Миссия невыполнима, или Never a laughing girl

– У нас самоотвод, – сказал Иван. – Какое еще решение нужно?

Вий напутственно похлопал его по спине:

– Узаконить нужно ваш самоотвод. Петька проводит.

– Я с вами, – Василий забежал вперед, обернулся. – Меньше болтайте, ничего не подписывайте.

Петька проводил троицу до другого шатра, предупредительно откинул полог, сам заходить не стал, а, виноватым голосом сославшись на многочисленные важные дела по организации праздника, удалился быстрым шагом – почти бегом..

В шатре было светло, душно и жарко от слепящих со всех сторон софитов. Сразу за пологом стояла конторка, за которой молодая индианка в сари вела учет вошедших. В одной руке она держала веер, которым обмахивалась, а во второй стилос, занесенный над планшетом. Она мило улыбнулась и поправила рукой со стилосом табличку на конторке. Рядом с табличкой стояли миниатюрные копии Эйнштейна и Евклида.

– Шакунтала Деви-XXI, – прочитал Иван.

– Ах, я знаю! – обрадовалась Василиса. – Нам рассказывали! Вы – потомок великой Шакунталы Деви Первой, открывшей секрет моментального счета в уме. Как жаль, что ваша семья хранит этот секрет в секрете. Так было бы полезно, если бы штурманы звездолетов умели это делать. А то компьютеры рассчитывают, а какая-нибудь черная дыра раз – и наводит электромагнитные помехи. Компьютеры могут ошибиться, а человек – никогда.

– А этих все знают, – сказал Иван. – У нас по лестнице к диспетчерской все стены увешаны такими портретами.

– Кого знают? – спросил снизу кот Василий, – мне отсюда не видно.

Иван поднял кота за шкирку, подержал перед конторкой, пока Василий рассматривал и обнюхивал фигурки.

– Отпускай! Все понятно, – Василий, отпущенный Иваном, приземлился на все четыре лапы, встряхнулся и добавил, – совсем не оригинальное соседство. Точность и относительность. Все как всегда!

– Я не задержу вас, только отмечу, что вы пришли, – мило улыбнулась Шакунтала Деви Двадцать первая. – Пожалуйста, назовитесь. Я, к сожалению, не всех знаю в лицо.

– У нас самоотвод, – угрюмо ответил Иван. – Нас записывать не надо.

– Записывать надо всех, – снова мило улыбнулась Шакунтала. Она опустила глаза вниз на невидимый список. – Хотя я догадалась. Все остальные пары уже здесь, значит, вы Иван и Василиса! Правильно! Всего пар шесть. Но ваши клеточки первые – номер один, и номер два. Они еще не заняты. Итого шесть плюс шесть – двенадцать свидетелей. Я в уме сосчитала!

Маленький Евклид на конторке удовлетворенно качнул головой, а Эйнштейн заложил руки за спину, гордо вскинул голову и отвернулся.

– Ну, я потом еще пересчитаю, – сказала Шакунтала, мельком взглянув на седой затылок Эйнштейна, и виновато заговорила о другом:

– У нас тут жарко, извините. Руководителем свидетелей по желанию самой, ну, вы понимаете, о ком я говорю, приглашена настоящая Жар Птица. Она недавно прибыла прямо с выступления, из Парижа, еще не остыла. У нас будет выступать под псевдонимом «Милена Рыжая». А ведь еще группа разогрева с ней. Один Фил на три градуса температуру поднял. Кондиционеры не справляются. Пирог с вишней уже потек.

– There are three kinds of lies: lies, damned lies, and statistics, – процитировал Василий и дернул Ивана за штанину.

– Да понял я, – с досадой ответил Иван, – не порви штанину.

– Я не о том, – Василий хитро улыбался. – Подними-ка меня снова. Хочу кое-что барышне сказать. Только не бросай потом. Я, хоть и кот, но все же ученый. Не солидно, когда за шкирку, и потом вот так – небрежно. И звук при таком приземлении неприличный – шмяк! Я же не шмякодавка какая-нибудь.

