Его любимая девочка

– Величко пожаловал… – прямо над ухом озвучивает мою мысль Катя. – Арсений. Ну да, где же ему ещё учиться, – хмыкает.

– Ты его знаешь? – шепчу и чувствую, как сердце замедляется, а язык от волнения становится сухим.

Щеки вспыхивают от воспоминаний моего позора, а ещё… поцелуя. Первого. Взрослого. От которого я потом не могла уснуть до утра, убеждая себя, что мне совсем не понравилось, что это просто нервы, и я волнуюсь за сестру. Кто вообще разрешил людям так в живого человека губами тыкать?

– В нашем доме, – отвечает на мой вопрос Катя, – фамилию «Величко» нельзя произносить, как имя «сама знаешь кого», – делает страшные глаза.

– Почему? – Спрашиваю, но уже, в принципе, догадываюсь.

– Потому что год назад Варварушка пала к ногам великого и прекрасного Арсения брёвнышком. Он периодически ее попинывал, а потом устал и выбрал новое брёвнышко.

– Хм, – хмурюсь, – и как объяснил?

– Пфф, да никак, – пожимает плечами Катя. – Я думаю, что это типо спорт. Жажда нового. Адреналин. Они же все без него жить не могут.

– Да уж, – говорю шёпотом и инстинктивно ускоряю шаг, боясь что Арсений вдруг поднимет глаза от выпуклых прелестей девушек, которые облепили его машину, и увидит меня.

Алиса, да ты шутишь? Зачем ему глаза поднимать?

– Давай через арку пройдём, – предлагаю я Кате. – Так быстрее до остановки.

– Ну ладно… – с сомнением соглашается она.

Выдыхаю я только тогда, когда оказываюсь за углом института. Чего так разнервничалась? Он и думать про меня, скорее всего, забыл. Не узнает.

– Ты чего загрузилась? – весело спрашивает меня Катя. – Величко понравился?

– Нет! Что ты! – мне кажется, я отвечаю на этот вопрос слишком эмоционально и поспешно. – Что-то голова разболелась просто.

– Понятно… – кивает моя знакомая и, видимо, тактично решив меня не доставать опускает нос в телефон.

Ее маршрутка подходит первой. Мы прощаемся до завтра, решая встретиться за пол часа возле фонтана и выпить кофе.

Глава 6. Я тебя нашёл.

Алиса

Домой стараюсь заходить тихо, чтобы случайно не разбудить отца.

Но услышав из гостиной характерное: «ааа, куда же ты бьешь, физкультурник жопоногий», перестаю красться и громко хлопаю дверью. Значит, смотреть футбол «папа не переживает»!

В коридоре улавливаю запах сигаретного дыма. Мне категорически не нравится то, что происходит сейчас в моей семье. Отец вдруг начал делать вещи, которые раньше себе никогда не позволял. Как там говорится? Бес в ребро?

Мама шутит, что первые тридцать лет детства у мужчины самые сложные, но у папы период затянулся до сорока пяти. Не знаю, что в этом смешного, но после того, как не стало бабушки, он начал вести себя просто отвратительно. Складывается такое ощущение, что мы ему мешаем.

Беру себя в руки и заглядываю в комнату.

– Привет, я пришла, – киваю отцу.

– Угу, – отзывается он, не поворачивая головы. – Поесть разогрей.

Проглатываю вскипевшее негодование и интересуюсь:

– А где мама?

– Снова на работу уехала, – раздраженно отвечает он. – Так и стакан воды некому будет подать… – ворчливо.

– Врач сказал, что тебе можно потихоньку на ногу становиться, – напоминаю отцу. – Мне кажется, ты слишком драматизируешь.

– Драматизирую? – взвивается он и наконец поворачивает голову от телевизора на меня. – Может ещё и притворяюсь?

– Все, все, – вскидываю я ладони и сбегаю на кухню. – Отдыхай. Сейчас что-нибудь из еды соображу.

На кухне выясняю, что мама ничего приготовить не успела.

