Не верь мне

Поднявшись на второй этаж, я неожиданно услышала знакомый голос, доносящийся из какой-то комнаты. Подошла, насторожившись. Дверь была приоткрыта, и я могла видеть всех, кто был в спальне.

– Я, кажется, ясно выразился, Макс, чтобы ты не приезжал, – именинник, Егор, говорил резко, смотря на непонятно откуда взявшегося Козельского.

– Я что теперь, нежеланный гость?! – насмешливо покривил губами Макс.

– Можно и так сказать.

Козельский подскочил к нему, схватил за грудки и, встряхнув, зашипел:

– Мне нужны деньги!

– Я прекрасно знаю, на что они тебе нужны, – попытался высвободиться Егор, но хватка Макса была сильней. – Что с тобой происходит? Я тебя не узнаю!

– Я тебя тоже не узнаю, Егорка, – зло скалясь, выплюнул Макс.

Не желая быть свидетельницей этого разговора, я хотела было уйти, но следующие слова Егора меня остановили:

– Макс, тебе нужна помощь! Ты не видишь, что ты болен?!

Егор все же отцепил от себя руки Макса и толкнул того к двери.

– Убирайся из моего дома, иначе я ментов вызову.

– Никого ты не вызовешь, – громко засмеялся Макс, махнул в сторону двери. – Половину из тех, кто внизу, заберут вместе со мной и разбираться не станут. Так что, Егор, если не хочешь испортить себе день варенья… – Макс многозначительно замолчал.

Выругавшись, Егор процедил:

– Я готов лично отсидеть ночь в обезьяннике, лишь бы тебя в моем доме не было. Даю тебе пять минут, Козельский. Потом вызываю ментов, – сказал и направился к двери.

Я тут же нырнула в так кстати подвернувшуюся ванную комнату. Не хотела, чтобы Егор знал, что я слышала их разговор. Но как только он скрылся на лестнице, я зашла в комнату, ведомая… Да черт возьми, не знаю, что овладело мной, когда я увидела Козельского. Тупая не убиваемая надежда? Но на что?!. На то, что в нём все-таки есть что-то мужское, человечное? Вряд ли.

И это я поняла тут же, едва он, сидящий на постели, вскинул голову и пригвоздил меня взглядом к полу.

Глава 9

Алина

– Какая встреча, – губы Макса искривились в презрительной ухмылке.

Проведя обеими руками по темным густым волосам, он встал и направился ко мне. И мне бы бежать, но вместо этого я выговорила:

– Макс, что происходит?

– А что происходит?

– С тобой что происходит?

– Ничего, – пожал плечами и, подойдя, обхватил за талию. Притянул к себе.

Я уперлась ладонями ему в грудь в бессмысленной попытке оттолкнуть.

– Хотя… – провел свободной рукой по моей щеке. Я судорожно выдохнула. – Все началось с тебя, Алина. С тебя и с вот этого вот, – опустил ладонь между наших тел, коснулся живота и вдруг резко, с какой-то жестокостью, сгреб ткань платья и смял в кулаке. – Почему ты не сделала аборт, сука?! – зашипел, с ненавистью глядя мне в глаза.

– Отпусти меня, Макс! – вскрикнула требовательно, но это не возымело никакого эффекта.

– Почему не сделала этот чертов аборт, пока никто не узнал о твоей беременности?! Нахрена подружке своей растрещала?! Вы, бабы, пустоголовые дуры, способные только на то, чтобы рожать. Еще под мужиками лежать, – сжал платье ещё сильнее. Я ощутила его дыхание на лице. Зрачки его были чёрными, большими, блеск глаз пугал. – Это ты сейчас и сделаешь, – злобно хмыкнул и впился в губы.

Как ни пыталась я увернуться, было бесполезно. Макс держал меня настолько крепко, что в какой-то момент мне показалось, что он сломает кости. Но больше всего пугала мысль о ребенке. Что у него в голове?! Чего он хочет?! Вспомнились его угрозы, теперь уже не кажущиеся такими иллюзорными. Здесь и сейчас он мог сделать всё и был, я в этом не сомневалась, готов сделать всё, что угодно.

