Передоз

Никита Белугин

Передоз

1

История о том, как «парень попал в плохую компанию». Так обычно говорят про школьников, а в нашем случае люди уже повзрослевшие. Но впрочем без школы не обошлось.

Евгению было двадцать пять лет и судьба свела его с своим бывшим школьным знакомым. Он был старше его и, начиная с самого школьного времени они периодически, может быть раз в пять лет, пересекались; но не просто здоровались, а начинали кой-какие отношения, общались, гуляли.

Чем старше стают дети, тем заметнее их различия во взглядах на Мир. Но наши товарищи хоть и замечали как они расходятся в жизни, но, то ли в память светлому времени – детству, то ли было в душах их что-то общее, «родственное», – но они обоюдно при каждой новой встрече поддерживали былой огонь верности.

Вот и в этот раз Ильгиз оказался другом подруги недавней знакомой Евгения. Что значит такое «был другом подруги недавней знакомой»? А то, что в городе они жили небольшом и произошло такое судьбоносное совпадение, что повстречавшаяся девушка в жизни Евгения, была отдалённо знакома с Ильгизом. Итак Женя с Ильгизом встретившись, зеркально выразили своё почтение, но неизвестно чего ожидали от дальнейшего общения, впрочем так было и во всех предыдущих их встречах, которые перерастали в непродолжительную дружбу, после чего они снова как-то постепенно расходились и отдалялись друг от друга.

Как-то раз ночью, то есть поздно вечером, Ильгиз звонит Жене и начинает:

– Слушай, братан, выручай. Я двух цып цепанул, (дело было зимой) а вести некуда. Там пацан обломал, к нему его приехала.

– Ильгиз, блин, время вообще-то… Завтра работать. Я ещё кстати и приболел, температурю.– оправдывался Евгений и оправдания его были реальны.

– Друг, выручай. Потом сам спасибо скажешь.

Женя ещё чуть поломался и согласился, чему Ильгиз очень обрадовался и, воодушевившись, признался, что «никогда не сомневался в его порядочности». Причём здесь слово «порядочность» – осталось неким вопросом для Евгения…

Они приехали, то есть Ильгиз и две низкорослые девушки-подростка, впрочем по паспорту давно совершеннолетние, но развитием физическим, да и умственным, они были натуральнейшие подростки. Женя был верен своей новой любви самым идеальным образом, поэтому сразу зарёкся сам перед собой, что бы хоть как-то касаться своих этих гостий. Это были по видимому две подружки, одна некрасивая, вторая условно красивая, то есть в сравнении с первой. Ильгиз приволок с собой коньяк и белые пластиковые «рюмки». Все трое они были весёлые, особенно их кавалер Ильгиз, он суетился и не замолкал, беспрерывно шутя и развлекая барышень. Ильгиз чувствовал себя как бы благодетелем в своём уме, – действительно, привёл к своему другу такую забаву, как нежный пол, да ещё и прикупил с собой всё что нужно для их раскрепощения. Женя же к его удивлению вообще сперва заявил, что уйдёт спать в другую комнату, «а вы как развлекётесь, ляжете спать кто куда, – места есть», – предложил он другу. Друг Ильгиз даже не захотел понимать его болезненной речи, а только сказал, что «чур светленькая – его». Женя, не смотря на худое состояние здоровья, решил всё-таки составить им компанию, с тем чтобы посидеть вначале и уйти, даже и не думая выпивать. И может быть как раз это его слабое состояние и было виной тому, что Ильгизу так просто было его уговорить: сначала принять его с подружками, потом составить им компанию и разумеется он уговорил его и выпить с ними. Женя выпил одну рюмку, потом другую и третью, и наконец повеселел.

Ильгиз предложил поиграть в карты. «На раздевание» дамы отказались, тогда он предложил «на откровенный ответ на откровенный вопрос». Первой проиграла некрасивая.