Попрощавшись со свободным временем до работы, начинаю чистить картошку.

Бубнеж футбольного комментатора, доносящийся из гостиной раздражает, и я затыкаю уши наушниками от плеера сестры. Вздрагиваю от включившейся в них композиции:

«…Ночная гонка, рёв турбин,

Дай мне свой поцелуй, детка,

Он мне сейчас необходим…»

Жесткий бит захватает меня и я замираю, не в силах нажать кнопку дальше. Руки покрываются мурашками, я будто снова оказываюсь в машине того наглого мажора. Только на этот раз мне совсем не страшно. Мне… странно. Непривычно. Оглушающе азартно и… ещё в животе щекотно. Перед глазами вспыхивают мужские образы. Ухмылка на красиво очерченных губах, широкие ладони на руле…

«…Я твой первый, в гонке – тоже.

Это вставляет, до мурашек по коже…» – играет песня.

Не понимая, что вообще на меня нашло, и почему сердце колотится так сильно, выдергиваю наушники из ушей. Бред, же, Господи! Бездарный, вульгарный…

Пытаясь успокоиться, старюсь не позволять себе думать о том, что герой моей случившейся фантазии будет учиться со мной в одном институте. Что возможно, он будет обедать за соседним столом и ходить по тем же коридорам.

«Да, что ж такое, стоп, Алиса!» – прикрикиваю на себя мысленно и умудряюсь хватиться за горячую крышку кастрюли. Боль отрезвляет.

Дальше я почти спокойно варю суп, делаю пюре. Фарш просто обжариваю на сковороде, потому что на котлеты не хватает времени. К Сумским опаздывать категорически нельзя. Они приводят ко мне новых клиентов. Правда, совсем пока немного. Двоих. Но этого оказалось вполне достаточно, чтобы перестать клянчить у мамы деньги. И за две недели занятий с детьми я насобирала себе на новые туфли и рюкзак.

– Приятного аппетита, – ставлю перед отцом на сервировочный столик тарелки, – я убежала.

– Куда это? – интересуется он ревностно.

– По учебе, пап, – отвечаю терпеливо, но от вздоха не удерживаюсь. – Буду в восемь.

Сбегаю, чтобы не объяснять подробности. Надеваю платье, туфли, беру рабочие тетради, завязываю высокий хвост, чтобы казаться строже и выхожу из квартиры.

На площадке нос к носу сталкиваюсь с соседским парнишкой. Кажется, он года на два младше моей сестры.

– Привет, Алиса, – здороваясь, он выходит из лифта и крепко прижимает к себе за поводок большого алабая. – Бруно, нельзя, – предупредительно повышает голос на него.

И не зря. Пёс, видя меня, начинает счастливо поскуливать, требуя внимания и рваться с поводка.

– Привет, – отзываюсь я с улыбкой и делаю шаг в их сторону. – Бруно, сидеть, – строго отдаю команду.

Тот, потоптавшись, исполняет.

– Молодец, – хвалю его я и, подойдя совсем близко, треплю пса по гладкому загривку. – Ну здравствуй, здравствуй, я тоже тебе рада.

– Вот как у вас это получается? – Вздыхает мой сосед почти обижено. – Тренера слушает. Тебя слушает. Отца слушает, а я с ним круглые сутки. И меня – ни в какую. Лает и бесится, как щенок.

– Это потому, – улыбаюсь я ему, – что тебе не хватает строгости и авторитета. – Собаки чувствуют слабину, как дети. Требуй тверже, – подмигиваю и успеваю заскочить в кабину лифта до того момента, когда закроются двери.

В груди на мгновение сжимается тоской, но я гоню эти мысли, потому что следующие два часа мне нужно быть в хорошем настроении. Иначе урок с ребенком можно даже не начинать. Все равно ничего путного не выйдет.

Вообще, с малышами заниматься английским гораздо интереснее, чем со взрослыми. С ними можно играть, читать книжки, петь песенки, смотреть мультики. Родителям очень нравится мой подход, но я, конечно, страшно устаю.

