Время без времён

– Которого у нас нет.

Хуже всего было то, что не работала связь. Корабль оказался оторванным не просто от базы – от всего человечества. Такие случаи были предусмотрены, именно для таких случаев «Стрекоза» и была оборудована всем необходимым. А значит, не всё так плохо, надо просто перестать нервничать и вспомнить, чему учили.

Радиопередатчик – допотопное устройство, но именно оно призвано подать сигнал, когда все современные системы связи отказали. «Три точки, три тире, три точки», – так в далёкие времена моряки давали знать о постигшей их беде. Кшиштоф попросил Дарью отправить сигнал «СОС» в замолчавшее пространство. Если они всё-таки на Земле, то их уже услышали, обнаружили и скоро спасут.

Дарья включила изображение горящего костра. Наблюдение за огнём успокаивало Кшиштофа так же, как успокаивало его далёких предков на протяжении десятков тысяч лет в те додревние времена, когда человек, может быть, ещё не осознавая себя человеком, сумел подчинить себе силу огня. А научившись управлять огнём, стал постигать игру света и тьмы. Мир теней завораживал непостижимостью, звал человека в неведомое и невозможное, и одновременно отпугивал, ставил неодолимые преграды. Но на то и человек, чтобы преодолевать непреодолимое, постигать неведомое и делать невозможное возможным.

«Стрекоза» постоянно прощупывала окружающее пространство на предмет опасного воздействия, в том числе на присутствие вблизи корабля агрессивных животных. Ещё до захода солнца Дарья оповестила Кшиштофа, что в сотне метров от них объявился лось, увидеть которого так и не получилось. Наверняка, помимо лося здесь хватало и других серьёзных обитателей, в том числе и хищных (раз есть лоси, значит есть и те, кто на них охотится, в природе такое добро зря не пропадает), но они, судя по всему, обходили поляну стороной. Впрочем, и не удивительно, что им тут ловить?

Радиостанция продолжала отправлять в пустоту сигналы «СОС», и уже допустимой становилась мысль о том, что заточение в безлюдном лесу – надолго. Положение звёзд на небе не оставляло сомнений в том, что они – на Земле, эту же версию Дарья теперь рассматривала как базовую. Кшиштоф сомневался только в одном – в координатах. Можно было допустить, что за время его отсутствия на планете произошла катастрофа, и человечество исчезло, но принять то, что на месте Звёздного успел вырасти сосновый лес, разум отказывался. Дарья также считала вероятность возникновения леса ничтожно малой, но, тем не менее, продолжала настаивать на точности координат. Пока только в качестве фантазии, Кшиштофа посещали мысли о перемещении во времени и о параллельных мирах.

– А знаешь, что меня больше всего беспокоит? – спросил он Дарью.

– У меня много версий ответа на этот вопрос. Озвучить наиболее вероятную?

Кшиштоф усмехнулся.

– Помню, в детстве, в интернате положили меня в изолятор с воспалением. И вот были там женщины – нянечки, и помогающие им роботы. Я уже не помню, как они там между собой работу распределяли, помню только, что мне ничего не надо было делать, только лежать. И вот одна из нянек решила со мной в игру поиграть, как будто я – космонавт, попал на неизвестную планету, и надо мне разобраться, что это за планета, какая у неё география, какие животные там обитают? В общем, она предлагала мне ситуацию, а я должен был предложить решение этой ситуации.

– Предлагаешь повторить игру? – вычислила его мысли Дарья.

Кшиштоф поймал себя на том, что начинает воспринимать разговаривающий с ним компьютер, как живого человека.

– Ты ведь теперь – моя нянька. И вот у нас с тобой ситуация: вроде бы наша Земля, но почему-то не такая, какой должна быть. Можно сказать, неизвестная планета. Нам надо как-то её исследовать. Я вот что придумал. На Пандоре, прежде чем куда-то идти ногами, мы запускали разведывательный дрон.

– Я могу это сделать, – ответила Дарья.

Дрон передавал изображение прямо на «Стрекозу», создавая впечатление полного присутствия. То есть, Кшиштоф видел всё так, как будто сам совершал полёт над лесом. Такие манёвры не являлись для него чем-то новым, на Пандоре-16 он часто управлял разведывательным дроном, когда исследовал местную степь на наличие крупной фауны.