Я рычала, мычала, била его, пытаясь вырваться, совладать с ним, позвать на помощь, но никому не было до нас дела.

– Перестань! – укусила Макса за губу и тут же отлетела к постели. Поясницу пронзила боль от удара о спинку. Я испуганно уставилась на бывшего.

Подойдя к двери, он захлопнул её. С мрачной решимостью развернулся ко мне. В нём не было ничего прежнего – лицо бледное, под глазами тени. И в то же время больным он не казался. Нет, не больным. Господи…

– Макс, успокойся, – я пыталась не поддаться панике. – Макс, всё будет хорошо, всё наладится. Твоя жизнь…

– Моя жизнь, Миронова, не наладится. Она полетела к чёрту в тот момент, когда отец узнал о твоём выродке! – рыкнул, делая выпад ко мне.

Судорожно, нервно дыша, я попыталась переползти на другую сторону постели, но он ухватил меня за ногу и рванул на себя. Платье задралось, открывая бедра, и я почувствовала его руки, жесткие пальцы, впивающиеся в кожу.

Стало по-настоящему страшно. Почти так же страшно, как дома, в квартире, которую еще совсем недавно я могла назвать своим домом. Чужие руки, чужое дыхание… И теперь чужое, пусть даже этот мужчина был отцом моего ребенка. Боже, зачем я полезла?!

– Макс! – закричала истошно, но наткнулась лишь на презрительный смешок.

Он придавил меня к постели своим телом, принялся шарить холодными ладонями под платьем.

– Хватит сопротивляться! – рыкнул мне в губы. – Тебе же нравилось, Алинка! Ты так громко стонала подо мной. Что изменилось, м-м-м? – накрыл грудь, больно сжал.

Я не смогла сдержать всхлип. Слезы покатились по щекам, но Макса они не тронули, наоборот – разозлили сильнее. Козельский вонзил кулак в покрывало совсем рядом с моей головой и зашипел: – Перестань выть, сука!

– Макс, пожалуйста, – умоляюще шептала, слизывая с губ соль. – Пожалуйста, – почувствовала, как он сунул руку мне под трусики, и из последних сил попыталась оттолкнуть его. – Хватит! – закричала.

Извивалась всем телом так, как будто что-то могла изменить. Не могла. Высокий, крепкий, он был куда сильнее меня. Даже сейчас. Тем более, сейчас, когда его вела ярость, а я до дрожи боялась за маленькую жизнь внутри себя. Судорожно я схватила ртом воздух, заскулила, ощущая, как он раскрывает меня, как грубо терзает пальцами.

– Х-хватит, – всхлипнула снова, постепенно сдаваясь. Сил сопротивляться почти не осталось. Комната начала расплываться, только лицо Макса оставалось чётким. Всё те же расширенные зрачки, бледная кожа и искажённые неведанной мне раньше жестокостью черты красивого лица.

– Заткнись! – зажал мне рот рукой. – Заткнись, дрянь! Ты мне всю жизнь испоганила своим ублюдком, и никто мне не помешает взять от тебя хотя бы это!

– Отпусти её! – дверь вдруг стукнулась о стену, и я увидела подлетевшую к нам Инну. – Отпусти, Козельский, – ухватила его за футболку и потянула. – Иначе я…

– Иначе что ты?! – Макс тут же бросил меня. Коршуном подлетел к Иннке и резким выпадом ухватил её за шею. Ненавидяще оскалился и сжал горло подруги сильнее. – Я тебя сейчас удушу, гадина!

– Боже! – закрыла рот рукой, пытаясь унять рвущиеся наружу истеричные рыдания. Наспех одернула платье и соскочила с постели.

– Отпусти её, – дёрнула Макса за руку. Пальцы мои прошлись по его браслету по жилистому запястью.

