Дети мертвой звезды

– Иди сюда! – приглушённый голос Эй раздался из-за покосившейся железной двери.

Я послушно поплёлся на зов. Увидев помещение, я не сразу сообразил, какие функции оно выполняло в старые добрые времена, когда люди были милее, а еда свежее. Это сарказм. Или нет. Я так и не решил. Я пробирался в полутьме между вбитых в пол штырей, когда вдруг наткнулся на дырявое кресло. Меня осенило: кинотеатр! Сцены нет, кресел по большей части тоже. Но судя по обломкам, здесь явно транслировали фильмы. Вон и лоскуты экрана валяются. Я поделился своими соображениями с Эй, но она лишь пожала плечами. Её никогда не водили в детстве в кино. Меня тоже, но я помню книгу «Энциклопедия современных искусств», там была иллюстрированная глава, посвященная кинематографу. Я постарался рассказать Эй, как тут всё было устроено, она села в грязное кресло, поджав колени, и обхватила их руками.

– Я вспомнила, – задумчиво произнесла она. – У мамы была книга про любовь, где герои ходили в кинотеатр, чтобы целоваться. Но это странно.

– Да уж. – Я сел рядом и обвёл зал глазами. – Но раньше здесь было наверняка темно, посмотри. Окон нет, двери железные. Это сейчас в стенах пробиты дыры.

– А разве для таких дел нужна темнота? – фыркнула Эй.

Я не сразу нашёлся с ответом. Был у меня один невнятный сексуальный опыт с девчонкой из соседней многоэтажки по имени Мышка. До поцелуев дело вообще не дошло. Она банально отдавалась за еду, обещая мужчинам райские кущи. По факту же мне потом было дико жаль, что я расплатился за её услуги аж тремя банками превосходных консервов. Не стоило оно того, если честно. Но любопытство я своё удовлетворил. А темнота здесь явно ни при чём. Я поделился с Эй своими соображениями, вскользь упомянув Мышку, которая, к слову, бесследно пропала уже пару лет как.

– Наверное, её убил какой-то псих. – Эй поёжилась. – Мужчины звереют от всяческих лишений и часто путают секс с насилием и всем таким прочим.

– Теперь и вовсе нет никаких ориентиров. А знаешь, мы могли бы построить новое общество, учесть все ошибки прошлого, но…

– Да брось! – перебила меня Эй. – Наша коммуна тоже грезила великими идеалами, настолько великими, что мы со Льдом еле ноги оттуда унесли. Нет ничего страшнее группы сплочённых бредом людей. Уж поверь.

– Значит, будем доживать, как сумеем, – грустно подытожил я.

– Если смириться с мыслью, что конкретно от нас ничего не зависит, то можно вообще не париться и не переживать. Пусть всё идёт своим чередом. Тебе печально, поскольку по рассказам родственников и описаниям из книг ты ещё можешь сопоставить прошлое и настоящее. А лет через двадцать выживших вообще ничего не будет смущать. Возможно, они станут дикарями, весело скачущими вокруг костров с дубинками. Пройдёт много тысяч лет, люди снова начнут эволюционировать, построят цивилизацию, разрушат её Богам на потеху и так по нескончаемому кругу. Вероятно, даже успеют заселить ближайшие планеты, если инопланетяне вовремя не спохватятся.

Я громко рассмеялся и, даже не знаю почему, невпопад предложил:

– А давай целоваться? Я ещё не пробовал, и мне до ужаса интересно.

Эй изумлённо подняла бровь, такого выражения на её лице я ещё не видел.

– Неужели ещё остались на свете мужчины, которые спрашивают для этого разрешение? – лукаво заявила она, но через секунду помрачнела. – Лёд за такое нам обоим вырвет языки.

Стоило ей это произнести, как я сразу ощутил во рту свой собственный язык, на который до сего момента совершенно не обращал внимания – неуклюжий, скользкий и несомненно противный. Да, человеческое тело не самое прекрасное изобретение природы. Но всё же хотелось остаться при своём убогом языке.

