Где Слонская, а где Меркулов?

Проворочавшись в кровати около часа, я все-таки проваливаюсь в беспокойную дремоту. А утро встречает меня запахом свежей выпечки.

– Проснулась?

Застаю Влада на кухне. Его рубашка расстегнута, рукава подкатаны, а сам он колдует у кофе-машины.

– Доброе утро.

Произношу я хриплым ото сна голоса и влетаю в его спину. Обвиваю руками за талию и прячу нос между лопаток. Вдыхаю родной запах и постепенно расслабляюсь.

Ну чего я себя накручиваю, если Влад здесь со мной? Варит капучино на двоих, вытаскивает круассаны из крафтового пакета и недоуменно ведет бровью.

– Ну чего ты, маленькая?

– Соскучилась. Мне так тебя не хватает.

– Осталось совсем чуть-чуть. Потерпи, Оль. Скоро меня повысят, и все это закончится.

Твердо обещает Меркулов, и я ему верю.

В офис мы вновь выдвигаемся порознь. Едем на разных машинах, как будто не живем вместе и не делим одну постель. Сталкиваемся у турникета, выискивая пропуска, и фальшиво приветствуем друг друга.

И по какой-то причине именно в это мгновение мне хочется заявить свои права на Влада. Наброситься на него с поцелуем. Прижаться всем телом. Снять кольцо с цепочки и надеть его на безымянный палец. Рассказать всему миру, что он мой.

Торможу себя за несколько секунд до необратимости. Вспоминаю, как на прошлой неделе Слонский уволил влюбленных Ирину из бухгалтерии и Алексея из службы безопасности, и остываю.

Должностью я дорожу. Зарплатой тоже. Это все явно перевешивает мою уязвленную гордость.

– Выглядишь помятой.

– И тебе доброе утро, – я прохладно приветствую никогда не лезущую за словом в карман и порой перебарщивающую с прямотой Машу и прячусь от нее за монитором компьютера.

– Случилось чего?

– Плохо спала.

– Влад не давал?

Никак не желает униматься подруга. Но я демонстрирую ей кипу бумаг, которые срочно надо разобрать, и засовываю наушники в уши.

Ближе к обеду шеф просит отнести какие-то документы в отдел Влада, и я лечу туда как на крыльях. Поправляю выбившиеся из прически пряди, расстегиваю верхнюю пуговку рубашки и в дверях врезаюсь в дочку генерального.

– Простите.

Слонская окатывает меня пренебрежительным взглядом и молча удаляется. Я же пожимаю плечами и проскальзываю в кабинет к жениху.

– Что она от тебя хотела? – выпаливаю вертящийся на языке вопрос и внимательно изучаю Меркулова.

Но ничего подозрительного не обнаруживаю.

– Новости хреновые принесла. К нам едет ревизор. Проверять финансовую деятельность компании.

– В канун Нового года? Изверг.

– Белов Максим Эдуардович. Первый раз про него слышу. А ты?

– И я.

Выпаливаю побелевшими губами и не могу объяснить, почему вру Владу.

Ведь для меня это не просто знакомое сочетание имени и фамилии. Мы с Максом учились в одном университете. Дружили, делили невзгоды и даже были близки.

Но это было совершенно в другой жизни.

Глава 5

Оля

В преддверии неизбежного аудита на фирме происходит настоящая вакханалия. Слонский дрючит начальников отделов, рычит на лажающих снабженцев, которые по мановению волшебной палочки не могут достать ему перо из жопы страуса, и пытается заставить бухгалтерию сотворить невозможное.

И только меня не сильно заботит вся эта суета. Я беру отгул, которых у меня накопилось множество. Неторопливо гуляю по торговому центру. Присматриваю милые сувениры для близких. И возвращаюсь домой по пробкам.

На улице серо и промозгло. Сразу и не скажешь, что на дворе декабрь и всего через неделю мы будем встречать Новый год.

Днем сыплет мелкий снег с дождем, который застывает ночью, чтобы наутро превратить тротуар в ледяное зеркало. Редкие прохожие спотыкаются и костерят транспортные службы. Водители буксуют на крутых подъемах и в тон пешеходам матерят незадачливых метеорологов, чьи прогнозы никогда не сходятся.

Но какое мне дело до того, что за окном, если на душе празднично?

Наверное, в сотый раз я достаю из коробки серебряные запонки с инициалами любимого человека на них и небольшим сапфиром в правом верхнем углу, и гадаю, понравится ли Владу подарок.

Вот уже год мы живем вместе, а Меркулов для меня по-прежнему загадка. Одна фирма, разные отделы, второй и седьмой этаж – как-то раз мы случайно столкнулись в столовой. Так завязалось наше знакомство.

Влад скупо выражает эмоции, так что, с большой долей вероятности, я бы никогда не узнала, что он испытывает ко мне симпатию, если бы не бутылка шампанского, распитая на двоих на пожарной лестнице на каком-то корпоративе.

Я не расстраиваюсь из-за того, что редко слышу от него признания, которые даже с натяжкой не назовешь пылкими. Куда важнее, что он хочет создать со мной семью, завести детей и знает, сколько ложек сахара положить в мой чай.

Жизнь приучила меня ценить не слова, а поступки, коих у Влада не отнять. Он и про букет не забудет, и привезет мои любимые круассаны с лососем, и лекарства насильно затолкает, стоит мне только простыть.

Тряхнув головой, я гляжу на часы. До приезда жениха остается минут пятнадцать – самое время переодеться.

На место домашним шортам и майке приходит платье насыщенного синего цвета с открытой спиной. И чулки – аксессуар, созданный, чтобы будоражить мужскую фантазию.

По квартире неумолимо расползается аромат утки, запеченной с апельсинами, и у меня текут слюнки. С обеда ничего не ела, Влада ждала.

Я сижу на кухне, нетерпеливо постукивая чайной ложкой по столу, и тороплю медлительную, словно улитка, секундную стрелку настенных часов в стиле прованс.

Проходит пятнадцать минут. Потом еще пятнадцать.