– Алиса, спасибо, – провожает меня в коридоре мама ученицы. – Вы знаете, Сонечка вчера папе перевела мультик Маша и Медведь. Так получилось, что он случайно включился не на русском. Папа был на столько удивлён и рад, что вот, – она протягивает мне сумму вдвое больше обычной. – Просил передать вам премию.

– О, спасибо, – теряюсь я, не зная, как правильно поступить. Взять или нет. – Но это же моя работа. Хорошо, что есть результат… – начинаю мямлить.

–Берите, берите, – настаивает женщина, понимая мое замешательство. – Купите себе что-нибудь девчачье.

– Спасибо, – краснея, забираю деньги и выхожу на площадку. Ух!

Ну что говорить, лишняя тысяча всегда кстати. У мамы просить совсем неудобно.

Второе занятие у меня сегодня проходит с мальчиком, который живет в соседнем доме. После него я решаю сделать свой путь домой немного длиннее и пойти через сквер. Потому что… возвращаться не хочется.

Кутаясь в джинсовую куртку, иду под светом желтых фонарей и шуршу опавшей листвой, плавая в невеселых мыслях. Хочется, как в школьные годы сбежать из дома на пару часов и рисовать, но времени последнее время нет совсем.

Заношу ногу, собираясь ступить на небольшую проезжую часть, как вдруг передо мной со свистом шин тормозит красная машина.

Похолодев от ужаса, я отшатываюсь назад и, оступившись, больно плюхаюсь на попу. Дыхание перехватывает. Господи! Меня чуть не сбила машина! Этого ещё маме не хватало…

Внутри все заходится и истерично обрывается от того, что машина дорогая. Что, наверное, сейчас из неё выбежит владелец и будет на меня ругаться. Поднимаюсь с асфальта, чувствуя, как вибрируют колени и вдруг вижу, как из распахнутых с двух сторон дверей выходят молодые парни. В одном из них я безошибочно узнаю того самого Арсения.

– Ну привет, – ухмыляется он, – а я тебя нашёл.

Глава 7. Санитары.

Арсений

– Мих, уверен, что она где-то здесь живет? – выкручиваю руль, выезжая из двора. – Мы уже полтора часа кругами катаемся! Может, она, как порядочная заучка, дома сидит. Матан решает, – психую, ударяя по сигналке и объезжая раскорячившуюся поперёк дороги машину, – Блин, совсем не смотрят, куда на своих ведрах рулят…

– Уверен, – с вальяжной усмешкой тянет друг. – У меня надёжный информатор.

– Мм? – оборачиваюсь и вопросительно веду бровью. – Колись уже! Чего интригу разгоняешь? Как удалось?

– Вообще, не напрягаясь, – фыркает Миха. – Сестру ее возле школы сегодня встретил и до сквера этого подвёз. Думал, что скончается девка от передоза эндорфинов, – ржёт. – Прикинь, всю дорогу промолчала и только к дому не подвозить попросила.

– А вы, сударь, говнюк, – усмехаясь, качаю головой. – Это же так низко… Использовать влюблённую в тебя девочку, ради собственной выгоды.– говорю с пафосным укором.

– Да ладно, гнать, – толкает меня друг кулаком в плечо. – Типо ты так никогда не делаешь.

– Делаю, – вздыхаю с притворным сожалением. – Надо ж их дур как-то лечить. Дальше то – хуже будет.

– Мы – санитары этого города! Еее… Вам грустно и одиноко? Арс и Миха вас вылечат… – дурашливо орет он, опуская окно как раз в этот момент, когда машина равняется с двумя девушками на пешеходном переходе. – Здрасте! – ложится друг на дверь и замолкает на несколько секунд, внимательно сканируя реакцию девушек на красный порш.

И она есть! Как всегда! Из раза в раз, блин, кроме одного. Именно поэтому я здесь. Что скажу? Не знаю. Посмотреть просто ещё раз на девчонку хочется. Провожу языком по до сих пор не зажившей губе и прикрываю глаза, улетая в тот острый момент, когда дорвался до ее шипящего гадости ротика. Ммм… стервочка! Так меня ещё никогда не посылали. При всех. Точнее, меня ещё ни одна вообще не посылала!