Не отпуская Инну, он резанул меня взглядом, и я, отшатнувшись, рванула из спальни. Пытаться остановить его самой было бесполезно – это было единственным, что я понимала. Главное, чтобы здесь оказался хоть кто-нибудь. Хоть кто-нибудь, способный помочь.

– Егор! – буквально впечаталась в парня.

– Алина? – непонимающе осмотрел меня с ног до головы. – Что произошло?

– Макс! – только и смогла выговорить я и указала в сторону комнаты.

Больше слов Егору не потребовалось. Вмиг оценив ситуацию, он вбежал в спальню. Я – за ним.

– Пусти, придурок! – хрипя, Инна пыталась отцепить сомкнувшиеся на горле пальцы Макса. Но он будто не слышал никого и ничего.

– Я избавлю папочку от тебя, он мне еще спасибо скажет, – шипел он. – Чёртова шлюха! Вздумала прибрать к рукам отцовские денежки?! Не получится у тебя ничего!

Егор подлетел к Максу и с размаху ударил в челюсть. Пальцы Макса тут же разжались, голова дёрнулась, на скуле выступила кровь. Похожий на бешеного пса, он отступил. Инна упала на колени, судорожно хватая ртом воздух. Её трясло, уложенные волосы растрепались, на шее были видны красные пятна. Я оказалась рядом, обняла её, продолжая плакать. Во что превратился Макс?!

– Он узнает, что ты не только перед ним ноги раздвигаешь, Свиридова, узнает и мокрого места от тебя не оставит. Ты не знаешь с кем связалась… – цедил Макс, глядя на нас с ненавистью. Нет, не на нас – на Инну. До меня ему больше не было дела, как и до врезавшего ему Егора.

Словно бы он сошел с ума.

– Это от тебя, – прокашлявшись, Инна метнула на него взгляд, выпутавшись из моих объятий. – От тебя он разве что горстку пепла и оставит, Макс, когда всё узнает. Это для тебя конец. Конец, – повторила, смотря с той же ненавистью, что отражалась в его глазах.

А до меня только сейчас начал доходить весь смысл слов Макса. Инна и его отец… Внезапно все странное стало легко объяснимым. Мужчина Инны – отец Макса. Вот как он узнал про мою беременность, вот чьи часы остались в квартире Инны.

– Выметайся, Козельский, – едва не пнув Макса, прорычал Егор и, схватив за шкирку, потащил к двери.

Ростом он ему не уступал, разве что был более жилистым. Если бы ещё пару месяцев назад им случилось столкнуться в драке, я бы, может, и сделала ставку на Макса, сейчас же точно нет. Макс – трус. Мне вдруг стало это ясно. Трус, запросто способный поднять руку на женщину. Совсем не такой, как его отец.

Я помогла Инне подняться, усадила на постель. Погладила по темным спутанным волосам. Внезапно взгляд её нашел мой. В её глазах, как и в моих, блестели слёзы. Слезы, которые раньше я ни разу не видела.

Мы остались в комнате одни. На пороге к Егору присоединились еще два парня и помогли вытолкать Макса за дверь.

– Поехали домой, а? – тихо попросила я.

 Инна снова кашлянула, потрогала горло. А после, криво усмехнувшись, произнесла:

– Хотела попросить тебя о том же.

– Вы доберетесь сами? – едва мы с Инной спустились вниз, к нам подошел Егор. Выглядел он злым, но немного растерянным. И я его понимала. Не каждый день встречаешься с таким поведением если и не друга, то хорошего знакомого.

– Да, нас ждет водитель, спасибо, Егор, – выдавила улыбку.

Егор ответил мне точно такой же – невесёлой и усталой. Высокий. Мне пришлось задрать голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Что там говорила Инна? Он по мне сохнет? Голубоглазый, русоволосый, да к тому же умеет постоять не только за себя, но и за других. И почему на той вечеринке ко мне подкатил именно Козельский? Сейчас все могло бы быть совершенно иначе.

