Оскал судьбы

Он остался наблюдать, но только опустился на каменный выступ и тут же почувствовал, как вибрирует под ним горная порода. Вулкан спал и посапывал, периодически выбрасывая в воздух газы из недр своих. Люди были далеко, но упырь услышал беседу.

– Про Алаид ходит одна занимательная легенда.

– Какая же? – с интересом отозвалась единственная девушка.

– Этот вулкан был большим добряком и не хотел переходить на сторону зла. И тогда плохие духи изгнали Алаид, но его сердце по-прежнему находится в его старом месте.

– Где же это место?

– Далеко отсюда, где-то в море.

– И всё-таки мне непонятно, как же может вулкан жить без сердца? Ведь он не потух, не умер. Я чувствую даже сквозь ботинки, что этот великан жив и по-прежнему добр к нам. Смотрите, сколько ягод! А какие здесь растения интересные! – девушка раскинула руки и покружилась на месте.

– Лерочка, это ведь легенда! – снисходительно рассмеялся один из туристов.

– Легенда или нет, но есть теория, что и планета наша – живой организм, а мы копошимся на ней, как блохи, – не унималась Лерочка.

– Может, ты ещё и Блаватской начиталась? – ехидно заметил молодой человек, однако приобнял девушку.

– Можно подумать, что это плохо, – обиделась туристка и вывернулась из назойливых объятий кавалера.

– Теософский бред, – вставил тот, что назвал девушку Лерочкой.

– Папа, хватит! Хочешь сказать, что даже такой красавец, как Алаид, появился только благодаря случайному набору молекул? Смешно же!

Остальные члены группы помалкивали или шептались настолько тихо, что Яков их не слышал.

– Ну почему же случайный, дочь? Случайно и вышло бы случайно, по принципу «я его слепила из того, что было».

– Ага! Вот ты и попался, пап! – воскликнула радостно Лера.

– С чего вдруг, плод моего греха?

– А с того, папуля, что всё в этом мире идёт по заданной программе, которая настолько идеально выстроена, что никак не могла возникнуть из ничего, из хаоса. Нет, кто-то управляет всем этим.

– Антинаучные вещи говоришь, Лера.

– А я и не классический учёный.

– Ну хватит, милая, – снова встрял со своими объятиями кавалер, – папу нужно слушать.

– Так я и слушаю, но если с чем не согласна, то почему должна молчать?

– Потому, что я старше и опытнее, ну и потому, что я учёный.

– А вам не кажется, что на этом холме странный воздух? – подал голос ещё один турист.

Все начали принюхиваться, а некоторые вдруг стали ловить руками воздух. Якову вся эта картина напомнила игру в жмурки, только здесь ни у кого не были завязаны глаза. Он искренне понадеялся, что папашу и молодого человека, который надоедал девушке, проглотит Альтернатив. Да, вампир не знал, что именно ожидает людей по ту сторону, но понимал, что для них там не будет ничего хорошего. Только бы Лера не попалась, она ещё понадобится ему. Яков скабрезно ухмыльнулся.

Вдруг несколько человек исчезли. Только что бродили по холму, меся ногами яркий ковёр из травы и ягод, и пропали.

– Папа, стой! – крикнула Лера, но отец, к удовольствию упыря, так же исчез, стоило ему сделать шаг вперёд.

«Прекрасно, а теперь можно и разыграть трагедию», – подумал Яков.

Из всей группы в поле видимости остались лишь человек пять. Они рассеянно озирались по сторонам и боялись даже шелохнуться.

– Назад! – крикнула девушка. Она первая поняла, что опасность подстерегает лишь впереди.

Оставшиеся туристы попятились, неловко цепляясь за низкие кусты и постоянно спотыкаясь.

– Папа! – отчаянно кричала Лера, но не рисковала приблизиться к заколдованному месту.

– Евгений Павлович, что за фокус? Да, мы испугались, но давайте, вылезайте! – кавалер бодро шагнул в аномальную зону, но не пропал. Портал закрылся.

– Лёш, – слабо пропищала девушка, – где мой папа?

– Да кто же разберёт этих учёных. Небось сидит где-нибудь в яме и посмеивается над нами.

Тот, что был Лёшей, рассеянно походил, побродил по холму и заприметил знакомые одежды. Ага, попались!

– Евгений Павлович, я вас вижу! – радостно крикнул он. – Лера, здесь твой папа, да и остальные тоже. Ну, привет, ребят!

