Измена. Ставка на семью

Конечно, я бы мог предложить Поле помощь, а не пугать её. Она бы приняла, потому что деваться некуда. А потом… Ясное дело, муж наиграется с любовницей и вернется назад, чтобы забрать жену и сына. И Полина простит ради Мишки. Ведь мальчику нужен отец.

Многие женщины моих друзей прощают измены мужьям ради сохранения семьи.

Уверен на все сто, что Поля такая же. Мягкая и одновременно жесткая, живущая сердцем, эмоциями и в то же время рассудительная. Значит, сломается, вернётся в семью, как только муж – козел надавит на неё. Он ведь знает её слабые точки.

У этих женщин есть одна общая черта – в этой жизни они сделали ставку на семью!

А я не хочу, чтобы моё сердце разбили. Моя гордость этого не выдержит. Даже представить не могу, что я – Глеб Бессонов уязвим, как все обычные люди.

Во избежание неожиданностей, сосредоточусь на своей жизни. Женюсь по своему плану. Жена родит мне моего сына, который будет носить фамилию Бессонов, играть со мной в футбол. Гордиться мною.

Глава 7

Полина

– Куда ты уходишь от хорошего? Здесь тебе и малышу ничего не угрожает. Вы сыты, обуты. Можете жить сколько угодно, – Лидия смотрит на меня так, будто я хочу сотворить какую-нибудь дичь.

– Уеду домой, – отвечаю, приглушая душевную боль слабой улыбкой.

– К мужу? – Лидия продолжает приставать с расспросами. Мне и так не легко, а еще она давит, лишая меня решимости.

Ванька таранит своей машинкой красное игрушечное авто Миши.

И мой ангелочек визжит от радости: – Би-би!

Не понимает, что проиграл эту гонку. Мой мальчик безумно рад тому, что есть с кем играть. Дома-то он часто оставался один – одинешенек. Матери он был безразличен, а мать мужа отнимала всё моё внимание, жутко ревнуя меня к Мише.

Она сама вела себя как маленький ребенок!

Улыбаюсь, вспоминая общение со свекровью не как кошмар, а как нечто очень умилительное.

Но вслед за матерью перед глазами встает лицо Стаса. И я веду озябшими вмиг плечами.

Тут же в глазах встают слезы, и я прикладываю усилия, чтобы скрыть влагу, скопившуюся в уголках глаз.

Стас разнес мой мир на куски. Я ушла, потому что не было выбора. Впрочем, меня никто не удерживал. Ни свекровь, ни подруга.

Громкий звонок мобильного заставляет отвлечься от сборов сумки. Беру трубку отвечаю на автомате. Уже через мгновение сожалею о своем поступке, когда слышу Стаса на другом конце провода.

– Как ты могла так поступить со всеми нами? Неисправимая эгоистка! Думаешь только о себе. У мамы высокое давление, и никого нет рядом, чтобы измерить давление. Марина беременна моим ребенком, она не может смотреть за домом. Готовить, убирать должна ты. А ей надо беречь нашего ребенка. Это же и в твоих интересах. Тебе не придется рожать. Да ты и не можешь.

Жестокие слова впиваются в душу. Влага снова скапливается в уголках глаз. Но на этот раз я не пытаюсь сдержать ее, поэтому слезы текут по лицу.

Накрываю свободной рукой свой живот.

А у меня что не ребенок? Мою малышку не надо беречь? Почему-то я уверена, что у меня девочка. Видела Машеньку во сне ещё месяц назад, когда только грезила ею.

– А ты моя законная жена и я тебя никуда не отпускал. Вернись, немедленно. Ты должна помогать мне. У меня стартап – новое дело. Нет денег ни на уборщицу, ни на медсестру, ни на няню. Приезжай немедленно! Помнишь, ты клятву давала, что будешь с мужем и в горестях, и в радостях.

Пытаюсь вспомнить, когда это я глупая дала клятву быть не мужней женой – замужней женщиной, а сиделкой, нянькой, и терпилой в одном лице?

Если можно смириться с уходом за маленьким ребенком и капризной престарелой женщиной. В конце концов, это долг любящего человека помогать ближнему. То ни один закон Вселенной не сможет объяснить по какому положению жизни я обязана жить в доме с любовницей мужа?

Глотая слёзы и давясь рыданиями, отключаюсь. Понимаю, если не вернусь, Стас начнет разыскивать меня, сообщит в полицию. И тогда я элементарно не смогу выехать из города.

