Однажды стану твоей

Он одарил ее дразнящей улыбкой:

– Тогда пойдем?

Всего через несколько минут он подвел ее к большому зданию. Мужчина в ливрее открыл им дверь и, кивнув, придержал ее, пока они входили. Такое здание могло бы служить волшебным порталом в каком-нибудь научно-фантастическом фильме: резная каменная кладка и изогнутые окна, хрустальные люстры и роскошная бархатная мебель.

– Впечатляюще. – Вайолет оглядывалась в изумлении. – Сюда ангелы отправляются за тишиной и покоем и спасаются от требований людей, которым нужна их помощь в неподходящее время. – Ей казалось, что она шагнула в параллельную Вселенную, тайную сторону Манхэттена, о существовании которой знала только элита. – Я думала, ты приглашаешь в круглосуточную закусочную.

– Я выгляжу так, будто тусуюсь в закусочных?

Она рассмеялась:

– Нет. Скорее, в баре с шампанским или виски.

– Итак, тебе нужна толпа или пустое пространство?

– Ты предпочитаешь пустое пространство, – сказала Вайолет, и его губы дрогнули. – Ты в самом деле не любишь людей?

Он колебался:

– Мне не нравится, когда за мной наблюдают. Я люблю уединение.

Она оглядела вестибюль и поняла, что все наблюдают за ним: женщина за стойкой регистрации, мужчина у двери, пара за столиком. Они украдкой смотрели на него с благоговейным вниманием, присущим элите: словно они поражены, но не решаются к нему подойти.

Кто этот парень? Она даже не знает его имени. Наверное, ей лучше не знать всех подробностей, тогда не будет ошеломлена его достижениями или запугана его силой.

– Тогда давай уединимся. Это гостиница, а не многоквартирный дом, – сказала она, когда он повел ее к лифту.

Незнакомец кивнул, посмотрел на маленький экран и нажал кнопку наверху электронной панели лифта.

– Ты живешь здесь? – спросила Вайолет, немного сбитая с толку. – Ты говорил, что большую часть времени живешь на Манхэттене.

– Я живу большую часть времени здесь.

– В отеле?

– Да.

Ее любопытство разыгралось сильнее.

– Ты тут работаешь?

Он покачал головой:

– Я работаю в здании рядом с твоим магазином.

Здание, где располагаются отель и турфирма?

Вайолет не хотелось рассказывать ему о менеджере, с которой она познакомилась.

– Ты богат, не так ли?

– Ты будешь добрее ко мне, если я отвечу «да»?

Она одарила его презрительным взглядом:

– Я не охочусь за миллионерами.

– Я никогда тебя такой не считал. – Он вдруг рассмеялся. – Я встречался с такими охотницами, но они тебе в подметки не годятся.

– Почему ты так говоришь?

Он задумчиво посмотрел на нее:

– По-моему, ты гораздо опаснее их.

Она вытаращилась на него и покачала головой:

– Глупость! Я самый безопасный человек, которого ты знаешь.

Он тихо хихикнул:

– Я категорически с тобой не согласен.

Ее сердце забилось чаще, она уставилась на своего собеседника. Хотя он забавлялся, выглядел серьезным и очень-очень напряженным. Его голубые глаза были настоящим оружием обольщения. Все, что ему нужно было сделать, – это посмотреть на нее в упор.

– Почему?

– Я могу уйти от других женщин.

Она затаила дыхание:

– А от меня не можешь?

– Очевидно, нет.

– Тогда мы квиты, – пробормотала она. – Потому что я тоже не могу уйти от тебя.

Дверь лифта открылась, и он взял ее за руку.

Она вздрогнула и почувствовала прилив желания.

Он больше ничего не говорил, как и она, пока вел ее в номер.

– Я обещал тебе тыквенный пирог.

– Не поздновато ли заказывать на кухне отеля?

Он усмехнулся:

– Ты в городе, который никогда не спит. Не важно, что сейчас, полночь или полдень.

Вот только в полночь начиналось волшебство. Свет не горел, но шторы не были задернуты, поэтому городские фонари достаточно хорошо освещали жилое пространство. Она ни разу не видела такого номера люкс: мебель была неяркой, но роскошной, а свет отражался от хрустальной и серебряной отделки. Потом заметила тележку у пухлого дивана.

– Пирог уже привезли?

– Здесь отличный сервис.

Она покачала головой:

– Ты был уверен, что я соглашусь поесть с тобой пирог?

