Сэхсвет

– Не стой столбом, – сказал Моннки, медленно выбираясь из автомобиля и озираясь по сторонам. Потом указал на ничем не приметную дверь по левую сторону от внедорожника. – Иди туда и жди нас.

Кросс трусцой добежал до двери и остановился. Всё вокруг было обычным и, кроме трёхэтажного здания, у которого он сейчас стоял, ничем не отличалось от других подобных мест в порту: несколько крохотных баров, одноэтажки, отведённые, видимо, под склады, и снующие тут и там прохожие и бродяги. Но Кросс вдруг подумал, что с уверенностью может сказать две вещи: абсолютно у каждого здесь имелся при себе как минимум парализатор и каждый из этих невзрачных людей работал на Большого Босса.

Моннки открыл Боссу дверь, и они неторопливо направились в сторону Кросса. Моннки был спокоен, как и его начальник, поэтому хирург сделал вывод, что всё в порядке.

Кроссу вдруг на миг пришла в голову глупая мысль: интересно, как быстро вонзятся в него иглы парализаторов и сколько их будет, если он сейчас резко дёрнется в сторону Босса?

Никак не меньше десятка.

Моннки, прижавшись почти вплотную к двери, приложил к ней механическую ладонь с растопыренными пальцами, при этом большой палец находился под сто восемьдесят градусов к остальным. Когда автоматика считала ладонь, палец с тихим жужжанием вернулся на место. Дверь открылась. Моннки сделал приглашающий жест.

– Прошу.

Кросс с интересом заглянул внутрь, но не увидел там ничего, кроме небольшой, два на два метра, комнаты с ещё одной дверью. Он зашёл в комнату, Моннки и Босс – за ним.

Открыв другую дверь с точно такой же комнатой за ней, только уже без второй двери, Моннки на этот раз вошёл первым. Он достал планшет, ткнул несколько раз в экран и, нахмурившись, спросил у Кросса:

– У тебя два новых, незарегистрированных в нашей базе импланта. Что это?

– Один чистит… должен чистить организм от интокса, – ответил Кросс. – А второй… экспериментальный и пока не активен.

– Что это? – повторил Моннки.

Кросс вздохнул:

– Чип подключён к клауструму9 и в теории должен позволять сознаниям двух людей общаться напрямую. Но пока я не нашёл… э-э-э… собеседника.

– Проще говоря, ты можешь читать мысли? – спросил Большой Босс. Тема его явно заинтересовала.

– В теории – да. Но только у человека с таким же устройством.

– Интересно. – Босс поскрёб затылок. – И как давно ты спроектировал этот имплант?

– Закончил около месяца назад.

– Кто тебе его установил?

– Сам, – усмехнулся Кросс.

Большой Босс не смог скрыть удивления. Он вздохнул и покачал головой:

– Кросстан, ты поистине гениальный человек. И своим пристрастием к интоксу ты впустую растрачиваешь талант. Но мы это поправим. Держи меня в курсе своей разработки. Если понадобятся подопытные и вообще любая помощь, только дай мне знать. Моннки, – обратился он к помощнику, – давай быстрее.

– Одну минуту, Босс.

Как же ты заинтересовался. Тебе бы не помешал такой имплант, верно? Ничего, я позабочусь о том, чтобы ты его никогда не увидел, мудила.

Моннки наконец завершил все возможные проверки, и Кросс почувствовал, что комната начала движение вниз, в обитель Большого Босса.

* * *

Почему-то Кросс ожидал увидеть здесь тёмные, слабо освещённые коридоры с узкими дверями по бокам, возможно с зарешёченными окнами. Но когда двери лифта открылись, Кросс увидел современную обстановку: стены выкрашены светло-голубой краской, тусклые лампы под потолком превосходно имитируют ранние сумерки, а большинство дверей и вовсе сделаны из полупрозрачного бронестекла.

Но Кросса не покидало ощущение… жути. Он не сразу понял, отчего возникло такое чувство, и только спустя пару минут его осенило – тишина. Как в древнем склепе, в котором Кросс когда-то в детстве побывал на экскурсии. Тогда это его сильно напугало, но рядом была мама, которая могла защитить от всего на свете. Сейчас же он мог полагаться только на себя. Кросс подумал о том, что предпочёл бы тёмный лабиринт коридоров этой стерильной тишине и чистоте. Он шёл за своими проводниками и уже не смотрел по сторонам: всё везде было одинаково.

