Бар «Неоновая Ведьма»

– Вы так уверены в своих словах… – задумчиво произнесла Лукка, обращаясь к Арчи, – То есть мертвый все же может умереть?

– Ну не прям умереть. Скорее просто исчезнуть. Раствориться, – поправил ее тот, – Все мы лишь остатки энергии, которая некогда была человеком, существом, божеством или еще какой тварью. А теперь, в ее случае, – он снова посмотрел на лежащую на полу ведьму, – нет и этой энергии.

– Звучит очень трагично… – выдохнула Лукка и повернулась к телу спиной.

– Не переживай, ее сейчас вынесут. Бертин уже вызвал загробных криминалистов.

Лукка кивнула и огляделась в поисках Фрая и Бертина. Те о чем–то переговаривались в углу. Девушке на секунду показалось, что Фрай стал как будто бы выше и в целом слегка видоизменился. Он смотрел на Бертина свысока, как начальник на подчиненного. В нем чувствовалась какая–то неизвестная сила, авторитет. Лукка вспомнила, как Фрай вел себя в самом начале, пытаясь казаться эдаким раздолбаем. Возможно, это была маска? Или… И тут Лукка вспомнила, что Арчи сказал про это место.

– Арчи! – окликнула бармена девушка. Тот моментально обернулся на звук, натирая бокал полусухой тряпкой, – Что ты сказал про это место, помнишь?

– Когда именно? – удивился тот странному вопросу.

– Ну, что ведьмы нет тут, на переправе. Что ты имел в виду? – уточнила Лукка.

– А, так это… Ну переправа это. В том смысле, что перевалочный пункт между жизнью и смертью.

– Это как? – округлила глаза Лукка, хотя уже все поняла сама.

– Ну как, как… Ты что, мать, не выспалась? – рассмеялся Арчи, – Ну вот нужно человеку покинуть бренный мир. И, значит, получает Харон разнарядочку от начальства, мол, там то и там то нужно встретить душу, сопроводить, так сказать, уважить в последнем пути. А мы уж тут и нальем, и историю интересную выслушаем. Мы же денег не берем, нам это не нужно. Эти ваши бумажки вообще никому не нужны по ту сторону. А вот истории, добротные… Вот это другое дело!

Увлекшегося размышлениями Арчи уже начало уносить в другую степь. Лукка предприняла рискованную попытку коснуться его руки, чтобы вернуть в реальность. На ощупь кожа Арчи оказалась на удивление совершенно обычная. Никаких тебе потертостей, слизи и так далее. Просто обычная кожа, пусть и немного подгнившая.

– Арчи, а вот скажи, Харон это… Фрай? – спросила Лукка, не давая бармену снова пуститься в размышления.

– Да, а он разве тебе не представился? – удивился зомби.

– Нет… – хмыкнула Лукка, – Тогда, что получается: я все–таки умерла? – этот вопрос дался ей до смешного легко. Словно, она спала и осознавала, что видит сон. А во сне и помирать то не страшно.

– Нет, ты живая, он же сказал. Фрай вообще никогда не врет, – серьезно сказал Арчи, – Или просто делает это так виртуозно, что мы не замечаем лжи.

Лукка задумалась. Ей пришла в голову идея поговорить об этом с самим, прости Господи, Хароном. Вообще она представляла себе Харона иначе: сухой дедуля с длинной бородой до пола, посохом, похожим на сморщенный корнеплод и в длинном одеянии из мешковины. А на деле это самый обычный мужик лет тридцати – тридцати пяти, который иногда пьет пиво на работе, кажется на первый взгляд ленивым повесой и не очень смешно шутит.

– Ну что, на посошок? – бодро спросил Арчи, вылавливая Лукку из омута мысленного болота и поглядывая на вернувшихся к стойке Бертина и Фрая. Те одновременно кивнули и зомби тут же поставил на стойку три бокала пива, – Извинтиляюсь, – смущенно пробасил тот, доставая из одного бокала человеческий глаз, – Вечно выпрыгивает, когда не просят… – он аккуратно раздвинул края глазницы и вставил желтоватый шарик внутрь. Лукку передернуло – это был ее бокал, – Я так обычно девушек удивляю – хоба и глаз наружу. Они хохочут и мы сразу же как то ближе становимся… щиколотки бывает показывают… хм… ладно, о чем это я… – еще сильнее смутился тот.

– «Какая прелесть» – подумала девушка и сделала вид, что ничего не заметила. Пиво она решила не пить – а то станет еще сама зомби или типа того.