– Прости за то, что так вышло, – он подал сначала мне, потом Инне верхнюю одежду.

Я забрала из его рук пуховик и, осмотревшись, поняла, что музыка уже не грохочет, а оставшиеся ребята что-то весело обсуждают в гостиной.

– Это я виновата.

– Виноват Козельский, – выговорил Егор.

– Кстати, где он?

– Ждет в кладовке, пока приедет полиция, – совершенно серьезно выговорил именинник.

– Туда ему и дорога, – подала голос до этого момента молчавшая Инна. – Пошли, Миронова. – Потянула меня к двери.

Я накинула пуховик, застегнула один сапог, другой, – с обломанным язычком собачки, вместо которого я приладила булавку.

– С днем рождения, – напоследок снова кое-как улыбнулась Егору и вышла вслед за Инной.

По дорожке мы шли в тишине. Летящие с неба редкие снежинки касались щёк, остужали кожу. Мне опять хотелось плакать. Даже не так – что-то тяжелое легло на сердце липким грузом. Один неправильный шаг, неправильный выбор. Эффект бабочки… А может быть, не бабочки – домино.

– Разве он не должен был тебя ждать? – недовольно спросила Инна, когда мы, оказавшись за оградой, не увидели машину Антона.

– Странно, – нахмурившись, я достала телефон и хотела было позвонить ему, но тут увидела подъезжающую к нам машину.

Освещая себе путь фарами, автомобиль остановился прямо перед нами. Я тут же почувствовала неладное. А когда дверца отворилась, и я увидела сидящего на заднем сиденье Громова, забыла, как дышать.

– Так и будешь стоять? – послышалось из салона сдержанное, холодное.

Мы с Инной переглянулись. Она тоже поняла, что возвращение Олега ничем хорошим не сулит ни мне, ни даже ей.

– Алина? – нетерпеливо повысил голос Олег.

– Садись вперед, – шепнула я Инке, а сама забралась в салон и захлопнула дверцу.

– Ты должен был приехать через два дня, – сказала тихо.

– А ты должна была быть дома, – ответил, сверкнув глазами.

– Я не обязана говорить тебе о том, где я.

– Но и врать ты не должна, – отозвался Олег и отвернулся от меня. Инна уселась в салон, поздоровалась, но Олег никак не отреагировал. Только обратился к Антону:

– Поехали.

А я против воли покосилась на Громова и поняла, что, несмотря ни на что, рада его возвращению. Рада видеть его. Одним прямоугольничком домино больше, одним меньше… Или всё-таки бабочка?

– С возвращением, – зачем-то проговорила я.

Уголок губ рта Олега дрогнул. Посмотрев в лицо, он приподнял мою голову за подбородок и повернул боком. Должно быть, заметил следы слёз или размазавшейся косметики.

– Смотрю, я вовремя, – отпустил, немного толкнув. – Да… – уголок рта опять дрогнул.

Я отодвинулась к краю сиденья. Что значило это «да», я не знала, но, судя по его взгляду – действительно ничего такого, что бы могло служить для меня хорошим знаком.

Глава 10

Алина

Едва мы приехали, Олег приказал нам с Инной пройти в гостиную. Стоило подруге размотать шарф, взгляд Громова устремился к её шее. А после – на меня, стоящую рядом.

– Что случилось? – пристально осмотрел меня. Ещё пристальнее, чем до этого в машине. Там он заметил следы слёз, теперь же как будто искал схожие с теми, что Козельский оставил на коже подруги.

– Ничего, – за меня ответила Инна, отводя взгляд.

Никогда не видела, чтобы Свиридова терялась в присутствии противоположного пола.

– Хорошо, – кивнул Олег. – Полагаю, ты подруга Алины, которая не бросила её в трудную минуту?

– Ну это слишком сильно сказано, – Инна глянула на меня и пожала плечами. – Просто поделилась диваном.

Я грустно улыбнулась и вновь поймала на себе взгляд Олега.