– Если бы не ты, я был бы несчастен и мне пришлось бы съесть его в одиночку…

Вайолет хихикнула, села на диван и стала наблюдать, как он поднимает крышки блюд, потом уставилась на скульптуру на тарелке.

– Это тыквенный пирог?

– Конечно. Он отмечен наградами как кондитерское произведение искусства.

Перед ней была позолоченная сфера.

– И как это есть?

– Как хочешь, – весело сказал он.

Покосившись на него, она взяла маленькую серебряную вилку. Разрезав гладкую сферу, она восхищалась открывшимися сложными слоями. Пирог таял во рту.

– Это…

– …Незабываемо? – спросил он.

– Определенно так.

Взял свою порцию и съел ее большим куском, все время глядя на Вайолет.

– Мне не передать словами, как это вкусно.

– Ты всегда так много говоришь, а в конце у тебя перехватывает дыхание? – поддразнил он. – Почему ты работала на День благодарения?

– Я здесь одна. – По ее спине пробежала дрожь от блеска в его глазах. Сегодня вечером он смотрел на нее так, что она никак не могла успокоиться. – Ты сегодня тоже работал.

– Да.

– У тебя не будет большого ужина, семейного мероприятия или чего-то еще?

– Нет.

– Значит, ты снова один.

– Не сейчас.

Он смотрел на нее так пристально, что ей казалось, будто он прочтет ее мысли. Она покраснела еще сильнее, потому что образы в ее голове были совсем неуместны. Но сейчас она переживала самые захватывающие моменты в своей жизни.

Переполняясь энергией, Вайолет встретилась с ним взглядом. Оба молчали, но их общение не закончилось. И те же самые мысли, которые были у нее, – сумасшедшие и непристойные – были и у него. В этом она не сомневалась. Она ни о чем не сожалела, и на этот раз говорила миру «да».

Она хотела всего. На своих условиях. И здесь – с мужчиной, которого едва знала, но которому интуитивно доверяла, – она стремилась раскрыть правду. Ей почему-то хотелось с ним откровенничать.

– Я никогда так не делала. – Она вздохнула.

– Не ела тыквенный пирог? Не праздновала День благодарения? Не была в номере отеля с мужчиной?

– Все вышеперечисленное.

Незнакомец замер:

– Почему сейчас? Почему со мной?

Заметив подозрение в его взгляде, она рассмеялась:

– Ты ослепителен. И у меня не было возможности сделать что-либо из перечисленного до сих пор.

– Ты затворница?

Она ответила не сразу:

– Я из прекрасной семьи. Они лучшие. Любящие родители. Четыре старших брата. Но…

– Четыре. – Он усмехнулся.

– Они тоже все альфа. И очень меня оберегают. – Она взглянула на него и рассмеялась. – Ты бы тоже был чересчур заботливым старшим братом.

Он тут же посерьезнел.

Вайолет прикусила губу:

– Я не хотела тебя обидеть.

– Ты меня не обидела. Ты просто ошибаешься, вот и все. – Он вздохнул, и его улыбка стала немного натянутой. – Твои братья вернулись в Новую Зеландию, верно? Они не вломятся сюда и не отругают меня за то, что я остался наедине с их младшей сестренкой?

Она с улыбкой покачала головой:

– Успокойся. Они дома.

– Почему они так тебя оберегают? Только потому, что ты единственная девушка в семье? – Он нахмурился. – Как старомодно!

– Не только поэтому. – Вайолет помолчала, размышляя. – Я перенесла рак, но теперь у меня все хорошо. – Она напряглась. Если он испугается ее прошлого, то окажется не тем человеком, каким она его считала.

– Когда?

– В семнадцать лет мне поставили первый диагноз. Я прошла химиотерапию и облучение.

– Тебе наверняка было тяжело.

– Всем бывает трудно. – Она отрывисто кивнула и улыбнулась. – Не жалей меня. Я уже здорова. Но именно поэтому я на многое смотрю иначе.

Она не пожалела, что рассказала ему. Ей стало легче. Она сомневалась, что они встретились просто так. Было в их общении что-то гораздо более глубокое. И когда он внимательно смотрел на нее, у нее начинали играть эмоции.

– Я осиротел в десять лет, – хрипло произнес он. – Не жалей меня.

Она была уверена, что он тоже нечасто говорил об этом.

– Как скажешь.

Осиротел в десять лет. Неудивительно, что у него не было пышных праздников на День благодарения. Есть ли у него братья и сестры, тети и дяди? Вряд ли. Наверное, именно поэтому он почти все время живет в номере отеля.