– Ну, что скажешь? – обратилась Лукка к Бертину.

– По поводу убийства или по поводу глаза Арчи в твоем стакане? – невозмутимо уточнил детектив, присаживаясь рядом. Фрай остался стоять, делая пометки в своем блокноте.

Лукка закатила глаза.

– Про убийство.

– Ничего не ясно, дорогуша. У нас такое впервые. Во всяком случае на моей памяти подобного не случалось… – ответил детектив, снимая шляпу и поправляя блестящие от геля волосы рукой.

– А есть какие–либо зацепки? – нетерпеливо продолжила расспрос Лукка.

– Ты у нас детектив–любитель или просто любопытство колом на задницу давит? – усмехнулся Бертин, не воспринимая в серьез интерес Лукки.

– Считай, что я просто люблю читать детективы, – соврала та и вспомнив, как недавно читала главу с подробными описаниями порочной любви честной куртизанки и одноногого капитана пиратского судна, покраснела.

– Зацепок нет, – кратко ответил Бертин и тут же отвел глаза в сторону. Лукке показалось, что тот хочет что–то скрыть. Но, только она хотела продолжить расспрос с пристрастием, как к ней подошел Фрай и взял за руку.

– Ты еще не хочешь убежать? – спросил тот, ухмыляясь. От серьезного Фрая не осталось и следа.

– Совсем нет, очень интересный сон, – выдавила смешок Лукка и встала со стула, – Слушай, а где тут туалет?

– А, точно… люди, – со вздохом промолвил Фрай, – За барной стойкой сразу налево, не потеряешься.

– Благодарствую… – кивнула Лукка и пошла в сторону туалетных комнат. Гости Бара «Неоновая ведьма» уже разбрелись по своим местам. Столики снова были заняты, а оживленные разговорами посетители выглядели так, словно и не было никакого убийства.

– «Вот странные… Нет, тут конечно, всё странное. Ну и приснится же. Но блин, даже если это и правда, неужели их не шокировало произошедшее накануне?» – подумала Лукка, проходя мимо страстно целующейся парочки. Кажется, это был тот самый койот–игрок в карты, принявший более похожее на человека обличие и русалка. Она по–прежнему сидела в своей бочке, а плавник ее хвоста игриво постукивал в такт музыке.

Лукка сморщилась, представив кое–что похлеще и тут же попыталась быстренько стереть картинку разбушевавшегося воображения.

На подходе к туалету она заметила черный проем в стене. Им оказалась небольшая арка, прикрытая толстой бархатной портьерой. Над входом крепилась золотая кисть на веревке, а рядом расположилась приличных размеров неоновая вывеска:

«Экстрасенс Мадам Гала»

– «О, экстрасенс… зайти?» – мысленно задала себе вопрос та и не задерживаясь более, чем на пару секунд, дернула за золотую кисточку. Под таблицей раздался звук дребезжащего динамика, голос из которого произнес:

– Войдите!

Не мешкая, Лукка приоткрыла портьеру и увидела довольно просторное помещение. Приглушенный свет мягко очерчивал детали интерьера кабинета: небольшой стол посередине с вычерченной пентаграммой, потертый бархатный диван, несколько кресел, секретер в углу у самого входа с тяжелыми фолиантами и куча разбросанных книг, шалей, подушек и каких–то бумаг. В целом, создавалось впечатление неопрятности. Однако, кабинет обладал совершенно уникальной атмосферой, что не могло не притягивать. Клубы пара из ароматических палочек и толстых красных свечей тут же окутали Лукку, и она слегка закашлялась. Тяжелые ароматы уда и сандала моментально проникли в ее легкие.

За столом сидела очень худая женщина лет шестидесяти, облаченная в яркое фиолетовое платье, а на голове у нее красовался живой дрозд. Пальцы гадалки сверкали от многочисленных перстней и наколок. Хотя, женщина не была похожа на ту, кто отмотал срок в местах не столь отдаленных. Наколки складывались в замысловатые рисунки, переплетаясь витиеватыми кольцами, плавно переходя на предплечья и далее по руке вверх. Что было выше, Лукка разглядеть не смогла – рукава гадалки закрывали ее тело ровно до локтей.

– Пришла поискать ответы на свои вопросы, девочка? – спросила гадалка необычайно юным голосом.

– Даже не знаю, зачем я пришла, – замешкалась Лукка.

– Ну, раз зашла, то присаживайся, – гадалка плавным жестом руки указала гостье на стул напротив и взяла в руки колоду карт.