С замиранием сердца смотрю на сыночка. Чужого и такого родного, одновременно.

– Проблемы? – Лидия кидает на меня пристальный взгляд.

– Не хочу это даже обсуждать, – и в этот момент я понимаю, что уже приняла решение – бежать.

Уже двое в этом городе хотят меня остановить. Сломать. Подмять. А я всего лишь маленькая женщина, мечтающая о счастье и материнстве.

Лидия ласково улыбается, затем достает из кармана банковскую карту.

– Возьми. Пин-код четыре-шесть-шесть-шесть, – голос женщины подрагивает.

– Спасибо, – выдыхаю. И моё сердце согревается. Давно ко мне не относились так хорошо, чтобы помогать материально.

Стас зарабатывал неплохо, но на всём экономил и меня заставлял. Говорил, что деньги нужны для стартапа. Нужно потерпеть немного, а потом заживем как богачи.

– Не за что.

Но я всё равно подхожу к молодой женщине, обнимаю её крепко.

Сердце распадается на миллион осколков. Как же это неприятно и больно, когда близкие предают, а посторонние помогают. Мне тяжело сейчас. Очень.

– Время! – предупреждает Лидия.

Отшатываюсь. Встряхиваю копной русых волос. Беру в одну руку коляску, в другую чемодан. Лида понимает с полуслова.

– Мальчишки, гулять! – все вместе идем на выход.

– Астафьева! Уже уезжаете? – в общем коридоре встречаюсь с Еленой, директором центра.

Паника растекается по крови. Надеюсь, эта неприятная женщина не будет задавать лишних вопросов.

– Да. Возвращаюсь к мужу, – выталкиваю мягко.

– Поздравляю, – Елена стремительно приближается к нам. На прощание гладит Мишу по головке. – Какой спокойный малыш.

Тьфу! Беззвучно сплевываю. Мысленно крещу ребенка, боюсь, как бы не сглазили.

– Будете жить втроём? Вы, муж и любовница? – неожиданно спрашивает расфуфыренная дамочка. И у меня складывается ощущение, что она мне за что-то мстит.

Очень хочу ей ответить, что думаю про шведскую семью. Но предусмотрительно молчу, кусая губу изнутри до крови. Слова, застрявшие в горле, душат. А металлический привкус горьковатой крови вызывает тошноту.

Чувствую себя отвратительно. Обида царапает сердце.

Как эта женщина, помогающая мамочкам в беде, может говорить такие злые слова?

Улыбаюсь, соглашаясь: – Да, втроём. Как-нибудь…

С Лидией и малышками спешим на выход.

Продолжаю свой путь к свободе, понимая, что она сулит мне лишь одни сложности. Моя жизнь легкой не будет.

Глава 8

Полина

Уже на вокзале понимаю, что обратного пути назад нет.

В моих руках лежит мой паспорт и свидетельство о рождении на Михаила Игоревича Королева. Марина дала сыну свою фамилию, а отчество сложилось из имени её отца. На любые вопросы по поводу биологического отца Мишеньки Марина лишь бросала на нас предупреждающие взгляды. Чтобы мы с Антониной не смели лезть в её жизнь.

Достаю кошелек из небольшого кожаного рюкзачка, заменяющего сумку, и с ужасом обнаруживаю, что в нем нет ни моей карты, ни наличных, спрятанных в небольшой белый конверт.

– Не может быть! – выуживаю из сумки всё, что в ней есть – косметичку, блокнот. Перетряхиваю. – Мама дорогая! Да здесь искать-то негде. Я аккуратистка, поэтому известного всем бардака в моём рюкзаке нет. К тому же я не Гермиона, чтобы уместить в дамской сумке целый ворох вещей.

Смотрю на сына, он уже спит, видит седьмые сны. Мирно посапывает и длинные реснички дрожат в такт дыханию.

– Девушка, с Вас тысяча триста. Картой будете рассчитываться или наличными? – интересуется кассир.

Замираю на мгновение. Конечно, я могла бы отдать в ломбард дорогой телефон или кольцо. Неважно, что бриллиант слишком мал, но само кольцо в идеальном состоянии. Ни царапинки на золотом круге.

Взгляд цепляется за женщину с темной копной волос, и я тут же вспоминаю Лидию. Машинально засовываю пальцы в карман джинсов и нащупываю твердый край банковской карты.