В ответ лишь шелест ветерка ворошил листья.

Лера рискнула подойти ближе, к незадачливому кавалеру.

– Где ты их видишь? – спросила она.

– А вон, залегли в высокой траве. Видишь?

Девушка всмотрелась в траву и что-то больно кольнуло в сердце.

– Лёш, но как они могли оказаться так далеко? Они ведь пропали на этом месте.

– Спроси у папы. Я-то тут причём?

– Папа! Ребята! – позвала она.

И снова шелестящая травой тишина резанула по ушам.

– Пошли! – скомандовала Лера и поволокла не горящего энтузиазмом молодого мужчину к груде одежды.

И всё-таки Яков понял, что хоть и стал бессмертным, но никак не мог к этому привыкнуть в полной мере. Он порывался сброситься с места своего укрытия, но медлил. Ему было…страшно. Нервно смеясь над собой, молодой упырь снова посмотрел вниз. Не так уж и далеко лететь, главное – не поддаваться чувству самосохранения. Интересно, а будет больно, когда он совершит вероломное вторжение своей тушей в заросли кустарника и встретится с землёй? Если бы Яков был жив, то сейчас его сердце выпрыгивало из груди, но сердце его уже несколько лет не билось.

«Была ни была», – подумал вампир и позволил телу пуститься в свободный полёт. Страшно! Яков очень правдоподобно закричал и рухнул на землю. В ту же минуту с поляны донёсся женский вопль.

Оставшиеся от группы туристов люди не знали, к кому бежать. Они увидели, сорвавшегося с крутого склона вулкана мужчину и одновременно поняли, что на поляне произошло ужасное.

Упырь совершил жёсткую посадку прямо на спину и сильно ударился головой о землю, которая именно в этом месте оказалась предательски жёсткой. «Камни там что ли?» – успел подумать Яков и погрузился в спасительное небытие.

После того, как Лера увидела груду тел, кое-как сваленных в самых нелепых позах, после крика пришла тупая немощь, которая внутренне взбесила девушку, но она ничего не могла с этим поделать. Разум отказывался соглашаться с реальностью.

Все мужчины были убиты одним и тем же способом. На том месте, где у людей находится шея, было сплошное красное месиво, а лежали они так, будто их выкинули в спешке, словно мусор.

– Врача, – прочитал по губам Лёша.

– Им это уже не поможет, – жестоко констатировал он.

В это же время над Яковом склонился мужчина средних лет, обвешанный всякими туристическими приблудами. За его спиной грозно возвышался рюкзак.

– Что за ерунда? – пробурчал он.

– Что у тебя там, Стёп?

– У него нет пульса, но он дышит.

– Быть такого не может, – отозвался второй голос, с каждый словом становившийся всё громче.

Яков уже восстановился и очень убедительно прикидывался, что находится без сознания. Он едва удержался чтобы не засмеяться, когда осматривающий его мужчина, видимо, Стёпа, пришёл в замешательство.

– Слав, я не первый год работаю врачом. У этого пацана есть дыхание, но нет пульса. Его сердце не бьётся. Посмотри сам.

Тот, что был Славой, опустился рядом с Яковом на колени и принялся за стандартную процедуру осмотра.

– Думаю, сердцебиение есть, но мы можем потерять парня в дороге, – выдал он свой вердикт.

– Где ты у него пульс нашёл?

– Не нашёл. Но если бы парнишка был мёртв, он бы уже не дышал, – резонно заметил Слава, – скорее всего пульс не прощупывается.

– Вот беда, половина группы мертва, ещё этот пацан…

К ним подошла мертвенно-бледная Лера.

– Мы вас звали, а вы не идёте, – шёпотом вперемешку с писком посетовала она.

– Прости, Лер, у нас тут ещё одно ЧП. Смотри сама.

Двое мужчин расступились, и девушка уже с некоторым спокойствием оценила положение.

– Так, парни, надо забрать тела наших ребят, – резво взялся за дело Лёша и снова приобнял Леру. Она буквально съёжилась от жёстких прикосновений.

– Ну так пошли, Лёх, – мрачно отозвался Слава.

– А что я?

– Будешь помогать, – насупился Стёпа и добавил, – раз умом не вышел, так хоть физической силой.

– Я посижу с этим мальчиком, – прошептала Лера отрешённо.

– Не позволяй ему двигаться, если случится чудо и этот малой очнётся, – назидательно вставил Слава.

