Драконам здесь (не) место

– Да быстрее же, Феодора! – подгоняла я её.

– Простите, ваше высочество, – дыша шумно, как кожух, выпалила она. – Делаю все, что могу.

Но бежали мы все медленнее. А через пару секунд за спиной я услышала грохот цепей и странные гулкие звуки, похожие на грохот гигантских стоп по земле. Страх охватил меня с такой силой, что обернутся не осмелилась.

Но это и не потребовалось. Через пару мгновений впереди на дороге появилась тень, она росла, как на дрожжах и очертания её принадлежать могли лишь тому, кого давно нет в мире. С Феодорой мы одновременно завизжали, горничная упала, а я, не сумев её бросить, остановилась и стала пытаться поднять.

Развернуться мне тоже пришлось. И тогда я застыла, как статуя.

Позади нас буквально в нескольких метрах, расставил крылья натуральный дракон с золотистой чешуей. Размером немного больше зубра, но когти на лапах острые и загнутые, как крючки, пасть приоткрыта и в ней блестят ряды зубов, которые с легкостью перекусят шею быку. Глаза оранжево-желтые с вертикальным зрачком и смотрят прямо на меня.

В первый момент ошеломление мое оказалось настолько сильным, что я забыла о погоне и разбойниках. Лишь, когда один из них заорал на него и ткнул пикой дракону в хвост, я пришла в себя.

– А ну, пошел! В атаку! Сожри этих куриц!

Только теперь я заметила цепи на шее и лапах дракона и снова перевела взгляд на морду, от котрой не возможно оторваться. Прекрасный, величественный зверь с золотой чешуей, статной осанкой и размахом крыльев в целый шатер сидит на цепи у крутогорских разбойников и служит им, как пленник.

– Вы что же это делаете… – ошалело прошептала я, продолжая таращиться на дракона.

Феодора тем временем поднялась и схватила меня за руку, пытаясь утащить дальше по дороге.

– Ваше высочество, скорее, пока они медлят…

– Феодора… – неверяще тараща глаза, прошептала я, – это же дракон… Настоящий.

– И сейчас он нас сожрет! – всхлипнула она. – Да что же вы стоите! Бежим!

Гувернантка дернула меня на себя, я споткнулась, еле удержав равновесие, но так и продолжила смотреть в глаза величественному ящеру, который тоже не сводит с меня взгляда.

– Феодора, да гляди, как он смотрит…

– Да. Как на ужин!

Разбойники снова заорали, одни натягивали цепи, другие спускали, третьи тыкали дракона пиками, подгоняя, чтобы он быстрее атаковал нас.

Один огрел его палкой по заду и заорал:

– Чего стоишь, образина! Думаешь, тебе дадут пожрать, кроме этих куриц? Жри их или ходи голодный!

Послышалось утробное рычание, дракон зашевелил лапами, цепи нем зазвенели, а разбойники заржали.

– Давай-давай! Октаниум только выплюни!

– Ха-ха! Он нам пригодится!

– Девок бы тоже приладили…

– Тебе лишь бы девок! Дракона кормить надо, дурье вымя!

Издав звук, похожий на рокот камнепада, дракон пошел на нас с Феодорой. Гувернантка закричала и, закрывшись ладонями, упала на спину. А меня охватило нечто такое, что не поддается описанию. Ужас и страх быть заживо сожранной сплелись в единое целое с восхищением и трепетом перед великолепием древнего зверя, которых считали исчезнувшими и которыми я грезила с самого детства. Какая ирония, быть съеденной тем, кто тебя восхищает.

Снова оцепенев, я стояла и смотрела, как смерть в виде огромная массы с золотистой чешуей приближается ко мне шаг за шагом. Дракон неотрывно глядел на меня оранжевыми глазами и не моргал, я не могла пошевелиться, чувствуя древесно-угольный запах зверя.

– Да чего ты телешься! – проорал кто-то из разбойников. – Откуси ей голову!

Когда массивная голова дракона с двумя острыми гребнями наклонилась ко мне, сердце пропустило удар. Всего в нескольких сантиметрах от моего лица зависли большие ноздри и клыки в две ладони, а я ощутила, как ледяная лапа ужаса сдавливает мои внутренности.

Дракон смотрел хищно и я уже в красках представила, как его мощная челюсть смыкается на моей спине. Но вместе со страхом перед  мощью в её первозданной природе я испытала такое благоговение, что сама не поняла как, но протянул руку и осторожно коснулась подбородка громадного ящера.