Параллельно компьютер «Стрекозы» строил карту местности, сопоставляя её с установленной на нём картой Земли.

– Совпадают только очертания рек, – озвучила вывод Дарья, – но здешние реки уже, чем должны быть, и рельеф здесь с более резкими перепадами.

– Если мы попали в мир без людей, то так и должно быть. Некому расширять русла, засыпать овраги и равнять холмы.

– Я бы сказала, что мы попали в мир, в котором отсутствует индустриальная цивилизация. Наличие человеческих сообществ на более ранних стадиях развития я не исключаю.

– Есть какие-то признаки? – поинтересовался Кшиштоф, – или просто теоретическая возможность?

– Вот посмотри, – Дарья вывела на обзор запись короткого видео, сделанного дроном пару минут назад, – на этой поляне имеется совокупность объектов, которую можно идентифицировать как пасеку.

Кшиштоф присмотрелся к рядам маленьких деревянных домиков. Он мало что понимал в пчеловодстве, но стройные ряды кубиков наводили на мысли о деятельности разумных существ.

– Давай установим наблюдение за этой поляной, – предложил он, – запусти к ней ещё один дрон, пускай пока повисит. А первый отведи к Клязьме, чтобы он двигался вдоль неё вверх по течению. Если здесь живут люди, то они должны тяготеть к рекам.

Мысль о том, что он попал в прошлое, уже не казалась Кшиштофу невероятной. По крайней мере, она давала какое-то объяснение происходящему, и Дарья, хоть и считала вероятность перемещения во времени пренебрежительно малой, решила принять эту версию как базовую.

Вскоре поиски увенчались успехом. В излучине Клязьмы дрон обнаружил что-то вроде деревни. Небольшая территория площадью в несколько гектаров, расчищенная от леса, на которой располагалась группа деревянных строений, некоторые из которых вполне могли сойти за жилые дома. Вскоре обнаружились и жители деревни. Даже с высоты они показались Кшиштофу несколько странными. В их фигурах ощущалась несвойственная человеку массивность, головы лесных жителей выглядели слишком большими с выдвинутыми вперёд носом и челюстями. Лица их казались чёрными, но это как раз не смущало, цвет кожи у людей бывает разным. Бросалось в глаза другое. Посвятив несколько лет изучению мегафауны, Кшиштоф хорошо понимал, что люди не могут так двигаться. Несомненно, в деревни обитал какой-то другой вид разумных существ.

– Это двуногие медведи! – воскликнул Кшиштоф, когда Дарья приблизила изображение. – Вернее даже не медведи, а что-то среднее между медведями и гоминидами.

– Я бы тоже не идентифицировала их однозначно как медведей, – согласилась Дарья, – в моей базе такие живые существа отсутствуют, я не знаю, что это за вид, но нет сомнения в их разумности. Я попытаюсь приблизиться, чтобы расслышать их речь.

Кшиштоф уже привык, что, говоря «я», Дарья имела в виду и корабль, и бортовой компьютер, и оба запущенных кораблём разведывательных дрона.

– Оставляй дрон в деревне на постоянное дежурство, можешь посадить его куда-нибудь на дерево?

– Если я спущу его на дерево, мы потеряем с ним связь, – предупредила Дарья.

– Пусть ведёт наблюдение в автономном режиме в течение суток и возвращается на базу с записью. Проанализируем её здесь на месте, выбери потом сама наиболее важные моменты. Нам надо узнать язык, на котором они говорят, и вообще узнать о них как можно больше. А второй дрон снимай с пасеки и веди к Клязьме, пусть движется вдоль неё по течению, насколько хватит с ним связи. Возможно, на реке мы найдём более крупные поселения.

* * *

Кшиштоф попросил Дарью подключиться к его личному СДФ и найти там запись видео с Пандоры. То самое, в котором Даша с Настей впервые повстречали змея. Мысль о том, что странное преображение Земли как-то связано с загадочным обитателем пандорского сада, пришла ему практически сразу, но оставалась где-то на периферии сознания. Какой в том толк, если выяснится, что всё это – чудовищная мистификация змея? Особенно, если это тот самый змей из древней легенды? Такие объяснения всегда бесплодны, от них не может быть практической пользы. И всё-таки Кшиштоф решил поискать ответ в этой сомнительной области. Во-первых, всё равно заняться нечем, во-вторых, искать больше негде.