– Девушка, если вы не готовы, пропустите следующего! – шипит на меня парень, стоящий за спиной.

– Минутку, – бросаю на него быстрый взгляд. Улыбаюсь виновато, прикладывая карту к терминалу.

– Эй! – меня теребят за локоть. – Пин-код вводи! – парень снова теряет терпение.

Машинально ввожу цифры и убираю карту в карман, едва взглянув на неё.

Не знаю точно, что меня смутило, но я как-то вся задрожала.

Где-то за спиной громыхнуло. И я вздрогнула, сжалась.

– Боишься грозы? – уточнил паренек, ухмыльнувшись.

– Нет, – забрав билеты, иду в зал, где можно переждать грозу.

Занимаю место рядом с окном. На улице уже стемнело, до поезда еще целый час. Если учесть, что я оставлена на долгих шестьдесят минут наедине со своими мыслями, то это очень-очень много.

Затихаю, разглядывая, как дождь бьет в окно снаружи. Складывается ощущение, что бьют по щекам меня.

Сейчас мне нужен ответ лишь на один вопрос – кто вытащил деньги из сумки?

Лидия точно не могла. Ведь она отдала мне свою карту.

Может, ее сын Ванечка, когда играл? Точно нет.

Муж? Его не было дома, когда я уходила. Он завёз Маринку под утро домой и тут же уехал на работу. Пораньше. Чтобы не объясняться со мной.

Свекровь? Антонина всё время была со мной – завтракали, разговаривали. Женщина никуда не отлучалась.

Ой! Чего это я? Как бы мать Стаса ко мне не относилась, она никогда не рылась в наших вещах. Подобные поступки ниже её достоинства.

Остается Марина. Получается, она всего лишь притворялась что спит. Не хотела прощаться с сыном или боялась моих вопросов.

Дождавшись, пока мы с Мишей и свекровью уйдем на кухню завтракать, прокралась в холл и выкрала конверт.

В этом она вся! Считает, что должна жить по-королевски, при этом считает, что не царское это дело – работать. Она убеждена в том, что мужчина обязан содержать женщину.

Не знала, что Королёва – воровка, когда приглашала её в дом. А могла бы задуматься на мгновение. Ведь у неё всегда были странные установки.

– Мне все должны! – Маринка так и говорила прямым текстом.

Всегда всё нужно было ей. Только ей одной. Последний кусок мяса, пиццы, торта. Чужой муж, чужой дом.

Но забрать у меня деньги – это слишком даже для неё!

Слёзы льются по щекам, застилают взор. Достаю телефон, пишу разлучнице гневное смс. Вовремя вспоминаю про сына и тут же осекаюсь. Стираю предложение.

Сейчас я доведена до предела. Я в отчаянье. Поэтому должна контролировать свои действия и поступки. Нельзя пороть горячку.

Даже на развод пока не могу подать. А уж ругаться с Мариной – последнее дело. Захочет отомстить, обвинит меня в краже Мишеньки. Какая же я глупая! Надо было раньше оформить опекунство на себя.

Усмехаюсь своим мыслям. Отчётливо понимаю, что ни муж, ни свекровь не позволили бы мне это сделать.

В конце концов, проживу первое время на деньги, которые дала Лида. Достаю карточку из кармана, приближаю к глазам.

Мерещится чужое имя.

Наверное, это слезы. Смахиваю их пальцами. И мой взгляд упирается в красиво выдолбленные буковки на английском языке «Bessonov Gleb».

Громко смеюсь. Это шутка такая?

Нет. Лидия не могла украсть банковскую карту у хозяина центра. Наверное, он ей подарил её на крайний случай. Она же боготворила его, рассказывала, какой он добрый и классный.

Ирония судьбы! Этот мужчина пытался отнять у меня моего мальчика. Выспрашивал, кто его отец.

Смотрю на ненаглядного малыша, мысленно представляю рядом с ним Глеба. Что-то есть – подбородок, нос, лоб. Вспоминаю ярко-синие глаза мужчины и видную рослую фигуру. Красив. Но характер – дрянь. Ни одна адекватная женщина не поведется на такого.

Одно ясно – «такого» невозможно забыть. И если Марина залетела бы от него – богача – красавца – холостяка, она бы не выпустила его из своих цепких ручек!

Прячу карту подальше. Завтра позвоню Лиде, уточню, как к ней попала карта. И если нечестным путем, ей придется ответить на все мои вопросы.

