Незнакомец по соседству

Я рядом, а она уже почти моя. Задыхается от собственного желания.

Ну и к чему была эта беготня в течении недели?

Что стоило вот так же распустить волосы, намотать полотенце и позвонить в мою дверь.

Но сомневается. Так сомневается, что готова вскочить и бежать, высоко перепрыгивая через препятствия.

Все, что угодно, только бы не показать, какая она развратная сука на самом деле.

Торможу почти перед ней, потому что дорогу мне преграждает какое-то чучело в сером костюме тройке. Щуплое, мелкое, с густой шапкой светлых волос.

Антошка забыл, где сажают картошку?

Я застываю от услышанного, понимая, что сказано это в адрес Лиды. Жена? Что за хрень? Она же в разводе?

Я точно помню, что говорила ее сестра. Как ее…

И только в финальной ноте понимаю, что последние его слова о ребенке.

Спрятала ребенка, чтобы подцепить мужика? Что-то блядь не сходится.

– Я тебе ничего не должна Антон, и Тихона ты не получишь.

Смотрю прямо на нее, вижу, как дрожат от гнева губы и бледнеет лицо. Я конечно не похож на рыцаря, но если нужна помощь…

Собираюсь сделать еще шаг, но она с мольбой во взгляде просит не вмешиваться. Всего мгновение, но я понимаю посыл.

Так сильно просит, что я на мгновение теряюсь. Даже отвернуться хочу. Не мое это дело.

Нахожусь только, когда это чучело тянет руку. Собирается ее схватить? Серьезно?

«Она же просила, придурок», – говорю сам себе, но поздно пить Боржоми, потому что тело само ведет меня в сторону хилой спины, и я его толкаю. Довольно сильно, так что он на стол валится.

Тут же беру какую-то девчонку, сжимая задницу, делая вид, что мимо проходил и говорю достаточно громко.

– Ой, как же здесь тесно.

– Тогда может тебе на выход пойти, мудила! Отпусти мою телку! – гремит над головой неизвестный гнусавый голос.

Поднимаю голову и утыкаюсь в тяжелую челюсть орангутанга.

Он уже приготовил кулак чтобы меня вырубить, но я успеваю отклониться.

Кулак размером с мою голову прилетает в морду мужа Лиды и тот отлетает в сторону.

Врезается в кого-то, а тот падает навзничь, но тут же вскакивает. Блядь… Сейчас будет месиво.

Пока чучело пытается выбраться из зачинающейся драки, а обезьяне все-таки удается дать мне в челюсть, от чего в ушах начинает звенеть.

Я конечно могу это пропустить, но все-таки ставлю ему подножку, и огромная туша валится на пол, задевая собой еще несколько человек, а девчонка его неприятно визжит, окончательно давая команду к шумной потасовке.

Разглядываю побоище, причиной которого стал, и натыкаюсь на взгляд Игната.

Мужик все видел и выставит мне счет. Но сейчас не до него. Ищу глазами Лиду. Уже в стороне. Еще немного и ее сшибут. Успеваю схватить ее за долю секунды, посмотреть в глаза, увидеть там настоящую панику, которая судя по всему относится к мужу.

– Живая?

– Ненадолго, – успевает она меня дернуть от летящей бутылки, и мы не сговариваясь бежим к черному ходу.

Оттуда уже бежит отряд охраны, которая будет разнимать дерущихся.

Вслед мне летят проклятия Игната, но ущерб я возмещу, а вот спасти девушку в опасности не всегда удается так легко и играючи.

Звуки борьбы только усиливаются, а мы уже у черного хода, выбегаем словно ошпаренные. Я даже не думаю, просто забегаю за угол ближайшего дома и вот только тогда перевожу дыхание.

– Блядь, ну и встрял. Игнат мне такой счет выставит. А все из-за…

Поворачиваюсь к своей напарнице по саботажу, а она стоит, согнувшись в три погибели. Ее потряхивает. Застываю, потому что меньше всего мне хочется видеть женское нытье.

