Два ничтожества. Бегущая по мирам – 15

Проблемы первого дня первого марша новобранцев – очень многие утратили способность идти. Неправильно обутые сапоги сбили ноги. Неправильно подогнанные доспехи и поклажа намяли плечи, и не только. И мечники, которые за свою повышенную по сравнению с тремя видами лёгкой пехоты оплату тащили на себе тяжёлые полные доспехи и шиты, да ещё и набитые ранцы, тоже валились с ног с непривычки. Ну ладно, арбалетчики тоже были в довольно тяжёлых доспехах, и с лёгкими большими щитами. А копейщики в кирасах и с пятиаршинными пиками. Лёгкая пехота несла по семь дротиков. Лучники хоть немного, но поменьше несли, хотя десятифунтовые запасные колчаны тоже не пушинка, а уж через несколько часов… Так что командование поняло, что за первый день намеченные девять лиг до обнаруженных орков не дойдём.

Ну и бардак во временном лагере царил образцовый! Командиры потеряли всё, что можно и нельзя, и как наскипидаренные носились и орали на солдат, устало валявшихся, лечившихся и отрабатывавших отлично теперь понятую правильную навеску барахла.

Наш лейтенант умудрился потерять одну из приданных роте повозок – которая с запасом стрел, ещё десять тысяч, по сотне на стрелка – еле разыскал, и теперь ехал рядом и материл возницу. Не очень уставший зачарованный крупный мул тащил полутонную телегу и три сотни фунтов возницы и его багажа. Мы взяли свои ранцы и колчаны, немного, но не так уж и мало облегчив телегу. Я нацепил поверх банданы шлем, чтобы раньше времени не светиться. Остальные тоже прикрыли добычу, а мечи мы давно в универсальные тряпки завернули. Лейтенант вылупился на нас и уже сипло заорал:

– А вы где были?!!

Я не успел начать говорить, как быстро заговорил Полтос, одновременно громко бурча своим голодным брюхом:

– В охранении. Как ты и приказал. Ну и потом шли в лагерь. Искали роту. Потом эту повозку, которой рядом с ротой почему-то не было. Ну и я же просто стрелок. Я не знал, как положено вести охранение. Наш сержант выбыл на время. И Ериса я сразу не послушал… Но нам надо к полковнику.

– Да я вас сам хотел вести к нему! Я говорил, что нельзя мне всех идиотов! А полковник смеялся, что ему плевать, и раз четвёртая рота! Но сказал, что если плохо будет, то сразу к нему лично! Сам будет разбираться! Ну он вам и пропишет! А я избавлюсь от самых недоумков!

Я даже порадовался, что полковник морду от дел не воротит и лично пытается наладить сложный механизм полка. И мы вслед за спешившимся и потиравшим натруженный зад сквайром, и прихваченным по дороге комбатом пошли в центр лагеря с торчавшим штандартом Второго Менского пехотного полка со скромным белым бараном на фоне из четырёх жёлтых и зелёных вертикальных полос цветов короля, и с белым лебедем в красном круге с широкой белой каймой Светлого Призыва. Всё это и на нашей пёстрой одежде, кроме барана, которого очевидно недавно присвоили полку, и только начали рисовать.

Мы прошли мимо магов. Да уж. Позор, вернее печаль, хотя пофиг. В куче котлов зелья варятся, и шаман скачет. Маги орут на учеников, но в Лачаране такая система подготовки магов. В основном пока медицинская помощь. Хотя и длительное зачаровывание солдат проводится. И судя по воплям, до этого маги расслабили булки и многих солдат не успели зачаровать, поэтому и походных травм больше.

Зашли вслед за денщиком в большой простой шатёр из тонкого брезента. Полковник, крепкий высокий парень лет 25, возлежал одетым на раскладной кровати. Отдыхал. Рядом одевалась матёрая упитанная трактирщица лет 35 – но выглядящая куда хуже моей последней добычи ловеласа – которая принесла комполка еду, ну и лично выказала, ха, уважение.

Лейтенант долго сдержанно сипел про свои беды, из чего и из комментариев зашедшего чересчур гордого и надменного хлыща тоже лет 25, хотевшего пригласить полковника на партию в картишки, стало ясно, что лучники ущемлены в стрелковом батальоне, с типа элитной первой ротой арбалетчиков, а четвёртая рота самая отстойная с самым отстойным номером и командиром. И стрелков в неё собрали самых отстойных и опоздавших. Ну а нас надо за тупость пропесочить и оштрафовать, ибо на дубину потеряшки, коих половина полка, не тянут. Ну и поменять на молодцев из первого взвода второй роты.