– А сколько это стоит? – уточнила Лукка, устраиваясь на стуле за спиритическим столом.

– Ой, всего то одна история из твоей жизни, и мы в расчете! – ухмыльнулась Гала и разложила перед Луккой несколько карт рубашкой вверх, – Оплата вперед!

– Эм… Что ж… – Лукка задумалась, – История какого рода?

– История, за которую тебе стыдно, конечно же! – совершенно спокойно ответила та.

«Что бы такого рассказать? А если история не подойдет? И вообще, кто берет оплату историями? Тупость какая–то…» – подумала Лукка и подняла взгляд на экстрасенса.

– Ну что ж… – снова повторилась девушка и слегка прокашлялась, – Когда мне было четырнадцать лет, я поехала к бабушке в пригород. И там мне понравился один мальчик. Кажется, его звали Стив. Хотя вот его лица я уже и не припомню… – Лукка потупила взгляд. Ей почудилось, что она снова проживает эту историю. Хотя, казалось бы, просто рассказывает ее гадалке. Воспоминания так живо заплясали в ее голове, что стало немного не по себе, – Так вот Стив мне очень понравился и я решила написать ему письмо с признаниями в любви. Ну вы знаете, эти дети… – засмеялась Лукка, пытаясь казаться не такой пристыженной, – Свое письмо я отдала ему прямо в руки. А на следующий день, когда мы все пошли купаться к озеру, где собрались почти все ребята из нашей деревни, Стив встал на валун и начал зачитывать мое письмо вслух. Он делал это так громко и так ужасно пародировал меня, что я раскраснелась и убежала. И пока я бежала, я еще пару раз грохнулась, споткнувшись, представляете? И все в этот момент смотрели на меня и смеялись, показывали пальцами и…

– Так тебе стыдно за то, что Стив высмеивал твое признание в любви на глазах у толпы детей?

– Нет, на самом деле… – потупилась Лукка.

– Я слушаю, – замолчала Гала.

– Тем вечером ко мне пришел мой лучший друг. Мы с ним вообще с пеленок дружили. Кейли хотел меня поддержать, а я наорала на него и сказала, что теперь у него есть шанс, ведь отныне мне остается разве что встречаться только с такими слабаками, как он. Я еще сказала, что у него и имя дурацкое – девчачье. Мы, конечно, потом помирились и общаемся по сей день, но… Как вспомню, до сих пор в холодный пот бросает.

– Хорошо, очень хорошо… – словно наслаждаясь, произнесла гадалка, – Ну, а теперь моя очередь… – почти пропела та и начала раскрывать карты одну за другой.

Лукка внимательно смотрела на действия женщины, пытаясь уловить суть. Она никогда не верила в таро, гадания на кофейной гуще и прочую чепуху, но сейчас ей стало очень интересно. Все–таки, последние события заставили Лукку слегка пересмотреть свои взгляды на жизнь… и смерть.

– Не могу понять… – вдруг сказала гадалка чуть громче, чем обычно.

– В смысле? – удивилась такому поведению Лукка.

– Я не могу понять, почему ты до сих пор жива? – резко спросила та и уставилась на гостью.

Лукка расслабленно выдохнула.

– Так это не страшно – сегодня все удивляются, что я живая, – рассмеялась та.

– Да нет… Ты то живая. Но должна быть мертвой.

– Да, но меня привел Фрай… то есть Харон. Короче говоря, сделали исключение. Не знаю, почему именно я, но… и на том спасибо – это было веселое приключение, – все также продолжала как ни в чем не бывало объяснять Спенсер.

– Да подожди ты! – вскинула руки гадалка и показала девушке карту «Смерть», – Как ты не понимаешь: сегодняшний вечер по–настоящему должен был стать твоим последним. Но потом, что–то пошло не так, и ты явилась в бар живая!

– Что–то я.… – наконец начала соображать Лукка.

– Вот я о том же, девочка! – вскрикнула Мадам Гала и кинула карты на стол, – Кто–то оставил тебя в живых не просто так. Вопрос, зачем?

У Лукки закружилась голова. Она вспомнила свою первую встречу с Фраем. До нее начало доходить: ведь они встретились не случайно, так? Он специально ее ждал там, у «Центрального парка»? Она должна была умереть, и он пришел именно за ней. Но… тогда почему она осталась в живых?

– Я же сказал, что у меня выходной… – произнес голос за спиной. Лукка обернулась. Харон стоял у стены, облокотившись на секретер. В руках он держал пакетик с чипсами, – Будешь?

