Помоги вернуть сына

– Без «или», – обрываю я. – Я согласен.

– К тому же я собираюсь продать дом, – оживляется Лада, кинув в меня ненавидящий взгляд. Заладила со своим домом!

– Интересно, – протягивает Кира. – Планируете переезжать?

– Да. Хочу уехать в деревню. Выплачу долг, заберу сына и… Надеюсь, покупатель на мой домик найдется.

Ее голос надламывается. Черт… Неужели, правда уедет? Отдаст мне то, что не должна? Чертовы деньги, которыми я ее держу? Об этом я не подумал…

– Брось, Лада. Для органов опеки важно наличие собственного имущества у потенциального усыновителя. По-другому тебе не вернут сына, – придаю голосу уверенность. – Поэтому смирись с тем, что еще долго будешь видеть мою наглую рожу.

– Да уж… – она вздыхает, словно речь идет о тяжкой повинности. Быть со мной – повинность! Слышали бы ее десятки девиц, добивающихся моего внимания искусными ухищрениями. Мечтающими получить его крупицу! Но они не Лада… Чего ей не хватало, не понимаю?

– Подписываем, господа? – повисшее молчание прерывает Кира Сергеевна. – Я нашла в интернете примерные цены на указанные услуги. Ознакомьтесь со сроками и… прочими положениями.

Лада внимательно изучает бумаги. Читает строчки, по-детски приоткрывая губы, принимая свою участь с королевским благородством, смиряясь перед моей силой и… нечестностью.

– Постараюсь расплатиться с вами пораньше, – бросает она и размашисто подписывает бумаги.

Я делаю то же самое, не читая бессмысленных слов. Возвращаю документы Кире. Та шлепает по ним печатью моего ООО. Детский сад, ей-богу… Такая предусмотрительность с ее стороны явно лишняя.

– Я могу идти? – спрашивает Лада, вспархивая с места и бережно подхватывая с пола сумку. – Когда мне приходить? – смущенно опускает взгляд.

– Завтра утром, – киваю я и тоже поднимаюсь. – Адрес напишу в сообщении. У меня новая квартира.

– Понятно. Тогда, до завтра. – Шелестит она и спешно покидает кабинет…

Глава 8.

Руслан.

«До завтра…», – слова Лады пульсируют в башке, как отбойный молоток или колокол. Шевелюсь и медленно разлепляю глаза. Я так и уснул одетым… Приперся домой заполночь: Дунаев и Марк уговорили посмотреть танцевальную программу и полюбоваться на новеньких куколок. Глаза, губы, волосы… Ищущий взгляд, дерзкий, кричащий: «Я готова на все!» Что тебе, Рус надо? Вот они – тепленькие, как булочки из печи. Успевай трахать. Нет, я вцепился в эту сучку… Думать ни о чем не могу.

Вздыхаю и тянусь к телефону. Прищуриваюсь, стремясь разглядеть на экране цифры. Восемь утра. Значит, моя рабыня скоро придет. Сравнение отзывается в душе неприятной болью. Да, я купил ее… Привязал долгом, потому что по-другому не смог… Скажи кому – не поверят. Стягиваю пропахшую сигаретным дымом одежду и иду в душ. Смываю с кожи чужие прикосновения – пальцев, волос и губ. Я снял со своих бедер девчонку посередине приватного танца. Оля, кажется… Или Катя… Не помню, потому что перед глазами стояла другая… Оля-Катя обиженно поджала губки и разочарованно слезла с меня, так и не добравшись до моих трусов.

Оборачиваю полотенце вокруг бедер и выхожу из ванной. В квартире бардак – пыль, грязные окна и занавески, немытые полы. Кровать застелена несвежим бельем. Мелкой будет чем заняться. Квартиру на проспекте Серафимовича я купил три месяца назад и за это время был здесь три раза. Возвращался по привычке в свою однушку в историческом центре города, доставшуюся от деда. Мне не хотелось здесь жить… Я лишь пытался доказать отцу свою состоятельность, как бизнесмена. Для него мой клуб – гадюшник, где обитают наркоманы, шлюхи, стриптизерши и прочие лица с низкой социальной ответственностью. Отцу плевать, что днем в клубе работает популярная в городе школа танцев, пол дэнса и брейк-данса. Плевать, что дети из малообеспеченных и неблагополучных семей занимаются у нас бесплатно… На все мои достижения плевать.