Где-то на фоне друг буквально за минуту уламывает девчонок сесть к нам в тачку. Эта идея вызывает у меня приступ изжоги.

– Миха, нет, – отрицательно качаю головой. – Мы не за этим здесь.

– Да ты чего? – удивленно тянет он. – Давай девчонок назад закинем, и катайся себе дальше.

– Не сегодня, – хмурюсь и наклоняюсь к открытому окну, – простите, дамы, не сегодня.

Закрываю стекло и давлю на газ.

– Да ну нафиг! – психует Миха и подскакивает на сиденьи. – Хорошо, окей. Ну найдёшь ты ее, что предъявишь? Ты уверен, что это не Мокрый тусу слил? Он же явно по очкам тебе проигрывал!

– Не уверен, – отзываюсь. – Но дежурный сказал, что голос был женский.

– А Ирма? – предлагает новую кандидатуру друг. – Ты вообще-то с ней по-скотски поступил.

– Переживёт, вообще плевать, – пожимаю плечами. – Но она бы не стала. Побоялась, что узнаю. Давно нужно было с ней развязаться…

– Чего тянул? Боялся задеть чувства? – ехидничает друг.

– Нет, конечно, – морщусь. – Отцы наши решили что-то там делать вместе. Контракт, все дела. Ну вот и началось. В ресторан, на природу, на ночь, – усмехаюсь. – Удобно…

– Смотри! – вдруг резко обрывает мою мысль друг и показывает пальцем в лобовое стекло. – Это, кажется она!

Глава 8. Инопланетянка.

Арсений

Впиваюсь глазами в желтое пятно света фонаря и действительно вижу, как вся в своих мыслях по аллее идёт девчонка. Нереальная. Как инопланетянка для меня, но тем не менее, земнее некуда. Она вообще хоть чуть-чуть осознаёт, что гулять вечером и при этом выглядеть, как мужская фантазия восемнадцать плюс под дисклеймером, это такое себе занятие! Хвост высокий, туфли на шпильке, платье узкое…

Между нами всего несколько метров. Я сбрасываю скорость, в ожидании, что сейчас она поднимет глаза и перед тем, как ступить на проезжую часть, посмотрит по сторонам. Но девушка этого не делает!!

Мне в глаза бьет ксенон встречки. Испугавшись за свою кусачую фею, газую посильнее и успеваю затормозить перед ней, за секунду до того мгновения, когда ее нога оказывается на на дороге. Идиотка!

Сердце взрывается пульсом и начинает клокотать гневом, густо намешенном на страхе. Эти люди что? Совсем с ума посходили? Риск, мать его, должен быть контролируемым.

– Воу! Вот это ты резкий! – совершенно по-своему интерпретирует мои действия друг. – Ну пошли, пообщаемся с виновницей торжества…

Не отвечаю, потому что весь сосредоточен на своих эмоциях от девчонки.

Почти синхронно мы с Михой выходим из тачки. Я огибаю капот и смотрю, как моя незнакомка поднимается с асфальта. Оступилась? Да на этих каблуках шею свернуть можно! Захожу на тротуар, и видя в широко распахнутых глазах новой знакомой панику, пытаюсь разрядить ситуацию.

– Привет, – говорю, чуть усмехаясь, – а я тебя нашёл…

Но неожиданно мои слова имеют совершенно обратный эффект. Девушка пугается ещё сильнее и начинает пятиться.

– Не подходи, – говорит надрывным шёпотом. – А то закричу…

– Кричи… – пожимаю плечами. – Здесь все равно никого нет. Эгегей! – кричу, троля ее. – Помогите, спасите, пожар!

Она опасливо оглядывается по сторонам и продолжает отступать.

– Отойдите в сторону и дайте мне пройти, – вздёргивает подбородок. – Немедленно!