– Если хочешь, можешь остаться, – сказал он ей, но смотрел на меня. Как будто Инна для него была не то что пустым местом… совсем пустым. Той, к кому можно и не поворачиваться – пылью под ногами. Я не понимала, какое у него настроение, но чувствовала себя будто нашкодивший ребенок, словно действительно была в чем-то виновата.

– Нет, за мной скоро приедут, – покачала головой Инна и обратилась ко мне: – Давай завтра встретимся и поговорим.

– А у нас есть о чём?

– Алин…

– Ладно, – я обняла Инну. И тут же её телефон, пиликнув, завибрировал в кармане шубы. Достав его, смахнула пришедшее сообщение: – За мной уже приехали.

Я даже спрашивать не стала, кто. Видела, что в машине она не выпускала из рук смартфон, активно строча смс. Это было странно, что она и Вадим Козельский вместе… или не вместе? Кто же их разберет. Оставалось ждать «завтра» и верить, что Инна мне все расскажет, а сегодня… сегодня я все же надеялась, что смогу добраться до постели и Громов не станет мне в этом мешать.

Я вышла проводить подругу на крыльцо. Кутаясь в не застегнутый пуховик, махнула ей рукой и, дождавшись, пока она сядет в автомобиль, поспешила уйти с мороза. В прихожей скинула пуховик и осталась в тонком серебристом платье. Глянув на запястья, поняла, что следы от пальцев Макса все же выступят завтра синяками. И не только на руках. Там, где он касался меня, казалось, что я грязная. Хотелось смыть с себя всё. Козельский даже не подумал, что может навредить ребенку. Хотя, что я! Ему плевать на мою горошину. Рад был бы, если б у меня случился выкидыш. Раз, и нет проблемы…

Подумав об этом, я прижала ладонь к животу, пытаясь передать малышу уверенность в том, что мама его ни за что в обиду не даст. Больше никогда.

Олега я нашла на кухне. Сидя за столом, он жевал бутерброд с колбасой и сыром. Ржаной хлеб, который он ел обычно, заказать я не успела, сама же больше любила серый, со льном. Им и пришлось ограничиться Олегу.

– Хочешь, я погрею ужин? – предложила, едва удержавшись от зевка.

– Спать иди, едва на ногах держишься, – раздражённо произнес Громов. – Да и видел я твой ужин. Гречка и кусок куриной грудки.

– Я тебя не ждала. Ты сказал, что приедешь через два дня. Соврал? – оперлась ладонью о край стола, посмотрела на Олега с ожиданием.

– Хотел проверить, – сунув в рот остатки бутерброда, он запил его водой, прожевал и снова заговорил: – А ты зачем соврала?

– Я не врала, – мотнула головой.

– Ты сказала, что дома, – на губах Олега заиграла легкая улыбка.

– Дома, – не стала отрицать. – Но не уточнила, у кого именно.

Олег хмыкнул. Я тоже не смогла удержать улыбку.

– Так что случилось, Алин? – поднявшись, он подошел совсем близко. В ноздри ударил аромат одеколона. Я едва остановила себя, чтобы не наполнить легкие этим запахом до отказа. Подняла взгляд, убрала руку, но Олег поймал её, ухватил за запястье. Я поморщилась от боли. Он разжал пальцы и теперь удерживал её не сжимая, так, что я могла бы в любой момент убрать руку, но делать этого почему-то не стала.

– Вечеринка не задалась, – вздохнула. – Мой бывший забыл, что он уже бывший, – сказав это, я отвела взгляд. Обтекаемый ответ в надежде, что Олег не станет выспрашивать подробности.

То ли ему было и правда не интересно, то ли он умело этот интерес скрывал, но на лице его не дрогнул ни один мускул. Пальцы окончательно разжались, и рука моя безвольно опустилась.

– Тебе не стоит ходить на такие вечеринки, Алина, – тон его не выдавал никаких эмоций.

Я с вызовом вскинула голову, готовясь отстаивать свою независимость. Прищурилась. Но отстаивать независимость мне не потребовалось.