– Да, если сломан позвоночник, то для него это может стать фатальным, – добавил Стёпа, – мы за носилками. На один из катеров перенесём тела ребят и твоего папы, а потом вернёмся за этим. Держись, Лерусь, ты у нас молодец.

– Идём, кавалер недоделанный, – позвал Слава пытавшегося ни к месту приобнять девушку молодого человека.

Обозлённый и ничего не понимающий Яков подумал о том, что ему даже жаль эту девушку. Может, не всё человеческое умерло вместе с той жизнью? Но это было лишь мгновение.

Лера присела рядом с вампиром ничего не подозревая, она стянула с головы шапочку и на плечи россыпью золотых искр полетели тонкие лучи света – волос. Тихие слёзы покатились по щекам.

Якову хотелось заговорить с ней, но он боялся выдать себя и только мысленно репетировал момент пробуждения из небытия.

Время тянулось ужасающе медленно, за молодым упырём, как ему чудилось, никто не спешил приходить. Он давно уже был полон сил, но вынужден изображать тяжелобольного. Наконец, терпению пришёл конец.

Яков сделал вид, будто сознание вернулось к нему и картинно застонал. Девушка отняла от лица мокрые руки и внимательно посмотрела на «сорвавшегося» парня.

– Лежите спокойно, не двигайтесь, – пропищала она. – Помощь скоро прибудет.

– Пить, – прошептал вампир.

– Я дам вам воды, только не шевелитесь ради Бога, не хватало тут ещё одной смерти.

Лера вытащила из походного рюкзака маленькую бутылочку воды, сняла крышку и поднесла к лицу Якова.

Он сделал вид, что вода – это прямо то, что ему так было нужно. На самом деле он внутренне содрогнулся и понял, что теперь это не его любимое питьё. Сущность просила другой жидкости, которая сейчас была для него такой близкой и недоступной.

– Спасибо, – простонал Яков и изобразил ничего не знающего и не понимающего туриста. – Что со мной произошло? И что у вас произошло? Вы тоже потеряли здесь кого-то?

– Молодой человек, вы сорвались прямо с каменного уступа вулкана, как вы выжили – для нас большая загадка. А я… мой отец погиб и несколько наших ребят.

Лера хотела заплакать снова, но слёзы уже закончились, поэтому она сжалась в комочек рядом с Яковом и так сидела.

– Мне жаль, – соврал вампир.

Девушка кивнула и ещё раз попросила «жертву Алаида» не шевелиться.

«Везде нужно ждать», – с досадой подумал упырь и закрыл глаза.

Время снова потянулось неопределённостью и ожиданием.

***

Правители Альтернатива удалились в свою скромную обитель, по которой словно пронёсся ураган. Жестом Алистар устроил фирменную уборку, а София собрала всё необходимое для их путешествия. Её слегка потрясывало после пережитого. Как бы ей не нравилось наводить ужас на местных, но на сей раз она успела испугаться по-настоящему. Людей было слишком много, а их всего двое. Если бы Мареш не вызвал подмогу, миру нечисти и нежити, неупокоенных душ пришлось бы выбирать новых монархов. А на поляну нужно наложить заклятие, иначе новых визитёров не избежать. Доигрался Алистар в своё благородство.

– Ты готова? – спросил из кухни главный монарх.

– Готова. С мясом что будем делать?

– Возьмём с собой, пригодится, – ответил Мареш, – Гефеста угостим.

– Я повешу заклятие над поляной, Ал, нравится тебе это или нет.

– Не возражаю, – ответил вампир и заглянул в спальню.

– И ещё…

– Что?

– Я должна предупредить Анну.

– Как? Отправишь ей смс-ку? Так она ведь не помнит ничего из событий в Глоукоре. Ты же сама подкорректировала ей память.

– Да, но как-то предупредить надо. Где сейчас наш дружок остаётся только гадать.

– Рядом с Глоукором только один портал, он может забросить Якова на Алаид. Если повезёт ему – там будут туристы, если повезёт нам – этому шалопаю придётся там проторчать некоторое время.

– А ты уверен, что он не в Альтернативе?

– Уверен. Яков был отличным человеком, но сейчас он злобный и молодой упырь, в котором кипит ненависть. Ты же сама говорила с Бертой. Она ясно дала понять, что нашего друга след простыл, хотя я не уверен, что его нельзя вычислить. Другое дело, за ним, возможно, придётся гоняться. Он у нас очень активный гражданин.