Глава 4. Отгул по случаю смерти

– Фрай, что это было? Или… простите, так мы не знакомы, Харон? – зло кинула Лукка, выбегая из кабинета гадалки.

– Так, полегче! – спокойно ответил Харон, засовывая в рот чипсинку.

– Давай на чистоту, даже если это сон, хотя я уже и сама не знаю… Я должна была умереть? Ты пришел за мной, но передумал? Что, вообще, черт возьми, происходит? – Лукка встряхнула руками, словно пытаясь разогнать морок, собравшийся вокруг нее невидимым туманом.

– Пойдем, присядем… – Харон взял испуганную Лукку за рукав пальто и потянул за собой. Девушка не сопротивлялась – слишком много всего было сказано и слишком много всего ей следовало переварить прямо сейчас. Словно податливая болонка, она поплелась за Фраем. Они прошли весь бар, а затем свернули за угол. Подойдя к не приметной двери, Харон повернул ручку и зашел внутрь. Еще один кабинет. Только, в отличии от комнаты гадалки, был аккуратно прибран. Письменный стол, стул, куча одинаковых папок, разложенных по многочисленным полкам, словно в какой–то неплохой юридической конторе. На полу лежал турецкий ковер, а на стенах висело несколько совершенно офисных картин в стиле «дизайнерская мазня». На углу стола стоял одинокий цветок в горшке. Не хватало вывески «Харон и партнёры». Лукка хихикнула. Это нервное – она всегда по–дурацки хихикала, когда нервничала.

– Твой кабинет? – спросила та, оглядывая владения Харона любопытным взглядом.

– Ага, – кивнул тот и расположился за рабочим столом, закинув ноги на столешницу, – Разве что у меня есть ощущение, что в моем столе кто–то рылся… Пора менять замки, – недовольно пробурчал Фрай, оглядывая верхний ящик стола, в котором рядком лежали тонкие папки с документами.

– Что за документы? – хмыкнула Лукка. Сравнивая с тем бардаком, что творился в архивах ее компании, ровные рядочки бумаг в столе Харона вызывали искреннюю зависть.

– Контракты, конечно, личные дела, рыбы договоров, – буднично ответил тот и захлопнул ящик, – Ладно, потом разберусь с тем, кто так нагло ворвался в мой порядок.

– В общем то, твой кабинет не выглядит так, словно принадлежит тому, кто переправляет людей в Загробный, – промолвила Лукка, проводя пальцем по полке – она была чиста. Ни намека на пыль.

– Всю эту чепуху про устрашающих мертвецов, скелетов и дребезжащую от старости лодку на реке Стикс придумали вы – люди. Полагаю, фантазии хватило на такую скучную жуть лишь потому, что жизнь у людей, как правило, тоже очень скучная, – устало произнес Фрай.

– То есть, ты считаешь, что мертвецы и лодки на реке Стикс – это скучно. А.… офис в стиле сериала «Хорошая жена» – это не скучно? – удивилась Лукка, располагаясь на стуле напротив.

– Ну… да, – ухмыльнулся тот и изучающе посмотрел на Лукку, – Так ты хотела меня о чем–то спросить?

За дверью кабинета происходила какая–то кутерьма, что ненадолго отвлекло девушку от разговора. Та прислушалась.

– Скоро утро, нам нужно поторопиться, Лукка, – привел девушку в чувства Харон.

– А, точно…

Лукка задумчиво уставилась на свои пальцы. Они уже не дрожали.

– Послушай, ты не подумай, что я наезжаю. Я, конечно, благодарна за то, что я все еще жива. Хотя, теперь я не совсем уверена… Тут все так нереально, что можно подумать, что и жизнь то тоже в прошлом осталась… – начала Лукка.

– Ты жива, успокойся, – словно в последний раз напомнил Харон, устало прикрывая глаза.

– Так вот, о чем я.… – продолжила та, – Гадалка сказала правду или она очередная шарлатанка?

Фрай открыл глаза и развернулся к Лукке. Он выглядел так, будто бы невероятно устал от ее простых человеческих желаний выяснить правду.

– Ну, если быть откровенным, то ты должна была умереть, но… у меня выходной, как я уже пояснил ранее. И, я решил дать тебе отсрочку.

– Так… – спокойно прошептала Лукка, – И… Что же за смерть такая меня ждала? – уточнила девушка.

– Да самая обычная. Смерть как смерть. Чик и все, – как ни в чем не бывало, ответил Харон.