Иван наклонился, взял Василия подмышки и поднял над конторкой.

– Я по поводу вишни, которая потекла, – обратился Василий к Шакунтале. – Вы этот пирог чем-нибудь накройте, и в тень уберите. К концу праздника будет пирог не просто с вишней, а с пьяной вишней. Черномору предложите, он с руками оторвет.

– Только тут старик один может появиться – Прохором зовут, – вмешался Иван. – Ему не говорите. Он конкурентов не любит. И тебя, Василий, за то, что бесплатные советы раздаешь, чего-нибудь обязательно лишит.

– Хорошо, – ответила Шакунтала, – я записала: Василисе, Ивану и говорящему котику на десерт пирог с пьяной вишней.

Рука со стилосом на секунду замерла в воздухе:

– Пьяная – это как-то связано с пианино? Ну, знаете – форте, потом пьяно?

– Не важно, – ответил Василий. – Вы только Черномора не обделите. Ваня, опускай.

– Тогда я уточню: Василисе, Ивану, говорящему котику и Черномору на десерт пирог с вишней и пианино. Хотя… Подождите минутку…

Шакунтала прищурилась, подняв глаза на купол шатра, бормоча: «Подъемная сила дежурных ковров-самолетов… так… применяем формулу Жуковского… учитываем тягу кисточек по периметру в вертикальном положении… вычитаем среднюю массу гвардейца…», потом тряхнула головой, отчего сари соскользнуло и со второго плеча.

– Я сначала засомневалась, – пояснила она, неторопливо вытирая блестящую от пота грудь салфеткой, – смогут ли доставить в кабинки пианино. Но, думаю, доставят. Не велика тяжесть.

– Но все-таки, – Василиса выступила вперед, загораживая от взгляда Ивана Шакунталу, – вы правильно записали? У нас самоотвод. От слова «сами» и «отвод». Не «от вод», в смысле не от воды, хотя где у вас тут вода? – попить бы, а одним словом – «отвод». Как громоотвод, плазмоотвод и так далее.

– Газоотвод, – добавил Иван. – У нас на каждой стартовой площадке их несколько. Большие, как тоннели или шахты.

– Еще песня такая была – про самоотвод. Там в припеве все «под нейтральным небом, снегом, флагом, страхом…». А что именно под этим всем – непонятно. Я и запомнил ее как историческую загадку, не как произведение песенного жанра, – ввернул историческую справку кот Василий.

– Ладно, пусть будет с пианино, куда нам теперь идти? – Василиса торопилась увести Ивана подальше от конторки с полуобнаженной Шакунталой.

– Никуда, – Шакунтала наконец поправила сари, – инструктаж будет здесь через тридцать семь минут. Ваши места в первом ряду. А пока заходите за ширмочку, там фуршет, напитки, претенденты и остальные свидетели – но без гостей, сами понимаете, чтобы комар носа не подточил. Тут, кстати, везде специальные отпугиватели от комаров. Их с озера и леса очень много сначала прилетело, но всех отпугнули. Теперь ни одного.

За ширмой действительно под негромкую музыку настоящего человеческого ансамбля – не роботов, что было легко определить по потным лбам и рубашкам музыкантов, в толпе озабоченных организаторов состязаний, напыщенных претендентов со свитой, где-то слонялись остальные свидетели.

Первым на появившихся Ивана и Василису обратил внимание Синяя Борода, которого нетрудно было узнать именно из-за синей бороды. На полшага позади него стояла высокая молодая девица в вечернем платье до пола с разрезом от бедра и со сверкающей диадемой на голове.

– Ты откуда, – спросил Синяя Борода, хлопнув Ивана по плечу.

– Местный, – ответил Иван.

– То-то я вижу, одет странно. А как зовут?

– Иван.

– Здорово, барон Иван, – Синяя Борода огляделся. – Где бы тут нам жен оставить, а самим то да се, закуска хоть и не как у меня в замке, но сойдет. Что поделаешь! Времена не те пошли.