Полковник уже встал, тоже молодец, в отличие от усевшегося в раскладное креслице хлыща, и с усмешкой смотрел на нас, и на наши нашивки с драконом, ну и на мою медальку чокнутого. В отличие от тыкавшего в Полтоса лейтенанта, понял кто заводила. Мотнул головой нам. Полтос развернул тряпки и грохнул на тканевый пол мечи, сказал:

– Да вот, нашли мы, пришлось и с этим повозиться, пока выкопали без лопат. Но мы и наблюдение вели с холмика, всё как положено. Ну и полк немного отдалился, а как догнали, то такой бардачина…

– Нашли папоротник цветущий, – быстро закрыл логическую дырень в объяснении я.

Полковник вместо пропесочивания быстро поднял увесистый рыцарский меч, просиял, размахивая им в сторону от нас, проорал:

– Но где? Как?! Позвать майора! Ого! Ай да молодцы! Объявляю всем стрелкам благодарность! И премия! Максимальная солдатская! По пятьдесят динаров! И от меня по чарке вина! И бутылку бренди!

Остальные разинув рты смотрели, как полковник вынул из ножен свой меч и вставил новый, бормоча про надо заказать соответствующие ножны.

Зашёл прямой как палка эльф, взял протянутый командиром меч, осмотрел его, водя над клинком руками, и поднятый с пола второй, пробормотал озадаченно:

– Зачарованность первой плюс категории. Явно пробивание, разрубание, протыкание, защита, одоление стали… Такие у герцогов и королей, которые в бой ходят. Цена… учитывая, что отличный рыцарский примерно триста… Первой категории тысячу… То тысячи две. Хотя учитывая улучшенные чары я бы ещё тысячу добавил… Хотя моё мнение, что они того не стоят, не настолько лучше рыцарских. Второй больше для понтов, после моей подзарядки по клинку побежали древние руны. Ну тут ясно, по боевым качествам как первый, но с инкрустацией небольшими изумрудиками так себе чистоты. Да чего думать. Такой у короля. Типа королевской категории. Цена известна, двенадцать тысяч динаров, золотых герцогских. Пехотных офицерских, ха.

Пока все кроме меня и очевидно главного мага изображали на лицах печать олигофрена, подпрыгнул хлыщ, схватил из рук усмехнувшегося мага меч королевской, ха, категории, глянул на бегущие по красивому клинку руны, на камушки на рукояти, взмахнул вполне умело, прошептал страстно:

– Даю восемнадцать тысяч!

Полковник хмыкнул, осмотрел массовку, остановил взгляд на мне с чаркой вина, а друзья мои сразу выпили, и с небольшой кривой усмешкой, промычал:

– Ээээ… надо в арсенал… потом…

– Двадцать четыре! – хлыщ не мелочился, шагал половинами начальной аукционной цены.

Полковник весело смотрел на мою рожу, на тридцати шести я широко улыбнулся. Полковник сказал:

– Годится.

– Мой отец оплатит в казну! Спасибо, барон ре Штампер, я твой должник! – радостно сообщил хлыщара, заталкивая меч в ножны. – Получу титул, и всех при дворе затмлю! Пойду покажу друзьям.

Полковник посмотрел вслед хлыщу и вышедшему магу, отправил охреневших лейтенанта и капитана, так и не понявших, почему полковник смотрел на меня, усмехнулся:

– Это больше стоимости содержания полка в месяц… Отец и король скажут спасибо… Может быть… А Васалик сын одного богатого столичного промышленника, желающего протолкнуть его в лорды, и взявшего часть затрат на формирование полка. Но сначала хотя бы в рыцари. Служит без жалованья, просто отказался. Но не думайте, что я такой же, я восемь лет служил, начав с рядового лёгкого конника и дойдя до капитана. Согласен, мне всё равно было проще. Но бароном я стал тогда же, когда и капитаном. За мой меч спасибо. Благодарю за службу! Светлый Призыв навсегда!

– Светлый Призыв навсегда! – весело рявкнули мы и отправились восвояси.

Через полчаса мы уже лежали на густой травке, ели приносимое из трактира служанками и пили подаренный предыдущим лейтенантом бочонок вина вместе с пришедшими ещё тремя заработавшими. Наши капрал и лейтенант получили по кружке вина и не мешали, недобро посматривая издалека на пиршество тех, кому сам полковник бухло выдаёт, но их рожи обещали нам приключения. Впрочем и польза от них была – они пресекли желание наших товарищей по роте и полку присоединиться к употреблению вина, мы не жадные и вообще опять богатые, но на всех не хватило бы.