– Ладно. Алистар?

– Да? Что-то ещё?

– Не пойми меня неправильно, но я сильно волнуюсь за твоё положение в Альтернативе. Мне-то по барабану, буду я королевой того мира или нет, лишь бы мятежники не решили лишить тебя головы.

– Ты уже говорила. Не переживай, с ними будет особый диалог.

– Что ты задумал?

– Потом, София. Нужно уходить, поспать в спокойной обстановке не получится. Нужно лететь в Глоукор.

– Нет, я скажу всё, что хотела сказать.

– София…

– Слушай, Алистар. Я очень ценю и поддерживаю твоё стремление к миру с людьми, но твоё благородство может сыграть злую шутку. Мы не сможем заколдовать каждого человека, который вламывается к нам по собственному незнанию или даже знанию. И таких людей будет становиться больше, которые захотят адреналина. Если ты не позволишь сущностям выползать на свет и реализовывать свои потребности, то рано или поздно люди доберутся и до порталов, они научатся забираться на высоту чтобы проскочить даже в такую форточку, как наша. Человечество так устроено, оно хочет влезть везде, где только возможно, если только его не сдерживать хотя бы даже страхом смерти.

– София…, – попытался вставить Мареш.

– Нет, слушай дальше. То, что происходит сейчас, закономерно. Ты сам говорил о балансе добра и зла, света и тьмы. Так вот, сейчас, из-за того, что тёмный встал на сторону света, баланс нарушился, а вместе с ним появилось и волнение в нашем мире, а люди полезли в наш лес. Вдумайся, правитель Альтернатива! Сколько лет жители боялись этого леса, потому что здесь творилась «чертовщина». А теперь? Что мы сегодня пережили? Вторжение в наш проклятый лес, в наш дом. Да, я заколдую поляну, но я не могу заколдовать все места, в которых есть форточки, калитки и порталы в мир, в котором нет места живым.

– Помнишь стригу? – вдруг спросил Алистар.

– Помню.

– Как думаешь, добро или зло, что мы уничтожили существо, которое выпивает детей?

– Ты издеваешься или и правда не понимаешь? – София прямо посмотрела на своего мужа.

– Я хочу услышать от тебя ответ.

– Ну хорошо. Я отвечу. Как же сложно с тобой, – ведьма помотала головой, её отливающие синевой тёмные кудри сейчас напоминали чёрное облако, – Послушай, Ал, мы были вынуждены убить стригу, и меня до сих пор гложет вина за это. И не перебивай меня, дай договорить. То, что она творит – безусловно ужасно, но такова её натура. Разве она виновата, что стала такой? Ты хоть знаешь, кто становится стригой или стригоем? По сути своей, они ведь тоже упыри, как и мы с тобой, только самые низшие. Та, которую мы спалили на болоте, когда-то была простой ведьмой, вроде меня. Мы знали друг друга, поэтому убить её мне было очень сложно. Зельда не успела передать свой дар преемнице перед смертью, она думала, что успеет и будет жить ещё долго, но жизнь распорядилась иначе. Не все вещи мы, ведьмы, можем контролировать и использовать на своё усмотрение.

– Это всё очень трогательно, но ты не ответила на вопрос.

– Потому что ты не дослушал.

– Слушаю тебя.

– Зельда – часть нашего мира, Альтернатива, она не выбирала для себя такой участи, выпивать младенцев. Но представь, что ты запретил целую вечность не проявлять себя, не высовываться. Как думаешь, когда бы её прорвало и в каком виде? Сейчас она бы выпивала одного младенца раз в полгода. Но после длительной голодовки она пошла бы по деревням, городам и хлебала всех подряд. И, опять же, она всего лишь использовала бы шанс реализовать свои потребности, как существа из мира нечисти и нежити. Мы убили стригу вынужденно, потому что она встала на пути борьбы с Марку, но это не значит, что Зельда была нашим большим врагом. Честное слово, Алистар Мареш, ты сейчас больше человек, чем была я три года назад!

Правитель Альтернатива исподлобья посмотрел на свою королеву, которая стояла перед ним с таким видом и выражением лица, словно долгое время доказывала полному идиоту простые истины. В глубине остатков души он понимал, что София абсолютно права, но раздутое самомнение упыря не позволяло переступить через свои принципы, которые складывались в его системе ценностей веками, которое и перекрывало все возможности как следует подумать над тем, что говорит его ведьма.