– Я не барон, простой диспетчер. На космодроме работаю. Ракеты запускаю и сажаю, – чуть отстранился от Синей Бороды Иван.

– Диспетчер – это кто? Круче барона? – не отставал Синяя Борода.

– Круче, – подал реплику кот Василий. – в космос ракеты запускает и обратно сажает. Вся Вселенная под ногами.

– Ну, тогда снимаю шляпу, – Синяя Борода снял шляпу с перьями и помахал ею, впрочем, не как положено по этикету – согнувшись в поклоне, а, скорее, как веером.

– Технарь, значит! Технарь мне тоже нужен. А то забарахлил мой квадрик четырехногий. Надо бы пощупать, где у него что болит.

– Сам этим не занимаюсь, а познакомить с хорошим механиком могу. Не вопрос. Он тут где-то, в соседнем шатре.

– Ладно, приводи после. А я пойду на холодок, тут что-то жарковато.

– А вы, уважаемый барон, разве не свидетель? Нам сказали, что скоро начнется инструктаж, – обратилась к Синей Бороде Василиса.

– Конечно, нет! – ответил Синяя Борода. – Я – претендент. Сейчас этой, – он указал на роскошную спутницу, голову отрублю, освобожусь, и вперед, за дочкой кощеевой.

Василиса испуганно повернулась к спутнице Синей Бороды, стоявшей рядом и меланхолично наблюдавшей за пузыриками в бокале.

– Вы слышали, – спросила встревоженно Василиса, – вам сейчас голову отрубят!

– Да ладно, за все заплачено, – девушка не проявляла ни тени беспокойства. – Там скорая помощь ждет, сразу и пришьют. Заодно и вот тут поправят, а то складочка появилась, – она показала ладонью на горло под подбородком. А у меня в агентстве рейтинг повысится. За риск, знаете ли, доплачивают.

Василиса пожала плечами и отошла, но ее тут же схватила за рукав другая девушка – миловидная и совсем юная, та самая, которая недавно покорно шла за Черномором, обмотанная его бородой.

– Можно я с вами постою. Вы такая храбрая! С Синей Бородой разговаривали.

– Постой, – согласилась Василиса. – ты ведь с Черномором пришла, я его знаю. Он раньше совсем несносным был, а теперь немного успокоился. К нам иногда заходит, за столом посидеть любит, поесть. Наш старичок Прохор на нем эликсиры испытывает.

– Да, вздохнула девушка. В институте сказали, что ничего страшного. А я побаиваюсь. Сначала ничего, даже забавно было. А теперь страшновато. Обхватит бородой, она у него колючая и пахнет водорослями, особенно если на дожде намокнет. Я его спросила, почему он феном не пользуется. А он ответил, что опалить боится, вдруг замыкание случится. Такой ретроград! И странный он, все суетится. Вот и сейчас куда-то убежал, сказал здесь стоять, ни с кем не разговаривать, ни на кого не смотреть.

– А ты все же разговариваешь! – удивилась Василиса. – И правильно делаешь. Ему людей заколдовывать запрещено под страхом лишения бороды. Так что ничего не бойся.

– Как ничего? – не согласилась девушка. – Он запросто может и без колдовства. Поставит за практику неуд или тройку, а мне меньше пятерки нельзя. Я красный диплом хочу получить.

– А где учишься? – Василиса схватила девушку за обе руки, – Я тоже учусь! В Университете, на ракетном факультете. Вселенную изучать буду, новые контакты устанваливать.

– А я на инопсихолога. ИНО – означает не Интеллект Неопознанных Объектов, как некоторые шутят, а вообще – психологию любого нечеловечского разума. И существ с других планет, и реконоструктов, и сказочных персонажей. Так что я тут на практике.