– Насильственная или по естественным причинам? Ну, например… сердечный приступ, разрыв аорты… Я вот перебарщиваю с кофе порой… О боже, а вдруг остановка сердца от передоза кофеина? – Лукка округлила глаза, начав перечислять в своей голове способы умереть внезапно. Она вдруг осознала, что смерть – нечто более реальное, чем что–то, что обычно происходит с другими людьми.

Ведь, именно так это и бывает – живешь себе спокойно. Злоупотребляешь или не злоупотребляешь. Ходишь на йогу или на вечеринки. Или посещаешь и то, и другое. Занимаешься собой, своей жизнью или же направляешь все силы на то, чтобы заняться жизнями других людей. Ведешь себя хорошо или нет… Где–то там происходит смерть и кажется, будто она чья–то чужая, не касающаяся ни тебя, ни твоих родных. Словно и не коснется никогда. Ну и пусть себе помирают где–то там подальше.

Я бессмертна и буду жить вечно. Или нет, не так: я умру, когда–нибудь. Но это будет не скоро, и я ничего не почувствую.

Всегда кажется, что с тобой не произойдет ни страшной болезни, ни жуткой автокатастрофы, ни маньяка–убийцы, ни врачебной ошибки…

А оно берет и случается.

И ты такой:

Пупупу…

Вот те на–а…

Или только должно случиться. И вот ты выходишь за едой ночью.

Блин, как глупо, не правда ли?

Ты просто хочешь перекусить, ходишь на волоске… Но сам Харон решает взять тебя с собой в бар и угостить пивом. И ты сидишь, хлопаешь ушами и не понимаешь – что лучше: знать о том, что должна была случиться смерть или продолжать жить в сладком неведении?

– Разве, если я скажу, тебе станет легче? – перебил мысленный поток Лукки Фрай.

– Не знаю, – пожала плечами та.

Фрай продолжал изучающе смотреть на Лукку. Словно подбирал варианты развития событий.

– Так мне еще грозит смерть или… можно спокойно жить дальше? – с истерическим смешком спросила Лукка, ерзая на стуле.

Фрай медленно втянул носом воздух. Он думал над ответом. А если точнее – над тем, нужен ли он Лукке или нет.

– Ну… Когда–нибудь ты точно умрешь, – тихо ответил Харон.

– Когда–нибудь, это не скоро или по закону жанра, смерть вернется за мной в ближайшее время? – понизила голос Лукка.

– Не знаю, подруга.

Фрай выглядел как врач–онколог, который сообщает пациенту страшный диагноз. Лукка замерла. Органы словно сдавило тисками.

Черт возьми.

– И что же мне делать? – спросила Лукка.

– Очевидно, не забивать голову пустяками и жить дальше, – ответил Харон.

Тоже мне, пустяки…

Лукка посмотрела на Фрая как на идиота.

– Тебе пора, Лукка, – произнес Фрай и встал из–за стола.

– Погоди, – заартачилась та, вцепившись в стул, – Я еще не закончила.

– Тебе пора, – продолжил настаивать тот и подошел к девушке.

– Да подожди ты! – вскрикнула Лукка и попыталась отодвинуться от приближающегося мужчины, оттолкнувшись ногами от пола. Заедающие колесики стула нехотя поддались.

– Просыпайся, – Харон резко приблизился и коснулся ладонью лба девушки.

Глава 5. Спенсеры лучше всех

Вдох.

Хрипло втянув воздух ртом, Лукка открыла глаза и понялась с подушки. Холодный пот стекал со лба увесистыми каплями. На соседней подушке кто–то тарахтел. Все еще сонными глазами Лукка посмотрела в сторону звука.

Не кто–то, а что–то.

Это был ее телефон.

Точнее, вибрация будильника.

Вот и почудится же… Тоже мне. Надо завязывать с романами и переходить на чтиво про ментальное здоровье… – подумала Лукка и убрала ладонью налипшие на лицо волосы, – Понедельник, чтоб его.

Лукка со вздохом снова плюхнулась на подушку и уставилась в потолок. Неделя отпуска пролетела незаметно.

Она заметила, что когда занята работой, то ей вообще не снятся сны. А тут такой реалистичный. Хотя… кажется, она уже начала забывать подробности. Образы постепенно размывались из ее подсознания. Четкие фигуры медленно тускнели, а воспоминания обо всем произошедшем во сне – плавно растекались как кисель по новому покрывалу.

Нехотя откинув одеяло, Лукка побрела в ванную комнату. Посмотрев в зеркало, девушка ужаснулась.

