Российская литературная премия-2022. Том 1

Зато Европе пришлось пережить всё нарастающие потоки хлынувших беженцев, а также самую тяжёлую зиму из всех, что были после Второй мировой войны! С того самого морозного февральского раннего утра для двух единокровных славянских государств, России и Украины, начался период жестокой братоубийственной войны.

Спустя почти семь месяцев, 21 сентября, Президент Российской Федерации подписал указы «О начале частичной мобилизации», а уже 19 октября – «О введении военного положения в Луганской и Донецкой народных республиках, Запорожской и Херсонской областях». Народ восточных земель Украины активно обсуждал вопрос возможного присоединения к Российской Федерации и исконно русских городов Чернигова и Одессы, но всё же самой важной задачей российской стороны на тот момент была защита жителей Луганской и Донецкой народных республик. Устанавливался контроль над присоединившимися к России частями этих регионов и вошедшими в её состав территориями. Несмотря на прошедшие референдумы, официально закрепившие волю живущего здесь народа, некоторые районы этих новых регионов РФ всё ещё были оккупированы украинскими войсками.

Россияне в большинстве своём откликнулись на призыв главнокомандующего и поддержали мобилизацию. Триста тысяч патриотов были призваны в ряды Вооружённых сил Российской Федерации для участия в СВО по денацификации и демилитаризации Украины. По исполнении указа мобилизация была приостановлена. И не было таких факторов на тот момент, которые могли бы изменить решение о прекращении частичной мобилизации.

Сам Президент дал тогда такие пояснения по этому вопросу: «Сто пятьдесят тысяч мобилизованных находятся в группировке. Из тех, кто находится в группировке, только половина, ну, чуть больше семидесяти семи тысяч, – в боевых подразделениях. Остальная половина – на вторых-третьих позициях… А ещё сто пятьдесят тысяч находятся на полигонах, в учебных центрах. Ну, какая дополнительная? Это, считайте, такой боевой резерв». Эти слова успокоили россиян и нанесли мощный удар по провокаторам, пытавшимся внести сомнения и устроить хаос в самой России. Но западные хозяева требовали от этой «пятой колонны» ощутимых результатов подрывной деятельности. И эти продажные «патриоты» стали изыскивать другие способы, как попытаться запугать мирное население страны и раскачать отношения с соседними государствами.

15 ноября польские журналисты сообщили, что на территории Польши упали две ракеты, два человека погибли. Была спровоцирована активная истерия на всех площадках средств массовой информации стран НАТО. Министерство иностранных дел Польши заявило, что на востоке страны взорвалась «ракета российского производства». Начался новый виток международного осуждения действий Российской Федерации, которая, в свою очередь, категорически опровергла эту информацию…

В Польше экстренно созвали Комитет Совета министров по безопасности и пригласили международных экспертов для расследования инцидента. Однако Минобороны Соединённых Штатов не подтвердило сообщения о падении российских ракет на востоке Польши, неожиданно сообщив, что они «не собираются спекулировать на предположениях». И сразу же Франция, Великобритания, Литва и Словакия заявили о необходимости консультаций в связи с инцидентом. Североатлантический альянс сообщил о планах провести заседание в Брюсселе. Польша явно задумалась и поняла, что поторопилась с обвинениями. Вскоре президенту Польши пришлось пояснять миру, что точных данных о том, кто выпустил ракеты, нет. Такие метания наводили на мысль о том, что польская сторона теперь не уверена, что ей следует обвинять Россию во всех грехах, имея под боком такого разнузданного соседа, как поражённая неофашизмом Украина.

В столь мятущихся настроениях проходил первый зимний месяц двадцать второго года. Обнадёженные безграничной помощью и поддержкой стран НАТО украинские неонацисты устраивали наглые провокации и фальшиво обвиняли во всех бедах российскую сторону конфликта. Такое поведение украинских прихвостней западных хозяев проявлялось во все времена. Какой бы ни была власть в этой стране: польских шляхтичей, австро-венгерских ли потомков Габсбургов, Российской ли короны или Страны Советов, всё «украинским западэнцам» оказывалось «погано», всё «не в масть»! Через некоторое время случай с упавшей на чужую территорию ракетой повторился с другим украинским соседом – с Белоруссией. В Минобороны Беларуси заявили, что падение ракеты на территорию республики могло быть провокацией со стороны Вооружённых сил Украины, и это было единственно разумное мнение. Рассматривались две версии падения ракеты: «непреднамеренный пуск» из-за неисправности ракеты или ошибки зенитного расчета и «преднамеренная провокация Вооружённых сил Украины». И действительно, после тщательного расследования выяснилось, что обломки принадлежат зенитной управляемой ракете С-300, выпущенной с территории Украины.