Я обратил внимание, что Полтос на служанок не очень-то посматривает. То ли из-за обжорства девками мало интересуется, то ли понимает, что с его внешностью шансы никакие. А сейчас рассказывал нам полковые сплетни:

– Полковник бастард от белошвейки от герцога ре Штума. Очень шустрая белошвейка была, принесла рубашки и унесла бастарда. И обеспеченную жизнь. Внебрачные дети дело обычное и вполне нормальное, но не у ре Штума, там жена сильно расстроилась, а она из не особо дружившего с ними герцогского рода, по настоянию короля породнились два герцогства королевства. Так что бастард рос не в замке, и барона получил недавно. А тут герцог полк формировал, ну и пристроил сына.

– Формировал под сына? – спросил я нафиг не нужное, больше присматриваясь к шустрой молоденькой официанточке из таверны, которая не очень велась на поглаживания ножек лежавшим мною, пугалась глупышка моей брутальности, а облизывалась на Йонко, впрочем похоже не готовая идти до конца.

– Светлый Призыв и Тёмная Лига, насколько я знаю, подготовили армии по шестьсот тысяч. По сто легионов, как все восторженно шепчутся. А в легионах от пяти до семи тысяч. Но легионы это больше название, – обстоятельно говорил Полтос, поедая разрешённую мною норму еды и вслед за мной посматривая на проказливую, но не дозревшую до любви молоденькую служаночку, которая решила просто поиграть с Йонко, вероятно для тренировки, и поняв, что не реагировавший на неё парень не возьмёт с неё всё. – У обоих врагов упор на тяжёлую кавалерию. Стрелки и пехота вспомогательные силы. И сражаться предпочитают огромными армиями. Но у тёмных есть много лёгких конных лучниц амазонок. И мобильные орды диких красных орков. Это силы для быстрых рейдов относительно небольшими отрядами, до тысячи. У светлых только пара фаланг гномов, но они как раз для больших сражений. А надо противостоять амазонкам и ордам. Все рыцари хотят славу в больших битвах.

Свинтус облизал опустевшую миску, вздохнул, взял другую, и продолжил:

– Вот и решили наши самые главные сформировать несколько полков лёгкой кавалерии и пехоты. Для быстрых рейдов и для медленного продвижения там, где легионы не нужны, где основных сражений не предвидится. И если в кавалерию ещё набрали желающих славы из профессиональных бойцов, то с пехотой хуже. Так что пехотные полки считаются… не очень… Ну и Светлый Призыв немного слабее Тёмной Лиги, населения поменьше, орков и амазонок нет. А гномов мало, а эльфов ещё меньше. А пехотные полки дешевле обходятся, так что отправят нас в центр континента. Там много разных мелких царств тёмных и светлых, порой и вперемешку, многие не присоединились ни к одной стороне. Там и будем воевать потихоньку. И нафига такое надо? Надо одну Великую Битву! Собрать все войска в кулак и сокрушить тёмных!

– Миллион в одном месте собрать очень непросто, – сказал я, глядя как проказница уселась рядом с Йонко и начала уже неплохо приставать к офигевшему парню, распаляясь от собственной наглости и беззащитности жертвы. – Тупо жрать нечего будет. Ну и даже потерпевшая поражение в одном большом сражении сторона не сдастся. Так что всяко будет. Но офигеть, сколько золота уйдёт на эту войну. Про жертвы и не говорю, это сразу понятно.

– Рыцари рвутся в бой. На жертвы они готовы. А деньги никуда из мира не улетят… Как уже умники подсчитали, с учётом, что рыцари кормятся со своих феодов и жалованье только у части безземельных или малоземельных, по десять тысяч тонн золота стороны на войну потратят, – солидно пояснил Полтос, добирая последние калории тщательным облизыванием пальцев и горестно посматривая на небольшие вылизанные миски.

– Ты сам сказал про независимые царства посреди континента. Вот они и обогатятся. Хотя да, судя по всему, драчуны не разорятся, выставив по одному бойцу с пятисот примерно жителей. Но это если ожесточение не возрастёт и стороны не поднимут ставки сильно. Пока, как я понимаю, больше суровые игры засидевшихся мальчиков, – сказал я, послушав вой рога и глядя на побежавших к командирскому шатру часть командиров.