Недалеко взвизгнула Феодора:

– Ваше высочество, что вы делаете! Бегите! О, боги, бегите!

Разбойники загоготали, один из них гневно закричал:

– Да хватит тянуть, скотина чешуйчатая! Нападай!

Однако при всем своем впечатляющем облике, дракон нападать не торопился, позволяя мне прикасаться к его покрытой щетинами морде. Смелость внутри меня окрепла и я, обливаясь потом, погладила дракона по массивной шее.

– Ты ведь не хочешь меня убивать? – спросила я дрожащим шепотом, в котором уверенности столько, сколько оставляет после себя на стекле муха.

Голова дракона повернулась и его громадный оранжево-желтый глаз с вертикальным зрачком уставился на меня.

На краю гибели в голову человека могут лезть самые разные мысли. В мою пришла бредовая идея, что ящер меня понимает и, цепляясь за призрачный шанс выбраться из передряги целой и невредимой, я продолжила со страхом гладить шею дракона.

– Ты не такой, каким они тебя выставляют? На тебе цепи. Значит, ты тоже пленник?

Массивные надбровные дуги, из-под которых глаз продолжает смотреть на меня так внимательно, что мой позвоночник окатывает горячим, надвинулись. Из утробы ящера вырвался приглушенный рык, Феодора завизжала и повалилась в обморок, разбойники с одобрением заулюлюкали, а я, оцепенела. Но говорить не перестала.

– Ты не чудовище. Я вижу. Иначе ты бы давно меня сожрал.

Голова дракона шевельнулась, а из ноздрей с фырканьем вылетели клубы дыма. Я продолжила, не веря, что все это происходит на самом деле:

– Но если ты не чудовище, значит эти люди удерживают тебя без оснований. Они держат тебя на цепи.

Язык мой пересох и периодически прилипает к небу, но от страха не могу даже сглотнуть и продолжаю стоять, как вкопанная и смотреть в морду громадному зверю. Неожиданно произошло то, чего я не могла предположить даже в самой безумной теории: вертикальный зрачок ящера стал круглым, а глаз стал напоминать человеческий, только с оранжевой радужкой.

Брови мои вскинулись на лоб так высоко, что, наверное, улетели в космос, я открыла рот и выдохнула едва слышно:

– Твои глаза…

Голова дракона повернулась другим боком и я увидела, что оба его глаза будто человеческие.

– Да как же это… – вырвалось у меня. – Ты меня действительно понимаешь?

Дракон едва заметно кивнул, я перехваченным от волнения голосом уточнила:

– И не собираешься меня есть?

На мой глупый вопрос он опустил взгляд на цепи и оглядел их с такой тоской, что мне все стало понятно. И, хотя я прекрасно знала, что ни Феодора, ни кто-либо ещё во всем Третьем царстве не одобрит моих действий, дальше я не медлила.

– Я помогу, – шепнула я, после чего произнесла заклинание разрыва.

Учитывая мои слабые магические способности, в обычной жизни оно едва справилось бы со швейной ниткой. Но сейчас у меня за пазухой кристалл октаниума, благодаря ему синеватый поток света, который сорвался с моих ладоней, ударил прямиком в цепь и та, разорвавшись, грохнулась к лапам дракона.

Разбойники, видя, что все пошло не по плану, заорали:

– Какого рожна? Эй! Тварина, Ворон тебя подери!!! Кому сказано, в атаку!

– Да я сам ему сейчас наподдам!

– А я займусь девкой!

На что я немедленно послала удар заклинаний в ещё несколько цепей. Они опали в траву, а дракон, освобожденный от оков, стал медленно выпрямляться. Тень его  неторопливо росла, а я с оторопью, холодком и мыслью – а не освободила ли действительно что-то страшное, втягивала голову в плечи.

Тем временем дракон раскинул крылья и накрыл ими всю поляну целиком, после чего развернулся к разбойникам, едва не снеся меня огромадным хвостом с десятком шипов. Когда разбойники поняли, что потеряли контроль над ящером, поляну огласили их полные ужаса крики и негодяи кинулись в рассыпную.

Но убежать им далеко не удалось, во всяком случае, нескольким точно, потому что дракон с утробным рычанием кинулся на них. Когда послышался первый хруст костей, оцепенение с меня слетело и я бросилась к Феодоре, которая все ещё лежит без чувств, театрально раскинув руки.