Почему тут так тихо? Возможно, звукоизоляция… Но для достижения такого эффекта никакой звукоизоляции не напасёшься.

По мере продвижения вперёд по коридору Кроссу начало казаться, что в тишину, помимо шагов, вплетаются новые звуки. Постепенно они становились всё отчётливее, и наконец хирург смог идентифицировать их: звуки приборов жизнеобеспечения. Кроссу стало совсем не по себе: на кой хер Босс его сюда притащил?

Объект его мыслей, словно услышав их, остановился перед одной из дверей и сказал:

– Моннки, пожалуй, дальше ты будешь не нужен.

– Спасибо, Босс, – ответил Моннки с явным облегчением.

– Поднимись в мой кабинет. На рабочем столе я оставил для тебя файл. У Штрамма возникли проблемы, и он просит помощи. Сделай всё, что в наших силах. Я подчёркиваю, Моннки: всё, что в наших силах. Важно решить вопрос с максимальной для нас выгодой, поэтому разрешаю использовать любые методы. Это в приоритете, так что, если нужно скинуть на кого-то свои дела, передай их Коллтеру, он в курсе. Вопросы?

– Никаких, Босс.

– Тогда свободен. Спасибо, Моннки.

Помощник кивнул и, развернувшись на каблуках, быстро зашагал в обратную сторону. Кросс проводил его взглядом, а Босс тем временем приложил механическую руку к двери. Кросс вдруг понял, зачем Босс заставил Моннки тащиться сюда, хотя в этом не было никакой нужды: он хотел показать Кроссу, насколько его помощник не хочет заходить в эту дверь, и, может быть, лишний раз напомнить Моннки, кто здесь главный.

Грёбаный психолог-психопат.

Босс, не торопясь, чуть ли не с ленцой, начал открывать дверь, и чем шире она распахивалась, тем сильнее Кроссу хотелось, чтобы она вечно оставалась запертой.

Сука, умеешь же ты нагнетать. Жопу себе нагнети, урод. Ну давай уже, открывай…

Наконец Босс открыл дверь и сказал:

– Гости вперёд. Прошу, Кросстан.

* * *

В комнате было темно, но в неярком свете, падающем из коридора, Кросс видел, что комната, довольно просторная, заставлена столами из хромированной стали. На подобном столе он проводил операции. В помещении, за исключением негромко шумящих аппаратов жизнеобеспечения, стоявших с торца каждого стола, было тихо. Кросс уже хотел активировать линзы ночного видения, но тут Босс включил свет и запер дверь.

На столах… что-то лежало, накрытое синими простынями. Кросс сначала подумал, что это какое-то оборудование: мозг упорно не хотел принимать тот факт, что оборудованию жизнеобеспечение не нужно. Да и контуры того, что лежало под простынями, были слишком жуткими и неправильными для… Но тут на ближайшем столе под простынёй началось движение, и мозг Кросса принял реальность: существа были живыми, и хирург питал очень слабую надежду, что это всё-таки не люди.

Босс неторопливым прогулочным шагом подошёл к шевелящемуся и положил на него свою живую руку. Нечто под простынёй мгновенно замерло.

– Джонни чувствует… – протянул Босс, поглаживая пленника. – Всегда отличался особой чувствительностью. Кросстан, подойди поближе.

Кросс не хотел. Он настолько не хотел видеть то, что находится под простынёй, что всерьёз подумал о том, чтобы попытаться вырубить этого психа и попробовать слинять отсюда. Но, реально оценивая шансы, Кросс понимал, что вряд ли успеет добежать даже до лифта. Хирург медленно подошёл к Боссу и остановился у противоположной стороны стола. Точно так же, всего час назад, Большой Босс и Моннки стояли над ним. От этой мысли Кроссу стало совсем не по себе.

Босс резко сдёрнул простыню, и глазам хирурга предстало самое отвратительное зрелище, которое он когда-либо видел. Нет, он видел много крови в свою бытность практикующим хирургом-реаниматором, почти каждый день копался во внутренностях клиентов, и чем-то удивить или испугать его было очень сложно. Но то, что он видел сейчас, не имело ничего общего с последствиями самых ужасных травм, болезней или пыток. Это был совершенно другой уровень проявления тёмной человеческой сущности.