Девушка быстро выдернула ладони из рук Василисы и чуть отступила назад:

– Вот он возвращается. Видишь, на чалме звездочка. Он на это состязание специальную чалму надел – высотой в свой рост, и звезду у Деда Мороза стащил. Мороз хотел его догнать, но Черномор взлетел выше СУПОСТАТ-а над усадьбой Деда Мороза, а на той высоте уже снова тепло. Дед Мороз и отстал. Пару снежков бросил. Снежки растаяли и потом сообщили, что рядом в одном городишке, на «У» начинается, выпала месячная норма осадков.

– Да, забавный он. С комплексами, и одновременно хитрый и скорый на неблаговидные поступки. С нами он себе такого не позволяет. И ты что, в отчете так и напишешь. Думаешь, Черномор за такую правду о себе тебе пятерку поставит?

– А ему нравится. Он сам говорит, пиши, какой я сложный, болезненный, легкоранимый и коварный. Ну, все, молчим, – и девушка отступила еще на шаг от Василисы.

– Тогда удачи, – Василиса легонько помахала ладошкой. – Если капризничать будет, или пятерку не поставит, напиши на Хутор Трофима Трофимовича у поселка Лукоморье. Наш старичок Прохор его быстро вразумит!

Появившийся Черномор посмотрел подозрительно на девушку, на Василису, насупился и хотел что-то сказать, но кот Василий успел раньше и поинтересовался, почему он оставил свою партнершу, хотя в правилах четко сказано, что свидетели, вступив на охраняемую территорию состязаний, не должны разлучаться ни по какому поводу.

– Я по важному делу. Чтобы соответствовать. А то тут церемония некоторые нюансы предусматривает, так вот, чтобы лицом в грязь, так сказать, не упасть, не подвести сами знаете кого, пришлось постараться. Сложно было, но достал.

Он чуть отодвинул бороду и показал рулон наклеек с эмблемой состязаний – те самые красные сердечки на желтом фоне, пронзенные стрелой, и пояснил:

– А то эта дуреха необразованная, – он кивнул на девушку, стоявшую поодаль потупив взгляд, – никак не подготовилась. Не хочу, говорит, даже и думать. Мне надо, я и должен соображать. Ну, за мной не заржавеет, я-то быстро сообразил. В палатку к организаторам наведался. Нашел выход из положения. Вы то сами готовы? Чем «сами знаете кого» удивлять собираетесь?

– У нас самоотвод, – Иван выглядел мрачнее тучи. – А тут резину тянут.

– Да, – удивился Черномор, – странно? Для всех, значит, праздник, а у вас похороны? Хотя Яга мне тоже говорила, что Василиса как до семнадцатой страницы дочитает, сразу откажется. Мол, таких скромниц свет еще не видывал, хотя и в столичном Университете учится, значит, часто из дому отлучается – экзамены, практики, то да се.

– Замолкни, Борода! – Иван положил руку на плечо Черномора и сжал ладонь. – Смотри, как бы я тебя Руслану не отдал, он хоть и без меча, но мешок с собой всегда носит. Так в мешке и будешь свидетельствовать.

Черномор сморщился и, извернувшись, избавился от тяжелой руки Ивана. Проговорил скороговоркой:

– Понял, понял. Шутка не удалась. Простите старика, думал, у них там все, как в мои молодые годы. А у них вот как все перевернулось! Простите, простите. Ухожу! Ухожу!

И ушел, закинув спутнице, снова шмыгающей носом и готовой пустить слезинку, на плечи свою бороду и обмотав ее для надежности вокруг талии.

Проходя мимо Василисы с Иваном, девушка озорно подмигнула им и улыбнулась, прошептав: «Такая роль».

– Она и не знает, наверное, еще, что Черномор расписку дал, что женится на ней, – вздохнула Василиса.

– Обещать – не значит жениться, – сказал кот Василий. – Мы, коты, все про это знаем. Расписки мало. Нужно еще справок чемодан собрать. Это же какой мезальянс! Древний старик колдун и такая симпатичная юная студентка. Уверен, на ее факультете найдется немало заступников. Если кого-нибудь из них будут звать Русланом, Черномор тут же откажется, сославшись на немощь старческую. Он после того, как я ему про цикличность исторических процессов рассказал, некоторых повторений избегает.