Тишину вспарывает звонкая мелодия домофона, а на экране появляется изображение: испуганная, взволнованная Лада приглаживает волосы и поправляет сарафан. Не успеваю насладиться видом ее беспомощности – коротко называю этаж и жму на кнопку.

– Здравствуй…те, – кивает Лада, неохотно ступая в мои хоромы. Прижимает к груди сумку и оглядывается. – Поздравляю с новосельем. – Добавляет она.

– Ну, привет, – отвечаю я. Так и стою перед ней – в одном полотенце, висящим на бедрах. – Нравится? – Спрашиваю про квартиру, но Ладка спускается взглядом по моей обнаженной груди.

– Да. Квартира очень вам подходит. Она чем-то напоминает мне клуб – такая же хмурая и неприветливая. – Шелестит она, прохаживаясь по коридору. Не разувается, очевидно, заметив грязный пол. – Вижу, что работы мне предстоит много.

Да, черт возьми, много – здесь даже строительный мусор кое-где остался, в остальном Ладка преувеличила – квартира большая и светлая, а кухня так вообще – девственно новая, я даже плиту ни разу не включал.

– Ну проходи, оглядись. С чего начнешь… свою работу? – Произношу хрипловато.

Ладка проходит в кухню-гостиную. По-хозяйски открывает дверки пустых шкафов, хмурится, проверяя содержимое моего холодильника. Наполняет воздух своим запахом – детского шампуня и ландыша…

Скольжу взглядом по тонким белым ножкам, выглядывающим из короткого джинсового сарафана, облаку волнистых волос, стянутых в высокий хвост, и сжимаю руки в кулаки… Хочу ее… До безумия и ломоты в мышцах… Подхожу к девчонке, ступая по прохладному полу и сжимаю хрупкие плечи, прекращая ее наивные метания. Плевать на кастрюли и тарелки…

– У вас же ничего нет! Ни посуды, ни приборов. И холодильник пустой. Ой… – Лада вздрагивает, ощутив прикосновение моих горячих ладоней. – Руслан… Анатольевич, я…

– Потом. – Шепчу, впиваясь взглядом в ее распахнутые серо-синие глаза, с жадностью вдыхая запах. Мое шумное дыхание шевелит пышные кудрявые пряди у ее виска. Так и мои самообладание и ненависть – пляшут, как воздушные шарики на ветру – того гляди сорвутся и улетят в пропасть…

– Вы… хотите…

– Да. Завтраку предпочту хм… тебя…

Ладка задерживает дыхание, пока я глажу ее лицо, трогаю нежные чистые щеки, скулы, губы… Ждет, что я ее поцелую? Как раньше – жадно и страстно, до искр перед глазами?

– Идем, – тяну ее за руку и веду к огромному дивану в гостиной. Новый и чистый, очевидно, его участь сегодня – быть пристанищем двух любовников.

Зарываюсь пальцами в ее волосы и запрокидываю шею. Дышу, улавливая ее нежное, едва ощутимое дыхание. Частое, как у испуганного зайчика. Чувствую пульс, бьющийся в ямке на шее…

– Боишься? – касаюсь кончиком носа ее щеки и вдыхаю аромат чистоты.

– Нет, – шепчет она, слегка отстраняясь.

– А хочешь? Сама-то хочешь? – сам не знаю, для чего спрашиваю.

– В мои обязанности не входит…хотеть, – Лада вмиг остужает мой пыл.

Так, значит? Ну что же, ты сама нарвалась. Толкаю ее на диван и нависаю сверху. Отбрасываю ненужную помеху в виде полотенца прочь. Лада краснеет как рак, словно видит меня впервые. Сучка с наивным личиком, ну-ну…

– Подожди… Я не буду без презерватива. Не хочу провести остаток жизни, лечась от всякой заразы. Мало ли с кем ты… – тараторит она.