– Вот, сейчас они обнаружили змея и идут к нему, – прокомментировал видео Кшиштоф.

– На изображении нет змея, – отметила Дарья.

– Ты права, и тем не менее он там был, и они его видели. И слышали. Мы сразу тоже решили, что им почудилось, но продолжили вести наблюдение за этим местом. А потом кто-то предложил перевести дроны в режим пассивного слежения, это когда сами они ничего не излучают, а только принимают сигналы.

– И вы его обнаружили?

– Да. Оказалось, что этот змей работает по принципу стелс. Были в пятом периоде ЭРМ такие летательные аппараты, как бы невидимые для приборов… Я, правда, плохо понимаю, как они функционировали…

– В моей базе есть общая информация об этой технологии, – выдала Дарья, – могу ознакомить.

– Как-нибудь в другой раз. Хотя, подожди. Ты ведь говоришь, что приземлились мы без происшествий?

– Напоминаю, что я два раза по твоей просьбе проверяла запись бортового журнала с показаниями всех приборов. Всё работало в штатном режиме.

– А если что-то произошло в режиме стелс? Для корабля абсолютно невидимое, а для моего организма… Если я почувствовал что-то такое, совсем уж из ряда вон, что моя нервная система не выдержала?

– Это можно установить в ходе ментоскопирования, но в условиях «Стрекозы» оно невозможно.

Кшиштоф тяжело вздохнул и продолжил смотреть запись с Пандоры.

– Вот они как бы теряют сознание, – прокомментировал он. – По их словам, они в этот момент вошли в библиотеку, в которой провели три вечности.

Кшиштоф задумался. А что если в момент выхода с нулевой линии он тоже провалился в библиотеку и провёл там вечность? Или попытался войти, но не смог? Змей что-то говорил на счёт того, что туда могут войти только… невинные, что ли? Опять эта ненужная мистика. Хотя, какие ещё объяснения, кроме мистических, могут быть тому, что человечество исчезло и Землю населяют разумные медведи?

– Знаешь сказку, как девочка пошла в лес и нашла там избушку? – спросил он Дарью, – а в избушке жили медведи?

– «Три медведя», – ответила Дарья.

– А ведь мы с тобой тоже попали в сказку. А как иначе это назвать?

– Учитывая, что наш корабль стоит на сваях, его можно считать избушкой на курьих ножках, а я – невидимая Баба Яга.

– Как для робота, у тебя неплохо развито художественное мышление.

– Основной набор литературных образов закладывается в устройства моего типа вместе с языком.

– Тогда создай мне образ не Бабы Яги, а Василисы Премудрой, – полушутя предложил Кшиштоф, и добавил: – и прекрасной.

Видимо Дарья не расценила его заявление как шутку, или же посчитала, что доля правды в шутке превысила пятьдесят процентов, потому как тут же создала изображение образа. Перед Кишиштофом возник трёхмерный портрет сказочной героини.

– В моей базе есть ещё несколько вариантов образа Василисы Премудрой, – проинформировала Дарья, – могу продемонстрировать.

– Не надо, а то ещё разбудишь во мне нездоровый интерес к нарисованным женщинам.

– В этом интересе нет ничего нездорового, поскольку на самом деле тебя интересуют живые женщины…

–Прошу тебя, не начинай. И выключи эту Василису, она мне мешает смотреть запись. Вот видишь, они лежат на траве. Нет, лежит только Настя, а Даша стоит на четвереньках. Стань к лесу задом, ко мне передом. – Кшиштоф усмехнулся.

И тут ему пришла мысль.

– Слушай, если ты умеешь создавать изображения, то зачем тебе быть невидимой Бабой Ягой? Стань видимой Василисой Премудрой.

– И прекрасной?

– И прекрасной. Пусть у тебя будет её внешность.

– Той девушки, именем которой ты меня назвал?

– Только не надо анализировать мои намерения.

– Хорошо не буду. Видео с Пандоры отключить?

Кшиштоф кивнул головой и чуть вскрикнул от удивления, когда перед ним возникла Дарья. То есть, изображение очень похожее на стажёрку с Пандоры.

– Если что, я могу создать не только изображение, но и робота с такой же внешностью.

– Ты – опасная женщина. Я ещё не успел об этом подумать, а ты уже озвучила мои намерения.

– Это – естественный ход мыслей, разгадать его было несложно.