Военные действия тем временем шли своим чередом и порой с переменным успехом сторон конфликта. По всей России росли и укреплялись патриотические настроения. В разных городах и сёлах страны с заботой и вниманием встречали эвакуированных из зоны СВО стариков, женщин и детей. В военкоматы стали добровольно обращаться сотни молодых людей, стремившихся поддержать российских воинов-миротворцев и встать на защиту русскоязычного народа Украины, который, несмотря на давление и произвол правящей верхушки, не изменил своих братских убеждений по отношению к России.

* * *

Начало декабря выдалось морозным и ветреным. Ещё затемно санинструкторы, военфельдшеры и бойцы, используя временное затишье, погрузили раненых в специальные автомобили, называемые «буханками», и теперь уже более часа колонна была в пути по направлению в медсанчасть. И тут началось!.. Стреляли прицельно – по головным и замыкающим автомобилям колонны, чаще всего по автомобилям с опознавательным знаком Красного Креста. Первые снаряды ВСУ настигли разведчиков, двигавшихся впереди автоколонны. Через пару минут укронацисты стали прицельно расстреливать машины с красным крестом из «Джавелина» (американского переносного противотанкового ракетного комплекса). Над головами пытавшихся укрыться в воронках и траншеях раненых и медиков со специфическим свистом проносились трассирующие снаряды…

Через полчаса или чуть более того обстрел прекратился. Округа представляла собой жуткое зрелище! На обезображенном фугасными снарядами снежном поле чёрными дырами зияли двухметровые воронки от взрывов. В радиусе около пятисот метров вдоль бывшей дороги дымились догоравшие обломки машин, лежали обезображенные тела убитых, раненых и как напоминание о прошлой мирной жизни изредка стояли обломанные электрические столбы с оборванными проводами…

* * *

– Чернова, это ты? Слышишь меня? – послышался чуть хриплый голос капитана.

– Слышу! – ответил девичий голос из свежей воронки, образовавшейся от разрывов артиллерийских снарядов.

– Давай сюда! – санинструктор Ольга Чернова услышала голос командира батальонной тактической группы.

– Где остальные?!

– Не знаю! Мы рассредоточились, когда началось! – крикнула Ольга, более десяти лет прослужившая в прославленном танковом батальоне и вот уже второй месяц проходившая службу в батальонной тактической группе.

– Товарищ капитан! – донёсся голос из придорожной траншеи. Мы живые, нас пятеро. Черновой нет.

– Молодцы! Чернова рядом. Не высовываться! Команда залечь в траншею и не подавать признаки жизни! Как поняли?! – хрипло скомандовал капитан.

– Ага! Понятно! – ответил совсем юный высокий голос.

– Не «ага», а «так точно!» – поправил командир. – Ладно! Хрен с ним, главное, не шевелитесь, замрите!

– А долго нам лежать? У нас два спальника есть. Можно разложим? – спросила та же бойкая.

– До утра как минимум! Попробуйте! Корпус не поднимайте, постарайтесь без лишних движений!

– Ага! Спасибо!

– Тьфу ты, бестолковки! – тихо пробормотал капитан, перетягивая бинтом левую ногу выше колена. – «Ага!», тоже мне вояки! – передразнил он с едва заметной усмешкой. – Девчонки, вот что с них взять?! Слава богу, хоть живые.

– Чернова, двигаться можешь? – крикнул он снова в сторону воронки.

– Так точно!

– Ты вот что, как начнёт смеркаться, ползи ко мне.

– Есть! – ответила та.