– Ну так что, будешь молчать? – спросила королева Альтернатива с сомнением в голосе, словно сама не верила в эффект её слов и доводов.

– Я подумаю над твоими словами, – ответил Мареш не слишком убедительно, но сейчас даже такое положение было лучше молчания или отрицания.

– И ещё…

– Что?

– Не грузись тем, что сегодня ты сорвался. Это лишний раз доказывает, что невозможно постоянно убегать от себя и своей натуры.

– Не могу обещать этого, – честно признался вампир, – слишком долго я не пил людей именно таким способом и не испытывал в этом потребности. Возможно, я останусь в истории самым худшим правителем Альтернатива.

Он взял большой рюкзак с одеждой и вышел на улицу, оставив свою супругу в состоянии задумчивости и некоторого разочарования. Не хватало только того, чтобы государственные дела стали причиной разлада в их отношениях. Мареш любил свою ведьму всем сердцем, которое, хоть и не билось, но было способно на такое чувство. И всё-таки сейчас он чувствовал раздражение. Века ушли на то, чтобы жить в ладу с людьми, наладить удовлетворение своих потребностей мирным путём, но сегодня и он укусил человека. Может, София права? Это его и раздражало, да. Не сама София, а слова о том, что натуру никуда не засунешь, рано или поздно она проявится, прорвётся.

С тяжёлыми предчувствиями вампир посмотрел на дом, на стоящий возле крыльца гриль. Вот же чудо человеческой мысли на службе упыря. Да, человеки – создания противоречивые, их сердца бьются, но они часто бывают бессердечными, обозлёнными не хуже порождений тьмы, убивают друг друга за какие-то раскрашенные фантики с таким остервенением, будто наместники Бога и знают, кому жить, а кому умирать; с другой же стороны, они любят, отражаются в зеркалах (они хоть могут посмотреть на самих себя, причесаться нормально), женщины рожают детишек, которые потом вырастают в гениев инженерной мысли, которые делают самолёты и даже такие мелкие, но приятные приспособления, как гриль.

Алистар поставил рюкзак и занёс любимый предмет кулинарного обихода в дом.

София опустила руку на его плечо.

– Трудно, да?

– Да, – признался Мареш.

– Мы сюда вернёмся. Всё закончится и мы снова поселимся в нашем гнёздышке.

Вампир грустно улыбнулся.

– Не верен, что это будет хорошим решением, если я останусь правителем Альтернатива. Этот дом останется в лучшем случае нашей дачей. Или мы переезжаем сюда, но в качестве рядовой жути.

– Не слышу оптимизма, – заметила ведьма.

– А откуда ему взяться? Я хотел примирить людей и нас, но, видимо, это недостижимые идеалы. Мы всегда будем говорить на разных языках. Ты права. Но я не хочу возвращаться к прошлой жизни. София, мне очень сложно, тяжело, – признался Алистар.

– Клыкастый, понимаю, что тебе трудно сейчас вернуться обратно, как когда-то начать жить с людьми. Может, всё-таки попробуешь хоть немного поступиться своими принципами?

– Я и так разрешил убийство людей на Алаиде, хотя те несчастные виноваты лишь в том, что оказались не в то время и не в том месте.

– Ал, тогда тебе придётся найти разумный баланс. Сам можешь хоть на ряженку пересесть, но позволь другим быть самими собой.

– София, я тебе очень благодарен за участие, но давай отложим эти разговоры, и без них паршиво. Наводи свои чары и пошли.

– Я думала, правитель придёт и поставит всех на место, справедливо рассудит и наведёт порядок.

– Справедливость от упыря? – усмехнулся Мареш.

– Ну всё, надоело. Делай, что хочешь, – расстроилась ведьма и пошла на середину поляны. Там она начала совершать одной ей известные колдовские вещи, на которые Алистар смотрел с щемящей тоской и раздражением. Никогда до этого он не бесился на свою королеву за то, что она права.

Вампир подхватил рюкзак с вещами и воспарил с ним над поляной. Он не стал долго церемониться со скарбом и просто закинул его в червоточину.

– Всё, я готова, – отрапортовала София.

– В крыланов и домой.

– Да.

Серыми тенями они проскочили через молочную пелену и, наконец, вернулись в Альтернатив. Там их уже поджидала Берта, а Иэнку ходил туда-сюда и нервно дёргал себя за усы. Сначала они еле успели отпрыгнуть, когда на них вдруг обрушился тяжёлый и туго набитый мешок. Жители Альтернатива понятия не имели о рюкзаках. И только за ним, меньше чем через минуту, впорхнули серые летучие мыши.