– Феодора! Феодора! Да очнись же! – прокричала я ей в лицо и похлопала по щекам.

Её голова качнулась, веки медленно разлепились, а глаза мутным взглядом уставились на меня.

– О… Ваше высочество, мне снился такой жуткий сон. Будто на нас напали разбойники, а потом дракон…

Договорить она не успела, потому что оглянулась и увидела, как ящер носится по поляне и самозабвенно хватает душегубов. После этого воздух огласился закономерный воплем гувернантки и она снова упала в траву.

Я всплеснула руками.

– Да что ж это! Феодора, сейчас не время впадать в истерику!

Гувернантка то ли действительно без сознания, то ли успешно делает вид. Мне пришлось подхватить её подмышки и потащить к кустам, где есть хотя бы видимость безопасности. Пока я кряхтела, волоча её на удивление тяжелую для такой стройной женщины, массу, часть разбойников сбежала, а с другой частью разобрался дракон. К моменту, когда мы с Феодорой оказались у кустов, ящер развернулся и в пару прыжков оказался рядом.

Оцепенение охватило меня с новой силой, я застыла, глядя, как его огроменная голова опускается ко мне. Ожидая, что теперь он и меня отправит следом за разбойниками, я закусила губу и зажмурилась. Но дракон вместо атаки неожиданно ткнулся мне чешуйчатым носом в плечо.

От неожиданности я отшатнулась, а когда открыла глаза и подняла не него взгляд, дракон неотрывно смотрела на меня человеческими глазами.

– Да как же это… – вырвалось у меня.

Дракон издал глухой, утробный звук, похожий на бурление воды, и продолжил смотреть на меня. Я же, все ещё в полнейшем ужасе и недоумении, немного осмелела и произнесла:

– Ты… не будешь нас есть?

Он покачал головой, я продолжила осторожно:

– И ты меня понимаешь?

Он кивнул.

Сам факт существования дракона сносил крышу. Ведь в истории Девяти царств ясно говорится, что драконы исчезли много столетий назад благодаря усердию великих воинов, которые их победили. Звучало довольно размыто и не однозначно, как и легенды, которые утверждали, что драконы были кровожадными чудищами, которые жрали людей и скот, выжигали деревни и грабили города. После того, как я воочию увидела как бы исчезнувшего дракона, который покарал разбойников, но не трогает нас, вопросы взорвались в моей голове с новой силой.

Чувствуя, как от нервов подкашиваются колени, я ухватилась за ближайший ствол и спросила:

– Но… почему? Почему ты меня понимаешь? Разве драконы… знают человеческую речь?

Вместо ответа, ящер вытянул шую и начал медленно открывать пасть. Отшатнувшись я сперва решила, что зверь передумал и все-таки собрался закусить и нами, но когда челюсть раскрылась, я увидела, что его раздвоенный на конце язык прикован металлической скобой к нижним зубам.

– Сварог вседержитель! – охнула я. – Что.. это?

Дракон только наклонился ближе и пошире раскрыл пасть.

Несколько  секунд я стояла и в замешательстве смотрела на два ряда острых, как пики, зубов и онемением представляла, что испытаю, если они сомкнутся у меня на шее. Но дракон все ждал и ждал с раскрытой пастью, и я все-таки решилась.

– Лада, защитница, убереги, – помолилась я и сунулась в пасть к дракону.

Пахло здесь, на удивление, мятой и укропом, как на базаре пряностей, куда мы однажды с Феодорой пошли за радужными семенами для аппликации на гобелен. Чтобы не свалиться в пасть, мне пришлось опереться ладонью на клык, дракон кашлянул, обдав меня облаком дыма, а я едва не намочила белье, перепугавшись, что он меня сейчас перекусит.

– П-п-погоди… – заикаясь проговорила я и ухватилась за металлическую скобу, которая крепко прижимает раздвоенный кончик языка.

Безуспешно я провозилась с ней минут десять, после чего отклонилась и сообщила:

– Руками не получается. Могу попробовать заклинание. Но может быть больно.

Дракон кивнул. Я отошла и прицелилась, после чего прочитала заклинание разрыва и выпустила синеватый поток магии, боясь попасть в мягкие ткани рта.

Но меткость моя оказалась лучше, чем я о ней думала. Лязгнул металл, расколотая на двое скоба отлетела в траву, а дракон клацнул челюстью и по-собачьи потряс головой.