– Кто тут Руслана поминает? – раздался из-за спин бархатный баритон, и к Ивану с Василисой протиснулся рослый богатырь в кольчуге, с палицей, пустым мешком на поясе и с пустыми же ножнами. Рядом стояла белокурая статная девица в синем плаще, из-под которого тоже блестела кольчуга, но более тонкой выделки, чем у богатыря.

Богатырь протянул руку Ивану:

– Руслан.

– Иван.

Следом представилась белокурая девица:

– Людмила.

– Василиса, – ответила Василиса, и добавила:

– Тут Черномор до вас проходил. Мы и про вас вспомнили.

– Ага! – обрадовался Руслан. – Где-то здесь, значит, прячется. Ну если он только что-нибудь антиобщественное совершит, я его за бороду – и в мешок. Специально ношу!

Людмила в это время пристально разглядывала Василису, и, прикоснувшись ладонью к рукаву ее сарафана, спросила:

– Натуральное?

– Натуральное, – ответила Василиса. – У папеньки лен растет, так самопрялки все и ткут, а маменькины подавальщицы в свободное время и шьют, и вышивают.

– А в чем секрет? – продолжала допытываться Людмила.

– Какой секрет? Для чего? – не поняла Василиса.

– Как для чего? Для неожиданности, для вау-эффекта. Не через голову же снимать.

– А я и не собираюсь снимать, – насупилась Василиса. – У нас вообще самоотвод.

– Не понял! – воскликнул Руслан. – Как это, самоотвод! Пренебречь доверием. Отказаться от наград! Я, пожалуй, повременю с Черномором. Давайте поговорим.

– Нам, прошу прощения, некогда. Церемония инструктажа начнется скоро, а за вами, как мне кажется, уже образовалась очередь. Создание очереди в наше время – непростительное антиобщественное деяние, – кот Василий выговорил это не торопясь, вкладывая значение в каждое слово, и указал лапой на людей за Русланом и Людмилой. Они явно ожидали возможности тоже поговорить.

Руслан замолчал и задумался, похлопывая ладонью по мешку на поясе.

– Пойдем, дорогой. У нас с ними места рядом. Я потом уговорю, – и Людмила увела продолжавшего задумчиво молчать Руслана.

– Как я их спрова… – Василий не успел договорить, как на место Руслана и Людмилы заступила новая пара – сухощавый среднего роста молодой мужчина – почти юноша, в белоснежной рубашке под черной короткой курткой и в широкополой, тоже черной шляпе на почти рыжих волосах. Неудивительно, что брюки на нем тоже были черные и с атласными лампасами. Такая же атласная лента украшала и шляпу, и спереди на ней был приколот значок в виде серебряного штурвала. Вокруг его загорелой шеи был повязан широкий белый платок, выполняющий роль галстука, а серые глаза на, разумеется, тоже загорелом лице, сверкали задором и отвагой.

Рядом стояла стройная совсем юная девушка с длинными волнистыми волосами почти медного цвета. Чуть раскосые черные глаза сияли счастьем, причиной которого, как позже заметил кот Василий, может быть только полное удовлетворение жизнью, увлекательными путешествиями и непрекращающейся удачей в делах и любви.

– Платье должно быть. Должно быть белое платье, гармония должна быть с рубашкой, – бубнил кот Василий.

Но на девушке не было белого платья. На ней было что-то наверчено и накручено, наподобие сари как на индианке Шакунтале, и это что-то было алого цвета. Через плечо на девушке на золотой цепочке висела небольшая подзорная труба, украшенная бриллиантами.

Пара представилась:

– Капитан Грей. Ассоль.

– А я догадалась! – обрадовалась Василиса, – А мы просто Иван и Василиса. Ваня диспетчер на космодроме, а я учусь.