– И ты. – Ухмыльнувшись, добавляю я. Нехотя поднимаюсь и бреду в кухню. Выуживаю из тумбочки пачку презиков и возвращаюсь к своей добыче. Лада успевает раздеться за время моего короткого отсутствия. Линялая майка и джинсовый сарафан, сложенные в аккуратную стопочку, лежат на табуретке, бюстгальтер и хлопковые трусики в горошек прячутся под диванной подушкой.

– Приготовилась? – лениво ухмыльнувшись, спрашиваю я. Вкладываю в дрожащую ладонь квадратик из фольги и коленом раздвигаю ее бедра. Хочу… Ласкать, присваивать, трахать. Предательницу, дрянь и обманщицу, сумевшую оставить в сердце рубец. Лада неуклюже рвет упаковку и надевает презерватив на подрагивающий от нестерпимого желания член. Стискиваю зубы, чтобы не застонать в голос. Ее грудь стала больше, соски потемнели и вытянулись… Не знаю, кормила ли она своего мальчика, но вопрос сам срывается с губ:

– Ты кормила его?

– Да, – хрипло отвечает она, меняясь в лице. Понимаю – не самая подходящая тема для разговора. Похоже, я налажал, потому что Ладка смаргивает слезу и отворачивается.

– Извини, – вместо лишних слов втягиваю ее сосок в рот и слегка его посасываю. Сминаю в ладонях ее груди и жадно их целую. Взамен губ… Потому что, если поцелую в губы – свихнусь окончательно. Замечаю в глазах девчонки блеск, ловлю возбужденный вздох и скольжу ладонью ниже… Ее живот вздрагивает, бедра сами собой расползаются. Маленькая лгунья… Но сегодня она не получит ничего, потому что я так хочу. В ее обязанности не входит хотеть? Значит, будет по-моему…

Приподнимаюсь на коленях и прикипаю взглядом к ее розовым складочкам, по-детски пухлым, блестящим от проступившей смазки. Не хочет она… Разминаю ее нежные ягодицы, притягиваю бедра и вхожу на всю длину. Лада всхлипывает. Прикусывает нижнюю губу, царапает обивку дивана. Я вколачиваюсь в ее упругую плоть, отпуская себя… Захлебываюсь собственным дыханием и рвущимися из груди стонами. Чувствую ее движения навстречу и приближение ослепительной мощи, которую способна вызывать только она… Мой член скользит в ней, набирая скорость. Быстрее, ещё быстрее… Жестче. Каждая мышца в моем теле дрожит от радости узнавания… Лада, как наркотик – запретный, смертоносный, но я пью ее жадными глотками и сжираю эмоции на красивом лице. Кончаю, впиваясь зубами в ее плечо и замечая тень разочарования, мелькнувшую в синих глазах… Восстанавливаю дыхание и скатываюсь с ее восхитительного тела.

– Спасибо, – улыбаюсь как дурак.

– Предлагаю поехать в хозяйственный магазин, – холодно произносит Лада. Сминает на груди вещи и порывается встать.

– Я пришлю тебе корпоративного водителя клуба. – Переводя дыхание, говорю я. – Зовут его Герман. Деньги оставлю. Купите посуду, кастрюли, продукты. Не стесняйся, выбирай все качественное, на свой вкус. И… Лада? – поднимаюсь с дивана, демонстрируя наготу.

– Что? – отвечает она, бездумно застегивая бюстгальтер и натягивая трусики.

– В пятницу тебя ждет Зоя Федоровна. Она даст список справок и документов для усыновления.

– Спасибо. Огромное спасибо! – ее глаза зажигаются неподдельной радостью.

Глава 9.

Лада.