Оба молчали и задумчиво разглядывали друг друга.

– Ты не хочешь еще о чем-нибудь меня спросить? – наконец сказала Вайолет.

– Ты сообщишь мне, если захочешь, чтобы я узнал что-нибудь еще. А тебе не любопытно?

– Мне безумно любопытно, но я пытаюсь это скрыть.

– Жаль. – Он ухмыльнулся. – Итак, ты приехала на другой конец света. – Он наклонился к ней: – Тебе не хочется узнать мое имя?

Незнакомец был таким сильным и большим, и своими размерами мог сокрушить ее. Но сейчас, когда они устроились в номере, остальной мир и все его опасности просто исчезли. Мужчина был сильным, но нежным. Наверное, она сошла с ума, но ей казалось, что с ним она в безопасности.

– Это действительно важно для того, что произойдет? – прошептала она.

– Вовсе нет.

Она вздрогнула, понимая риски, но чувствовала, что все в порядке.

– Тогда не говори мне, как тебя зовут, – ответила Вайолет.

Глава 3

Роман знал, что ему не следовало приводить ее сюда, но теперь ощущение пустоты, с которым он боролся несколько дней, уменьшилось. Он хотел наблюдать за ней, слушать ее торопливую речь и видеть радостную улыбку. Ему не терпелось прижать ее к себе. Он должен был назвать ей свое имя, но не хотел. Надо было спросить, как ее зовут, но и этого не хотел делать. Не стоило омрачать приятную атмосферу деталями, которые не имели значения. Когда она рассказала ему о себе, он увидел беспомощность в ее глазах.

О своем прошлом он ни с кем не говорил. Большинство людей, с которыми встречался, уже знали «трагическое семейное прошлое миллиардера». Об этом регулярно писалось в дрянных светских статьях в Интернете. Он не искал сочувствия и не любил любопытных людей, которые делали вид, что хотят ему помочь. Они никогда его не поймут. Он попал в аварию, в которой мгновенно погибли его родители и пропала младшая сестра. Девочку так и не нашли. Он остался один. И до сегодняшнего дня ему нравилось одиночество.

Но сегодня что-то изменилось – как по волшебству. Однако он не собирался соблазнять эту незнакомку, которая, как прекрасная ведьма, манила его.

– Все хорошо? – Вайолет коснулась рукой его подбородка.

Роман обычно не терял дара речи, но сейчас его словно парализовало. Он посмотрел ей в глаза, пораженный осознанием того, что этот момент не забудет никогда. Он наслаждался переполнившим его удивлением и удовлетворением. Но потом она моргнула и стала какой-то неуверенной.

– Можно тебя поцеловать? – резко произнес он.

Она посмотрела на него и покраснела:

– Да.

Он наклонился ближе, нежно пробуя губами шелковистую мягкость ее рта. Именно этого жаждал все дни и ночи с тех пор, как они впервые встретились.

Растущий интерес к этой женщине был спровоцирован не только желанием. Было что-то еще. Но он тут же отмахнулся от этой фантастической мысли. Наверное, просто не отошел от смены часовых поясов и очень рад ее видеть. Он обнял ее и притянул к себе, пока та не уселась к нему на колени. Ее волосы растрепались, глаза блестели, а губы припухли от поцелуя.

– Надо было сделать это раньше, – прорычал он.

– Мы сделали это сейчас. Но на этом все закончится. Я ухожу, – прибавила Вайолет с придыханием. – Мне пора на поезд.

– Поезд?

– Тебе не нравится кататься на поездах?

Она не знала его имени, не говоря уже о поезде, который построил его дедушка.

– Торчать в маленьком купе несколько дней?

– По-моему, стук колес успокаивает, – рассеянно пробормотала она.

Роман улыбнулся ей:

– Тебе нравится успокаивающий ритм?

Она покраснела, и на ее лице снова отразилась милая неуверенность. Он поцеловал ее. И целовал до тех пор, пока она не поерзала в его объятиях. Ему нравилось, как она чутко реагирует на его прикосновения. Он опустил лиф ее платья и впился взглядом в кружевной бюстгальтер. Затем потянул его вниз, беззастенчиво желая увидеть ее обнаженной. У нее была идеальная грудь. Он осторожно сжал ее груди руками, потом приподнял Вайолет и усадил на себя верхом.