– И девочек. Амазонки тоже воинственны, – сказал нафиг не нужное Кавр.

Загудели трубы и авангард начал выдвигаться. Засуетился и наш лейтенант. И проказливая девчонка решила, что и ей пора действовать – быстро обняла и поцеловала Йонко! Дракар оглянулся на замерших зрителей из роты, покраснел, а затем сделал то, что от него уже и не ждали готовившиеся ржать над ним вояки. Он аккуратно сгрёб нахалку, запечатлел долгий поцелуй на устах начавшей брыкаться девицы, а потом перекинул её через свой ранец и задрал довольно длинный подол, явив публике длинные кружевные панталончики! Потискал попу. Попробовал и панталончики сдёрнуть с негромко вопившей и брыкавшейся доигравшейся дурочки. Но даже растерялся, а нас пробил ржач, когда разглядели на шнурке вертевшихся, вполне достаточно для обзора и спереди, панталончиков вполне обычный железный замок! Йонко растерялся, ослабил хватку, отвешивая шлепка, а девица вырвалась и с визгом кинулась в село, к таверне. Наш отважный штурмовик красотки кинулся за ней под ржач стрелков и ещё не малой толпы солдат.

А через минуту Йонко несся обратно, преследуемый трактирщицей с веником, вопившей про покусившегося на честь её дочурки. Я пресёк беготню, отвесив трактирщице шлепка, отсыпав монет за еду и сказав забирать посуду. Она и сама уже ржала, послушав быструю речь за каким-то фигом сдавшего девчонку Полтоса, и обещала всыпать дурочке. А я предался размышлениям о том, что Полтос сердит на девок и борется за их моральные качества, впрочем он это и бормотал, объясняя Сансаку и Кавру. И что Йонко точняк девица! И красивая, хотя совсем не формастая. И не сдаётся в своём притворстве парнем. Так тискать и целовать девицу не мог ни парень, ни недозревший мальчик. Да и чувствую я!

Солдаты нашей роты начали собираться – заканчивать популярную во всём полку игру в кости, надевать доспехи, складывать ранцы. Наша бравая пятёрка тоже собиралась. Полтос хотел, но не успел подогнать кольчугу и нашить на неё сверху свой раскрашенный в цвета полка сюртук жиртреста. И новую бригантину Сансака не успел раскрасить, сказал, что умеет и сделает даже лучше полковых художников, но эльф решил, что до ночного привала дотащит её в багаже. Кавр надел кольчужный комбез под верхнюю одежду. Так что у нас только не получивший трофеев кроме отличного длинного кинжала Йонко и я с банданой не усилили защиту, но мы хорошо защищены с самого начала. А я уже готовлюсь и готовлю свой отряд к отличным проделкам, и не помирать в них. Но мои друзья ещё и трофейными амулетами от мелких чар и лёгкой ударной магии обвешались.

В начале марша я выяснил, что все мои друзья приверженцы культов. Йонко путано объяснил про умеренный культ единого бога Бадасаратона, резвящегося под главной силой, и жёстко ограничивающего множество грехов последователей. Вариант, распространённый на севере центральной части континента. Кавр последователь гномьего варианта этого же культа, уже с пантеоном и без особых напрягов, и свой символ культа он продал, когда нуждался в деньгах. Сансак тоже вяло подтвердил, что Бадасаратон известен среди эльфов, и он даже сам его видел в детстве, но эльфы особо и не поклоняются.

Ну а Полтос оказался убеждённым и ярым последователем культа Бадасаратона в уже знакомом мне по селу Весёлый Идол жёстком варианте. Даже толкнул недолгую проповедь про умеренность, воздержание и целомудрие в смысле отрицания разврата. И даже символ культа в виде звезды с семью острыми лучами таскал на шее. Но разные варианты этой звезды у всех вариантов этого культа.

Я посмеялся немного над культами, расстроив только Полтоса. Но его я пообещал совратить. В смысле разврата. А в смысле чревоугодия я его наоборот сдерживаю. И я задумался про загадочную травку розина, для изготовления зелий улучшения местных кривых рас. По крайней мере для смешанных с демонами убриков. Но почему не предположить, что вполне возможно тогда же созданная и помесь ладов и свиней не улучшится этим же зельем. И логика и интуиция подсказали, что жруль-трава была создана для свинорылов, больно уж она странная. Но если творцы расы ужаснулись химической, ха, активности своего творения, то могли что-то пытаться придумать.