– Эм… Все ж нормально вроде. Сбежали.

Она тут же поднимается, и я вижу на глазах слезы. Но вместо нытья слышу хохот.

Заразительный и пробирающий до самого нутра. Не могу отвернуться от губ, что раскрыты широко, лица, что затянуто румянцем и шеи, на которой просматривается бьющуюся в такт сердцебиению жилку.

И мыслей не остается.

Только пронзительное желание впитать это безудержное веселье.

Руки сами тянутся к горячему после погони телу, а губы ловят смех, ощущая пряную сладость мягкого рта…

Глава 16. Кот

Ожидания. Как часто они не оправдываются. А еще чаще в худшую сторону. Наденут девки свой пуш-ап, а под ним комариные укусы, а модный мейк скрывает несовершенства кожи. Вот так заснешь с Мисс Вселенной, а проснешься с Мисс Урюпинск.

А на фотках никто не покажет целлюлита.

А еще чаще люди пытаются претворяться не тем, кем являются на самом деле. И вот это подбешивает сильнее всего….

Вот и сейчас мои ожидания не оправдываются…

Но блядь, как я этому рад. Потому что ждал, что прикоснуться к Мышке и руки утонут в нескольких слоях жира, складках, а пальцам просто мягко. Мягко, горячо.

Охуенно… Особенно, когда внутри начинает тлеть желание.

А тело немеет. Башка почти не варит. Внутри рождается неведомый ранее зверь.

И стоит Лиде отмереть после испуга, расслабиться схватить тонкими пальцами ткань на моей рубашке, а языком скользнуть по моему, как зверь встает на дыбы. Рычит, скалит зубы, чтобы вцепится наконец в свою свежепойманную дичь. Вкусно. Чертовски вкусно целоваться до хрипоты. Жадно. Грубо. До сбившегося дыхания, до ее пальцев в моих волосах.

На языке ее сладкий коктейль, смешанный с виски. Убойное сочетание. Эта бешеная смесь, которую могут предложить только в Амстердаме сильно напоминает глоток абсента. Когда только коснулся языком, и башню сносит. Он словно втекает в меня, распространяется по венам, стягивает внутренности, не давая мыслить разумно.

Где мы блядь? Стоит ли здесь стоять и как подростками целоваться, словно дома родители, а из подъезда выгнали.

Но кажется уже на все плевать.

Пальцы вжимаются в мягкие, почти ванильные бока. Щупают талию, стискивают от звучного стона, что колоколом бьет по мозгам. Меня от него несете, мозг плавится, а язык активнее толкается в рот, не давая Мышке дышать. Не давая и шанса передумать.

Рука скользит ниже, к вырезу, что я нетерпеливо делаю больше. Лида дергается, пытается свести ноги, но не тут-то было. Толкаю ее к стене и грубо просовываю колено, аккурат между ног. Под ногами не чувствую земли, скорее всего сказывается дрочка, нужно было давно ее вот так же прижать, хрен бы она отказалась.

Вот и я сейчас отказаться не готов.

Целую грубо, жадно, сминаю раз за разом губы, уже представляя, как буду подминать под себя податливое, мягкое тело. И как она будет благодарно раздвигать ноги, поддаваясь на любой мой каприз.

Припомню ей все. И желание, что напрягает уже неделю и гудящие трубы, а особенно дрочку. Будет молить меня остановиться.

Сука! Вот нахуй было выебываться.

Должна была, как все прийти и умолять языком, телом себя поиметь в самых разных позах, а не заражать меня мыслями о том, какая у нее грудь.

Вокруг царит полумрак. Прохладный ночной ветерок задувает под воротник расстегнутой рубашки, но все мурашки были только от тела, что так интенсивно извивалось в моих руках. Сердце бешено бьётся, в ушах начинает звенеть, а яйца словно в тугой узел связали.

