Писательница в бегах

[1] «Не пей вина, Гертруда» – песня группы «Аквариум» из альбома «Кострома Mon Amour». Автор текста и музыки – Борис Гребенщиков. 1994г.

Глава 4

Павел

Шальные мысли о предстоящей ночи с новой подружкой кружат голову. На островах темнеет быстро. Брожу вдоль океана, утопая ногами в белоснежном песке, и всё время ноги несут к деревне. Поселение опустело, жители ушли на берег готовиться к празднику. Фонари около гостиницы ещё не горят, и узкая улица погружена в полумрак. Занимаю позицию у дома напротив гостиницы. Из окна Лилиан сквозь неплотно завешанные шторы пробивается свет. Больше всего хочу знать, что сейчас делает женщина, распалённая мною не по-детски. Надеюсь, не книги села писать. Часы показывают, что до встречи осталось примерно два часа. Вокруг ни души. Ещё раз проделываю уже знакомый путь наверх. Балконная дверь легкомысленно распахнута. В комнате слышится негромкое пение. Я сегодня столько наворотил, что впору махнуть рукой на правила приличия. В любви все средства хороши. Заглядываю в щель между занавесками. Дыхание обрывается.

Лилиан стоит голышом перед зеркалом и, напевая, расчёсывает волосы. В горле пересыхает, с трудом сглатываю. Не столько её нагота, сколько естественность и грация приковывают взгляд. Лилиан поворачивается и придирчиво смотрит на бельё из тончайшего кипенно-белого кружева и такую же белоснежную юбку, аккуратно разложенные на кровати. Потянувшись, Лилиан садится в кресло и тонкими пальцами касается сосков цвета молочного шоколада. Завороженно слежу за её руками, ощущая, как напрягается каждая клеточка моего тела. Лилиан ласкает себя, спускаясь всё ниже, и я перестаю дышать. В ее движениях нет похоти, скорее отчаянное желание справиться в одиночку со своими демонами. Тонкая рука ныряет между бёдер и касается лона. Ничего в жизни я не хочу больше, чем превратиться сейчас в её пальцы и до изнеможения теребить нежно-розовый бутон, а потом окунуться в горячую влажную мякоть. Я наполнял бы её собой вновь и вновь. Губы Лилиан приоткрываются. Она стонет. Как сладко! Мы кончаем одновременно, я – не снимая штанов.

Лилиан встает и берет с кособокого трюмо флакон духов, наносит по капле на запястья и за мочки ушей. На улице свистят. Она поворачивается и шагает в сторону окна. Я чуть ли не кубарем слетаю с балкона и припускаю что есть духу в сторону яхты. «В белом у алтаря… в белом у алтаря…» —фраза из забытого фильма вертится в воспалённом от эмоционального потрясения мозгу.

Встаю под холодный душ. Но, как ни стараюсь, прогнать воспоминания не получается. Эрекция зашкаливает как у подростка, и бурлит фантазия на тему ночных безудержных соитий. Влезаю в спортивный костюм и устраиваю себе убойную тренировку на палубе.

Пора идти. Натягиваю чёрные джинсы, майку такого же цвета, кожаную куртку накидываю на плечи. Придирчиво оглядываю себя в зеркале. Парень хоть куда! «Завтра утром, Лил, ты проснёшься здесь, и твои шаловливые пальчики будут сжимать мой член!» – произношу с блаженной улыбкой и, захватив флягу коньяка, схожу на берег.

***

Лилиан

Домогательства Павла на яхте не проходят даром. Лок со своими страстями вылетает из моей памяти бумажным самолетиком. Поборов скромность, я исполняю желание нового знакомого. Он меня, конечно, выбесил, но в голове завертелась идея для новой книги . Наношу на запястья пару капель любимых духов с ароматом личи и белой лилии, надеваю белье, накидываю на плечи пеньюар из тончайшего шёлка и сажусь за создание романа века. Когда находит вдохновение, и прекрасная муза обнимает меня крылами, можно строить войска под балконом, стрелять из пушек, бить в тамтамы – ничто мирское уже не трогает мой разум. Даже скрипучие лопасти вентилятора, гоняющие жару и мух по комнате, больше не досаждают.

Я теряюсь во времени. Праздник аборигенов и свидание уходят в обнимку на второй план. Ухо различает стук в дверь, только когда по ней начинают колотить ногами. Подхватываю со стола листок, исписанный мелким убористым почерком, и, не отрывая от него взгляда, иду открывать. Павел стоит, облокотившись на дверной косяк, и явно ждёт иной реакции на своё появление. Его глаза чайного цвета вмиг чернеют и вспыхивают праведным гневом. Широкая грудь, обтянутая чёрной майкой, вздымается от негодования.