Кшиштоф снова кивнул головой и почувствовал, как к его глазам подступает влага. Только этого ещё не хватало.

– Как скоро ты сможешь её создать?

– Процесс займёт до тридцати дней и потребует отвлечения части ресурсов корабля, так что исследование окрестностей придётся отложить. Останется только пассивное наблюдение в пределах видимости антенны корабля.

– Мир подождёт, никуда не денется. Скажи, а робот, которого ты создашь, он будет управляться тобой, или сможет существовать автономно?

– Этот робот и будет мной.

* * *

Спустя неделю заточения Кшиштоф научился полноценно двигать руками и сидеть в кресле, но ног по-прежнему не чувствовал. В качестве наиболее вероятного диагноза Дарья предполагала повреждение спинного мозга, исходя из этого, осуществляла необходимый набор процедур и давала кое-какие советы. По просьбе Кшиштофа она смогла организовать перемещение кресла с ним из корабля на поляну, так что теперь он мог проводить время на свежем воздухе. Специально изготовленный новый комбинезон позволял ему чувствовать себя в новом состоянии максимально свободно.

Пока шло создание человекоподобного робота, Кшиштоф пытался заполнить освободившееся время изучением истории, антропологии, экономики. Новые знания он черпал из памяти корабля, как в форме текстов, так и расспрашивая Дарью. Разговаривать с изображением девушки было намного приятнее, чем невидимым голосом. Иногда, отдыхая от получения знаний и необходимых физических процедур, он просто смотрел на неё.

– Я понимаю, что означает такой мужской взгляд. И если ты стесняешься спросить, то я отвечу: да, можно, такая функция во мне тоже предусмотрена. Только это будет не любовь, а – суррогатная замена. Я ведь – машина – неживой предмет, я никогда не смогу дать тебе те эмоции, на которые способна живая женщина.

– А хотела бы?

– Если бы я могла хотеть, я бы была человеком. В моей программе не предусмотрена такая функция как «хотеть».

– Я вот тоже теперь не знаю, смогу ли я хотеть в биологическом смысле? Я ведь там совсем ничего не чувствую. Может, я теперь тоже – не совсем человек?

– Ты – человек, потому что понимаешь, что живёшь и можешь умереть.

– А ты?

– А я – машина, я не могу умереть, потому что не живу. Или можно сказать, я не живу, потому что не могу умереть.

– Но можешь сломаться, разрушиться.

– Это не одно и то же. Что бы со мной ни случилось, меня всегда можно будет восстановить в прежнем виде.

– Это хорошо, очень не хотелось бы однажды тебя потерять. Я привык к тебе за эти дни и привыкну ещё больше. Да мало того: у меня кроме тебя вообще никого теперь нет! Кругом тайга и сосед – медведь.

– Кстати о соседях. Похоже, они идут к нам в гости.

– Что ж, придётся выйти встретить гостей. Выводи кресло наружу.

– Решать тебе, но считаю себя обязанной напомнить, что они могут быть опасны. Их трое, один вооружён кистенём, двое других – копьём и рогатиной, что может говорить об их агрессивных намерениях.

– Считаю себя обязанным напомнить, что у меня – СДФ.

Из открывшихся дверей корабля сначала на поляну выбралась девятиножка СДФ, а вслед за ней выехало кресло с Кшиштофом. Образовавшееся в момент приземления «Стрекозы» кольцо поваленных деревьев служило естественным барьером на пути незваных гостей. Оно довольно надёжно защищало место от крупных диких зверей, но для разумного существа не составляло непреодолимой преграды. И объявившиеся вскоре медведи быстро сообразили, как перелезть через ряд поваленных деревьев, но пока что предпочли остаться за периметром, лишь оценивающе поглядывая на металлическую девятиножку и сидящего в кресле Кшиштофа.

– Здравствуйте, товарищи, – Кшиштоф произнёс эти слова с той иронией, которая предполагала очевидную уверенность в себе. – Рад вас видеть, но в гости пригласить пока не могу.

Тон и слова Кшиштофа ненадолго погрузили гостей в замешательство. Первым, как и следовало ожидать, нашёлся обладатель кистеня.

– Ты кто? – с нарочитой сердитостью спросил он.

– Меня зовут Кшиштоф Выстрелков, я вынужден временно поселиться в вашем лесу.

– Да нам пофиг, как тебя зовут. Ты у нас кто, человек?