Еще немного зверь будет плевать, что мы на улице, зверь потребует выхода, придется его голод утолить.

Рука какого-то хуя дрожит, пока тянется выше, скользит вдоль полоски топика, касаясь до одури нежной кожи, а вторая так естественно вжимается в мягкий, круглый зад.

Закидываю одну ногу себе на бедро и пальцами нахожу мокрое местечко на простых трусиках. Тело звенит от желания, а во рту образуется влага от желания попробовать ее всю на вкус…

Пальцы покалывает от гладкости кожи живота…

А такая вообще бывает? Кажется, что крылья бабочки, которая взмахнет и улетит.

Может быть, поэтому в нетерпении забираюсь под тугой топик и обхватываю круглую грудь в простом, гладком хлопчатобумажном лифчике.

Целовать на миг прекращаю, просто шумно выдыхаю.

– Ох, какая же она охуенная….

– Замолчи… – просит она, возвращая себе мои губы. В этот миг я готов подарить ей почти все.

Спокойно мужик. Это просто женская грудь. Но надо признать такой у тебя еще не было. Так идеально подходящей под большую ладонь без всякого силикона. Ладонь чешется от ощущения торчащего острого соска.

Грубо сжимаю плоть, а от ее протяжного стона стреляет в поясницу. Дыхание перехватывает, и я возобновляю движение губ. Больше не медлю, грубо толкаясь в рот.

Пока что языком…

Хочется говорить, рассказывать, что я буду с ней делать, в каких позах она будет стоять, как глубоко будет сосать, когда я этого потребую. Но боюсь даже слово произнести. Невольно лишить себя этих новых неясных ощущений. Тело натянуто струной. И я знаю, что жду ее команды, жду, когда руки с плеч, волос, где заплутали пальцы сместятся на ремень. Всего один ее неверный шаг столкнет нас в неизвестность, и мы станем питерской новостью номер один

Парочка извращенцев трахнулась на углу дома. И кажется я близок к тому, чтобы плюнуть на это. Когда еще девушка будет так жаться ко мне? Хотеть меня не потому, что я с деньгами и торсом, а потому что тянет. А как иначе… Как тянет птиц мигрировать ежегодно….

Так отвечать на поцелуй… Уу, девочка, только не тормози, только дай меня себя без остатка.

Сука.

– Малыш, я даже не думал, что ты такая… – пизжу, думал, уже чего только не думал. – Давай ты сама решишь. Здесь или в отель, потому что мои яйца сейчас лопнут.

Она посмеивается.

– Романтика так и прет.

– Романтик из меня хуевый, но звезды я тебе обещаю.

– Тогда отель, – улыбается пьяно, кружит голову мне, и я с силой вжимаюсь в ее лоб. Блядь, как до отеля то дойти.

Лида снова стискивает ткань моей рубашки, словно не хочет отпускать. Натягивает ее до предела, а мои пальцы сжимают под топиком охуенно мягкую упругую грудь. И как ее отпустить. Хоть с ней всегда ходи…

В башке уже видения как вылизываю розовые соски, как мараю, как утыкаюсь после рабочего дня, облегченно вздыхая.

Оу. Это не те мысли. Эти надо заталкивать глубоко и грубо.

– Я сумочку там забыла, – вздыхает она неохотно, когда я уже хочу ее потянуть в сторону отеля.

– Блядь, я сейчас заберу, – шиплю зло и требовательно сжимаю ее щеки пальцами. – Жди меня здесь, поняла?

– Да куда ж я денусь? – облизывает она губы и на миг прикасается губами к моей шее. Маленькая, мягкая как зефирка. Бля, не выдержу ведь, потому реально ходить не сможет. Зверь довольно урчит. Может ну его этот отель… Поднимаю голову, целую грубо, резко, до хрипоты и стона:

– Камиль, сумка, пожалуйста.

– Стой здесь и ты запомнишь эту ночь навсегда…

Срываюсь обратно в клуб, замечаю, что в принципе все уже рассосались, а мужа Лиды не видно.