Слуха касаются звуки льющейся воды, уверенные шаги и стук открываемых дверей. Рус одевается, пока я сижу на краешке дивана как мумия. Жду Германа или как там его? Интересно, сколько «хозяин» оставит денег? Признаться честно, я обожаю выбирать вещи для дома. А вот себе покупать одежду терпеть не могу – хватаю первые попавшиеся и подходящие по размеру свитера и джинсы и бегу из магазина со всех ног. Любопытство побеждает – я всё-таки встаю с дивана и подхожу к окну. Они здесь огромные – такие, что голова кружится, если долго смотреть вниз. Еще и во всю стену… Пока Руслан прихорашивается, отрываюсь от фантастического вида за окном и подхожу к кухонному гарнитуру. Видела бы бабуля! Белые гладкие фасады, массивная деревянная столешница, духовка с пультом управления, гладкая как зеркало электрическая панель… Мечта хозяйки, не иначе. Или временной домработницы, домысливаю я.

– Осматриваешь свои владения? – вздрагиваю от голоса Руса за спиной.

– Твои владения, – качаю головой. – Я здесь временно.

Глаза Руса мгновенно затапливает темнота. Он подходит ближе. Запахи чистоты и древесного парфюма щекочут обоняние, а сердечко пускается в пляс, больно ударяя ребра… Господи, дай мне сил все это выдержать и не сломаться. Руслан взмахивает ладонью и касается моего лица. Гладит горячую щеку, заправляет выбившиеся из хвоста пряди и смотрит, смотрит… А я почти не дышу. Задерживаю дыхание, позволяя ему тонуть в бездне моих глаз. Он захотел сам, я не заставляла…

– Причешись, кошечка, – хрипло произносит он и отстраняется. – Вот. Здесь достаточно, чтобы купить все необходимое для быта. – Произносит он, протягивая туго набитый купюрами конверт.

– Здесь… более чем достаточно, – удивленно замечаю я.

– У меня нет пылесоса, швабры и прочей хрени. В общем, составь список, Герман поможет тебе оформить доставку. И… вообще поможет носить пакеты.

– Руслан… Анатольевич, сегодня я не смогу приготовить обед.

– Ничего страшного. Я понимаю. Герман позвонит тебе, как подъедет. Будут вопросы – звони.

Руслан уходит, оставляя меня одну в неуютных хоромах. Но я попытаюсь сделать квартиру уютной для него и… Наверное, его будущей жены. Перед глазами всплывают картинки, на которых счастливый отец семейства играет с малышом, а красавица жена вынимает из духовки пирог… Интересно, ей он тоже будет изменять? Или ею будет та брюнетка? Воспоминания обрушиваются на меня лавиной…

Руслан увидел меня с Олегом, тот улыбался и гладил мой живот, радовался новости о скором появлении племянника, а потом… Я бежала за машиной Руса, пытаясь все объяснить, только он не остановился. Тормоза визжали, из-под колес летела пыль, воздух кипел от напряжения… Слезы затапливали глаза, болел от бега бок. Я извинилась перед Олегом и вызвала такси. Поехала к Руслану в клуб, чтобы признаться в существовании брата – того, о ком узнала только сейчас. Шла по темным, пропахшим дымом коридорам, а когда распахнула дверь кабинета Руса, увидела отвратительную картинку: на его бедрах скакала брюнетка с большими сиськами, а он… «Что застыла? Я занят, приходи позже!». И в глазах ненависть… Черная, клубящаяся, как змея. В тот день была наша последняя встреча… И с братом тоже, потому что он внезапно пропал… Сказал, что нашел работу на севере и уехал.

– Все, Ладка. Проехали. – Произношу вслух.

Хватит уже вспоминать прошлое. Мне хватает проблем в настоящем. И хлопот по обустройству квартиры наглого засранца. Без помощи бабули точно не обойтись. Готовлю я весьма посредственно, в технике ничего не смыслю. Решаюсь позвонить бабушке.

– Бабуль, привет. Как ты?

– Хорошо все, Ладунь. Ты лучше расскажи, как ты? Этот… несносный человек тебя не обижает?

– Нет. Бабуль, у него квартира совсем новая, после ремонта. Ничего нет – ни бытовой техники, ни посуды. Руслан деньги оставил и попросил все купить. И вообще – я готовлю не очень… – щебечу я.