Меня задевает эта ее предвзятая реакция. Ведь ничего плохого я не хотел! Она попадает на больное и моментально расцветает во всей возможной борзоте и желании сделать так, как от меня ожидают. Больно, по-хамски.

– А если нет? – начинаю провоцировать сильнее. – Давай, детка. Садись в тачку, подвезу, поговорим. Ты, наверное, извиниться передо мной хочешь?

– И передо мной, – совершенно не к месту и придавая моей реплике скабрезный смысл, добавляет Михаил.

– Я хочу вызвать полицию ещё раз, – говорит дрожащим голосом девчонка. – И если вы меня сейчас хоть пальцем тронете, то не сомневайтесь, так и сделаю!

– Арс, да, походу, ты был прав, это из-за неё мы просрали триста штук, – угрожающе шипит друг. – Ты вообще понимаешь, что натворила?

– Миха… – обрываю его, но поздно.

Девушка на ходу скидывает с ног туфли и выставляет их вперёд шпильками, как оружие.

– Не подходите! – вскрикивает, – А то кину!

Я даже не успеваю ничего сообразить, как пользуясь нашим секундным замешательством, она прямо босиком срывается с места и ныряет в ближайшие кусты.

– Миха, давай за ней! – срабатывает во мне режим охотника и где-то на подкорке ещё страх. За неё. Хрен знает, куда эта дура побежит. Темень, фонари горят через один.

Щёлкаю на бегу брелоком сигнализации и разгоняюсь следом за девчонкой. – Шахов, – кричу другу, – давай по аллее с другой стороны.

Услышав мой голос, эта вредительница  оборачивается и припускает ещё сильнее. Розовые пятки в капроне сверкают в свете фонарей. Откуда вообще у неё такая скорость? На нехилый разряд по атлетике тянет.

– Нихрена себе топит, – уже метров через сто задыхается Миха.

– Курить бросай! – кричу ему, а сам чувствую, что бегу, в общем-то, тоже на пределе возможностей.

Да, блин. Вот это косяк. Это вам не лица на татами мутузить.

– Давай сюда! – глубоко глотая воздух, тормозит Миха и кивает на узкую вытоптанную дорожку. – К зелёным семиэтажкам, скорее всего, бежит. – Здесь срежем.

– Давай, – соглашаюсь и, пробегая мимо него, даю подзатыльник. – Ускоряйся, ну! Сейчас упустим…

– Не упустим, – пыхтит он, но все-таки догоняет.

И оказывается прав! Тропинка выводит нас прямо на детскую площадку перед семиэтажкой. Наша бегунья, немного сбавив темп и продолжая оглядываться, приближается к ней со стороны главной дороги. Распускает волосы, потому что хвост совсем растрепался, и взбивает их пальцами, ловя ветер.

Меня дергает от картинки, как красиво распадается каскад русых волосах по ее плечам.

Срываюсь девчонке на перерез останавливаясь так, что бежать ей становится некуда. Слева по бордюру припаркованы тачки и огорожена площадка, а справа клумба и небольшой забор.

– Попалась, – хмыкает Миха.

– Тихо, – шикаю на него. – Давай вот сюда.

Заходя в темный участок без света фонаря, ждём когда девчонка подойдёт ближе. И когда между нами остаётся расстояние в длину пары машин, я не выдерживаю и делаю шаг вперёд.

– Добегалась! – рявкаю. Получается слегка агрессивно из-за бурлящего в крови адреналина. – А теперь ты никуда не денешься…

Глава 9. Триста килограмм.

Алиса

Мое сердце колотится на разрыв, как у кошки, которую посадили в ванную и включили воду. А в голове звенит голос этого хама и мажора: «я тебя нашёл.» Это значит искал? Да, ещё они что-то про триста тысяч говорили. Господи… Как теперь идти в институт? Как мне быть? Зачем я вызывала полицию? Мне что? Больше всех, как всегда, надо было?

Оглядываюсь, сбавляя темп. Кажется, оторвалась. Хренову тучу времени на такой скорости не бегала, но тело вспомнило, слава Богу. Вот он был – звездный час восьми лет легкой атлетики. И в награду колящий бок.