– Ты бы хотела быть любовницей не мужчины, а девушки? – спросил бесстыжий Ильгиз.

Та к удивлению Жени ответила «да».

Продолжили играть, но вопросы особо не отличались пристойностью. Один лишь раз, когда проиграл Ильгиз, Женя задал самый незамысловатый вопросик, чтобы внести в эту развратную компашку хоть каплю света: «С какой ноги ты обычно встаёшь?»

– Хм. Не знаю. С двух сразу! – ответил охмелевший весёлый Ильгиз и все засмеялись.

Когда красивая бутылка коньяка была распита, Ильгиз опять настоял на том, чтобы им с Женей вместе сходить до ближайшего круглосуточного магазина, в котором алкоголь продают «своим» не взирая на запрет по законодательству, продавать после одиннадцати. Евгений подумал: «Во-первых всё равно он от меня не отстанет (а если отстанет, то не простит), а во-вторых, всё равно я мучаюсь от температуры, так что уж быстрее время пролетит, а потом сразу спать, когда приду, сразу лягу.

Спать он естественно не лёг, когда вернулся со своим другом с купленным пивом, а пошёл в ту же комнату, где были все, и так же как все стал выпивать налитое ему против его воли в стакан. Веселье стало развиваться с новым витком по спирале, девочки стали просить включить их любимую песню – самую популярную на тот момент, – Евгений горел меж двух огней, не желая нагадить своим соседям, которые уже спали, и желая угодить друзьям. Разумеется он им не стал мешать наслаждаться громкой музыкой.

Вскоре и докупленное пиво закончилось, все порядком охмелели и Женя, охмелевший может быть даже более остальных, наконец нашёл в себе наглость отправиться спать, не желая больше слушать никакие предлоги, чтобы ему остаться; впрочем Ильгиз благодушно отпустил его: «Конечно иди, раз ты болеешь, тебе надо отдыхать», – дружески улыбаясь, посоветовал он ему. Женя отправился спать, довольно пьян, в другую комнату, которая больше напоминала кладовку, а не комнату, по своей ширине. Он понимал чего хочет Ильгиз от «симпатичной» и решил ему не мешать, да и не смел мешать. Проблем на его голову и так свалилось немало в один раз, где будет ночевать «некрасивая», ему, как он и сказал сам себе, было всё равно, с ними или на кухне, плевать, главное что бы его сейчас не трогали.

Женя заснул под голоса в зале, в котором сидели гости, и заснул довольно быстро, хоть и на непривычном для себя месте, так как он обычно спал в том зале. Ночь пролетела как пять минут, он открыл глаза и вспомнил с несколько тяжёлым чувством, что он не один. Он встал, не проспавшийся и больной, понимая, что ему нужно ещё продолжать делать усиленно дружелюбный вид перед его собутыльниками. Он вошёл в залу и увидел, что все уже давно проснулись и смотрят, что показывают по его телевизору. Ильгиз был на кухне и курил в окно, Женя пошёл к нему. Ильгиз первым делом посетовал Жене, что «у Марины сейчас кровь, ну ты понимаешь», и ей нельзя. Женя как-то поморщился внутри, но внешне улыбнулся.

Женя изображал вид, да и в самом деле верил, что так и нужно, поддерживать тот былой огонь дружбы, детской верной дружбы. Вся та жизнь, которой жил Ильгиз, со своими грязными желаниями и их воплощениями, как бы окутала Женю и это мучило его. В нём, его воспалённом в буквальном смысле теле, организме, душе, шла борьба, между святой дружбой и жестокой грязной реальностью. Он мучился их присутствием и не мог дождаться, пока они покинут его дом и его жизнь, эти формальные друзья. Впрочем формально ночь прошла как бы доброй дружеской пьянкой и ночёвкой. Только вот Евгений никак не мог понять, когда же они всё-таки отправятся восвояси, ведь судя по разговорам, которые больной Женя уже с трудом выносил, они может быть намеревались продолжить вечеринку и в грядущий вечер. На работу Женя не пошёл, отпросившись по телефону «у шефа». «Господи, если бы не они, я бы предпочёл пойти на работу с температурой, но чтобы только от них избавиться» – думал он. И совпало же так, что он затемпературил именно в тот день, в который случились эти гости. Гости же в свою очередь очевидно считали Женю за такого же падшего как они сами, и что Женя должен только радоваться и ничего другого не испытывать в их присутствии.