– Настолько всё у вас серьёзно? – пробормотал я, сглотнув и предательски запутавшись в слогах. Я бы многое отдал за лекарство от заикания!

– Но мы бы могли сбежать, – вдруг просияла Эй. – Вот прям сейчас.

Этот поворот дела меня немного смутил. Я и сам до конца не понимал, чего хочу от Эй. Избавиться от одиночества? Подружиться? Приятно провести время? Испытать яркие эмоции? Я придвинулся к ней ближе. Её худенькие запястья торчали из огромных рукавов старой выцветшей синей куртки и выглядели как-то особенно жалко. Мне захотелось взять её за руку, но я устыдился своих уродливых обрубков вместо пальцев, которые поспешил спрятать в карманах. Волосы Эй были спутаны – она не особо дружила с расчёской. Бледная кожа казалось сегодня особенно прозрачной, а на левом виске даже в полумраке была заметна неровная красноватая маленькая родинка. От Эй приятно пахло. Возможно, нашу компанию на инстинктивном уровне в первую очередь объединила любовь к чистоте. Если раньше зрительное восприятие одним человеком другого было преобладающим, то сейчас, в эпоху всеобщей моды на рваньё и убожество, на первый план вышло обоняние. Возможно, это один из признаков конца цивилизации? Мыло душистое как гарантия светлого будущего человечества – и наоборот. Я улыбнулся этой безумной мысли.

– И ты не будешь скучать по Льду? – осторожно спросил я, придвигаясь ещё чуть ближе. Запах Эй слегка дурманил, хотелось зарыться лицом в её волосы.

– Ммм. Надо подумать. – Эй игриво постучала пальцем по своей нижней губе. – Наверное, сначала буду. Начну вас постоянно сравнивать, не в твою пользу конечно. Ты будешь психовать, но вскоре изменишься, станешь лучше, чтобы избежать конфликтов. Такой уж ты текучий – подстраиваешься под всех. А там видно будет…

– Как-то нечестно звучит! А ты не будешь под меня подстраиваться? – хмыкнул я, испытывая лёгкую досаду.

– А я буду тебя целовать! – игриво заявила она.

Меня разобрал смех. Эй серьёзно полагает, что это достойная компенсация за все связанные с ней хлопоты и безумного Льда, объятого ревностью, на хвосте?

– Возможно, посули ты мне новую библиотеку, я бы подумал, но ты ведь и понятия не имеешь, где её искать. Знаешь, меня обижает этот твой тон превосходства, словно ты мне, убогому, милости отсыпаешь. Я предпочитаю думать, что мы друзья, но у тебя какие-то замашки госпожи. И почему ты так хочешь сбежать от Льда? – постарался произнести я ровным, внятным и в меру безразличным тоном.

– Ты совсем дурак? – вдруг отчеканила Эй, прожигая меня взглядом, но он быстро потух, и её глаза из зелёных озёр превратились в мутные болотца. Она ещё сильнее сжалась в комок и отвернулась.

Утешил, что тут скажешь. Дружеские объятия явно сейчас были не к месту. Или как раз наоборот? Я встал и подошёл к дыре в стене. Со второго этажа был виден вокзал, но не наш поезд – его загораживали здания. Эй изо всех сил излучала ауру ненависти. А может, это мне так казалось? Я хотел завести разговор на нейтральную тему, но вдруг услышал выстрел. А потом ещё один и ещё. Не сговариваясь, мы вскочили и побежали в сторону нашего поезда. Спускаться по огрызкам эскалатора было очень трудно – я порвал рукав и без того заношенной крутки. Эй была шустрее. Она ловко соскочила на первый этаж и бросилась на улицу. Я хотел поднажать, но в этот момент в моём мозгу здравый смысл настойчиво напомнил, как глупо нестись на всех парах на звуки выстрелов, даже не имея в руках нормального оружия. Я огляделся. Порывшись в пыльных обломках и мусоре, я наконец извлёк ножку от стула или стола (не разобрать!). Что ж, это лучше, чем ничего. Надо было догонять Эй. Вылезая на свет божий из старого торгового центра, я облегчённо вздохнул. Как же меня всё-таки пугали такие вот здания. Как ни странно, Эй ждала меня неподалёку. Удивительно разумный поступок. Мы добежали до здания, загораживающего наш поезд, буквально за пять минут и осторожно выглянули из-за угла. На крыше вагона стоял Лёд с ружьём в руках и целился по очереди в окруживших его людей. Это были четыре женщины, которые не сводили глаз со стрелка и при этом осторожно друг за другом обходили вагон, будто бы играя в странную детскую игру, где роль голящего выпала на долю Льда.