Она округлила глаза и приоткрыла рот, и Роман больше не мог сопротивляться ни секунды. Он поглаживал ее грудь, потом наклонился и припал к ней губами. Когда обвел языком ее соски, Вайолет простонала. Каждый глубокий гортанный стон удовольствия и желания сводил его с ума. Он дразнил ее напряженные соски большими и указательными пальцами, чувствуя, как нарастает ее возбуждение. Она была такой отзывчивой, что он с трудом сдерживался, чтобы не торопиться.

Вайолет переполняло удовольствие. Беспокойно вздохнула, коснувшись его возбужденного члена. Их разделяло слишком много одежды. Она страстно хотела отдаться ему, чтобы избавиться от невыносимого напряжения. Она выгнулась, выпячивая грудь вперед и побуждая его ласкать ее. Он ритмично покачивался под ней, дразня обещанием гораздо большего. Он решил провоцировать ее до тех пор, пока она не сможет больше терпеть. Когда нахлынуло наслаждение, она закричала и закрыла глаза.

Подняв наконец веки, Вайолет увидела, что он сидит намного ближе к ней. Его глаза потемнели, и она почувствовала, как его энергия обволакивает ее. – Пошли в кровать. – Роман встал, легко подняв ее за собой.

Вайолет обвила ногами его торс:

– Да.

Через несколько мгновений он положил ее на середину широкой кровати. Комната была большая и пышно оформленная, но Вайолет было все равно. Она смотрела только на него. И он не отходил от нее ни на секунду. Она задрожала, когда он стянул с нее платье и на ней остались одни трусики. Его взгляд буквально согревал ее кожу.

– Ты такая отзывчивая, – пробормотал он и провел кончиками пальцев вверх по ее бедрам.

Она смотрела на него, и у нее пересохло во рту. Протянув руку, нащупала пуговицу на его рубашке. Отстранившись от девушки, он разделся сам. Когда снова приблизился, она увидела большой шрам в верхней части его бедра.

– Ты был ранен? – тихо сказала она.

– Давным-давно. Мне не больно.

Она протянула руку к его шраму:

– У тебя остались какие-нибудь ощущения или ты ничего не чувствуешь?

– Ничего, – тихо ответил Роман.

Она больше не задавала вопросов и подняла руку выше. Видеть, как такой мускулистый мужчина дрожит от желания, было крайне приятно. В близости с незнакомцем была своя прелесть, но он все-таки не казался ей чужим.

– Когда я прикасаюсь к тебе, ты так чутко реагируешь.

Он прорычал:

– Нам надо предохраняться. – Надев презерватив, Роман слегка раздвинул ей ноги, чтобы освободить место для своего мощного тела. – Что ты имела в виду, когда говорила, что не делала этого раньше?

Неужели все так очевидно? Она вздрогнула и рассердилась, стыдясь своей неопытности.

– В моей жизни и так полно опекунов. Еще тебя не хватало!

Он продолжал хмуриться:

– Ты девственница?

Ну, не нужно говорить об этом, как о какой-то болезни. У нее разыгрались эмоции, поэтому ответила резко:

– Я полностью дееспособный человек и могу самостоятельно принимать решения.

Он свирепо уставился на нее.

– Какая разница, спала ли я раньше с одним мужчиной или с сотней? – произнесла она.

– У тебя вообще не было мужчин?

Вайолет вздрогнула:

– Давай не будем…

– Как тебя зовут? – прервал он ее.

Она посмотрела на него в ответ:

– Какая разница?

– Я Роман. Ты должна знать имя мужчины, которому отдаешь свою невинность. Я хочу знать имя женщины, которая мне ее подарит. Я ни разу не спал с девственницами.

Она снова возбудилась.

– Значит, ты не остановишься? – отчаянно прошептала она.

– Нет, если только ты не захочешь. – Роман замер, нависая над ней. – Если ты не хочешь, чтобы я останавливался, назови мне свое имя.

– Вайолет.

Он вдруг улыбнулся:

– Твое имя означает «синяя фиалка»?

– Оно означает цвет синяка, который ты получишь, если продолжишь говорить со мной свысока.

Роман рассмеялся, потом посерьезнел:

– Ты в этом уверена? – Он стиснул зубы. – Если передумаешь, сразу скажи.

– Я не передумаю.

Он поцеловал ее, а потом осторожно вошел в нее, крепче сжав руками ее бедра. Округлив глаза, она резко вздохнула, а потом вскрикнула от жгучего и шокирующего ощущения наполнения.

Он замер, его взгляд стал суровым и пристальным, а пот стекал по его красивому лицу.

– Вайолет?