Тело, лежащее на столе, было обнажено. Хотя вряд ли можно назвать обнажённым того, с кого сняли кожу и заменили её искусственной. Кросс неоднократно проводил подобные операции и научился визуально отличать настоящую кожу от биодермиса. Но ему никогда не приходилось видеть такое – чтобы всю кожу заменяли целиком.

Также у тела – Кросс избегал слова «человек», поскольку так было проще воспринимать происходящее – полностью отсутствовали конечности, и оно напоминало безобразную улитку без панциря. Там, где обычно находятся гениталии, было лишь гладкое место – прямо как у пластиковых кукол, которым Кросс в детстве любил отрывать головы. И он готов был держать пари на что угодно – лежащий на столе жаждал того же. Возможно, умолял бы об этом, если бы мог говорить.

Лицо бедняги ужасало больше всего. Верхняя и нижняя губы составляли между собой единое целое, ушные раковины были отсечены от головы, отверстия зашиты, а глаза постигла та же участь, что и гениталии. Только небольшие впадины напоминали о том, что этот человек когда-то был зрячим.

В довершение этого кошмара из тела торчали разного рода трубки, которые плавной волной огибали края стола и прятались внизу, под полом. Те трубки, что выходили из нижней части таза, были прозрачные (Кросс подумал, что их специально сделали такими, чтобы вызвать ещё большее отвращение у посетителей), и по ним, видимо, перекачивались отходы жизнедеятельности. Кросса позабавило это слово: никакой деятельности и, если уж на то пошло, жизни он тут не наблюдал.

– Ну? – нарушил молчание Босс. – Что скажешь?

Оглядев помещение, Кросс пересчитал столы – не меньше трёх десятков.

– Овощная вечеринка? – пошутил Кросс. Ему было ни хера не смешно, но он надеялся таким образом хоть немного сбросить напряжение. Не помогло.

Босс проигнорировал шутливую составляющую фразы:

– Они не овощи, Кросстан. Они вполне себе в сознании. Они ничего не видят, не слышат и не чувствуют своих тел. Они не могут ощущать запахи, вкусы, даже собственную слюну, и они никогда не произнесут ни одного слова. Даже плакать они не могут, потому что у них нет слёзных желёз. Всё, что они могут, – это думать. И теперь это их мир – быть наедине с собственным сознанием, полностью отрезанными от мира внешнего.

У Кросса закружилась голова, его затошнило. Он пошатнулся и в попытке удержаться случайно тронул тело на столе, ощутив, что человек дрожит мелкой дрожью.

– По какой-то причине они улавливают мое присутствие, – сказал Босс. – Кто знает, быть может, они развили в себе иную разновидность ощущений. Но меня это даже забавляет – знать, что они чувствуют меня.

Кросс смотрел на безумного садиста. Он знал, что Босс страшный человек, но это…

– Я поддерживаю в них жизнь, и делаю это тщательнее, чем мои шлюхи следят за своей внешностью. – Голос Большого Босса упал до шёпота: – Поэтому их последняя надежда – Старик – является абсолютно несбыточной.

– Зачем? – спросил Кросс после минутной паузы.

– Если я скажу, что это мои бывшие враги, Кросстан, ты мне поверишь? Проверить это ты никак не сможешь. Но, мне кажется, для тебя это не имеет никакого значения. Мне кажется, – повторил Босс, – тебя терзает вопрос «Зачем он мне всё это показывает?».

Кросс кивнул.

– Видишь ли, Кросстан, обычно те, кто видит эту комнату, остаются в ней навсегда. Но с тобой несколько другой случай.

– Это попытка меня напугать, верно? Вы угрожаете мне, Босс?

– Ни в коем случае. Просто хотел показать, что бывает с теми, кто не слушается меня. Так что можешь считать это предупреждением. Последним. Но есть ещё кое-что.

Босс накрыл тело простынёй и сказал:

– Меня очень заинтересовала твоя разработка – имплант, который может читать мысли. Когда ты рассказал о нём… Видишь ли, я считаю, что сознание человека – это не просто место в мозгу, где возникают мысли. Я уверен, что это нечто большее… некая сила, так скажем. Ты чувствуешь, как… тяжело в этой комнате?

Кросс понимал, о чём тот говорит, но считал, что у Босса поехала крыша, если он вдруг решил, что психологическая тяжесть, которой здесь был пропитан воздух, имеет отношение к каким-то… силам.