– У них нет оружия! – крикнула Эй и побежала на выручку Льду.

Мне оставалось плестись следом, ножка стула в руках не сильно укрепляла мою уверенность. А судя по виду Льда, даже ружья для этого было недостаточно. Он нервно переминался с ноги на ногу, панически озираясь, как затравленный зверь. Приблизившись, я увидел, насколько тощими были те женщины; тем не менее в их запавших глазах полыхало яростное безумие. Они кружили, словно стая голодных собак, загнавших на крышу упитанного кота. Я заметил пятую женщину, сидящую чуть в стороне и сжимающую кровоточащую руку. Наверное, в неё и стрелял Лёд. Интересно, а где же Врач?

– Что происходит? – заорала Эй во всю мощь своей глотки.

Женщины остановились и молча воззрились на нас. Сложно было определить возраст хотя бы одной из них, поскольку их лица были грязны, кожа сморщена, а одежда ужасно болталась. Молодые старухи? Постаревшие раньше времени девушки? Наверное, в нашем мире надо ввести новую категорию возраста, которая бы описывала такие вот трансформации. Я догадывался, что морщинами их лица избороздило не время, а тяжёлая жизнь. Интересно, каким со стороны кажусь я? Мы все – представители поколения без времени, выращенные безразличными, разрушенными родителями, доживаем свой век в городских руинах. Наши деды – поколение без морали – оголтелые, летящие в пропасть и потому старающиеся отхватить по максимуму всего, что только подвернётся под руку. Именно они разграбили последние склады и растащили всё, что только могли унести. А до них было поколение без свободы, но это совсем печальная история. А после нас останутся только кости. Никаких следующих поколений не будет. Я уверен.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Всех ожидает одна и та же ночь! (лат.)

2

Услышанный голос умирает, написанная буква остаётся (лат.).

3

Всё, что возникло, погибнет (лат.).

4

Молчание никому не вредит, вредит болтливость (лат.).

5

Бумага всё стерпит (лат.).

6

Боги судили иначе (лат.).

7

Цитата из книги «Чайка по имени Джонатан Ливингстон» Ричарда Баха.

8

Во славу! (лат.)

9

Для мысли и действия рождён человек! (лат.).

10

Молчание! (лат.).

11

Но кто же будет сторожить самих сторожей? (лат.).

12

Здесь приведена цитата из книги Филипа Дика «Мечтают ли андроиды об электроовцах?» (Прим. автора.)

13

Узнаю следы былого пламени (лат.).

14

Пока дышу, надеюсь (лат.).

15

Строки из трагедии «Гамлет» У. Шекспира в переводе Пастернака.

16

Строки из трагедии «Гамлет» У. Шекспира в переводе Пастернака.

17

Цитата из «Горе от ума», А. Грибоедов.

18

«Путь героя» – теория Джозефа Кэмпбелла, изложенная в книге «Тысячеликий герой». (Прим. автора.)

19

Помни, что смертен (лат.).

20

Лови момент (лат.).

21

Все вещества есть яд, и нет ничего не ядовитого; но именно доза делает любую вещь не ядовитой (нем.).

22

Меняются времена, и мы меняемся вместе с ними (лат.).

23

Дорогу осилит идущий (лат.).

24

Моя величайшая вина! (лат.).