– Так, ну-ка успокоилась, внучка. Готовит она неважно. А как же фирменный суп и куриные отбивные? Маргоше позвони. Она-то точно лучше в технике разбирается.

– Я же не буду его кормить одним супом и отбивными? А насчет Марго ты права! Как я сама не догадалась?

– Лада, – взволнованно протягивает бабуля. – А он не пристает к тебе? Ты только домработницей устроилась?

Щеки затапливает румянец. Ну как я скажу бабуле правду? И зачем?

– Нет, ба. У него давно другая девушка есть, он вроде и жениться собирается. На меня даже и не смотрит. – Бессовестно вру я.

– Нехорошо, Ладка. Надо бы про сына рассказать.

– Он уверен, что Левушка от другого. Я же беременность переносила. Руслан не дурак, наверняка все рассчитал, и в его представлении сроки не совпадают. Так что… Я просто домработница, бабуль.

– Ох, Ладка. Ну помогает, и то хлеб. Пока, внучка. Звони, если что.

Я быстро пишу в блокноте список необходимых вещей и звоню подруге. Маргарита Дарьянова моя бывшая одноклассница и дочь директора кондитерского комбината. Яркая, смелая девчонка – противоположность мне. Успешная, богатая, крутая… Но наши различия не препятствуют дружбе. Вот такой вот парадокс. Герман ждет меня внизу. Расчесываюсь, запираю дверь и вызываю лифт. Сажусь на заднее сидение просторного седана и здороваюсь.

– Меня Лада зовут. Я домработница Руслана Анатольевича.

– Добрый день, Лада. Я к вашим услугам. Куда едем? – услужливо отвечает он, оборачиваясь и смеривая меня взглядом.

– Сначала за моей подругой. Она поможет мне с выбором. Дел сегодня предстоит много…

Глава 10.

Лада.

– И сколько этот недоделанный мажор оставил денег? – Маргоша поджимает губки и бесцеремонно лезет в мою сумку. Выуживает конверт и сует в него любопытный носик. – Ничего себе! Шанс у него точно есть.

– Перестань, – шиплю я. – Еще не хватает, чтобы Герман услышал. Будет потом хозяину рассказывать, как мы его деньги считали. Идем?

Маргошка фыркает, поправляет высокий, идеально выглаженный утюжком «хвост» и важно шествует к машине. Походкой от бедра, стоит заметить, потому что у Германа, издалека завидевшего нас, отвисает челюсть.

– Здрасьте, – бросает Марго и плюхается на переднее сиденье.

– Добрый день. Куда едем, девушки? – Герман запускает двигатель.

– В магазин бытовой техники и электроники, – командует она. – Для начала. А потом в гипермаркет за продуктами и посудой. Так, Ладка?

– Да, – блею я, оглядываясь по сторонам. Марго живет в элитном жилом комплекте «Этажи», ничем не уступающим по «крутости» дому Руслана. С родителями – именно поэтому я редко бываю у нее в гостях – не хочу никого грузить своими проблемами. Не так меня воспитывали, чтобы со всеми быть навыворот… И почему я не испугалась обратиться к Руслану?

Герман паркуется возле большого магазина. Не хочу, чтобы он ходил с нами. Дышал в спину, слушал разговоры…

– Я позвоню вам, если понадобится. Постараемся закончить быстрее, – произношу извиняющимся тоном и аккуратно захлопываю дверь.

– Ну наконец-то! Теперь ты мне все расскажешь. Внутри есть кофейня. Сейчас сядем и перекусим на денежки твоего мажорика. – Марго возбужденно потирает руки. – Он тебя, кстати, уже успел оприходовать? Или у вас, правда, всё? – Вскидывает она идеальную бровь.

– Не важно, – краснею я. Опускаю глаза, чувствуя, как они предательски щиплют от подступающих слез. Я ведь убедила себя, что мне все равно… И на Руса плевать. Я ненавижу его и презираю за измену, как и он меня. С одной лишь разницей – он изменил по-настоящему, а я – в его бредовых фантазиях.