– Подожди минуточку, – рассеянно улыбаюсь я. Быстро возвращаться к действительности у меня никогда не получается. – Присядь пока.

– Ты ещё не готова? Я сам опоздал, но…

– Опоздал? – Возвращаюсь к столу и хватаюсь за ручку. – Даже не заметила, как время пролетело. Полюбуйся небосклоном минут пять.

Павел выходит на балкон, и я слышу, как он, возмущённо выдохнув, ударяет кулаком в стену.

– Подумаете, какой нервный! – Росчерком пера привязываю брутального пирата к мачте корабля.

За спиной раздаются шаги, и я, на мгновение взлетев в воздух, оказываюсь прижатой к кровати. Павел нависает надо мной:

– Мне всегда придётся тратить столько усилий, чтобы обратить твоё внимание на себя?..

– Тише, мальчик, тише! – упираюсь кулаками в крепкую горячую грудь, не собираясь больше уступать.

– Мальчик? – взгляд Павла вспыхивает молниями.

Напрягаю все силы, но всё, что мне удаётся – перевернуться на живот и попытаться уползти. Силы неравны. В мгновение ока Павел перехватывает меня за талию, больно бьёт ниже поясницы и укладывает на лопатки.

– Попробуем еще раз. – Павел переводит дух. – Привет, милая!

– Здравствуй, – излом моих губ с натяжкой, но можно назвать улыбкой. – А ты всегда будешь врываться в моё личное пространство таким образом?

– У тебя не будет личного пространства, когда я рядом, предупреждаю сразу.

– А если я скажу, что меня это не устраивает? – «Ну и наглец!»

– Моя… Моя женщина всегда будет счастлива со мной. Неужели это может не устраивать?

– Но я ещё не сказала «да».

– Так скажи. Ты можешь говорить всё что угодно, но твоё тело всё уже сказало за тебя. Прислушайся к нему. Разум и сердце, гордость и человеческая природа. Всё, что тебе нужно – это любовь. Я не знаю, что за мужчина у тебя был раньше, но он не делал тебя счастливой. Ты просила про глаза? У тебя они необыкновенные, но взгляд их отравлен. Слушай своё сердце!

Закрываюсь руками, чтобы скрыть слезы, так некстати навернувшиеся. Павел умело задевает за больное.

– Хочу любить тебя, Лилиан!

Уже знакомые губы касаются моих губ, и я отдаюсь поцелую. Не целиком. Теперь я контролирую каждое излишне смелое поползновение со стороны неожиданно свалившегося на голову любовника. Павел с упоением ласкает меня, но когда хочет перейти рубикон, я блокирую его движения, чуть стянув с себя крепкое мужское тело ловким захватом ног.

– Ну что опять не так? – стонет Павел вырывается стон из его груди. – Я сгораю от желания, не прогоняй меня.

– Прошу тебя, – задыхаюсь от напряжения, но упорно продолжаю удерживать его. – Не сейчас! Дай мне привыкнуть к тебе. Ты ведь не хочешь причинить мне боль?

– Ты послана свыше, чтобы свести меня с ума. Я всё понял, – Павел утыкается носом в моё декольте, выдыхает и вновь приподнимается на локтях: – Лилиан, это моя последняя уступка. В следующий раз ты уже меня не остановишь.

Павел встаёт и, напившись воды прямо из моей бутылки на столе, выходит на балкон. Я иду следом и обнимаю его, утыкаясь носом в спину. Павел накрывает мои руки ладонями, и нежность к этому человеку неожиданно окутывает моё сердце тонкой паутиной.

Глава 5

Павел

Полная луна цвета топленого молока зависла над островом, как софит над съёмочной площадкой. Десятки факелов полыхают по краям огромной поляны. Стук тамтамов перекрывает все остальные звуки. На деревянных помостах люди с лицами, раскрашенными в голубой и белый цвета, двигаются с животной страстью в такт музыке. В исступлённых глазах пляшут отблески пламени. Ожерелья и набедренные повязки колышутся на обнажённых телах, открывая то упругие ягодицы, то окрашенные в золото груди. Не все девушки поражают стройностью и красотой, но танцуют они слаженно и ритмично, как балетная труппа столичного театра. Зрители сидят на земле и монотонно хлопают. Темп то нарастает, то замедляется. Вертела со скрипом поворачивают туши животных над костром. Томно скворчит жир и потрескивает хворост. Обнажённые смуглые мужчины поливают мясо их ароматным варевом из трав и копчёной пальмовой стружки. На лицах блестят капельки пота, кожа кажется раскалённой. Запах специй, пряный и тёплый, разжигает аппетит. Я целый день ничего толком не ел.

– Голоден, как медведь после зимы, – шепчу на ухо Лилиан. Она жмётся ко мне, словно напуганный котёнок.

– Поэтому ты чуть не съел меня?