– Как видишь, – спокойно ответил Кшиштоф.

– А в лесу живёт кто? – Медведь сделал паузу, будто ожидая от Кшиштофа ответа. – А в лесу живёт медведь. А всё что не медведь, есть добыча медведя. Так что не знаю, кем ты там был вчера, а сегодня ты – наша добыча.

Медведь засунул кистень за поясок и перелез через лежащую сосну. Двое его товарищей решили последовать за ним, для чего им пришлось оставить на земле копьё и рогатину. Все трое с важным видом вышли на поляну. Кшиштоф продолжал всё это время сидеть в кресле перед кораблём, от медведей его отделяла девятиножка СДФ. Слишком спокойное поведение хозяина корабля не могло не смущать гостей, потому с решительными действиями они не торопились. Старший из них снова заговорил, на этот раз не с Кшиштофом, а с товарищами, но так, чтобы Кшиштоф его хорошо слышал.

– Как будем его жрать: жареным или варёным?

– Может, в бочку его засолим?

– О! Это мысль! Ну чё, давай с трёх сторон…

Как и полагается старшему, первый медведь сделал шаг вперёд, давая сигнал товарищам, которые стали медленно с двух сторон обходить СДФ. Но тут откуда-то сверху раздался женский голос:

– Вы забыли своё оружие.

Медведи поневоле остановились и принялись настороженно оглядываться по сторонам.

– Кто это, Тихон? – спросил старшего один из медведей.

– Я почём знаю?

– Советую забрать копьё и рогатину, – объявил женский голос, – и уходить.

– Эй! – выкрикнул Тихон, пытаясь разглядеть невидимую собеседницу, – Ты где? Ты кто?

– Я – система управления космическим кораблём АРД-1117 класса «Стрекоза». Впрочем, вам это ни о чём не говорит. Я не могу быть вашей добычей, но могу невольно причинить вам ущерб. Поэтому советую покинуть поляну. Вы можете вернуться и продолжить знакомство с экипажем корабля спустя десять дней. Общение с вами очень важно для нас.

– Да чё нам какая-то баба будет указывать! – воскликнул Тихон и вынул из-за пояска свой кистень. – Навались, братва!

Тихон попытался нанести удар кистенём по корпусу СДФ, но железный грузик увяз прямо в воздухе. Вторая попытка также не принесла успеха. Тем временем два других медведя тщетно пытались приблизиться к Кшиштофу, застревая в паре метров от него.

– Тихон, это какой-то колдун! – взревел один из них.

– Отходим, братва, – почти нараспев скомандовал Тихон, хотя два его товарища уже и сами устремились прочь.

– Копьё с рогатиной не забудьте подобрать, – бросил им вслед Кшиштоф, без злобы, но с нескрываемой усмешкой.

– Мы ещё вернёмся! – пригрозил напоследок Тихон.

* * *

Она получилась именно такой, как он и хотел: рыжеволосая, стройная, роста чуть ниже среднего, с большими голубыми глазами, на вид – совсем ещё юная, лет двадцати, не больше. Не то чтобы точная копия стажёрки Даши, а скорее произведение по мотивам оригинала. Кшиштоф любовался ей и как женщиной, и как творением. Похоже, девушка-робот это понимала, потому что смотрела на него так, как и должна смотреть в таких случаях живая девушка.

– Да, я помню, что такая функция в тебе предусмотрена, – Кшиштоф печально усмехнулся, – к сожалению, во мне эта функция сейчас не функционирует. Так что, прости, подруга.

– Ничего, переживу, – ответила робот Дарья.

– Ты же говорила, что не живёшь.

– Одно из главных моих предназначений – имитировать человеческое поведение, я имитирую.

– У тебя получается. Ты посиди сегодня со мной, поимитируй, а завтра вернёмся к исследованию мира. Раз уж теперь у меня есть ты, надо выводить это дело на новый уровень. Ты ведь сможешь собрать глайдер?

– Это не составит мне труда, – ответила Дарья.

Голос Дарьи звучал теперь несколько иначе, более человечно, или же Кшиштофу так казалось. Понимая умом, что перед ним робот, он тем не менее видел в ней не технику, а человека, хотя сама Дарья напомнила ему:

– Я умею вести себя, как человек, но я – не человек.

– Вот и не нуди, а веди себя, как человек.