– Да, – прошипела она, когда боль утихла и сменилась удовольствием. Она сжала ладонями его ягодицы, прижимая Романа к себе, потом выгнула шею, наслаждаясь обрушившимися на нее ощущениями. – Быстрее!

Ей нравилось приказывать ему. Она интуитивно знала, что после этого он полностью потеряет самоконтроль…

Прежде Вайолет думала, что после секса наступит сонливость, но вместо этого она стала бодрее. Ей нужно выбраться отсюда и обдумать все, что произошло. И сделать это надо, не выставив себя дурой. Она сглотнула и соскользнула с кровати, интересуясь, куда подевались ее платье и трусики. – Куда ты собралась? – проворчал ее взъерошенный, тяжело дышащий красавец-любовник.

– Мне пора. – Она виновато остановилась. – Я не хочу никого смущать.

Она не знала, что делать. Хочет ли он, чтобы она осталась? Или ей надо срочно уйти? Она не понимала, куда себя девать.

– Тебе было неловко?

– Нет.

– Тогда почему ты сбегаешь сейчас?

– Я не знаю, как обычно заканчиваются отношения на одну ночь.

Роман замер:

– Обычно они заканчиваются в конце ночи.

Вайолет настороженно посмотрела на него:

– Ты хочешь, чтобы я осталась на ночь?

Что должен ответить парень, который избегает праздников и людей и живет в номере отеля, где почти нет ничего личного? Он далек от семьи и дома, наполненного фотографиями, бумагами и беспорядком.

Он откинул простыню и встал с кровати. Она не могла смотреть на его тело.

Она ахнула:

– Прости, я испачкала простыню. Надеюсь, кровь удастся отстирать.

Роман наблюдал, как густой румянец заливает ее лицо, и чуть не рассмеялся над ее откровенностью.

– Не смущайся. Пойдем! – Он взял ее за руку и повел в ванную.

Она дрожала, чему Роман нисколько не удивлялся. У него тоже дрожали руки и ноги. Он пережил самый интенсивный сексуальный контакт в своей жизни, забыв о благоразумии. Сейчас надо просто успокоить Вайолет, которая получила первый опыт.

Но чем больше проходило времени, тем сильнее становилось его желание. Вайолет – волшебница, и она принадлежит ему. Он готов научить ее всем способам наслаждения сексом. Ничто не остановит его, если та согласится. Ему хотелось упиваться каждой секундой и никуда не торопиться.

Но сейчас она смотрит на него широко раскрытыми глазами, а он не может скрыть возбуждение.

– Ты не хочешь повторить?

– Конечно, я хочу.

Никакой застенчивости, притворства и флирта. Только сладчайшая искренность и восторженный вздох. И волнение. Роман закрыл глаза, когда его захлестнуло удовольствие. Он не хотел, чтобы это прекращалось.

– Тогда оставайся, – предложил он. – Не уходи сейчас.

– Ты же знаешь, мне лучше уйти отсюда. Момент упущен. – У нее перехватило дыхание, ее внимание рассеялось, а голос дрогнул.

– Нет, нам нужно еще несколько минут.

Вайолет не спорила и дрожала в его объятиях, хотя по ее телу струилась горячая вода.

– Не жадничай, – сказал он.

Она была как теплый воск в его руках, прислонившись к нему спиной, пока он нежно ласкал ее теплыми намыленными руками.

– Мне слишком хорошо, – прерывисто прошептала она.

– Тебе не кажется, что ты заслуживаешь лучшего?

– Наверное, – неуверенно сказала она. – Но большего нам обоим не нужно. Мне пока – нет. Мы из разных миров, и, в конце концов, у нас разные цели.

Она права. Ей лучше уйти. У них нет будущего. Только нынешний момент.

Роман потянулся за полотенцем, завернул в него Вайолет и обнял:

– Ты романтик.

– Я оптимистка, – уточнила она с легкой улыбкой. – А ты одинокий ворчун.

Он провел ее в гостевую спальню, которая прежде не использовалась.

В конце концов, Вайолет хочет постоянства – как и следует. Но он не представлял ее в будущем с мужем, семьей и улыбкой на лице, когда она взволнованно болтала с ним. Он ошибся, соблазнив ее.

Теперь совершает еще одну ошибку, задерживая ее в номере. Но он не мог сопротивляться желанию.

– Пожалуйста, сделай так, чтобы мне было легко уйти, – прошептала она, раздвинув ноги и позволяя ему прикоснуться к ней. – Рядом с тобой все кажется совершенным.