Время было около двух пополудни, Женя позвал с собой в магазин за продуктами (не за алкоголем) Ильгиза. Ему хотелось хлебнуть чистого воздуха, как в буквальном, так и в переносном смысле; хотелось выбраться из собственного дома, в котором было душно от чуждых ему понятий и стремлений, непрерывно являющихся в его друзьях. Ну и разумеется свежий воздух больному был полезен, чего не скажешь о ходьбе пешком. Но Евгений отправился не в самый ближайший магазин, заодно по пути с целью нащупать, что же всё таки на уме у Ильгиза, что в его намерениях, и наконец, скоро ли он уйдёт из его жилища?

Ильгиз шёл по улице и рассказывал, громко матерясь при этом, как он однажды аналогично привёл подругу к другому своему другу и как пришла законная подруга этого друга, и как устроила сцену, и как ему, Ильгизу, досталось от неё.

– Ты не боишся, что Наташка узнает? – спросил Ильгиз.

Наташка это и была та самая полюбившаяся Жене девица, которая отдалённо была знакома с Ильгизом. Женя конечно имел эту мысль в виду, пуская к себе домой подруг Ильгиза, но расценил этот случай как скорее испытание своей верности, чем соблазн подозрения его «второй половинке».

– Нет, не боюсь, я ж не сделал ничего криминального. Хе-хе.– через силу усмехнулся Женя.

Скоро они дошли до магазина. Женя отоварился в нём, купив даже несколько праздничную провизию, которую в обычный день себе не позволил бы, – «друзья всё-таки пришли». По дороге обратно, уже замучившись терпеть беспросветную брань и цинизм Ильгиза, его пошлые рассказы и мнения, Женя вдруг заметил старуху с протянутой рукой. Он и раньше её видел, она вечно стоит у магазина и просит. Как ему рассказывал один другой его местный знакомый парень, дескать её сын бьёт её и отбирает пенсию, – о чём свидетельствовал фингал у неё под глазом, который уже сходил, и который Женя видел и в предыдущие дни, проходя мимо неё. Женя подошёл к ней, резко брося Ильгиза с его пошлой болтавнёй, достал кошелёк и дал ей несколько купюр по сто рублей, сам понимая, что милостыню в таком объёме не дают, чем несколько озадачил и Ильгиза, который наблюдал, как он достаёт из портмоне их. Бабушка благословила его, пожелав ему здоровья, Женя скромно пробормотал «не стоит», опустив глаза, и вернулся к своему Ильгизу. Он заметил между прочим, что даже развратный Ильгиз на мгновенье, может быть на какие-то секунды, будто благоговел, глаза его будто поумнели на несколько секунд и матерная речь его тоже не надолго сменилась цензурной. Сам же Евгений после этого «жертвоприношения» (так как был он вовсе не богат), тоже на самый короткий срок, но почувствовал настоящее облегчение от всего смрада, который на него свалился в лице Ильгиза и компании, какое-то чистое духовное чувство мелькнуло в нём не надолго; он даже почувствовал себя в этот миг выше своего визави, что будто он решает и управляет Ильгизом, а не наоборот; даже как будто бы и сам Ильгиз на миг согласился с этим. Вскоре Женя конечно тут же почувствовал всё то же, что и до этого впечатления, до этого эффекта от своей милостыни, но цель была достигнута, тот глоток чистого воздуха, которого он жаждал, стремясь на улицу, был им получен.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.