– Тебя я съел бы даже на сытый желудок, но лучше оставлю на десерт. – Меня пленит её слабость. Касаюсь губами светлых волос на её макушке.

Взгляд Лилиан устремляется то в сторону помоста с танцующими, то возвращается к местной кухне. Её щеки заливаются румянцем. Неприкрытые прелести аборигенов, похоже, смущают Лилиан. Но, уверен она мысленно вплетает местный колорит в канву к новой пиратской сагие. Иначе она заметила бы мой поцелуй.

– Смотри, не отходи от меня ни на шаг, – обнимаю её сильнее, – Не знаю, как ты собиралась идти сюда одна, весёлая ночка была бы гарантирована. Обрати внимание, как на тебя плотоядно смотрят мужчины.

– Пожалуй, ты прав, – Лилиан обхватывает меня за талию. – Но как они классно танцуют, так и хочется присоединиться к ним.

– Это можно, ты ведь теперь со мной. – Завожусь от одной мысли, что увижу Лилиан среди танцующих. – Многое готов отдать за это зрелище. А если снимешь юбку и топ, в белом кружеве будешь нежным ангелом среди шоколадно-масляных демонов.

– Я не собираюсь снимать платье… – Лилиан удивлённо смотрит на меня, – Откуда ты знаешь, что я… в белом кружеве?

– Ну что ещё можно надеть под такое красивое белоснежное платье? – выкручиваюсь, мысленно ругая себя за детский прокол.

– Ладно, только давай для начала перекусим, – она, ещё раз бросает на меня подозрительный взгляд, – не хочу, чтобы ты пал голодной смертью.

***

Лилиан

Девушка в венке из зелёных листьев приглашает нас к одному из шатров. Под крышей из сушёных листьев прямо на земле расположилась весёлая компания. Человек двадцать, не меньше, угощаются мясом, пропахшим дымом костра и фруктами. Во главе пиршества восседает Лок. Его трудно не заметить. Ростом под два метра, он даже сидя выделяется среди соотечественников. Его смуглые плечи обвиты татуировками. Густые чёрные волосы сплетены в тугую косу ото лба до затылка, и хвост её свисает до лопаток. От взгляда миндалевидных карих глаз Лока меня, как обычно, бросает в дрожь, а от воспоминания об утренней встрече – в холодный пот.

– Ты дрожишь, – Павел обнимает меня за плечи. – У тебя что-то есть с этим парнем?

– Нет, ничего. По-английски Лок говорит на примитивном уровне, иногда как ляпнет, хоть стой, хоть падай. Представляешь, Лок однажды вечером на побережье развернул меня к себе и сказал, что хочет есть меня всю ночь. Увидев мой испуганный взгляд, он добавил: «А потом делать детей». Не скоро забуду его длинный язык у себя во рту и анисовый вкус пухлых губ. Я тогда дала Локу пощёчину и мчалась до гостиницы без оглядки. С тех пор стараюсь избегать его общества и не гуляю по вечерам.

– Забавно.

Лок велит освободить место возле себя, и делает нам знак приземлиться. Павел косит на меня лукавым взглядом и стягивает с себя куртку. Расстилает, помогая сесть, и ложится рядом. Лок кивком головы приставляет к Павлу хорошенькую островитянку. Нагибаясь, чтобы предложить ту или иную снедь, девушка являет ему то пухлый зад, то налитую грудь. Павел сидит как арабский шейх на именинах – благосклонно, но свысока принимая знаки внимания.

– Я хотеть танцевать с тобой, – обращается Лок ко мне на ломаном английском и тычет пальцем в сторону центрального помоста: – Там.

Давлюсь вином, представив себя сидящей на бёдрах Лока, подобно танцовщицам, оседлавших своих партнёров на сцене. Мужское достоинство сына предводителя мне однажды довелось увидеть. Не знаю, о чём думал Лок в тот момент, но оно выглядело пугающе. Я пришла ранним утром полюбоваться водопадом. Бирюзовая лавина низвергалась со скалы и разбивалась о блестящие камни на мельчайшие брызги. Ревущее клокотание воды разносилось по лесу, постепенно затихая и превращаясь в манящий шёпот. Лок стоял по колено в воде и натирал тело мочалом из кокосовых волокон. На мгновение я залипла, разглядывая статного аборигена, но опомнилась и незаметно скрылась в чаще.

– Не вздумай! – выдыхает мне в затылок Павел, обнимая меня за плечи, и отвечает Локу на языке племени.

Взгляд сына предводителя вспыхивает, и Лок гортанно отвечает моему спутнику. Павел в ответ мечет молнии глазами и повторяет по слогам абракадабру, сказанную ранее.

Лок недоверчиво улыбается и вновь обращается ко мне:

– Ты любить его? – он кивает на Павла.