В голосе рой вопросов, но гораздо сильнее похоть что плещется во мне повышенным градусом алкоголя.

– Камиль, твою мать. Ты чего тут устроил?

– Слушай, Игнат. Позвони завтра, выпиши счет, а сейчас съебись, будь лапочкой, – ищу глазами сумку, пытаюсь понять, как она должна выглядеть.

Клатч? Что сейчас носят?

На плечо мне опускается тяжелая рука Игната и я вздыхаю.

– Ну чего тебе…

– С каких пор тебя на разведенок потянуло? С ними знаешь сколько проблем. Они себе вечно нового бывшего ищут.

Вспоминается, что Лида еще не в разводе, но сейчас я на таком взводе, что будь у нее гарем, плюнул бы, и все равно повел в отель.

Да, где эта херова сумка?!

– Знаешь какие они голодные после неудачного брака? Будет сосать, лучше, чем любая проститутка, которая еще и наебет тебя на пару косарей.

Наебет…

В голову стреляет мысль, сразу формируясь в полную картину собственного идиотизма.

Не было у Лиды сумки, только телефон и ключи в кармане.

Я хорошо их ощущал, пока она терлась об меня возле стены.

Сука!

Игнат что-то еще кричит, а я уже бегу к черному ходу, толкаю дверь и вываливаюсь на улицу.

– Лида! – ору в темноту, понимая, как легко она меня развела. Вызвала такси? Поймала машину?

Выхожу на дорогу, смотря по сторонам, хватаю телефон, но понимаю, что номера то у меня ее и нет.

Член все еще горит, в груди тяжело, как камнем давят. Горло пересохло от жажды.

Но хуже всего гнев, который глаза застилает. Найдут и выдеру.

Пусть только попробует из себя недотрогу построить.

Теперь я даже радуюсь, что у меня будет повод ее навестить.

Вызываю такси и через минуты две сажусь в белый ниссан. Называю домашний адрес. По дороге смотрю на набережную. Замечаю движение знакомой фигурки на пирсе и кричу водиле:

– Тормози!

Глава 17. Кот

– Тормози!

– Ты больной! – орет мне водила, но я кидаю, не глядя, две крупные купюры и выхожу их тачки. Лида сидит на лестнице пирса. Не волосы колышет ветер, а я залипаю. И вместо гнева, что клокочет в горле, по телу снова разливается дебильное желание. Сейчас бы сжать эту копну, задрать голову и сразу член в рот. Наказать, чтобы врать не смела.

Что это за новости?

Шагаю вниз, ощущая себя вором, крадущимся в ночи.

Лида услышала. Напряглась всем телом и повернула голову. Идеальный профиль с ровным носом, пухлыми губами и загнутыми ресницам. Я уже начинаю сомневаться в собственной адекватности. Потому что желание трахнуть ее рот соревнуется с жаждой вновь смять ее губы. Повторить то безумие, которое больше похоже на возню подростков в школьном коридоре, чем на прелюдию двух взрослых людей.

– Дай я угадаю твою любимую команду по футболу. Динамо? Или ты считаешь нормальным прыгать на мужика, доводить его до нужной кондиции, а потом сбрыкивать. С мужем своим ты тоже так делала?

– Нет, с ним я так не делала…

Вот и поговорили. Уже и желание ее наказывать пропало, стоило вспомнить об этом сморчке. Как она вообще могла с ним связаться? Прощупала душу?

Лида, наверное, ждет, что начну спрашивать про мужа, но я прекрасно понимаю, что один вопрос потянет за собой вереницу новых. А те в свою очередь приведут к желанию решить ее проблемы. А это приведет к ответственности, которой я избегаю, как огня. Ответственность, отношения, ревность, слезы, истерики. Я все это уже пережил несколько лет назад с Викой, которая чуть не разбилась на тачке после очередной ссоры.