Ну и чучело, мать моя женщина!

Растрепанная, она совершенно не выглядела отдохнувшей. Будто бы разбирала дела всю ночь, а не сладко храпела в подушку.

Холодная вода слегка взбодрила Лукку, а новая паста со вкусом лимона и зеленого чая привела в чувства мысли и дыхание (насколько дыхание вообще можно привести в чувства).

– Кофе, кофе, кофе… – пропела та и побрела на кухню.

У кофемашины она резко остановилась и задумалась.

Может перестать злоупотреблять кофеином?

– И все же кофе! – заключила Лукка и нажала на кнопку. Старенькая кофемашина затарахтела и из ее носика тонкой темной струйкой полился крепкий эспрессо.

Вскипятив чайник, Лукка разбавила кофе горячей водой и устроилась за компьютером. Перед глазами тут же возник баннер с последними сводками новостей.

"Этой ночью была задушена женщина, жительница Мортвилля. 1981 года рождения. Преступник еще на найден. Полиция ведет поиски совершившего преступление. Старший инспектор убойного отдела Перкинсон Б. поделился следующими выводами:

– Тело жертвы было найдено в парковой зоне. Жертва, предположительно, отравлена. Но, единственное, что мы пока можем заключить – убийство не типичное. Скорее всего, совершено психопатом. Можно ли назвать совершенное преступление серийным – мы еще не знаем. По предварительному заключению судмедэксперта, тело пролежало около получаса, пока в полицию не поступил анонимный звонок. В данный момент мы занимаемся расследованием этого дела."

– Ну дела… – присвистнула Лукка и уставилась на фотографию с места преступления: очерченное белой краской место, на котором лежало тело, желтые таблички с номерами улик и чья–то размытая рука – явно полицейский, мешающий независимому журналисту фотографировать место убийства.

Лукка живо представила себе происходящее.

– И зачем блогеры вечно лезут в подобные дела? – задалась вопросом та, – Всем же известно, что фотографии с места убийства в открытом доступе могут помешать ходу расследования… – опять присвистнула девушка и сделала глоток кофе.

"Не свисти, денег не будет" – прозвучал в голове Лукки голос суеверной бабушки, давно покинувшей этот мир.

– Ну еще бы… Зачем мне деньги, когда я могу расплатиться забористой историей? – прошептала Лукка и резко выпрямилась, – Стоп, что я несу? – засмеялась та и снова уставилась на экран компьютера. Дальнейшие новости в свежей утренней сводке больше не были такими же интригующими, как самая первая.

"На пятачке найдена шляпа и кошелек. Потерявшему просьба обратиться в кафе "Центральный парк" – гласил небольшой заголовок в самом низу.

Уже не интересно… – подумала Лукка и встала из–за стола. Нужно было спешить – до работы оставался лишь час, а она еще даже не ходила в душ.

***

За окном стояла прохладная погода, типичная для октября – солнце уже не греет, отказывается появляться дольше, чем на пару часов по утрам, а дождь, словно назойливая секретарша после семидесяти лет выслуги, продолжает начищать кабинет начальника от зари до зари. Дождевые капли слегка преломляли утренний свет забежавшего на перекур солнца, играя слабенькими бликами на коже Лукки.

В подъезде воняло хлоркой – соседка сверху как–всегда перемывала все лестницы в надежде выгнать ароматы ночующих бомжей, облюбовавших единственный подъезд на пять домов со сломанным домофоном. Лукка быстрым шагом проскочила два пролета и вышла на улицу. В автобусе девушку ждала самая настоящая давка. Она приготовилась к атаке целого справочника запахов и рефлекторно перешла на дыхание ртом.

Ее снова захватила жизнь. Но какая–то не такая. Будто бы обычная, но все–таки… не как всегда. Что–то изменилось. Словно повисло над головой девушки и готово было взорваться осколочной гранатой.

Стоя в автобусе, Лукка почувствовала на себе пристальный взгляд. Она могла поклясться – кто–то сверлил ее затылок. Спенсер резко обернулась.

На секунду ей показалось, что взгляд ей знаком. Но, моргнув, она потеряла того, кто так пристально смотрел на нее.

Держась за перекладину автобуса, Лукка с несвойственной ей мечтательностью уставилась в окно, за которым плавный рыжий пейзаж окраин Мортвилля постепенно менялся, демонстрируя все более кучные и высокие постройки. Но они все–равно нравились Лукке – все–таки этот город значил для нее больше, чем просто отметка на карте.