После чего повернул ко мне морду и я услышала низкий, бархатистый голос.

– Неужели это случилось.

Глава 3

В первый момент я не поняла, откуда исходит голос, а когда дошло, я отшагнула назад и осела в траву с выпученными глазами.

– Ты… говоришь???

Дракон хрустнул шеей в обе стороны и выпрямился, красиво выпятив широкую золотистую грудь в чешуе.

– По-твоему, драконы неучи? – поинтересовался он буднично и деловито посмотрел на свой громадный коготь, похожий на крючок.

Драконами я интересовалась с самого детства, но в книгах, которые находила в библиотеке, не говорилось ни слова об их речевых способностях. Так что я, продолжая сидеть в траве, как куропатка, нервно покачала головой.

– Н-не знаю.

На это зверь уставился на меня в профиль оранжевыми глазами, что придало морде слегка комичное выражение, и ответил:

– Вообще-то, драконы имеют высокую предрассположенность к языкам. А на этом наречии я говорю с рождения.

Феодора к этому моменту зашевелилась и, упершись ладонями в землю, села. Когда она подняла голову и взгляд напоролся на ящера, рот её стал медленно открываться для очередного вопля. Но я успела зажать его ладонью и сказать:

– Подожди, Феодора. Не кричи. Кажется, он не собирается причинять нам вред. – И, повернувшись к дракону, уточнила: – Ведь правда?

Ящер приоткрыл пасть и довольно аккуратно поковырял кончиком когтя между зубами. Вытащив оттуда лоскут разбойничьей одежды, он запульнул его в заросли и ответил спокойно:

– Я сыт. Но даже если бы был голоден, то не стал вредить тем, кто меня спас.

Судя по напряжению Феодоры в моих руках, она ящеру совершенно не доверяет и готова с воплем бежать куда-глаза глядят, только бы подальше.

Но я поверила ему сразу.

Повернувшись к гувернантке, я внимательно посмотрела ей в глаза и постаралась вложить в слова как можно больше твердости.

– Послушай меня, Феодора, – сказала я, – сейчас мы в безопасности. Дракон не собирается нас есть или что там ещё делают драконы. Я прошу тебя, только не кричи. Ты меня понимаешь? Феодора, ты понимаешь, что я говорю?

По распахнутым и полным ужаса глазам гувернантки, понятно, что шок все ещё продолжается.  Мне пришлось выдохнуть и пригрозить:

– Феодора, если ты снова начнешь кричать, для выведения тебя из состояния истерики я буду вынуждена применить физическую силу. Я никогда этого не делала, хотя ты знаешь, как к слугам относятся некоторые судари и сударыни. Но если ты закричишь, то можешь привлечь внимание ещё каких-нибудь проходимцев. А нам это не нужно. Ведь так? Феодора, кивни, если согласна.

Ещё несколько мгновений гувернантка взирала с ужасом то на  меня, то на ящера, который с невозмутимым видом рассматривает когти и нанизывает на них ромашки. Потом во взгляде стало проступать понимание и в итоге она все-таки кивнула.

– Хорошо, Феодора, – проговорила я, – сейчас я уберу ладонь, а ты будешь вести себя прилично. Да?

Она снова покивала, и я медленно отняла ладонь от её губ. Ожидала я от гувернантки чего угодно, но к моему облегчению, она обещание сдержала, только всхлипнула и вскинула подбородок со словами:

– К царевне полагается обращаться «ваше высочество», даже если вы дракон.

Надбровные дуги ящера заинтересованно приподнялись. Он наклонился и обнюхал меня, будто это может как-то ему помочь. На что я с недовольством дернула ногой и поднялась.

– Эй, ну-ка прекрати немедленно меня нюхать.

Судя по сдавленному покашливанию ящера, он сам смутился больше ожидаемого.

– Виноват, – отозвался он, отводя взгляд. – Просто никогда не встречал царевен.

– Я ничем не отличаюсь от других сударынь, – попыталась сгладить ситуацию я.

Он покачал головой.

– Не правда. Мне пришлось повстречать много людей на своем пути. Но ты пахнешь иначе.

– Это как?

– М… Не знаю. Как…

– Ну?

Дракон задумчиво уставился в небо и поскреб подбородок когтем.

– Как… м… как царевна, – заключил в итоге он.

Я отозвалась:

– Весьма исчерпывающе.