– Спокойной ночи, – не дав мне ответить, Олег закончил наш разговор.

Ни слова больше не говоря и не дожидаясь моих ответных пожеланий доброго сна, ушел в направлении кабинета. Пожалуйста! Хоть подавись своей независимостью, если угодно. Даже смешно стало. Чего я хотела?! Чего ждала?! Что он устроит мне выволочку? Что, вернувшийся из долгой командировки, Олег станет допытываться, о том, что случилось?! Или что пригрозит запереть меня в спальне за плохое поведение? Да зачем ему все это нужно?! Кто я ему такая? Горничная, не потрудившаяся заказать ржаной хлеб в ближайшей пекарне, вот и всё.

– А ты не пойдешь спать? – всё же кинула ему вдогонку.

Ожидала ли, что он хоть что-то мне ответит? Обратит на меня внимание, хотя бы удостоит взглядом? Ожидала. Но этого не случилось. Он скрылся в кабинете, а спустя мгновение замок щелкнул. Заперся.

От посторонних в доме.

От меня.

– Доброе утро, – едва я вошла в кухню, увидела Олега. Свежего, как огурчик. Чего нельзя было сказать обо мне. Каких усилий стоило просто отодрать голову от подушки, не то что подняться на ноги, но… работа! За прошедший месяц я немного себя отпустила и позволила себе подниматься чуть позже обычного, теперь же…

– Ты проспала, – констатировал Олег и поставил чашку с кофе, которую держал в руке, на стол.

– Прости, – что еще я могла ответить?

Опустилась напротив него на стул и болезненно застонала. Тело ныло так, будто меня вчера не пытались изнасиловать, а тупо отдубасили бейсбольной битой. Как я и предполагала, на ногах, на бедрах, на руках выступили синяки. Будь проклят этот Козельский! Стоя под прохладными струями душа, пытаясь проснуться, я желала Максу остаться в обезьяннике хотя бы на несколько дней! Но прекрасно понимала, что, как бы ни хороша была идея, Козельский-старший слишком дорожит своей репутацией и вытащит сыночка, пока никто не узнал о его проделках.

– Тебе нужно пройти обследование, – осмотрев меня, Олег остановился на моем лице. – Ты неважно выглядишь.

– Я три дня назад сдавала анализы. Можешь у своего доктора спросить. Хотя, уверена, что он без этого передал тебе все результаты. Ты в курсе, что со мной все в порядке, Олег. Так что давай без этого, – недовольно выговорила я.

Меня просто бесило, что Громов считает нормальным вот так лезть в, по сути, не свое дело. Раздражало, что он то подманивает меня, то выстраивает между нами ледяную заслонку, и я не могу быть уверенной в том, что ждет меня не то что завтра – в следующий миг. Но ничего поделать я не могла. Ни с его контролем, ни с ним самим. Хочется ему смотреть на результаты моих анализов, пусть смотрит.

Олег без слов встал, взял ещё одну чашку из шкафчика и подставил в кофемашину.

– Олег, – я повернулась на него.

– М-м? – вскинул брови.

– Как прошла твоя командировка?

– Тебе действительно интересно?

– Интересно.

– С переменным успехом, – сказал он. В глазах его мелькнуло что-то недоброе.

Стоило кофемашине просигналить о завершении, Олег забрал кофе и поставил чашку передо мной, а после, достав из холодильника молоко, добавил немного мне в кофе.

– Спасибо, – обхватила чашку обеими руками, отогревая прохладные пальцы. Хоть в доме было тепло, я постоянно мерзла. На улице стоял дикий мороз, какого не бывало зимой уже лет пять так точно. – Вообще-то, это я тебе должна кофе готовить.

– Будем считать, у тебя сегодня выходной.

– С чего бы это?

– Я так решил. Ты хотела встретиться со своей подругой?

– Да.