– Может быть, я ошибаюсь и сознание – это просто сознание, – продолжил Босс, не дождавшись ответа. – Но что, если, вынужденные концентрироваться только на своих мыслях, они разовьют в себе эту силу? Я хочу знать, о чём они думают, Кросстан. И это будет финальным уровнем моего контроля над ними.

Слушая бред этого монстра, Кросс понимал, что тот окончательно слетел с катушек. Нужно было валить отсюда как можно скорее.

– Я дам вам знать, Босс, когда закончу работу.

– Буду тебе очень признателен. Надеюсь, не нужно напоминать, что я жду результатов как можно скорее?

– Сделаю всё возможное. Ну так… я могу идти?

– Да. – Босс подошёл к двери и открыл её. С него словно спала невидимая пелена, и Босс снова стал таким, каким Кросс его знал. – Иди прямо к лифту, никуда не сворачивая. Если нуждаешься в машине, тебя подбросят до клиники. Ты можешь работать?

– Думаю, да, – ответил Кросс, потирая предплечье.

– Тогда начинай зарабатывать деньги. И помни, всегда помни, что ты тут видел и о чём мы тут с тобой говорили.

Хирург вышел за дверь, и она захлопнулась. Что Босс собирался там делать, Кросса совершенно не волновало, и он почти побежал к лифту.

* * *

На улице, у самого входа, Кросс встретил Моннки – он стоял, задумчиво разглядывая свою обувь, и курил. Кросс жестом попросил сигарету.

Когда он затянулся, Моннки спросил:

– Ну?

– Что «ну»?

– Что скажешь о?.. – Моннки ткнул большим пальцем за спину.

– Я, пожалуй, воздержусь от комментариев, – пробормотал Кросс.

Он помолчал с минуту, а потом не выдержал:

– Как ты, зная такое, всё ещё на него работаешь? Никогда не думал, что сам можешь там оказаться?

Моннки медленно кивнул:

– Думал. И больше, чем ты можешь себе представить. Но…

Он щелчком выкинул окурок и пожал плечами. Кросс ожидал продолжения, но его не последовало.

– Домой? – спросил Моннки после паузы.

– Да. Или в клинику, ещё не решил.

– Подвезти?

– Нет, я лучше пройдусь.

– Как хочешь.

Моннки собрался было идти к автомобилю, но Кросс окликнул его:

– Эй, Моннки!

– Да? – ответил тот, обернувшись.

– Не снабдишь меня этими замечательными «банками»?

Моннки хмыкнул и достал из внутреннего кармана пиджака плоскую металлическую коробку. Эффектно крутанул её между большим и указательным пальцем и бросил Кроссу.

– Держи. Тебе нужнее.

Кросс поймал коробку, повертел в руке.

– Это вообще что?

– Последняя разработка наших химиков. На рынок планируем выводить через пару месяцев. Пообещай только, что не сдохнешь до того, как они закончатся.

– Посмотрим, – сказал Кросс.

Моннки кивнул, прощаясь, сел в автомобиль и уехал.

Пошёл слабый, моросящий дождь. Кросс докурил сигарету и затушил окурок о стену.

– Дерьмо, – произнес он, ничего конкретно не имея в виду. Просто так.

Глава 7

Джил стояла возле бара «Рэд Чиф» и докуривала сигарету, пачку которых дал ей Штрамм. Небесплатно, разумеется. Также он «уступил» ей неброский комплект одежды, всего за лишнюю тысячу – как он выразился, «по доброте душевной».

Джил показалось, что в этой части порта публика была более разношёрстной, но в то же время более цивилизованной. Возможно, именно поэтому люди не обращали на девушку внимания. А возможно, потому, что после приключений в «Старом Штрамме» и тех сведений, что она там получила, Джил чувствовала себя намного уверенней и это отражалось в её облике и поведении.

Итак, Джил, помни, о чём сказал тебе Штрамм. Создатель, надеюсь, этот жадный урод не обманул меня.

Оказавшись внутри, Джил вдруг поняла, насколько голодна. Последний раз она ела утром, потом испытала колоссальный стресс, и теперь организм требовал энергии. Дразнящий запах жареного мяса заставил желудок Джил исполнять кульбиты. Девушка прижала руки к животу.

Тише, маленький засранец. Сейчас что-нибудь съедим.

Сев за угловой столик в конце бара, Джил решила сначала перекусить. Дело подождёт. Тем более Джил, похоже, поняла, как нужно вести себя в порту, чтобы привлекать как можно меньше внимания, – просто не глазеть по сторонам. Удивительно простая штука, но она работала.