В тот день я решил для себя, что больше не ввяжусь ни в какие отношения, как бы сильно меня не цепанула девка. Секс. И никаких вопросов.

«– Я не поеду с тобой в отель», – говорит она и отворачивается. Ну конечно. Стоило немного остыть, как мы снова превратились в недотрогу. Ей так хочется подогреть к себе интерес. Ну хорошо, я дам тебе такую возможность. Давай сыграем в твою игру. – И я просила тебя не вмешиваться.

– Так я и не вмешивался. Просто места мало было…

– Мало места в твоей башке, потому что если…

– Лида, – перебиваю. – Ты действительно хочешь сейчас говорить про своего мужа? Это можно устроить, но учитывая, что ты от него по сути сбежала, я, как благородный рыцарь, все равно его найду, набью морду и скажу к тебе не приближаться. И никакие твои слова моего решения не изменят, – замолкаю, пока она кусает пухлую губы. Я бы и сам укусил. – Так ты действительно хочешь поведать, как была тяжела твоя семейная жизнь или пойдем пить кофе? Вон там на углу отличная кофейня. Как ты любишь. С мятным сиропом. Не удивляйся. Сложно не запомнить, когда ты берешь его каждый день. Ну или забей на кофе и пойдем уже трахаться. Обещаю, ты ,не то что о муже, ты забудешь, как тебя зовут.

– В этом смысл твоей жизни? Найти девку, трахнуть ее в номере отеля, а потом как рыбка Дори из мультфильма провернуть все по новой, потому что память тридцать секунд.

Я бы многое ей сказал насчет смысла жизни и ненужных попыток зацепить меня сильнее, чем нужно. Ясно же, что закончится это все равно состыковкой подходящих друг другу органов. Чем телиться и ждать? Кого обманывать? Но я молчу, потому что сейчас любое слово можно использовать на отдаление этого самого секса.

– На самом деле я просто хотел расслабиться после тяжелой рабочей недели. Думаю, тебе это чувство знакомо.

Она кивает, но все равно отворачивается, а я раздраженно вздыхаю. Чтобы я еще раз устраивал подобные пляски по поводу секса с не самой привлекательной особой? Уже отвернуться хочу, забить и спать пойти. Но вдруг ветер взметнул всю гриву темных волос, открывая тонкую шею, а у меня сразу руки задрожали, словно касаться ее кожи стало жизненно необходимо. Блядь! Терпеть не могу от чего-то быть зависимым. Кому-то быть обязанным и должным.

– Так ты идешь пить кофе? – выплевываю зло и снова разворачиваюсь, но она продолжает сидеть на месте, что вымораживает еще больше. На плечо ее закинуть? Или в воду, чтобы жить комфортно не мешала?

– Пойдем лучше домой. Пешком, – слышу за спиной.

Это ее «домой» звучит как будто мы живем вместе, но я отпинываю от себя неуместные мысли. Вспоминаю сколько переть до квартиры и смеюсь.

– Тут идти часа три.

– Похудею, – пожимает она плечами, а я раздраженно выдыхаю. В принципе и не особо нужно. Стискиваю мягкую кожу мне понравилось, а грудь так вообще атас.

– Я знаю способ быстрее, – пристраиваюсь рядом, когда она шагает вдоль набережной, на что она усмехается. Сомневается?

– После одного раза я не похудею. Или я ошиблась с выводами и нас ждет долгое путешествие в оргазмоландию?

Обычно я говорю все как есть. Девушка конечно все равно надеется, что именно она станет той самой. С волшебной вагиной. Но давайте быть честными. Брехня-это все. И между ног у них все одинаковое. А я еще здесь, потому что включился инстинкт охотника

– Нет, не ошиблась. Сомневаюсь, что ты сможешь удивить так, что захочется повторить, – хотя я бы поцеловал тебя еще раз, стер хмурое выражение с твоего лица.