А сейчас мне надо бежать к поезду. Наклоняюсь к Мише, целую в щеку.

– Мой маленький, нас ждёт Волжский.

***

Глеб

От банка приходит отбивка о том, что в «двадцать три – сорок две» я приобрел билет в кассе у ОАО «РЖД» на тысячу триста рублей.

– Чёрт! – выворачиваю все карманы, кошелек. Пересчитываю банковские карты. Одной не хватает! Той самой, которую доставал в кризисном центре, чтобы купить воду в автомате.

– Так! Очень интересно. – Первым делом возникает желание заблокировать карту, но я борюсь с ним. Уж слишком всё сходится.

Около автомата крутился Ванька. Он-то меня отвлёк, показывая какие шоколадные батончики ему купить. И этим же вечером сбежала Астафьева.

Сердце набирает обороты.

Глава 9

Полина

Уже в поезде понимаю, что купила билет на верхнюю полку. А для Миши не взяла билета вовсе. Думала, как-нибудь уместимся вдвоём.

– Мамочка, впервые с сыном в поезде? – интересуется проводница, разглядывая, как я пытаюсь варьировать между нижними полками, где уже спят пассажиры.

Киваю. Обреченно бросаю сумку на пол, заталкиваю подальше под столик, чтобы никто не споткнулся ночью.

Я не глупая и к жизни приспособлена. Понимала, что нам с сыном нужно нижнее место или купе, но мест не было в наличии. Взяла последний билет. Край как надо было убраться подальше из Москвы.

– Видно, что неопытная, – улыбается мне женщина, при этом заглядывает в спящее лицо ребенка.

Мишка сопит, во сне дёргает ножкой и снова застывает в неподвижной позе, пока я пытаюсь понять, как решить проблему с верхним местом.

– Поменяетесь? – проводница интересуется у проснувшегося молодого грузного парня. – Женщина с ребенком наверх не залезет!

– С радостью бы, – молодой мужчина виновато улыбается, – но спину потянул и ребро сломано. Не смогу.

– Ничего страшного. Справлюсь, – с ужасом смотрю на спящего в коляске малыша.

– Ладно, – женщина бросает взгляд на мою сумку, – бери своё добро. Идём ко мне.

Через две минуты уже занимаем места в купе проводника. Здесь тепло, пахнет корицей, лимоном, "поездом". Кажется, что специфический запах въелся в стены, в одеяло. Даже сама Наталья пахнет именно так.

– Будете спать у меня. Возражения не принимаются.

– А вы? – спрашиваю обеспокоенно.

– За меня не волнуйтесь. Найду место для ночлега, – пожелав спокойной ночи, женщина уходит, оставляя нас одних.

Через пять минут, переодевшись, перестилаю бельё на чужой полке. Достаю малыша из коляски, аккуратно снимаю с него теплый синий комбинезон и кофточку. Любимый мальчик ворочается, и я понимаю, ему неудобно. Наверное, уже напрудил. Точно.

Кладу Мишеньку поперёк полки, раздеваю, чтобы поменять подгузник. Он лягается ножками и просыпается.

Испуганно гляжу в синие глаза. Жду, что ребенок разревется. Разбудит весь вагон. Но к моему облегчению, Миша издает лишь два звука: – Па-па, – и тут же закрывает глаза. Сонно сопит.

Что это было?

Видимо, Миша услышал в центре как соседский Валерка обращается к отцу и выучил слово.

Только этого не хватало! Где я ему целого папу найду?

Дома мы не приучали его к этому дорогому, но обязывающему слову «папа». Ведь Марина была в поиске, а мой супруг наотрез оказался выполнять эту роль. Или хотя бы играть.

Помню день, когда Марину выписали из роддома. Мы со Стасом встречали ее у дверей. Она вышла вся из себя, при полном марафете. Красивая и беззаботная.

– Мамочка, ваш сын! – сестра протянула ей белый кулек, перевязанный голубой шелковой лентой.

– Это не мне! – лишь бросила подруга через плечо и продолжила щебетать с моим мужем.

Бедная медсестра. Она была растерянна. А когда получила ответ и от Стаса: – Это не моё! – пришла в полный шок.

У меня не было выбора. Сделав шаг вперед, сказала: – Значит, мой, – и протянула руки.

То, что я увидела, разделило мою жизнь пополам. На ту, что я прожила, думая только о муже, свекрови и новую – другую, в которой главным стал именно этот маленький человечек.