– Василий. Ученый историк, – Василий встал на задние лапы и облокотился на колено Ивана. – Вы, позвольте спросить, издалека. Из южных краев, судя по загару.

– А кто это у нас говорит! – умиленно воскликнула Ассоль и тут же посмотрела на кота Василия в свою подзорную трубу. – Какой миленький котик!

– Из южных, подтвердил капитан Грей. Мы оттуда и не вылезаем. Оставили лайнер на помощника, а сами сюда. «Сами знаете кому» не откажешь, хотя бархатный сезон в разгаре. От туристов отбоя нет, чуть не гроздьями на бортах висят. Но Вий лично обратился, сами понимаете, такими знакомствами не пренебрегают. Особенно, на глубине.

– А как ваш корабль называется? – спросил Иван

– Титаник, – ответил Грей.

– Он же утонул! – ахнула Василиса. – Как же туристы не боятся?

– Утонул, – подтвердил Грей.

– Утонул, – подтвердила Ассоль.

– И регулярно тонет, – саркастически добавил кот Василий и дернул Ивана за штанину. – Рекламу читать надо.

– Именно так, – Ассоль сияла счастьем. – Как доходим до точки 41°46՛՛ северной широты и 50°14՛ западной долготы, так сталкиваемся с айсбергом и тонем. И постоянно об этом пишем рекламу: наш тур – это единственный надежный способ проверить себя на прочность в трудной жизненной ситуации. Мужчинам – уступаешь ли место дамам, подаешь ли им руку при сходе с борта, умеешь ли плавать в бурном море, готов ли пожертвовать самым дорогим – собой. А женщинам – способна ли сохранять самообладание и не впадать в истерику, когда холодные соленые воды смыкаются над туфельками, за которые ой сколько заплачено, умеешь ли принять последнюю жертву от близкого мужчины и не размазать при этом тушь на ресницах, способна ли удерживать равновесие и махать платком в качающейся лодке, что тоже не просто… В общем, у всех есть, что проверить. Можете прямо сейчас забронировать каюту класса «командор» – две спальни, холл с панорамным остеклением, ну или хотя бы первого. Вий просил вам персональную скидку предоставить, не пожалеете.

– Теперь понимаете, почему я и сказал, что такими знакомствами и просьбами «сами знаете кого» не пренебрегают, – напомнил Грей. – Рекомендую прислушаться.

– Мы все же пренебрежем. Нам проверять нечего, – ответил Иван.

– И вообще, у нас самоотвод! – гордо подтвердила Василиса. – А Ваня за меня Змея Горыныча победил, и каждое утро кофе варит, а платочком махать я и так умею. Только я лучше веслами грести буду… в трудной жизненной ситуации. Меня грести тоже Ваня научил.

– Поэтому детей учите

Самих держать свое весло!

Пусть сами ставят запятые

И точку, если допекло! – пафосно продекламировал кот Василий

– Фи! – сказала Ассоль и посмотрела на Василису в подзорную трубу через объектив, – мелко вижу. Пойдем, капитан Грей! Это не наши люди!

– Советую все же курс-то проверить. Всякое может случиться, – насмешливо проговорил Грей, тремя короткими наклонами головы попрощался с Иваном, Василисой и Василием, и пара ушла.

И тут же, как в игре в ручеек, к еще не переставшим изумляться калейдоскопу знакомств хуторянам походкой профессиональных моделей подошли новые свидетели, удивляющие, прежде всего, своей молодостью. Они держались за руки, синхронно поднимали и опускали плечи, покачивали бедрами и расточали вокруг сдержанные отточенные улыбки. Их худые тела были оплетены чем-то вроде ремней из шкур переливающихся, как перламутровые ракушки, венерианских ящеров. Оставленные головы выполняли функцию пряжек. При ходьбе и, особенно, при покачивании бедрами, ремни раздвигались, открывая довольно широкие участки бледной, едва-едва тронутой золотистым загаром, кожи.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.