– Возьмешь машину, – Громов снял со спинки стула пиджак темно-синего цвета и принялся одеваться. – Антон отвезет меня в клинику, потом будет свободен. Только прежде, чем уехать, закажи продукты и перестели постель в моей спальне. Меня не было месяц, не люблю, когда постель стоит так долго.

Я молча кивнула, а Олег направился к выходу. Быстро сделав глоток кофе, я вернула чашку на место и проследовала за ним. Хотелось сказать ему что-то хорошее… Слишком мрачным он был, и разговор у нас не клеился. Будто мы были совсем не знакомы. Будто этот месяц разделил нас. Хотя мы и были чужими друг другу людьми. Он просто не оставил меня в беде и дал работу. Просто. Хотелось верить, что просто. А я… я просто выполняю свои обязанности. Действительно просто. Чего ещё я от него хочу?

Олег надел ботинки и, заметив мои, стоящие в уголочке, осмотрел. Взял один сапог, тот, с поломанной собачкой, и повертел. Затем глянул на меня все так же молча. На лбу его вновь пролегла хмурая складка.

– Почему ты не купишь себе новую обувь? – наконец спросил он. Взял пальто и перекинул через руку.

– Скоро весна, – пожала я плечами. – Дохожу в этих.

– Ясно.

Его «ясно» отозвалось во мне раздражением. Которое я постаралась тут же похоронить внутри. Ясно ему.

– Хорошего дня, – улыбнулась через силу.

– И тебе, – бросил сухо и скрылся за дверью.

Я остановилась у окна, провожая Олега взглядом. Внутри было неспокойно. Вчера Инна сказала, что уверена – дом я как следует не осмотрела. Не осмотрела. Потому что в каждом уголке, в каждом предмете интерьера так и видела незримое присутствие жены Олега. Кто он? Вчера, сидя в машине, я думала, что он действительно выскажет мне что-то. Слишком мрачным он казался. Теперь же понимала – это относится не ко мне. Тогда что?!

– Я не верю тебе, – сдавливая края подоконника, шепнула. – Хочу верить, но не верю.

Ладонь сама собой легла на живот. Что с его женой? Она не может иметь детей? Но почему не воспользоваться услугами суррогатной матери или что-то вроде того?! Что происходит?! Чем она больна? Или, может быть, дело не только в ней…

Мне срочно нужны были ответы. Хоть какие-то. Чтобы отбросить сомнения или напротив, утвердиться в них. Только что я могла? Что-то, наверное, могла. Хоть что-то…

Когда автомобиль Олега отъехал от дома, я прошла в кабинет. Что-то изменилось. В его взгляде. И во мне самой. И если в себе разобраться я была не в состоянии, то вот об Олеге я могла узнать больше.

На столе было пусто, ни единой бумажки, ни даже стикера. Не знаю, что я хотела найти, да и до конца не была уверена, что стоит искать.

Обошла стол и выдвинула ящик. Поверх многочисленных разноцветных папок лежал сложенный вчетверо листок. Я взяла его, развернула…

Опустилась в кресло, потрясенно разглядывая карандашный рисунок. В изящных линиях я без труда узнала Олега. Он сидел на скамье и держал на руках малыша. А рядом сидела женщина. Положив голову на его плечо, она счастливо улыбалась. И если бы я не знала, что это невозможно, могла бы поклясться, что на рисунке изображена я. Я…

Глава 11

Алина

– Похожа, – после недолгого раздумья, выговорила Инка.

Я забрала у неё рисунок и сунула в сумку.

– Думаешь, совпадение?

– Вполне, – качнув головой, подруга огляделась по сторонам и поправила шифоновый платок, обвязанный вокруг шеи.

Мы сидели в небольшом кафе в центре. Всего несколько столиков, потрясающие пирожные и вкусный кофе. Хрустящие багеты с пармезаном, интерьер в мягких тонах и, наполненные завёрнутым в прозрачную упаковку фигурным сахаром. Никогда не заходила сюда раньше. Днём народа было совсем немного, и это радовало.