Слёзы дорожками бежали по щекам.

– Какой он крошечный, – я откинула уголок одеяльца и любовалась его милым молочным личиком с розовыми щечками. – Марина, можно я дотронусь до него? – поинтересовалась у матери.

– Делай, что хочешь. Он твой!

– В смысле мой? – я улыбнулась, думая, что это шутка, фигура речи, не более того.

– В прямом. Ты заставила меня его родить. Не пустила на аборт. Спиногрыз не входил в мои планы. Я из-за него фигуру испортила! Теперь голодом сидеть.

– О каком голоде ты говоришь? – удивляюсь её словам, а сама продолжаю разглядывать крохотульку.

– Я на жесткой диете.

– Пока кормишь малыша, нельзя голодать! Тебе нужны жиры, витамины, сбалансированное питание.

– Э-э! – Марина возмущенно фыркнула. – Мы так не договаривались. Я родила, но кормить его не буду. Не хочу, чтобы этот незапланированный ребенок испортил мою грудь!

– Не понимаю, – всхлипываю. И мои руки начинают трястись от беззвучных рыданий. – Мишеньке нужно мамино питательное молоко!

– Ты ему уже имя дала? Вот и думай, чем кормить будешь!

– Мариночка, пожалуйста, давай договоримся… – умоляю я.

Стас усмехается, подходит ко мне.

– Полина, приди в себя! Это не твой сын и тебя не должно интересовать его развитие, питание. Марина найдет себе богатого хахаля и свалит из нашего дома, – Супруг бросает на борзую красотку злой взгляд. – Долго ты нам еще будешь пить кровь? Свалила бы уже!

– Стасик, что ты говоришь? – возмущаюсь я. – Так нельзя. Она только родила. Ей и сыну нужен уход. Помощь подруги.

Супруг пытается забрать у меня из рук малыша, чтобы передать его биологической матери. Я же от страха вцепляюсь в него крепче. От этой возни Мишенька чувствует себя неуютно – открывает глазки.

– Голубые! – кричу я как ошалевшая от счастья мать.

– Не может быть! – яростно спорит Маринка. – Я спала с двумя – у одного глаза были синие, у второго карие. Так что у пацана глаза станут синими со временем.

Впервые Марина рассказывает хоть что-то о мужчинах. Если раньше она сомневалась, от кого беременна, то теперь вопрос решился, ответ получен. Может, теперь подруга найдет отца ребенка и…

– Он невероятный, – наклоняюсь ниже, разглядываю губки, носик, бровки.

Понимаю, что не хочу, чтобы Марина воссоединилась с отцом Миши. Тогда я потеряю их.

Глава 10

Полина

Спустя сутки выхожу на перрон железнодорожного вокзала в Волжском. Проводница помогает мне с вещами и коляской, пока я несу спящего ребенка, бережно прижав к себе. Сожаление о том, что не приобрела переноску, приходит с опозданием.

– Вас встретят? – женщина внимательно вглядывается в темноту наступающей ночи.

– Нет. Родные не знают, что я приехала, – отвечаю с болью в голосе.

Вспоминаю, как пару лет назад, они мечтали о моём приезде. Хотели, чтобы я была рядом с ними и Сашей, когда случилось несчастье.

Но муж и свекровь меня не отпустили, уточнив, что теперь они моя семья, и я должна заботиться о них. Выкручивалась как могла, всё что зарабатывала, отправляла на лечение брату.

Конечно, я стала антигероем для всех. У одних забирала деньги, не давая достичь благосостояния, о котором мечтал муженек. Другим не додавала тепла и заботы.

И вот сейчас, когда меня уже не ждут, я падаю им на голову как первый нежданный снег. Уверена, что они будут рады мне, но чужому ребенку вряд ли. Мама измучена болезнью Саши. Впрочем, как и отец. О самом Саньке молчу. Сложно ему. Очень.

К нам подходит мужчина, один из тех, что ехал в соседнем вагоне. Встречались в вагоне-ресторане, где я покупала овсянку на молоке Мишеньке. В темноте ночи едва могу его рассмотреть.

– Полина? Вас не встречают? Предлагаю свои услуги водителя, – улыбается открыто.

– Олег, спасибо, – отвечаю мужчине доверием. На вид ему лет пятьдесят.