«Эта хоть бывалая, службу знает, – подумал капитан, вдруг вспомнив почему-то Елизавету Бричкину из повести Бориса Васильева «А зори здесь тихие», которую читал ещё в школе. Тогда разве кто-то из ребят, его одноклассников, мог бы себе представить, что война может вернуться? Конечно, нет! А тем более с Украиной! А уж что здесь прорастёт фашизм – так такое и в кошмарном сне не могло никому померещиться, не то что наяву», – размышлял молодой офицер…

Дождавшись сумерек, Ольга, окоченевшая от двухчасового «отдыха» на мёрзлой декабрьской земле, поползла в сторону траншеи к капитану.

– Товарищ капитан, это я, – прошептала она, сваливаясь к нему в траншею.

– Молодец, Чернова! Незаметно сменила позицию. Хвалю!

– Ой, вы ранены! Давайте посмотрю.

– Я в порядке. Не страшно. Кость целая, – стирая с лица кровь и грязь, ответил капитан Ростовцев. – Ты вот лучше помоги мне повыше лечь, чтобы я мог позицию удобную занять. Надо девчат собирать, раненых тоже надо бы обойти. С вами в «буханке» сколько раненых было. Не видала, что с ними?

– Когда рвануло, я только пламя метра три высотой увидала. Которые ходячие, сразу все выскочили, начали отстреливаться. Мы с тяжёлыми остались, сперва ждали, когда обстрел закончится, чтобы дальше двигаться. А тут ещё один снаряд шарахнул, прямо насквозь нашу машину прошил. Пробил, короче, сразу одну стенку кузова, потом другую и в траншею рядом воткнулся. Мы внутри все были. Даже не понимаю, как живы остались… – тараторила вполголоса Ольга.

– Зато теперь вам понятно, как тут… А то одна там ваша вчера возмущалась, что штаны велики! Тут вам не подиум! Тут война! Смерть рядом! Так что теперь сообразит, что раз положено по уставу: в военной форме, бронежилете и каске – значит, так и должно быть, и не обсуждается! – Капитан замолчал. Чувствовалось, что он испытывал сильную боль, но старался не показывать своих страданий.

Вдали километрах в двух работала артиллерия, называемая сокращённо «арта».

– Слышь, Чернова, а вот ответь мне, у козы муж козёл, а у стрекозы кто?

– Стрекозёл! Товарищ капитан, это детский вопрос, вы чего, от страха меня лечить решили? Не надо! Я не боюсь, – спокойно ответила Ольга, стараясь достать до заиндевевшего кустарника на краю траншеи и, стараясь не привлекать внимания возможных беспилотников, наломала охапку веток.

– Ты чего это, костёр хочешь развести? – снова пошутил капитан.

– Шуточки у вас, товарищ капитан! – Она соорудила из веток подобие гнезда и села на него.

– Ну ты, блин, даёшь! Хитро! Может, мне тоже наломаешь? Я тоже хочу в гнезде посидеть…

– Нет, товарищ капитан! Больше прореживать нельзя, станем уязвимы. Хотя мужчина в гнезде – покруче стрекозла шуточка! По очереди будем сидеть.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Алаас – типичный для равнинной Якутии ландшафт: поле округлой формы, как правило, с пологими склонами и чаще всего с озером посередине. Предки народа саха издревле селились по принципу «один алаас – одна семья». (Здесь и далее – прим. пер.)

2

Аарыма – очень большой, громадный матёрый.

3

Кыыстара – ласковое обращение в народе саха к разным домашним животным. Часто используется помимо основного прозвища животного, можно перевести как «девочка», «доченька».

4

Тебенёвка – зимняя пастьба, самостоятельная добыча лошадьми корма из-под снега. В поисках травы лошади раскапывают снег передними копытами.

5

Так волк воспринимал снегоходы «Буран».

6

Байанай – дух леса, покровитель охотников и рыбаков. Баай Барыылаах – постоянный эпитет к имени Байанай, буквально: «имеющий богатство», «богатый».

7

Джёсёгей – в мифологии народа саха: небесный покровитель коней и отважных мужчин.

8

Ётёх – место, где ранее стоял дом, остатки заброшенной усадьбы, жилья. Поскольку предки народа саха раньше селились по принципу «один алаас – одна семья», ётёхи встречаются повсеместно.

9

Эбэ – бабушка. Так в народе саха уважительно называют озёра, реки, алаасы, леса и другие значимые для жизни людей места.

10

Тойук – национальная песня-импровизация народа саха, исполняемая в особо торжественных случаях.

11

Проклятые жиды.