Пока «Стрекоза» создавала робота, дроны ограничивались лишь наблюдением за ближайшей к кораблю территорией, но теперь освободившиеся ресурсы стало возможным переключить на производство более сложной техники, и первым делом Кшиштоф решил создать пилотируемый глайдер.

Аппарат получился четырёхместный. Не специально, просто первой попалась программа именно четырёхместного. Ну, да бог с ним, больше – не меньше.

К вечеру следующего дня Дарья уже поднимала глайдер на высоту до пятидесяти метров, и совершала там простейшие манёвры: немного вперёд, немного назад. Когда девушка-робот окончательно освоилась с пилотированием аппарата, солнце уже касалось горизонта, так что дальний полёт и видеосъёмку пришлось отложить до следующего утра.

Утром Дарья отправилась в полёт, а Кшиштоф расположился в своём кресле в «Стрекозе», наблюдая на экране за тем, что видели Дашины глаза. Дарье была поставлена задача: подняться на высоту полкилометра, прилететь в точку, соответствующую координатам Московского Кремля, и вернуться обратно.

В этот день они обнаружили ещё пару медвежьих поселений, одно из которых располагалось как раз на месте Москвы, на равном удалении от Клязьмы и Москвы-реки.

– Предлагаю совершить полёт по течению Москвы до слияния с Окой, – сообщила Дарья. – Если идти на достаточной высоте, я смогу постоянно оставаться на связи.

Кшиштоф дал добро, и план сработал. К вечеру у слияния Москвы с Окой они обнаружили то, что можно было назвать городом. Поселение размещалось на территории в пару квадратных километров и было огорожено деревянными стенами с башнями. Внутри стен тесно располагались различные строения. В центре выделялось несколько относительно больших зданий, некоторые из которых были окружены дополнительными стенами. Самое главное, что город населяли уже не двуногие медведи, а обыкновенные люди. Но подробное исследование города пришлось отложить до утра.

На следующий день Дарья снова отправилась в полёт. Путь к месту назначения занял не более часа. Глайдер завис над городом на высоте около двухсот метров с солнечной стороны, так чтобы жителям было труднее его заметить. Горожане, насколько позволяли их разглядеть приборы, были одеты, в зависимости от пола, либо в широкие штаны и рубашки, либо в длинные, свободные платья и сарафаны. Передвигались чаще всего пешком, реже – на телегах. Всадников замечено не было, видимо, верховая езда была здесь не в моде. Среди прочих выделялись особи могучего телосложения, экипированные на манер древних воинов.

– Викинги? – предположил Кшиштоф, обратив внимание на рога, украшавшие их головы.

Глайдер постоянно держал связь с кораблём.

– Вполне возможно, – согласилась Дарья. – Если мы попали в дохристианские времена, то их присутствие вполне объяснимо.

– Ну, и морды у них! Бычьё, а не люди.

– Скорее всего, это – маски. Древние воины любили подражать свирепым животным.

– А это что за тварь?!

Над городом промелькнуло что-то летающее, и быстро скрылось из поля видимости. Но вскоре летающий объект объявился вновь.

– Или это очень большая птица, – прокомментировала Дарья, – или… дракон.

– Этого ещё не хватало. Знаешь, Даша, возвращайся-ка ты на корабль, займёмся с тобой обустройством «Стрекозы». Теперь она – наш дом. И хотя этот мир, пока что, не проявляет к нам гостеприимства, придётся как-то здесь жить.

3. В городе чужом

Улица, которая вела от восточных ворот к центру города, была вымощена булыжником, а потому выглядела относительно чистой. Вдоль улицы располагались мастерские, амбары и жилые дома горожан. По мере приближения к центральной площади улицу заполняли торговые ряды, в связи с чем увеличивалось и число прохожих.

В ярко-красном сарафане, с венцом на голове, Дарья выглядела как знатная горожанка. К позолоченному поясу было прикреплено устройство портативной защиты и бластер, но необычные предметы если и обращали на себя внимание прохожих, то, по всей видимости, воспринимались ими как украшения. В целом же, гостья не чувствовала на себе какого-то особого внимания помимо того, какое обращает на себя любая привлекательная девушка.

В том месте, где улица примыкала к центральной площади, количество торговых точек достигало такой плотности, что улица выглядела, как базар. И прохожих здесь было не просто много, а целая толпа, через которую приходилось пробираться.