Повисла небольшая пауза, в которую я успела осознать несколько фактов: первый – мы бесповоротно опоздали на примерку платья, второй – нам только что удалось избежать расправы от жутких разбойников Крутогорного леса, и третий – я спасла жизнь ни много, ни мало настоящему дракону. И я уверена – все три факта нераздельно связаны между собой.

Уставившись в маленький куст голубики, я проговорила:

– Ох, Лада, заступница… Что же теперь делать?

Феодора, все это время пучащая глаза на дракона, демонстративно брала себя в руки путем вскидывания подбородка и выправления осанки. Когда я подала голос, она с ошеломлением повернула ко мне голову и произнесла:

– Как что?! Немедленно возвратиться в Светлоград и доложить обо всем его величеству!

– Это исключено, – отрезала я.

Феодора аж покачнулась.

– Что-то я не понимаю вас, ваше высочество, – выдохнула она.

У меня же картинка складывалась очень быстро и она совсем не нравилась.

– Понимаешь, Феодора, если мы вернемся и доложим обо всем батюшке, он перво наперво прикажет уничтожить дракона.

– И правильно, – заметила гувернантка, сурово покосившись на ящера.

Я категорично покачала головой.

– Ничего правильного. Феодора, ты разве не видишь?! Перед нами дракон! Настоящий! Говорящий! Правда какой-то маленький, я представляла драконов гораздо крупнее…

– Эй, мне всего двадцать три года, я ещё расту, – обиделся дракон.

Бросив на него, полный сомнения взгляд, я проговорила:

– Уверен?

– Безусловно, – подтвердил он. – По моим наблюдениям я прибавляю в размерах примерно полторы пяди1 в год.

– Ого, – впечатлилась я. – И долго тебе расти?

– Не знаю, – ответил дракон и с печально опустил взгляд.

Я удивилась.

– Как? Тебе не рассказали… Или как у вас устроено? Или может ты… прости, если это больная тема, один во всем мире?

Вздох дракона прозвучал так тяжко, что мне захотелось заплакать, голова поникла, а вся его массивная туша осунулась, сложив крылья.

Он ответил понуро:

– Я ничего не знаю о других драконах. Детства я не помню. Помню лишь, что меня бесконечно перепродавали, держа в зачарованных цепях и с закованным языком, чтобы не сопротивлялся и не сбежал. Потом меня украли эти разбойники и несколько лет я жил у них в качестве цепного пса. Помогал нападать на экипажи и грабить путников. Иной жизни я не знаю.

Рассказ дракона меня так шокировал, что несколько секунд я не могла произнести ни слова и только стояла с выпученными глазами и хлопала ресницами. Когда дар речи вернулся, я выговорила:

– Значит, ты совсем ничего о себе не знаешь?

– Ничего, – подтвердил ящер.

– Но… Как тебе, несмотря на ужасную жизнь, удалось не превратиться в хама? Не стать таким, как они?

Он пожал плечами, шурша чешуйками.

– Это мне тоже не известно. Но мне их поведение претит на уровне инстинктов.

– Да как же это… – выдохнула я и замерла, собирая разбежавшиеся, как муравьи, мысли воедино.

_________________________________________

1 полторы пяди = 26,67 см.

___________________________

Феодора слева от меня трясется, но все ещё продолжает вскидывать подбородок и время от времени поправляет пучок волос на голове. По дрожащим губам видно, она ужасно напугана и очень хочет домой. Но мое нутро всецело восстает против этой идеи. И не только из-за сложившейся ситуации, но и потому, что ждет меня там вовсе не то, к чему лежит душа.

После осознания этого мысли  мои побежали может и не очень ровно, но стремительно.

Развернувшись к Феодоре, я ухватила её за плечи и пылко заговорила ей в лицо.

– Я знаю что нам делать, Феодора. Только не кричи и не падай в обморок. Но ты ведь понимаешь, что мы стали свидетелями невероятного? Дракон! Мы встретили дракона! Их считали исчезнувшими! Мы должны ему помочь!

– Вы с ума сошли, ваше высочество?! – вытаращившись на меня, произнесла гувернантка.

– Наоборот! Только сейчас я чувствую, что могу сделать действительно что-то полезное, а не стать фарфоровой куклой в руках Риакрита!

Ужас во взгляде Феодоры стал ещё более явным, она дрожащим от возмущения и страха голосом попыталась произнести:

– Но, ваше высочество, вы должны стать…

Но я прервала.