Полтос про зелье не слышал, и Фига не говорила про зелье для расы сарангов. Может просто не дошли криворукие творцы до попыток улучшать сарангов, плюнули просто после того как ничего толкового не вышло. Ну не считать же полезным умение много жрать, а Полтос раскололся, что его однорасовики только это и умеют, хотя ещё из луков отлично стреляют.

И я знаю, что инъекции сока розины делает примерно то же, что и зелье, только очень ненадолго. Я рассказал о травах и зельях друзьям, вызвав неслабое удивление Кавра и Сансака, лёгкий, но я смотрел на него, испуг Йонко, и поросячий восторг Полтоса. И я посмотрел на тяжело топавшего перед нами печального Зверя, сказал ему, что если уйти в боковое охранение, то можно положить багаж в повозку.

Ну и через четверть часа наше отделение налегке, а я и шлем оставил, отправилось топать в сотне аршин справа, продираясь через кусты и вызывая ругань Зверя, что стало ещё хуже. Я сказал Зверю топать позади, и повёл отрядик по вполне сносным пусть не тропкам, но проходам.

Через десять минут нашёл полянку магических трав, а я уже заметил, что разные магические травы часто растут полянками, объявил привал и заготовил розины. А Сансак заготовил трын-травы, хотя его доза храбрости вроде пока действует, но говорит, что ослабела. Я с трудом отыскал немного жруль-травы, но надеюсь, что Полтосу на вечер хватит. Для начала сожрать. А розину я начал на ходу резать, месить и толочь в котелке своим ножом, используя и рукоять.

Завёл и беседу с Йонко, которого решил пока и для себя называть в мужском роде. Иначе сам спалюсь и его спалю. Ещё я поразмыслил, что дракары тоже могли быть созданы тысячу лет назад, вместе с убриками и сарангами, а что там говорит Йонко, на это наплевать, да и вообще, учитывая что никто про его расу не знает, он может быть вообще один, опытный образец. Я болтал:

– Йонко, сегодня вечером могу украсить твою шкуру первыми иероглифами. А ещё я видел как ты, и не только ты, пялитесь на клеймо мантикоры. Могу и его изобразить. Только оно глубокое. И приметное.

– Если глубокое, то на груди не надо, – уже привычно порозовел друг, а я предположил, что если у таинственного дракара всё-таки есть сиськи, ха, и они скрыты пространственными карманами, то и не захочет. – Давай на… запястье. И татуировки на спине.

– На запястье не стоит, будет всегда видно, а оно особенное. И кожа там тонкая. Можно на животе, – проверил карман и там я, и получил отрицательный ответ.

Я подумал, что можно и на Йонко сделать ключ от портала на выход, мало ли что там будет, а раз шкуру всё равно менять… ну и прикольно будет приложить ко рту маски Ничтожества не мою или девичью грудь, а… Я улыбнулся:

– А давай на заднице сделаю. На руках и ногах можно и мышцы задеть. А на теле иероглифы.

– Хорошо, – повёлся на мелкую провокацию старавшийся быть крутее всех крутых Йонко. Ещё сообразив, что раскалённым клеймом такой глубокий след, это очень больно. – Но там же можно и иероглифы, я всё равно всё тело татуировками хочу покрыть.

– Лицо оставь, – обеспокоился я.

– Носишься с пацаном как с девкой, – буркнул Полтос, не зная как близок к истине, потом уставился на процеженный во флакончик, которых я в подсумке теперь несколько ношу, мутный розовый сок розины. – Давай я вколю себе в ляшку. И не надо мне предлагать ваши услуги.

Никто и не предлагал. Но я отложил эксперимент до привала у крепости – мало ли, начнёт ещё колбасить свинорыла, так хоть маги рядом будут, не факт, что они нормально помогут, но хоть что-то. А Полтос был настроен очень решительно – допекло его свиное рыло. Но я ему сказал быть готовым и трын-траву вколоть, раз она в комплекте к розине идёт и в зелье входит, а что так себе целебная, так у нас не просто лечение намечается.

Я замер, вытаскивая из заспинного саадака лук и обычную стрелу. Справа, южнее нашего и колонны маршрута в трёх сотнях аршин веточка шелохнулась в неширокой роще, за которой начиналась пологая балка. Рядом замерли тоже проследившие мой взгляд Йонко, даже удивив меня глазастостью, и Сансак. Эльф ещё и прошептал сердито:

– Эльф заметил позже лада! Позор мне, дураку трусливому… И я уже чувствую страх, хоть и контролирую.