– Ну вот… Ты чего, Лад? Прости, я перегнула палку, – Марго гладит меня по плечу. – Он обижает тебя, да? – она крепко сжимает мою кисть и тянет к уютной гавайской кофейне.

– Да не так, чтобы…

«Просто пользуется моим телом, как будто я продажная девка. Я ведь такая и есть – продаю себя за помощь с ребёнком. И пускай моя цель благородная, факт остается фактом».

– У вас… было? – не унимается подруга.

– Да, и что из этого?

– Лада, все наладится, вот увидишь. Ну не стал бы он соглашаться на помощь, если ты была ему совсем не нужна. Он любит тебя до сих пор и…

– Марго, ну что ты такое говоришь? – взрываюсь я. – Он… он… Я ему теперь кучу денег должна. Он договор составил и теперь я… Его рабыня, не иначе.

– Это ты так думаешь, Ладка. Он без ума от тебя и точка! – хихикает Марго, листая меню. – Давай перекусим и купим этому гребаному мажору кофемашину и пылесос.

Я отказываюсь расплачиваться деньгами Руслана за свой обед, но, стоит мне об этом подумать – телефон вздрагивает от входящей смски.

«Лада, можешь потратить деньги на себя. Пообедай и купи уже себе новую сумку», – и улыбающийся смайлик.

– Что там? – Марго любопытно вскидывает бровь и отпивает кофе.

– Вот, полюбуйся, – разворачиваю экран простенького смартфона, демонстрируя послание.

– Козел, – резюмирует она. – Но сумка и правда страшная.

– Ну спасибо, подруга.

– Лад, я тебя обожаю и с сумкой и без. Но раз человек хочет, почему бы не купить? Представляю его вытянутую рожу, если мы вправду сейчас пойдем и купим сумку кусков за сто. – Она мечтательно закатывает глаза.

– Нет, пусть подавится своими подачками. Я работаю. В мои обязанности не входит покупать себе вещи, сумки и… Я домработница, кухарка, любовница… Что угодно, только не…

– Девушка?

– Да. Идем уже, Марго. Выберем этому нахалу технику.

«Руслан Анатольевич, спасибо за предложение, но меня устраивает моя сумка. Если вам она не нравится – просто не смотрите», – пишу Руслану.

Он читает сообщение, но больше не отвечает. Мы выбираем пылесос, миксер, мясорубку, блендер, кофемашину, соковыжималку, утюг-парогенератор. Швабру, сковородки, доску для глажения… Голова кругом – всего и не счесть. Покупаю два сервиза – повседневный и праздничный, белоснежные тарелки, приборы, полотенца и постельное белье. Приятные хлопоты дарят приятную усталость – ноги гудят, а конверт с деньгами становится тоньше… Оформляю доставку и договариваюсь о мытье окон промышленными альпинистами – телефон фирмы нахожу в интернете. Марго предлагает заказать красивые шторы в кухню-гостиную, но я предпочитаю обсудить этот вопрос с Русланом – мало ли какие он любит цвета? Все же квартира его, а не моя…

– Пока, Ладка, – устало выдыхает она, когда мы выходим из гипермаркета. – С продуктами сами, ладно? Герман поможет с пакетами.

– Спасибо, я бы не справилась без тебя. Ничего не понимаю в этих мощностях и фильтрах. – Закатываю глаза.

– Я в гости приду, так и знай! – смеётся она и салютует Герману на прощание.

Сажусь на заднее сидение, придирчиво исследуя записи в блокноте. Все ли я купила? Ни о чём не забыла?

– Лада, как насчёт фермерского рынка? Там курочки домашние, мясо, яйца. Все лучше, чем в сетевом магазине отовариваться! Поедем? – оживлённо протягивает Герман, любовно стирая с передней панели пыль.

– Конечно, я с удовольствием.