– Ну вот, – улыбается она, но вижу, что уже обиженно. Скажи мне правду, и похрен, что она меня расстроит… – Давай представим, что у нас уже все было и просто останемся добрыми соседями. В конце концов, чем я могу удивить такого ловеласа как ты? Ты же все уже видел. Ноги, руки, грудь, вагина. Стандартный набор, даже третьего соска нет, – притворно вздыхает она, а я снова ржу.

Ну бля…

Понятно, что ничего нового. В принципе даже прыгая с парашюта я примерно знаю, как это, но все равно делаю это снова и снова.

Вступать в полемику не хочется, поэтому прячу свой план по ее соблазнению до возвращения домой и широко улыбаюсь.

– Тогда мне нужны подробности, Лида. В каких позах, как широко ты раздвигала ноги, а лучше, как громко стонала. Мне же нужны воспоминания? Так что я не против, если прямо сейчас ты начнешь демонстрировать…

– Посмотришь в порно, там все очень подробно, – смеется, а у меня снова эти дебильные мурашки. Пока я борюсь с очередным приступом раздражения, с тоской смотря, как удаляется отель, Лида вдруг показывает на очередной причал, которых в центре на каждом углу.

– Ты знал, что Петр I требовал делать такие причалы у каждого дома, чтобы жители могли передвигаться по воде как на общественном транспорте? Жаль конечно, что теперь в прошлом. Было бы удобно.

Я киваю, всматриваюсь в катер, что пришвартовался рядом с нами. Оттуда выходит парочка, обнимаясь, готовые сожрать друг другая прямо сейчас.

Странно, уже столько времени в Питере, а по Неве так и не катался.

Срываюсь по лестнице вниз, чтобы хозяин дал нам прокатиться.

Парень сначала отказывался, но я дал в залог ему ключи от своей тачки и показываю, где стоит. Обмен не очень соразмерный, его катер дороже. Тот в итоге кивает. Отдает мне ключи, но продолжает недоверчиво взирать.

– Рулить то умеешь?

– У меня в Москве катер был, здесь купить не успел.

Парочка уходит, а Лида продолжает следить за моими действиями, широко раскрыв глаза.

– Погнали, экскурсовод. Расскажешь, что ещё знаешь о Питере. Не поверишь, но не был ни на одной экскурсии. И тем более не мечтал нагнуть экскурсовода.

Она смеется, широко улыбаясь, и смело заходит на борт среднего размера катера, сверкающего в темноте улицы белым цветом.

– Тебе несказанно повезло, я ас в том, что касается этого города. Ты знал, что, когда его строили все каменщики, приехали сюда, потому что царь запретил строительство во всем государстве.

– А ты знала, что, когда ты говоришь, ты часто облизываешь губы? – трогаю ее рот, на что она отстраняется и показывает на что-то в темноте и начинает новую интересную историю, а я пытаюсь найти хоть одну причину злиться, что в первые за много лет не потрахался в ночь с пятницы на субботу.

Предлагаю ей подержать руль, и Лида с радостью соглашается.

– Держи крепче, но не грубо. Руль требует бережного обращения, но я уверен, ты справишься. Впрочем, – прикусываю ей ухо губами, ощущая дрожь в ее теле. – Ты всегда можешь подержать кое-что более крупное и твердое.

– Тебе должно быть жарко? – чуть оттопыривает она зад, потираясь от уже рвущиеся от напряжения штаны в области паха.

– Жарко не то слово, – вжимаюсь в нее крепче, рукой нащупываю разрез, касаясь гладкой кожи.

– Тогда охладись, – шипит она и резко дает руль вправо, поэтому мало что успеваю сделать, когда меня откидывает влево, прямо за борт. С громким плеском темной воды.

Глава 18. Мышка

«Вот ду-ура!» – задерживаю я дыхание, когда вода скрывает прифигевшего Камиля. Выравниваю небольшой катер и смотрю вниз. Темное полотно не дает возможности увидеть, куда делся Камиль. И паника захлестывает не хуже волны на море.