– Я знаю, кем я должна стать. Точнее, кем мне пророчат стать. Но пойми ты, дело даже не в том, что  я этого не хочу, хотя и в этом тоже. Но дракон! Ты понимаешь! Дракон! Его появление изменит буквально все!

– Вы же понимаете, когда царь Верховодный о нем узнает, то проживет дракон совсем недолго? – поинтересовалась гувернантка, шумно сглотнув.

Я кивнула.

– Прекрасно понимаю. И до тех пор, пока мы не докажем всему миру, что он безвреден, нужно его спрятать.

– Почему вы уверены, что он безвреден???

– Потому что он нас не сожрал, Феодора!

Судя по побелевшим щекам гувернантки, она снова готова грохнуться в обморок.

– И как вы себе это представляете, ваше высочество? – спросила она перехвачено. – Как вы собираетесь спасать этого… зверя?

– Мы должны бежать! – решительно сообщила я.

Феодора покачнулась и выдохнула:

– Что-о-о?!

– Именно, – кивая, повторила я. – Мы должны бежать туда, где меня не найдут очень долго и где идея о драконах не считается преступной.

На этот раз гувернантку повело в сторону, она успела упереться ладонью в ствол, чтобы не упасть, и ухватилась за сердце.

– Только не говорите, что вы задумали ехать в… Я вам не позволю… Ваше высочество, это безумие и…

Возможно в словах гувернантки и была толика смысла, но не для меня, потому что причин оставаться в Третьем царстве, где меня насильно выдают замуж, чтобы укрепить отношения между государствами, даже не попытавшись найти иное решение, у меня нет. Как и терпеть чванливого и самовлюбленного Риакрита, который весь прошлый прием любовался на своим отражением в кофейнике.

– Уверена, когда я сбегу, цари найдут более современный выход из ситуации, вместо того, чтобы продавать меня, как козу на базаре.

Феодора часто и шумно задышала.

– Нет, это что-то несуразное, ваше высочество. Я не позволю. Я не дам вам ехать неведомо куда в компании этого зверя!

– Конечно, – согласилась я, кивая. – Ведь ты едешь со мной.

Гувернантка вспыхнула.

– Это возмутительно! Ваше высочество, приличная сударыня не посмеет ступить на земли… Ох, я даже произносить не хочу их название.  Одумайтесь, прошу, вас. Ведь есть ещё шанс вернуть все, как было.

Во мне всколыхнулась волна сопротивления, я произнесла решительно:

– Я не хочу, как было. Я хочу учиться и исследовать мир, а не сидеть глиняной фигуркой во дворце и быть тенью Риакрита. Это не для меня, Феодора. У тебя два варианта – либо бежать обратно в Светлоград и рассказать обо всем батюшке, либо ехать с нами. Я не обижусь, если ты выберешь первое. Но никогда больше тебя к себе не подпущу.

Смятение от трудности выбора отразились на всей фигуре Феодоры, она заломила руки и, кажется, даже забыла, что перед нами дракон, который с молчаливым вниманием наблюдает за диалогом. Забегав между деревом и кустом, гувернантка начала причитать на разные лады. Я дала ей время выплеснуть эмоции, после чего она с тяжелым дыханием все-таки остановилась передо мной и уперла кулаки в бока.

Она сдула со лба прядь и проговорила:

– Конечно меня крайне подмывает рассказать все вашему батюшке. И я до сих пор считаю, что это самое верное решение. Но вы ведь не измените своего?

Я кивнула.

– Однозначно.

– Тогда мне придется поехать с вами, – с поражением произнесла она. – Иначе кто вас научит манерам и уму-разуму?

Взвизгнув, я совсем не по-царевнечески кинулась ей на шею и защебетала:

– Как замечательно! Как здорово! Феодора, мы вместе поедем в…

Гувернантка неловко попыталась от меня освободиться, краснея и смущаясь.

– Ваше высочество, да ну что вы делаете. Это слишком вызывающе.

– Все равно никто не видит, – заметила я, но все-таки отпустила Феодору.

– Настоящая царевна ведет себя достойно даже в одиночестве, – важно заметила гувернантка и с открытой неприязнью покосилась на дракона. – И в обществе зверей тоже.

Дракон, который все это время соблюдал молчание, поскреб когтями щитки на груди и заметил:

– Вообще-то я не зверь. Звери не разговаривают.

– Ничего не знаю, – отрезала Феодора. – Вы выглядите, как зверь, и в книгах говорится, что вы зверь. Значит вы – зверь.