– Скройтесь, готовьтесь стрелять. Я туда, – безапелляционно сказал я, отвёл взгляд от сильнее закачавшихся веток, шагнул вбок от ещё и выше моей головы пролетевшей толстой стрелы. Глянул на единственного затрясшегося в предчувствии боя Зверя, шепнул ему. – Быстро в колонну. Доложи.

Идти вперёд мне не пришлось. Неприятельские разведчики поняли, что их заметили, и поняли, что при отступление через балку их отлично рассмотрят. Решили может уничтожить охранение, если мы лоханёмся, а может просто удаль показать. Из кустов вылетели два поджарых быка, на спинах которых сидели двухаршинные красные орки! Один с луком, в котором не особо мастер. Оба с длинными мечами типа фальшионов, с односторонней заточкой и треугольным горбом на тупой стороне ближе к острию. С голыми здоровенными заплывшими жиром торсами и в штанах.

Но мы не лоханулись, и в противника полетели пять стрел. И Зверь ломился с воплями через кусты к остановившейся колонне. Я с отрядиком немного отдалился от дороги, и до колонны было сотни полторы аршин, но как раз мимо проходил штаб и навстречу Зверю уже поскакали несколько всадников охраны штаба, включая и довольно храброго, а скорее жаждавшего боевой славы, хлыща Васалика с роскошным мечом наголо.

Орки заложили манёвр и развернувшись ускакали в лес, а потом через него и через балку понеслись подальше. Одна стрела – как потом выяснили, Йонко, но тут больше на удачу – угодила одному вражине в бок, ещё три, а мы успели выстрелить ещё по разу, воткнулись в быков. Но все остались живы. Наша кавалерия начала преследование, но вскоре заревел рог возвращаться, и недовольные всадники вернулись. Мы собрали стрелы и вернулись к колонне. Здесь царил бардак и наш лейтенант радостно докладывал, что его рота отличилась, а между тем как минимум два наших дозора прошли мимо наблюдателей орды.

А вскоре и до держащей границу крепости дошли. В которую нас на ночлег, удивив многих, но не меня, не пустили. Я только поошивался рядом с комполка и заместителем коменданта крепости. Послушал насмешливый приказ полку двигаться дальше, и хотя бы ещё три лиги пройти и стать лагерем. И что два рыцарских отряда идут с северо-востока и с запада к месту, где орда должна быть, а она проходила ещё вперёд, теперь начала уходить на юго-восток, откуда и пришла. Так же я узнал, что орочьей кавалерии с четверть тысячи. Все на быках, которые не очень резвы и быстры, но весьма выносливы и неприхотливы. Обычные для полукочевых дикарей красных орков верховые животные.

Недолгий привал – даже вся наша колонна не успела собраться – и мы двинулись дальше. Здесь уже началась гористая местность, и от дороги в невысокие горы карабкались густые мрачные леса. Впереди были горы немного повыше, тянущиеся к холодному югу, и густые прохладные леса. И деревень и сёл не было. Только одинокий домик с мрачным типом в дверях встретили. Дорога шла то вверх, то вниз, и идти стало труднее, да и конец марша непривычного ещё полка, так что наш Зверь опять часа полтора ехал в повозках маркитанток. А к вечеру, пройдя две лиги, встали лагерем, окружённым повозками, дозорами и разведкой.

Пока готовилась еда и разворачивался лагерь, мои друзья занялись снаряжением. А я открыл половину двускатной крыши вполне качественной и продуманной палатки, и пока не стемнело нанёс на поясницу, бедро и попу Йонко три первых составных иероглифа, начав писать разведанную информацию. И сдерживаясь, чтобы не выдать шлепка нахалке.

А потом я сходил в кузню, где что-то ковали и чинили, раскалил Клеймо Мантикоры и быстро принёс в палатку, удивляясь что раскалённый добела зачарованный аметист не остыл. Ну и приложил к ягодице зажавшего в зубах кожаный ремень и взвывшего Йонко. Очень удивил бедолагу отсутствием сильной боли. Полюбовался отличным результатом, быстро терявшим красноту. Поржал тихонько. Вместе с друзьями, не отказавшими себе в удовольствии полюбоваться иероглифами и клеймом на задней стороне дракара, ещё и смеясь над портящим свою шкуру пацаном. Но красоту иероглифов все оценили, шарясь вокруг и заглядывая через полог и сверху.