Через час с небольшим мы поднимаемся в квартиру – уставшие и довольные. Она встречает запахами пыли, бетона и едва уловимым ароматом парфюма Руса. Ничего – скоро все изменится. Дом оживет, напитавшись ароматами супа, пирогов и живых цветов, которые я заказала, не удержавшись… Заберу домой, если Руслану они не понравятся.

Герман услужливо тащит четыре больших пакета с продуктами, рассказывая мне интересную, на его взгляд, историю. Громко смеётся, вспоминая солдата Алексеева, который падал в армии с турника. Водружает пакеты на большой деревянный стол и осторожно выкладывает продукты. Курочка, яйца, домашняя колбаса… Он ласково поглаживает их, как родных, продолжая шутить и смеяться. Я улыбаюсь в ответ, стремясь проявить вежливость. Благодарю Германа и пожимаю его большую шершавую ладонь, хваля за старания. Улыбаюсь на прощание, а он подмигивает и выдавливает широкую глуповатую улыбку. Слышу за спиной шорох и покашливание: в этот момент в квартиру заходит Рус…

Глава 11.

Рус.

– Рус, ты меня слышишь? – вздрагиваю от голоса Дуная и отлепляю взгляд от ножек стула. Чего я там разглядываю, непонятно. Куда интереснее картинка в голове: длинные, распущенные волосы, пунцовые щеки, темные, вытянутые соски… Лада… В моих руках, да… Обманом, на который я пошел, чтобы вернуть себе девчонку.

– Слышу, Серый. Поставщика паленого пива послал, что еще…

– Да ты в облаках витаешь! – толкает меня по плечу Серый. – Весь в своей куколке, да? С головой? А как же Олег Бояринов, чужой ребенок, ее предательство? Вот так быстро все забыл и… растаял, как это грёбаное пиво в нашем баре. – Серый сжимает напряженные пальцы в кулаки.

– Не знаю, Серый. – Развожу руки, продолжая пялиться в пол. – Не растаял. Просто… хочу помочь.

– Да уж… Слышал я про эту помощь, – со вздохом произносит он, откидываясь на спинку стула. – Наши по углам шушукаются.

– Кира разболтала? Бля*ь… Убью, если хоть слово скажут про Ладу или…

– А говоришь, что не влип. Очнись, Рус. – Тоном брюзжащего профессора протягивает Дунаев. – И реши, что ты от нее хочешь. Неужели, правда «следить за моим домом, готовить еду, стирать мои вещи…», – отвечает он моими же словами.

– Кто? Пались, кто тебе все это сказал? Или…

– Подслушивал, брат. – Облегченно вздыхает Серый. – Потому что… волнуюсь за тебя. И не хочу повторения кошмара, что был два года назад… Когда ты тут неделями валялся из-за этой девчонки. Бухой, грязный, облепленный непонятными шлюхами… Вот почему она пришла к тебе? Ее трусливый ушлёпок узнал о беременности и бросил девчонку, а Русик такой благородный… Он поможет, а потом… А что потом, Рус? Снова будешь гонять, как ненормальный на байке? Или снова в Сирию поедешь? Она знает, кстати?

– Нет, – качаю головой. – Зачем ей об этом знать? Я отца искал. У меня, между прочим, время свободное появилось, вот я и поехал. Увидел жизнь без прикрас. – Вздыхаю и с шумом открываю тумбочку. Сто раз запрещал себе курить в кабинете и столько же нарушал обещание. Огонь превращает сигарету в пепел, воздух наполняется дымом и тяжелеет. Молчу. Курю и просто смотрю на Серегу.

– Любишь ее? Так прости… И забудь уже обо всем. Сам же дел наворотил не меньше. – Включает старую пластинку Серый.

– Она ненавидит меня, Дунай. Презирает. Я для нее работа. Перевернутая страница. Средство для достижения цели. Но я помогу… Раз впрягся во все это, помогу…

– А что потом? – недоверчиво качает он головой.

– Отпущу. – Выдыхаю дым через напряженные челюсти. – Пусть живет счастливо со своим мальчиком.

– Ладно, Рус. Ты только не руби сплеча, ладно? Пошел я… Новых поставщиков искать.