– Да, любить, – лепечу я, получив тычок в поясницу.

Лок хватает перевязанный верёвкой красный свиток и сминает:

– Один день знать и любить?

– Прости, мы знакомы дольше.

Лок окидывает меня презрительным взглядом и отшвыривает свиток, точно ядовитую змею. Такие же свитки я заметила сегодня у многих парней острова. Лок поворачивается к сидящим от него по правую руку и, кажется, теряет к нам интерес.

Женщины курсируют от костра к шатрам и обратно, нося на голове огромные блюда, наполненные сочными ломтями мяса. Запечённые тушки птиц теснятся рядом с грудами бананов на разостланных по земле пальмовых листьях. Папайей и кокосами я наелась до конца жизни. Павел с аппетитом впивается в кусок мяса на кости. Мне после разговора с Локом есть расхотелось. С чего вдруг я пошла на поводу у Павла? За столом разливают кокосовый самогон. Его пьют в основном мужчины. Одна из девушек приносит мне вино с терпким ароматом фрукта, похожего на личи, и лёгким древесным оттенком вкуса. Лок поднимает кубок, и его полные губы растягиваются в улыбке, оголяя белоснежные зубы с щербиной между верхними резцами.

– Ты есть женская глупость, – взгляд его не вяжется с мирным тоном.

Поднимаю глиняную чашу и светски улыбаюсь, мысленно вознеся хвалу небесам, что всё-таки пришла сюда не одна.

– Нет, – трясёт Лок головой, – ты есть глупая женщина.

Я нервно смеюсь, а он вновь отворачивается. Павел делает вид, что пьёт поднесённый ему напиток, а сам прикладывается к своей фляге. Заметив это, я испуганно отставляю и свою кружку. Вдруг Лок мне что-то подмешал.

Мы благодарим за угощение и отправляемся к центру площади, где началось шествие юношей и девушек, переодетых в местных идолов солнца, дождя, плодородия и семьи. Вливаемся в пёструю толпу народа и с трудом слышим даже самих себя.

– Я так и не поняла толком, в чём смысл праздника?

– В этой стране урожай снимают два раза в год, – кричит над моим ухом Павел. – Сейчас начало нового сезона, а заодно и день, когда юноши местных племён, съезжаются сюда с разных островов и выбирают невест. Лок собирался прибрать тебя в королевы своего очага. Похоже, я вовремя появился на твоём горизонте.

– Глупо отрицать! Ты меня здорово выручил, – перекрикиваю толпу. – Откуда всё знаешь? И обычаи, и язык. Кто ты вообще такой?

Вспышки факелов озаряют раскрасневшееся от жары лицо Павла, отблески пламени пляшут в смеющихся глазах.

– Я мужчина. И сегодня на празднике выберу свою женщину.

– Ого! Я не это имела в виду, но ладно. Только не забудь меня проводить, прежде чем жениться на местной красотке.

– Почему на местной?

– Ты днём сказал, что на мне жениться не собираешься.

Он заливисто хохочет, и я не могу не улыбнуться.

– Да, ты крепкий орешек, – Павел собирает мои волосы в хвост на затылке и тянет назад.

Соблазнительные губы совсем близко, и я впервые по-настоящему желаю поцелуя Павла, приоткрываю рот и блаженно смыкаю веки. Но Павел лишь проводит по моей щеке тыльной стороной ладони.

– Неужели я тебе совсем никого не напоминаю, Лил?

***

Павел

Естественный румянец необыкновенно оживляет лицо моей красавицы. Её кожа сияет в лунном свете, и мне не терпится прикоснуться к точёным скулам, шее, плечам, губам. Вспоминаю наш поцелуй в каюте и меня бросает в жар. Мечтаю теперь не просто покорить Лилиан, а сделать её упрямый рот мягче, взгляд – счастливее, заносчивый нрав – кротким и податливым. В голову закрадывается шальная мысль, и это точно не коньяк и не жажда утереть нос неожиданно возникшему сопернику толкает меня на необдуманный поступок.

– Павел, отпусти, – Лилиан убирает мою руку со своего затылка. – С тобой всё хорошо? Мы познакомились только сегодня утром, вряд ли я забыла бы такого самоуверенного наглеца.

– Может, ты и права, дорогая, – увлекаю ее за собой туда, где на сцене у большого крытого шатра мужчины и женщины танцуют парами. – Изобразим что-нибудь?

Обнимаю Лилиан за талию и пропускаю руку под её бёдра, касаясь ягодиц. Не дожидаясь ответа, поднимаюсь на сцену.

– Так сразу?

– Ну, хочешь, подождём утра, когда все уйдут. – Ставлю Лилиан на ноги.

– Пахнет сексом, – она испуганно прижимается ко мне спиной.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.