Стараясь восстановить дыхание, оглядываюсь ещё раз. Парней нет. Перехожу практически на шаг и распускаю вспотевшие волосы. Не хотела сегодня мыть голову, но теперь придётся. Надеваю резинку на запястье и замечаю, как нервно подрагивают пальцы.

Почему люди бывают такими уродами? Самые опасные из них – это богатые беспредельщики, не знающие слов «нет» и «нельзя». Пересыщенные, ленивые, скучающие. А мне вот некогда скучать, потому что если туфли я спасла, то колготки теперь придётся покупать новые.

Смотрю на крупные стрелки на коленях и едва не рыдаю от жалости к себе. Скорее всего, это та девушка, на которую я вылила колу, рассказала Арсению, что я теперь учусь вместе с ними. А узнать домашний адрес в деканате – это дело техники… Прижимаю туфли к груди, запахиваю куртку и уже радуюсь тому, что почти дома и сейчас, наконец-то, согрею в тёплой воде замёрзшие от сырого асфальта ноги, как из темноты на меня снова выходят две мужские фигуры.

– Добегалась, – угрожающие понижает голос мажор, – А теперь ты никуда не денешься, детка.

Я испуганно замираю и понимаю, что деваться мне некуда.

– Да что вам от меня нужно?! – вскрикиваю. – Денег у меня все равно нету и не предвидится! Вот, – разгоняюсь по внутренним рельсам истерики и выворачиваю карманы курточки, – сотка на проед, мелочь и две тысячи на работе дали. Надо? Забирайте! – швыряю им под ноги копейки, а бумажные деньги оставляю зажатыми в кулаке.

– Не истери, – хмуро смотрит сначала на асфальт, а потом на меня Арсений и делает шаг вперёд. – В копилку свои сокровища засунь. Ты понимаешь, что если остальные участники гонки узнают, что это ты вызвала ментов, то тебя просто поставят на счётчик.

– Счётчик? – от бандитского сленга меня начинает потряхивать. – Какой счётчик?

– Круговой с процентами, – хмыкает второй парень.

– Вы просто больные, – неверяще мотаю я половой. – Если вы ещё раз попытаетесь меня преследовать, я напишу заявление в полицию. На всех напишу! – выкрикиваю. – Вас нужно принудительно лечить. Работой. На благо общества.

– Ты бы следила за языком, – угрожающие рявкает Арсений, – если не хочешь себе проблем.

Я вижу как он подаётся вперёд и уже оглядываюсь, чтобы оценить варианты отступления, как из-за припаркованных машин на дорогу выходят мой сосед с алабаем.

Я понимаю, что Семён снова разрешил бедному псу съесть мороженого, и теперь у него крутит живот, но впервые и малодушно этому рада.

– Бруно, голос! – кричу псу.

Он, услышав меня, навострят уши, разворачивается и начинает рваться с поводка, лая и утягивая хозяина в мою сторону. Лает, правда, совсем не грозно, но этого оказывается достаточно, чтобы мои обидчики замерли и расступились, пропуская ко мне собаку с ее хозяином.

– Алис, – моментально оценив мой внешний вид, напрягается Семён. – У тебя все нормально?

– Дай мне Бруно, – говорю я ему, подбегая и выдергивая из его рук поводок. – Мой хороший, – присаживаюсь к псу, порывисто целуя в морду, как щенка.

Прихватываю его за ошейник, надеваю туфли на закоченевшие ноги и встаю, глядя прямо в глаза своим обидчикам.

– Сила укуса алабая равна примерно трестам килограммам, – говорю с угрозой, но внутри все дрожит. Конечно, я никогда не спущу на них пса. Эти уроды его не стоят. – Но вам повезло, – продолжаю, – Бруно молодой. Поэтому, вам достанется всего около двухсот, если вы сейчас же не отойдёте в сторону и не пропустите нас домой.

– Ты пожалеешь, отвечаю, – шипит Арсений.