– Я облегчу тебе задачу, – пообещал он. – Скоро.

Она хрипло рассмеялась:

– Я все равно не могу остаться. Завтра я последний день работаю в магазине. У меня новая работа гида.

– Ты будешь трудиться в Рождество?

– Конечно.

– Повезло тебе.

Ее взгляд затуманился.

– Я ни о чем не жалею. И никогда не пожалею.

И не забуду.

Его сердце разрывалось на части.

– Давай я подарю тебе еще несколько удовольствий до того, как ты уйдешь, – произнес он и увидел ее скептический взгляд. – Только одно.

Она округлила глаза и уставилась на него, потом коснулась пальцами его руки, приоткрыла рот и вздохнула:

– Ладно. – В ее жизни это была самая страстная и приятная капитуляция.

Глава 4

Пять дней до Рождества

– Вайолет? Вайолет?

– Да. – Вайолет подняла глаза от стола, на котором укладывала серебряные солонки с витиеватым орнаментом в специальный контейнер. – Фрэнки?

В купе появился старший проводник, совершенно измотанный, а это было весьма необычно, учитывая, что этот парень был мастером обслуживания. – Ты можешь поработать в президентском купе люкс? – спросил он. – Там надо немедленно убрать рождественские украшения.

– Убрать рождественские украшения? – Озадаченная, Вайолет уставилась на Фрэнки. Каждое купе было украшено самыми стильными украшениями, которые она когда-либо видела. – У нас на Рождество будет Гринч?

– Видимо. – Фрэнки усмехнулся. – Колсон уже вымотался. Ты поможешь?

– Конечно. – Вайолет прикусила губу, сдерживая улыбку.

Колсон был начальником поезда и настоящим профессионалом. Следовало убрать из купе старинные украшения ручной работы из дутого стекла, резного дерева и серебра. Каждое купе было уникально и украшалось в географической тематике.

За обслуживание президентского купе люкс платили гораздо больше, поэтому она обрадовалась даже возможности осмотреть его интерьер. Вайолет работала в вагоне-ресторане и салоне, а также обслуживала пару купе поменьше. Все они были невероятно роскошными, с блестящей латунью, полированным деревом и красивой мебелью. Казалось, поезд переместился во времени в двадцатые годы, но с современными удобствами. За изящно скрытыми панелями скрывались сенсорные экраны, которые закрывали шторы, регулировали термостаты и отправляли заказы поварам. Это был один из немногих частных поездов в США, и на этой рождественской неделе он медленно поедет по живописному маршруту с Восточного побережья на запад через красивые центральные штаты, мимо озер и гор Иллинойса, Айовы и Колорадо с конечной остановкой в Сан-Франциско.

Пусть Вайолет не обладала всеми качествами своих братьев, но она много работала, ей нравились люди, и она обожала смотреть, как пассажиры приятно проводят время. Она хотела помогать им хорошо провести время, и у нее это получалось. Кроме того, ей доведется самой увидеть достопримечательности, иначе ни за что не села бы на этот поезд. Путешествие в один конец стоило тысячи долларов, а эта рождественская поездка обошлась бы еще дороже. Поезд напоминал полярный экспресс для взрослых с бесконечными фонтанами шампанского, качественным постельным бельем и изысканной кухней. Он перевозил финансовую элиту, для которой время было безграничной роскошью, а пункт приезда не имел особого значения. Важнее всего медленное и безмятежное путешествие. Пассажирам этого поезда не следовало как можно быстрее добираться до следующего места. Они просто погружались в золотой век великолепия и роскоши.

Пока богачи поедали вкусные пирожные, трое поваров на кухне работали без остановки. Проводники обслуживали клиентов в замкнутом пространстве и с искренней улыбкой. После обучения Вайолет провела в поезде вместе с гостями пару дней и наслаждалась каждой секундой. Она жила настоящим моментом и отказывалась вспоминать ночь с Романом.

Идя по поезду, она еще раз напомнила себе, как хорошо, что так быстро покинула Манхэттен, иначе у нее возникло бы искушение опять вернуться в отель к Роману. Они из разных миров и не пара друг другу. Поэтому она сосредоточилась на том, чтобы помочь другим насладиться на всю жизнь их путешествием. Даже для тех, кто привык к роскоши, поездка станет удивительным приключением. Она запомнила список пассажиров и знала, что, кроме Рождества, в поезде будут отмечать дни рождения и годовщину свадьбы. Но пока одни праздновали, другие требовали тишины, поэтому не каждый хотел ехать в украшенном купе.