Крыланы обернулись и приземлились в уже знакомом месте.

– Я хочу увидеть могилу Якова, – первым делом сказал Мареш.

– Тебя это не порадует, – с сомнением ответила Берта.

– Плевать. Я хочу увидеть место. София, ты сможешь почувствовать куда наш паршивец смог свинтить из своего последнего пристанища?

– Попробую, конечно, но ничего не обещаю. Здесь совсем другая энергетика, я привыкла к человеческому миру. А где Гефест?

– Летает, у зверя не так много терпения, как у нас, – заметил Иэнку.

– Гефест! – крикнула София.

Вдалеке показалась багровая туча, которая приближалась к вампирам на крейсерской скорости, вместо молний, она прожигала тусклый пейзаж струями рыжего огня.

– Какая славная зверушка, – умилительно сказала ведьма, она заметила, что дракон очень обрадовался и плевался огнём также, как собаки слюной, когда встречают своих хозяев.

– Да уж, – мрачно отозвался Алистар.

– Ты не рад своему возвращению? – спросила Берта.

Мареш промолчал. Он вообще не хотел разговаривать. Увидеть бы могилу ученика, а потом закрыться в верхнем замке. Вампиру казалось, что он здесь лишний, сама атмосфера его угнетала, будто постоянно пихая носом в его сущность нечисти и нежити. Нет, здесь было очень мило после того, как вместе со смертью Якова рассеялся надоедливый туман, но этот мир был для него холодным, Алистару казалось, что он начинает чувствовать себя здесь ходячим трупом. Альтернатив был похож на лимб, первый круг ада, в котором царствует покой. Правитель обернулся назад и подумал о живых деревьях, о ветерке и настоящей воде.

– Оставь его пока, подруга, не так просто вернуться в царство теней, – София встала на защиту мужа.

Гефест приземлился на полянке и радостно пригнулся. Ведьма подошла к дракону и обняла его огромную зубастую и чешуйчатую морду, вложила в неё кусок отборного мяса.

– Скорее в Глоукор, – жёстко скомандовал Мареш, пытаясь скрыть своё разочарование. Он не думал, что настолько отвыкнет от собственного мира, которым и правит.

***

Анна, после пережитого кошмара, вернулась в родную Москву с её вечными шумом и пробками, стеклом и бетоном. Она никак не могла понять, почему большая часть приключений не хочет вспоминаться, будто кто-то стёр информацию из её головы. Девушка ничего не помнила о том, что произошло в замке Глоукора, о том, что самолично снесла топором голову своему любимому. Якова она помнила только до того момента, когда встретилась с ним на болоте, в лесу. Но где она провела ещё несколько суток?

София сильно подправила воспоминания подруги и даже добавила ложных. По воле ведьмы, Аннушка вдруг узнала, что они дошли до поляны, София гадала на суженого и девушке выпала встреча с судьбой только через несколько лет и это будет совсем не Яков.

Постепенно жизнь закрутила рыжеволосую девушку, окунула в бурную столичную жизнь. Анна поступила в институт и подрабатывала по вечерам в кафе, хотя родители были против такой самостоятельности дочери. Они слыли людьми обеспеченными и не видели нужды в том, чтобы дочь изводила себя каждый день и падала от усталости. Но эта деятельность была Анне необходима, так она забывала о провале в памяти, о странностях разума. Так прошли три года, за которые девушка успела заметно вырасти, поменять жизненные установки. Ей казалось смешным желание найти своего принца на белом коне, попытки узнать о нём хоть что-то с помощью подруги, которая растворилась на все эти три года и не напоминала о себе. Только при воспоминании о Якове сердце ёкало. Анна не понимала, почему ей становится беспокойно, когда она вспоминает о нём, а вспоминала она всё реже и реже. Словно осталось нечто, что напрочь стёрлось из памяти, что-то очень важное.

Раньше она, как и многие девочки, увлекалась всякой мистикой и гаданиями, читала сомнительные издания о всяких существах, которые якобы похищают и убивают людей. Сейчас же, то ли ей стало неинтересно, то ли таких статей и новостей практически не было. Только статья в интернете о гибели нескольких членов туристической группы на острове Атласова ненадолго всполошила людей и заставила рыженькую погрустить и половину дня думать о странном происшествии.