Едва девушка устроилась за столиком, к ней тут же подсел в хлам пьяный тип. Он попытался что-то сказать – наверное, хотел завязать непринуждённую беседу, – но вместо слов изо рта вместе с несвежим дыханием выходили лишь бессмысленные звуки.

– Вали отсюда, дружище. – Элиза вдруг проснулась и подсказала нужные слова. – Ты меня с кем-то спутал.

Тип с полминуты смотрел на Джил, открыл было рот, но потом махнул рукой, горестно вздохнул и направился к выходу. Что он хотел сказать – навеки осталось загадкой.

Джил взяла меню в руки, перевернула его вверх ногами и вперилась взглядом в долговязого бармена. По словам Штрамма, в этом баре это служило знаком, что клиент забрёл сюда не случайно, а по рекомендации.

Бармен наконец заметил Джил и меню в её руках. Коротко кивнул, одними губами сказал: «Пару минут, и я подойду». Девушка кивнула в ответ.

Ну всё, процесс запущен. Надеюсь, в этот раз обойдётся без происшествий.

Джил вдруг в очередной раз задумалась о том, зачем она это делает.

Давай откровенно, – обратилась Джил к своему внутреннему «я». – Тебе на самом деле нужны вовсе не импланты. По крайней мере, теперь. Ты уже лишилась почти половины своих средств. Сколько ты можешь потратить на собственный апгрейд, чтобы ещё осталось на комфортную жизнь? Дело ведь не в имплантах, нет. Тебе нужно доказать самой себе… а что? Ты даже не можешь ответить на этот вопрос. Те бредни о предчувствии конца? Ты всерьёз в это веришь? Думаешь, тебя постигнет судьба Элизы?

Да, – шепнула часть сознания.

Джил запуталась. Мозг был перенасыщен событиями, по большей части негативными. Да какое уж там «по большей части»! Хорошим из того, что случилось за последнюю неделю, было только то, что её не продали в рабство. Отличная неделя, ничего не скажешь!

Джил увлеклась своими мыслями и не заметила, как подошёл бармен.

– Добрый день, мисс.

– Добрый, – кивнула Джил.

– Меня зовут Рэй. Чем могу быть полезен? – Девушка видела, что Рэй косится на её синяк, но у него хватило такта промолчать.

Джил замялась на секунду.

– Я бы хотела поговорить с вами… об одном деле. Но для начала я бы перекусила. День выдался очень тяжёлый, и я безумно голодна.

– Понимаю. Что-нибудь мясное? – Рэй достал планшет.

– Птицу, мелко нарезанную. И побольше. И ещё стакан воды с газом.

Рэй кивнул, и через пять минут Джил уже уплетала дымящееся белое мясо, запивая горячие куски газированной водой. Мясо было невероятно вкусным, и Джил не могла понять, в чём секрет. Наверняка какая-то особая специя… Впрочем, она не стала забивать этим голову и за считаные минуты прикончила двойную порцию. Как только Джил сыто откинулась на спинку стула, к ней подошёл Рэй.

– Вам всё понравилось, мисс?

Его изящная манера двигаться и учтивая речь несколько удивили Джил. Здесь, в портовом баре, это казалось по меньшей мере неуместным.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Лайг – коллекционная шахматоподобная игра в футуристическом сеттинге.

2

Перевод М. Грабарь-Пассек.

3

Глир – ягодный двенадцатиградусный алкогольный напиток.

4

Астриал – нестероидный лекарственный препарат, обладающий обезболивающим и противовоспалительным действием.

5

Хорала – селекционно выведенный сорт многолетних растений, обладающих ярко-алым окрасом стебля и лепестков. Для хорал характерен спиралевидный, концентрический узор лепестков бутона.

6

Слип – 40‐градусный алкогольный напиток на основе листьев пойа.

7

Синдром воплощённого присутствия – психологический эффект, характеризующийся ошибочным ощущением присутствия постороннего существа в непосредственной близости.

8

Сопорозное состояние – полубессознательное состояние, между оглушением и комой, в котором человек слабо реагирует на внешние раздражители, но его рефлексы сохраняются.

9

Клауструм – тонкая пластинка серого вещества, которая прилегает или присоединяется к внутреннему слою новой коры (неокортекса) в центре головного мозга. По некоторым неподтверждённым предположениям, клауструм играет важную роль в работе сознания.