А если он ударился головой и уже тонет?

Это ж получается я его убила?

Убила, потому что испугалась собственных желаний, которые он во мне пробудил. Собственной распущенности, которая стала неотъемлемой частью существования, когда он появился в моей жизни.

Дура, идиотка.

Больше мыслей не остается, потому что кричу «Камиль!» и одновременно сдергиваю юбку

– Камиль! – ору в темноту и делаю шаг в воду, погружаюсь под нее.

Несмотря на лето, холод проникает под кожу мгновенно, и я в ужасе мечусь под лодкой, в темноте, пытаясь найти Камиля. Вдруг кто-то хватает меня за ногу, и я взбрыкиваю.

Из воды появляется ухмыляющаяся наглая морда и меня пугает взгляд, с которым он на меня смотрит.

– Я все понял. Ты пыталась убить мужа, поэтому пришлось бежать, – смеется он и подплывает ближе, а я не слышу, я просто рада, что он жив, что здоров, ну и, если быть честной, что меня не посадят из-за дурацкой шутки.

– Прости, что так вышло. Не хотела…

– Да я уже понял, что моя небесная красота вызывает в тебе разжижение мозга. Тебе срочно нужно подпитаться моей энергетикой, чтобы больше так не тупить, – прижимает он меня к себе и сквозь ледяную воду, я чувствую жар его тела, насколько это возможно.

– Давай выбираться, – отворачиваюсь от поцелуя, который приходится мне на щеку. – Иначе все выходные проведем в постели.

– Я не против …

– Ты в своей, а я в своей, – щелкаю его по носу, на что он смеется и все-таки вынуждает посмотреть ему в глаза. Крепко держит скулы и сминает мои губы, не давая шанса на отступление. От контраста холода и жара кружится голова, а сердце бьется залпами главной пушки. Так сильно, что дыхание не остается.

– Ну вот, – прижимает меня к себе крепче Камиль, пьяно улыбается. – Я тебе говорю холодно, вылезать надо, а ты целоваться лезешь. Хочешь провести оставшиеся два дня со мной в постели?

– Ты просто… Просто слов нет, – отталкиваю его со смехом и бедром задеваю мягкие причиндалы в штанах. В такой воде не мудрено, но я все равно замечаю.

– Замерз твой корнишончик?

– Мой кабачок тебе в рот не влезет, – усмехается он и кивает на лестницу. – Реально давай вылезать. Купаться в Неве вообще не лучшая идея.

Берусь за поручни и подтягиваюсь, но сразу вскрикиваю от неожиданности, когда мой фактически голый зад сжимает крепкая ладонь.

– Эй!

– Я тебя поддерживаю, как могу, а ты не ценишь.

Остается только закатить глаза и уже влезть на борт, слыша, как тут же следом забирается Камиль.

Не успеваю отползти в сторону, как оказываюсь на спине, прижатой к твердому полу катера, а Камиль уже сверху. Нависает скалой, а мне так хочется ему поддаться. Забыть на мгновение обо всем и просто прочувствовать силу его удивительного желания.

– Стоило туда прыгнуть, чтобы снять с тебя юбку, – целует он мою шею, скользит губами по влажной коже. Холод мгновенно отступает, оставляя только растёкшееся, как горячий шоколад, по венам тепло.

– Ты упал в воду, ну путай, – упираю я руки в его жесткие плечи, но оттолкнуть сил нет, только ощупывать мышцы, такие твердые, что ноги сводит. Сколько же он над собой работает.

– Я специально упал…

– Брехня…

– Зато это не брехня, – прижимается он к мокрому белью членом, размер которого я могу хорошо прочувствовать и признаться себе, что восхищена. И не обманывать себя в том, что мне бы очень хотелось его увидеть. Потрогать. Попробовать на вкус, пусть даже раньше я не задумывалась о подобном. – Как тебе мой корнишончик?