– Арс, ну нахрен, – нервничая, начинает отходить назад его друг. – Ей же хуже.

– Ну… – рявкаю. – Сейчас спущу!

Бруно, чувствуя мое беспокойство, гавкает коротко, но на этот раз грузно, раскатисто, как и положено псу его породы.

Мои обидчики отходят в сторону, прижимаясь к машинам.

– Пошли, – киваю своему соседу и, прикрываясь псом, прохожу мимо парней к подъезду.

Семён открывает домофон, потому что я своим ключом никак не попадаю на датчик. Чувствую, как дверь подъезда захлопывается за нашими спинами, и мои нервы сдают. Молча отдаю поводок обратно соседу, опираюсь рукой на перила и начинаю плакать. Даже разок захлёбываюсь.

– Алиска, – пугается парень. – Они тебе что-то сделали да? Полицию вызвать? Маму позвать?

Я на все отрицательно качаю головой.

– Нет…

– Но что? – не отстаёт Семён. – Что делать? Болит что-то?

– Они просто очень настойчиво хотели познакомиться, – нахожу я правдоподобную версию. – Спасибо тебе и Бруно. Вы очень помогли.

– Я боялся, что ты и правда его спустишь, – хмурится парень.

–Нет, конечно, – отвечаю ему. Беру себя в руки и даже делаю попытку улыбнуться. – Мы девочки просто очень впечатлительные.

– Просто не нужно гулять по ночам, – назидательно говорит мой сосед.

–Да, – качаю головой и стираю со щёк слёзы.  – Я запомнила. А вот когда ты запомнишь, что собакам нельзя сладкое и молочное, как бы они не просили? М? – интересуюсь, умело переводя тему.

– Он скулил, – бурчит, оправдываясь, Семён. – И плакал. Морду на колени мне клал.

– А теперь ему плохо, – развожу я руками.

– Я больше не буду, – вздыхает парень.

– Гав! – появляется между нами собачья голова.

– Пошли по домам, – треплю я Бруно по спине.

Дождавшись пока мои соседи зайдут в квартиру, я во избежание лишних вопросов, стягиваю с себя драные колготки прямо на площадке и засовываю их в карман.

Открываю дверь квартиры, захожу в прихожую и только собираюсь незаметно проскочить в ванную, как из комнаты вылетает сестра и кидается на меня с криком.

– Алиска! Я люблю тебя! Так люблю! – стискивает в объятиях мою шею, припечатывает к щеке поцелуй и жарко шепчет в ухо. – Он меня сегодня до дома подвозил. Представляешь? Сам. Это потому что ты его внимание на меня обратила.

– Кто подвозил? – холодею я, складывая в голове пазл и понимая, что моя сестра не только дура, но ещё и предательница.

– Миша.. – отстраняется от меня сестра и говорит одними губами.

– Ясно, – киваю, прикрывая глаза, чтобы не сорваться.

– Ты даже за меня не порадуешься? – обиженным тоном интересуется Аня.

– Почему? – говорю бесцветно. – Я рада. Поздравляю. Ты извини, я просто очень замёрзла и устала.

Отцепляю от себя ее руки и иду в ванную. Закрываюсь щеколду, пускаю воду в ванну и забираюсь в неё прямо в одежде. Значит, друга у мажора зовут Миша… ну вот и познакомились.

Глава 10. Новости.

Арсений

Заснуть не получается. В голове сменяется тысяча диалогов с этой кусачей сучкой, где я выхожу победителем. Где она плачет, или над ней все угорают, или она, в конце концов, признаётся мне в любви, а я посылаю ее нахрен… Потому что я, блин, не закончил! Не позволял себя так сливать! Зачем я за ней побежал? Зачем беспокоился? Надо было вернуться и посадить в тачку тех телочек, что предлагал Миха. Оторваться. А не вот это все!

Психанув, достаю со стола ноут и уже через пару часов, отсмотрев сотню «Алис» нахожу все аккаунты в социальных сетях, где зарегистрирована моя «головная боль».