– Теперь могу отправляться в дорогу со спокойной совестью, – радостно произносит проводница и подходит чуть ближе, чтобы попрощаться.

Она тискает моего ангелочка, умилительно смотрит на него. Гладит меня по спине: – Полина, поверьте, всё будет хорошо. Я много езжу, вижу людей, наблюдаю за ними, разбираюсь в них. Немного, – в голосе сквозит ирония и теплота, – встречаю через время и понимаю, что они пришли к тому финалу, к которому шли. Уверена, что у Вас всё будет хорошо. Вы добрая чудесная. Только не позволяйте людям пользоваться Вашей добротой. Пообещайте!

– Обещаю, – улыбка растягивает мои губы непроизвольно.

– Пора! – прощаемся и идем с Олегом на выход. Он несет наши вещи, а я везу коляску впереди себя.

– Я не спросил там в поезде, – неожиданно начинает разговор мужчина. – Можно сейчас задать личный вопрос? – он всматривается в Мишеньку. Затем в меня.

Неужели даже ему – абсолютно постороннему человеку любопытно, похож ли на меня сын. Или он что-то знает? Дёргаюсь. На душе безумно тревожно. Через мгновение тяжело выдыхаю. Так можно стать и параноиком.

– Вы – сестра Александра?

– Что?

Ожидала любого вопроса, но только не этого.

– Сестра нашего чемпиона?!

– Да, – отвечаю быстро, останавливаясь вслед за мужчиной, около крутого темного джипа.

– Олег Григорьевич! – из машины выходит громила под два метра ростом. – Мы вас заждались.

Удивленно смотрю на мужчину с уставшим лицом. Не понимаю одного, если он богатый, почему не полетел до Волгограда, а оттуда на машине до дома?

Уловив мой взгляд, отвечает за меня:

– Сердце больное. Плохо переношу полёты.

Он буквально шокирует меня. Я ему никто, а он доверяет тайны.

Усаживаюсь на заднее сидение. Чертыхаюсь, понимая, что придется взять Мишу на руки. Но молчу. Лишь молюсь, чтобы этот бритоголовый Влад ехал медленно.

– Не волнуйтесь, у Влада есть детское сидение, – в очередной раз удивляет Олег. На мой вопросительный взгляд лишь отвечает: – У меня есть внук. Ему год. У него светло-карие глаза как у матери, моей дочери. Иногда она приезжает к нам и позволяет общаться с Ником, – Он запинается, поняв, что слишком много выболтал посторонней женщине. Замечаю, как грусть селится в его карих глазах.

– Простите, – лепечу. Неловко как-то становится. У Олега в отличие от меня нет материальных проблем, зато похоже, полным- полно в личной жизни.

Спустя пять минут машина мчится по родному городу, и я неотрывно гляжу в темные окна домов. Мой взгляд жадно ловит пролетающие мимо деревья и одиноких пешеходов.

Как же я соскучилась по дому!

Мишка распластался в детском креслице. Мирно посапывает, причмокивает. Устал мой мальчик. Ничего. Скоро приедем домой.

– Приехали, – констатирует бритоголовый водитель. И мы выгружаемся из машины с его помощью. Олег зачем-то тоже выбирается из джипа. – Я вас провожу до квартиры, – предлагает неожиданно. По его потемневшему взгляду понимаю, что это вовсе не предложение. Он уведомил меня о своём решении.

Что ему от меня нужно? От нас с Мишенькой? Или он хочет видеть Сашу? Зачем? От нервозности меня потряхивает.

Думала, сбегу из Москвы и все проблемы останутся там. Ан, нет. Похоже, они преследуют меня.

– Не стоит, – сопротивляюсь без энергии.

– Такая же упрямая как твой брат! – цедит сквозь зубы, ошпаривает взглядом.

Точно. Он хочет увидеть Александра.

Загружаемся в лифт десятиэтажного дома. Дальше едем молча. Я, Олег, Влад. Даже не переглядываемся друг с другом. Только Мишка по-прежнему беззаботно спит в коляске. Даже не ворочается мальчуган.

Я уже сто раз пожалела, что приняла помощь этого странного человека в дорогом мятом с дороги костюме. В ярком свете лифта разглядываю его лицо и у меня складывается впечатление, что я где-то его уже видела.

– Приехали, – лепечу радостно, едва лифт останавливается и двери открываются. Мужчины выходят, я же просачиваюсь между ними к старой поцарапанной временем и вандалами бронированной двери.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.